Лоскутное одеяло

Урок царя Навуходоносора

Гордость подобна раскаленной печи. Она убивает не только тех, кто в нее брошен, но и тех, кто подходит близко. Так, слуги царя Навуходоносора падали, убитые пламенем, когда приближались к печи и подбрасывали в нее смолу и хворост. «И как повеление царя было строго, и печь раскалена была чрезвычайно, то пламя огня убило тех людей», которые распаляли печь и по слову царя бросали в нее трех еврейских юношей (см. Дан. 3:1-23).

Отдельному человеку временами бывает трудно гордиться. И хотя гордость, как заноза, сидит внутри сердца, поводов для того, чтобы ходить величаво и смотреть надменно, не представляется. Тогда человек возвеличивает «я», произнося местоимение «мы».

«Мы» расщепили атом. Теперь его энергия, а не горящие дрова или уголь, греет и освещает с каждым днем все больше людских жилищ. «Мы» покорили небо. Из города в город мы теперь не тащимся неделями на волах, а за считанные часы по воздуху перелетаем, как птицы. «Мы» даже научились пересаживать от человека к человеку такие органы, как сердце и почки. Да что там «пересаживать»! «Мы» придумали искусственное сердце! Что ни говори, но «мы» – это звучит гордо.

Не имея особых жизненных достижений, любой человек сегодня может спрятаться, как партизан, в рукотворных дебрях людских чудес. Все эти мосты, небоскребы, спутники, корабли не есть ли один пыхтящий, движущийся, сияющий памятник человеческому величию? Задавая себе этот вопрос, мы опять раскрываем книгу пророка Даниила. Люди с искусственным сердцем, давайте послушаем речи великого царя древности. Не расслышим ли в его интонациях мелодию собственной речи? «Расхаживая по царским чертогам в Вавилоне, царь сказал: это ли не величественный Вавилон, который построил я в дом царства силою моего могущества и в славу моего величия!» (Дан. 4:26-27).

Огромный квадратный город, разбитый на правильные кварталы, с полноводной рекой, протекающей среди его улиц, город, которому сотни народов платят обильную дань, привел в восторг хозяина этого великолепия. «Это ли не величественный Вавилон, который построил я в дом царства силою моего могущества и в славу моего величия!»

Но что было после?

«Еще речь сия была в устах царя, как был с неба голос: “тебе говорят, царь Навуходоносор: царство отошло от тебя! И отлучат тебя от людей, и будет обитание твое с полевыми зверями; травою будут кормить тебя, как вола, и семь времен пройдут над тобою, доколе познаешь, что Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет!” Тотчас и исполнилось это слово над Навуходоносором, и отлучен он был от людей, ел траву, как вол, и орошалось тело его росою небесною, так что волосы у него выросли, как у льва, и ногти у него – как у птицы» (Дан. 4:28-30).

Возгордившийся царь наказан. Точнее, не наказан, а смирен для его же пользы. В смирительную рубашку одевают и связывают разбушевавшегося душевнобольного. Смирительное унижение постигает гордеца на вершине кажущегося благополучия.

Бывшее с одним человеком может стать уроком для всех людей. И то, что случилось со всеми людьми, может быть предостережением любому отдельному человеку. Это потому, что в одном человеке вмещается все человечество, и наоборот, все человечество похоже на одного Человека, совершающего жизненный путь сквозь столетия и континенты.

История Навуходоносора произошла с одним, но касается всех. Зато история о строительстве Вавилонской башни произошла со многими, но касается каждого. Это было задолго до Навуходоносора, но на том же месте–в Вавилоне.

Залезть на небо и «сделать себе имя» – это ли не цель для изгнанного из Рая и забывшего о Рае человека?

«И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли. И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]» (Быт. 11:4-8).

Что мы строим и чем гордимся? Разве мы не поместимся в гроб? Разве нас будут помнить хотя бы десять человек спустя десять лет после нашего перехода?

Те прорабы, инженеры и каменщики Вавилонского небоскреба рассеялись и растворились в нас. Мы – их дети. У этих отцов учиться нечему. Гораздо полезнее опыт царя Навуходоносора:

«По окончании же дней тех, я, Навуходоносор, возвел глаза мои к небу, и разум мой возвратился ко мне; и благословил я Всевышнего, восхвалил и прославил Присносущего, Которого владычество – владычество вечное, и Которого царство – в роды и роды. И все, живущие на земле, ничего не значат; по воле Своей Он действует как в небесном воинстве, так и у живущих на земле; и нет никого, кто мог бы противиться руке Его и сказать Ему: “что Ты сделал?” В то время возвратился ко мне разум мой, и к славе царства моего возвратились ко мне сановитость и прежний вид мой; тогда взыскали меня советники мои и вельможи мои, и я восстановлен на царство мое, и величие мое еще более возвысилось.

Ныне я, Навуходоносор, славлю, превозношу и величаю Царя Небесного, Которого все дела истинны и пути праведны, и Который силен смирить ходящих гордо» (Дан. 4:31-34).

Удивления достоин не только смирившийся восточный деспот. Удивления достойны его советники и вельможи. Они не разодрали царство на части, не дали империи окунуться в водоворот кровавых стычек между претендентами на верховную власть. Они дождались выздоровления царя. Честно сказать, наше мелкое время на такие дела уже неспособно. Люди изменились. А Бог – нет. Он и ныне по воле Своей действует как в небесном воинстве, так и у живущих на земле. Он силен смирить ходящих гордо.

Строители башни рассеиваются, как пыль. Великий царь становится на четвереньки и ест солому. Но все же у него есть чему поучиться. Все-таки разум его к нему возвратился, и он прославил Царя Небесного.

Пока мы, гордо перебирающие в уме общечеловеческие победы и достижения, не упали на четвереньки, пока мы, озирающие мысленным оком всемирный Вавилон, не стали есть солому и когти, как у птиц, не отросли у нас на руках, поспешить бы нам с молитвами и хвалой Всевышнему, поскольку все живущие на земле ничего не значат и нет никого, кто мог бы противиться руке Его и сказать Ему: «Что Ты сделал?»