Марго

Глава 23. Как будто мы изобрели секс.

Тома.

Такого чистого и странного счастья она, наверное, не испытывала за всю жизнь. Чистого — потому что впервые ей удавалось начать отношения с мужчиной без ссор, притирок и перепадов настроения. Они просто начали жить вместе так, словно всегда были вместе. А сексом занимались так, словно впервые открыли для себя этот источник удовольствия.

Но это счастье было очень странным. Тому не покидала мысль о том, что именно сейчас ей следует быть в депрессии, переживать крушение отношений с Ником. Она почти не успела осознать этот разрыв. Тем вечером, когда она проникла в клуб, Тома еще мысленно была парой Ника. А на следующее утро проснулась в объятиях Артема, в полной мере ощущая принадлежность новому мужчине.

Ей хотелось спросить у кого-нибудь, нормально ли это. Можно ли так вообще делать? И еще Томе казалось, что Ник будет презирать ее за это. Сколько она ни говорила себе, что ей все равно, убедить себя в этом не получалось. Потому что теперь выходило, что он был прав, не веря в ее чувства. И он был трижды прав, не относясь серьезно к ее просьбам о полной моногамии и взаимном доверии. Все, за то она бесилась на него, он делал правильно. Это с ней, возможно, было что-то не так.

Разве можно доверять женщине, которая за одну ночь влюбляется в нового мужчину? Можно ли тогда вообще доверять человеческим чувствам и следовать за ними?

Запутавшись в этих мыслях, Тома спешила выбросить их из головы и думать только об Артеме. Например, о том, что приготовить ему на ужин. Какой фильм из своих любимых показать ему первым. Что посмотреть из того, что нравилось ему. И, конечно, чему еще научить его будущей ночью.

Если бы кто-нибудь еще пару лет назад сказал ей, что она будет вводить в тему своего ванильного парня, Тома бы рассмеялась. Быть учительницей ей казалось совершенно не сексуально. Она хотела быть менее опытным партнером в паре. Трепетать при мысли о том, что может прийти в голову ее искушенного дома. Наслаждаться подчинением и расширением своих границ.

И какое-то время она, действительно, наслаждалась этим с Ником. Других домов она толком и не знала, не считая эпизодических игр с Максом и одной очень короткой игры с Мишей, еще до Ника. Но потом Тома постепенно начала понимать, что удовольствие от подчинения и неопытности имеет оборотную сторону. Потому что не все, что делал Ник, ей на самом деле подходило. Только она не знала об этом, потому что сравнить могла только с ванильным сексом.

По сравнению с ванилью все в теме было очень круто, но когда Артем впервые надел на нее наручники и поддержал ролевую игру ее мечты, Тома поняла разницу. С Ником это было похоже на поездку в отпуск по совету мамы — в хороший отель на теплом море с приличными экскурсиями, но без права на выбор. С Артемом это было так, словно она отправилась в путешествие своих грез, когда поняла, что все это время мечтала об отпуске не в отеле, а в круизе на яхте, и экскурсии нужно было заменить на сафари.

Подсказывая ему разные идеи, Тома направляла Артема именно туда, куда ей самой хотелось и получала все свои фантазии по списку: легкую возбуждающую порку с большим количеством ласк, мягкую игру в приказы с шутками и улыбками, жесткое страстное принуждение во время секса. И еще — Артем умел делать то, что никогда по-настоящему не нравилось Нику: укрощать ее.

Стоило Томе немного разозлиться и сверкнуть глазами, как Артем отвечал таким взглядом, что она мгновенно успокаивалась. Он не злился и не выходил из себя — казалось, он вообще не принимал ее вспышки всерьез. И никогда не вступал в долгие споры, предпочитая пожимать плечами и говорить: «Как скажешь» с таким недоумевающим выражением лица, что Тома мгновенно чувствовала себя глупо.

В какой-то момент она поняла, что стала спокойнее. Теперь, в тех ситуациях, где раньше все клокотало внутри, Тома просто не видела повода для сильной реакции. На что-то закрывала глаза, где-то просто говорила о своих чувствах и находила его понимание. Единственное, что здорово нервировало ее — это вечеринка.

- Почему ты так волнуешься из-за этого? Я же обещал, что мы будем держаться от Ника подальше, — сказал Артем, когда они уже ехали к Мише на дачу.

- Дело не только в нем, — призналась Тома. — Возможно, мне слишком нравится заниматься с тобой сексом так, как это происходит у нас сейчас.

- Мне очень приятно это слышать, — сказал он, погладив ладонью ее колено. — Так ты боишься, что Макс меня испортит?

- Да… в некотором роде, — неохотно призналась Тома. Ее терзала еще одна мысль, которую она не решилась высказать вслух.

Мельком посмотрев на нее, Артем сказал:

- Я знаю, что ты спала с ним. И меня это не волнует.

- Правда?

- Правда.

Тома перевела дух с огромным облегчением и просияла улыбкой:

- Я уже говорила, что ты лучший?

- Да. И я уже просил тебя этого не повторять, — ответил Артем, глядя перед собой на дорогу.

Тома улыбнулась и заметила для себя еще один пункт, которому она сама хотела обучить своего парня: спокойно принимать комплименты, даже если он в них не верил.

Она снова начала нервничать уже на вечеринке — когда Артем настоял, чтобы они вышли во время сцены Ника с Лизой, хотя Тома была не против, чтобы он посмотрел. И еще больше — когда они оказались в привате… втроем с Максом.

- И как это будет? — испугалась она, глядя на Макса.

- Спокойно, Тома. Мы оба в курсе твоей нелюбви к публичности и тройникам. Я здесь лишь для того, чтобы учить, — мягко ответил он, передавая Артему черный непрозрачный пакет, который принес с собой.

- А мне что делать? — спросила Тома, стараясь не думать о том, что там у них за игрушки.

- Как обычно. Что тебе говорят, нижняя, — сказал он, иронично усмехнувшись, и Артем тоже не сдержал улыбку.

- А могу я все-таки узнать, что вы планируете? — спросила Тома, сердито посмотрев на Макса. В том числе поэтому она и не любила тройки — сбиваясь в кучу, доминанты мгновенно начинали образовывать альянс против нижнего, оставшегося в меньшинстве. А она всегда болезненно воспринимала подшучивания.

- Поиграть с голенькой нижней. Никакого секса. Никакой боли, — спокойно ответил Макс, на этот раз серьезно.

- Вы хотите раздеть меня полностью?

- На моей памяти ты уже раздевалась полностью и в более людных помещениях, — не моргнув глазом напомнил он, а Тома покраснела, а у Артема глаза полезли на лоб.

- А можно поподробнее об этом после игры? — спросил он, и Макс с улыбкой кивнул.

- Хорошо, — сказала Тома, быстро сообразив, что лучше сейчас сдаться, чем начинать разговор о ее былых похождениях.

- Да, и есть еще один нюанс, — сказал Артем, открывая пакет и достал то, чего она совершенно не ожидала: черную повязку и большие наушники.

- Я все равно не забуду, что он здесь, — попыталась возразить Тома, но Артем лишь наклонил голову, явно забавляясь тем, как она смущена.

- Нам хватит того, что ты не будешь меня слышать и видеть, — парировал Макс. — Но не волнуйся, мы не будем использовать и то, и другое вместе.

Свое обещание Макс в итоге выполнил — наушники и лента на глаза чередовались, хотя Тома все время чувствовала себя так, словно была полностью дезориентирована. Но в результате она поняла, что боялась напрасно: Макс ничего не испортил. Она понятия не имела, что он говорил Артему, пока на ней были наушники и что показывал, когда повязка закрывала ей глаза, но сессия получилась захватывающей.

Все началось с наушников с тихой музыкой, как только она разделась догола. Артем развернул ее лицом к стене, и она потеряла Макса из виду. Горячая ладонь прошлась по спине вверх, он взял ее за шею, и Тома непроизвольно открыла рот, чувствуя себя пойманной. Вклинив свою стопу между ее ног, Артем развел их и стал водить по ее телу кончиками пальцев, добиваясь трепета и дрожи. Тома закрыла глаза, наслаждаясь, и постепенно ласки стали дополняться минимальными болевыми ощущениями — чуть более плотными сжатиями, шлепками, пока он не перешел к полноценному спанкингу ладонью.

Порка была возбуждающей, ритмичной… Тома стала подниматься на цыпочки и издавать стоны, которых сама не слышала из-за наушников. А потом он опять перешел к ласкам, поглаживая ее сзади между ног ребром ладони, возбуждая до того, что она готова была лезть на стенку.

Дождавшись новых стонов, Артем взял ее левую руку и опустил, заламывая за спину, после чего плавно прижал ее к стене щекой, грудью, меняя тактику на редкие сильные шлепки, от каждого из которых она вздрагивала всем телом.

Когда она начала уставать, Артем снял с нее наушники и крепко завязал глаза. После этого он оторвал ее от стены и развернул, толкая в сторону кровати.

- Наклонись, малыш. Я хочу на тебя посмотреть.

Заставив ее опереться руками на кровать, Артем провел пальцами по ее бедрам, и Тома поняла, что он разглядывает ее. Лицо загорелось.

- У тебя красивая попа. И киска тоже, — негромко сказал он. — Мне нравится, когда ты так послушно себя показываешь.

В какой-то момент Тома даже забыла, что Макс все еще в комнате — просто наслаждалась эстетикой взаимодействия со своим партнером, теплом бархатной игры: его мягкими приказами, комплиментами и глубоким контактом, особенно когда Артем снова снял повязку и смотрел ей в глаза, сводя с ума своими ласками.

При этом она не на секунду не забывала, что это тематическая сессия: Артем постоянно поддерживал в ней нужный уровень эмоций, то шлепая, то держа за горло, то сжимая запястья, то требуя выполнения его желаний. И все настолько идеально переходило одно в другое, что она вообще не чувствовала швов. Только море эмоций, трепета и возбуждения, пронизанного осознанием собственной хрупкости и привлекательности в руках уверенного сильного мужчины.

В самом конце Макс вышел, позволяя им побыть наедине, но ни одному из них не пришло в голову заняться сексом. Артем посадил ее на колени и держал в своих объятиях, пока она вдыхала его запах и ощущала каждой клеточкой тела, как он проникает в нее. А она — в него.

Через какое-то время Тома оделась, и они оба вышли из спальни очень удивленными и задумчивыми.

- Я поговорю немного с Максом, ладно? — спросил Артем. — А потом, наверное, поедем?

- Да, согласна, — кивнула Тома. Они оба понимали, что то, ради чего они приезжали, уже произошло.

Не спеша переодевшись в пустом гараже, она вышла на улицу, чтобы немного проветриться и увидела Ника, стоявшего у ворот. Ее первой рефлекторной реакцией было желание сбежать обратно внутрь, но потом Тома подумала, что уже почти две недели не решается позвонить ему по поводу квартиры. И вряд ли на будущей неделе этот звонок дастся ей легче. Проще подойти сейчас — она предполагала, что Ник окажется добрее после всех сессий и большой порции всеобщего восхищения.

Ник.

После сессии с Таней он был слегка выжат и одновременно возбужден. В таком состоянии Ник не отказался бы от долгого вдумчивого эротического массажа от своей нижней. А потом, возможно, он поблагодарил бы ее парочкой оргазмов. Но Марго нигде не было. Целенаправленно разыскивая ее, он заглянул в кухню, где пили чай Лиза и Миша, выглядевшие так, словно уже получили от этой вечеринки все, что хотели. Они сказали, что не видели Марго, но в спальне ее точно нет, поскольку там все еще оставались Макс, Тома и Артем. Гараж был пуст.

Вернувшись в гостиную, Ник убедился, что его нижней не было и там, и даже напрягся. Могло ли случиться такое, что она словила дроп после жесткого секса в ванной? Обиделась и уехала?

Ник сталкивался с таким пару раз в своей практике: сначала нижняя, которая по всем внешним признакам хочет острых ощущений, наслаждается горячей сценой, а потом, обдумывая ее полчаса спустя, вдруг чувствует себя слишком сильно униженной. И не каждая девушка в таком состоянии решалась на открытый разговор вместо того, чтобы просто сбежать.

В тот момент, когда он уже решил выйти на улицу, чтобы продолжить поиски там, его окликнула Ирина:

- Если ищешь свою нижнюю, то она с моим верхом, — сказала она с кривой улыбкой.

- Где? — спросил Ник, начиная злиться. Он не запрещал Марго играть с Тимофеем, но почему-то это сообщение застало его врасплох.

- Думаю, в нашей машине. Видела, как они выходили наружу и одевались минут пять назад, — спокойно сказала Ирина.

- Ясно.

Под ее внимательным взглядом Ник мигом взял себя в руки и надел непроницаемую маску:

- Как насчет выпить по бокалу вина и посидеть на террасе?

- С удовольствием, — сказала Ирина.

- Я с вами, — откликнулся и Дима.

Следующие полчаса Ник испытывал очень странные чувства — словно раздвоился. И пока одна часть его вела расслабленную беседу с друзьями за бокалом вина, другая все больше злилась, считая про себя минуты. Десять минут — это, возможно, невинная игра, что-то вроде легкого флирта. Двадцать — нечто более серьезное. За тридцать… опытный дом за полчаса может потерять голову и успеть соблазнить нижнюю в принципе на все, что угодно. А если он останется наедине с интересной сабочкой дольше, то она совершенно точно будет оттрахана.

Когда, по прикидкам Ника, прошло минут тридцать с момента исчезновения Марго, он резко поднялся:

- Мне надо отойти.

- Конечно.

Ирина поощрила его улыбкой, и Ник понял: она сама все это время хотела отправиться на поиски своего дома. Но она не могла, а ему это сделать проще. Он может просто помешать Тимофею и запретить нижней играть дальше, под любым удобным предлогом.

Он сбежал с лестницы и уже дошел до ворот, ведущих с участка Миши на улицу, когда вдруг понял, что делает ошибку, и остановился как вкопанный.

В том, что он сейчас творил, виновата Тома. Точнее, его отношения с ней, которые далеко не всегда были здоровыми. Она ревновала — и теперь, начиная новые отношения, Ник пустился во все тяжкие. Он играл на глазах у Марго с одной, другой, третьей нижней не только потому, что наслаждался свободой. А еще и чтобы проверить ее. Не слетит ли она с катушек, как Тома? Не начнет ли закатывать такие же истерики?

В результате Марго поступила абсолютно верно: она попыталась привлечь внимание в начале вечера. Когда не вышло — дала понять, что ее не устраивает, и получила секс. Но когда этого оказалось мало, просто переключилась на другого мужчину.

Ник прекрасно видел, как во время его сцены с Таней Тимофей ласкал ее. А теперь они вместе в машине, и если он явится туда за ней, то это будет выглядеть ужасно. А именно так, что она справилась со своей ревностью, а вот он — нет.

Стоя перед воротами и тяжело дыша, он ужасно злился, потому что прекрасно знал, что сам загнал себя в ловушку. Ему нужно было несколько минут, чтобы успокоиться. В такие моменты, как тот, Ник всегда старался держаться подальше от людей. Потому что если кто-то подходил и начинал разговор не вовремя, сдержаться было крайне сложно.

Если же этот кто-то оказывался человеком, который чрезвычайно раздражал его сам по себе, то можно было и не пытаться.

- Ник? Мне надо поговорить с тобой, — сказала Тома категоричным решительным тоном, и это решило все.

Ее тон бесил. Возможно, больше, чем все ее выходки, вместе взятые. Вздрогнув, словно от сильного удара, Ник медленно повернулся и уставился на свою бывшую девушку. Если бы она была хоть немного внимательна, то заметила бы, насколько сильно он не был расположен к беседе — и, возможно, все закончилось бы мирно. К сожалению, Тома в тот момент тоже была поглощена своими внутренними переживаниями и устремлениями.

- Не представляю, чем могу быть полезен, — процедил он, тяжело дыша, и сложил руки на груди.

- Не ерничай. Я про квартиру, — со вздохом сказала она, продолжая с тупым упрямством не обращать внимания на все сигналы, которые он подавал и своей позой, и голосом, и взглядом. — Может показаться неожиданным, но я переезжаю к Артему. Так что…

- Так что — что? — спросил он, слегка повысив голос, и она дернулась, на этот раз заметив его злость — и, конечно, сразу обиделась. Как всегда.

- Как что? Надо сдать ее хозяевам… если она, конечно, тебе не нужна, — пожала плечами Тома.

- Тома, — прорычал Ник, — я ясно дал понять, что эта квартира мне не нужна, три недели назад, я уже не живу там. А хозяев ты прекрасно знаешь. Поэтому потрудись сдать квартиру! Сама!

Последние слова он почти проорал, невольно привлекая внимание всех, кто был на террасе — а, по ощущениям, народу там прибавилось. Но Нику было все равно. Сейчас он злился на всех сразу: на Марго с Тимофеем за то, что свалили играть втихомолку, на Артема с Томой за то, что мозолили глаза, на Макса с Мишей за то, что пригласили эту парочку. И больше всех — на себя самого за то, что не справлялся со своими эмоциями. Снова. Несмотря на то, что расстался с Томой и на то, что столько лет учился оставаться невозмутимым и непроницаемым.

- Ты уехал и не сказал, нужна тебе квартира или нет! — обиженно заорала Тома в ответ, наконец, тоже повышая голос. — Я просто задала тебе вопрос!

- А я просто не хочу с тобой разговаривать! Просто сдай сама свою квартиру и оставь меня в покое! — заорал он еще громче, несмотря на то, что краем глаза видел приближающегося Артема. Он был готов к новой перепалке и даже драке — ему почти хотелось, чтобы это произошло, потому что гнева было слишком много, и он рвался наружу, весь сразу.

Артем.

Он думал, что игнорировать Ника будет проще. Но с самого начала вечера понял, что ошибался. Когда Марго оказалась на столе в самой первой игре, он и не планировал касаться ее. Тем больше разозлило то, что сделал Ник: подошел и одними губами сказал: «даже не думай». Артем сдержался ради Макса и еще потому, что они были в гостях.

Его, правда, немного успокоило, что этот высокомерный ублюдок так же воздержался от участия в игре с Томой, но совершенно не понравилось, как он на нее смотрел — словно она была каким-то жалким насекомым, а не его бывшей девушкой. По правде, Артему очень хотелось ему врезать. Он не понимал причин бешеной популярности этого доминанта, о которой упоминала Тома — для него Ник был просто самовлюбленным неуравновешенным хлыщом. Снять с него дорогие костюмы — ничего не останется.

Судя по рассказам Томы, он причинил ей немало боли… во всех смыслах. И хотя Артем прекрасно понимал, что физическая боль, в отличие от душевной, была согласована и принята ей добровольно, ему больше всего хотелось ударить Ника именно за это. Он старательно гнал от себя эти воображаемые сцены — где Ник причиняет Томе настоящую боль, бьет ее ремнем или плетью, стискивает ее нежную кожу, заставляя стонать.

Он силился понять, что в этом самоуверенном неприятном человеке нашла Марго, но не мог. Пусть он даже здорово умел ласкать и соблазнять женщин — но какой в этом прок для них, если за всем этим следовали издевательства?

Не сдержавшись от пары колких фраз в адрес Ника при Максе, Артем получил в ответ только улыбку:

- Вы просто очень разные. Но он тоже мой друг.

К счастью, после ошеломляющего опыта в спальне Артем даже не думал про Ника — он полностью про него забыл, слишком занятый переворотом представлений в собственной голове. Все, что он думал про БДСМ прежде, оказалось неверным. Артем думал, что идет к Максу за техникой: как связывать, как возбуждать, как принуждать.

Но Макс открыл ему совершенно новый мир, объяснив и показав, что происходит в голове у его партнерши, и как понять, чего она хочет, по мелким движениям, взглядам, звукам, которые она издает. Он на практике показал, как предвосхищать ее желания, как вызывать трепет парой легких прикосновений — и как поддерживать интригу для нее до самого конца сцены.

Артем понял так много за эти два часа, что его голова казалась переполненной.

Он понял даже то, чего Макс не объяснял ему: например, что чем больше наслаждается и реагирует на него Тома, тем больше кайфа получает он сам. Что легкие воздействия по факту оказываются более глубокими, чем сильные. А молчание партнерши, смотрящей на него снизу вверх с горящими глазами, возбуждает больше, чем слова. И самое главное: Тома не лгала, у него действительно многое выходило хорошо само собой, и Макс это подтвердил.

- Приезжай в клуб один, когда откроемся, — сказал Макс, когда они немного поговорили наедине уже после сессии. — я поучу тебя кое-каким вещам, которые Томе лучше не видеть заранее.

- Хорошо, — улыбнулся Артем. — Она в клуб и не рвется.

- Знаю. Она у тебя домашняя кошечка для привата, — сказал Макс. — Думаю, у вас все будет хорошо.

От этих слов Артем явственно ощутил желание как можно быстрее очутиться с Томой дома. Он и сам полагал, что секс — это слишком интимно и хотел трахать ее только там — в их собственной спальне, за закрытыми дверями.

Попрощавшись с Максом, а потом и со всеми остальными на террасе, он спустился по лестнице. Свет, падавший из дома, и фонарики вдоль дорожки позволяли ему отлично видеть Тому и Ника у ворот. И то, что они разговаривали, не понравилось ему еще до того, как Артем услышал, что разговор идет на повышенных тонах.

Сразу прибавив шагу, он моментально оказался рядом и толкнул Ника плечом:

- Давай-ка отойдем.

Тома, только сейчас заметившая его, испуганно уставилась на двух мужчин, сверливших друг друга взглядами.

- Артем, не надо! Он ничего мне не сделал! — быстро сказала она примиряющим тоном.

- Малыш, иди сядь в машину, — велел он, не глядя на нее — просто достал ключи из кармана и протянул в ее сторону, не расцепляясь взглядами с Ником.

- Но…

- Сядь в машину, я сказал.

Тома взяла ключи и отошла подальше, но даже не вышла за ворота. Дверь дома за его спиной хлопнула и по лестнице протопали чьи-то быстрые шаги, а потом захрустели по насыпной дорожке. За спиной послышался голос Макса:

- Эй, парни, давайте без этого. Вы оба обещали мне кое-что.

- Лично я обещал не бить его у Миши в доме. Сейчас мы снаружи, — холодно заметил Артем, не спуская глаз с высокомерного урода, который все так же с вызовом смотрел на него. Он знал, что этого вызова хватит до первого удара. И точно знал, что этому дохляку пары ударов хватит.

- Макс, отвали. Сами разберемся, — процедил Ник.

- Темыч. Ты ведь знаешь, что это нечестно, — тихо сказал Макс, не обращая на него внимания, и положил руку Артему на плечо.

Шумно втянув воздух ноздрями и выдохнув, Артем повернулся:

- Ладно. Мы уезжаем. Спасибо за вечеринку, Макс.

Он был уверен, что сейчас уедет. Он уже почти полностью успокоился. По сути Макс был прав — ему драться с таким офисным дрищом все равно, что с ребенком.

Но в тот момент, когда он взял Тому за талию, открыл ворота и почти вышел на улицу следом за ней, Ник окликнул сзади:

- Эй, принцесса! Неужели это все?

Все, что Артем помнил — это звук собственного вдоха. И тот момент, когда глубоко в теле зародилось предвкушение удовольствия — он совпал с моментом осознания, что все же его кулаку сегодня суждено встретиться с челюстью ублюдка.

Что произошло дальше, он и сам не понял — когда кулак сжался, в глазах потемнело. Он знал и понимал, куда и как собирается бить, но не понял, как вдруг вместо жесткой мужской челюсти удар провалился раньше времени во что-то мягкое и теплое, почему к его ногам с жалобным криком рухнуло совсем мягкое и нежное тело?

- Твою ма… я не хотел. Блять, — пробормотал он, стоя над Марго и пытаясь осознать, что произошло. Когда и зачем она успела метнуться наперерез. И зачем бабы вообще кидаются защищать своих парней физически, если находятся в весовой категории чуть тяжелее вилки?

- Нет! Твою мать! — раздался над ухом крик Макса, тут же перекрытый рыком Ника:

- Ах ты е…ный сукин сын!

- Я не хотел! — заорал Артем громче и увереннее, мгновенно приходя в себя, и осторожно поднял Марго с земли. Он уже видел, что она смотрит на него вполне нормальным, хоть и ошеломленным взглядом, в котором все еще плескалась боль. И прижимает руку к груди, куда пришелся невольный случайный удар. К счастью, не полноценный — она скорее налетела на его кулак, который он к тому времени успел только сжать.

- Не трогай ее! — снова заорал Ник, мгновенно оказываясь около своей нижней. Бережно повернув Марго к себе, он отвел ее волосы с лица, что-то тихо спросил, а потом взял на руки и понес в дом.

- Уезжайте, — процедил Макс, стиснув челюсти, когда они остались у ворот втроем.

Тома робко шагнула назад, готовая последовать этому разумному совету, но Артем, секунду поколебавшись, качнул головой:

- Нет, я так не могу. Я должен убедиться, что с Марго все в порядке.

- Я начинаю от этого уставать, — холодно сказал Макс, следуя за ним по пятам, когда Артем сорвался с места и быстрым шагом пошел обратно к дому. — Если ты тронешь Ника…

- Я не трону. Обещаю, — хмуро пообещал он, поднимаясь по лестнице.

- Твою мать, — с чувством плюнул Макс за его спиной и пошел за ним.