Логово волка

Глава 4, в которой некоторые ведут себя очень странно

— Здорово ты Волка с корневизором подловил, — уважительно сказал Барсукот, когда они заперли Волка в подземной камере предварительного заключения под Неприступным Холмом. — Теперь не отвертится.

— Учись у Старшего, — рассеянно сказал Старший и чуть не споткнулся: прямо из-под его лап выскочила мелкая бородавчатая лягушка и ускакала прочь, оглашая окрестности кваканьем.

— Подслушала, — удовлетворённо кивнул ей вслед Барсукот. — Сейчас разнесёт по всему ква-каунту новости об аресте … Ну что, в «Сучок»? Пропустим по стаканчику молока в честь успешного раскрытия преступления? — При мысли о молоке и об успехе Барсукоту сделалось так приятно, что он заурчал на второй громкости блаженства.

— В «Сучок» … — задумчиво кивнул Барсук Старший. Он явно думал о чём-то другом.

— А ты как будто не рад, — удивлённо оглядел его Барсукот.

— Чему тут радоваться, — буркнул Барсук.

— Что мы раскрыли убийство Зайца.

— Угу, раскрыли … — неохотно согласился Барсук. — Но как-то слишком уж это было просто. Сначала Волк без всякой причины съел Зайца … Потом пришли мы и Волка арестовали …

— Как это без всякой причины? — возмутился Барсукот. — Он же хищник! Вот тебе и причина.

— Он хищник, но всё-таки не маньяк. На протяжении многих лет он вполне успешно контролировал свою жажду крови, ел грибы и не убивал зайцев. Значит, для убийства Зайца у него должен был быть мотив. Какой у Волка мотив?

— Мотив … — наморщил лоб Барсукот. — У Волка … Ты имеешь в виду, он что-то такое напевал, когда подстерегал и убивал Зайца? Типа «ау-у-вау-у-у-у-у!..»?

— Я имею в виду — мотив, — строго сказал Барсук и остановился на пороге бара «Сучок». — Мотив — конкретная, чёткая причина, которая побуждает преступника к преступлению, делает преступление выгодным. Кому было выгодно убить Зайца?

— Волку … — неуверенно сказал Барсукот.

— Волку это было невыгодно. Сам посуди — разве один вкусный ужин стоит того, чтобы потом много лет просидеть в тюрьме? Странно всё это. Нелогично. Иди-ка ты в бар один, а я лучше сбегаю к Зайчихе, задам ей пару вопросов.

— Зачем тревожить вдову лишний раз? — удивился Барсукот. — Она ведь вчера сказала, что Волк угрожал Зайцу …

Но Барсук Старший уже засеменил прочь по тропинке.

Барсукот удивлённо посмотрел ему вслед, пожал плечами и зашёл в бар «Сучок».

Посетители бара встретили его аплодисментами.

— Мы всё уже знаем! — восторженно взвыл койот Йот. — Поздравляем с успешным раскрытием преступления!

— Как вы ловко подловили Волка на лжи! — заулыбалась Лисичка, сидевшая за барной стойкой.

— Ква-подписывайтесь на самые свежие ква-ква-новости по ква-каунту! — загалдели лягушки. — Оставайтесь-ка-ква в нашей сети! Подключайтесь-ка-ква к нашей сети! Вы-ква будете первыми узнавать-ква о преступлениях-ква и наказаниях-ква Дальнего Леса!

— Молоко для героя в подарок от заведения. — Официант Йот поставил перед Барсукотом огромную миску. — А теперь — живая музыка в стиле плеск-треск!

Диджей Бобёр шумно вынырнул из корыта с водой, окатив деревянную сцену фонтаном брызг.

— Браво-о-о! — заверещал Йот. — Па-а-а-приветствуем диджея Бобра а-а-аплодисментами!

— Бо-бёр! Бо-бёр! — завопили, засвистели и захлопали посетители бара.

Койот Йот протянул диджею вязанку сухих веток. Бобёр, поклонившись, вставил её себе в рот, после чего принялся подпрыгивать в корыте, расплёскивая воду, и ритмично перекусывать ветки, разбрасывая по сцене древесные обломки и щепки.

Барсукот машинально задёргал хвостом в такт музыке. Глаза его были полуприкрыты, как всегда, когда он лакал молоко, а откуда-то изнутри — Барсукот и сам не вполне понимал, откуда именно, но считал, что скорее из живота, — доносилось урчание на четвёртой громкости блаженства.

— Плеск-треск! — взвыл официант Йот и забился в страшных конвульсиях, которые он почему-то считал танцем.

Барсукот приоткрыл один глаз и нахмурился. Его урчание резко переключилось на нулевую громкость блаженства — то есть полностью смолкло. Что-то неправильное было в танце койота Йота. Что-то вообще было с койотом не так. Барсукот снова прикрыл глаза и попытался понять, что именно. Перевозбуждение? Нет. Койот всегда был слегка на взводе. Конвульсивные дрыганья? Тоже не то. Койот так всегда танцевал. Но радость, радость, сквозившая в каждом движении Йота, — вот эта радость не давала Барсукоту покоя. Барсукот потеребил лапой свои густые усы-вибриссы. Его вибриссы обычно были очень чувствительны. Его вибриссы чувствовали пространство. Его вибриссы чувствовали угрозу. Его вибриссы чувствовали подвох … Внезапно он понял — и шерсть вздыбилась у него на загривке. Он отодвинул от себя миску с недопитым молоком и поманил официанта Йота пальцем. Тот сразу прервал свой дёрганый танец и подошёл к столику Барсукота.

— Чего изволишь? Сегодня всё что угодно, в подарок от заведения для доблестных полицейских Дальнего Леса!

— Изволю задать вопрос, — сказал Барсукот серьёзно. — Покойный Заяц — он ведь был твоим другом?

— О да, мы с Зайцем были лучшими друзьями, — кивнул койот и отвёл глаза.

— Тогда почему ты такой довольный? — Зрачки Барсукота сузились, превратившись в две тонкие зелёные линии. — Ведь у тебя горе. Вчера сожрали твоего лучшего друга. Разве не так?

— Я просто доволен, что полиция поймала преступника, — заскулил Йот. — Жестокого убийцу, который зверски сожрал моего друга! А что такого? Разве койоту нельзя порадоваться, что справедливость восторжествовала?!