Маскарад

23

– Доброе утро! – Реми вошла в столовую с радостной улыбкой.

– Сегодня ты выглядишь гораздо лучше, – заметил Фрезер, сидевший во главе стола.

– Да, сегодня я наконец выспалась, – откликнулась Реми, подходя к сервировочному столику, на котором стоял графин с апельсиновым соком. – Как вы вчера развлеклись? Я рано заснула и не слышала, как вы вернулись.

Гейб хотел было ей ответить, но мать его перебила:

– Реми! Ты почему так одета?

Сибилла смотрела на нее, словно на безумную.

– А в чем дело? Я хочу покататься верхом.

Честно говоря, Реми не была уверена, умеет ли она ездить на лошади, но, с другой стороны, не зря же в ее гардеробной висит костюм для верховой езды!

– Да ты посмотри в окно! – запротестовала мать. – Посмотри, какая погода!

– Ужасная, – кивнула Реми, невозмутимо глядя на пасмурное небо. – Потому-то я и решила не киснуть дома, а немного прогуляться.

– Но на улице холодно!

– Я бы сказала, свежо, – поправила Сибиллу Реми и расстелила на коленях салфетку. – Да ты не волнуйся, мама, я тепло оденусь, и мне любой холод будет нипочем.

– А если пойдет дождь?

– Ну… я же еще не настолько выжила из ума, чтобы торчать на улице под проливным дождем, мамочка, – смеясь, воскликнула Реми, хотя в действительности ей было не до смеха, ведь она и сама опасалась, как бы дождь не зарядил на весь день.

– Ты будешь кататься в парке Одюбон? – спросил Гейб.

– Наверное, – нерешительно протянула Реми. – А что? Я раньше каталась именно там?

Гейб кивнул и, с сожалением глядя на нее, произнес:

– Бедняжка! Я вижу, память не торопится к тебе возвращаться.

Реми чуть было не призналась, что дела мало-помалу идут на лад, но в последний момент удержалась и притворно вздохнула:

– Ах, если б ты знал, как мне обидно!

– Ничего! Главное, ты опять с нами. А все остальное приложится, – успокоил ее брат.

– Конечно. – Реми отпила глоток сока и спросила, обращаясь одновременно и к Гейбу, и к отцу: – Вам удалось что-нибудь выяснить про «Дракон»?

– Пока нет, – покачал головой Гейб.

– Вот как? А я надеялась на дядю Марка…

– И зря, – отрезал отец, недвусмысленно дав ей понять, что эта тема ему неприятна.

Однако Реми не удержалась и задала еще один вопрос:

– А почему никто прямо не спросил у Коула, о чем он говорил с представителями страховой компании? Если я не ошибаюсь, он до сих пор подотчетен совету директоров?

Отец с Гейбом переглянулись, но спорить не стали.

– Ты совершенно права, – лучезарно улыбнулся брат. – Даже странно: как мы сами не догадались потребовать у него отчета? Очень уж о тебе переволновались, перестали обращать внимание на совершенно очевидные вещи.

– Да-да, я непременно поговорю с Марком, – поддержал Гейба отец.

И больше на эту тему за столом не заговаривали.

На самом деле ни на какую верховую прогулку Реми не собиралась. Это был лишь предлог для отлучки из дому.

Остановив свой «Ягуар» перед пристанью, она вышла на дорогу, усеянную осколками ракушек. Довольно крутой берег порос травой, внизу плескалась Миссисипи.

Реми заметила в стороне трубы нефтепровода и ровные ряды цистерн, выкрашенных белой краской. Их было штук сто, не меньше. Территория, которую они занимали, была огорожена металлическим забором. Надпись на воротах гласила, что цистерны принадлежат нефтяной ассоциации «Галф-Кост». Реми о такой даже не слышала.

Вдалеке раздался гул самолета, взлетавшего с частного аэродрома. Реми посмотрела на небо и содрогнулась: оно было сплошь затянуто тяжелыми свинцовыми тучами. Оставалось лишь молить Бога о том, чтобы они не пролились на ее голову холодным дождем.

Почти во всех доках стояли баржи, но в отсеке неподалеку от Реми было поставлено на прикол океанское грузовое судно.

Уж не здесь ли «Дракон» получил свой последний груз? Может, она именно здесь его видела? К сожалению, Реми этого не помнила, а в документах не было указано, где в последний раз загружался «Дракон». Во всяком случае, она таких данных не обнаружила. Гадать же можно было до бесконечности, ведь на берегах Миссисипи – как правило, вдалеке от жилья – находилось несколько десятков доков. Так сказал Реми по телефону служащий порта.

Увы, больше ничего существенного из разговора с ним почерпнуть не удалось. Собеседник Реми, естественно, понятия не имел о том, где стояло то или иное судно пять месяцев назад. Ладно, она попробует навести справки самостоятельно. У кого? Да, это вопрос… Раз команда «Дракона», вернувшись в Новый Орлеан, дружно уволилась, Реми могла теперь рассчитывать только на докеров.

«Не я же одна видела в тумане «Дракон»! – рассуждала она. – Надо просто найти тех, кто дежурил в ту ночь, и поговорить с ними. Что-нибудь да прояснится. Наверняка!»

Проигнорировав надпись «Посторонним вход воспрещен», Реми вошла в док. Но только хотела подойти к двум парням, стоявшим неподалеку, как сзади раздался крик:

– Эй! Вы куда?

И тут же нахлынули воспоминания… Ночной туман холодит щеки, пахнет сыростью, все вокруг погружено в темноту. И кто-то окликает ее точь-в-точь как сейчас…

Реми обернулась и увидела пузатого мужчину, похожего на бульдога… В ту ночь ее остановил не он…

– Вы что тут делаете? Сюда без разрешения нельзя.

– Я и ищу кого-нибудь, кто мне даст разрешение, – не растерялась Реми. – Может быть, вы мне поможете?

Она одарила толстяка обворожительной улыбкой, но он не поддался ее чарам и мрачно пробурчал:

– Разрешения выдает Том Хейес, но его сейчас нет.

– А вы? Чем вы занимаетесь?

– Слежу за погрузкой.

– Ах, вот как? Тогда вы, наверное, не откажетесь ответить на пару вопросов?

– С какой стати? – хмыкнул толстяк. – Мы тут экскурсии не проводим. Пожалуйста, уходите.

Толстяк громко свистнул и помахал кому-то рукой.

– Эй, Чарли! Иди сюда!

Парни, к которым собиралась обратиться Реми, когда вошла в док, обернулись, и один из них, пониже ростом, побежал на зов начальника. Правда, вблизи оказалось, что парнем его трудно назвать даже условно – Чарли было явно под шестьдесят. Просто он молодцевато выглядел.

С любопытством покосившись на Реми, Чарли спросил:

– Чего тебе, Мак?

– Проводи девушку к ее машине.

– С удовольствием.

Реми поняла, что возражать бесполезно – Мак просто вышвырнет ее за шкирку, как паршивого котенка, если она откажется уйти добровольно. А вот с Чарли следовало установить контакт.

Реми покаянно вздохнула и пробормотала:

– Мне так неудобно, что я сюда вломилась, мистер…

– Зовите меня просто Чарли, – добродушно улыбнулся он. – Меня тут все так кличут. А на Мака не обращайте внимания. Он всегда психует перед отправкой судна из дока.

Реми криво усмехнулась.

– Я уж решила: еще чуть-чуть – и он набросится на меня с кулаками.

В этот момент на мостик вышел капитан судна. Мак сложил руки рупором и что-то ему крикнул. Капитан кивнул и зашел в рубку.

– Что Мак ему сказал? – с интересом спросила Реми.

Чарли равнодушно пожал плечами:

– Наверное, напомнил вызвать лоцмана.

– Лоцмана? – В глазах девушки вспыхнул интерес.

– Да, по Миссисипи нужно обязательно плыть с лоцманом, который знает реку и не даст кораблю сесть на мель. Поэтому капитаны обязаны за три часа до выхода корабля из дока связаться с Ассоциацией лоцманов. За это время мы как раз успеваем закачать нефть в танкер.

– Значит, лоцман выводит корабль в устье реки, – прошептала Реми, невольно замедляя шаг.

– Да. Но в пути они несколько раз меняются. До Челмета судно обычно ведет лоцман компании «Батон-Руж», потом его сменяет парень из «Кресент-Ривер». Он передает эстафету лоцману из «Пайлот-Таун», а тот уж выводит корабль в устье. Отсюда до залива сто сорок миль. Не похоже, да?

– Да. Я и не подозревала, что это так далеко, – кивнула Реми. Выходит, если мистер Хэнкс прав и нефть действительно выгрузили где-то на полпути, без ведома лоцмана подобный маневр осуществить было невозможно. – Чарли, – вкрадчиво спросила она, – сколько времени уходит на разгрузку такого танкера, как этот?

– Меньше суток.

– Так долго? – От удивления Реми даже остановилась.

Чарли усмехнулся.

– Совсем недавно мы радовались, когда нам удавалось управиться за три дня.

– А как вы связываетесь с лоцманами? – Реми старалась говорить как можно небрежней, опасаясь насторожить Чарли.

– Очень просто – по телефону.

– Значит, их телефоны есть в справочнике? – Реми чуть не бросилась бегом к машине.

Это ж надо! Она ломала голову, придумывая всякие хитрости, а ответ с самого начала лежал на поверхности.

Реми расплылась в улыбке. Слава Богу, теперь ей не надо ездить по докам. Можно будет позвонить и за три минуты выяснить фамилии лоцманов.

Чарли приветственно помахал рукой маленькому пикапу, который, натужно пыхтя, взбирался по довольно крутому подъему.

Реми подошла к своей машине и достала ключи. Но не успела она сесть за руль, как пикап, поравнявшись с ней, остановился, пассажирская дверь распахнулась, и на дорогу спрыгнул мужчина в темном деловом костюме и галстуке. На носу его поблескивали очки в золотой оправе. Глубокие поперечные морщины между бровями свидетельствовали о том, что он гораздо чаще хмурится, чем улыбается. Реми заранее приготовилась услышать еще одну нотацию. Дескать, посторонним здесь не место…

– Реми! Что ты тут делаешь?

Господи! Он ее знает!

Уж чего-чего, а этого она не ожидала и напряженно вгляделась в его лицо, пытаясь найти хоть одну знакомую черточку. Мужчине было на вид лет сорок. Темные волосы зачесаны назад, лицо ничем не примечательное, если не считать чересчур тонких губ…

– Вот это сюрприз! – Реми и сама не понимала, почему она прикидывается, будто они хорошо знакомы.

– Я тоже не ожидал тебя здесь увидеть. Какими судьбами? – Мужчина улыбнулся, но улыбка казалась приклеенной.

Реми даже пожалела беднягу: если б не вечная озабоченность, написанная на его лице, он мог бы считаться довольно красивым.

– Какими судьбами? – повторила она, чтобы потянуть время.

Нельзя же сказать ему правду! Нет… надо срочно что-то выдумать… что-то совсем из другой оперы…

– Моя подруга пишет книгу, и я вызвалась ей помочь. Ее герой плавает на корабле.

– А как зовут твою подругу?

– Вы не знаете. Она работает в музее.

– Понятно, – протянул мужчина, но Реми так и не удалось определить, удовлетворен ли он ее ответом.

Она поежилась, ей было не по себе от его испытующего взгляда.

– Ну и как? Ты все узнала, что собиралась?

– Вроде бы да. – Реми решила, что сейчас самое время ретироваться, и демонстративно села за руль. – Ладно, не буду вас больше задерживать. Да и мне пора – я хотела до ленча покататься верхом по парку.

– Пока, Реми! – Мужчина отошел от нее с явной неохотой.

Когда пикап уехал, Реми сказала:

– Терпеть не могу таких недоразумений.

– Каких? – не понял Чарли.

– Да я не помню его – хоть убей. Вернее, в лицо помню, а имя забыла.

– Это Карл Мейтленд.

– Ну конечно! – хлопнула себя по лбу Реми. – Конечно, Карл! Спасибо за то, что вы проводили меня до машины, Чарли, и так терпеливо отвечали на мои дурацкие вопросы.

– Пожалуйста! – добродушно улыбнулся Чарли и пожал Реми руку. – А если вашей подруге захочется еще что-нибудь разузнать, пусть мне позвонит. Я ей расскажу такие истории – закачаешься! Из одних этих историй можно составить отличную книгу.

– Спасибо, я обязательно передам.

– Моя фамилия Эйкенс! – крикнул ей вслед Чарли. – Она есть в справочнике.

Отъехав совсем немного от пристани, Реми остановилась у ближайшего телефона-автомата. Чарли Эйкенс сказал правду: в справочнике были указаны телефоны всех трех лоцманских контор. В первой ей ответили, что в начале сентября «Дракон» вел по Миссисипи Пит Хоскинс, но его нет на месте – он сейчас на русском корабле и вернется часов через пять, не раньше.

Второй звонок оказался более удачным.

Через полчаса Реми уже сидела в кафе вместе с Гасом Трюдо, высоким, крупным мужчиной, и изумленно смотрела, как он спокойно пьет кофе, которым, по ее мнению, можно было запросто обварить себе рот.

Наконец Гас поставил чашку на столик и спросил, поглядев на нее в упор:

– Так вы писательница?

– Да. Сейчас я работаю над историей «Дракона», причем мне хочется привести в ней свидетельства нескольких человек, которые оказались на борту во время его последнего плавания.

Реми гордилась выдуманной «легендой». Теперь можно спокойно забрасывать лоцмана вопросами про танкер – у него это не вызовет подозрений!

– Расскажите, мистер Трюдо, – продолжала она, – что вам особенно запомнилось? Не случилось ли во время плавания чего-нибудь из ряда вон выходящего? Или все шло как по маслу?

– В общем-то, да.

– И никаких задержек в пути не было?

– Нет.

– Неужели вы так хорошо все помните? Вы же плавали на «Драконе» полгода назад. – Реми скептически посмотрела на собеседника.

– Вы говорите точь-в-точь как те двое, что приходили ко мне недавно, – усмехнулся Трюдо.

– Двое? Вы о ком? – насторожилась Реми.

– Я не помню, как их зовут, но один такой плотный, с бородой – он две недели тому назад учинил мне настоящий допрос. А второй парень появился позавчера. Он помоложе, высокий, с каштановыми волосами.

Гейб! Ну конечно! Как она раньше не догадалась, что ее брат тоже может попытаться провести самостоятельное расследование!

– И что вы им сказали?

– А то, что, когда корабль попадает в шторм и тонет спустя три дня после того, как ты благополучно провел его мимо всех подводных камней, такая история врезается в память очень надолго. Обычно после подобной трагедии лоцманы связываются друг с другом, сверяют записи и стараются разобраться, в чем же все-таки было дело, почему корабль пошел ко дну.

– И вы это сделали? Вы поговорили с двумя другими лоцманами?

– Естественно.

– Когда они были на борту «Дракона», корабль тоже шел без остановок?

– Да. Я сам видел записи в их лоцманских книжках.

Реми немного помолчала, собираясь с мыслями, и задала следующий вопрос:

– А вы случайно не знаете, из какого дока вышел танкер?

– По-моему, Пит говорил, что «Дракон» стоял в старом Клейморском доке, – с сомнением в голосе произнес лоцман, но, подумав пару минут, кивнул уже более уверенно: – Да, точно! В верхнем доке. Помню, Пит говорил, при выходе из Клейморского дока на реке порой возникают водовороты, и надо быть предельно осторожным. Пит жаловался, что в тот раз «Дракон» был ужасно неповоротливым.

– Где находится Клейморский док?

– На восточном берегу реки. Туда можно подъехать по Ривер-роуд.

Сердце Реми учащенно забилось. Оказывается, она была рядом, но не подозревала об этом!

– А далеко этот док от «Галф кост петролеум»? – спросила она.

– Так это он и есть, только по-другому называется, – ответил Гас.

Реми чуть не упала со стула.

– Что?

– Это и есть Клейморский док, – повторил лоцман.

Значит, она была в том самом месте, где полгода назад стоял на якоре «Дракон»! Но не узнала его… Почему?

– А… там ведь три дока, да?

– Да.

Так-так… Она попала в средний, а…

– А в каком стоял «Дракон»?

– В верхнем.

– Что значит «в верхнем»? – удивилась Реми.

– Это значит, что он ближе к верховью реки, – терпеливо объяснил Гас.

Ага… Теперь понятно, почему ей все было незнакомо. Но как же поступить? Вернуться на пристань нельзя – слишком велик риск снова столкнуться нос к носу с Карлом Мейтлендом. Да и «бульдог» Мак вряд ли поведет себя во второй раз дружелюбней, чем в первый.

Реми совсем уж было впала в отчаяние, но тут вспомнила Чарли. Милого, чудесного, словоохотливого Чарли Эйкенса. А вдруг он работал в ту ночь и видел «Дракон», стоящий в доке? Он сказал, его телефон есть в справочнике… Пожалуй, с ним стоит поговорить. Да-да, это хорошая мысль! Если Чарли сам не был тогда в доке, она уговорит его свести ее с нужными людьми.

Спохватившись, что мысли ее блуждают очень далеко, Реми виновато улыбнулась и спросила лоцмана:

– Вы сказали, плавание протекало нормально, но все-таки… неужели теперь, задним числом, вас ничто не настораживает? Может быть, капитан «Дракона» хоть немного отклонился от курса или почему-либо решил укоротить маршрут?

Реми по-прежнему допускала, что нефть могли выгрузить через береговой терминал.

– Нет, – без тени сомнения заявил Гас. – Я читал рапорт береговой охраны. Там тоже говорится, что плавание проходило как обычно. Судно затонуло в заливе всего в паре миль от берега. К счастью, там курсирует много кораблей, и команду быстро спасли.

– Понятно, – кивнула Реми, недоумевая, почему в папках с документами не было рапорта, на который сослался лоцман. Может, она просто его не заметила?

Этот вопрос не давал Реми покоя и по пути домой. Но, переступив порог, она моментально обо всем позабыла, потому что отец, прижимавший к уху телефонную трубку, заявил:

– А я как раз собрался позвонить в конюшню, чтобы выяснить, уехала ты или нет.

Итак, ее едва не разоблачили! Реми прошиб холодный пот. Однако она заставила себя улыбнуться и шутливо попеняла отцу:

– Ай-ай-ай! Да вы со мной обращаетесь как с маленькой! Я обещала вернуться домой к ленчу – и, как видишь, вернулась. Вы прямо-таки слежку за мной установили.

– Это неправда! – возмутился отец.

– Ну как же неправда? – мягко возразила Реми. – Вы мне шагу не даете ступить без спросу.

– Просто мы волнуемся за тебя. После твоего исчезновения в Ницце это вполне естественно.

– Больше я не исчезну. Обещаю! Пожалуйста, перестаньте волноваться, – по-прежнему шутливо, но с легким раздражением сказала Реми.

– Реми! Ты вернулась?! – радостно воскликнула Сибилла, выходя из столовой. – А я уж не надеялась, что ты успеешь к ленчу. Как покаталась? Странно… я боялась, ты превратишься в ледышку, а ты такая розовенькая, румяная… Неужели не замерзла?

– Ты, наверное, забыла, что в машине есть печка, мама. По дороге домой я успела согреться, – весело ответила Реми и с наслаждением вдохнула соблазнительные ароматы, долетавшие с кухни. – У нас, насколько я понимаю, сегодня на обед креветки?

– Да. Пойду скажу Нэтти, пусть поставит прибор. А ты беги переодеваться.

– С этим можно повременить. Я умираю от голода. – На самом деле она совсем не проголодалась, но приходилось притворяться, чтобы не вызвать подозрений. Ведь всем известно, какой зверский аппетит пробуждает верховая езда.

Через час, приняв душ, переодевшись в атласный пеньюар и обмотав мокрую голову полотенцем, Реми сидела на кровати в своей комнате и перебирала бумаги, вынесенные из офиса «Кресент Лайн». Копии рапорта береговой охраны в папке не оказалось. На всякий случай Реми решила еще раз просмотреть одну за другой каждую бумажку, но неожиданно раздался стук в дверь. Девушка в панике сорвала с головы полотенце и накрыла им документы. В комнату вошла Нэтти.

– Это ты?! – с облегчением вздохнула девушка. – Как ты меня напугала. – Она смущенно засмеялась и откинула со лба мокрую прядь волос.

– Можно подумать, я вошла без стука, – пожала плечами негритянка. – Где твои ботинки?

– В гардеробной. Зачем они тебе?

– Хочу их помыть.

– Не нужно! Они совсем не грязные! – запротестовала Реми, но негритянка уже вынырнула из гардеробной с ботинками в руках.

И действительно, обувь лишь слегка запылилась.

– Я их уже помыла, – поспешно добавила Реми.

Нэтти бросила на нее скептический взгляд и кивком указала на темно-коричневую вельветовую куртку, лежавшую на кушетке.

– Ага. И курточку почистила так, что на ней ни одного конского волоска не осталось?

– Совершенно верно.

Господи, ну зачем она лжет? Нэтти же не верит ни единому ее слову! Но разве можно сказать ей правду? Да и в чем она состоит, эта правда?

– Нэтти, я… – растерянно пролепетала девушка.

Но негритянка не пожелала ее слушать.

– Лучше не лги! – замахала она руками. – Я тебя ни о чем не спрашиваю. Мне только хочется верить, что ты не натворишь глупостей.

– Мне тоже… – прошептала Реми, однако Нэтти ее скорее всего не услышала. Она возилась в гардеробной: развешивала одежду на плечики и аккуратно расставляла обувь.

Когда негритянка ушла, Реми снова взялась за бумаги. Внезапно ей попался в руки счет, присланный из «Мейтленд ойл компани». Нефтяная компания Мейтленда!.. Так вот кто такой Карл Мейтленд, хорошо одетый мужчина в белом пикапе! Выходит, он не только знает ее семью, но и имеет деловые контакты с «Кресент Лайн»!

Он может рассказать ее отцу или дяде о случайной встрече на берегу и о том, что она собирала материал для книги, которую пишет ее подруга. И тогда… А впрочем, какой смысл волноваться заранее? Ей что, делать больше нечего? Необходимо найти рапорт береговой охраны. А потом надо будет позвонить Чарли Эйкенсу и попросить его навести справки. Интересно, когда он приходит домой с работы?

После четвертого гудка в трубке раздался знакомый голос:

– Алло!

– Это Чарли?

– Да.

Стрелки будильника показывали половину восьмого.

– Я уж начала думать, что вы решили заночевать на работе, – пошутила Реми.

– Нет, я просто зашел по дороге выпить пивка. А кто это?

– Реми. Реми Купер. – Девушка предпочла не называть своей настоящей фамилии, справедливо полагая, что у Чарли моментально возникнут ассоциации с «Кресент Лайн». – Вы меня сегодня до машины провожали, помните?

– А-а. Ну, конечно, помню! – оживился Чарли.

– Чарли, вы не могли бы мне помочь? Подруга попросила еще кое-что разузнать про корабли.

– С удовольствием помогу. О чем речь?

– Вы помните танкер «Дракон»? Пятого или шестого сентября в него загрузили в вашем доке нефть.

– Э, да мы столько судов обслуживаем, все и не упомнишь.

– Понимаю, но это особая история. Спустя несколько дней «Дракон» попал в шторм и затонул в заливе.

– Ах, вот оно что… – задумчиво протянул Чарли. – Да, теперь вроде бы припоминаю, ребята что-то рассказывали… Но я в ту ночь не дежурил.

– А вы не могли бы выяснить, кто дежурил? Моя подруга очень хочет поговорить с этими людьми.

– Хорошо. Завтра же спрошу. Какой у вас телефон? Я вам позвоню.

– Нет, я лучше позвоню сама. Меня… меня трудно застать сейчас дома.

– Еще бы, ведь завтра карнавал будет в самом разгаре. Эх, я тоже в молодости любил повеселиться. Но в наши дни все было не так. Сейчас куда ни глянь – везде «голубые». Размалюются, как девчонки из варьете – смотреть тошно. То ли дело раньше. Славные были времена: а теперь все как с ума посходили… Ладно, тогда вы мне сами позвоните завтра вечером, примерно в это же время.

– Обязательно позвоню! – пообещала Реми и повесила трубку.

Так… одно дело сделано. Теперь предстоит найти донесение береговой охраны.