Ложное соглашение

Глава шестая

Виддершинс сгорала от гнева, решимости и, да, хоть она не признала бы, страха, что не сразу Ольгун смог пробиться через крики ее эмоций и привлечь ее внимание.

— Что? Нет! — она мрачно посмотрела на ближайшего прохожего, который пялился на нее, а потом продолжила тише. — Нет, я не считаю эту идею глупой. Я думаю, что это лучшая идея за всю историю идей!

Ответ мог вызвать головокружение, она быстро бежала сквозь редеющую толпу — многие спешили домой, если были на улице так поздно вечером — и миновала два квартала.

— Мне плевать, если для тебя это плохая идея! Не ты же вот-вот потеряешь старания всей жизни лучшей подруги? Да что ты знаешь…

Виддершинс застонала и споткнулась, чуть не врезалась в потертое и бесцветное дерево стены. Она не помнила, когда еще ответ Ольгуна был таким сильным, так захлестывал. Ее желудок сжался от стыда, что напомнило ей случаи, когда она сильно расстраивала Александра.

— Ты… Ольгун, прости. Я знаю, что ты потерял. Я не имела права так говорить. Простишь меня?

Согласие было сначала неохотным, но стало все сильнее, хоть оно покалывало от гнева и тревоги.

— Но ты меня так не потеряешь. Нет, я не знаю, кто он, но мы с тобой? Мы со всем справимся, да?

Она побежала, пытаясь не упустить Эврарда из виду, и хоть Ольгун все еще был недоволен, она ощущала, что он больше не хотел спорить.

Улица из грязной тропы постепенно превратилась в брусчатку с порой встречающимися колдобинами — но и они пропали, Эврард двигался, а с ним и Виддершинс, к богатым районам Давиллона. Сомнения воровки в благородстве гостя (по крови и роду, если не в поведении) быстро пропали.

Кем он был? И откуда такая ненависть к ней?

Вечер покинул город пару минут назад, и ночь заняла свое место. Дороги не были пустыми, но прохожих было мало, а стражей — довольно много. Виддершинс лишилась толпы, где могла укрыться, ей приходилось чаще держаться теней, переулков, когда Эврард озирался, она замедлялась, и он все сильнее отрывался от нее. Она поняла с грузом в желудке, словно проглотила целого гуся — и не жареного, а пернатого и крикливого — что вот-вот упустит его полностью.

Она посмотрела на крыши, размышляя, не было бы умнее выбрать «дорогу воров», но быстро отогнала мысль. Она плохо знала эту часть города, не знала, где брешь между домами может оказаться слишком широкой. Нет, лучше придерживаться дорог, может, пожертвовать скрытностью в угоду скорости и надеяться, что раздражающий аристократ не оглянется там, где Виддершинс не сможет…

Мысль оборвалась от странного всплеска эмоций от Ольгуна, но это был не гнев, эмоции не были направлены на Виддершинс. Она постаралась собраться и поняла, что это было смятение со слабым покалыванием страха.

— Что? Ольгун, что?

Натяжение, словно он пытался ее направить.

— Нет! Ольгун, Эврард идет туда. Я не… Нет! Мне все равно, что там, я не…

Она ощутила движение воздуха вокруг себя, что-то шевелилось в ее разуме, и она узнала ощущение силы Ольгуна. Голоса нескольких прохожих вдали звенели в ее ушах, каждое слово выжигалось в ее мыслях. Она слышала шаги как удары в барабан, а ее сердце словно перебралось в голову (может, искало вид лучше).

Ощущение пропало так же быстро, как появилось. Нет, не пропало, сузилось. Она словно двигалась мимо звуков, пока не услышала то, что проходила в паре улиц справа от нее.

Всхлипы. Бег. Периодические крики, которые не были достаточно громкими, чтобы донестись до ее ушей до этого.

— Мы тут ни при чем, — настаивала она, пытаясь не упускать из виду Эврарда в темноте впереди. — Я бы не узнала об этом, если бы не твои дурацкие божественные уши, так что…

Она ощутила отчаянное любопытство Ольгуна, как свое, ему нужно было узнать, что за странную силу он ощущал в городе.

— Мне все равно. Я хочу узнать, что Эврард…

Он показал ей воспоминание, где Скрытый лорд приказывал узнать, что не дает покоя Давиллону.

— Да плевать!

Ее слух стал еще острее, и она слышала тонкие вскрики ужаса.

— Я не… ох! — мрачно взглянув на удаляющуюся спину Эврарда — а хотелось и на Ольгуна — она побежала на звуки страха, которые никто на улице не мог слышать.

Ее ощущения быстро стали нормальными — у силы Ольгуна были пределы — но его влияние уже и не требовалось. Крики из-за сильной боли и ужаса она уже слышала сама. Будь она дальше, Ольгун не смог бы понять, что его привлекает, будь патрули ближе, а не только на главных улицах, они разобрались бы с этим, и Виддершинс не пришлось бы бросать свое преследование.

— Поговорим об этом позже, Ольгун, — процедила она. Она повернула в нужную сторону и увидела здание с видом на интересующую ее улицу (магазин изделий из стекла, если она не ошиблась). Виддершинс полезла на здание. Подходить к любой проблеме лучше с неожиданного угла, да?

Улица была не шире переулков, которые она знала. Ряд заведений граничил с ней по краям, и если бы улица была длинной, а не всего в пару домой, она стала бы аллеей.

Но не вид улицы, а ее обитатели привлекли ее внимание, когда она посмотрела из-за края крыши, руки чесались, она прижимала их к грубым деревянным брусьям. Два юноши — или хорошо одетые слуги аристократа, или дешево наряженные аристократы — сидели на корточках, прижавшись к двери магазина рядом с тем, на котором сидела Виддершинс. Один держался за руку в красном и живот, и хоть, судя по крови, раны были не смертельными, ему было больно. Другой сжимал плечи друга, словно мог так защититься от атаки. Нападающий был в черной ткани; он напоминал дальнего родственника Скрытого лорда.

Но с высоты Виддершинс видела то, чего не видели жертвы на земле: вторую темную фигуру, одетую так же, как первая, держащуюся тени под крышей здания дальше по улице.

— Ольгун, ты их ощутил?

Божество не было уверено, она ощущала его сомнения.

— Что же, — продолжила она, силуэт на улице достал узкий меч, смеясь, делая угрожающие выпады в сторону жертв, — нужно что-то сделать, да? Поможешь?

Она ощутила покалывание в воздухе, в этот раз вокруг ее ног. Опасно улыбаясь, Виддершинс отошла от края, вытащила рапиру и бросилась.

Это было невозможным, но такими были особенности их связи. С почти нечеловеческой скоростью Виддершинс пересекла всю крышу и прыгнула, величаво перелетела брешь. Она повернулась в полете на зависть всем акробатам, перевернулась, и ее ноги приземлись у стены магазина напротив. Она оттолкнулась, понеслась по улице, направляясь к фигуре в темном, застывшей от шока.

Он пошевелился, и Виддершинс заметила, что он быстрее, чем должен быть, почти как она в этот миг. Но не достаточно быстро. Ее рапира пробила его мышцу и плоть, когда она врезалась в мишень и сбила его, вызвав крик. Если бы она хотела ему смерти, он погиб бы. Но и его пронзенное плечо не скоро сможет работать.

Виддершинс откатилась и вскочила на ноги, выставив перед собой рапиру, но это не требовалось. Ее мишень не только каталась по земле, держась за рану и крича человеческим голосом, но и его напарник — другой загадочный силуэт — сорвался с насеста на стене. Он согнулся и застонал, но Виддершинс не знала, почему. Ее вид так напугал его, что он навредил себе, падая?

Как бы там ни было, пора было узнать больше об этих… ребятах? Бандитах? Монстрах? Не важно. Виддершинс сказала двум рыдающим джентльменам успокоиться и сорвала капюшон с противника на земле.

— Эй! Я тебя знаю!

Так и было. Но она знала его плохо, не была даже уверена в его имени. Рикард? Руперт? Что-то на Р. Но не в том суть. Она знала его, потому что месье Р-как-то-там был из Гильдии искателей!

Разве Скрытый лорд не дал понять, что гильдия не была вовлечена в эти события? И почему этого Р-как-то-там приняли за фантома? Виддершинс не была близка с ним, но знала, что он не маг!

— Ольгун? Что вообще происходит?

Не должно быть эмоции, показывающей, что Ольгун нервно кусал щеку изнутри в смятении. Но у Виддершинс сложилось такое впечатление.

— Хорош помощник. У них магия?

Его ответ был тихим и смущенным, но утвердительным.

— Ты их ощущал до этого?

В этот раз без смятения. Точно нет.

— Тогда что…?

— Ой-ой-ой! Кровь, боль и красивые песни! Они начали праздник без нас, и мы расстроимся, если не успели на пирог!

Хуже всего был не голос, будто одновременно говорили мужчина и ребенок, хотя уже это этого волоски на ее руках и шее встали дыбом. Как и не сама фигура, что сползала по стене головой вниз, держась кончиками ужасно длинных пальцев, остальное его тело было прямым, как доска, плащ и шляпа не падали, будто притяжение отсутствовало.

Нет, Виддершинс побледнела, словно ее кровь тоже пыталась сбежать, и чуть не выронила рапиру из дрожащего кулака из-за тихого крика ужаса Ольгуна. Она ощущала такое лишь дважды до этого: когда он чуть не погиб во время истребления его культа, где выжила только Виддершинс, и пару лет спустя, с примесью почти беспомощной растерянности, когда он пытался помочь ей в схватке с демоном, ответственным за резню.

Существо перед ней — хоть оно напоминало человека, оно точно им не было — не было демоном, по крайней мере, не таким, как прошлый. Но он напугал божество.

Этот бог был слабым, всего с одним послушником, но он оставался богом.

Виддершинс вдохнула, чтобы заговорить, ее окутал запах мяты. Где-то, будто прячась за зданиями вокруг них, смеялись в темноте дети.

— Бегите, — приказала она. Двое прохожих, едва стоящих на ногах, послушались сразу. Широкополая шляпа существа на стене пошевелилась, словно он провожал их взглядом, может, решая, преследовать или нет.

— Даже не думай, Жук, — Виддершинс надеялась, что звучала смелее, чем выглядела.

— Не нужно, — шляпа отклонилась снова, лицо словно смотрело на Виддершинс и павших мужчин, результат ее вмешательства. — Девочки и мальчики! — запела фигура. — Девочки и мальчики, одними закусить, другими поиграть!

Рапира выскальзывала из ее руки, она крепче сжала кулак, тщетно пытаясь вытереть потные пальцы о рукоять.

— Эм… я не планирую входить в эти категории, спасибо, — и добавила тише. — Ольгун, что это?!

Но она ощущала только, что существо очень-очень старое, а ее напарник был ошеломлен и испуган.

— О, не за что! — существо спрыгнуло со стены, перевернулось, чтобы упасть на ноги на траву рядом с улицей. — Она думает, у нее есть план. Это так мило!

Дети хором ворковали, словно нашли маленького потерявшегося щенка.

— Откуда это?! — Виддершинс не была уверена, был ли вопрос обращен к Ольгуну, странной фигуре или миру в общем, но ответило существо, и оно впервые звучало растерянно.

— Ты их не видишь? — спросил он.

Учитывая нервы Виддершинс, это был худший ответ. Она поежилась, отчаянно озиралась, пытаясь увидеть его армию невидимых детей с пустыми лицами, шагающую в темноте за ней. Конечно, там никого не было, но существо бросилось в этот миг.

Не на нее. Оно двигалось невероятно быстро, но не успел бы долететь до нее незаметно. Не Виддершинс была его мишенью. Он склонился и протянул ужасно длинные гибкие пальцы, схватил фигуру в темном, упавшую пару минут назад с соседнего здания.

Одной рукой существо подняло кричащего мужчину к своему лицу. Виддершинс отпрянула, скуля, услышав грубые звуки, горечь подступила и жалила ее горло, а тело сморщилось и усохло за секунды, став кожаной оберткой. (Она даже не замечала крики боли второго мужчины, которого ранила до этого.)

— О, вкусненько! В нем есть привкус магии, да? Это чудесно! — существо приближалось, пока «ело», и когда тело упало, лунный свет и фонари поблизости озарили лицо и фигуру под шляпой. — Ты тоже с привкусом магии, девочка? Или тот бы особенным угощением?

Его черты были искаженными, но человеческими, на первый взгляд. Бледная кожа, ледяные зеленые глаза и зубы, сияющие даже в темноте, словно отражающие свет от незримого источника. Черные волосы свисали под шляпой, ее поля были в блестящем жире.

Со второго взгляда она заметила, что щеки и челюсть существа рябят, словно под плотью что-то двигалось, пытаясь растянуть рот так, как он никогда не гнулся, и это опровергало все ощущения человечности.

Его ладони были хуже. Большие пальцы казались нормальными, хоть были чуть длиннее, чем стоило, но остальные пальцы были кошмарными. Самый короткий был длиной с фут, все были узкими, острыми, дергались и гнулись там, где не должны. Они напоминали Виддершинс не пальцы, а ламы чудовищного паука.

Это заставило Виддершинс вспомнить кое-что из далекого детства. Но воспоминания отказывались проявляться, а у нее не было времени, чтобы откапывать их.

— Мне понадобится от тебя все, Ольгун, — прошептала Виддершинс.

Его ответом было желание убежать.

— О, нет, — хоть ее большая часть была согласна, Виддершинс стояла на своем. — Я не хочу, чтобы это за мной гналось! И это ты меня сюда привел, помнишь?

Ольгун мог ответить, но их нечеловеческий враг опередил его.

— С кем это ты говоришь в тишине ночи? Ты не видишь моих друзей и придумала своего? Как глупо.

Виддершинс не стала спрашивать, как он услышал слова, что едва срывались с ее языка, почти не звучали вслух.

— Почему бы тебе не подойти ближе? Я вас познакомлю.

Плечи существа опустились, оно склонило голову, тряхнуло жуткими пальцами.

— Думаю, мне это понравится.

Невидимые дети хихикали, а два противника — один под опекой бога, другой точно не из таких — бросились к центру дороги.

Любой зевака (они могли быть, Виддершинс не знала, был ли в сознании мужчина, которого она ранила) увидел бы лишь размытое движение. Существо наступало танцующими шагами, поворотами, почти пируэтами. Каждый шаг уводил его в другую сторону, но оно двигалось к Виддершинс по идеальной прямой.

Виддершинс просто бросилась, Ольгун усиливал ее ноги, и она неслась быстрее, чем могла сама.

Они приближались, ужасно длинные пальцы взмыли в воздух к юной воровке, но ее там уже не было. На расстоянии руки от врага Виддершинс упала на колени, проехала дальше. Грязь и камни должны были помешать ей, но она ощущала гул силы Ольгуна в воздухе — эта сила позволяла ей «случайно» попадать на самые гладкие участки камня, а не на ямы и трещины. Ее колени были разодраны, часть узких штанов порвалась, но она избежала атаки врага и вонзила рапиру в его бедро по пути.

Точнее попыталась вонзить. Хоть ее атака была неожиданной и быстрой, существо отскочило в последний миг. Прыжок отнес его к ближайшей стене, где оно повисло на кончиках пальцев, вытянувшихся за ним. Несмотря на эти трюки, его плащ не дрогнул. Его глаза стали невероятно большими, а потом сузились до зеленых щелок.

— Божество! — высоко прорычало оно, это звучало жутко. Хор детей завыл, словно кто-то разбил их любимые игрушки.

Виддершинс вскочила на ноги, игнорируя боль колен.

— Заметил? — отрицать смысла не было… — И как тебе, жуткая тварь?

— Ты больше не кажешься мне забавной.

Пальцы дрогнули, и оно полетело над дорогой и приземлилось перед Виддершинс. Пару долгих мгновений было слышно только свист клинков. Как бы ловко она ни атаковала, как бы ни поворачивала рапиру, Виддершинс не могла ударить достаточно быстро, чтобы попасть. Каждый раз существо ускользало или ударяло пальцем по плоской стороне клинка рапиры.

Он не ранил Виддершинс не из-за ее скорости — даже с помощью Ольгуна она была медленнее существа — а из-за вмешательства божества в другом. Покалывание в воздухе, и ее грациозный противник чуть поскользнулся на тонком слое грязи. Гул, который слышала только Виддершинс, и ее рапира оказалась в нужном месте, чтобы остановить атаку, которую она даже не видела. Сражение было почти на равных.

Примерно полминуты. Виддершинс и Ольгуну стало понятно, что они достигли предела выносливости в бою, а их противник — нет.

Виддершинс замедлилась лишь на миг, ее удача угасла всего на искру. Этого хватило.

Четыре пальца попали по ней, от левого плеча вдоль ключиц и к шее. Она услышала ужасный крик и не узнала свой голос, что-то рвалось, и она смутно осознала, что это были ее одежда о плоть. Пальцы не резали, не терзали. Нет, они просто прикрепились к ее коже, как к стенам, по которым существо лазало. А потом пальцы отпрянули, отрывая узкие полоски плоти. Кровь полилась по груди Виддершинс, и тот кусочек ее разума, что еще мог думать, тошнило при виде полосок кожи, плоти и ткани, трепещущих на пальцах врага.

Она ощутила грубые камни брусчатки под ладонями, под коленями, и только тогда поняла, что упала. Грязь на камнях медленно смешивалась с ее кровью из разорванных ран, с небольшой лужей ее рвоты, вылетевшей, когда она рухнула.

— Наша кроха плачет! — услышала она гадкий голос, ощутила над собой присутствие, но едва могла двигать шеей, чтобы поднять голову. Существо медленно провело полосками плоти — ее плоти — по языку, оставляя лишь сморщенную кожу, которую оно отбросило на землю. — Где же ее бог? Почему не вытирает слезы? Мне поймать их поцелуями, маленькая жрица? Мои поцелуи утешают. Клянусь. Позволь мне это, и ты больше не будешь плакать. Никогда-никогда-никогда… — фигура склонилась, пальцы тянулись…

— Ольгун…

Сила крохотного бога наполнила ее грудь, плечо, покалывая на ранах, как холодная вода. Почти не помогало, хотя раньше Ольгун мог облегчить боль и более страшных ран. Но боль вспыхивала, едва пытаясь угаснуть, упрямые волны не слушались Ольгуна.

Но этого хватило, чтобы Виддершинс смогла двигаться — и двигаться быстрее, чем ожидал ее враг.

С хриплым криком она ударила, кривясь от скрежета стали о камень, а потом перекатилась и побежала, шатаясь и спотыкаясь о свои ноги. Безумно смеясь двойным голосом с хором детского хохота, существо погналось за ней, но остановилось.

Виддершинс не упустила этого. Она не могла убить существо, даже если бы попала не ослабевшей рукой. Вместо этого она вонзила рапиру в плащ и загнала между камней дороги. Это оружие она носила годами, попала с ним к Александру Делакруа, оно помогло ей стать такой, как сейчас, а теперь оно спасло ее в последний раз.

Бросив клинок, всхлипывая скорее от потери, чем от агонии, Виддершинс огибала все углы, держалась теней и использовала остатки силы Ольгуна, не чтобы облегчить боль, а чтобы скрыть след от нелюдей. Она не замечала город вокруг себя, не слышала его, важны были только шаги, повороты и скопления теней. Ее уловка купит ей лишь пару секунд, а потом существо вырвет рапиру или порвет плащ. Ей нужно скрыться из виду.

Этого должно хватить.

Ей нужна была помощь, место, где можно рухнуть и подумать, что делать дальше. Она не могла привести это существо к друзьям в «Дерзкой ведьме», да и искатели не обрадуются второму монстру в их штабе, и оставался лишь один вариант. Если она переживет путь…

— …патрули вдоль юго-западного края района, — предлагал майор Арчибек, ветеран со смуглой кожей, седой бородой и прищуренными глазами. Технически он не был выше остальных майоров на собрании. Все ждали, что его повысят до командира стражи, когда уйдет на пенсию нынешний лидер, и его слова были серьезнее, чем предполагал его ранг. Он склонялся над обшарпанным дубовым столом, указывал на него, словно там была карта города. (Карт не было, ведь встречу назначили в последний миг, а все присутствующие хорошо знали Давиллон, так что понимали его.) — Придется забрать часть людей из других районов, но ночью многие ходят со стороны рынков, так что…

Он затих с рычанием от стука в дверь комнаты.

— Войдите! — все посмотрели на юного констебля на пороге.

— Простите за беспокойство, но гость к майору Бониарду.

Джулиен встал и виновато взглянул на майора Арчибека, а потом повернулся к посланнику.

— Гость? В такое время?

— Да, сэр.

— Это не может подождать, констебль? Я…

— Она настаивает, что это срочно, сэр. И она ранена.

Джулиен сжал кулаки. Ранена? Она? Это не был кто-то из стражи — иначе констебль назвал бы имя — так что он догадывался, кто это.

— Майор? — спросил он.

Арчибек кивнул.

— Идите. Мы сообщим о нашем решении.

Бониард спокойным (но на негнущихся ногах) шагом вышел из комнаты и последовал за констеблем, хоть мышцы трепетали и требовали, чтобы он бежал. Казалось, они три года шли по вытоптанным коврам, мимо дыма от дешевых масляных ламп, озаряющих коридоры, и вот он прибыл к своему кабинету.

— Не знал, куда ее отвести, сэр, — доложил констебль, хоть вопрос не был озвучен. — Но истекающей кровью женщине не место в фойе, верно?

— Надеюсь, ты вызвал лекаря? — осведомился Бониард.

— Конечно, сэр. Не знаю, почему он еще не прибыл, но…

— Так проверь, что у него!

Констебль сжался от крика, отсалютовал и убежал. Бониард фыркнул и распахнул дверь.

Он не ошибся.

— Эй, майор, — вяло сказала она.

— Виддершинс, я… боги! — она отвернулась от его стола, к которому прислонялась (и искала важные документы, конечно), и он увидел, что от крови ее туника прилипла к коже.

— Стоит прекратить встречи здесь, — сказала она с дрожащей улыбкой. — Если связываться с сомнительными лицами типа стражи, моя репутация…

Джулиен поймал ее почти у пола.

С другой крыши — в паре десятков ярдов от места, но с нее все же было видно — трое с ужасом смотрели на кровавое сражение. Они поразились появлению Виддершинс, испугались вида противника, скривились, когда он убил одного из ребят в черном, и пытались уследить за ужасно быстрой дуэлью. Существо вытащило рапиру Виддершинс из камней, в его плаще осталась прореха. Склонив голову, бормоча под нос, противник ушел, может следом за воровкой, может, своим путем к следующей встрече.

Но они пялились, не веря в увиденное, пока запах пролитой крови и убитых тел не донесся до них с ветром.

— Ну, — сказал Белка, стараясь убрать дрожь из голоса (тут он провалился), — теперь мы увидели, что охотится на улицах?

— Ты шутишь? — крупный парень слева. — Да, мы это видели, но я понятия не имею, что это!

— И что с Виддершинс? — сказал третий. — Я слышал, что она быстрая, но это…

Белка пожал плечами.

— Не знаю. Может, она ведьма. Может, она связана с… той штукой. Но мы расскажем об этом Реми, а, может, и Скрытому лорду. Они поймут, что делать.

— Вряд ли хоть кто-то знает, что делать.

— О, ошибаетесь! — три искателя застыли от голоса, что раздался возле крыши. — Я знаю, что делать. Я всегда знаю, что делать!

Стало видно широкополую шляпу, а потом и все остальное от существа, пока оно не присело, колени и локти торчали под невозможными углами. Оно сидело так лишь миг, а потом встало, не замечая опасный склон крыши.

— Как не стыдно шпионить? — упрекнуло существо, погрозив длинным пальцем. — Глаза шпионов надо выколоть.

В отличие от двух паникующих друзей, бросившихся в стороны, Белка стоял. Не от смелости. Он застыл от страха. Но это спасло ему жизнь хоть на миг.

Их враг бросился, пересек половину крыши одним прыжком, еще пара шагов, и он догнал двух беглецов. Жуткие пальцы впились в шею и правый бок товарища Белки, и он закричал, как Виддершинс, когда кончики пальцев прикрепились к его плоти.

Существо взмахнуло руками, скрестило их в локтях, и крик жертвы стал пронзительным, плоть оторвалась слоями, как у лука. Тело содрогалось на крыше, местами виднелись мышцы и органы, крик быстро оборвался.

Но убийца не успокоился. Полоски плоти пропали во тьме, он поднял содрогающееся тело и бросил в другого искателя, добравшегося до края крыши. Два тела столкнулись с глухим стуком, а потом со шлепком они упали на землю у здания. Издалека донеслось воркование детей и аплодисменты. На миг стало тихо.

Темная фигура смотрела на Белку, склонив голову, словно не зная, на что смотрит. Белка смотрел, не мог моргнуть. Его тело дрожало от биения сердца, он смутно ощущал, как тепло струится по ноге.

— Ты… ты…

— Я, я? — спросило существо, наступая шагами из танцев.

Симон сглотнул.

— Ты не хочешь меня убивать.

— Нет? — голова поднялась, существо склонило ее на другую сторону. — Я уверен… точно уверен, что хочу.

— Ты… просто не обдумал это… — существо уже приблизилось.

— О, да? — еще шаг, и оно закрыло собой все для Белки. Правая рука дернулась, и жуткие пальцы почти впились в лицо Симона, но зависли в половине дюйма от его плоти, он ощущал ветерок от их мелкого движения. — Объяснишь? Мне так интересно!

— Просто… я могу тебе помочь! Тебе нужен тот, кто знает город!

— Да? Я неплохо справлялся и сам, — пальцы дрогнули, и Белка с ними.

— Что насчет нее? — завизжал он.

— Ее? Ее, ее, ее? Кого — ее?

— Той, с кем ты только что бился! Виддершинс!

Пальцы убрались от его лица со щелканьем.

— Виддершинс? Ее зовут Виддершинс?

— Т-так ее прозвали.

— Прозвали? Прозвали? Имя — это имя! Это ее?

— Да! Да!

— Виддершинс… — его губы изгибались от звуков. — А ее бог? О нем ты знаешь?

— Я… ты о Скрытом боге? — существо прищурилось. — Нет! Я не знаю, но помогу узнать! Я знаю людей, что ее знают! Хорошо знают! Знают, где найти ее!

— Ясно… Кроха-бог, где ты был? В коже глупой девчонки ходил! Кроха-бог, где ты был… — фигура закружилась по крыше, а после минуты пения застыла. — Хорошо, — шаг, и он снова навис над Белкой, закрывая луну и звезды. — Ты будешь моим подданным, моим проводником, моей путеводной звездой. Расскажи мне, что я хочу. Покажи мне, куда я хочу пойти. И узнай все об этой… Виддершинс, — палец задел кожу за ухом Симона, пустив немного крови. — Клянусь, Вор. Тебе не навредят, пока ты служишь мне.

— Я… спасибо. Ах, милорд.

— Чудесно! — существо отошло и захлопало в ладоши. — У нас есть друг! Ой, славненько! Скажи, друг… Где тут неподалеку можно кем-то полакомиться?