Любовь и Боль (СИ)

Глава 42

Райан

Музыка: La die die

Nessa Barrett feat jxdn

Она везде. Стоит закрыть глаза или открыть их. Не имеет значения.

Мое наваждение, моя депрессия, мой личный вид наркотика, которого так сильно не хватает. Ты всегда приходишь ко мне в моих снах. Нежно целуешь, и я остро ощущаю карамельный вкус твоих губ. Притягиваю тебя к себе, ощущаю тепло твоего совершенного тела, а потом нас накрывает заклятый серый туман, который я ненавижу каждой своей клеткой.

Твои руки отдаляются, все попытки вновь дотянуться до тебя проваливаются, дымка окутывает плотнее. И тебя уже невозможно разглядеть…

— Хлоя! — кричу я, но в ответ слышу только смех.

— Хлоя! — зову вновь и тело покрывается холодным потом

Срываю горло к чертям в воронке серо-розоватого марева.

— Хлоя!!!! — но мой крик рикошетят потоки ветра и с издевкой возвращают его ко мне.

Туман в ногах превращается в мерзкое тягучее болото. Засасывает, тянет вниз, а я борюсь изо всех сил и выкрикиваю твое имя. Он погружает в свой холод по самый пояс, но до этого мне нет никакого дела, я лишь думаю о том, что где-то там эта серая хрень захватит и тебя. Но перед тем как уйти в пустоту с головой, я обязан тебя спасти. Обязан.

Но тебя нет рядом. Все, что у меня есть — твой удаляющийся смех…

Два года пролетели одним сплошным нескончаемым кошмаром.

Ты везде, твои постеры на щитах, на удаляющихся автобусах.

Никогда не думал, что буду стоять под проливным дождем и водить пальцем по линии губ по плакату, на котором ты стоишь в объятиях… но не моих.

Видеть тебя с ним вживую было намного тяжелее.

Я знаю, что сам во всем виноват и испортил все я. Но от осознания этого боль становится только сильнее.

— Есть души, предначертанные друг другу небом. — говорит бабушка. — Ты же теперь в это веришь?

Не знаю, что она видит в моих пустых глазах, но ее шершавая рука опускается мне на щеку и ласково похлопывает.

— Ужин скоро будет готов. — в дверях комнаты появляется взволнованная Беатрис. Та, кому я обязан возвращением в «Калифорнийскую Мечту».

*

— Тебя вернут в проект, мой мальчик! — радостно вопила в трубку Хелен, а я пытался отлепить друг от друга глаза.

Месяцы отказов и нескончаемых мыслей о русалочке ухудшили сон и усложнили утренние подъёмы, в которых с каждым днем сокращался смысл.

— Ты сумела пробить их броню? — севшим голосом задал вопрос.

— Не могу перетянуть одеяло чужой заслуги. Какая-то твоя поклонница собрала подписи у немыслимого количества людей и чуть ли не пригрозила компании судом. Горячая, судя по всему, барышня, некая Беатрис Гарсиа. Не знаешь такую? Хочу найти ее и отблагодарить.

— Знаю. — глаза широко распахнулись. — Я сам займусь этим вопросом, Хелен.

В тот же день я закупился бесчисленным количеством фруктов, деликатесов и цветов, не забыв про ананасовый торт. И поехал в семью, которая через пару месяцев стала мне вторым домом.

Теперь, если появлялись перерывы между съемками, я либо летал навестить отца с сестрой или проводил их в доме Гарсиа. Последние даже вознамерились отдать мне комнату старшего сына, выселив его к сестре. Но я отказался, поставив условие, что останусь только если это не будет ущемлять ничьих прав.

— А что, если мы будем вдвоем в моей комнате? — неуверенно предложил Гаспар, почесав лоб татуированной рукой. — У меня в комнате стоит двухэтажная кровать.

— Мне подходит! — улыбнулся я, и мы пожали руки.

Беатрис готовит домашнюю еду, которой у меня раньше никогда не было. Мать всегда предпочитала заказывать что-нибудь из ресторанов или пичкать нас полуфабрикатами.

Сейчас же я сижу за семейным ужином и с аппетитом поедаю спагетти с овощной подливкой, а Гаспар незаметно показывает мне на телефоне фоточки очередной своей девчонки, ожидая одобрения.

— Ты для моих оболтусов, как старший брат, который научит их уму разуму. — как-то с надеждой и теплом в голосе высказалась Беатрис.

Но, как бы мне не хотелось ее разочаровывать… меня сложно назвать хорошим примером для подражания. И в нашей компании, определенно, не я тяну их на свой корабль, а скорее наоборот.

С Гаспаром, Тито и Фабио я забываю, что мне почти тридцать два и ухожу в двадцатилетнее плавание. Мы разъезжаем по району с долбящей магнитолой, соревнуемся до мозолей на пальцах, играя в плейстейшн или кидаем мяч в кольцо на заднем дворе их дома.

Мою частную жизнь теперь защищает не только мать семейства, но и все члены нового дома. А еще бейсболка и борода, ставшие моими неотъемлемыми атрибутами.

Вчера, игнорируя жару, мы притаились в машине Гаспара, заранее закупившись пачкой леденцов и несколькими бутылками минералки. Ребята, заметив, что я не прикасаюсь к алкоголю, сразу перешли в мой лагерь трезвенников и радовали Беатрис отказом от пива и демонстративным попиванием минеральной воды за семейными ужинами. Она усиленно и счастливо жестикулировала мне бровями, но я, улыбаясь, качал головой. В этом не было моей заслуги.

Мы ждали выхода нашей младшенькой из школы. Точнее, хотели убедиться, что все пройдет, как планировалось.

Какой-то убогий тип, считающийся звездой школы, бросил Аделиту. Девчонка ходила по дому с мокрыми глазами и несчастно вздыхала не первый день. Фабио, сборщик домашних тайных разговоров и школьных сплетен, удачно транслировал нам на мужском совете, что теперь сестру травили в школе. Стервы одноклассницы и всяческие мудаки насмехались над ней. Аделита гордо объявила, что сама бросила козла и встречается с другим, но верить ей никто не стал. И градус издёвок начал расти.

План возник в голове Элизабет, когда во время нашего очередного вечернего телефонного разговора я поделился с ней этой историей.

Ребята сразу оживились. Самым сложным оказался выбор модели машины. Споры шли ожесточенные и жаркие. Когда же мы, довольные собой, передали план мелкой, она просияла и, не щадя наших чувств, перечеркнула выбранный с таким трудом автомобиль, пожелав другой.

У Фабио, самого младшего, сидящего на диване, сжались кулаки, и он пошел было колотить сестру, если бы не Гаспар, вовремя перехвативший брата за футболку.

*

Рядом проехал белый двухдверный мерседес последней модели и остановился напротив центрального входа в школу. Мы, как по команде, потянулись за леденцами и зашуршали оберткой. Прозвенел звонок. Ученики хлынули из дверей беспорядочной массой.

— Музыкальное сопровождение, — ухмыльнулся Гаспар, занимающийся музыкой и включил магнитолу.

Машину заполнили плавные волны песни «Foolish» в исполнении Berner feat DMX.

Желтый леденец отдавал во рту приторным лимоном.

Из Мерседеса вышел высокий парень, одетый по последним модным стандартам, которые нам продиктовала Аделита. Юная модель нижнего белья, Том Кард, с которым мне не составило труда договориться, даже в мешке картошки хорошо бы смотрелся, но сейчас на нем были темные джинсы, белая футболка и джинсовая куртка.

А вот и первые девочки, завороженно провожающие парня глазами. В паре мест подростки останавливались стайками, ожидая увидеть, кого встречает наш красавчик.

— Вон она! Вон! — Фабио, готового пробить стекло и высунуться в окно, затащили обратно на заднее сидение.

Ранним утром я привез в дом Гарсиа мою знакомую Фиону. Девушка работала стилистом и визажистом, и была лучшей в своем деле. Пару дней ожесточенного и нескончаемого секса сделали свое дело. Она бы согласилась накрасить не только юную Аделиту, но и всю нашу мужскую компанию.

В легком приталенном светлом платье выше колен, с уложенными тугими локонами и круглыми большими серьгами, наша звездочка уверенно вышагивала к своему кавалеру. Мы, довольные, покачивались в такт музыке. Картинка предательски вибрировала и сознание представляло, будто это Хлоя идет к машине, возле которой жду ее я. Вот она подходит, и я нежно целую ее в щеку, в то время как вокруг все шушукаются и обсуждают нас. Она немного отодвигается и бросает на мои губы призывный взгляд. Усмехаюсь и, притянув к себе девушку, целую уже иначе, по-настоящему.

— Э! Они реально сосутся! — негодующе вскрикнул Фабио, вернув меня в реальность.

— Кэп. — хмыкнул Тито.

— Мы сами видим! — отрезал Гаспар. — Дома мелкая получит.

Сладкая парочка села в машину и уехала, оставляя после себя мои болезненные подростковые недо-мечты и отвратительный вкус химозного леденца.

*

— Хватит мешать Райану есть! — голос Беатрис застает Гаспара врасплох, и он роняет телефон на пол. А мой, наоборот, начинает звонить. Встаю со стола и, извинившись, выхожу в сад.

— Мальчик мой, ты опять у усыновившей тебя семьи? — шутит в трубку Хелен.

— Да. Ревнуешь? — смеюсь в ответ.

— Мать не хочешь навестить?

— Навещал не так давно. — голос, независимо от меня, наполняется льдом.

Связь с матерью я поддерживаю, но мое отношение к ней нельзя назвать прежним.

Хелен знает все подробности. После того, как я рассказал ей истинную историю Аманды Стил, то задал вопрос:

— Ты знала, что моя мать такая сука?

Она тогда подняла брови и откровенно удивилась:

— А она разве когда-то это скрывала?

— Для тебя есть проект. — по нервным ухабам в ее голосе, понимаю, что к чему.

— Опять какой-то подонок? — с тех пор, как вышла та лживая статья, меня приглашают либо на роли психопатов, либо откровенных козлов.

По странности, женщины, пытающиеся забраться ко мне под одеяло стали еще навязчивее, и я получаю письма с уверениями выполнить самые неожиданные мои желания. Некоторые перечитываю дважды, потому что даже моя испорченная натура задается вопросом: «И так тоже?».

— Пожалуйста, Райан, хотя бы почитай сценарий. Там не все так плохо. У героя тяжелое прошлое. И если верно обыграть, то перетянешь на себя внимание публики. Поверь мне, красавчик, ты сможешь.

— Хелен, я не…

— И тебе не надо сбривать бороду! — в прошлый раз они потребовали сбрить мой качественный барбэр-проект, и я послал их по словам агента слишком душевно и искренне. — Наоборот, они в восторге от твоего образа.

— Хелен..

— Отправила тебе сценарий на почту! Режиссер и все утвержденные актеры засекречены, узнать ничего нельзя. За конфиденциальность подписалась отдельно, поэтому будь душкой, не кидай сценарий в сеть, иначе меня посадят, а ты вряд ли будешь таскать мне апельсинки.

— Яблоки подойдут? — улыбаюсь. — Я подумаю, ладно?

— Ладно. — вздыхает она и опасливо добавляет. — Ты знаешь, что она приезжает?

— Да. — сложно не знать, когда их совместные плакаты везде, а о премьере не говорит только глухонемой.

— Ты у меня самый лучший! — искрит из трубки Хелен своей ободряющей фразой, которую она, как аффирмацию вливает в мои уши не первый месяц.

— Конечно. — прощаюсь и сбрасываю звонок.

Возвращаюсь к столу и занимаю свое место, одновременно озвучивая, что мне снова предлагают роль очередного злодея. Гаспар хмурится, а морщинка на лбу Беатрис становится глубже. Женщина открывает рот, чтобы как следует высказаться, но бабушка поднимает бокал и, хитро улыбнувшись, произносит:

— Соглашайся.