Литературная Газета, 6579 (№ 49/2016)

„Яровая“ задумана и написана в Крыму

„Яровая“ задумана и написана в КрымуВыпуск 4

Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Литературная география

К. Тренев и его дом в Симферополе

Теги: Константин Тренёв , литература , пьесы , театр , Крым

О симферопольском периоде жизни Константина Тренёва

Сто лет назад октябрьским днём 1909 года на постоянное жительство в Симферополь приехал писатель Константин Андреевич Тренёв.

Тренёв… Сейчас я, пожалуй, и не вспомню, как давно впервые услышала эту фамилию: то ли ещё школьницей в троллейбусе, когда кондуктор объявлял остановку «Парк Тренёва», то ли от мамы, во время прогулок по парку, потому что она не раз, остановившись у памятника, который изображает сидящего задумавшегося человека, объясняла мне: «Это известный писатель Тренёв, он жил в Симферополе».

Но вот наступило первое сентября моего первого учебного года. Учительница, рассказывая о школе, где мы будем учиться, назвала не только её номер – одиннадцать, но и имя Тренёва Константина Андреевича, которое носило учебное заведение. Дома я поподробнее расспросила маму, какое отношение он имел к школе, и узнала, что Тренёв был не только писателем, но ещё и преподавателем гимназии, где теперь размещалась школа. Так началось моё знакомство с биографией великого земляка.

Вскоре будучи, страстной любительницей печатного слова, прочитала две его пьесы «Любовь Яровая» и «На берегу Невы». Может быть, в силу юного возраста, я что-то не поняла, но к драматургии Тренёва осталась неравнодушной уже тогда. А позже многие годы ходила на работу в театр мимо дома на бульваре Франко и думала: почему же здесь до сих пор не создан музей писателя.

Константин Тренёв родился на Харьковщине 21 мая 1876 года (иногда указывается другая дата – 1878). О своём детстве он впоследствии рассказал в целом ряде произведений. Первые литературные опыты Тренёва относятся к концу 90-х годов XIX века, когда под псевдонимом «К. Харьковский» он публиковал свои первые рассказы на страницах новочеркасских и харьковских газет.

В Симферополь Константин Андреевич вынужден был приехать не по своей воле, а при активном участии Петербургского департамента полиции, считавшего его политически неблагонадёжным. Вскоре К. Тренёв стал преподавать русский язык и педагогику в женской гимназии Станишевской. В 1911 году он писал М. Горькому: «Педагог-то ведь я опальный, в своё время по какой-то непонятной причине удержавшийся и теперь только терпимый. Невзирая на мои некоторые в этой области положительные качества, держат меня в чёрном теле: дальше частной женской гимназии не пускают. Свежая иллюстрация: просился я недавно в городскую гимназию, так мне отказали, а взяли кого-то не то из банка, не то из акциза…»

Жилось в Симферополе Тренёву нелегко: финансовые проблемы, бесконечные школьные тетради – эта извечная проблема всех учителей-словесников. Времени на творчество оставалось совсем мало – лишь воскресенья да праздники. И всё-таки симферопольский период был самым плодотворным в судьбе писателя, именно здесь он создал свои лучшие произведения «Владыка», «Мокрая балка», «Пугачёвщина», «Любовь Яровая».

Сегодня, говоря о Тренёве, мы в первую очередь вспоминаем его драматургию. Однако было время, когда появление тренёвских пьес рассматривалось как литературный эксперимент известного беллетриста. Даже его творческий путь делили на два периода: беллетристический и драматургический. Однако тяга к драматическому жанру у него родилась гораздо раньше появления его знаменитых пьес. Ещё в начале 1911 года он отослал М. Горькому на Капри пьесу «Дорогины», задумана эта драма была в Волчанске, но основную работу Тренёв проделал уже в Симферополе. Горьковский ответ пришёл неожиданно быстро: «Константин Андреевич, пьеса Ваша кажется мне вещью талантливой и умной…» Спустя десятилетия Тренёв писал, что оценка Горького много значила для него: «Не будь Горького… я прошёл бы мимо литературы».

Однако, несмотря на старания Алексея Максимовича, драма «Дорогины», опубликованная в 1912 году в столичном журнале, на сценические подмостки так и не попала. Эта ранняя пьеса оказалась излишне громоздкой. Что впоследствии отмечал сам автор. Затем была слабая пьеса «Папа» (1916), о которой Горький писал: «…пьеска неудачная, хотя затеяна оригинально…»

В 1919 году Тренёв принёс в симферопольский театр свою новую пьесу «Грешница». Ведущая актриса труппы – несравненная Павла Вульф – в книге мемуаров «В старом и новом театре» вспоминала: «… вошёл большой, неуклюжий, мрачный на вид человек, застенчиво представился и протянул мне клеёнчатую тетрадь. «Вот пьесу написал, – уж вы извините, – хочу просить вас прочитать», – сказал Константин Андреевич глуховатым голосом с мягким южным говорком. Это была его пьеса «Грешница». Не решаясь… отдать пьесу прямо в театр на обсуждение всего коллектива, он хотел узнать о ней мнение режиссёра и некоторых ведущих актёров. Тренёв пригласил нас в свою очень скромную квартирку в старой части города Симферополя».

Оставила воспоминания о том времени и ученица Вульф – молодая актриса симферопольского театра Фаина Георгиевна Раневская: «Константин Андреевич смущался и всячески убеждал Павлу Леонтьевну в том, что пьеса его слаба и недостойна её таланта. Такое необычное поведение меня пленило и очень позабавило…» К слову, мудрый Тренёв сумел распознать в юной Раневской незаурядный талант. Однажды после спектакля он пришёл к ней за кулисы и, выразив восхищение её дарованием, пожелал Фаине Георгиевне большого будущего.

Вскоре начались репетиции «Грешницы». Актёры отмечали, что характеры героев пьесы – педагогов – выписаны сочно и полны жизни. Но при этом роль главной героини Павле Леонтьевне явно не давалась, «я чувствовала трудность своего положения – страдающей женщины среди комедийных персонажей», – писала Вульф.

Самокритичная Вульф считала, что «Грешница» не удержалась в репертуаре симферопольского театра по вине актёров, не справившихся с ролями. Но, очевидно, и сам Тренёв был от «Грешницы» не в восторге.

В своих воспоминаниях Павла Леонтьевна приводит ещё один интересный факт: «В Крыму мне довелось увидеть Константина Андреевича и в качестве… актёра. В одном сборном спектакле-концерте писатели Тренёв и Дерман изображали сцену Счастливцева и Несчастливцева в пьесе А. Островского «Лес». Маленький Дерман и громадный Тренёв представляли комический контраст и одним видом своим вызывали шумный восторг зрительного зала. Играл Константин Андреевич правдиво и добросовестно, очень старался и волновался ужасно. После окончания сцены я зашла к нему за кулисы. Константин Андреевич виновато посмотрел на меня. Держась за сердце, обливаясь потом, он сказал: «Ну и страшная ваша профессия, анафемская». Долго он не мог прийти в себя от своего первого и, кажется, единственного актёрского выступления.

Дружба К. Тренёва с Вульф и Раневской продолжалась долгие годы, когда все трое уже жили в Москве. Скорее всего, Вульф для Тренёва была эталоном актрисы И, думается, неслучайно изысканно-утончённой Пановой в «Любови Яровой» он дал редкое имя «Павла».

В 1922 году в симферопольском «Южном альманахе» был опубликован отрывок из романтической трагедии «Пугачёвщина». Над этой пьесой Константин Андреевич работал три года. В написанной в 1934 году статье «Они учатся и учат других» Тренёв отмечал: «Я написал «Пугачёвщину», картины народной трагедии, не для театра, а для печати». В 1924 году «Пугачёвщина» вышла в Москве отдельной книгой. А спустя несколько недель Тренёв получил телеграмму: «С огромным интересом прочёл Вашу «Пугачёвщину». Прошу исключительное право для постановки в Московском Художественном театре. Немирович-Данченко». Ровно через год, в сентябре 1925 года состоялась мхатовская премьера «Пугачёвщины».

В небольшой заметке с ироничным названием «Автор и «Любовь» Тренёв в 1927 году писал: «Пугачёвщина» и «Яровая» поступили со мной по-разному: первая дала мне литературное имя, вторая отняла его. Нет более писателя Тренёва, остался «автор «Любови Яровой…» Хоть сам автор был по этому поводу раздражён, но «Любовь Яровая» – действительно, вершина его драматургии. Первые наброски к ней относятся к 1919–1920 гг. В 1925 году был окончен первый вариант «Любови Яровой», в течение следующего года Тренёв дорабатывал пьесу (всего было четыре варианта).

В 1937 году Константин Андреевич Тренёв вспоминал о своей работе над «Любовью Яровой»: «…задумана и написана в Крыму, под Симферополем… тишина, крымская степь, грядами уходящая к Чатырдагу, здесь только недавно стихла Гражданская война, и следы её были ещё свежи… Персонажи… взяты, конечно, из жизни, но они не портретны. Только для некоторых из них прототипом служили живые люди. Таковы Дунька, Елисатов и в очень маленькой степени Чир, Горностаевы, Швандя и Любовь Яровая…»

Исследователи тренёвской драматургии утверждают, что прототипом Елисатова был некий педагог и журналист Покровский, Дуньку драматург писал сразу с двух лиц – Дашки и Дуньки, живших по соседству и отличавшихся неуёмной страстью к обогащению. Один из учеников Тренёва по симферопольскому рабфаку вспоминал: «Спустя много лет я понял, …Тренёв не только обучал, но и изучал нас… Больше того, я сильно подозреваю, что своего матроса – балагура Швандю автор «Любови Яровой» писал с нашего Васи Васюченко. Этот моряк-черноморец был прозван нами Рыжим не только за свою золотистую шевелюру, но и за любовь к шуткам и прибауткам…»

Действительно, в «Любови Яровой» явственно чувствуется крымский дух. И хотя в пьесе нет точных географических обозначений, мы понимаем, что «Усень» – это Узень, а «Зелёная горка» – Красная горка, хорошо известная всем симферопольцам.

Первая постановка «Любови Яровой» состоялась 22 декабря 1926 года в Малом театре, заглавную роль исполнила Вера Пашенная.

Через три месяца, в марте 1927 «Любовь Яровая» была впервые поставлена на симферопольской сцене. Режиссёр-постановщик Я. Варшавский увидел в пьесе Тренёва не только драматургию высоких идей, но, что гораздо важнее, драматургию сильных чувств. Роль Любови Яровой исполнила актриса К. Дамм. Автор пьесы принимал самое активное участие в работе над спектаклем: присутствовал на репетициях, беседовал с актёрами, помогая им отыскать «зерно» роли. Вместе со сценографом Константин Андреевич бродил по симферопольским улицам, выбирая наиболее характерные для художественного образа спектакля уголки города.

«Любовь Яровая» начала своё «триумфальное шествие» по театрам страны, пьеса буквально не сходила со сценических подмостков. Интересен тот факт, что Павле Вульф и Фаине Раневской, ко времени симферопольской премьеры «Любови Яровой» не работавшим уже в Крыму, всё равно довелось воплотить на сцене тренёвские образы. В смоленском театре Павла Леонтьевна сыграла Любовь, а Фаина Георгиевна – Дуньку.

В Симферополе Тренёв прожил до 1931 года, затем он переехал в Москву, но и потом он часто приезжал в город, где создал свои лучшие произведения.

А симферопольский театр, уже называвшийся тогда Крымским государственным драматическим имени М. Горького, продолжал обращаться к тренёвской драматургии. В сезон 1934–1935 гг. главный режиссёр театра Б. Бертельс вновь включил в репертуар «Любовь Яровую». Рецензент газеты «Красный Крым» И. Столяров писал: «постановку… надо признать ценной и своевременной». Критика отмечала удачные актёрские работы П. Орловой (Любовь), С. Филиппова (Кошкин), П. Орловского (Яровой). Но главной удачей спектакля стали две роли: А. Добкевич (Швандя) и А. Перегонец (Дунька). Согласно логике, ведущая актриса театра – изумительная Александра Перегонец – должна была играть роль Пановой, которая точно «ложилась» на её актёрскую индивидуальность. И вдруг – роль второго плана, глупая, вульгарная Дунька. Современники, посмотревшие спектакль, вспоминали, с каким восторгом принимала публика работу Перегонец. Критик К. Францев «Дунька-Перегонец… – новый вклад в галерею запоминающихся образов, созданных этой замечательной артисткой. Яркая, чеканная работа, ничего лишнего, всё строго обдуманно, рассчитано». Перегонец вела роль в несколько гротескном плане, подчёркивая самодовольную сущность своей героини. Это была первая характерная роль, исполненная А. Перегонец. Неожиданно исполнял роль Шванди А. Добкевич. Опытный актёр углубил социальную значимость своего героя, играл его умным, мобильным, принципиальным. И, как отмечали коллеги-актёры, его Швандя всё время «был разным и с Дунькой, и с Пановой, и с Кошкиным… особенно хорош, когда спасали Яровую…» Пожалуй, эта постановка «Любови Яровой» была наиболее ярким воплощением тренёвской пьесы на сцене театра имени М. Горького.

Во второй половине XX века симферопольский театр ещё дважды обратится к этому произведению. В 1949 году «Любовь Яровую» поставил режиссёр Н. Рахманов, роль Любови исполнит ведущая героиня театра послевоенных лет А. Вольская. Вновь «Любовь Яровая» появилась в репертуарной афише театра имени М. Горького в 1960 году. Симферопольские театралы со стажем помнят этот спектакль, пользовавшийся большим зрительским успехом, ведь центральные роли в нем исполняли любимцы публики Г. Ноженко (Любовь), Е. Тарасов (Яровой), Л. Бойко (Панова).

Последний раз К.А. Тренёв побывал в Крыму в декабре 1944 года. Он долго беседовал с давними знакомыми, пережившими фашистскую оккупацию, встречался с участниками партизанского движения и планировал написать пьесу о подвиге молодых симферопольских подпольщиков. Но этим планам не суждено было сбыться – 19 мая 1945 года Константин Андреевич умер. Не успел осуществить он и ещё одну свою мечту – создать пьесу «Чеховиада» по мотивам рассказов его любимого писателя.

Увы, сегодня мы всё реже вспоминаем о Константине Тренёве. Давно уже нет моей школы № 11 – это другое учебное заведение. А в программе по литературе теперь не изучается его творчество. Жаль, что мы забываем наших талантливых земляков, а это значит – забываем историю своей малой родины.

Людмила Касьяненко,

заслуженный работник культуры Украины, лауреат премии АРК,

Симферополь