Мантык-истребитель тигров

Игорь Шишкин
КОВАРНЫЙ УБИЙЦА ИЛИ ДЖЕНТЛЬМЕН ДЖУНГЛЕЙ?

В сознание людей тигр вошел как «владыка джунглей». На всех видевших его в естественной обстановке этот зверь производит огромное впечатление. Охотники на тигра признают его грозным противником. Его сила стала нарицательной. Так, знаменитого французского политического деятеля Ж. Клемансо за его сильный характер называли «тигром». В годы второй мировой войны наиболее мощные немецкие танки именовались «тиграми». Словом, понятие тигр ассоциируется у человека с представлением о чем-то грозном, могучем.

В силе тигра никто и никогда не сомневался. Мнения о характере этого зверя диаметрально расходились. Одни считали его коварным, кровожадным и вредным хищником, которого нужно истреблять. Другие — добродушным и даже полезным животным, которое следует охранять.

Известный немецкий естествоиспытатель Карл Фохт писал: «…для истребления такого лютого врага человека все средства, конечно, хороши…»[1]. В монументальном труде русского специалиста по охотничьему промыслу А. А. Силантьева говорилось: «Это столь вредный для скотоводства, опасный и вообще неприятный для местного населения член фауны, что стараться избавиться от него всеми способами будет далеко не лишним»[2].

Русский зоолог К. А. Сатунин полагал, что тигр «является олицетворением хитрости и коварства и является самым ужасным и кровожадным хищником…»[3], а доктор биологических наук В. Н. Шнитников дал ему следующую характеристику: «…свиреп, кровожаден и дик, но вместе с тем в высшей степени недоверчив, коварен, хитер и осторожен»[4]. И даже в книге, изданной совсем недавно, в 1966 году, тигра называют «кровожадным»[5].

Эти и многие другие авторы приводили убедительные факты, подтверждающие, что тигр — зверь вредный: он режет скот и убивает людей. К тому же, утверждали они, этот хищник проявляет какую-то особую кровожадность и поразительное коварство, так что истреблять его просто необходимо.

Сторонники другой точки зрения, основываясь на столь же убедительных фактах, напротив, считали, что все это — преувеличение, что тигр никогда первым на человека не нападает, а скот уничтожает редко; по характеру скорее добродушен и благороден, нежели коварен. Знаменитый русский путешественник и зоогеограф Н. А. Северцов еще в 1855 году писал, что мнение о кровожадности и необычайной свирепости тигра — неудачная выдумка[6]. Познакомившись с тигром в естественной обстановке, известный в свое время туркестанский охотник Е. Т. Смирнов отмечал: «Это не лютый зверь, опоэтизированный в наших народных баснях и сказках, а скорее кроющаяся кошка, которая показывает свои страшные когти и зубы только для защиты собственной шкуры»[7].

Директор Сихотэ-Алиньского заповедника Л. Г. Капланов писал: «Уссурийский тигр стоит на грани полного уничтожения. Между тем его не только можно, но и нужно сохранить в составе дикой фауны…»[8]. Примерно то же говорит и английский охотник-натуралист Д. Корбетт: «Тигр — великодушный джентльмен беспредельной храбрости. Если он будет истреблен… Индия обеднеет, лишившись прекраснейшего представителя своей фауны»[9].

В течение длительного времени господствовала первая точка зрения, и только с середины нашего столетия начинает брать верх вторая. Во всяком случае, сейчас уже признана необходимость охраны тигра и у нас и в некоторых зарубежных странах.

Ну, а как же быть с фактами нападения на человека? Что делать с тиграми-людоедами? Все же неясно, кто он — коварный убийца или джентльмен джунглей? Ибо вопрос об охране не решает поставленной проблемы: ныне признано необходимым в интересах науки сохранить все виды животных, в том числе и хищников, хотя бы в небольшом количестве.

На все эти вопросы мы постараемся ответить.

В XIX веке тигр обитал в Малой Азии, Месопотамии, Иране, Афганистане, Индии, Бирме, Индокитае, Малайе, на Больших Зондских островах, в Китае и Корее. К середине XX века численность этих животных на земном шаре резко сократилась как в результате прямого истребления, так и вследствие вырубки лесов и уничтожения больших массивов тростников. В одних странах, таких, как Турция и Ирак, тигр истреблен, в других — в Иране, Афганистане, Корее — стал редкостью. Достаточно сказать, что в КНДР осталось всего сорок-пятьдесят тигров[10].

На Суматре тигр обычен, а на Яве уничтожен почти полностью. На северо-востоке Китая этих хищников почти совсем не стало, тогда как на юго-западе их осталось еще немало. До сих пор тигры обитают во всех крупных лесных массивах Бирмы, Таиланда, Лаоса, Камбоджи, Вьетнама, Малайской федерации. В Индии и Пакистане их насчитывается три-четыре тысячи, хотя в ряде районов они уже исчезли или почти не встречаются. Всего на земном шаре осталось примерно пятнадцать тысяч тигров[11].

Тигр — крупный хищник из семейства кошачьих, рода пантеры и подрода типра. Все они образуют один вид [Panthera (Тigris) tigris Sinnaeus], распадающийся на несколько подвидов, различающихся между собой окраской меха, размерами, весом и некоторыми другими особенностями.

На территории нашей страны прежде водились три подвида тигра: туранский, амурский и корейский. Туранский обитал в Закавказье, Средней Азии и Казахстане; его амурский собрат встречался в Забайкалье и Приамурье; корейский (или уссурийский) — в Приморском крае. Наш сборник посвящен туранскому тигру; в дальнейшем, когда речь пойдет о тиграх в Закавказье, Средней Азии и Казахстане, то подразумеваться будет именно туранский подвид этого хищника.

В XIX веке в Ленкорани (Азербайджан) гигантские кошки были еще столь многочисленными, что известный русский путешественник Г. И. Радде в 1886 году за семь недель получил от местных жителей шесть шкур незадолго до того убитых тигров. Так как в те времена (да и гораздо позже) господствовало воззрение о безусловной вредности этих хищников, их беспощадно истребляли, в том числе и в Ленкорани. В 1932 году там был убит последний тигр. Теперь в Закавказье этих хищников нет, лишь изредка они заходят сюда из Ирана. Так, в 1948 году одного зверя убили в Армении, а зимой 1956/57 года — в Ленкорани. Есть, правда, сведения, что в глухих уголках Талышских гор уцелело несколько особей, но это свидетельство требует проверки.

В Забайкалье тигры давно уже истреблены и лишь изредка проникают туда с территории Китая. Обычны они были в XIX веке в Приамурье и Приморском крае. Па севере тигры встречались до 50° с. ш., а иногда заходили и дальше. Особенно много этих зверей обитало на юге Приморского края, у озера Ханко и в районе нынешнего Владивостока. «Я еще помню, — рассказывал один из старожилов Владивостока, — как в 1864 г. тигр был убит на том самом месте, где в настоящее время стоят музей и дом губернатора. Невесело было тогда у нас во Владивостоке. Без оружия мы, например, и в сени своих домов выходить не решались»[12].

С начала XX века, после постройки железной дороги, количество тигров на Дальнем Востоке быстро сократилось. Они были бы полностью уничтожены, если бы в 1947 году охота на них не была окончательно запрещена… Истребление тигров прекратилось, и их число начало медленно возрастать; к началу 1965 года на Дальнем Востоке насчитывалось около ста двадцати зверей[13]. Отлов тигрят, во время которого нередко убивают тигриц, продолжается и сейчас; известны также случаи отстрела животных браконьерами. Это можно предположить, исходя, например, из того факта, что на пушной аукцион 1966 года в Ленинграде попало шесть тигровых шкур[14]. Вряд ли они были сняты с животных, содержащихся в зоопарке или цирке.

Сто лет назад тигры обитали в тугайных лесах и тростниковых крепях, столь обычных для долин рек Средней Азии и Казахстана. Эти хищники встречались на Сумбаре, Атреке, Теджене, Мургабе, в горах Копет-Дага (у Ашхабада), на реках Сыр-Дарье, Аму-Дарье, Сурхан-Дарье, Вахше, Кафирнигане, Пяндже, Чу, Каратале, Или, у озер Балхаш, Иссык-Куль и Зайсан, наведывались к заливу Кара-Богаз-гол и на Устюрт, заходили в Кокчетавские степи. У Акмолинска тигра последний раз убили в 1887 году.

Но уже в конце прошлого века область распространения туранского тигра начала сокращаться. В девяностых годах он был уничтожен на Мургабе, а вскоре и на Теджене. В течение первой половины XX века тигра полностью истребили в Туркмении, куда теперь он лишь изредка проникает из Ирана. В конце XIX века тигры исчезли в Киргизии, были выбиты под Верным (Алма-Ата), а в 1912 году — на реке Чу.

Дольше всего в Казахстане держались тигры в дельте реки Или, у Балхаша. В начале нашего столетия их оставалось там немало. «В мое посещение дельты Или в 1903 г., — вспоминает академик Л. С. Берг, — здесь было множество тигров, и в течение всей ночи можно было слышать рычание их…»[15]. В 1936 году у Балхаша обитало уже только десять — двенадцать особей, но к пятидесятым годам XX века они исчезли и в этом районе.

В XIX веке в низовьях Аму-Дарьи тигры были многочисленны. В 1873 году А. В. Каульбарс в дельте этой реки отмечал району, где «столько тигров, что аулы здесь вовсе не стоят…»[16]. Даже в 1940 году у Аральского моря еще оставалось пятнадцать животных, но после войны и они исчезли. Правда, в последующие годы здесь как будто видели тигров, но, насколько точны эти сообщения, сказать трудно.

Много их было даже в тридцатые годы XX века на юге Таджикистана, в обширных тугаях вдоль Пянджа. Дольше всего эти хищники сохранялись в заповеднике «Тигровая балка», но в конце сороковых годов их и там не стало. Однако до сих пор в Южный Таджикистан заходят туранские тигры из Афганистана[17].

В прошлом столетии особенно дурной славой «тигровых гнезд» пользовались два места: долина реки Чирчик и район около Перовска (ныне Кзыл-Орда). В 1881 году в печати отмечалось, что тиграми «изобилует особенно Чирчикская долина, прилегающая с южной стороны к городу Ташкенту»[18]. В очерках Н. Н. Каразина («Охота на тигра») и Е. Т. Смирнова («Экспедиция против тигров»), публикуемых в этом сборнике, дело происходит как раз на Чирчике.

Об обилии тигров и кабанов в нижнем течении Сыр-Дарьи красочно рассказывается в приводимой ниже повести «Мантык — истребитель тигров», события которой относятся к сороковым — пятидесятым годам XIX века. Но и позже там оставалось еще немало этих животных. В конце шестидесятых-начале семидесятых годов движение по тракту Казалинск — Ташкент было небезопасным из-за нападений тигров. «Я проезжал прежде, — вспоминал впоследствии Н. Н. Каразин, — не раз этими местами, и самому мне приходилось встречаться с тиграми; помню, что ни один ямщик не решался везти меня ночью по джунглям, особенно на переездах около Кармакчей и Джулека…»[19]. Очерк этого писателя «Не в добрый час», включенный в настоящий сборник, дает весьма реалистическую картину странствия по глухим в то время местам.

И позднее район нижнего течения Сыр-Дарьи продолжал оставаться «оплотом» тигров. В 1875 году Е. Т. Смирнов писал, что «в лесах и камышах множество тигров…»[20]. В 1885 году В. Д. Аленицин отмечал: «Особою славою, как тигровое гнездо, пользуется местность между фортом № 2 (Майлибаш) и Перовском…»[21].

Положение резко изменилось в начале XX столетия с постройкой железной дороги Оренбург — Ташкент. Возросло население, увеличилось число охотников, сократилась численность кабанов — основной пищи тигра, усилилось освоение пойменных лесов и уничтожение тростников. Все меньше и меньше становилось мест, пригодных для обитания могучего хищника. До начала двадцатых годов XX века тигры еще встречались, но позднее стали столь редкими, что охота на них прекратилась. В конце двадцатых — начале тридцатых годов они исчезли на Сыр-Дарье и в последующие годы лишь изредка заходили сюда с низовьев Аму-Дарьи.

Итак, сто лет борьбы с «лютым зверем» увенчались «успехом»: туранский тигр полностью уничтожен на территории СССР. Не везде он был истреблен охотниками, кое-где вымер, например на Балхаше, так как там вовремя пожаров в тугаях и тростниках часто гибли тигрята.

Правда, были попытки спасти тигра, но они не дали результатов. Так, А. П. Семенов-Тян-Шанский в 1919 году выступил с призывом охранять природу, требовал «самого бережного охранения» тугаев и их животного мира, в том числе и тигров[22]. Даже тогда, когда туранский тигр был на грани уничтожения, когда он уже не мог принести какого-либо существенного вреда просто в силу своей малочисленности, его продолжали уничтожать. В 1923 году тигра относили к «числу безусловно вредных» животных, которые «могут быть истребляемы во всякое время и всякими способами…»[23]. Даже в 1929 году за истребление тигров платили премию в сто рублей. И только в 1957 году их отстрел был запрещен в Таджикистане. Но этих хищников там уже не было, как, впрочем, и в других районах Средней Азии.

Сейчас в Иране и Афганистане сохранилось лишь несколько десятков экземпляров туранского тигра и требуются неотложные меры по его защите. Недаром этот хищник был включен в международную «Красную книгу» под рубрикой: «Очень редкий, сокращающийся в числе вид, судьба которого вызывает очень серьезное опасение»[24].

Таковы краткие сведения о распространении тигра. Каков же он, каков его образ жизни?

У тигра длинное мускулистое туловище, круглая голова; мощные лапы вооружены когтями (до десяти сайги метров). Длина тела этого зверя — сто пятьдесят — триста сантиметров (у разных подвидов), длина хвоста — девяносто — сто десять сантиметров. Мех — черные полосы по желто-охристому фону — очень красив. У туранского тигра зимний мех бледного грязновато-желтого и охристого цвета; у корейского — зимний мех яркий, охристо-желтый, с красноватым оттенком. В виде редкого исключения попадаются белые и черные особи.

Вес туранского тигра не превышает двухсот килограммов. Это больше, чем вес тигров Явы и Суматры, но меньше, чем амурских и корейских, вес которых достигает трехсот — трехсот восьмидесяти килограммов. Дальневосточные тигры — самые крупные среди наземных хищников вообще. По размерам и силе они значительно превосходят африканского льва.

Тигру свойственны плавные кошачьи движения, поступь его, несмотря на внушительные размеры, легка и грациозна. Обычно тигр передвигается размеренным шагом, которым может пройти за день десятки километров. Американский зоолог Дж. Б. Шаллер, наблюдавший в естественной обстановке бенгальских тигров, отмечает, что от вечерних сумерек до рассвета эти хищники преодолевают двадцать пять — тридцать километров[25]. Стремясь нагнать добычу, тигр несется галопом и, нападая, делает 4 —5-метровые прыжки в длину и 2 —3-метровые в высоту; если же он прыгает со скалы вниз, то длина прыжка достигает десяти метров.

По самым густым, казалось бы, непролазным зарослям тигр пробирается совершенно бесшумно. По траве высотой всего в шестьдесят — семьдесят сантиметров этот зверь может подползти совсем близко — и вы его не заметите. Тигр любит купаться; это отличный пловец, легко преодолевающий такие реки, как Сыр-Дарья, Аму-Дарья, Амур. Он хорошо лазит по скалам, но на деревья забираться не умеет, уступая в этом своему более легкому собрату — леопарду.

У тигра великолепный слух и хорошее зрение. Доктор биологических наук С. Строганов, в течение многих лет изучавший тигра в Таджикистане, пишет о нем: «Туранский тигр смел, скрытен и очень чуток. Можно прожить многие годы в местах, где водятся тигры, и ни разу не увидеть их»[26].

Сказать, что тигр — зверь сильный или даже могучий, значит ничего не сказать по существу. Чтобы яснее представить себе мощь этого животного, обратимся к наблюдениям охотников и натуралистов. Д. Корбетт рассказывает, как он однажды шел по следам бенгальского тигра, убившего корову. Более трех километров хищник тащил свою добычу весом в двести тридцать — двести сорок килограммов «вверх по крутому склону через густой лес. В нескольких сотнях ярдов от вершины холма задняя нога коровы застряла между двумя молодыми дубами. Дернув изо всех сил, тигр оторвал ногу и, оставив ее, унес добычу»[27].

Туркестанский охотник С. Билькевич рассказывает, как он вместе с известным зоологом и путешественником Н. А. Зарудным заночевал как-то на реке Кизил-Су, на опушке тростниковых зарослей. Ночью шагах в ста от них раздался ужасный визг кабана и отрывистый рев туранского тигра. Утром пошли посмотреть, в чем дело… «Тигр, судя по следам на мягкой глине, зарезал большого кабана, однако устроить трапезу в нашем близком соседстве не решился. Взвалив кабана на себя, прошел шагов 150 до реки, по вязкому месту протащил волоком до воды аршин 25, переплыв с ним на другую сторону… Кизил-Су в этом месте шириной аршин 150»[28].

А вот что говорит Н. А. Байков — замечательный знаток дальневосточного тигра: «Сила его такова, что он, взяв в пасть загривок, легко может нести кабана, изюбра, лошадь и корову»[29]. В Таджикистане тигр напал однажды на караван, убил верблюда и протащил его сквозь камыши несколько сот шагов. В «Охоте на тигра» Н. Н. Каразин рассказывает, как туранский тигр, перепрыгнув ограду в два метра восемьдесят сантиметров, схватил шерстяной кап с восьмью пудами сала, перепрыгнул с ним через ограду обратно — и был таков. Ударом своей могучей лапы хищник вдребезги разбивает ружье или винтовку, сгибая стальные стволы.

Этот зверь, соединяющий мощь с красотой и грациозностью движений, производит поистине неизгладимое впечатление. «Тигр — величественное, красивое и благородное животное»[30], — пишет английский охотник-натуралист К Андерсон. «По красоте и силе, — пишет 11. А. Байков, — он не только не уступает царю зверей — льву, но даже превосходит его»[31]. Словом, как говорит К. А. Сатунин, «тигр представляет совершеннейший тип кошки»[32].

Тигры обитают в самых различных местах. В Ленкорани они держались (а в Иране и сейчас держатся) субтропических лесов, к которым примыкают тростниковые крепи; в горные леса эти хищники заходили редко. В Индии, Бирме, Индонезии и других странах Юго-Восточной Азии тигры обитают в тропических лесах. В Средней Азии и Казахстане они водились в долинах рек и по берегам озер, густо заросших тростниками и пойменными лесами. Летом эти хищники нередко поднимались довольно высоко в горы Казахстана и Киргизии. На Дальнем Востоке тигры живут преимущественно в невысоких горах, покрытых широколиственными или смешанными лесами. Прежде они встречались и на низменности, например у озера Ханко.

В Индии тигры и сейчас обитают поблизости от деревень. Этих хищников видели даже рядом с городами (в XIX веке неподалеку от Ташкента и Владивостока), а сравнительно недавно, в 1932 году, тигр был убит на окраине Хамхына (Северная Корея) — города, насчитывавшего в то время шестьдесят тысяч жителей [33].

Логовищ молодые тигры, как правило, не имеют, отдыхая обычно около добычи. Логово для тигрят устраивается чаще всего в труднодоступном месте: в Ленкорани, например, в непролазной чаще субтропического леса, перепитого лианами, на Дальнем Востоке — среди скал, в расселинах или пещерах. В Индии тигры в большинстве случаев также устраиваются под скалой или в пещере. В Средней Азии и Казахстане логово находилось или в зарослях, или в глубине тростниковых массивов, но всегда в тени. «Квартиру» тигра удавалось найти немногим, хотя звери протаптывали к ней заметную тропу. Но обнаружить ее — это еще не значит добраться до самого логова. Вот что рассказывает об этом С. Строганов: «В Тигровой балке мною было осмотрено пять… логовищ тигра. Из них одно, расположенное в тростниках, было обитаемо. Около 170 метров пришлось продвигаться к нему ползком по тропе тигра, прикрытой сверху нависшими тростниками, образовавшими как бы тоннель»[34].

Иногда тигры выстилают логовище листьями или сухой травой, иногда оно лишено всякой подстилки, но всегда устраивается в местности, изобилующей дичью.

В Индии они охотятся днем, в СССР — в любое время суток, но чаще всего поздно вечером и на рассвете, а днем отдыхают. Тигр — животное чистоплотное, после еды он старательно лижет свой мех языком. Тигрица вылизывает еще и тигрят. Зимой, после «обеда», звери валяются в снегу, летом купаются, Когти чистят о кору деревьев.

Течка у тигров бывает в любое время года. В это время между самцами происходят схватки, но без смертельного исхода. Как только станет ясно, кто сильнее, слабый уступает поле боя и тигрицу сопернику и удаляется. Во время течки звери очень возбуждены и опасны для человека. Зато в это время их легче найти, так как они теряют обычную осторожность и нередко попадают под пули охотников.

Чаще всего у тигрицы родятся два — четыре тигренка величиной с домашнюю кошку. Тигрята остаются при матери до трех лет, после чего начинают самостоятельную жизнь. Родит тигрица обычно раз в три года. Половозрелыми звери становятся в возрасте четырех (самки) — пяти (самцы) лет. Живут тигры, по предположениям ученых, до сорока — пятидесяти лет. Если тигрица погибает, когда тигрятам один-два года, то они почти никогда не выживают: добывать самостоятельно пищу они еще не умеют, зимой либо погибают от холода, либо их уничтожают медведи и волки. Учитывая все сказанное, станет ясно, почему тигры размножаются так медленно.

Тигрица — заботливая мать. Она обучает тигрят сигналам, неслышному продвижению по лесу или тростнику. На охоте тигрята следуют за матерью, повторяя все ее движения; она учит их искать добычу и убивать ее. В возрасте трех лет молодые тигры начинают охотиться самостоятельно.

Чем же питаются тигры? На кого они нападают и кого не трогают?

У каждого тигра есть индивидуальный участок, на территории которого зверь и охотится. Как правило, у дальневосточного подвида он больше, чем у туранского и бенгальского. Объясняется это тем, что количество дичи на единицу площади в тугаях и тростниках Средней Азии и Казахстана, в лесах Индии больше, чем на Дальнем Востоке. В Сихотэ-Алине был определен участок обитания одного тигра, оказавшийся равным четырем тысячам двумстам квадратным километрам. В долине же Вахша индивидуальный участок редко превышал тридцать — сорок квадратных километров. Одна тигрица (в Индии) имела участок в шестьдесят квадратных километров, но обычно охотилась в районе в двадцать квадратных километров. Особенно мала площадь обитания у самки с детьми: один измеренный участок в Таджикистане составлял всего пятнадцать квадратных километров.

Когда дичи становится мало, тигр покидает свою территорию. В голодные годы в поисках пищи звери уходят на пятьсот — тысячу километров (по прямой) от постоянных мест обитания.

За кабанами, изюбрами, оленями тигр чаще всего охотится «скрадом». Приблизившись к животным с подветренной стороны, он выжидает, когда жертва подойдет поближе, и кидается на нее, делая один-два больших прыжка. Летом, особенно в жару, хищники подстерегают добычу у водопоев. На Дальнем Востоке известны случаи, когда тигр поджидал медведя на скале и оттуда кидался на косолапого. Устраивая засаду и атакуя внезапно сверху, тигр ставит себя в более выгодное положение по отношению к медведю.

Тигр валит жертву ударами передних лап и убивает, прокусывая шейные позвонки клыками (длина — до шести сантиметров!). Если прокусить шейные позвонки сразу не удается, он, упершись лапами в грудь животного, делает резкое движение головой и ломает жертве позвоночник.

Конечно, не всегда дело кончается так быстро и просто: со старым кабаном-секачом, медведем или буйволом приходится нередко повозиться и подольше. Но об этом мы расскажем дальше.

На крупное, сильное животное тигр нападает сбоку или сзади. Спереди — опасно: секач вооружен клыками, буйвол — рогами, а у медведя то же оружие, что и у тигра. Если нападение было неудачным и жертва ускользнула, хищник старается нагнать ее, но, пробежав сто — двести метров галопом, бросает преследование: отличный ходок, тигр не может долго бежать с большой скоростью.

С особенным упорством преследует он свою любимую добычу — кабанов. На Дальнем Востоке, чтобы обнаружить стадо, хищник нередко забирается на высокие скалы, откуда хорошо видна речная долина, и осматривает окрестности. В поисках добычи тигр часто идет по гребню хребта.

Убив животное, тигр или сразу приступает к «обеду», или вначале пьет. Один индиец, наблюдавший за тигром из засады, рассказывает, как тигр напал на теленка антилопы нильгау и убил его. После этого хищник некоторое время сидел на своей добыче и тяжело дышал. Через несколько минут тигр встал, подошел к воде и начал пить, после чего вернулся, схватил теленка за шею и исчез[35].

Наевшись, полосатый хищник много пьет, потом ложится отдыхать. Поспав, снова пьет, вновь ложится, а встав, опять ест, пьет — и так до тех пор, пока крупное животное не будет съедено целиком. Правда, вернувшись к добыче после сна (тигр не всегда отдыхает рядом с пей), он часто находит лишь остатки пиршества: волки, гиены, шакалы, лисицы и прочие хищники стараются насытиться во время отсутствия владыки джунглей.

Усиленно преследуя кабанов, тигр избегает нападать на старых секачей, вооруженных острыми клыками и защищенных толстой кожей и слоем жира. Ясно, что, когда другой добычи нет, а хищник голоден, он не пропустит и секача. Но уж тут тигр всячески старается напасть внезапно. Бывает, что секач вовремя заметит тигра и приготовится к обороне. В таком случае хищник иногда просто уходит.

Но нередко он вступает в бой, и тогда в джунглях происходит смертельная схватка. Чаще побеждает тигр, но почти всегда получает при этом более или менее тяжелые раны. Иногда верх берет кабан; бывает, что гибнут оба противника. Так, в конце 1913 года на Сыр-Дарье (недалеко от Перовска) тигр напал на кабана, по сразу не смог его прикончить. Начался бой… Постепенно из тростников сражающиеся перешли на лед замерзшей реки. Там кабан распорол тигру брюхо, но все-таки был убит могучим хищником. Одна из подобных схваток весьма красочно описана в повести «Мантык — истребитель тигров».

Охотясь на таких крупных животных, как лоси, кабаны, олени разных видов, буйволы, слонята, медведи, тигр не пропускает и более мелких. На Дальнем Востоке он преследует кабаргу и косулю, в Сихотэ-Алине охотится на волков, при случае ловит барсука или рысь, не отказываясь даже от зайца и рябчика. Летом он охотно ест траву, ягоды, плоды дикого винограда и другие фрукты, осенью — кедровые орехи. В голодное время могучий хищник не брезгает личинками, насекомыми, лягушками. Иногда он ловит рыбу, но реже, чем такой мастер этого дела, как медведь.

В Индии тигры часто нападают на дикобразов, ловят павлинов, а во время половодья охотятся на черепах и даже на крокодилов.

В Средней Азии и Казахстане тигры питались кабанами, тугайными оленями, косулями, джейранами, изредка — мышевидными грызунами, птицами и насекомыми, среди которых первое место занимала саранча. Осенью и зимой туранские тигры охотно поедали плоды лооха (джиды) и облепихи.

В битвах с секачами нападающая сторона — всегда тигр. Другое дело — бурый медведь, в иных случаях сам выступающий против этого хищника. Причем именно бурый, ибо более мелкого и слабого гималайского медведя, обитающего у нас на Дальнем Востоке, тигр активно преследует и сравнительно легко с ним расправляется. С бурым же медведем шутки плохи.

Тигр более стремителен, гибок, подвижен, нежели косолапый, но страшная сила, железная хватка последнего представляют немалую опасность для владыки джунглей. Поэтому исход битвы в каждом отдельном случае различен. В общем, чаще победителем оказывается тигр, убивающий и пожирающий медведя. Но нередко сражение кончается не в пользу полосатого, и он сам попадает на обеденный стол своего врага. Так, в декабре 1959 года дальневосточным охотоведом В. И. Сысоевым был найден на Подхоренке череп взрослой тигрицы, съеденной медведем. «Кроме черепа, от тигрицы остался кончик хвоста и часть передней лапы»[36]. В тропиках, где обитают более мелкие подвиды тигров, соотношение сил не в пользу полосатой кошки. В Индии, например, бенгальские тигры не трогают медведя-губача.

В тропических странах тигры оставляют в покое взрослых слонов и носорогов и часто получают отпор от диких буйволов. Схватка с буйволом кончается, как и схватка с секачом, или гибелью обоих животных, или, что чаще, буйвола. Бывает, гибнут и тигры, хотя всегда успевают поранить противника.

В Индии у них есть и такой опасный враг, как красные волки. Каждый волк неизмеримо слабее тигра, но стая представляет для огромной кошки страшную опасность, поэтому тигр старается не попадаться на ее пути. Известны случаи, когда красные волки в кровопролитных схватках разрывали тигра на куски, хотя он успевал нескольких волков уничтожить и многих поранить.

На домашний скот тигры чаще всего нападают в случае нехватки привычной для них пищи. Это может быть вызвано суровой зимой, когда добывать дичь труднее, состоянием самого зверя, который из-за старости не способен уже к охоте на крупных диких животных, и, главное, резким сокращением количества дичи. Уменьшение числа диких животных может объясняться как их миграцией в результате создавшихся неблагоприятных условий для обитания, так и прямым истреблением их людьми. Таким образом, уничтожая и распугивая дичь, человек чаще всего сам вынуждает тигра истреблять домашних животных.

О нападениях тигров на скот в Индии подробно рассказывается в уже упоминавшихся книгах Д. Корбетта и К. Андерсона; остановимся поэтому на повадках тигров, обитающих на территории СССР. Коренное население Забайкалья, Приамурья, Уссурийского края боялось тигров, считая их сверхъестественными существами. Не встречая почти никакого сопротивления, звери на первых порах нагло нападали на скот русских крестьян. Так, зимой 1860 года в станице Доброй (Приамурье) тигры «показали чудеса своей наглости и силы: они приходили в самое селение среди белого дня, таскали из дворов собак, различных домашних животных, уносили на себе коров и лошадей, даже будто бы заглядывали в окна изб, и преспокойно уходили с добычей, не будучи преследуемы вследствие панического страха, наведенного на жителей своей неустрашимостью»[37].

Тигры резали скот и в последующие годы. В девяностых годах XIX века были отмечены нападения на почтовые тройки. В это же время у жителей села Шкотова, например, тигры за одно лето зарезали полсотни лошадей, и тогда доведенные до отчаяния крестьяне вынуждены были начать решительную борьбу с этими хищниками.

С годами тигры все реже и реже нападали на скот. Дело в том, что русские крестьяне и казаки, вначале панически боявшиеся полосатой кошки, постепенно изучили повадки хищника и стали успешно охотиться на него. Между тем эти звери обладают способностью довольно быстро менять свое поведение в зависимости от действий людей. Нисколько не опасаясь коренных жителей (нанайцев, гольдов и других), а также живших там китайцев и корейцев, тигры стали убегать при одном появлении русских ОХОТНИКОВ.

В последние годы нападения на скот — явление крайне редкое. Так, в конце 1963 — начале 1964 года в Приморском крае тигр зарезал двадцать пять голов крупного рогатого скота. Когда его по разрешению местных властей убили, оказалось, что это было старое животное, не способное к охоте на диких зверей. Ясно, что таких хищников необходимо вовремя отстреливать.

В Средней Азии и Казахстане в XIX веке тигры довольно часто нападали на домашний скот, обычно начиная с глубокой осени и до весны. В 1875 году Е. Т. Смирнов писал: «Голодный зверь врывается иногда в середину аула и наводит ужас на беспечных, всегда безоружных кочевников; во время этих нападений, вынужденных только крайностью, рвет и людей, но уносит по большей части все-таки какую-нибудь скотину»[38]. Изголодавшиеся хищники забегали даже в небольшие города. Так, в публикуемом нами очерке Д. Иванова «В захолустье» говорится о том, как тигр появился в городе Старый Чиназ. Даже в тридцатые годы XX века в Таджикистане были случаи, когда тигры забегали в селения и резали скот.

Известны факты нападения на домашний скот в долинах рек Чу, Или, Сыр-Дарьи и Аму-Дарьи. В 1903–1915 годах тиграми было уничтожено довольно много скота в районе Перовска. Но в целом в XX веке нападения на скот стали редкостью. На Вахше за тридцать лет (1920-е–1940-е годы) было всего несколько подобных случаев. Объясняется это главным образом уменьшением количества тигров.

Но даже и прежде, в XIX веке, когда тигров было много, вреда они приносили мало. Волки резали больше, но тигры своими нападениями производили неизмеримо больший эффект, почему о них и писали чаще. Однако уже тогда многим стало ясно, что вред от тигров преувеличен, ибо они «все-таки не настолько многочисленны, чтобы быть бичом страны»[39]. Недаром русский путешественник и зоолог М. Н. Богданов, рассказывая о земледелии в низовьях Аму-Дарьи, на первое место среди врагов земледельца поставил кабана, а не тигра[40].

Есть, однако, одно домашнее животное, от нападения на которое тигр не может удержаться даже тогда, когда он сыт. Речь идет о собаке. Известно, что тигр зачастую рискует жизнью, а то и платится ею при попытке схватить собаку прямо из-под ног охотника.

Н. Н. Каразин рассказывает (очерк «Охота на тигра»), как тигр на глазах у людей схватил собаку, бежавшую впереди них. Людей он при этом не тронул. В увлекательной повести Эль-Регистана «Джульбарс — владыка джунглей» можно прочитать о том, как на Пяндже хищник схватил собаку, которую на длинном поводке держал пограничник, ехавший на лошади. Интересно, что тигр был сыт и все-таки решился на дерзкое нападение[41]. «Нужно заметить, — писал Н. М. Пржевальский, — что тигры чрезвычайно лакомы до собак и предпочитают их всякой другой пище. Может быть, собачье мясо имеет для них особенный вкус, а может быть, в этом случае действует вековая вражда всей кошачьей породы к собачьей»[42].

Итак, обычная, естественная пища тигра — дикие животные. При определенных обстоятельствах эти хищники нападают на домашний скот. Ну, а каковы же их «взаимоотношения» с человеком?

Классический ответ на этот вопрос дал Д. Корбетт. «Люди, — писал он, — не представляют для тигра естественной добычи, и только когда вследствие ран или старости звери становятся неспособными продолжать свой обычный образ жизни, они начинают питаться человеческим мясом… Тигр-людоед — это такой тигр, который вынужден под давлением не зависящих от него обстоятельств перейти на непривычную пищу. Причиной такого перехода в девяти случаях из десяти являются раны, а в одном случае — старость»[43].

Очень часто тигр получает тяжелые ранения, нападая на дикобраза. Так, Муктасарская тигрица в столкновении с этим животным потеряла глаз и получила пятьдесят заноз в правую лапу, что сделало ее людоедом[44]. Иногда виновниками такого превращения бывают недостаточно опытные или боязливые охотники. Ранив, искалечив зверя, они не идут за ним (ибо это опасно) и не добивают его. Выжив, тигр-калека превращается в людоеда.

Реже ими становятся дряхлые тигры. Реже потому, что в природе немногие животные доживают до старости. «У старого тигра, — писал Н. А. Байков, — обыкновенно стерты и обломаны зубы, нормальный рост когтей нарушается, и они становятся хрупкими, тупыми и слабыми; мускулатура уменьшается в объеме… Такой тигр уже не способен к добыванию крупной добычи… Такой зверь часто становится людоедом, так как постигает легкость подобной охоты»[45].

В последние годы появились сообщения о том, что в зонах военных действий тигры поедают трупы людей и даже нападают на раненых. Во время борьбы вьетнамцев против французских колонизаторов тигры бежали на звуки стрельбы, ибо «они уже соединяли в сознании стук огня автоматов с трупами павших солдат и ранеными… Мы не раз видели следы таких пиршеств…»[46].

Недавно в джунглях Южного Вьетнама, где идет героическая борьба вьетнамских партизан с американскими интервентами, побывала знаменитая французская журналистка Мадлен Риффо. Вьетнамский охотник рассказывал ей: «У нас здесь тигры очень опасны. Они часто пожирали беззащитных раненых партизан. В наших краях свирепствовал матерый тигр, словно специально охотившийся за партизанами»[47]. Убит этот зверь был весьма оригинально: труп одной из его жертв обложили динамитом, и хищник взлетел на воздух.

В обоих сообщениях — а сомневаться в них не приходится — неясным остается главное: были ли это людоеды, лишь продолжающие охоту на человека, или обычные тигры стали людоедами при появлении множества трупов в джунглях. Если верно последнее, то к двум причинам превращения тигров в людоедов следует добавить третью.

Мы рассказали, чем питается тигр. Но сколько же пищи нужно ему, чтобы насытиться?

Доктор биологических наук А. А. Слудский, основываясь на рационах зверей в зоопарках, пишет: «Тигр должен за сутки съедать около 10 кг мяса или чуть больше»[48]. Другие ученые и охотники приводят иные цифры. Так, Н. А. Байков считает, что для насыщения тигру нужно съесть два-три пуда мяса сразу[49], а однажды этот известный натуралист проследил, как хищник в один прием съел около четырех пудов[50].

Примерно такой же аппетит и у бенгальского тигра. По словам Д. Корбетта: «Самбара тигр может уничтожить за два дня, а буйвола — за три, оставив незначительную закуску на четвертый день»[51]. Дж. Б. Шаллер однажды видел, как четыре шестнадцатимесячных бенгальских тигра убили буйвола и за одну ночь съели свыше семидесяти двух килограммов мяса, т. е. в среднем по восемнадцати килограммов каждый[52]. К. Андерсон рассказывает о том, как тигр за пятнадцать минут съел большую часть тела женщины [53]. Известен случай, когда туранский тигр за ночь съел две трети взрослого мужчины[54].

А. А. Слудский считает все эти сведения преувеличенными, хотя, думается, никакого противоречия между его цифрами и данными других авторов нет. В самом деле, сидящий в клетке зверь может довольствоваться десятью — двенадцатью килограммами мяса в день. В джунглях же и тайге все обстоит иначе.

Во-первых, никто там не кормит тигров в определенное время, и, естественно, зверь, поголодавший два-три дня или неделю, вряд ли удовлетворится той нормой, какую его собратья получают в зоопарке. Во-вторых, одно дело ходить по клетке, другое — пройти за день двадцать-тридцать, а то и все сто километров, схватиться с кабаном, протащить на себе тушу коровы, переплыть Амур. Ясно, что после такой «зарядки» аппетит будет иным, нежели в неволе. Вот почему, съедая в зоопарке десять — двенадцать килограммов, голодный тигр на воле может съесть и пятьдесят килограммов сразу. Так что нет собственно никаких причин сомневаться в достоверности фактов, сообщаемых многими натуралистами и охотниками.

По подсчетам специалистов, тигр (на Дальнем Востоке) съедает за год в среднем по тридцать крупных животных весом сто килограммов каждое, не считая другой пищи. Это, конечно, много, но ведь тигр редок, и стая волков уничтожит больше. К тому же надо учесть, что полосатая кошка убивает лишь столько, сколько ей нужно для насыщения; волки же рвут все, что смогут.

Как уже говорилось, тигры-людоеды составляют исключение из правила. Ну, а если тигр не людоед, нападает он на человека или нет? Да, нападает, но лишь при строго определенных условиях. А вообще это весьма добродушное и мирное животное.

Д. Корбетт во время своих странствований по джунглям Индии не раз близко подходил к тиграм, которые, заметив охотника, никогда не трогали его. В конце концов этот замечательный натуралист пришел к выводу, что «тигры, исключая раненых и людоедов, очень добродушны. Если бы это было не так, тысячи людей не могли бы работать в джунглях, где зачастую тигры встречаются чуть ли не на каждом шагу…»[55]. Во многих районах Индии население, по наблюдениям К. Андерсона, гораздо больше боится диких слонов, чем тигров, так как слон опаснее[56]. На Дальнем Востоке был случай, когда экспедиционный отряд приблизился на десять метров к тигру, не заметив его. Зверь встал и… спокойно ушел, не обращая внимания на остолбеневших при этом от неожиданности людей. Подобных примеров известно немало.

А вот несколько встреч с туранскими тиграми. В 1879 году один охотник на Сыр-Дарье, пробираясь через тростники, неожиданно вышел прямо на зверя, который сидел от него всего в пяти шагах. Нервы охотника не выдержали, он бросился бежать. Конечно, хищнику ничего не стоило несколькими прыжками догнать человека и убить его, но «коварное» и «кровожадное» животное этого не сделало. В 1929 году на Нижнем Пяндже тигр бросился на круп лошади, сбросил человека, лошадь утащил, но хозяина ее не тронул.

Пожалуй, наиболее впечатляющий случай описан Эль-Регистаном. Как-то один колхозник пошел искать своего пропавшего теленка. Проходя по полю, примыкав тему к тростникам, человек заметил в кустиках хлопка нечто рыжее. Решив, что это теленок, забравшийся куда не положено, колхозник огрел его палкой. «Каков же был его ужас, когда это «нечто рыжее» заревело громовым ревом!.. Тигр, разбуженный невежливым ударом палки, гневно разинув пасть, гремел: «Аоууун! Ху-а-а-а-б!» И, небрежно вытянувшись, смазал лапой по голове остолбеневшего от страха человека»[57]. После чего хищник лениво зашагал по полю, а человек остался лежать на земле. Отделался он за столь ужасное оскорбление могучего зверя довольно дешево: кожа на голове у колхозника была содрана.

О том, насколько добродушен туранский тигр, убедительно говорит и случай, о котором рассказывается в очерке «В захолустье» Д. Иванова: после выстрела зверь напал на охотника, свалил его, постоял над ним и ушел, не добив своего врага. Ну как здесь не согласиться с Д. Корбеттом, назвавшим тигра добродушным зверем!

Уже в XIX в. Е. Т. Смирнов пришел к выводу, что «здешние тигры очень редко нападают на людей»[58]. А инженер В. Соколов, охотившийся в районе Перовска в 1903–1915 годах, писал: «О случаях нападений на людей не было слышно…»[59]. «Туранский тигр, — делает заключение С. Строганов, — обычно не нападает на человека. Во всех достоверно известных мне несчастных случаях столкновения с туранским тигром инициатива нападения принадлежит человеку»[60]. К таким же выводам пришли и ученые, изучающие этого хищника на Дальнем Востоке.

О том, что первым всегда нападает человек, говорят подобные же случаи, описанные в очерках «Мантык — истребитель тигров», «Охота на тигра», «В захолустье».

Многих пугает то обстоятельство, что тигр нередко ходит по следам людей. На человека эта привычка грозного хищника действует угнетающе, но то, что тигр идет за человеком, отнюдь не означает, что владыка джунглей собирается напасть. С. Строганов рассказывает, что тигры нередко ходили за ним в Тигровой балке, но ни разу не предпринимали такой попытки[61]. По словам проф. А. Г. Банникова, зверь идет за человеком до границ своего участка и прекращает преследование, после того как тот покидает его пределы[62].

Когда мы говорим, что преследование человека не грозит ему нападением, то, естественно, не подразумеваем здесь охотника, ранившего тигра. Ибо в этом случае нападение вполне возможно. Говоря о добродушии и миролюбии этого хищника, не надо, конечно, впадать в крайность. Так, если вы случайно встретите тигрят и вздумаете поиграть с ними или хотя бы приблизиться к ним, то предварительно лучше написать завещание. Ибо это одно из немногих положений, когда тигр, вернее тигрица, может убить человека (но, впрочем, не всегда это делает).

Проанализировав поведение тигра в случае встречи с человеком, А. А. Слудский пришел к заключению: «Тигр переходит в нападение, как правило, лишь при следующих обстоятельствах: 1) когда он ранен и его преследуют; 2) если к нему подойти, когда он остановлен собаками; 3) при подходе человека к логову с маленькими тигрятами; 4) при случайном, неожиданном для тигра, подходе к нему ночью»[63]. Н. А. Байков писал еще об одном обстоятельстве, при котором тигр может броситься на охотника: когда хищника в течение длительного времени преследовали, не давая возможности поесть и отдохнуть[64].

Но даже при этих обстоятельствах тигр нападает далеко не всегда. Так, при отлове тигрят на Дальнем Востоке тигрицы обычно убегают напуганные выстрелами. Прежде, когда этих хищников было больше и они не так боялись людей, как в наше время, переловить тигрят без боя с тигрицей было трудно.

А вот что рассказывает Д. Корбетт о бенгальском тигре. Когда человек подходит к тигрятам, тигрица нападает не сразу. Прежде она предупреждает его рычанием, затем грозным ревом. Если человек не понимает и не уходит, «тогда уже вина за любое полученное увечье полностью ложится на незваного гостя»[65].

Итак, здоровый хищник никогда не бросается на человека первым, если только тигра не вызывают каким-либо образом на нападение. Но все, что говорится в этой главе, относится — подчеркиваем еще раз — именно к обычному, здоровому тигру. Ибо между ним и тигром-людоедом лежит пропасть. Тигр, как видите, животное довольно-таки безобидное (если его не трогают), тигр же людоед — явление безусловно кошмарное. Он нападает всегда сам, и, когда такой зверь где-либо появляется, людей охватывает ужас…

…Пустеют дороги, население запирается в домах, нередко прекращаются лесоразработки или сельскохозяйственные работы. Были случаи, когда крестьяне покидали деревни, забрасывались целые округи…

Жителям больших городов по существу просто невозможно представить себе то состояние ужаса, которое охватывало население местности, где хозяйничали тигры людоеды.

В конце сороковых — начале пятидесятых годов прошлого столетия тигры-людоеды неоднократно появлялись на нижней Сыр-Дарье. Дело дошло до того, что командир Отдельного Оренбургского корпуса генерал В. А. Перовский 2 октября 1851 года написал специальное донесение помощнику военного министра князю В. А. Долгорукову, в котором говорилось: «Исправляющий должность начальника Аральского укрепления майор Дамас в конце 1849 г. донес предместнику моему, что с приближением на зимовку к сему укреплению киргизских аулов в окрестностях оного появились тигры в большом противу прежнего числе. Кроме истребления лошадей и другого скота, встреча с сими хищными зверями всегда почти оканчивалась смертью кого-либо из киргиз, которых, как оказалось по собранным сведениям, в течение 1848 и 1849 гг. заедено тиграми до двадцати восьми человек»[66].

В начале пятидесятых годов XIX века тигр-людоед напал на коменданта форта Кос-Арал и загрыз его. В 1858 году около Перовска зверь убил женщину. В 1880 году в восьмидесяти пяти километрах от Ташкента, в окрестностях одного горного кишлака, был убит тигр, также растерзавший женщину. О людоедах на Сыр-Дарье рассказывает очерк «Мантык — истребитель тигров», а о появлении этих чудовищ в Чирчикской долине (1883 год) — очерк Е. Т. Смирнова. Даже в начале XX века наблюдались случаи появления тигров-людоедов в Средней Азии.

Известны тигры-людоеды и на Дальнем Востоке. В пятидесятых — шестидесятых годах прошлого столетия нападения на людей в Уссурийском крае и в Приамурье были заурядным явлением. О некоторых из них рассказал Н. М. Пржевальский в своей книге «Путешествие в Уссурийском крае». Тигры-людоеды появлялись и позднее, вплоть до конца XIX века. Так, в 1892 году в пятнадцати километрах от Владивостока свирепствовал людоед, нападавший на рабочих лесопромыслов. Для его уничтожения пришлось огранизовать команду из военных охотников, которая в конце концов убила хищника.

Д. И. Шрейдер, побывавший в 1891–1893 годах в Уссурийском крае, вспоминал: «Живущему здесь то и дело приходится слышать доносящиеся из всех округов печальные вести о кровавых исходах встреч обывателей с давнишним обитателем уссурийской тайги: там хищник двух манз-рабочих заел, там — солдата унес, в другом месте — на почтовую тройку напал, в третьем — ребенка у матери вырвал и на глазах у ополоумевшей женщины сожрал, в четвертом — он уже прямо врывается в хуторок новоселов-переселенцев, со страхом, любопытством и трепетом глядящих на разрушительные подвиги невиданного ими «ситцевого» зверя…»[67].

Но в общем-то тигров-людоедов на территории нашей страны было немного. После Великой Октябрьской социалистической революции сведений о появлении таких зверей нет. Гораздо чаще встречаются людоеды в других странах Азии. Так, в пятидесятых годах прошлого века тигры перебрались через пролив, отделяющий Сингапур от материка, и растерзали двадцать человек. На Яве в 1882 году из-за нападений тигров-людоедов пришлось переносить в другое место целую деревню. В конце XIX — начале XX века тигры свирепствовали в Корее. Но особенно мрачную и громкую славу завоевали людоеды Индии. Приведем некоторые факты.

В Нижней Бенгалии с 1860 по 1866 год тигры убили примерно четыре тысячи двести человек. В 1870–1880 годах во всей Индии от людоедов ежегодно погибало по восемьсот — девятьсот человек. В 1890 году людоеды загрызли семьсот девяносто восемь, а в 1924 году — шестьсот три человека. Некоторые из этих зверей прославились количеством убитых ими людей. Так, Чампаватская тигрица за четыре года загрызла двести тридцать четыре, а Чоугарский тигр-людоед за пять лет — шестьдесят четыре человека. В 1964 году был уничтожен людоед в штате Мадхья-Прадеш, имевший на своем «счету» двести шестьдесят семь жертв. В последнее время в Индии ежегодно погибает от тигров по нескольку сот человек.

В шестидесятых годах XIX века в Центральных провинциях Индии из-за нападений тигра-людоеда прекратилось движение по некоторым дорогам, жители ряда деревень покинули родные места. В 1862 году другой такой зверь, убив более ста рабочих, прервал строительство железной дороги Бомбей — Аллахабад; оно было возобновлено лишь после уничтожения этого чудовища. Одна тигрица мешала нормальному ведению сельскохозяйственных работ на площади в тысячу квадратных километров.

Убийства людей тигром, сначала редкие, становятся более частыми по мере того, как хищник осознает свою силу и превосходство над беспомощным населением. Убедившись, что человек — самая легкая и доступная добыча, людоеды наглеют все больше и больше. Постепенно они переходят от ночной охоты или охоты в сумерках к нападениям днем. Ведь днем люди передвигаются неизмеримо чаще, чем ночью, и подстеречь человека в светлое время суток опытному убийце ничего не стоит.

Тигры-людоеды нападают обычно врасплох, когда человек один. Но, убедившись в безнаказанности нападений, людоеды, окончательно обнаглев, бывает, кидаются не только на группу безоружных рабочих лесопромыслов, но даже атакуют вооруженных людей.

Постоянно имея дело с человеком, людоеды вырабатывают особую «тактику» нападения. Обычно они бросаются на жертву с расстояния, которое можно покрыть одним прыжком. Это смертельно опасно не только для безоружного, но даже для опытного хорошо вооруженного охотника, так как стрелять приходится не целясь, навскидку, и только моментальная реакция спасает очутившегося в таком положении человека. Вот почему «на сто случаев нападения тигров-людоедов бывает только один, когда жертва ускользает от зверя»[68]. Неудачные охоты на людоедов, попытки перехитрить их делают этих зверей еще более осторожными, опытными, а потому и более опасными.

Отрицательную роль в борьбе с тиграми-людоедами в Индии играла господствующая в этой стране религия — индуизм. Догма о непротивлении злу и вера в судьбу в течение тысячелетий прививали людям безропотность, покорность. Население или не оказывало тиграм никакого сопротивления, или сопротивлялось робко и нерешительно.

Определенную роль сыграло здесь отсутствие у населения огнестрельного оружия, так как английские колонизаторы не разрешали индийцам иметь даже гладкоствольные ружья. Но главная причина гибели столь большого числа людей от когтей тигров-людоедов в Индии кроется все-таки в пассивности населения. Бирманцы или малайцы, вооруженные лишь копьями и большими ножами, боролись с тиграми гораздо энергичнее и потому с большим успехом.

Естественно, что при обсуждении вопроса: охранять тигров-людоедов или уничтожать — не может быть и тени сомнения. Их следует уничтожать как можно скорее. К сожалению, под выстрелы охотников чаще попадают ни в чем не повинные животные, ибо убить людоеда не так-то просто. Ну, а как же охотятся на тигров?

Способов охоты на тигров множество, и мы расскажем лишь о некоторых. В прошлые столетия индийские феодалы устраивали большие облавы на этих хищников, в которых участвовали тысячи людей и сотни слонов. В XVII веке большие охоты на тигров устраивали китайские императоры. «Эти охоты, — пишет К- Фохт, — скорее походили на военный поход, чем на охоту; тысячи вооруженных людей с сотнями слонов окружали кольцом тигровые логовища, пытаясь взять его сомкнутыми копьями; весьма редко, однако, хищник не прорывался через эту цепь, оставляя по себе смерть и увечье»[69].

В XIX веке в Индии широко практиковалась охота с сетями, расположенными в виде треугольника. В вершине треугольника сооружался помост, на котором размещались охотники. Загонщики старались загнать тигра в суживающийся коридор из сетей; если это удавалось, зверь выходил на стрелков. Но нередко он поворачивал и прорывался через цепь загонщиков.

До сих пор в Индии и Непале тигров стреляют со слонов. Эта охота более результативна и требует к тому же меньше людей. Так, 1 мая 1855 года в Ауде (Индия) со слонов было убито одиннадцать тигров без потерь со стороны охотников. Но, случается, полосатая кошка кидается на слона или охотника, и далеко не всегда дело обходится без несчастных случаев. Советский кинооператор Г. Асатиани, побывавший в Непале, рассказывает, что во время охоты тигр кинулся на слона и разорвал ему бок[70].

Тигров ловят в различные ловушки, капканы, западни; на тропах настораживают копья, луки со стрелами, наконечники которых иногда смазывают ядом; устанавливают и ружья, нередко по нескольку сразу. Тигров травят стрихнином, а на Яве в прежние времена воины окружали этих хищников и убивали копьями.

Один из наиболее целесообразных способов охоты — стрельба с лабаза (махана), сооруженного около жертвы тигра. Иногда сооружают лабаз в месте, часто посещаемом зверем, привязывают рядом приманку (скажем, козленка) и ждут прихода хищника. Об этом увлекательно рассказывается в книгах Д. Корбетта и К. Андерсона.

Отдельные смельчаки отваживаются преследовать тигра в одиночку, хотя для подобной охоты нужно редкое сочетание таких качеств, как хладнокровие, большой опыт, отличное знание повадок тигра, мгновенная реакция и умение стрелять навскидку.

Коренные жители Дальнего Востока — гольды, нанайцы, орочи, удэгейцы — до прихода русских на тигра не охотились. Удэгейцы, например, считая хищника священным зверем, убивали его лишь в целях самозащиты или в случае нападения тигра на стойбище. Орочи убивали этого хищника, культ которого был у них очень силен, только в порядке мести за убитых им сородичей. В одном из гольдских родов существовала вера в близкое родство с тигром. Тотемы тигра известны и у отсталых лесных племен Индии.

Русские переселенцы на Дальнем Востоке подкарауливали тигров у добычи, но чаще всего охотились на этих хищников с собаками. Хорошие зверовые лайки — незаменимые помощники при охоте на тигра. Найдя след, собаки нагоняли и останавливали зверя. Если собаки были неопытные, это стоило жизни одной или нескольким из них. Охотники, определив по лаю место, где остановился тигр, подходили к нему и стреляли со ста — ста пятидесяти метров, обычно из винтовок. Так как опытных охотников, знающих повадки тигра, было немного, то несчастные случаи на подобного рода охотах происходили довольно часто.

Коренное население Средней Азии и Казахстана активно на тигра охотилось довольно редко. Во-первых, этот зверь не очень уж досаждал людям, а во-вторых, охота на него с примитивным огнестрельным оружием была сопряжена с огромным риском. Но если звери слишком наглели, им объявлялась беспощадная война.

На реках Или и Чу отважные казахские охотники, обнаружив место отдыха тигра во время полуденного зноя, подползали к нему как можно ближе и били из мултуков — фитильных ружей с прямыми нарезами. Это оружие своей допотопностью всегда поражало русских, почему оно и упоминается во многих очерках, статьях и заметках того времени. Охотились на тигра и с подхода из юрты; этот способ подробно описывается в публикуемом очерке Е. Т. Смирнова.

Около животного, убитого хищником, устанавливали несколько ружей со взведенными курками. Веревку, соединенную со спусковыми крючками, натягивали таким образом, чтобы тигр, подходя к убитому животному, непременно задел за нее. Однако хищник редко бывал убит, чаще он уходил раненым. Обычно его не преследовали, и через некоторое время зверь или умирал от ран; или выздоравливал, или, оставшись калекой, превращался в людоеда. Этот варварский способ охоты давно уже запрещен почти во всех странах мира.

А. В. Каульбарс, проводивший в 1873 году исследования низовьев Аму-Дарьи, рассказывает: «Так как тигр враг всем, то в аулах существует обычай взаимной помощи против его нападений. Поэтому, как только пастух усмотрит вблизи стада, или уже после нападения на последнее, тигра, то он подает условный знак голосом, по которому в аулах все поднимается в миг на ноги Всяк вооружается чем попало: ружьем, пикой, саблей, кетменем, и все с неистовым криком бросаются к стороне, куда тигр увлек свою жертву, или где он показался. Пораженный и напуганный этим шумом, зверь часто бросает свою добычу, остатки которой на следующий день служат для угощения семейства и друзей хозяина погибшего животного»[71].

Но все же, повторяем, специальной охоты на тигров до прихода русских не существовало. Поэтому не было ничего удивительного в том, что хищники, чувствуя свою безнаказанность, врывались в аулы, а иногда даже гуляли по стенам русских фортов, интересуясь невиданными для них сооружениями. В конце сороковых годов из добровольцев — солдат и казаков — были образованы специальные команды для истребления тигров. Но так как опыта охоты на этого хищника не было, схватки с ним обходились русским людям весьма и весьма дорого.

Охотничьи команды действовали обычно так: место, где находился тигр (чаще всего массив непролазного тростника), окружали со всех сторон и начинали медленно приближаться к предполагаемому местоположению зверя. Невидимый в чаще, он внезапно кидался на людей. Редко удавалось положить его сразу, на месте, чаще начиналась ожесточенная схватка, в ход шли штыки и кинжалы…

Во время одной из таких охот на Сыр-Дарье в середине прошлого века двое солдат были настолько тяжело изувечены могучим хищником, что вскоре скончались от ран; пятеро других были ранены, но остались в живых. Тот самый майор Дамас, о котором Перовский писал в военное министерство, в ноябре 1849 года по просьбе казахов устроил облаву на тигров. В ней участвовало сорок солдат и казаков. Зверя окружили в густых зарослях и убили, но трое рядовых были при этом ранены, а один — лишился руки. О таких же страшных схватках в тугаях и тростниках рассказывается и в повести о Мантыке и в «Охоте на тигра» Н. Н. Каразина.

Убитые и раненые при охоте на тигра в Средней Азии и Казахстане — явление обычное. Даже в начале XX века, когда был уже накоплен большой опыт охоты на этого зверя, несчастные случаи оставались нередкими. Так, перед первой мировой войной в Термезском госпитале как-то одновременно лечилось пять пограничников, раненных на тигровых охотах.

Охотились на тигров не только группами, но и в одиночку. Мантык, например, один ждал зверя, идущего по его следу. Применяли для охоты на этого хищника и собак, которые останавливали тигров. Но в Средней Азии, в густых зарослях, этот способ был менее эффективным, чем в лесах Дальнего Востока.

Ставили на тигра и капканы, непременно с волокушей из тяжелого бревна. Без такой волокуши хищник или вырывался из неподвижного капкана, или отрывал лапу и уходил. Тигра обычно догоняли на лошадях, причем; в погоню отправлялось чаще всего десять — пятнадцать человек, которые стреляли в хищника с лошадей.

Наибольший результат при наименьшей затрате сил и средств давала охота на засидках около добычи, не доеденной тигром, или около приманки. Недалеко от туши убитого животного вырывали яму (см. очерк «В захолустье» и отрывок из романа «В камышах») или сооружали лабаз («В камышах»). Стрельба с лабаза была более безопасной, чем из ямы. Иногда просто ждали веря у трупа, как об этом рассказывается в повествовании о Мантыке.

Читая очерки, вошедшие в этот сборник, многие будут удивлены большим числом несчастных случаев во время охоты на тигров. Объясняется это несколькими причинами. Главное, как уже говорилось, отсутствие опыта, ясных представлений об этом животном, его повадках, силе и как следствие — легкомысленное отношение к грозному хищнику. Так, в очерке «В захолустье» охотник, уже знакомый с тигром, все же счел возможным идти на него с гладкоствольной одностволкой — оружием, явно не подходящим для такого рода охоты.

Анализ источников показывает, что в тигра стреляли когда надо и когда не надо, с любого расстояния, при любом случае, из любого оружия. Раненых зверей часто не добивали, грубо нарушая тем самым одно из основных правил охоты. Облавы организовывались иногда так неумело, что оканчивались или ранением некоторых охотников, или, в лучшем случае, бесплодной потерей времени, как это правдиво показано в очерке Е. Т. Смирнова.

Не подходящим для охоты было и оружие: вначале шомпольные ружья, затем винтовки Бердана и Мосина. Эти винтовки — хорошее боевое и охотничье оружие, но выстрел из них не останавливает тигра при прыжке, даже при удачном попадании. Когда тигра стреляли из боевых винтовок на Дальнем Востоке с более или менее далекого расстояния, то обычно оставалось время на перезарядку винтовки. Но когда тигр нападал с расстояния в три — пять метров — в тростниках Сыр-Дарьи или Аму-Дарьи — и пуля не отбрасывала его назад, времени на перезарядку не оставалось. Охотник или погибал, или получал тяжелые ранения; иногда его выручали товарищи, а в исключительно редких случаях — кинжал.

Английские охотники в Индии чаще всего шли на тигра с двуствольным крупнокалиберным нарезным ружьем (штуцером), тяжелая пуля которого может остановить тигра даже при прыжке с близкого расстояния. Сейчас при охоте на тигров широкое применение находят крупнокалиберные охотничьи автоматические винтовки.

Но дело не только в отсутствии опыта или достаточно мощного оружия. Охота на тигров опасна всегда и для всех, хотя, естественно, в разной степени. Ведь этот хищник не хочет дешево продавать свою шкуру и в случае настойчивого преследования сам нередко переходит в решительную контратаку.

Тигр — животное высокоразвитое. В своих действиях он руководствуется не только инстинктом, но и приобретенным опытом. Сталкиваясь с людьми, тигр вскоре начинает отличать вооруженного человека от невооруженного, а затем вырабатывает «тактику», позволяющую ему или уходить от преследования, или атаковать врага в выгодный для себя момент. Поведение тигра индивидуально, и предугадать заранее, что сделает ну хотя бы раненый зверь во время приближения к нему, невозможно. «Во всех его действиях, — пишет Н. А. Байков, — видна какая-то продуманность, граничащая с разумностью и последовательностью. Обмануть и провести тигра очень трудно…»[72]. Особенно тигра-людоеда.

Раненый или здоровый, но раздраженный преследованием, тигр устраивает засаду. Он сворачивает с избранного им же направления, идет в обратную сторону параллельно своим следам, пропускает охотника вперед, затем выходит на его след и, случается, нападает сзади. Этот прием тигров успешно использовал Мантык. Он поворачивался на сто восемьдесят градусов и ожидал хищника, который обычно выходил прямо на охотника. Нескольких тигров отважный калмык убил именно таким способом, но в конце концов был растерзан зверем, вышедшим на его след.

Хищник не обязательно нападает сзади: в зависимости от ветра он может атаковать и с фланга. Иногда разъяренный зверь нападает спереди, подпустив человека на длину одного прыжка. Впрочем, если тигр заметит, что его обнаружили, он уходит, не нападая. Но это не значит, что хищник отказался от борьбы: нет, просто он будет выжидать более удобного случая, повторять свои маневры, иногда до тех пор, пока не растерзает охотника или сам не будет убит.

Другая особенность охоты на тигра заключается в том, что собаки, столь часто спасающие человека во время схватки с медведем, при нападении тигра помочь не могут. Дело в том, что медведь, на которого наскакивают собаки, старается схватить их и часто оставляет человека в покое. Тигр, нападающий на человека, на собак не обращает никакого внимания. Да и редкая собака решится вцепиться в грозного зверя. Сравнительно легко увертываясь от лап медведя, даже опытная собака не сможет избежать когтей гигантской кошки, если подойдет к ней слишком близко: настолько молниеносны движения владыки джунглей. Поэтому опытные лайки ближе чем на пятьдесят шагов к тигру не подходят.

Есть и еще одно существенное отличие охоты на тигра от охоты на медведя или, скажем, леопарда: многие избавлялись от «объятий» косолапого или когтей пантеры, убивая этих зверей кинжалом. Другое дело тигр: при первом же нападении он калечит или так сильно придавливает человека, что тот, даже если и сохранит присутствие духа, чаще всего просто не может шевельнуть рукой, даже не будучи в шоковом состоянии. А иногда в состоянии шока, все видя и понимая, ничего не может предпринять. Нужно редкое стечение обстоятельств, чтобы охотник, которого подмял под себя тигр, убил бы его, оставшись при этом живым.

Это возможно лишь в том случае, когда после первого нападения охотник, хорошо владеющий холодным оружием, не теряет сознания, сохраняет присутствие духа и возможность пустить в дело нож или кинжал. Так убили тигров Мантык и Шумов — герой очерка «В захолустье». В подавляющем большинстве случаев человек, на которого накинулся этот хищник, бывает убит или тяжело ранен.

Тигр опасен не только своей силой, стремительностью и внезапностью нападений. Уже само присутствие зверя, его вид, голос настолько сильно действуют на людей, что, случается, даже смелые и опытные охотники теряют хладнокровие. Вот несколько примеров психологического воздействия присутствия тигра на человека.

Е. Т. Смирнов, например, рассказывает, как в середине семидесятых годов прошлого столетия группа офицеров отправилась на охоту за тиграми. Ехали тростниками. Неожиданно шагах в двадцати от них на полянку выскочил тигр, прилег около убитой лошади и страшно зарычал. «Можно себе представить, — пишет далее автор, — что сделалось с охотниками! Храброе оренбургское воинство, забыв про винтовки, бросилось в сторону со всех ног и полегло рядами в грязную канаву…»[73].

В августе 1915 года три охотника поехали за фазанами в район Перовска. Увлекшись охотой, они зашли далеко в тростниковые джунгли и вдруг на небольшой поляне увидели спокойно стоявших трех тигров… Когда охотники пришли в себя, оказалось, что они, «бледные и запыхавшиеся, стоят около сторожки, от которой… начали охоту…»[74]. Между тем охотники имели патроны, снаряженные пулями.

В 1878 году на Дальнем Востоке десять солдат получили приказ уничтожить тигра. Зарядив берданки, они двинулись в путь. «Враг не заставил себя долго искать и предстал авангарду в своем диком величии, без малейшего намерения уступить поле битвы. Его выражение, его движения и размеры показались солдатикам настолько внушительны, что они ретировались — ретировались настолько быстро, что некоторые обронили даже свои берданки»[75].

Не думайте, однако, что столь сильно этот хищник девствует только на неподготовленных охотников. Вот что пишет Н. А. Байков, вспоминая одну из своих охот на пира: «Услышав его голос, невольно крепче сжимаешь винтовку в руках. Сердце стучит в грудную клетку, начинается нервная дрожь. Чувствуешь свою полную беспомощность перед этим грозным владыкой тайги в случае его внезапного нападения из темных недр заросшего густого леса. Ощущение это довольно сильное, в чем и заключается весь интерес и заманчивость такой охоты»[76]. А вот слова другого прославленного охотника: «Даже днем близость тигра, если он вас и не видит, заставляет сердце биться учащенно. Но ночью, к тому же темной, когда тигр, и не обычный, а людоед, наблюдает за вами, сердце вовсе готово выскочить из груди»[77].

Не удивительно, что охота на тигра считается одной из наиболее опасных. «Нельзя не признаться, что для открытой борьбы с этим зверем нужны необыкновенное мужество и присутствие духа»[78], — писал Е. Т. Смирнов. «Охота на тигра — самый трудный вид этого спорта»[79], — считает К. Андерсон. По мнению Н. А. Байкова, охота на тигра — наиболее рискованна и опасна[80]. Таковы высказывания охотников, хорошо знающих тигра. И только человек, никогда не видевший этого зверя в естественной обстановке, мог написать о нем такую легкомысленную фразу: «Стрелять в тигра не представляет почти никакой опасности: он постоянно избегает борьбы с человеком…»[81].

Учитывая все трудности и опасности охоты на тигра, известный советский охотовед Д. К. Соловьев включил его в «первую пятерку» наиболее опасных для охотника зверей земного шара. Наряду с тигром сюда входят также лев, слон, носорог и буйвол[82]. Многие охотники добавляют еще и леопарда.

Трудность и опасность охоты на тигров не исключает; понятно, отдельных фантастических удач, звучащих нередко просто анекдотически. Вот три ярких случая. Однажды на Сыр-Дарье солдат отправился на охоту за фазанами с шомпольным ружьем. Совершенно неожиданно он увидел мирно лежащего тигра, находившегося от «его в десяти шагах. Солдат выстрелил зверю в бок — и убил его наповал[83]. В Индии четырнадцатилетний мальчишка, только что приехавший из Англии, на первой же охоте убил двух тигров[84]. Один советский специалист, работавший в Непале, как-то ехал на слоне по джунглям, неожиданно увидел тигра, выскочившего на дорогу, вскинул винтовку, выстрелил — и убил хищника наповал[85].

Вполне естественное нежелание быть убитым, жестокий отпор, который дает тигр своим преследователям, — все это вызывало (а может, и сейчас вызывает?) негодование и возмущение бездарных или просто трусливых охотников. Именно они-то, а также литераторы, наслушавшиеся о нем басен, и создали легенду о необычайной «лютости», «кровожадности» тигра, о его поразительном «коварстве». Остается только недоумевать, почему, собственно, тигр должен безропотно подставлять себя под пули охотников? Ведь именно люди проявляют коварство, уничтожая тигров всеми способами, именно людей можно обвинить в кровожадности, ибо они — а вовсе не тигры — убивают зверей просто так, без всякой нужды, без острой для себя необходимости.

На тигра охотятся не только потому, что он наносит ущерб человеку, или потому, что этого зверя считают чудовищем. Добыть тигра — мечта многих охотников: ведь шкура этого животного — вершина охотничьей карьеры. Кроме того, шкура высоко ценится своей красотой и редкостью.

Впрочем, у тигров ценится не только красивая шкура. Китайцы и корейцы, например, почти всю тушу тигра используют для изготовления различных лекарств. Кроме того, из мяса и размельченных костей приготовляется на-ниток, делающий, по поверьям китайцев, человека храбрым. В наши дни гораздо большую ценность представляю!' не убитые, а живые тигры, охотно приобретаемые зоопарками.

Какие же можно дать ответы на вопросы, поставленные в начале статьи?

Итак, тигр — обычный хищник, отнюдь не лютый, иг ужасный, не коварный, не кровожадный, не свирепый. Это — красивое и сильное животное, отличающееся скорее добродушием, чем свирепостью. Но добродушен тигр только до тех пор, пока его не трогают.

Сейчас в СССР никто уже не выступает за истребление этого зверя. Более того, специалисты начинают даже склоняться к мысли, что тигры, если их не слишком много, животные скорее полезные, чем вредные. Хорошо известно, что в случае уничтожения всех хищников число других животных, например копытных, сначала увеличивается, а потом резко сокращается. Так, если охотники решат, что на данной территории мало оленей, и будет признано необходимым увеличить их число, истребив волков, то сразу же после полного уничтожения последних количество оленей резко возрастет, но впоследствии, через несколько лет, начнется их массовая гибель от эпизоотий. Если, конечно, «функции» волков не перейдут к другим хищникам.

Хищники в первую очередь уничтожают слабых и больных животных. Прекращение этого процесса человеком нарушает естественный отбор. Вот почему они необходимы в природе, хотя, конечно, численность их надо регулировать. Но у волков — как «орудия» естественного отбора — есть по крайней мере четыре отрицательных качества: во-первых, они уничтожают больше, чем им нужно для насыщения; во-вторых, распугивают всю дичь в данной местности; в-третьих, являются носителями бешенства; в-четвертых, регулировать их численность очень трудно ввиду быстрого размножения.

Крупные и средние кошки (львы, леопарды, рыси и т. д.) лишены тех или иных из этих недостатков, а тигр не имеет ни одного из перечисленных. Вот почему имен-по представителей семейства кошачьих выгодно сохранять в определенных количествах, даже в заповедниках, как это делают чехи, допуская существование рыси в Татрах. Такую же роль может играть владыка джунглей в некоторых районах нашей страны.

Установлено, что в Сихотэ-Алине тигры преследуют волков. И там, где нет волков, но обитает полосатая кошка, численность животных выше, нежели там, где обитают волки, но нет тигров. «Иной раз, — рассказывает известный дальневосточный тигролов И. П. Богачев, — просто дивишься: в одном ключике тигры живут, в другом, рядом — табун кабанов пасется, изюбры кругом ходят… А вот волчьего следа не увидишь, всех волков тигрица, как кошка мышей, выловит. Волк — тот не столько съест, сколько разгонит. Где волки — там нет зверя, где тигр, там скорее и другого зверя сыщешь»[86].

Впечатление от появления тигров было настолько велико, что все писали и говорили об этом звере, гораздо меньше внимания уделяя волкам. Ведь волк невелик, не гак страшен с виду, словом — животное более будничное, если так можно сказать. Другое дело тигр — зверь могучий, эффектный, страшный с виду…

И вот туранских тигров истребили, а волки уцелели и по-прежнему режут скот в Средней Азии и в Казахстане. Перечитывая старые материалы о тиграх, ныне невольно обращаешь внимание на те места, которые прежде не замечали. А было не так уж мало таких заявлений: «Возможно, что и в Хиве, например, он (тигр. — И. Ш.) больше приносит пользы уничтожением кабанов, нежели вреда»[87]. Но «он» считался «лютым зверем» и поэтому подлежал истреблению независимо от того, какова была роль тигра на самом деле…

Альфред Брэм, который называет тигра «страшным», «кровожадным», самым опасным хищником на земле, между прочим, написал и такую фразу: «Для земледелия это добрый приятель, который в больших размерах играет роль домашней кошки, спасая посевы от некоторых животных, например от оленей и диких свиней, которые сильно вредят земледельцу и от которых он не знает как избавиться»[88].

Это замечание А. Э. Брэма совершенно справедливо. Но тем не менее в Индии и сейчас уничтожают тигров и леопардов и не трогают (по религиозным соображениям) обезьян, наносящих немалый ущерб сельскому хозяйству. Отстрел же леопардов — естественных врагов обезьян — еще больше увеличивает численность последних.

В Восточной Африке преследование леопардов привело к тому, что кабаны и обезьяны, размножившись в огромных количествах, стали наносить сильный урон сельскому хозяйству. Уничтожение леопардов пришлось прекратить, и теперь там этих животных охраняют, отстреливая и истребляя кабанов и обезьян.

Итак, истребление хищников бьет в конечном итоге по человеку. Ибо надо знать, кого следует уничтожать и когда истребление какого-либо вида нужно приостановить. А для этого необходимы глубоко обоснованные рекомендации ученых.

Конечно, было бы нелепо сейчас ставить вопрос о расселении тигра по всей территории его прежнего обитания. Большие площади тайги, пойменных лесов и тростников освоены, да и на необжитых землях не везде можно поселить грозного зверя. Население не выдерживает его близкого присутствия, живет в постоянном страхе и нервном напряжении, поэтому тигра можно реакклиматизировать лишь в строго определенных местах, лучше всего в заповедниках и заказниках[89].

Нам уже приходилось писать[90] о том, что тигров желательно расселить в Тигровой балке, в низовьях Аму-Дарьи, где-нибудь на нижней Сыр-Дарье и в устье Или, создав в этих местах заповедники. В них мог бы охраняться не только туранский тигр, но и вся своеобразная фауна и флора пойменных лесов и тростников. Завозить этих хищников нужно из Ирана и Афганистана, где обитает туранский тигр, то есть тот же подвид, который водился прежде в Средней Азии и Казахстане. С этим следует поспешить, иначе в Иране и Афганистане истребят последних тигров…

На Дальнем Востоке тигры могут обитать не только в заповедниках (площадь которых следует увеличить), по и на обширных неохраняемых горнолесных территориях. Численность этого хищника может быть увеличена без опасности для жизни людей и без ущерба для скотоводства в пять, возможно, даже в десять раз. Увеличение количества тигров потребует строгого соблюдения двух правил: своевременно отстреливать старых зверей и никогда не оставлять подранков.

Остановимся теперь вкратце на публикуемых материалах.

Материалы, включенные в сборник, не только дают представление об охоте на тигра в Средней Азии и Казахстане, но и знакомят также читателей с природой пойменных лесов и тростников, с обычаями и нравами коренного населения, показывают жизнь русских солдат и офицеров в этих районах. Если говорить о жанрах, то это документальные очерки, кроме отрывка из повести Н. Н. Каразина «В камышах».

В сборник вошла лишь часть известных нам очерков об охоте на туранского тигра. Все произведения, включенные в книгу, показывают этого хищника в те времена, когда он был еще обычен и охота на него не была случайностью. Написаны они в последней трети прошлого столетия.

Читая очерки, не следует забывать, что авторы пользуются терминами, многие из которых исчезли после Великой Октябрьской социалистической революции, например казахи везде именуются киргизами. В нашей публикации сохранен стиль очерков, оставлены все выражения и обороты речи, характерные для авторов этих произведений.

События в очерках развертываются в 1840–1880 годах, то есть в то время, когда завершилось присоединение Казахстана и Средней Азии к России. Русские войска продвигались с севера, вдоль Сыр-Дарьи, и с востока — со стороны Верного (Алма-Аты). По мере продвижения в стратегически важных пунктах сооружались форты, о которых часто упоминается в публикуемых произведениях.

В первой половине XIX века на территории Средней Азии существовало три феодальных государства — Бухарское, Кокандское и Хивинское ханства. В социально-экономическом отношении это были отсталые государства, производительные силы которых подрывались непрестанными смутами, набегами кочевников, междоусобными войнами. В результате ряда походов русских войск Средняя Азия была присоединена к Российской империи; Бухарское и Хивинское ханства стали вассалами России, а Кокандское было ликвидировано.

Несмотря на колонизаторскую политику царского правительства, включение Казахстана и Средней Азии в состав России объективно имело прогрессивное значение. Прекратились непрерывные феодальные столкновения, были созданы условия для более быстрого социально экономического развития, роста производительных сил. Благоприятным оказалось и сближение народов Казахстана и Средней Азии с передовой русской культурой.

Авторы очерков показывают отсталость и бедность подавляющей части казахов. Очерки говорят о доброжелательном отношении русских к коренным жителям Туркестана, как обычно именовали до Великой Октябрьской социалистической революции Среднюю Азию и часть Казахстана. Известно, что передовому русскому обществу чужды были идеи расового или религиозного превосходства над другими народами. Более того, вошедшие в сборник материалы показывают, что дружеские отношения устанавливались между офицерами и солдатами Туркестанского корпуса, с одной стороны, и коренным населением — с другой. Так, Петр Касаткин, главный герой повести Н. Н. Каразина «В камышах», — желанный гость в казахском ауле. Герой рассказа «В захолустье» Шумов тесно связан с казахами и живет с ними, как говорится, душа в душу.

Наиболее интересное в научном отношении произведение — «Мантык — истребитель тигров». Написано оно офицером и охотником, подписавшимся оригинальным псевдонимом Верненский гражданин. В «Словаре псевдонимов» И. Ф. Масанова указывается, что настоящая фамилия автора — Б. Карпов. Судя по содержанию очерков, это был высоко образованный человек, лично знавший знаменитого Мантыка.

Очерки Б. Карпова — ценнейший источник сведений о туранском тигре; очень хороши в них картины природы низовьев Сыр-Дарьи и сцены охоты. Написаны очерки своеобразным языком, хотя некоторые выражения кажутся нам сейчас старомодными. В 1966 году в несколько сокращенном виде очерк «Мантык — истребитель тигров» вошел в сборник «Владыка джунглей», на который мы не раз ссылались в данной статье. В настоящем сборнике очерки Б. Карпова даются с некоторыми сокращениями по тексту журнала «Природа и охота», 1880, т. IV, октябрь — декабрь.

Автор трех последующих произведений («Охота на тигра», «В камышах», «Не в добрый час») — известный в свое время русский писатель и художник Н. Н. Каразин (1842–1908). В течение нескольких лет он служил в войсках Туркестанского корпуса, участвовал в научных экспедициях (1874 и 1879 годы), изучавших природу и население низовьев Аму-Дарьи.

Каразин хорошо знал жизнь русского солдата, нравы и обычаи коренного населения, природу этих районов. Он написал ряд романов, повестей и очерков на темы среднеазиатской жизни, создал множество рисунков. Одно из лучших его произведений — приключенческая повесть «В камышах», из которой мы включили в сборник отрывки, рассказывающие о появлении тигра-людоеда и об охоте на него. Герои повести вымышленные, но сцены охоты на тигра воссозданы с документальной точностью.

Очерки Н. Н. Каразина «Охота на тигра» и «Не в добрый час» содержат некоторые любопытные факты, но характеристика тигра как «лютого зверя» может вызвать сейчас лишь улыбку. Эти очерки печатаются с некоторыми сокращениями. Все произведения писателя даны по изданию: Н. Н. Каразин, Полное собрание сочинений, СПб., 1905 («Охота на тигра», «Не в добрый час» — выпуск XII; «В камышах» — выпуск XIII).

Рассказ «В захолустье» представляет собой отрывки из книги Д. Иванова «Солдатское житье. Очерки из туркестанской жизни» (СПб., 1875). Книга рисует тяжелую, однообразную жизнь русских солдат и офицеров. Единственным просветом в ней, по словам автора, была охота. Картины охоты на тигров, поведение этих животных при встрече с человеком даны реалистически, с большим знанием дела, хотя из содержания книги неясно, охотился ли на этих хищников сам автор или нет.

Е. Т. Смирнов был в свое время довольно известным туркестанским охотником и активно сотрудничал в одном из лучших журналов того времени — «Природа и охота». Его очерк «Экспедиция против тигров» публикуется (с небольшими сокращениями) по тексту журнала «Природа и охота», 1883, т. II, июнь. Автор убедительно показывает, что коренное население с его жалким оружием было практически беззащитно против тигров-людоедов.

Е. Т. Смирнов с горечью и сарказмом пишет о полном провале «экспедиции» на тигров. Читая его раздраженные высказывания по адресу русских и казахских охотников, необходимо все время помнить, что автор не мог по своему положению прямо сказать, кто виновник неудачной облавы, которая привела к тому, что тигры-людоеды остались целехоньки… «Свиты его величества генерал-майор князь Витгенштейн» стоял на социальной лестнице настолько высоко, что о прямой критике нс могло быть и речи. Намеков же на полную бездарность руководителя экспедиции в очерке вполне достаточно.

Все сокращения в публикуемых очерках сделаны за счет текста, не имеющего прямого отношения к теме сборника. Содержащиеся в очерках сведения о тиграх даны без изменений.