Любовь грешника

Глава 11

Все ахнули, и Себастьян хотел было спросить, что такое этот ключ Трейна, но вовремя вспомнил, что никто из этих созданий не станет с ним разговаривать.

Наконец сама Риора все объяснила:

– Волшебник Трейн баловался с такой чепухой, как путешествия во времени, и его ключ открывает дверь сквозь него. Таким образом, владелец ключа может отправиться в прошлое. Теоретически это самое страшное оружие на земле.

Себастьян все еще во многом оставался тем человеком, которым был когда-то. Он был сущим невеждой в том, что касалось мира Закона, но был уверен, что основные физические параметры мира не могли измениться, кто бы – или что бы – этот мир ни населяло. Законы науки никто не отменял. Перемещение вампира в пространстве, например, физическим законам не противоречило, чего не скажешь о путешествиях во времени.

– Сколько раз можно воспользоваться ключом? – подал голос шотландский ублюдок.

– Дважды.

Толпа шумно ахнула снова. Неужели состязание таит в себе подвох, своего рода мошенничество? Почему они все так легко поверили стоящей у алтаря женщине, которая столь легкомысленно рассуждала о путешествиях во времени? И действительно ли Риора – богиня? Она кажется существом высшего порядка, не от мира сего, но такой была и Кэдрин.

Себастьян телепортировался туда, где стояли женщина с яблоком и девушка Марикета. Никто, казалось, не обращал на него внимания. Лишь шотландец сверлил злобным взглядом. Для Кэдрин он как бы и вовсе не существовал.

Женщина прошептала Марикете:

– Валькирия жаждет получить ключ. Отчаянно жаждет.

Себастьяну казалось, что Кэдрин внешне ничем себя не выдала. Лицо безмятежное, неторопливо работает напильником – ни разу не сбилась с ритма. Марикета спросила:

– Как ты догадалась?

– Кэдрин Холодное Сердце мечет молнии. У валькирий это бывает, когда они оказываются во власти сильных чувств.

Неужели правда? Себастьян взглянул наверх, на стеклянный купол. Небо сверкало ослепительными вспышками. В то утро в замке его внимание было всецело отдано Кэдрин, и он не замечал ничего вокруг. Но сейчас, оглядываясь назад, Себастьян вспомнил, что слышал раскат грома посреди кристально-чистого неба. Он смотрел на грозу с благоговением. Зрелище показалось ему необычайно завораживающим, потому что он знал – эти молнии – ее порождение.

– Она может действовать с еще большей жестокостью, чем раньше, – продолжала женщина. – Будем держаться от нее подальше.

Себастьян снова перевел взгляд на Кэдрин. Ему уже довелось испытать ее ярость, но жестокость? Она казалась ангелом! Золотые кудри мягкой волной падают на плечи, хрупкие проворные пальцы. Прекрасное и нежное создание.

Именно – прекрасное и нежное. И это при том, что ее напильник неутомимо снует вверх и вниз, доводя лезвие меча до зеркального блеска.

Ключ! Чтобы вернуться в прошлое.

Рука, сжимающая меч, задрожала. Держи крепче! Да, она только что узнала новость, которая может перевернуть ее жизнь. Но она никому не позволит догадаться, как отчаянно ей хочется выиграть приз. Ей необходимо сохранять спокойствие.

Кэдрин сжала кулаки. Сквозь прозрачный купол она видела исчерченное молниями небо. Многие из собравшихся украдкой бросали на нее взгляды.

Молнии? Снова?

Как много поставлено на карту! Ее прошлое, ее будущее.

Будущее ее сестер.

Она может их вернуть. Для этого только и надо, что выиграть состязание. Как выиграла она пять предыдущих. Вряд ли кто из нынешних обитателей мира Закона сомневается в том, что Кэдрин победит!

Она начала мечтать – вот Даша и Рика снова с ней, в Валгалле. Уголки ее губ изогнулись в нерешительной улыбке, как тогда, с Себастьяном.

Она показала бы сестрам эту новую эпоху, ее чудеса. Они могли бы жить в ее комнате в Валгалле, где из окна открывался прекрасный вид на излучину могучей реки. Она бы отдала сестрам всю свою одежду и немногочисленные украшения. Кэдрин никогда не ходила по магазинам и имела привычку прихватывать у соседок приглянувшиеся ей предметы гардероба. Теперь она могла бы тратить накопленные деньги, чтобы побаловать сестер.

Чтобы искупить вину, потому что они погибли по ее вине.

Как дрожат руки!

Ей всего-то и нужно, что один раз воспользоваться ключом. Второй раз она предоставит это Договору. Пусть сами решают, что с ним делать.

В последний раз она видела сестер, когда хоронила их. Это ужасное видение отныне преследует ее, и она сделает все, чтобы избавиться от него.

В прошлом она жестоко расправлялась с соперниками.

Кэдрин рассматривала толпу, но видела не живых существ, а препятствия, от которых необходимо избавиться. Вампир тоже был препятствием, потому что из-за него она теряла способность трезво мыслить. И еще он компрометировал ее в глазах Закона, и его обитатели уже не трепетали перед ней, как прежде. А ведь страх тоже был ее оружием.

Ради сестер… что угодно. Придется хорошенько припугнуть его.

Она принялась изучать свое отражение на плоскости меча. Если вампир встанет на ее пути, она отрубит ему голову. А потом уйдет и забудет его, прежде чем обезглавленное тело рухнет на землю.

«Я могу принять участие».

Себастьян смог бы подарить ей то, что она отчаянно хотела. Мог бы выиграть состязание и таким образом завоевать ее расположение.

В смертной жизни он был рыцарем, но у него не было дамы, которой он мог бы посвятить свой меч. Теперь дама появилась.

– Теперь давайте посмотрим на состав участников, – произнес бледный, с восковой кожей человечек, стоявший рядом с Риорой.

Все, казалось, воззрились на Кэдрин, и она встала, одним заученным движением отправляя меч в ножны за спиной. Расправила плечи и звонко произнесла:

– Кэдрин Холодное Сердце из Договора, буду сражаться от имени валькирий и фурий.

«Фурии тоже существуют? А может, она сама отчасти фурия?»

Кэдрин села, и тогда поднялась черноволосая женщина.

– Сражаюсь от имени всех сирен. Я Люсиндия из «Океанских сирен».

«Значит, сирены тоже бывают не только в мифах. – Себастьян почесал затылок. – Поразительно».

Справа от него девушка в капюшоне объявила:

– Марикета Долгожданная из «Дома ведьм».

«Еще и ведьмы».

Одно дело – наяву встретиться с мифическими созданиями – Себастьян довольно быстро привык к их виду. Намного удивительнее было наблюдать, как неотличимые от людей существа встают и громогласно объявляют, что людьми не являются.

Бродя по улицам среди обычных мужчин и женщин, ощущая себя хищником, чужим, он мог на самом деле быть среди нелюдей и этого не заметить.

Противник Себастьяна вышел из темноты:

– Бауэн Макрив из клана оборотней.

У него был шотландский акцент, но свой клан он не назвал шотландским. «Значит ли это, что все оборотни происходят из Шотландии? – Себастьян был как в бреду. – А почему бы нет, черт возьми?»

Стоящая возле Марикеты женщина вполголоса произнесла:

– Бауэн? Он исхудал, я едва его узнала.

«Так мерзавец был еще крупнее, чем сейчас?»

– Значит, у нас есть новый участник, причем безжалостный. Потрясающе! Блоги сойдут с ума.

«Что еще за блоги?»

Марикета пробормотала невнятно, словно едва шевеля губами:

– Почему он на меня так смотрит?

Действительно, шотландец смотрел во все глаза, и злобная гримаса не сходила с его лица.

Женщина пожала плечами недоумевая.

Демоны всех видов и размеров, представляющие демонические монархии, или «демонархии», один за другим изъявляли желание принять участие в состязании. Женщина, по внешнему виду напоминавшая Кэдрин, с огромными светящимися глазами и заостренными ушками, представляла «благородных фей и эльфов». Она приветствовала Кэдрин величественным поклоном, и Кэдрин в ответ грациозно склонила головку.

«Значит, эту участницу она уважает?»

– Еще кто-нибудь? – спросила Риора.

Молчание. Все оглядывались по сторонам. Когда Себастьян встал, глаза Кэдрин удивленно расширились, и она медленно кивнула ему.

– Я Себастьян Роут и тоже хочу участвовать.

Кэдрин смотрела вверх, на стеклянный купол.

Его заявление было встречено приглушенным шипением, но все смолкло, когда он сердито оглядел толпу. Конечно, в этом мире вампир – объект неприкрытой ненависти, но и авторитет у него тоже есть.

– Кого ты представляешь? – спросила откровенно веселившаяся Риора.

Взглянув на Кэдрин, он ответил:

– Никого.

– Да, но ты должен присоединиться к какой-нибудь партии. Кто будет финансировать твое участие?

Когда Себастьян снова повернулся к Риоре, она с победоносным видом продолжала:

– Как в котильоне. Или в «Анонимных алкоголиках».

Потом взгляд богини стал отсутствующим, словно она пыталась сканировать его мысли.

– Он принадлежит к стойким, Риора. – Кэдрин встала. – Обращенный человек. Нельзя допустить, чтобы он что-нибудь разузнал про наш мир, это противозаконно. А он многое узнает, участвуя в состязании.

– Это правда? – спросила Риора.

– Я держусь от них подальше.

Кого ему представлять сейчас, после того как он отрекся от стойких? Оставалась Орда, но это был абсолютно неприемлемый вариант. Орда еще хуже, чем стойкие.

Потом его осенило. Он повернулся к Риоре:

– Я представляю вас.

Риора прижала к груди раскрытую ладонь:

– Меня?

Все зашумели. Нимфоподобные женщины захихикали. Кэдрин вскочила с места.

– Он не может представлять тебя, Риора. Ты не партия.

– Вот как, моя холодная Кэдрин, кажется, ты ставишь на невероятное.

При этих словах Кэдрин вздрогнула. Раскрыла было рот, готовая затеять спор.

– Он был рыцарем, – объявила Риора.

«Откуда, черт подери, она об этом узнала? – Было только одно объяснение. – Потому что она действительно богиня».

– Он присягает мне на верность, и я принимаю его клятву. Снова шум, крики! У Кэдрин был такой вид, будто ей дали пощечину. Она одарила Себастьяна откровенно угрожающим взглядом.

– Превосходно, – сказала Риора и хлопнула в ладоши. – Два новых сильных игрока. – Богиня красноречиво посмотрела на Кэдрин. – Наконец-то будет настоящее соперничество.