Литературная Газета, 6526 (№ 38/2015)

«Какой живописец Есенин!»

«Какой живописец Есенин!»

Книжный ряд / Обозрение / Книжный ряд

Животов Геннадий

Теги: Сергей Есенин и искусство

Сергей Есенин и искусство: Сборник научных трудов. – М.: ИМЛИ РАН, 2014. – 576 с. – 300 экз.

Когда-то я прочитал, что Есенин не любил рисованные обложки. И действительно, как можно поэзию отыллюстрировать? Литературный образ – более синтетический, более объёмный, а изображение – оно всё-таки очень конкретно. Трудно изобразить гигантский мир поэзии, хотя какой-то фрагмент ты можешь, конечно, сделать.

Но художников как явление Есенин любил! В начале XX века это была какая-то единая лава вулканическая – художников, поэтов, писателей, композиторов. Мы той эпохе можем только завидовать: в истории человечества очень редко бывает, когда в короткое время сливается в едином потоке такая мощь. Это была эпоха не школ, а откровений.

В сборнике «Сергей Есенин и искусство» в статье Н.И. Шубниковой-Гусевой звучат имена почти трёх десятков художников, с которыми был знаком Есенин: Васнецов, Билибин, Нестеров, Репин, Конёнков и многие другие. Более подробно говорится о дружбе Есенина с Осмёркиным, Лентуловым и Петровым-Водкиным, которых я тоже очень люблю. Но для меня лично было просто открытием то, что обложку сборника стихов «Конница бурь» (1920 г.) оформлял В.П. Комардёнков. Василий Петрович Комардёнков – мой учитель живописи в Строгановке! Он был на два года моложе Сергея Есенина, но прожил долгую жизнь и в начале 1960-х годов преподавал у нас на отделении подготовки мастеров.

Сборник «Сергей Есенин и искусство» – это огромная работа, интереснейший материал, тонкий анализ многих аспектов темы: музыки, театра, кино, – но мне хотелось бы остановиться на статьях об изобразительном искусстве. Очень интересны статьи О.Е. Вороновой «Есенин и наивное искусство», работы Н.В. Михаленко и Т.Ю. Кирьяновой об иконописных традициях в стихах Есенина. Работа С.А. Серёгиной посвящена орнаменту. И это неслучайно – русскую деревню невозможно отнять от народного искусства, она вся пропитана народным сознанием. Истоки поэзии Есенина кроются в этой народности визуального творчества – иконописи, резьбы по дереву, гончарного дела, вышивки…

На наших избах на крышах – коньки. О чём это говорит? Что мы всё время в пути. Мы народ, который движется в пространстве, вплоть до космического. Мы же часть Земли, которая летит в космосе. А русская вышивка? Это просто изумительно! Недавно я смотрел фотографии одежды крестьянок разных губерний. Это такое разнообразие, такое обилие нюансов, которое сейчас, при этих бесконечных джинсах, просто потрясает!

Вообще крестьянский образ жизни на фоне того, что все цивилизации испытывают сейчас кризис, близок к идеалу. Человек является одновременно и работником в природе, и художником-творцом. Русская земля отличается от всего мирового пространства тем, что у нас длинная зима, а зима предполагает некую замурованность жилищ, полей. Человек зимой превращается в художника – он создаёт множество творений: ткачество и вышивание у женщин, иконопись и резьба у мужчин. Отсюда такая внутренность, органичность творчества Есенина.

Художник Осмёркин говорил: «Какой живописец Есенин: «Проскакал на розовом коне!» Именно живописец: образы в стихах Есенина отличаются предельной визуальностью, именно живописной визуальностью. Есть графическая, чёрно-белая визуальность, а у Есенина – цветная. Понятия розового, пшеничного, голубого – сплошь и рядом в его стихах. Отсюда его большая дружба с художниками объединения «Бубновый валет», которые отличались именно живописью. Они цвет возводили в некий фетиш, в некую опору. Вся эта группа – чувственно-живописные художники, чем они и близки были Есенину.

Имя Есенина прочно связано с таким направлением, как имажинизм. Но это был общий поток: имажинисты вклинились между символизмом и футуризмом. Футуристы – голые мечтатели о будущем – отрицали прошлое, символисты погружались в символ, а имажинисты занимались больше образами, чувственной реальностью. Они сумели вклиниться в этот поток, ведь символисты уже отживали свой век, а футуристы в лице Маяковского, Малевича только начинали.

Но символизм, имажинизм, футуризм – в принципе всё это едино, только имажинизм немного приблизил поэта к земле. Во всех этих направлениях были великие художники. Футурист Маяковский в лучших своих вещах становился имажинистом: у него образы в высшей степени метафоричны и приземлённо-реальны. Лучшее у Есенина – и космизм, и символизм.

Всё великое – оно никакое: не имажинистское, не футуристическое, не символическое. Оно великое – и всё. А эти споры об «измах» – всего лишь споры о разных гранях одного и того же явления.

Есенин и имажинисты во главу угла ставили образ. Со второй половины XX века мы стали проигрывать Западу в образах. И сейчас мы проигрываем в образах. Художники, поэты, музыканты и прочие, ау!