Ложное соглашение

Эпилог

Ренард охнул, потянулся к мешочку на поясе, но не дал пальцам даже развязать его. Если она сказала, что забрала его, то сделала это, даже если это казалось невозможным. Он невольно улыбнулся, хоть губы дрожали. Он вернулся к записке.

Буквы расплывались, Ренард моргнул пару раз, повернулся на стуле, кривясь, когда движение потревожило медленно заживающие раны на левом плече. Он осторожно отдал письмо девушке с красными глазами и румяными щеками. Она выглядела так, словно весь мир был против нее.

— Мне жаль, — сказал он. Это было неправильно, но лучше всего, что он мог сказать.

— Как она могла. Ренард? — голос Робин дрожал, охрип от горя. — Как она могла поступить так со м… с нами?

Вор склонился над столом и обхватил ее ладонь.

— Я знаю, как ты смотришь на Виддершинс, — сказал он. — Какого ты высокого мнения о ней. Она — одна из самых сильных и способных. Но, Робин, она тоже девушка. И она страдала за прошедший год больше всех. Это? Она бросила не тебя или меня, или кого-то еще. Она убежала, спрятала голову под одеяла, молясь, чтобы монстры отступили хоть на пару минут. В этом нет логики. Но это так, — он улыбнулся. — И она, наверное, думает, что защищает нас.

— Если она уйдет, — жалобно сказала Робин, — мы не сможем помочь ей.

— Знаю. Боги, я знаю.

— Думаешь, это правда? — спросила она, снова покатились слезы. — Думаешь, она вернется?

Ренард встал и обошел стол, чтобы крепко обнять рыдающую девушку, ведь он не знал, как ей ответить.

Тень мелькнула на окраине Давиллона, скользила между факелов и фонарей, незаметная в ночи. Она была тихой. Порой ухала сова, иногда шипел на улице кот, шуршал ветер, и это тревожило тишину, но не бегущая фигура.

Она почти не замедлялась, добравшись до стены на краю, забралась по поверхности так легко, будто там была лестница только для фигуры. Быстрый прыжок, взгляд, проверяющий, что рядом нет часовых, а потом вниз с другой стороны, где ждала трава, покрытая росой.

Если бы Виддершинс знала, что была меньше, чем в сотне ярдов от места, где Ируок перелез через стену, когда пришел в Давиллон… это вряд ли что-то изменило бы.

Она была раздражена из-за своего пылающего гнева, который подбивал ее взять рапиру и пригрозить Игрейн и Сикару. Ее ярость разжигала вина за убийства Ируока, неудобство Ольгуна из-за присутствия существа, и она была уверена, что ей нужно побыть вдали от друзей, пока она не убедится, что взяла себя в руки.

Но это было отговоркой, и она знала это. Она бежала от боли и ненавидела себя за это. Но все равно убегала.

Она надолго замерла, присев, тяжелый мешок свисал с плеча, она смотрела туда, откуда пришла. Давиллон был ее миром. Только это она знала. Там жили все, кого она любила.

Но там она получила все раны ее плоти, сердца и души. Первое могло зажить, но последнее тут точно не восстановится.

А потом она заставила себя встать, посмотреть на дорогу впереди, вьющуюся среди темных и слабо покачивающихся деревьев к незнакомому горизонту. Она никогда не была там, не подбиралась и близко. Она не знала, что лежит за ним.

— Мы вернемся, Ольгун. Давиллон так просто от нас не избавится.

Бог вежливо рассмеялся.

Споря с ним насчет чувства юмора, Виддершинс пошла по открытой дороге, город и все, что она знала, пропадало вдали за ней.