Манящий свет далеких звезд

Глава 1

Я ехал по тропинке на велосипеде. Велосипед старенький, скрипит, но тянет. К раме привязаны удочки. Ну, да, решил побаловать себя рыбалкой на дальнем озере. Не то, чтобы я такой уж заядлый рыбак, но делать всё равно нечего. Скучно. Я отдыхал у друга в Карелии. Мы с ним вместе в Плешке учимся. В прошлом году отдыхали у меня, на Дону, а в этом, после четвёртого курса, рванули к нему. А здесь большая деревня. Или село? Церковь есть, правда разрушенная. Но если есть церковь, значит село. Хотя, хрен редьки не слаще. Нет, так-то здесь здорово и отдохнуть можно классно — неделю, максимум две. Вот неделю мы с Лёхой и покуролесили, а что дальше? Бухать я не люблю, а с девчонками здесь проблема. Симпатичных хватает, но все они озабочены замужеством. Один неверный шаг и ты уже с штампом в паспорте. Нет уж, нет уж, мне ещё рано. Лёхе проще, у него здесь официальная невеста и он у неё зависает чуть ли не до утра, а мне приходится проводить ночи в холодной постели. Вот и мотаюсь на рыбалку. Чтобы хоть чем-то себя занять. Вечером можно сходить в клуб на танцы или в кино, а днём что делать? Лёха дрыхнет до обеда, а я с утра или на речку или на одно из озёр. Здесь их три поблизости. Но моё любимое дальнее. Красота там неимоверная. Я там не столько рыбу ловлю, сколько просто наслаждаюсь неимоверно прекрасной природой. Хотя, лучше бы я наслаждался чем-нибудь более приземлённым, но чего нет, того нет. Приземлённым наслаждается мой друг Лёха. Вообще-то, он ещё тот ходок, в Москве ни одной юбки не пропускает, но здесь, на Родине, только к невесте бегает. А у меня невесты нет и заводить её пока не собираюсь. Да и с девчонками у меня не очень. Рост под 190 сантиметров, вес около центнера, а рожа такая, что дети увидев меня, плакать начинают. Ну, вот такой уродился. Нет, и мне иногда перепадало женской ласки, но редко. С красавчиком Лёхой не сравнить. Мало того, что он выглядел как герой-любовник из кино, так ещё и язык без костей — любой девчонке мозги так запудрит, что она превращается в сомнамбулу и идёт за ним, как на поводке. Да, мы немного разные, но друзья не разлей вода. Встретились мы с ним при поступлении в университет, как раз у входа. Разговорились. Оба после армии, оба бывшие мотострелки. Вот и скорешились. И у обоих это уже второй ВУЗ. У меня первым был университет в родном городе. Поступил я туда без труда. Школу окончил хоть и не с золотой медалью, но близко. Учёба в универе давалась легко — не смотря на мой вид, башка соображает у меня очень хорошо. Но не повезло: весной, прямо на лекции устроил драку. Ну, так получилось. Мало того, что из универа вышибли, так пришлось срочно в армию удирать — двоих моих противников отправили в больничку с тяжёлыми травмами. После армии в своём городе мне уже ничего не светило, так что отправился в Москву. Лёха тоже поступил после школы в универ у себя в Петрозаводске, но что-то намудрил с дочкой то ли декана, то ли вообще ректора и пришлось ему удирать срочно в армию. После армии и ему тоже в родном городе ничего не светило и он тоже рванул в Москву. Вот там мы и встретились. Я собирался сдать документы на факультет программирования — с математикой я всегда дружил, но оказался на факультете экономики. Лёха, зараза, уболтал. Мол, мода на экономистов и юристов уже прошла, конкурс минимальный, да и учатся там одни девчонки, так что будем как в раю. Ну, как тут устоишь? Вот так четыре года и отучились. Учились, кстати, хорошо, хоть и приходилось ещё и подрабатывать — жить-то хотелось красиво и весело. Ничего, справлялись.

Наконец я подъехал к озеру. Вернее, густым кустам, за которыми озеро и было. Можно было немного объехать и выехать на удобный песчаный пляж, но мне не купаться, мне рыбу ловить, так что обрывистый берег самое то. Продрался через кусты и вот оно, озеро. А там… Недалеко от меня в воде резвятся две нимфы. Красиво. Солнце только взошло, брызги воды сверкают, а совсем мелкие аж светятся, девчонки хохочут. Так бы стоял вечно и любовался. Но не получилось. Девчонки меня заметили, одна из них на меня как-то зло посмотрела и меня как выключили.

В себя пришёл от подзатыльника.

— Вставай и иди.

И ещё один подзатыльник. Ничего не понимая, поднялся с пола, на котором валялся и пошёл. Соображал я совсем плохо. Как с сильного похмелья. Это когда весь вечер посидишь с пацанами за пивом, а потом ещё и лакирнёшь всё это водочкой. Вот на следующий день такое же состояние. Пока не примешь контрастный душ и не попьёшь горячего чаю, жить не хочется. Но чаем поить меня тут, похоже, не собираются.

Меня втолкнули в какое-то помещение. За столом сидит какой-то мужик. На куртке, на груди куча каких-то нашлёпок. Я стою напротив. Везде всё чистенько и аккуратно, а у меня вид не очень презентабельный: резиновые сапоги, старые джинсы, вылинявшая футболка и заштопанная кое-где джинсовая куртка.

— С какой целью ты следил за леди Каорме?

И сказал он это на каком-то неизвестном языке и я его понимаю. И ещё какая-то леди? Хотя он как-то по другому сказал, но мой мозг перевёл как «леди». Какая ещё к черту леди? И тут мой мозг вообще взорвался. Уши. У мужика были острые уши с кисточками на концах. Боже, куда я попал?

Тут в помещение ворвался какой-то бугай. Ростом больше дух метров, плечи, как двое моих. Ругался он на языке не понятном мне. Да так ругался, что слюни изо рта летели. Мгновенно подскочил ко мне, схватил меня правой рукой за горло и вздёрнул над полом. И продолжал мне что-то шипеть в лицо. Я только и мог, что болтать ногами и размахивать руками. Похоже всё, сейчас шею свернёт. Тут моя правая рука наткнулась на нагрудный карман куртки, а из него торчала ручка. Обыкновенная шариковая ручка, без колпачка и похоже без чернил. Я её выхватил. Бугай как раз приблизил моё лицо к своему и что-то рычал. Из оставшихся сил я воткнул ручку ему в левый глаз и кулаком ещё вбил её как можно глубже. Будет ещё какая-то обезьяна материть меня на своём тарабарском языке. Я в армии и не от таких обезьян отбивался. И не от одной, а от нескольких.

Рука, держащая меня за горло разжалась, я рухнул на пол и опять отключился.

В себя пришёл опять на полу. Голый. В клетке. Ощупал руки и ноги — всё целое. Осмотрел самое дорогое -целое. Единственно, башка болит, аж раскалывается. Видно, опять прилетело. Подняться не смог. Ползком добрался до стены и сел, облокотившись на неё. Попытался разобраться с тем, что со мной случилось и не смог — мешала головная боль. Да и пить очень хотелось. Но в одиночестве я пробыл не долго. В помещение с клеткой вошли две девицы, как раз те, что плескались в озере. Одна осталась у дверей, а другая подошла и ухватилась обеими руками за прутья решётки. Симпатичное личико исказила такая гримаса ненависти, что у меня аж заледенело всё внутри. Потом она стала говорить, вернее шипеть, но я ничего не понял. Язык, вернее, шипение похож на тот, которым тот бугай меня материл. Уверен, что ничего приятного он тогда мне не сказал. Потому и помер. Скоропостижно. Я даже улыбнулся. Это девчонку вообще в бешенство привело. Она стала уже орать. Зато стали проскальзывать иногда и знакомые слова. Из криков, рычания и шипения я понял, что, во-первых, я червяк, во-вторых, я убил её любимого брата, великого воина, великого псиона и вообще, великого во всём и везде. И в-третьих, за все мои преступления меня ждёт великая казнь. Ага, опять великая. Я буду каждую минуту мечтать о смерти, но не дождусь её и проживу в мучениях столетия. И ждёт это счастье меня в какой-то империи Аграфов, куда они и возвращаются. Но чтобы я не скучал, она пока лично мною займётся.

И занялась. Ничего не делала, просто стояла и смотрела, а меня скрутила такая боль, ужас. Казалось, что каждая клетка моего тела разрывается на множество мелких частиц. Соображать я перестал сразу, чувствовал только боль. Сколько это продлилось не знаю. Не думаю, что долго, но мне показалось, что прошла целая вечность. А потом я отключился.

В себя пришёл лежа на полу у той же стены. Забавный робот, похожий на жука о шести ногах и четырёх руках-манипуляторах закинул мне в клетку небольшой контейнер. Похоже обед принесли. Даже дотрагиваться не стал. Не потому, что боялся отравления. Зачем меня травить, если я такая забавная игрушка для издевательств для местных извращенцев? Стал обследовать свою клетку. Сначала на карачках, а потом и кое-как встать смог. Пол из жёсткой резины. Стены чуть помягче. Прутья решётки вроде стальные, но на ощупь мягкие. Нет, башку ни об стены, ни об решётку не разобьёшь. В углу небольшое отверстие. Понятно для чего. Рядом метровый диск. Встал на него. Меня окутал плотный белый туман. Рот, нос, глаза забились влагой, но продолжалось это всего несколько секунд, я даже и сообразить ничего не успел. Потом тело окутало, как одеялом, теплым воздухом и я сошёл с диска чистеньким аж до скрипа. Пошёл к своей стенке и опять сел. Думать о чём-то, кроме как о самоубиении не мог. Провести сотни лет в таких вот мучениях? Да ну нафиг. Меня не интересовало больше ничего: ни где я, ни как сюда попал, ни что за люди вокруг? Вообще ничего. Одна мысль: как себя грохнуть? Чтобы этим извращенцам не обломился спектакль с моими мучениями. Но ничего придумать не мог. Если только ничего не есть и не пить? Тогда да, рано или поздно сдохну от обезвоживания или голода. Долго поразмышлять не получилось. Опять заявилась эта сучка и всё повторилось.

Так дальше и пошло. Бешенная сука приходила ко мне по три раза в день. Сколько это длилось — не знаю. Кажется вечность. Чтобы совсем не свихнуться, после каждого «сеанса» шёл и мылся. Номер с голодовкой не прошёл. Контейнеры с пищей мне забрасывать в клетку перестали, но каждое утро, ну, это я считаю, что это утро, я приходил в себя достаточно бодрым, даже без намёка на голод и жажду. Внутривенно они меня поят и кормят что ли. Да и лечат заодно. Я ведь, когда меня корёжит от боли и кости себе ломаю бывает. И ведь ничего не помню. Ну, а что тут вспомнишь? После того, как меня вырубает, со мной что угодно делать можно. Вот и подлечивают, сволочи.

Как-то утром очнулся без бороды. У меня за всё это время выросла небольшая бородка, а тут раз и нету. Ресницы, брови, волосы на голове остались, а бороды нет. Эстетка, блин.

Заметил ещё кое-что: с каждой экзекуцией боль притуплялась. Вообще-то страшна не сама боль, а ожидание боли, но когда я стал чувствовать, что боль не такая уж сильная, меня даже корёжить престало, то и ожидания боли смягчились. Наступил момент, когда на бешенный взгляд этой сучки я вообще не прореагировал. Улыбнулся ей и посоветовал ей кое-чем заняться с дроидом, с его манипуляторами по-отдельности и со всеми сразу и куда их себе впихивать. Вот уж она взбесилась! Выхватила свой пистолетик стала по мне палить. Правда, номер не прошёл. Она хоть и взбесилась, но совсем уж головы не потеряла. Прострелила мне обе ноги и обе руки и всё. До головы, к сожалению, дело не дошло. Несколько прутьев тут же ушли вверх, дроид заскочил в клетку, закинул меня на спину и куда-то поволок. Стерва шла рядом и пинала иногда меня ногой.

Притащили меня в больничку. Странная какая-то: стоят в ряд гробы с прозрачными крышками, пара небольших дроидов замерло и мужик в зелёном комбинезоне стоит. Один гроб открыли, меня туда закинули, крышка закрылась и я отрубился. Крышка открылась, дроид выдернул меня из гроба, забросил себе на загривок и поволок обратно. А я себя чувствовал как заново родившемся. Вот, значит, где меня после пыток восстанавливали, сволочи. Ну, что сказать — медицина у них на высоте. Но мне от этого не легче.

Привезли меня в ту же клетку. И мои мучения продолжились. Теперь это стерва приходила с небольшим пистолетиком. Не тем, что она мне руки-ноги прострелила, а каким-то обрубком: рукоятка и толстый короткий ствол. Направляла на меня и мне становилось хреново. Чем дольше, тем хреновей. Не так, как раньше, но тоже не сахар. И также я в конце концов отрубался. Иногда к ней присоединялась вторая девица. Тогда я отрубался быстрее. Сколько это продолжалось не знаю, но однажды моя мучительница не пришла. Не факт, что вообще не придёт, но сильно задерживалась. Я как раз был после больнички и чувствовал себя прекрасно. Сидел у стеночки и представлял, как бы мне добраться до этой сучки и что бы я с ней сделал. Раздались толчки. Не сильные, но ощутимые. Сначала один, потом три подряд, потом ещё два. И всё затихло.

Меня, как всегда, начал охватывать ужас перед встречей со своей мучительницей. А она все не шла и не шла. Вот ведь сволочь. Правду говорят, ожидание смерти намного хуже самой смерти. Правда, я всегда её встречал спокойно, ни разу не заныл и не заканючил, тут мне себя упрекнуть нечем. Это, наверное, её больше всего и злило. Не знаю, как бы я себя повёл, если бы меня мучал мужик, но перед девчонкой унижаться я не мог. Никак не получилось бы.

Вдруг дверь в помещение вынесло. Вернее, не вынесло — открывалась она, уходя в сторону, а тут вдруг открылась как нормальная дверь, да ещё и перекорёжилась как-то, а потом вообще рухнула на пол. В помещение заскочил здоровенный дроид, не чета моему охраннику, который было бросился навстречу, но тут же утух, получив небольшую кляксу плазмы. Завоняло чем-то противным: то ли жжёной резиной, то ли жжёной проводкой. За дроидом зашёл вроде бы человек. Хотя одет как настоящий рыцарь: на голове закрытый шлем, весь покрыт бронёй, в руках здоровая дура — то ли винтовка большая, то ли пушка мелкая. Ну, видно, сейчас меня будут убивать. Ну и хорошо, надоели ежедневные пытки.

Дроид подскочил к моей клетке, срезал чем-то вроде резака несколько прутьев снизу и сверху. Рыцарь поманил меня рукой, развернулся и пошёл. Ну и я за ним — а куда деваться? Вышли в коридор. Немного прошли по коридору и наткнулись на мертвеца. Мужик лежал посреди коридора совершенно целый, только без головы. Рыцарь остановился возле трупа, нагнулся, что-то сделал и сдернул с него одежду. Даже ботинки. И бросил всё это мне.

— Оденься. — голос прозвучал четко и ясно, как будто и не из-под шлема.

Одевать вещи мертвеца было не очень приятно, но и сверкать голым задом тоже надоело. Но одеть успел только штаны, которые, кстати, очень удобно на меня сели, хотя сначала показалось, что они мне велики. Куртку и ботинки одеть не успел — рыцарь вновь махнул рукой и пошёл дальше. Я за ним, с курткой и ботинками в руках. Дроид за нами.

Шли долго. Сначала по коридору, потом поднялись на лифте, потом опять по нескольким коридорам. Зашли в большое овальное помещение. Несколько ложементов и по всем стенам сплошные экраны. Посреди стояли несколько человек. Тоже в доспехах, но без шлемов.

— Капитан, вот нашёл на нижней палубе, в клетке.

Один из мужиков обратил на меня внимание.

— Ты кто такой?

— Человек. — а что мне ещё ответить?

— Хм. Человек. А что в клетке делал?

— Капитан. — обратился к нему один из рядом стоящих. — тут пленных потрошили, так один из них сказал, что их капитана какой-то дикий грохнул. Может этот?

— Ты лорда Глерда убил? — спросил меня тот, кого называли капитаном.

Ну, похоже всё, сейчас меня тут и пристрелят. И слава богу, надоела такая сволочная жизнь.

— Не знаю никакого лорда. Прибил какого-то ушастого, так за дело — нечего было руками размахивать. И вообще, он плохо себя вёл.

— И как тебе это удалось?

— Воткнул в глаз ручку, а потом ещё вбил её кулаком в его дурную башку.

— Что ещё за ручка?

— Ну, такой пластиковый штырёк. Им пишут.

— Пишут? Штырьком?

— Ну, да. Так у меня больше ничего не было. Что попалось под руку, то и использовал.

— Ну не хрена себе дикарь! И что мне теперь с тобой делать?

— Да, на такого рабский ошейник не оденешь, не красиво получится. — влез тот, что про пленных говорил. — Получается, что благодаря ему мы так легко их захватили. Был бы жив лорд Глерд, ушли бы. Это его сестричка-дура сама в западню полезла.

— И куда его теперь девать?

— А отдай его мне, капитан? — подал голос третий.

— А что ты тут вообще забыл, Гор?

— Так аграфскую медсекцию инспектирую. Ты, кстати, обещал отдать её мне.

— Не жирно тебе будет?

— Капитан, 11-е поколение. Распределим по своим кораблям хотя бы по паре капсул, а свои продадим.

— Ладно, посмотрим. А дикарь тебе зачем? Опять опыты проводить будешь?

— Да какие там опыты. Лорд-то покойный в криокамере лежит. Достану у него нейросеть и установлю дикарю. Лорда ведь дикарь грохнул, так что все трофеи его. А у лорда кроме нейросети и нет ничего, он ведь там голый валяется.

— Так у него мозг повреждён и нейросеть наверняка тоже.

— Ну, вот и проверю.

— А если сетка не встанет?

— Ну, значит дикарю не повезло. Бывает.

— Живодёр. Ладно, забирай. Всё равно его девать некуда.

Тот, что Гор, сразу ухватил меня за руку и куда-то потащил. Наверное, пока начальство не передумало.

Шли быстро и недалеко. Дошли до огромного помещения, в котором стояли маленькие кораблики. Ну, как маленькие — размером с наши автобусы. Четыре автобуса. Но мы подошли вообще к судёнышку размером с микроавтобус. В него меня Гор и впихнул. Усадил в кресло и велел сидеть и не дёргаться. А как тут дёрнешься, если меня сразу обхватили мягкие, но крепкие ремни, даже голову прижало к подголовнику. Очень жёстко зафиксировало всё тело, хотя никаких неудобств я и не испытывал. Между кресел дроид уложил большой чёрный мешок. Сам Гор прошёл в кабину и через пару минут мы уже летели. Понял это по небольшой вибрации, окон-то не было. Летели не долго, минуты три-четыре. Гор вышел из кабины и ремни сами собой исчезли.

— Пошли. — Гор кивнул головой на выход.

Мы вышли и постояли немного. Видно, что это уже другой корабль. Помещение не такое большое и пустое, только наш кораблик стоит одиноко. Примчался дроид, подхватил чёрный мешок и мы отправились дальше. Пришли по-видимому в медпункт — всё обшито белыми панелями, чистота и запах больнички, его ни с чем не спутаешь. В помещении пять капсул. Основание металлическое, а верх стеклянный. В трёх, кстати, кто-то лежал.

— Наши абордажники. Самые тяжёлые, до завтра проваляются. Остальных я уже в порядок привёл. Давай, кстати, знакомиться. Я Гор Корд, врач 3-й категории. Командую мед.сектором всей нашей рейдерской группы. Мы сейчас на флагмане, на «Хорне». На двух других наших кораблях только медтехники. А это моё хозяйство. Там дальше ещё лаборатория и склад. А ты кто?

— Я Виктор Коренков, студент экономического факультета университета им. Плеханова.

— Так, стоп-стоп. Наговорил тут хрен знает чего, я и не выговорю половины. Ты Вик Кор, дикий. Всё. А что дальше будет, только от тебя зависит. Ну и от меня, конечно. Сейчас я тебя уложу в капсулу и приведу немного в порядок, а то выглядишь ты не очень. Пока будешь там прохлаждаться, я достану сетку из нашего покойника.

— А у тебя зеркало есть?

— Полюбоваться на себя хочешь? Да, смотри.

Одна из стен стала зеркальной. Подошёл. Мама дорогая! Да уж! Босиком, в одних штанах. Худющий. Глаза бешенные. Под глазами тёмные круги. Седые космы торчат в разные стороны. Ага, студент университета! Дикарь из самой жопы мира. Как меня, такого красивого, сразу не грохнули?

— Налюбовался? Иди ложись. Штаны не забудь снять.

— Слушай, а с волосами можно что сделать?

— Убрать? Без вопросов.

— Нет, не совсем. Оставить с пол сантиметра.

— Как скажешь. Хотя тебе сейчас не о волосах беспокоиться надо, а о том, что под ними. Но ты молодец, совсем не мандражируешь, уважаю. Ложись давай.

А с чего мне мандражировать? Я себя уже давно похоронил, так что вообще всё пофиг. Пообщался бы этот докторишка с аграфской сучкой хоть пару дней, тоже пофигистом бы стал.

Залез в эту его капсулу. Крышка закрылась и я отрубился. Когда крышка открылась, Гора рядом не было. Вылез. Гор сидит за столиком и что-то рассматривает на своем планшете.

— Сходи приведи себя в порядок и оденься. Комбинезоны в шкафу. — и указал на дверь в стене.

Сходил. Ничего нового: такой же диск для мытья, как и в моей клетке. Правда, рядом раковина и нормальный унитаз. Помылся. Пошуровал в шкафу, нашёл брюки и куртку. Одел. Куртка сама застегнулась, вернее, полы её просто соединились, мало того, она ещё и с брюками соединилась. Правда, и брюки и куртка облепили моё тело как вторая кожа, неприятно. Одел ботинки. Они тоже ужались под мой размер. Вышел.

— Слушай, Гор, а у тебя одёжки размером побольше нет? А то я в этом на пидара похож.

— На кого?

Пришлось объяснять. Он посмеялся и посоветовал мне отрегулировать размер самому. Пару раз присесть, помахать руками, нагнуться-разогнуться. Вот, совсем другое дело, хоть на мужика стал походить.

— Садись. Диагностику я провёл. Состояние у тебя идеальное. Как так-то?

Я ему рассказал, как меня каждый день, после пыток, куда-то уносили и потом опять приносили в клетку. Что там со мной делали не знаю, без сознания был.

— Ага, значит тебя на ночь в медкапсулу помещали, а с утра снова с тобой развлекались. Понятно. А медкапсулы у аграфов отличные, поэтому в целом у тебя организм в прекрасном состоянии. Если не считать психического состояния. Тут ты на грани. Удивляюсь, как ты не свихнулся ещё. Помочь с этим не смогу, я всего лишь врач 3-й категории. Тебе бы показаться опытному врачу 1-й категории, но где его тут взять? Так что постарайся сам в норму прийти, а то у нас разговор короткий — выкинут в космос без скафандра и все дела. Но есть и хорошая новость: ИИ у тебя аж 176 единиц, базовый.

— Что за ИИ?

— Интеллектуальный индекс. Чем он выше, тем лучше ты усваиваешь знания. Именно усваиваешь. Вызубрить что-то не проблема, любой сможет, а вот выучить, освоить и потом ещё использовать полученные знания, дано не каждому. Так, например, минимальный ИИ для врача — 140 единиц. Если меньше, то даже пытаться стать врачом бессмысленно, не потянешь. Вот у меня 144 единицы и то трудно пришлось. А ты со своим ИИ и до врача 1-й категории дорасти сможешь. Решено, если выживешь, я из тебя врача сделаю. Хорошего врача. Практики у нас хватает. Да и опытного материала полно. А то ведь эти дуболомы запихнут тебя в абордажники и будешь не ты лечить, а тебя. Вон, как этих неудачников. — и он кивнул головой в сторону занятых медкапсул.

— И что для этого нужно?

— Прежде всего — хорошая нейросеть.

Он вытащил из подставки небольшую пробирку. В ней в прозрачном растворе плавало крохотное ядрышко.

— Вот. Пока ты в медкапсуле прохлаждался, твоего лорда я уже выпотрошил. Мозг ты ему повредил и некоторые наносвязи были отсечены и сгорели, но само ядро-то целое. Да, уменьшилось немного, ну и что? Восстановится. Должно восстановиться. Пусть не сразу, но обязательно восстановится. А я за этим понаблюдаю. И если всё получится, то это же куча денег. Сейчас при повреждении мозга нейросети уже не используются, считается, что они повреждены и использовать их опасно. Но ведь можно ядро установить в подопытного, дождаться восстановления нейросети, достать и продать уже полностью восстановленную, нормальную сеть. А знаешь сколько хорошая нейросеть стоит? Вот эта, — и он помахал пробиркой, — несколько миллионов. Как хороший фрегат. Сетка универсальная. Поколение я определить не смог, но не ниже 11-го. Уж у лорда-то. Но даже аграфская сетка 9-го поколения стоит не меньше миллиона. У нас-то на 9-е поколение только во флоте переходят, да и то только для командования пока. А у аграфов 9-е поколение — это вчерашний день. А в основном 10-е, 11-е и даже 12-е встречается. А в бою чаще всего почему-то страдает голова. Столько добра пропадает. Я, правда, из всех аграфов сетки уже достал. И из пробитых голов тоже. Парочка живых подопытных мне капитан передал, не считая тебя, конечно, так что есть на ком поэкспериментировать.

— Я тоже подопытный?

— Ну а что ты хочешь? Зато если всё сложится так, как я рассчитываю, представляешь какой приз ты получишь? Универсальную сеть 11-го, а то и 12-го поколения. О таком только мечтать можно.

— А ты её из моей головы потом выдернешь, да?

— Не волнуйся. Сетка твой законный трофей. Был бы ты членом команды, тогда все трофеи идут в общак, но ты грохнул лорда, когда ещё в команде не был, так что сеть по праву твоя. А уж установится она или нет, тут уж как повезёт. Но я уверен, всё будет нормально. Ну а я, естественно, за этим понаблюдаю.

— А я сейчас на каком положении?

— Член экипажа, конечно. Если сразу не грохнули и оставили на корабле, то ты теперь в команде. Мы ни пленных, ни рабов на своих кораблях не держим.

— Что, и рабы бывают в экипажах?

— Почему нет? Но это у торгашей в основном, да и то не часто. Ну а на боевой корабль кто раба пустит?

Чёрт, у них тут и рабы есть! Во попал!

— Ладно, давай делом займёмся. Можно было бы аграфских медкапсул дождаться, но я лучше в своей тебя прооперирую. С аграфскими ещё разбираться придётся, а свои я прекрасно знаю. Тем более сетку устанавливать буду вручную, а это делать лучше на знакомом и испытанном оборудовании. А в аграфской капсуле тебя наблюдать буду, у них диагностика намного лучше. Раздевайся и лезь в капсулу.

— И зачем я тогда одевался?

— А ты хотел своими мудями передо мной трясти? Я тебе не баба. Хватит болтать, давай, веселее.

Вот ведь псих. Врезать бы ему! Но лучше не рисковать — куда я отсюда денусь? Заломают сразу, а потом только хуже будет. А, ладно, чего мне терять-то?