Малая: Жизнь после тебя

74

Неделя спустя

— Так, Линда, я поехала в шоурум, а ты пока составь расписание на следующую неделю. Среду пустой оставь — у сына день рождения. Там вроде относительно свободно пока?

— Если бы. — Я смотрю на Елену с восхищением. — Четыре клиентские записи плюс встреча на киностудии.

— Пф-ф-ф, — Елена шумно цедит воздух. — Ладно, разберемся. Главное, среду не трогай. Если что — перекинь кого-нибудь на субботу.

— Договорились.

На выходе она оборачивается и предупредительно вскидывает палец.

— На киностудию едешь со мной. Присмотришься немного. Мне часто в костюмерных торчать приходится, и я давно мечтаю это кому-нибудь делегировать.

Я завороженно киваю. Торчать на киностудии в компании известных актеров? Да как это вообще может надоесть?

Дождавшись, когда дверь захлопнется, я мечтательно прикрываю глаза. Моя жизнь стала неожиданно прекрасной. Я живу в квартире с потрясающим видом на город, состою в отношениях с лучшим из мужчин, самостоятельно езжу за рулем и получила работу своей мечты. Разве на сказка?

Окрыленная, я с новым рвением берусь за расписание, но звонок с незнакомого номера вновь переворачивает мир с ног на голову.

— Ну здравствуй, — звучит в динамике низковатый ироничный голос. — Узнала, или пора начинать представляться?

Сглотнув, я крепче сжимаю компьютерную мышь.

— Узнала, пап. Хотя совсем не ожидала тебя услышать.

— Это почему же? Мы вроде как родственники, причем близкие.

Перед глазами воскресает тот страшный дома и Андрей, грозно нависающий надо мной с требованием перевести деньги. Становится сложно дышать. Тело слишком хорошо помнит отчаяние и безысходность, которые я испытывала, слушая неживой голос в динамике, сообщавший, что телефон отца больше не обслуживается.

— Может быть потому что ты сменил номер и не посчитал нужным меня об этом известить? — хрипло выговариваю я.

— Так ты, стало быть, все же обо мне вспоминала?

— В момент смертельной опасности я тебе звонила, — Я не нахожу в себе сил поддержать ироничность его тона. — Но ты вновь не сумел мне помочь.

— Так, а что случилось?

Я горько усмехаюсь.

— Не важно, пап. Все уже обошлось без твоей помощи. Спасибо моему ангелу-хранителю.

— Ладно, — раздается через паузу. — Потом расскажешь.

— Это твой новый номер?

— Временный. Суровые времена требуют суровых решений. — В голосе отца мне впервые чудится усталость. — Я планирую ненадолго приехать в город и хотел бы увидеться со своей единственной дочерью.

— Твоя единственная дочь могла бы быть мертва или заперта в клинике для душевнобольных, — отчаянным шепотом вырывается из меня. — Пока ты с успехом прячешься от своего прошлого, оно отыгрывается на мне. Хорошо, давай увидимся. Я обещала кое-кому не держать на тебя зла взамен на чудо.

Вспомнив свою молитву, я непроизвольно улыбаюсь.

— Чудо случилось, поэтому я сдержу слово.

— Загадками говоришь, — ворчливо откликается отец. — Осталась бы в Испании и забот не знала.

— Номер телефона ты, видимо, из-за отсутствия забот сменил. Так когда ты приезжаешь?

— Я дам знать. Слушай меня внимательно, Линда. — Его тон становится предельно серьезным. — Это очень важно. Никто не должен знать о том, что я в городе. Запомнила? Ни одна живая душа.

— Хорошо. — От накатившего волнения я начинаю расхаживать по студии. — Я не собираюсь никому говорить.

— Вот и отлично. Что бы не происходило, мы семья. Ближе у тебя никогда и никого не будет.

Возразить я не успеваю, потому что в трубке раздаются гудки.

После этого разговора я места себе не нахожу. И Елены, как назло, нет рядом, чтобы отвлечь разговором.

Промаявшись возле ноутбука около часа, я отправляю ей сообщение о необходимости отлучиться, и еду в больницу к Северу. Говорить о звонке отца не планирую, но побыть рядом и напитаться его теплом и спокойствием мне сейчас необходимо. Я пока не решила, как совмещать две враждующие части своей жизни: Север и отец ненавидят друг друга и в ближайшие десятилетия вряд ли что-то изменится. Так что пока придется действовать по обстоятельствам.

На месте меня ждет новый сюрприз. Едва войдя в клинику, я натыкаюсь на Севера, стоящего возле стойки ресепшена. Одет он в рубашку и брюки, побрит и теперь даже отдаленно не напоминает пациента.

— А… Ты чего это…? — От неожиданности я начинаю заикаться.

— Выписываюсь, как видишь. — За улыбкой Севера читается напряжение. — Пора делами заниматься.

— А мне ты почему ничего не сказал?

— Не хотел беспокоить на работе. Через пять минут Игорь за мной подъедет. А ты почему без предупреждения?

— Просто… — Мой взгляд растерянно перебегает от воротника его рубашки к спортивной сумке, которую он держит в руке. — Выдался свободный час.

— Я бы с удовольствием провел с тобой время, малыш, но нужно ехать. — Он ласково треплет меня по щеке.

— Что-то случилось?

— Позже расскажу.

— Расскажи сейчас. — Я смотрю на него с мольбой. Тревога, вызванная разговором с отцом, усилилась вдвое. — Пожалуйста.

— Отец Родиона звонил, — произносит Север после секундной заминки. — Хочет увидеться.

Мои глаза распахиваются в изумлении.

— Максим Аркадьевич? А что ему нужно?

— Скоро выясню. — Север мельком смотрит на часы. — Если Аспид хочет увидеться — значит дело того стоит. Этот дед своим временем не разбрасывается.