Магия неприятностей. Охота на демона (СИ)

Глава 25. Соблюдайте хоть что-нибудь

Как не прибила его — не знаю, это загадка для меня. Но поколотить всё равно попыталась.

Вальтер даже терпел секунд пять, а потом, когда я попала ему кулачком промеж рогов, воспользовался, пожалуй, самым действенным способом меня успокоить: поцеловал. Снова.

И как-то мы оба тут же забыли про весьма скользкую тему со свадьбой и моим на неё согласием. Не до этого. Хотя по упрямому взгляду Вальтера было понятно, что это была не шутка и скоро мы к ней вернёмся. Возможно, с более весомыми аргументами, чем сегодня.

День пролетел незаметно, а демон всё ещё был со мной и не торопился уходить. Когда ещё у нас будет возможность побыть столько времени вдвоём?

Поначалу нам не мешали, только зелья подтаскивали к двери. Приходилось прерываться на то, чтобы их забрать, выпить и вернуть поднос обратно за дверь. Раз пять, наверное, цикл повторился. И, в конце концов, Гордею это надоело.

Но он смог выгнать Валю только под вечер. А когда демон пообещал зайти завтра и узнать, как моё самочувствие, дядя в голос застонал.

Вальтер рассмеялся, но больше не стал испытывать терпение колдуна и ретировался.

— С тобой очень хочет поговорить Олег, — сказал Гордей, когда выпроводил-таки моего демона из дома. — Настолько, что даже связался со мной около часа назад с претензией, что ты ни по мыслесвязи не отвечаешь, ни на кристалл вызов не принимаешь и вообще могла бы предупредить его, если у тебя возникли какие-то проблемы. Я сказал, что ты сейчас занята и перезвонишь ему сразу, как только у тебя появится возможность. Предвосхищая твой вопрос, сразу отмечу: я ничего не говорил ему про синюю смерть, так что решай сама, делиться новостями или нет.

— А что ты бы выбрал? — осторожно поинтересовалась я.

Дядя опустился на кровать рядом со мной.

— Не знаю. С одной стороны, лучше бы сказать. Всё-таки он твой отец, имеет право знать. С другой… ну ты же сама понимаешь, насколько он взрывной и как бурно обычно реагирует на подобные известия. Вплоть до того, что может дойти до императрицы и найти способ легально разорвать твой контракт с академией. Заберёт тебя обратно в имение и всё.

Вот уж действительно «и всё». Закончится моя нормальная жизнь.

— Вот поэтому и спрашиваю, — невесело усмехнулась я.

Я люблю своих родителей. Нет, правда, очень люблю. Но иногда они слишком упорствуют в том, что счастливой я могу быть только если буду жить по тщательно подобранному и одобренному ими сценарию. А я не хочу так.

Да, что-то они знают лучше, да, у них жизненный опыт богаче, да, они хотят уберечь меня от опасностей «большого» мира, но… если во всём подчиняться их воле, жизнь приобретёт явный привкус картона. Станет такая же пустая и невкусная. Серая.

— Это в любом случае будет твоё решение. Я на него влиять не могу, — Гордей перевёл взгляд на Туки-туки, сидевшего на окне.

Нежить сидела, повесив голову. Воробей успел сдружиться с Тьмой и сейчас очень тяжело переживал её спячку, из которой она выберется в лучшем случае через пару дней, а до того времени будет беспробудно спать, восстанавливая энергетические потоки.

— Ты знаешь… скорее всего, я пока промолчу. А потом, может быть, когда-нибудь и расскажу, — ответила я. — Через несколько лет. Или не расскажу… Не готова я пока к его реакции. Любой реакции.

— Риски понимаешь?

— Ты о том, что потом может быть хуже, когда всё раскроется? Безусловно. Но сейчас мне просто не до того, чтобы вести полномасштабную «военную кампанию» по отстаиванию своих интересов, — я откинулась на многочисленные подушки.

— Ну хорошо. Тогда я ему тем более ничего не скажу.

Мы немного помолчали.

— Как Клэр? Мы с ней не виделись с утра того злополучного выходного, — поинтересовалась я судьбой сестры.

— Да что с ней станется? Ушла утром на сессию, передавала, что надаёт тебе по шее за то, что заставила нас понервничать. А в ту ночь она со своим ухажёром осталась.

Кажется, ему не сильно нравился такой исход.

Клэр встречалась с одним из преподавателей нашей академии. На такие романы ректор смотрел сквозь пальцы, а уж если роман не с тем, кто ведёт у тебя занятия, то и вовсе благосклонно реагировал. Дядя обычно к этому нейтрально относился, но тут речь шла о его дочери. Это другое!

— Ты недоволен, — заметила я.

— Да, недоволен. Дварт себе на уме, чую, мутит тёмные делишки, скрываясь под маской идеального мужчины. Думаю, ему и Клэр нужна только для прикрытия, мол, Горенко же, уважаемый род, отец — большая шишка в Совете. А что я могу сделать, Фис? — в его голосе послышалась горчинка. — Она меня не слушает. Тони то, Тони сё, ах, какой прекрасный-распрекрасный Тони…

— Сядет скоро, — я поморгала, чтобы отогнать картинки, мелькнувшие перед глазами.

Всего пара кадров, но впечатление сложилось.

— Не понял?

— Картинка мелькнула перед глазами. Сядет скоро этот Дварт за создание и распространение тяжёлых наркотиков, — я поманила дядю пальчиком, чтобы он наклонился ко мне, и шепнула ему на ухо пару слов.

Гордей переменился в лице, резко поднялся и, не говоря ни слова, покинул мою спальню.

Жалела ли я о том, что сдала мужчину, в которого была влюблена Кларисса? Нет. Никто не заставлял его наживы ради вступать на этот путь. И я не хотела, чтобы он сломал жизнь моей сестре.

Хотя чувствовала я себя последней сволочью. Клэр будет больно. Но лучше сейчас, чем когда она окончательно потеряет голову, правда?

Наверное…

А меня ждал разговор с отцом.

Но сначала нужно было привести себя в порядок. А то видела я своё отражение в зеркале, когда Рита помогала мне себя в порядок приводить: под глазами синяки, лицо осунулось, кожа бледная. Загримировать бы… Странно, что Вальтер ничего по этому поводу не сказал, потому что видок у меня был тот ещё. Но я тешила себя мыслью, что любая ему нравлюсь. Немного наивно, да?

В общем, около получаса я потратила на нанесение «боевой» раскраски — зельями для улучшения внешности я пользоваться не рискнула, кто их знает, как они взаимодействуют с теми, которые я вынуждена принимать для восстановления после отравления? — и только потом уже позвонила папе.

Первое, что я услышала, было резкое:

— Ты чего кристалл не берёш-шь, когда я тебе звоню? Он тебе для чего? Для крас-соты? — зашипел он.

— Ну па-ап! — протянула я, закатив глаза.

Вот так всегда. Когда я пару раз на вызов не ответила, так это «Зачем тебе кристалл связи, если ты всё равно им не пользуешься?», а как он сам игнорирует попытки связаться, так это он был занят.

Я тоже занята бываю, между прочим. Сегодня, например, налаживала… кхм… особо важные контакты, да!

— Не папкай! — прикрикнул он. — Так… ладно. Я с тобой вот о чём хотел поговорить. Тобой интересуется Вильгельм Шульц. Весьма активно интересуется, хочу заметить.

— Мама об этом давно говорила, — припомнила я.

Интересно…

— Тогда он только задал пару вежливых вопросов в рамках этикета, а Азалия раздула невесть что, — отмахнулся колдун. — А вот вчера я задержался во дворце, потому что меня любезно пригласили побеседовать. С пристрастием.

Я нахмурилась. Чем я так заинтересовала советника, что он устроил отцу допрос, пусть и проводил его в формате светской беседы и без вмешательства магов разума? Не Даром же, правда? Иначе он бы намного раньше поговорил с лордом Горенко. А ещё нашёл бы информацию в имперском архиве. Там есть всё, а у лучшего друга императора, который ещё и по совместительству является его советником, есть доступ к этому «всему».

Так что нужно было старшему брату моего демона?

— И у меня сложилось впечатление, что он знает о том, кто ты, — недовольство в голосе родителя нарастало.

И он явно ожидал от меня какого-нибудь комментария.

Ну не говорить же ему, что я в видение провалилась при Вильгельме?

— А о чём он тебя спрашивал? — осторожно поинтересовалась я.

— Кроме подноготной нашего рода и уточнения всей информации о тебе? Ну, про сама-знаешь-какой дар он не спрашивал открыто, просто намекнул и наблюдал за моей реакцией. А так он, кажется, знает о твоей жизни больше, чем я.

— Скорее всего, этот дар где-нибудь да регистрируется, так же, как проводится контроль уровня дара у маленьких магов.

— Регистрируется, — кивнул отец. — И хранится в строжайшей тайне. Но больше всего меня потрясло то, что он расспрашивал меня о твоём характере, работе, желаниях и увлечениях. Такое впечатление, что он тебя в чём-то подозревает. Говорят, в Милгроне и окрестностях некоторые… особо одарённые веды организовали орден, целью которого является уничтожение магов. Надеюсь, ты в этом не участвуешь, несмотря на свои страхи и непростые отношения с магами? И нечего на меня так зенками своими сверкать! Другой причины повышенного интереса советника к твоей скромной персоне я не вижу.

Я прожигала гневным взглядом изображение отца, зависшее над кристаллом.

— Ну?

— Я не настолько безумна, чтобы мстить всем магам только из-за небольшой группы идиотов, падких до власти, — холодно ответила я. — А лорд Шульц просто решил узнать обо мне информацию, так как переживает о своём младшем брате, — как можно более беспечно продолжила, с показным интересом рассматривая Туки-туки.

Вот ещё вопрос: как папа отреагирует на известие о моём романе с Вальтером?

— Не понял про младшего брата, — он нахмурился сильнее.

— У нас роман, — на одном дыхании выпалила я, чтобы не передумать.

Папа аж воздухом от такого известия поперхнулся.

— Ка-какой роман? — заикаясь, спросил он.

— У меня с младшим братом советника. Вальтером, — терпеливо пояснила я. — Обычный такой роман, когда мужчина за понравившейся девушкой ухаживает и на свидания приглашает.

Ага. Ещё вытаскивает со всяких там Мёртвых троп, из домов, в которых витает синяя смерть… но об этом ему, наверное, знать не стоит. Ради сохранности его же нервов. Хотя одной только новости про мои начавшиеся отношения с Шульцем достаточно, чтобы вывести этого колдуна из себя. Вопрос лишь во времени.

Интересно, как быстро папа выйдет из шокового состояния и начнёт ругаться?

— Ты с ума сошла?! С демоном шашни крутить! А если он узнает о тебе?!

Да-а, из состояния глубокого шока до гневно кричащего у него разгон всего несколько секунд. Как мама, которая сама по себе тоже далеко не подарок, с ним таким взрывным столько лет уживается? Причём вполне счастливо.

— И не говори, что ты ему веришь! Нельзя верить демонам. Нельзя, слышишь! Они уже не один раз нападали на тебя в открытую, хочешь повторения?!

Сидела и молчала. Бессмысленно оправдываться, говорить о том, что Валя ещё в самом начале нашего знакомства давал клятву о том, что его род от него не узнает о том, что я Видящая, а он сам не причинит мне вреда. Сейчас в голове у отца одна навязчивая идея: меня убьют особо извращённым способом, а прежде воспользуются и поимеют во всех смыслах. И как девушку, и как Видящую.

Но от долгих криков родителя о моей глупости и беспечности у меня не на шутку разболелась голова.

— Пап, успокойся, а? Ну чего ты кричишь, — я запустила руки в волосы и помассировала голову. — У меня уже от тебя голова болит, а это ты находишься в другом конце страны. Боюсь представить, что было бы, если бы ты был рядом со мной, в одном помещении.

— Я не кричу! — прорычал он, входя в частичную трансформацию.

— Если ты не прекратишь ругаться, я сброшу вызов и больше не буду тебе отвечать, — рыкнула я, тоже выходя из себя.

Ну сколько можно? Надоело!

— Как ты с отцом разговариваешь? — гневно прошипел он, сверкая глазами.

— А ты со мной как разговариваешь? Нравится кричать — будь добр, делай это не в разговоре со мной. Если бы в твоих словах была хоть капля здравого смысла, я, может, ещё и прислушалась бы. А терпеть претензии, не имеющие под собой никаких оснований, я не собираюсь. Надоело, — всё-таки высказалась я.

Папа зло сощурился.

— Вот так значит, да?

Я упрямо сложила руки на груди. Пусть думает что угодно, но грузить мне мозг просто так, развлечения ради не надо.

— И почему же ты так безоговорочно веришь своему демону, раз забила на безопасность и не хочешь слушать явно более опытного человека, чем ты сама?

— Потому что у меня есть для этого основания, логично, правда? — желчно ответила я. — Вальтер мне уже давно дал магическую клятву о непричинении вреда и о неразглашении информации обо мне роду. Но ты, разумеется, вместо того, чтобы сначала меня расспросить о каких-никаких подробностях моего общения с этим мужчиной, тут же начал кричать. Хорошо хоть не махнул сюда порталом с намерением подраться с Шульцем, как сделал это с Гордеем, после того, как узнал номер лаборатории, где я работаю.

— Понабралась у моего братца манер!..

Вздохнув, прервала связь.

Я же предупреждала? Предупреждала. То, что отец не поверил в серьёзность моих слов — исключительно его проблемы.

Нет, ну я тоже на эмоциях была. Но сколько можно, в конце-то концов! Мне просто надоело терпеть его крики по поводу и без, я тоже эмоциональная, тоже вспылила. Горенко я или кто? И на эмоции эти я тоже право имею.

Может, потом, когда оба успокоимся, поговорим по-нормальному, помиримся, но сейчас я не готова разговаривать.

Отложила кристалл и выбралась из комнаты. Дяди дома не было. Неужели помчался разбираться с ухажёром Клариссы? Так быстро?

Хотя… чего время зря тянуть? Чем больше откладываешь, тем сложнее потом будет этого гадёныша поймать и прижать, найти подтверждение его преступлениям и… что там у нас за создание и распространение наркотиков положено? Рудники пожизненные, кажется? Не помню, врать не буду. В любом случае, парой-тройкой десятков лет за решёткой он не отделается, это было бы слишком легко.

После того короткого видения, которое случилось у меня во время разговора с Гордеем, я точно знала, по какому адресу этот нечистоплотный преподаватель, позорящий академию ведичества, «работает» и под каким прозвищем осуществляет свою деятельность. Именно это я и сообщила дяде. И он поспешил этой информацией воспользоваться, так что дома была я и, скорее всего, Кларисса.

Да, она уже была тут. Сидела на кухне.

— О, ты всё-таки осталась жива? — деланно удивилась она. — Ненадолго, не бойся!

— Клэр, отстань, — я упала на стул и вытянула ноги. — У меня и так голова после попытки разговора с отцом болит, так тут ещё и ты.

— Так выпей обезболивающее какое-нибудь, в чём проблема?

Я в очередной раз закатила глаза.

— Слушай, я не спец по зельям, этим у нас только Гордей страдает, да Рита по его стопам пошла. Я — артефактор. И не знаю, какие последствия могут вылезти, если намешать всё то, что я вынуждена принимать из-за отравления, и обезболивающее. Ты знаешь? Ну вот и не начинай!

— Чую, общение с родителем не заладилось, — понимающе усмехнулась сестра и поднялась заваривать чай. — Ты какая-то нервная. Ладно, так уж и быть, бить тебя не буду. Но я перепугалась, когда папа связался со мной и сообщил, что дома синяя смерть. Я сначала надеялась, что ты где-нибудь застряла, но…

Кларисса протянула мне чашку с ежевичным чаем и поставила на стол тарелку с тортом.

— Но я не застряла, а очень удачно оказалась дома, — продолжила я, принимая чашку. — По какому поводу торт?

— Твой внеплановый день Рождения отмечаем, — фыркнула она. — Но если серьёзно, мне просто грустно как-то стало, вот я и зашла в кондитерскую по дороге из академии. Я не сдала общую ведическую этику и теперь мне грозит пересдача в зимнем триместре.

Она разрезала торт и положила по куску на два блюдечка. Один мне, другой ей.

— Этика — худший предмет за все годы обучения, — улыбнулась я.

Сколько нервов потратила, пока сдавала его… Какое счастье, что это закончилось.

— Она все семь лет идёт! — воскликнула Кларисса, но на моё болезненное шипение тут же сбавила громкость: — Прости, я забылась.

Я отмахнулась.

— Так о чём вы с дядей Олегом спорили? — полюбопытствовала она.

— Ну из-за чего твой отец постоянно затевает с тобой душеспасительные беседы? — вымученно улыбнулась.

— Тони, — Клэр недовольно наморщила нос. — А твой из-за Вальтера, да?

Кивнула, подтверждая догадку.

— Значит, у вас всё-таки роман. Ну хорошо, — усмехнулась она. — Надо же тебя в хорошие руки пристроить!

— Мне и в моих собственных руках неплохо, — ехидно ответила я, отправляя в рот кусочек торта.

И он тоже был ежевичный! Бисквит, пропитанный ежевичным ликёром, прослойка из ежевичного джема и крем с ежевичным же ароматом. На мой скромный взгляд, это было немного лишку. Но несмотря на ярко выраженный запах ягод, было вкусно.

— А что Олегу не нравится в Шульце? — вернулась к теме Кларисса.

— Валя же демон, — как можно безразличнее пожала плечами. — А у моих родителей пунктик по поводу этой расы. И я побаиваюсь, что в конечном итоге всё может закончиться дракой.

— Ты хотела сказать избиением?

Кларисса широко улыбнулась.

— У твоего демона такие кулачищи, один раз стукнуть — от человека мокрого места не останется, — продолжила ёрничать она, но как-то резко перестала меня дразнить и спала с лица.

Прикрыла глаза, будто с кем-то общаясь по мыслесвязи. И я даже догадывалась, с кем она разговаривает.

Тони, её милый Тони… Поймали его уже что ли? Быстро работают, однако.

Клэр в волнении закусила губу, потом всхлипнула. Кажется, она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться от новостей, которыми с ней делился колдун. Даже интересно, в каком свете он преподнесёт информацию о произошедшем и насколько при этом очернит Гордея?

А со мной в это время тоже решили связаться.

«Фиса, задержи Клэр дома, чтобы она не ломанулась в отделение полиции вызволять своего обожаемого Тони. И найди у меня в лаборатории несколько зелий, этот гад меня зацепил запрещённой волшбой, боюсь, что самостоятельно я не справлюсь с последствиями», — прошелестел в моей голове голос дяди.

«Что нужно достать к твоему приходу?» — тут же подобралась я.

Дядя быстро перечислил список и пообещал, что скоро будет дома, если не свалится нигде по дороге. Лишь бы дошёл…

Запомнив всё, что Гордей просил достать к его приходу, я перевела взгляд на сестру.

— Куда это ты засобиралась? — задала риторический вопрос я.

Ну, для меня риторический. Клэр же не знала, что я в курсе приключений её ненаглядного.

— В полицию, куда же ещё! Они арестовали Тони! — Кларисса чуть ли не плакала.

— Клэр, послушай, — я осторожно взяла её за руку. — Я не знаю, что тебе сказал твой Тони, но я знаю, что он пытался убить Гордея запрещённой волшбой. Ты, конечно, сейчас будешь всё отрицать и говорить, что он оборонялся, но если это так, то его выпустят и без твоей помощи, как только во всём разберутся. А вот отцу ты помочь можешь не успеть.

Что ж, попытка вразумить её была провальная. Сестра побелела ещё больше от этих слов, её затрясло.

— Не верю! Я тебе не верю! — крикнула она, вырвавшись из захвата, и побежала к себе в комнату.

Я горько усмехнулась.

— Рустам! — шёпотом позвала я домового.

Он тут же появился передо мной, залихватски прищёлкнув пятками.

— Да, хозяйка?

— Ты можешь заблокировать все выходы из дома? Окна, двери, тайные лазы… Я энергией поделюсь, если надо, — тут же добавила я, увидев, как домовой нахмурился.

— Нет, энергии не надо, Вы едва на ногах стоите, — пробормотал он. — Я могу к источнику дома подключиться, но хозяин не одобрит.

Захотелось стукнуть его по лбу.

— Сегодня — одобрит, — уверенно заявила я. — Ну Рустамчик, милый, ну пожалуйста-препожалуйста, мне очень надо! Иначе Кларисса пострадает. Гордей очень просил её не выпускать из дома, а я сама это сделать без твоей помощи не смогу.

Ну на самом деле же не смогу. Рустам прав, сил у меня на себя сейчас едва хватает, на хорошее заклятие стазиса или чего-нибудь другое, способное задержать Клариссу, у меня нет энергии. Как я ещё могу её принудить сидеть дома, если она меня даже слушать не стала? По голове чем-нибудь тяжёлым стукнуть?

Домовой что-то недовольно проворчал, прищёлкнул пальцами, запуская механизм защиты дома и исчез. Отправился к источнику дома.

В каждом доме есть источник — энергетический центр, где «рождается» будущий домовой. Бестелесный дух самостоятельно оформляется в хранителя долго, дома обычно столько не стоят. А вот веды могут ускорить процесс до нескольких недель. И именно того, кто помог духу обрести форму, домовые считают хозяевами. После смерти создателя право управлять духом получает ближайший кровный родственник, обладающий нашим даром.

Домовые не только за домом следят, но и отвечают за его безопасность и сохранность всего того, что в нём находится. И всех, кто в нём находится, если такими полномочиями обладают. Рустам обладал ещё с тех пор, как Гордей овдовел, помогал ему за маленькой дочкой следить.

Пришло время тряхнуть стариной, так сказать, вспомнить, для чего ему дали такие возможности.

По всем стенам пошла рябь — будто круги по воде. Так расходилась энергия, запускаемая Рустамом для консервации дома.

Он хоть меня и Клариссу зовёт хозяйками, а по факту хозяин у дома один. Только Гордей может приказывать домовому, только он может пройти сквозь любую защиту, установленную Рустамом. Мне же надо было просить и давить на то, что Клэр — единственная дочь его истинного хозяина. Защищать её — почётный долг.

И только поэтому он согласился.

— Рустам! — тут же раздался вопль. — Разблокируй выход!

Я физически ощутила недовольство домового, волной прошедшее по дому. Затрещало всё: от полов до посуды в шкафах.

— Одной заблокируй, другой разблокируй!.. — прокатился по дому рокот. — Определитесь между собой для начала, а потом меня дёргайте!

И он с хлопком исчез.

Зато появилась Клэр. Лицо раскрасневшееся, глаза сверкают бешенством. Кажется, меня всё-таки сегодня будут убивать.

Я сложила руки на груди и исподлобья глянула на сестрицу, которая себе сейчас не отдавала отчёт в своих действиях и словах.

— Ты-ы! Это всё ты!

— Я. У меня личная просьба дяди не выпускать тебя из дома. И если уговорам ты не поддаёшься, то я вынуждена прибегнуть к более серьёзным методам. Можешь обижаться сколько угодно.

Кларисса вспыхнула, прошипела что-то невнятное и ушла к себе в комнату, громко хлопнув дверью.

Отмахнулась от неосознанного проклятия как от назойливой мухи и пошла в домашнюю лабораторию дяди за зельями. Кто-то же должен будет ему помочь?

Гордей пришёл спустя полчаса.

Точнее, не так. Его под руки завёл в дом мой отец, который, кажется, был весьма обеспокоен состоянием брата. Неожиданно в этом было приблизительно… всё.

Но развлекаться было некогда. Просканировала ауру дяди и ахнула: он чуть ли не умирать собрался!

Отец, сдержанно кивнув мне, помог дойти Гордею до дивана, вливая в колдуна энергию тонкой струйкой. Я тут же закружилась рядом, помогая с зельями и напряжённо наблюдая за дядей.

— Где Кларисса? — спросил папа, отмеряя нужное количество одного зелья в чашку с водой.

— Ушла к себе в комнату, когда я попросила домового заблокировать дом, — тихо ответила я, откупоривая другую бутылочку со снадобьем.

Гордей закашлялся, выдыхая чёрные облачка волшбы. Про Клэр мы тут же дружно забыли.

Плохо, очень-очень плохо, если уже пошла такая реакция и его собственная сила начала выходить таким образом. Мы же все — тёмные веды, наша сила изначально чёрного цвета. А если она уходит так, что её видно, причём видно всем… страшно представить, насколько его сильно задели, насколько повредили энергетический центр и потоки. С таким долго не живут, если не вмешаться.

Что же делать?

— Марго, — прохрипел он. — Пр… пропустить, — это уже было Рустаму, чтобы он пустил гостью, когда она появится на пороге.

Я даже не сомневалась в том, что она будет здесь очень и очень скоро. К Гордею Огонёчек трепетно относится, впрочем, как и он к ней, так что примчится быстро, только позови.

Переглянулась с папой и с его согласного кивка мысленно потянулась к Рите. Она тут явно будет полезна, тем более, что Гордей просил.

«Рита! Нам, кажется, снова срочно нужна твоя помощь», — позвала я подругу.

В ответ раздалось недовольное ворчание:

«Вы хоть неделю без приключений пожить можете? Какого Карра у вас там опять происходит?!»

«У нас дядю почти убили тёмной запрещённой волшбой. Я не сильно в этом разбираюсь, но, кажется, это что-то из высших заклятий на крови», — коротко пояснила я, даже на расстоянии почувствовав, как меняется её настроение.

«Пятнадцать минут — и я у вас», — быстро ответила она и прервала связь.

Помчалась собирать нужное, наверное.

Папа в это время зашептал слова на древнем наречии. Они складывались в причудливые, непонятные мне фразы — нет, смысл всех слов я прекрасно понимала, но как он их объединял? Зачем? Они же несовместимые… Кажется.

Словесный узор древней волшбы становился всё сложнее и тяжелее, придавливая к месту и вызывая мурашки по всему телу. А отец всё продолжал… шёпот перешёл в тихое пение.

Что он делает?

Я сосредоточилась на Гордее. А ему, кажется, лучше не становилось. Да, он перестал выдыхать тьму, но это мало о чём говорило. Он так хрипел и кашлял… а рваная аура? От неё остались жалкие тусклые лоскутки! С такой не то что колдовать нельзя, жить затруднительно.

«Вливай в него энергию потихонечку», — пришло распоряжение по мыслесвязи от отца.

Эм… а как? Я сама без сил, неужели он не видит? Любая моя отдача энергии закончится только тем, что я тоже прилягу почти замертво рядом с дядей.

И только потом я догадалась, что папа был настолько сосредоточен та том, чтобы помочь своему брату, так за него переживал, что не обратил внимание на моё потрёпанное состояние.

Как бы ему теперь объяснить, что я не помощница в этом деле, и позвать сюда Клэр? У сестрицы явно энергии больше, чем у меня. Вот только согласится ли она помочь?

Эти мысли пронеслись в голове за какую-то секунду. Решение проблемы, правда, я за это время не нашла. Оно само пришло.

Бесцеремонно ввалилось в дом, я бы сказала.

Огонёчек тут же подбежала к нам, кинула удивлённый взгляд на моего отца, но вопросов задавать не стала, ограничилась лишь коротким:

— Добрый вечер, Олег, — он кивнул на приветствие, продолжая напевно читать какую-то странную словесную формулу.

Рита тут же перевела взгляд на Гордея. Смотрела не долго, но тщательно и глубоко. Тихо выругалась сквозь зубы и прошипела:

— Клариссу сюда, быстро! Где эта овца ошивается?!

И она присоединилась к папе, стала подпевать. Два голоса — низкий мужской и звонкий женский — сплетались воедино, усиливая друг друга и дополняя.

Потом спрошу, откуда она это знает, когда дядю вытащим.

Не став испытывать ничьи нервы, побежала к сестре. Без стука распахнула дверь.

— Ты можешь обижаться на мои действия сколько тебе угодно, но если ты сейчас не спустишься и не поможешь нам, то останешься круглой сиротой, — заявила я, глядя в заплаканные глаза Клариссы.

— Ка-как сиротой? — всхлипнула она, не до конца понимая, что происходит.

— Где были твои уши, когда я говорила, что Гордея атаковали запрещённой волшбой? Идём! — я схватила её за руку и потащила в гостиную.

Восстанавливали дядю несколько часов. Хорошо, что Рита взяла организацию в свои руки: они с отцом продолжали напевать слова на древнем языке, вплетая туда потоки энергии, Клэр вливала в дядю силу, а я носилась по мелким поручениям из серии принеси-подай-уйди-не мешай. Приносила зелья, воду, а когда состояние Гордея благодаря общим усилиям стало лучше, быстро организовала на всех поздний ужин (или ранний завтрак?).

На столик в гостиной я принесла разогретую рыбу, бутерброды и восстанавливающее зелье вместо чая. Сейчас всем полезно будет.

Рита обессиленно опустилась на ковёр прямо там, где стояла, и отмахнулась, когда папа предложил ей помочь перебраться на диван, сказала, что немного отдохнёт и отправится домой, не будет нас дольше напрягать своим обществом. Отец не стал возражать, не хочет — как хочет, отошёл к камину и оперся на него, гордо выпрямив спину, невзирая на неимоверную усталость, а Кларисса с красными от слёз глазами села рядом с Гордеем, обняла его и тихо заплакала. Кажется, до неё только начало доходить, что она на самом деле могла сегодня остаться круглой сиротой. Дядя — непривычно бледный и с трясущимися руками — с трудом поднял руку и провёл пару раз по волосам своей дочери, отчего она только горше расплакалась.

Я лишь облегчённо выдохнула.

Всё обошлось.

Все поели на автомате, просто потому, что так надо. Восстановитель, который так любил варить Гордей, на пустой желудок принимать было чревато, о последствиях мы знали, никто не хотел рисковать.

Так что мыши плакали, кололись…

В итоге Огонёчек плюнула и тоже перебралась под свободный бок к Гордею, обняв его, прошептала:

— Я так испугалась.

Дядя криво усмехнулся, обнимая ведьмочку, которая как раз удобно устроила голову на его плече. Но это было не романтично, а как-то… по-семейному.

Поначалу, когда Рита только вошла в ближний круг дяди, я даже немного ревновала, мне казалось, что Гордей любит мою подругу больше, чем меня. Про Клэр вообще молчу: она до-олго думала, что Рита хочет замуж за её отца выйти, а когда оказалось, что у этих двоих вообще нет никаких романтических поползновений в отношении друг друга, то очень сильно удивилась. И начала ревновать ещё сильнее. Она же должна быть одной единственной дочерью, а тут нарисовалась какая-то дама, которая метит в ближний круг Гордея… непорядок! Успокоилась она, наверное, года два назад, когда Рита всё-таки не выдержала и потаскала мою сестрицу за косы по академии после очередной претензии. Неожиданно, но именно тогда наступило перемирие, а потом ведьмы стали вполне хорошо общаться.

Папа тихо хмыкнул. Он давно предполагал, что у Гордея появилась вторая «дочь», но теперь увидел подтверждение этому воочию.

— Пойдём поболтаем, — перевёл он взгляд на меня. И нахмурился.

Что ж… то, что он заметит моё состояние — это был лишь вопрос времени. И если последние часы ему было не до меня, то теперь, когда стрессовая ситуация закончилась, он снова включил режим очуметь какого внимательного даже к мелочам лорда. Что уж говорить про такие серьёзные вещи, как потрёпанная аура и нарушения в энергетике?

— Ну пойдём, — я прошла на кухню.

Отец зашёл за мной и прикрыл дверь.

— Что с тобой случилось? — начал допрос он.

— Ты за этим позвал меня поговорить? — вопросом на вопрос ответила я. Как бы обойти эту тему?..

Папа недовольно скривил губы.

— Отравилась, — коротко пояснила я, всем своим тоном показывая, что уточняющих вопросов лучше не задавать. — Так что ты хотел?

Он отвёл взгляд в сторону, собираясь с мыслями. Кажется, ему не даёт покоя то, как закончилась наша последняя беседа.

— Слушай, я понимаю, что я очень эмоциональный и не всегда могу свои эмоции сдерживать… да практически никогда не могу, если уж быть честным, знаю за собой этот грех. И то, что я вспылил сегодня при нашем разговоре… я просто переживаю за тебя. Ты сама знаешь, уже было такое, что демоны, узнав о твоём даре, пытались тебя либо забрать к себе, либо убить, чтобы никому не доставалась. А новость о том, что ты встречаешься с демоном из весьма влиятельного рода, да и он сам занимает не последнюю должность в своём ведомстве, она… шокирующая. И справиться с предубеждением против этой расы мне нелегко, — папа периодически запинался.

Трудно говорить о собственных промахах и недостатках, особенно когда ты для всех и всегда должен быть прав.

— Прости, — выдохнул он.

А у меня внутри как будто пружина какая-то разжалась. Настолько легче стало от того, что он сказал.

Да, папа не любит (и не умеет, если уж честно) извиняться. Но сам факт, что он переступил через свою гордость…

Я молча подошла и обняла его.

Мы не идеальны. Все. Я тоже вспылила. И мне тоже было очень некомфортно от того, что мы наговорили друг другу… не самых приятных слов, от того, что я молча прервала связь, пойдя на принцип. Да, иногда надо. Да, я не жалела об этом. Но это же папа…

— Убеждать тебя бросить этого твоего демона не буду, время само покажет, что из вашего романа сложится. Просто попрошу ещё раз: соблюдай осторожность, — мягко добавил он. — Мне не хочется, чтобы твоё тело доставили к нам в закрытом гробу. Это малокомфортабельный транспорт.

Я тихо фыркнула.

— Постараюсь. Но вообще ты Вальтеру должен несколько раз спасибо сказать.

— И за что мне его благодарить? — с лёгким налётом сарказма поинтересовался родитель. — За то, что собирается у меня ребёнка увести?

О, ну вот. Как самому рассуждать о том, что мне неплохо было бы замуж выйти — это всегда пожалуйста, а как только появился первый серьёзный претендент — это «увести ребёнка».

— За то, что твоего ребёнка с-с… — я запнулась и мысленно дала себе затрещину за намерение рассказать, как я тут несколько раз помирать собиралась. Пришлось срочно менять формулировку: — Твоему ребёнку не один раз уже помог. Он вообще старается разгребать все мои проблемы.

Отец скептически хмыкнул.

— Только после личного знакомства. Предпочту самостоятельно мнение составить об этом твоём ухажёре. Надеюсь, получится не как с несостоявшимся родственником Гордея.

Он уже знает историю про Тони? Когда дядя ему успел рассказать? Они же не общаются…

Или я чего-то не знаю?

— Откуда ты знаешь про Тони? И почему ты вообще Гордею помог? Вы же на ножах, — прямо спросила я.

Ну не вязался у меня обеспокоенный состоянием старшего брата отец с привычным его образом.

— Про этого Тони он мне сам рассказал, когда я нашёл его отдыхающим на какой-то скамейке по пути сюда. Ещё чуть-чуть и загнулся бы братец прямо там. А помог… ну не чужие же. Родная кровь как-никак.

— Почаще бы вы об этом вспоминали, — проворчала я.

— Не хочу вам мешать, — в этот момент раздалось вкрадчивое от двери, — но, может, меня из дома кто-нибудь выпустит? У меня там племяш один дома сидит!

Ну кто о чём, а Рита о Кире… Она, по-моему, переживает за него больше, чем за всех остальных вместе взятых.

— Ты не знаешь, как открывается дверь? — ехидно уточнил папа.

— Попробуйте сами покинуть сие гостеприимное место, Олег, — сахарно улыбнулась подруга, чуть выпустив клычки.

А я таки догадалась. Домовой. Он же получил приказ от Гордея пропустить Олега и Риту, а на выпуск разрешения не было… У нас же полная защита от вторжения включена, отменяется она только хозяином дома. Не войдёшь и не выйдешь.

— А что дядя? — спросила я.

— Наставник? Уснул, — хмыкнула Рита. — И не хочет меня выпускать. Что Вы ухмыляетесь, Олег? Вам тоже отсюда не выйти. Я же правильно понимаю, что дом заблокирован домовым? — она обратилась ко мне.

Пришлось кивнуть.

— Что ж… останемся до утра. Фис, выдели подушку и кусок одеяла, пожалуйста, — попросила Огонёчек.

— Пойду предупрежу Азалию, что задержусь. Это, конечно, в мои планы не входило…

Как удачно он отвлёкся от темы с моим отравлением, а? Я прям рада. Потому что на бесконечные вопросы отвечать я не хотела от слова «совсем». Врать хотелось ещё меньше.

Поэтому мы с Ритой под шумок ускользнули ко мне в спальню. Кровать тут была, конечно, маленькая по сравнению со спальным местом в доме у Огонёчка, но нам на двоих переночевать хватит.

Пока я доставала ещё одно одеяло, Рита успела освежиться. Она как раз скользнула на кровать, когда я расправляла ей одеяло. И удачно оказалась сразу укрытой.

— Лентяйка, — фыркнула я.

Один уголок одеяла не расправился по-нормальному, сложился. И из-под него торчала нога этой ведьмы, которой было лень не то что одеяло подкинуть, чтобы уголок «разложился», но и свою собственную конечность подтянуть в тепло.

— Знаешь что!.. — возмущённо зашипела она. — Вы слишком часто умирать планируете, уважаемые лорды и леди Горенко. Амулеты подозрительные не проверяете, наплевав на все правила, технику безопасности по работе с запрещёнкой нарушаете… Соблюдайте уже хоть что-нибудь! Может, подольше проживёте.

— Хорошо-хорошо. Не ворчи только, — подняла руки я в примирительном жесте.

А умирать да, слишком часто пытаемся. Можно было бы и пореже.