Луна Вечности

Глава 4

— Ты уже ел? — Танкри оглянулась на Астида.

Они вышли из Устричного дома и теперь спускались по улице, ведущей к порту.

— Да, а ты?

— Еще нет.

— У тебя же кухня под боком? — удивился Астид. — Причем весьма достойная. Его светлость высоко оценил мастерство вашего повара.

— Честно говоря, она мне уже надоела, — поморщилась танцовщица. — Устричный дом — псевдоэкзотика для чужестранцев. Будут, вернувшись домой, хвастаться, что пробовали местную кухню. К дусан-дадарской кухне то, что готовит наш повар, имеет весьма отдаленное отношение. А мне сегодня хочется местного колорита. Я знаю чудесное местечко. Пойдем, приобщишься к особенностям островного меню.

— Ну, уж нет! — воскликнул Астид, останавливаясь. — Имел несчастье снять пробу. Гнилое мясо я есть не буду! И вообще, я сыт.

Танкри расхохоталась. Смахнув слезу, глянула на полукровку.

— Обещаю, я не подвергну тебя такой пытке. А то, что ты сыт… Вы, мужчины, всегда голодны. Чего бы это ни касалось. Идем.

Она взяла его за руку и настойчиво потянула за собой. Астид, с удовольствием сжав её маленькую ладонь, повиновался. За два квартала до порта свернули на оживленную узкую улочку, оставив позади богатые торговые ряды, чайные дома и лавки. Несмотря на тесноту и встречных прохожих, Танкри не отпускала руку полукровки. Иногда, уступая дорогу, она прижималась к нему чуть сильнее, чем требовалось. Астид с интересом заглядывал в настежь распахнутые двери по обеим сторонам улицы. Иногда это оказывался чей-то двор, иногда — скромные лавочки с кухонной утварью, костяными изделиями, одеждой, тканями или простенькие харчевни.

Танкри втянула полукровку в одну из таких дверей. За ней обнаружился небольшой чистый дворик. В глубине двора гостеприимно распахнул двери скромный дом с каменным цоколем и деревянной верандой. На веранде стояли четыре низких столика. Еще два стола подлиннее стояли во дворе, вплотную к веранде. Один был занят компанией молчаливых работяг, торопливо выскребающих свои миски. Сидели они, скрестив ноги, на циновках, расстеленных прямо на земле. У второго стола, плотно его обступив, столпились десятка полтора человек. Что там происходило, было непонятно.

Поодаль от веранды у кирпичной плиты суетилась пожилая женщина. Увидев поднявшихся на веранду Танкри и Астида, она приветливо закивала головой. Танкри помахала ей рукой в ответ.

— Садись, — танцовщица опустилась на циновку, скрестив ноги.

Астид уселся напротив в той же позе, поерзал, устраиваясь удобнее и стараясь не сдвинуть коленками стол.

— Со стульями было бы удобнее, — проворчал недовольно.

— Настоящий дусан-дадарец считает, что стулья — для стариков.

— А что ест настоящий дусан-дадарец, боюсь спросить? — покосившись на парней за перилами, выдал Астид.

— Сейчас узнаешь, — насмешливо прищурилась Танкри.

Обернувшись к женщине у плиты, она спросила её на местном языке. Та ответила, кивая, и завязался недолгий диалог. Итогом общения кухарки и Танкри стала водруженная на стол коринка с круглыми булочками, поднос с несколькими мисочками, наполненными разномастными соусами, высокий кувшин с водой, две чашки и ложки. А еще тарелка с напластанной тонкими полупрозрачными ломтиками рыбой, широкое блюдо с обжаренными полураскрывшимися двустворчатыми раковинами, и для каждого — глубокая миска с горячей похлебкой. От всего этого шел такой аромат, что рот Астида мгновенно наполнился слюной.

— Ешь, — глянула на него с улыбкой Танкри. — Хозяин этого дома — рыбак, все это еще ночью резвилось в море. А жена у него отменная кухарка. Смотри, как надо.

Танкри взяла булочку, отломила кусочек, щедро макнула в белый густой соус, сверху положила кусочек рыбы и отправила в рот. «М-м» — зажмурилась от удовольствия. Астид осторожно последовал её примеру. Одобрительно покачал головой и закинул в рот вторую порцию. Подаваемые в Устричном доме кушанья ничем не напоминали то, что сейчас ел полукровка на маленькой веранде пожилой дусан-дадарки. Свежайшая рыба и сдобренные своеобразным соусом моллюски таяли на языке. Сборная похлебка из морских обитателей волшебным нектаром текла в желудок. Танкри, высасывая раковину, подмигнула Астиду.

— Ну как?

— Пища богов, — жмурясь, словно кот, ответил он. — Очень вкусно. А то сунули тухлятину…

— Вообще-то, выдержанная тюленина — это деликатес. Очень дорогой, к тому же, — хихикнула Танкри. — А то, что мы сейчас едим — пища простых рыбаков.

— Жаль мне местных богатеев, — усмехнулся Астид, выуживая из миски с похлебкой улиточку, и бросил взгляд на стол за перилами, у которого сгрудились люди. С высоты веранды стало видно, что там идет какая-то игра: пятеро сидящих за столом парней один за другим совали руку в лежащий в середке мешок и вытаскивали из него плоские палочки с рисунками. Лица у игроков были взволнованные и напряженные.

— И в чем суть игры? — кивнув на играющих, спросил Астид танцовщицу.

— Долго объяснять. Если вкратце, косточки помечены по старшинству. Нужно собрать набор, который в сумме даст больше очков, чем у соперников.

— Просто вытаскивая их из общей кучи? — поднял брови Астид.

— Да, полагаясь на удачу.

— Игра явно не для интеллектуалов, — усмехнулся полукровка. — Как можно полагаться только на удачу?

— А тебе азарт чужд?

— Не совсем. Но если я вступаю в игру, то выигрываю.

Танкри насмешливо глянула на него.

— Игра на то и игра. Никто не знает её исход.

Компания игроков разразилась разочарованными возгласами. Кто-то с руганью кидал дощечки на стол, кто-то молча вставал с огорченным лицом. Хозяин стола с довольной ухмылкой сгреб выигрыш и собрал палочки в мешок. Положил мешок на середину стола и водрузил на него двузубую серебряную витую шпильку с перламутровой вставкой на ажурном навершии.

— Какая прелесть! — вполголоса воскликнула Танкри. — Я её хочу!

И танцовщица, оставив трапезу, спустилась к игровому столу. Хозяин широко улыбнулся и привстал, приветствуя её, и приглашающе поводя рукой. Танцовщица поставила на стол возле мешка столбик из десяти монет. Кроме Танкри, за стол уселись еще трое. Астид придвинулся к перилам, и, вымакивая остатки соуса хлебом, приготовился наблюдать.

Высыпав содержимое мешка на стол, хозяин громко пересчитал все палочки — их оказалось сорок четыре. Поместив все обратно, он встряхнул мешок, положил его на середину стола и первым сунул в него руку. Возведя глаза кверху, порылся и выудил одну дощечку. После него пришел черед Танкри, а затем и остальных. После третьего круга на лицах играющих начали проявляться эмоции. На палочках Танкри были нацарапаны неизвестные Астиду загогулины, но судя по тому, как она сжала и закусила губы, ситуация была не в её пользу. Только лицо хозяина оставалось спокойным.

Все закончилось на седьмом круге. Хозяин, вытащив очередную палочку из мешка, издал довольный возглас и повернул дощечки, демонстрируя соперникам нанесенные на них символы. Танкри, небрежно кинув дощечки на стол, поднялась на веранду, села и разочарованно улыбнулась полукровке.

— Я так хотела эту шпильку! Не везёт. Опять у него больше всех.

— И сколько? — поинтересовался Астид, глядя, как распорядитель игры убирает палочки в мешок.

— Двадцать девять. Самое большое число очков.

— А в прошлый раз сколько было?

— Столько же, — пожала плечами Танкри. — Вот же везучий. Пойдем отсюда.

— Подожди, — удержал её Астид. — Хочу посмотреть следующую игру.

— Раззадорился? — прищурилась Танкри.

— Вроде того, — ответил полукровка.

На следующую игру долго никто не решался. Люди переговаривались, подталкивали друг друга, посмеиваясь. Заколка призывно поблескивала серебром. Наконец, решились трое. И снова дощечки были высыпаны из мешка, тщательно пересчитаны, убраны обратно и перемешаны. Астид чуть прищурился, отметив нечто интересное.

Игра закончилась с прежним результатом. Танкри всплеснула руками.

— Ну как у него это получается? Не иначе, на удачу заговоренный!

Астид только повел бровью в ответ, встал и спустился к столу, намереваясь откликнуться на призыв к очередной игре.

— Вот сейчас и проверим.

— Ты хочешь сыграть?! — Танкри ухватила его за руку. — Ты же правил не знаешь!

— Какие там правила, — пренебрежительно бросил полукровка. — Таскать из мешка щепки… Тоже мне правила.

— Их считать надо! Ты же не знаешь значения символов.

— Ты сосчитаешь, — подмигнул ей Астид. — И скажешь, когда хватит.

Он сел напротив хозяина, развязал пристегнутый к ремню кошель и припечатал к столу маверранумский «орлик». По толпе зевак пронесся возбужденный шепот. Хозяин растянул губы в елейной улыбке. За стол, алчно поглядывая на золото, торопливо втиснулись четверо парней. Начальный ритуал с пересчитыванием дощечек повторился, и игра началась. Хозяин потянул руку к мешку, но полукровка его опередил. Повернув мешок к себе горловиной, он сунул руку внутрь точно так же, как делал хозяин — скользящим движением сразу на дно. Так и есть. Вот он, потайной карман у самого шва, в который после пересчитывания складываются семь дощечек с нужными символами. Незаметным для остальных движением полукровка стиснул дощечки и задвинул их себе в рукав. Кроме той, которую извлек наружу. Ему было приятно смятение, отразившееся на ранее спокойном лице хозяина, сунувшего руку в мешок. Он пошарил в мешке и замер, косясь на ушлого соперника. Вежливое покашливание Астида вывело его из ступора. Пришлось выудить из мешка то, что попало под руку. Полукровка нырнул рукой в мешок, поелозил рукой, словно выбирая, и извлек наружу одну из дощечек, спрятанных в рукаве. К концу седьмого круга хозяин сидел красный и мокрый от пота. Вытащив последнюю дощечку, Астид вопросительно взглянул на ошарашенное лицо Танкри.

— Двадцать девять! — воскликнула она. — Двадцать девять!

Астид с непроницаемым лицом положил палочки на стол, демонстрируя соперникам символы. Те разочаровано побросали свои дощечки. Распорядитель игры, буравя победителя хмурым взглядом, подвинул выигрыш. Полукровка поблагодарил его вежливым наклоном головы, собрал монеты, взял гребень и протянул его Танкри.

— Прими от меня в подарок.

Танцовщица, помедлив, приняла украшение. Хозяин скрипнул зубами, глядя на уплывшее из рук богатство. Постучав по столу и тряхнув мешок, он произнес несколько слов, глядя на Астида.

— Что он говорит? — полукровка взглянул на Танкри, рассматривающую подарок.

— Предлагает отыграться.

— Скажи, что результат будет тот же, — краем губ усмехнулся Астид. — Не хочу ввергать его в нищету.

На ответ хозяин только скривился. Полукровка дотянулся через перила до стола, с которого хозяйка уже убирала пустые миски, и подал ей дусан-дадарскую монету в оплату завтрака. Распорядитель игры проводил уходящую со двора пару недобрым взглядом.

— А ты везунчик, — Танкри, ласково поглаживая перламутровое навершие шпильки, с улыбкой взглянула на Астида.

— Новичкам везет, — пожал плечами полукровка.

Они неторопливо шли по направлению к гавани по просторной улице, пересекающей другие, более узкие улочки и переулки. В один из таких переулков двое выскочивших навстречу парней и втянули Танкри. Шпилька, выпав из её пальцев, звякнула о камни мостовой. Полукровка краем глаза заметил движение позади себя и тут же сильным тычком в спину был втолкнут в тот же проулок.

Танкри и Астида обступила ватага из четырех парней, двое из которых точно были за игорным столом. Один из них с ухмылкой подобрал оброненный гребешок и сунул его себе за пазуху. Полукровка взглянул на Танкри. Она была бледна, но не выглядела напуганной. Астид обвел глазами ватагу, отметив наличие у всех ножей, и вздохнул, печалясь об утраченном благодушном настроении. Подобравший шпильку молодчик, указывая остриём ножа на привязанный к поясу полукровки кошелек, требовательно произнес несколько слов. Видя, что Астид не реагирует, повысил голос, многозначительно покачав клинком. Полукровка вздохнул еще раз, отстегнул кошель от ремня и, взвесив на ладони, молниеносным движением метнул в лоб требующего. Пока тот падал, отброшенный силой удара, Астид успел выдернуть второму грабителю руку из сустава и выбить колено третьему. Четвертый получил не смертельный удар собственным ножом в ляжку. На землю все четверо рухнули одновременно, подвывая от боли. Полукровка поднял кошель, попутно с удовлетворением оценив его прочность, и вытащил из-за пазухи грабителя шпильку.

— Испугалась? — коснулся плеча Танкри, потрясенно взирающей на молниеносную расправу. — Пойдем отсюда.

Он подал Танкри руку, помогая обойти стонущих побежденных, и вывел на оживленную улицу. Несколько минут шли молча. Молчание прервала Танкри.

— Первый раз вижу, чтобы человек так двигался. По тебе и не скажешь, что ты так опасен.

Астид остановился, пристегнул кошелек к ремню, взглянул на Танкри. Бледность медленно покидала её лицо. Полукровка аккуратно воткнул шпильку в волосы Танкри.

— Не теряй больше.

Она слабо улыбнулась в ответ.

— Голыми руками справиться с четырьмя вооруженными… Где ты научился так драться?

— В разных местах, — полукровка пожал плечами.

— Ты много странствовал?

— Да.

— А ты не скучаешь по дому, по своей семье? У тебя есть родители, жена?

Астид отвел глаза, повернулся и не спеша двинулся по улице. Танкри догнала его, заглянула в лицо.

— Я что-то не то спросила? Прости, если обидела.

— Не обидела, — полукровка взглянул на неё, слегка растянув губы в улыбке. — Я сирота с рождения, у меня нет родных. Князь — вся моя семья.

— Князь? — озадаченно переспросила Танкри. — Так ты ему не слуга?

— Разве слуги читают личные письма своих господ? — шире усмехнулся Астид. — Но мне, по большому счету, не важно, в каком качестве я нахожусь подле него.

— Ты многим ему обязан, как видно?

— Больше, чем жизнью.

— Что может быть больше, чем жизнь? — танцовщица пристально посмотрела на спутника.

— Смысл этой жизни, — ответил Астид и указал рукой на открывшуюся их взглядам гавань. — Вон там наш корабль.

Они спустились на берег и пошли вдоль причалов, с интересом разглядывая пришвартованные суда — легкие дусан-дадарские джонки, быстрые ладьи восточных торговцев, странно-нелепые прямоугольные корабли с юга.

Астид остановился у причала, кивком указал на изящный парусник.

— Это ваш корабль? — Танкри внимательно рассматривала двухмачтовое судно, покачивающееся у причала.

Астид утвердительно кивнул, с гордостью демонстрируя любимую игрушку князя.

— Нравится? — он взглянул на Танкри и осекся, увидев выражение её лица — напряженное, где-то даже тревожное. — Что-то не так?

— Ничего, — стряхнув оцепенение, выдохнула Танкри. — Так, вспомнилось давнее.

— Нехорошее? Расскажи.

Взгляд танцовщицы затуманился, глаза под опустившимися ресницами погрустнели.

— Похожий корабль изменил мою судьбу. Моя семья жила в Мескине, но мой отец был родом из Уросса. Купец, как и твой господин. Мне было одиннадцать, когда мама умерла, рожая брата. После её смерти отец решил перебраться в Уросс. Моя бабушка так просила оставить меня в Мескине… Он не послушал. Торговое судно, на котором мы плыли, разгромили пираты в Южном море. У них был корабль, похожий на ваш. Команду и купцов перебили, товар забрали. Меня отвезли в Уросс и продали дусан-дадарским работорговцам. Прежде чем предстать перед Падхаром, я несколько месяцев провела в темном вонючем трюме с другими пленницами. Казалось, этому плаванию не будет конца. Если корабль где-то причаливал, мы ждали пополнения. Они целенаправленно собирали девочек, набивая трюм. Пока добрались в Дусан-Дадар, многие умерли. Те, кто выжил, были больны из-за дурной пищи, измучены качкой и изувечены давкой. Я не понимаю, как я осталась в таком состоянии, чтобы быть удостоенной «чести» явиться пред очи Падхара. Девять из почти сотни девчонок! Ему показали только девять. Он выбрал двоих — меня и смуглую девочку из Килота. Я помню запах его потных пальцев, когда он разжимал мне рот, проверяя зубы. И тяжесть его руки на моей спине, заставляющей согнуться…

Танкри судорожно выдохнула, хрустнув пальцами.

— Он пытался удалить с моего тела родимое пятно. Приходил лекарь, прикладывал к нему какие-то жгучие мази, скреб его жесткой щеткой. В итоге Падхар увез только килитку. А ведь и у неё был изъян, хоть и не такой, как у меня — родинка на лице, над самой переносицей. Меня и восемь выбракованных девочек выставили на аукцион на рынке. Так я попала в Устричный дом. Поначалу было не сладко, но в итоге стало так, как стало.

Астид слушал с сумрачным видом, глядя на колышущиеся в набегающих волнах водоросли у свай причала.

В Устричный дом вернулись, когда там начали появляться первые посетители. Хозяин, проверяющий готовность заведения к приему гостей, увидев входящих Астида и Танкри, нахмурился. Под его неодобрительным взглядом Танкри заторопилась в свою комнату — пора было начинать подготовку к выступлению. Остановившись у лестницы, она оглянулась на провожающего её Астида.

— Спасибо за подарок.

— Спасибо за прогулку, — Астид, чуть прищурившись, наклонил голову. — Мне всё понравилось. Даже твои приятели — шулеры и грабители. Я не прочь был размяться и почувствовать себя рыцарем, защищающим даму.

Танкри вскинула на него широко распахнутые изумленные глаза.

— Когда ты догадался? — румянец смущения проступил на её щеках.

— Как только ты села за игорный стол. Как понимаю, я не первый гость, отведавший угощение в том кабачке? Спасибо, что без снотворного. Но впредь, очень прошу, воздержись от подобных шалостей. В абсолютном большинстве случаев они скверно заканчиваются для предпринявших их. Тем более, если мне угрожают оружием. Я не хочу омрачать наше с тобой знакомство.

— Прости, — Танкри потупилась, кивнула, нервно ломая пальцы. — Обещаю, это не повторится. Я могу как-то сгладить вину?

Астид улыбнулся.

— Научи меня этой игре по-настоящему.