Марго

Глава 24. Все не так, как ты думаешь.

Сидя с Марго на кухне, Ник чувствовал себя так, словно трезвеет после ужасной пьянки, на которой успел натворить много ужасных вещей.

По инерции он гневно смотрел на свою нижнюю и раза три подряд спросил: «О чем ты думала?», но все это время знал, что винить в том, что произошло, некого, кроме самого себя. Она просто подошла к нему и даже не успела понять, что происходит. А Артем, конечно, целился не в нее.

- Мне кажется, я ударилась головой, — пробормотала Марго, когда они вошли в гараж, а оттуда — в кухню. — Не ругай меня. Мне больно.

И он мгновенно перестал.

- Дай посмотрю, — совсем другим тоном, тихим и нежным, сказал Ник, осторожно усаживая ее на стул.

- Что у вас там случилось? — изумленно спросил Миша, вошедший в кухню в этот момент. — Вы что, дрались?

- Я случайно столкнулась с Артемом и упала, — быстро ответила Марго.

- Позови Ирину, пожалуйста, — попросил Ник. Он знал, что многие видели, что случилось, поскольку сидели на террасе, и ему было ужасно стыдно.

- Если Ирина не поработает — считай, вечеринка не удалась, — пошутила Марго, и Миша тихо хмыкнул, исчезая в проеме двери.

Входная дверь из гаража снова открылась — вошли Артем, Макс и Тома.

- Как ты? — спросили все трое у Марго, почти хором.

- Я-то нормально, а ты-то как, Артем? После драки со мной не каждый выживет, — изо всех сил стараясь продолжать шутить, ответила Марго.

Никто даже не улыбнулся. Макс помедлил и негромко спросил:

- Как ты там оказалась?

Марго пожала плечами:

- Просто услышала шум и подошла. Я не специально, — оправдалась она, с опаской посмотрев на Ника. Но он мирно стоял рядом и смотрел только на ее затылок, осторожно перебирая волосы. Он не был больше расположен обвинять ни ее, ни кого-то другого.

Артем, к счастью, тоже не собирался ни на кого нападать — его лицо было очень бледным, он выглядел расстроенным и встревоженным. Все они молча ждали Иру, которая влетела парой мгновений спустя:

- Кого осматривать? — деловито сказала она, быстро окинув взглядом мужчин и остановившись на Марго.

- Меня, — слабо откликнулась она. — Голову и живот.

- Так, мальчики, все вышли отсюда, — скомандовала Ирина, наклоняясь над ней. — Ну-ка, посмотри на меня, вот так…

В любой другой ситуации Ник настоял бы на том, чтобы остаться, но это был явно неподходящий день для споров — и он вышел в гараж, следуя за всеми.

Тома сразу отошла в самый дальний угол, присаживаясь на табуретку. Макс держался рядом с Артемом, демонстративно не спуская глаз с них обоих.

Надолго повисшую тишину первым нарушил Ник. К тому времени он поймал на себе уже три или четыре взгляда Артема, которые, судя по выражению, были молчаливым предложением мира.

- Извини, — сказал он ему. — Я перегнул палку.

- Принял. Ты меня тоже, — быстро ответил Артем, почесав в затылке.

- Вот и ладушки, — успел сказать Макс угрюмым тоном прежде, чем дверь из кухни открылась и Ирина махнула рукой:

- С ней все в порядке. Сотрясения нет, ребра целы. Небольшой синяк.

- Слава богу, — выдохнул Артем и даже прислонился к стене, словно ноги внезапно перестали его держать.

Ник зашел обратно в кухню, Тома встала и вышла на улицу. Макс внимательно посмотрел на Артема:

- Почему ты внезапно подобрел к Нику?

Артем молча посмотрел ему в глаза, потом вздохнул и оттолкнулся от стены:

- Потому что я видел его реакцию. Ему не нравится, когда ей больно.

- А ты думал?… — искренне удивился Макс.

- Ну, не знаю, — опустил глаза Артем. — Я не все понимаю, что тут у вас происходит.

Макс тихо засмеялся, покачав головой:

- Ну ты даешь.

Поднявшись на одну ступеньку, Артем потянулся к ручке двери, ведущей в кухню, но остановился и повернул голову к Максу:

- А почему он ко мне подобрел?

- Может, ему тоже понравилась твоя реакция, — пожал плечами Макс, улыбаясь.

Когда Артем и Тома уехали, а за ними исчез Дима, все оставшиеся пары решили показать друг другу по одной небольшой сцене-импровизации.

Макс и Лиза пошли первыми и выбрали в качестве сопровождения очень тихую мелодию для релаксации. Усадив свою нижнюю на стол, Макс расстегнул ей топ, обнажая сверху, и завязал глаза. На столе рядом уже стояли две большие красные свечи, и было понятно, что это будет игра с горячим воском.

Ирина переоделась в платье нижней и села рядом со своим домом, который впервые за вечер обнял ее и ласкал. Таня сидела в ногах у Миши, который поглаживал ее по шее и плечам.

Впервые за вечер Ник чувствовал полное умиротворение и больше не отпускал от себя Марго. Его немного царапало изнутри осознание того, что у нее скорее всего был секс с Тимофеем в машине, но он не собирался раздувать из этого историю. Нет запретов — не может быть и никаких разборок. Сам виноват. Просто этим вечером ему суждено было лохануться по полной программе.

Пока Макс показывал чувственное и завораживающе красивое начало игры с грудью Лизы, Ник стянул со своей нижней водолазку, оставив ее в лифчике, и расстегнул молнию ее джинсов, лаская живот, ребра и плечи.

- Тебе такое нравится, малыш? — тихо спросил он, и Марго кивнула, не отрывая глаз от капель красного воска, которые обжигали белую кожу Лизы и текли по ней, как кровь.

Рот нижней Макса оставался приоткрытым — лишенная возможности видеть, она вся превратилась во внимание, каждую секунду ожидая новой капли — и вздрагивая, когда горячая жидкость падала на новое место. Особенно, когда Макс стал лить воск чуть ниже, приближаясь к животу. Заставив ее лечь, он стянул нижнюю часть ее наряда, оставляя Лизу в одних трусиках, и наклонил свечу сильнее — она вскрикнула, выгибаясь, когда воск потек вокруг пупка.

Медитативная музыка стала ритмичнее и громче, и тогда он взял вторую свечу, включил в игру обе руки, рисуя на ее теле узоры и постепенно заходя на все более чувствительные места — ближе к подмышечной впадинке, краю трусиков, ребрам. Дрожа и выгибаясь, Лиза начала постанывать и царапать поверхность стола. И тогда Макс взял ее руку и перевернул ладонью вверх, капая воском прямо на нее — а потом повторил то же со второй ладонью.

Лиза снова приоткрыла рот — и он наклонился, втягивая в рот сосок, и одновременно забрался правой рукой под трусики, заставляя ее судорожно согнуть ноги в коленях и снова издать страстный стон. К тому времени она была почти готова кончить — Макс угадал нужный момент, и быстрой стимуляции вместе с новой порцией воска на грудь ей хватило, чтобы всего несколько секунд спустя бурно кончить с новым протяжным стоном.

- Пойдем? — тихо спросил Ник у Марго, когда Макс забрал Лизу со стола, а Таня тщательно протерла его влажным полотенцем.

Они подошли к столу, и он развернул ее к себе лицом, стоя между ней и зрителями.

- Раздевайся полностью и забирайся на стол, — тихо скомандовал он.

- Ты будешь меня пороть? — тихо спросила Марго, стягивая джинсы. Вопроса можно было и не задавать — в его руке был стек. Но она немного нервничала.

- Нет, — ответил Ник, погладив ее по плечу костяшками пальцев. — Я собираюсь тебя ласкать, малыш.

Марго на мгновение замерла, посмотрев ему в глаза, и вдруг утонула. Он смотрел на нее так тепло, что все ее существо мгновенно откликнулось, и она улыбнулась ему.

Все поклонники публичных сцен Ника в «Сабспейсе» знали, что этот мастер отлично умеет обманывать ожидания и любит это делать. Если в руках Ника появлялся жесткий ударный девайс, это еще не означало, что он сразу собирался жестить. Но Марго еще ни разу не видела, чтобы Ник устраивал нежные сцены с помощью стека.

Когда она залезла на стол, уже полностью обнаженная, он протянул ей черную повязку и снова улыбнулся. Марго послушно завязала себе глаза и легла на спину. Ник провел ладонью по ее телу, согнул ей ноги в коленях и заставил слегка развести их. А потом обошел с другой стороны и коснулся стеком ее груди, поглаживая ее снизу, проводя до соска. Он чуть-чуть коснулся его кончиком кожаной петельки и похлопал, пока тот не затвердел. А затем так же медленно, словно в их распоряжении было все время мира, повел стек ко второй груди.

Там он стал слегка тереть ее кожу стеком — выше соска и чуть ниже, вокруг — пока, наконец, не прижал теплый кусочек кожи к нему, заставляя Марго издать шумный выдох и открыть рот.

Повязка обостряла все чувства — ей стало жарко, в ушах зашумело. А потом она стала иначе чувствовать тело, словно погружаясь в ту маленькую точку, где сейчас находился стек. Где он ласкал, дразнил ее, терся об кожу и легонько шлепал ее, возбуждая, шепча ей что-то и помечая ее. След от стека тоже ощущался — целый рисунок, лабиринт на ее коже. Почти горячий там, где он только что дотрагивался, чуть теплый в том месте, с которого Ник начал.

Марго вскинулась всем телом, когда он добрался до клитора, вцепляясь руками в стол. Когда он начал похлопывать и шлепать ее там, она громко застонала, ничего не соображая. Рисунок на ее коже горел, каждая клеточка стала чувствительной до предела. Что-то теплое коснулось ее губ, и Марго послушно открыла рот, высунув язычок, тут же понимая: пальцы. Вкусные, умные пальцы Ника, которые ей так хотелось пососать сейчас, на грани оргазма. И еще немного побыть на плаву… и еще немного протянуть это сладостное состояние, которое просто не хотелось упускать.

- Кончай, сучка, — прошептал он ей в ухо, и Марго с жалобным стоном дернулась. Она могла бы сдержаться, если бы этот приказ не был таким неожиданным… и таким властным.

Ее накрыло мгновенно — так, что почти все тело оторвалось от стола, выгибаясь дугой. Сжав бедрами стек, Марго повернула голову набок — в сторону от публики, кусая губы, содрогаясь снова и снова, пока Ник не накрыл ее теплым пледом и не поднял на руки прямо так, в этом коконе.

Тимофей.

Первым порывом было сказать ей, что между ним и Марго ничего особенного в машине не было. Тимофей прекрасно знал, что этого будет достаточно, чтобы успокоить ее, но он устал от наездов, и не только после сегодняшней ночи. Он не хотел просто так идти навстречу.

Его нервировало и то, что он в принципе не мог понять, что происходит с Ириной в последнее время. Не было решительно никаких предпосылок к тому, что она внезапно начнет рваться в верхнюю роль и на каждом шагу бороться за свои права.

Как психолог он прекрасно знал, что такие ситуации нередко складываются у людей, которые привыкли уступать — они уступают до предела, потом взрываются. У партнера, тем временем, складывается ощущение, что хорошо знакомый и понятный человек внезапно начал предъявлять кучу новых требований и сорвался с цепи.

Вот только Тимофей прекрасно знал Ирину и готов был поклясться, что она не привыкла ущемлять себя чрезмерными уступками. Его нижняя скорее была из тех, кто изначально выбивает себе наиболее выгодные условия в любых отношениях и затем ревностно следит, чтобы выгодные для нее правила не нарушались. Так что внезапно взрываться ей было не с чего — разве что она почувствовала какую-то слабость в нем и решила на нее надавить.

Эта версия ему совершенно не нравилась, но другой не было. Так что Тимофей с мрачной решимостью отказывался ей уступать всякий раз, когда она за последние дни вела себя странно. Он не готов был стать мальчиком для битья и молча ждал, когда она перебесится и успокоится.

Но к сожалению, этого не происходило. Точнее, иногда она вдруг смягчалась, словно чувствуя свою неправоту — и он сразу смягчался в ответ, показывая любовь и принятие всеми возможными способами. Как сейчас на вечеринке, когда Ирина переоделась и прильнула к нему, наконец позволяя немного поиграть с ней, пока другие пары устраивали мини-шоу.

На импровизированную сцену она, конечно, не захотела, но он этого и не требовал. В отличие от других домов у Тимофея никогда не было потребности демонстрировать и доказывать мастерство в этой сфере — ему хватало публичности в профессии. Так что они просто сидели в укромном уголке и ласкали друг друга — и Ирина мурлыкала так, что он полностью оттаял и успокоился.

Как оказалось, зря, потому что в машине она первым делом напала на него — стоило только спросить, понравилась ли ей вечеринка.

- Нравилась. Пока ты не начал играть с Марго, — сухо сказала она.

- Серьезно?

- Ты обещал, что не будешь играть с ней без меня. У нас был договор!

- Я должен напомнить, — сухо возразил Тимофей, — Что ты в этот момент играла с ее верхом. Что я должен был делать все это время на свинг-вечеринке? Подпирать стену?

- Не переворачивай. Там было полно других людей. Ты дал мне обещание именно насчет Марго.

- Ты тоже дала мне обещание, давным-давно, — взорвался Тимофей. — Что будешь моей нижней. В результате я чувствовал себя на вечеринке единственным верхом, который пришел без пары.

- Я не отказываюсь играть с тобой… Это ты отталкивал меня.

На глазах Ирины выступили слезы, но лицо Тимофея не смягчилось.

- Ну, извини, — отрезал он. — Пока на тебе наряды верхней, эта игра не для меня.

- Хорошо. Тогда ты можешь объяснить мне, почему Ник может играть со мной, когда я так одета, и для остальных это не проблема. А ты единственный человек, который не принимает меня такой, какая я есть?

В полной тишине Тимофей смотрел на темную дорогу, не отвечая ей. Он чувствовал себя очень уставшим и молча дышал сквозь свой гнев, стараясь не взрываться.

- Я хочу получить ответ, — упрямо сказала она через пару минут. И Тимофей понял, что его последняя попытки справиться с яростью на сегодня провалилась.

- Возможно, у тебя плохой дом с очень узкими взглядами. Попробуй на досуге поискать кого-нибудь с более широкими, — выпалил он.

Ирина надолго замолчала. Так надолго, что Тимофей успел хорошо обдумать свои слова и расстроиться. Он не должен был этого говорить. Даже если его нижняя действительно временно сошла с ума, даже если она ведет себя стервозно. В конце концов, может, у нее что-то с гормонами.

Осторожно скосив взгляд на ее лицо, он отметил, что Ирина сильно побледнела и решил, что надо забрать свои слова обратно. Но прежде, чем он успел открыть рот, она резко бросила:

- Останови машину.

Тяжело вздохнув, Тимофей стиснул зубы. Теперь она психовала.

- Ты прекрасно знаешь, что я не высажу тебя ночью на трассе, — начал он, злясь на нее снова за эту глупую попытку манипулировать. И еще больше, конечно, злясь на себя, за то, что спровоцировал ее.

- Мне плохо. Останови или найди пакет, — процедила она. В ее взгляде читалось, что он идиот.

Включив аварийку, он резко перестроился на обочину — на пустой дороге, к счастью, никого, кроме них, не было.

Ирина выскочила, едва дождавшись остановки автомобиля. Тимофей, тихо матерясь про себя, вышел за ней, обошел автомобиль и убедился, что ей действительно нехорошо.

Он молча помог ей придержать волосы, пока Ирину выворачивало наизнанку, а когда все закончилось — подал воду и салфетки.

- Ты как? — тихо спросил он, видя, что она все еще не решается сесть обратно в машину.

- Нормально.

- Ты что-то не то съела?

- Нет, я просто беременна, — сказала она, открыла дверь и села в машину.

- Ясно, — сказал он и обошел машину, чтобы вернуться за руль.

В тот момент, когда он опустился на сиденье, до Тимофея вдруг дошло — сквозь все раздражение и всю заспанность мозга в четыре утра, который соображал уже на полуавтомате. До него на самом деле дошло.

Проснувшись за секунду, он развернулся к ней и уставился во все глаза:

- Что ты сказала?

- Я беременна, — угрюмо повторила Ирина и покрутила крышечку на бутылке. — Так что, мне действительно искать нового партнера?

Потрясенно уставившись на нее, он молчал. Через минуту медленно, чтобы не спугнуть, просунул руку между сидением и ее головой и сгреб в объятия.

- Дура. Я люблю тебя, — тихо сказал он. — И ты меня тоже.

- Ты сказал ужасную злую вещь, — грустно отозвалась она.

- Знаю. Прости, — коротко ответил он. — Это был первый и последний раз.

- Ладно, — тихо отозвалась она.

- Ты давно знаешь?

- Месяц.

- А почему не сказала?

- Я хотела немного поиграть напоследок. Сходить в клуб, побыть верхней. Думала, ты будешь беситься, что я туда хожу беременной.

- Думаешь, я бы не понял? — удивленно спросил он, отпуская ее.

- Думаю, не понял бы, — отрезала Ирина, наклоняя голову и глядя на него так скептически, что Тимофей отвел глаза и пробурчал:

- Может быть. Но теперь я зол, что ты скрывала от меня это.

- Ну да, — сказала она. — Я в любом случае беременная. Ты в любом случае злой. Все нормально. Поехали?

Он молча кивнул и тронул автомобиль с места. Через минуту снова вздохнул и повторил:

- Прости меня.

Когда она не ответила, он повернул голову и понял, что Ирина спокойно спит. И даже немного улыбается.