Любовь и Боль (СИ)

20.1

Наряды теперь тоже выбирает мне он. И в первый раз осмотрев огромную гардеробную в выделенной для меня комнате в роскошном доме Стилов, Райан одобрительно произнес:

— У тебя хороший вкус. Присутствует чувство стиля. Но почему ты не ходишь в этих платьях?

— Я… ну…

— Потому что овации здесь предназначаются мне, — усмехнулась Лизи, обнимая меня за плечи. — Я купила ей парочку вещей, а она… Если бы ты только видел ее наряды, — указав рукой на мой одиноко лежащий в углу чемодан, произнесла подруга. — Давно бы подумал, что она мечтает податься в монашки. Причем в такие, целенаправленные.

Мой суровый наставник кивнул. Выбрал парочку вещей и кинул их на кровать.

— Сегодня наденешь это. Каблуки есть?

— Есть! — радостно ответила за меня блондинка.

— Отлично. Тогда переодевайтесь, жду вас внизу.

Честно говоря, я не очень люблю каблуки и чувствую себя с ними неуверенно. К тому же мой рост — метр семьдесят три — вполне позволяет обходиться без них.

И вот я сидела в короткой джинсовой юбке и светлой рубашке на нижних ступенях белоснежной лестницы и пыталась водрузить на ноги туфли с какими-то завязочками.

Райан, скрестив руки на груди и подняв брови (чудовищно сексуально), повернулся на стоящую рядом сестру и спросил:

— Почему она здесь их надевает? А не оделась полностью в своей комнате?

— Знакомься, — усмехнулась Лизи, сделав глоток из стеклянной бутылочки колы. — Единственная и неповторимая Хлоя Райат.

Не то чтобы я совсем не умела ходить на каблуках, но Лизи, видимо, решила пойти ва-банк и выделила мне такую модель, чьи каблуки могли побороться в длине с Эйфелевой башней.

Чувствуя себя великаном, я, наконец, встала и убрала волосы за спину. Райан сделал шаг вперед и его взгляд заскользил по моему телу, заставляя кожу гореть.

— Покружись. — повелел он.

— Это часть обучения? — скептически уточнила Лизи.

— Да. — скупо ответил он, продолжая в упор смотреть на меня. — Покрутись. И сделай это сексуально.

Кажется, не только тело, но и щеки начали полыхать.

Что значит сексуально кружится? Понятия не имею.

Я сделала парочку неуверенных шагов и на третий моя нога подвернулась. Предчувствие встречи с холодным кафельным полом промелькнуло в сознании, но две горячие руки уверенно легли на мою талию и удержали равновесие.

— Стоишь? — спросили мужские губы возле уха.

— Д-да, спасибо — шепнула в ответ и ощутила клокочущее разочарование в груди, когда он отошел в сторону.

Мне надо подышать и желательно много раз недо-упасть в его руках.

Какая же ты неожиданно озабоченная, Хлоя…

От волнения руки начали тянуть края юбки вниз.

— Что она делает? — спросил Райан сестру.

Кажется, этим двоим мои собственные ответы были совсем не обязательны.

— Считает, что владеет магией и сейчас нарастит юбке пару лишних сантиметров.

— Чтобы я этого не видел. — строго велел актер. — Твои ноги созданы не для того, чтобы их прятать.

— Согласна. — широко улыбнулась блондинка. — Братик, но эта реплика разве не идет в противовес с твоей ролью?

— Нет. Учитель может не испытывать к ученику никакого сексуального желания, но при этом трезво оценивать красоту тела.

Мне нужно много, очень много бумажных пакетиков, чтобы нормально дышать.

— Ага, ага. — закивала Лизи, как вдруг зазвонил телефон, лежащий в переднем кармане ее ярко-розового джинсового платья. Взглянув на экран, она радостно вскрикнула, — Это папа! — а Райан вмиг превратился в еще более сурового и непроницаемого джедая.

— Я передам от тебя привет! — уходя в комнату, кинула она брату.

Я наблюдала, как темная туча поглощала фигуру моего наставника.

Интересно, что за отношения у него с отцом? Точно не ванильные.

Захотелось подойти к нему и обнять. Мои ошалелые ноги даже сделали пару шагов. Но Райан встряхнул головой, взъерошил светлые волосы и, устремив на меня взгляд, произнес:

— Сегодня ты научишься плыть на каблуках. — и прежде, чем мое сердце пропустило удар, добавил. — Не волнуйся, я буду рядом и всегда успею тебя поймать.

И он не соврал, потому что ловил меня не один раз, и не два. Каждый раз щекоча мою кожу своим дыханием и обжигая тело сквозь тонкую ткань рубашки горячими ладонями.

Я успела сбиться со счета в количестве своих шагов, но ощутила существенный прогресс, очередной раз дефилируя по длинному холлу.

— Давай теперь спускаться по лестнице. — произнес мой наставник.

Я бросила измученный взгляд на белое великолепие, а в следующую секунду почувствовала, как меня поднимают на руки.

— Решил помочь тебе подняться наверх. Ты не против?

— Не против. — его рука на моей голой ноге распространила по телу заряды, от которых между ног становилось жарко. Щеки бессовестно краснели. Так странно. Одно время я была уверена, что никогда не смогу испытывать таких эмоций.

— Почему ты краснеешь? — его голос прозвучал серьезно и глухо. — Разве мы делаем что-то непристойное?

Не удивлюсь, если я по цвету кожи напоминала Хэлбоя.

— Нет.

Он аккуратно поставил меня на пол второго этажа. Наши тела все еще находились слишком близко друг от друга, его пальцы поправили мои волосы. Убрали непослушную прядь назад и коснулись шеи. Нежно, едва уловимо. Тахикардия, опять. Эти уроки плохо для меня закончатся…

— Ты же не упадешь? — спросил он.

И мой язык, опережая разум, произнес:

— Нет. Ведь ты рядом со мной.

Синева его глаз стремительно ринулась к черноте. Теплая мужская ладонь спустилась по спине, поглаживая кожу сквозь ткань рубашки и заставляя мое тело полыхать. Он остановился в опасной близости от бедра и глухо велел:

— Спускайся.

К счастью, спуск дался мне легко, и мой наставник даже удостоил меня небольшой похвалы. Окрыленная, я начала вновь подниматься, но неожиданно споткнулась, а затем оказалась прижатой спиной к телу Райана. Он одной рукой удерживал меня за живот и …

Я ощутила, как в мои бедра упирается что-то твердое.

Или нет? Может, мне показалось? Может, у него просто везде крепкие мышцы.

Меня снова подняли на руки.

Сознание вместе с телом не желали больше слушаться, отчаянно захотелось зарыться руками в его волосы. Вдохнуть его запах. И, чтобы хоть как-то помочь себе вернуть контроль, я лихорадочно вспомнила наставления подруги и нервно, словно цепляясь за соломинку, торопливо произнесла:

— Джордж! Джордж!

— Джордж? — вздернув бровь, спросил Райан.

Он остановился. Его голос царапнул кожу холодом. Во взгляде вспыхнула злость. И у меня возникло стойкое ощущение, что мой наставник сейчас перекинет меня за перила с фразой: «Асталависта, бейби».

— У Джорджа скоро игра. Просто вспомнила. Само как-то пришло.

Отвернув от меня глаза, он молча продолжил наш путь на второй этаж. Затем опустил на отрезвляющий пол и сурово кинув:

— На сегодня мастер-класс окончен. — пошел к себе в комнату.

А я молча стояла и смотрела на его удаляющуюся спину, не понимая, что его так разозлило. Моя провальная встреча с каблуками? Или же он полностью разочаровался моей походкой?

— Где наш мастер Йода? — спросила, появившаяся внизу Лизи.

— Сказал, что на сегодня занятие закончено.

— Отлично! Тогда собирайся, Хлоя, поедем по магазинам!

*

— Оскар плачет и мечтает быть в твоих руках, красотка! — подруга лежит на шезлонге, а руками изображает медленный танец rb, пока я устраиваю по ее просьбе сексуальный показ вокруг бассейна. — Ты все делаешь идеально. Идеально. Видишь, какого я тебе классного препода нашла? Для твоей роли в пьесе стараюсь. А ты еще бегство кролика тут устраивала. Ладно, не смотри так. Лучше продолжай меня соблазнять, мне дико нравится!

— При нем я постоянно спотыкаюсь… — опускаюсь на соседний рядом с ней лежак.

— Это одновременно странно и прекрасно. — Лизи задумчиво проводит пальцами по подбородку.

— Что прекрасного в том, что он считает меня бездарной?

— Не считает. Только не знает твой истинный потенциал, — коварно усмехается и продолжает дёргаться в такт одной ей известной песне, которую вскоре начинает напевать вслух.

Мы на секунду переглядываемся, а затем вскакиваем с лежаков и устраиваем дикие пляски.

Солнце согревает жаркими лучами и мои щеки покрываются пламенем, когда я вспоминаю наш урок с Райаном, который состоялся в эту пятницу.

Походка, жесты и взгляды были не единственными пунктами на пути к соблазнительнице. Они являлись ростками, начальными ступенями, разогревающими па до начала основного курса. А уже в нем Райан заставлял проживать с ним различные сценки, в каждой из которых мне, по правде говоря, даже не приходилось особо стараться, ведь следовало изображать влюбленность в него. В такие моменты, наставник говорил:

— Молодец, хорошо отыгрываешь влюбленный взгляд. — отчего я ощущала себя синьором-помидором, покрасневшим до кончиков волос, а потом вмиг становилась баклажаном от холодного добавления. — Но тебе не следует смотреть на меня с обожанием, Хлоя. Тебе надо меня соб — лаз — нять.

И, кажется, злость на себя в пятницу после этих слов взрастила во мне нужные плоды, потому что сцена по обольщению в кафе, которую мы играли, сидя за барным столом, продвигалась на удивление успешно.

Зрачки моего холодного наставника из безоблачной синевы перетекали в грозный ураган, а его лицо придвигалось все ближе, и я ловила сметающий все на своем пути и подкашивающий мои колени взгляд на своих губах. Красивая сцена…

Во рту стало сухо, и я ощутила чужое дыхание на лице.

Больше всего на свете мне хотелось, чтобы его губы коснулись моих, но в голове, как отчаянно защищающий границы тамплиер, вспыхнула Лизи, а над ее головой развевался на ветру флаг, на котором было вышито лицо капитана «Волков».

И я, кажется, пропищала самое глупое, что пришло тогда мне в голову:

— Джордж любит рисовать.

Брови Райана ползли вверх, рот чуть приоткрылся, а глаза заметали молнии, от которых захотелось накрыться тем воображаемым флагом.

— Вы там случайно не целуетесь? — закричала Лизи, появившаяся в дверях.

— Да разве мы можем себе такое позволить, — с усмешкой и полным безразличием ко мне, произносит ее брат. — Мы обсуждаем таланты нашего обожаемого Джорджа. — с этими словами его рука с силой хлопнула по столу. Он встал со своего места и вышел из комнаты.

После его ухода Лизи показала мне поднятые вверх большие пальцы рук.

*

Но больше всего меня приводит в замешательство другая сцена. Она не дает покоя… Мешает ночами спать.

Перед выездом он обнял Лизи и чмокнул ее в щеку. А затем и я оказалась в его крепких руках, утонув в самом сладком для меня аромате его туалетной воды и кожи.

— Я поцелую тебя очень сладко, Хлоя, когда ты прикоснешься к себе, мечтая обо мне. — тихо шепнуло мне в ухо его дыхание, и мое тело моментально покрылось взволнованными мурашками.