Мастер меча рассечет тьму!

Глава 13. Хаос и тьма

Мы с Мистом сближались стремительно, на таких скоростях, что меня уже начинала подводить реакция и мышление. Мозг банально не поспевал за телом.

А причиной этому было то, что я активировал «турбо», способность, ускорявшую меня в два раза. Причём ещё и «перегрузил» её, переполнив духовной энергией — эта возможность у меня получилась после прокачки «управления духовной силой» до седьмого ранга. Уж не знаю, во сколько раз я в итоге ускорился, было не до подобных размышлений.

Мист, этот хтонический монстр-психопат, не подвёл мои ожидания — ему потребовалась едва различимая доля секунды чтобы считать мою новую скорость и подстроиться под неё.

И вот, момент истины. Комплексная атака, построенная на эффекте неожиданности, и диком сочетании всех моих способностей одновременно.

Когда до Миста оставалось всего ничего, и мы оба заносили мечи для атаки — я Майю, а он свои два здоровенных двуручника — я начал разыгрывать комбинацию.

Сначала я вызвал дух меча. Наш телепатический разговор словно бы замедлял время, и я воспользовался этим эффектом для последовательной активации всех способностей. Они не сработают, пока я не прекращу телепатический контакт и течение времени не возобновится, но мне нужно именно задать последовательность… Это сродни очереди действий в стратегиях, или бафферингу скиллов в файтингах и мобах…

Отогнав левые мысли, я завершил задумку. Сам этот трюк был спонтанной идеей, но я был на сто процентов уверен, что он сработает. Мог бы и раньше догадаться, но раньше я не дрался на таких скоростях, чтобы мне требовалось подобная тактическая пауза.

Время возобновляет своё течение… Первым делом в Миста бьёт слабый импульс божественной силы Хора — «какофония голосов». Я не рассчитываю, что эта способность сработает. Она слишком слабая. Максимум — отвлечёт противника на долю секунды чтобы поставить защиту. Но и это уже немало…

Следом, ещё до завершения ментальной атаки, я применил фантомные шаги, смещаясь Мисту за спину. Одновременно с этим, я применил «образ эхо», создав призрачную (но вполне боеспособную) копию себя на том месте, где был мгновение назад.

После этого в ход пошли новые способности.

«Иллюзорный клинок» — вокруг Миста возникла настоящая стена из мечей, копий Майи. Они не были полупрозрачными, очень даже наоборот — они были яркими, насыщенными, и неотличимыми от оригинала. Тем не менее, я легко мог видеть сквозь эту иллюзию.

Я планировал окружить Миста иллюзией и атаковать с дистанции, воспользовавшись замешательством… Но в момент активации «иллюзорного клинка», первоначальный эффект неожиданности, похоже, себя исчерпал.

Одним едва различимым движением Мист, эта гигантская тёмная фигура, разрубил мою призрачную копию, разметав в клочья энергию, из которой она состояла. Следом, из укутывавшей Миста тьмы, во все стороны ударили тонкие тёмные лезвия-ленты.

Однако, я не отступил. Я не мог позволить себе отступить. Следующего шанса так атаковать эта тварь мне просто не даст. Поэтому, я ударил. Ударил так, как не бил никогда.

Взмах клинка. Лезвие удлиняется, одновременно разделяясь натрое, и выпуская три волны сверхплотной духовной энергии. Практически одновременно с этим идёт прямой дистанционный разрез, не проявляющийся в физическом мире и воздействующий сразу на противника — манифестация воли мечника и меча, настолько сильная, что она буквально продавливает собой реальность, словно заставляя мир думать, что клинок рассёк цель, не касаясь её.

Моя энергия и меч сталкиваются с тёмными лентами-клинками Миста. Его и моя сила бурлят, сходясь в неподвластном моему восприятию противостоянии, порождая невидимую бурю, чья природа даже не магическая, а мистическая, так как лежит далеко за рамками привычного восприятия реальности.

Одно из дополнительных лезвий изгибается, огибая и прогибая сдерживающие его тёмные клинки, его кончик направляется прямиком на врага, окружённого стеной иллюзорных клинков. И лезвие «выстреливает», с огромной скоростью устремляясь вперёд, как пуля. А следом идёт вторая новая способность. «Эхо меча». Вся моя атака повторяется ещё одним призрачным двойником, как бы отстающим от меня на долю секунды, уже без моего участия.

Это уже был не просто заданная последовательность. Одновременное применение духовной силы для дистанционной атаки сразу тремя волнами-лезвиями, использование «живого клинка» и «рассекающего мастера», «выстрела клинка» и «эха меча». Всё это требует огромного контроля и аномальной концентрации с моей стороны. Я никогда не ходил по канату над пропастью, но после того, что я только что сделал, думаю, я смогу по такому канату не то, что ходить, а бегать, прыгать, и кувыркаться с закрытыми глазами, будучи пьяным. А я ещё и «перегрузку» духовной силой использовал на всех способностях, вложив не просто всё что мог, а всё вообще. Я разом пропустил через себя весь свой запас духовной энергии, чего даже близко не мог сделать раньше… У способностей всегда был какой-то лимит, выше которого я не мог прыгнуть, просто не мог влить энергию сверх него. Но в этот раз смог.

Не знаю, какие у этого будут последствия, но… Я не просто превзошёл сам себя, соединив все свои скиллы в одну сложнейшую единую комбинацию, выполненную с хирургической точностью на едва ли не сверхзвуковых скоростях, я ещё и превзошёл себя в каждой задействованной способности, сделав их даже по отдельности более мощными и сложными, чем всё что я делал раньше.

Эта атака — мой шедевр. Абсолютный пик моих возможностей.

Что там происходит после того, как её завершил, я толком не могу различить. Сияющие духовные лезвия и сама Майя сталкиваются с тьмой Миста, того сминает, он разворачивается, мелькают двуручники, и тут бьёт повторение атаки с «эхо…»

Майя, уже независимо от меня, сама берёт лезвия под контроль, меч изгибается множество раз, удлиняется, изгибается во всех направлениях… И в этот момент шторм энергии и спецэффектов вокруг разом исчезает, словно лопнул мыльный пузырь. Тьму Миста словно сдувает… И десятки лезвий Майи со всех сторон пронзают нечеловеческую фигуру. Неестественно высокую, болезненно худую, с белой как снег кожей, лицом похожим на маску из фильма ужасов, и отсутствием хоть каких-то половых признаков… Мерзость.

Лезвия входят в Миста со всех сторон, брызгает кровь. Чёрная, густая, отвратительно воняющая… В этот момент активируется мой новый талант — меч-вампир. Это пассивка, благодаря которой любой меч в моих руках при нанесении ранений вытягивает из врагов жизненную силу и передаёт её мне. Это должно прикончить Миста. Потому что если не прикончит… ну, я его точно добить уже не смогу.

Меня накрывает откат. Всё тело пронзает резкая боль, Майя тоже кричит, клинки трескаются, начинают разваливаться на куски. Боль настолько чудовищна, что я не могу сдержаться, и ору во всю глотку. Где-то на задворках сознания мелькает мысль, что ограничение на вливание духовной силы в способности, наверное, нужно для того, чтобы самого себя не прикончить перегрузкой.

В конце концов, боль окончательно становится невыносимой, и я теряю сознание, погружаясь в черноту…

Спасительная темнота позволяет пробыть в себе целую вечность, спрессованную в одно неуловимое мгновение. Сознание возвращается ко мне, оповещая о том, что я, по всей видимости, до сих пор жив. Ох, лучше бы я не был. Всё болит. Адски болит. Но это не главная проблема. И даже не то, что я ничего не вижу — пере глазами всё плывёт, смазываясь в единое неразличимое месиво.

Прежде чем понять, где я нахожусь, я слышу насмешливый голос Миста:

— О-о-о, смотри-ка, очнулся! А я уже заждался!

Какого хрена…

Зрение снова становится чётким. Вокруг всё тот же странный безжизненный пейзаж из грязных чёрно-серых красок. Вдали стена тумана. Передо мной стоит Мист, целый и невредимый. Тьма снова клубится вокруг, скрывая тело, глаза горели алым светом. А в руках он держал мой меч… Майю.

— Отдай! — воскликнул я.

Только вместо крика из моей глотки вырвался тихий полухрип-полустон. Я дёрнулся вперёд… И понял, что обездвижен. Тьма Миста протягивалась от него ко мне, сковывая… И пронзая. Тёмные шипы пронзали моё тело повсюду — руки, ноги, грудь, бока, живот. Но кровь не текла. А вот боль… Впрочем, на боль мне сейчас было плевать.

— Я одновременно впечатлён и разочарован, — сказал Мист.

— Да пошёл ты нахуй со своими злодейскими монологами, выблядок, — прорычал я, пытаясь вырваться.

Тело едва слушалось, а тьма крепко удерживала. Духовная энергия была на нуле… Никаких шансов даже использовать какую-либо способность.

Ответом на мою реплику стала резкая боль. Ещё один тёмный шип пробил мне челюсть снизу, проткнув язык, и застряв в нёбе. Я захрипел. Кровь… её было мало. Слишком мало. Недостаточно, чтобы захлебнуться.

— О нет, ТЫ БУДЕШЬ слушать мои злодейские монологи, — расхохотался Мист.

Смех этого существа был абсолютно безумным и пробирал до мурашек… Впрочем, может быть, дело не в самом смехе, а в тех колебаниях духовной силы, которые исходят от Миста, и его подавляющей ауре? Эта тварь и впрямь слишком сильна… дерьмо.

— Потому что ты слишком слаб, чтобы у тебя был хоть какой-то выбор! — продолжал глумиться этот ублюдок.

Несмотря на кипящую внутри ярость и бессилие, я не поддавался эмоциям и не впадал в отчаяние, лихорадочно соображая и ища выход.

Но иллюзий я тоже не испытывал… Мист оставил меня в живых по худшей из возможных причин. Он… или скорее «оно» — поехавшее, на всю голову отмороженное существо, чемпион богини кошмаров и страданий. Ожидаемо, что он захочет глумиться над побежденным противником, пытать его, и пытаться довести до отчаяния. Тем более, раз уж цель его хозяйки не просто избавиться от меня, а «унизить» Хор. И так уж получается, что кроме как на Хор в этой ситуации больше рассчитывать не на кого…

Я закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на Миста, всё нёсшего и нёсшего какой-то поток бреда, и обратился к Хору.

Я пытался позвать эту сущность, пытался нащупать тонкую ниточку силы, или связи, хоть что-нибудь. Но ответа не было. Ничего не получалось. Неужели, как и тогда, в подземелье с хрономагом, меня отрезали от связи с богом-покровителем?

— Что, не помогает твой божок? — голос Миста прозвучал прямо в ушах.

Я дёрнулся и открыл глаза от неожиданности, что вызвало боль по всему телу. Я зарычал сквозь зубы…

Тварь была рядом, буквально вплотную. При этом присутствие этого существа совершенно не чувствовалось. Не было ни дыхания, ни запаха, ничего. Ещё секунду постояв рядом, Мист отстранился.

— А я скажу тебе почему, — продолжал глумиться он, — Потому что ты, как последний дурак, полностью игнорировал развитие связи со своим богом-покровителем. Какой у тебя там уровень класса «инквизитор»? Второй, да, да, вижу… «Лидер культа» и вовсе первый. Твоя связь с собственным богом-покровителем находится в зачаточном состоянии! Конечно, он тебе не поможет здесь! Ты для него едва ли отличаешься от обычного человека, ха-ха-ха! Подумать только, божественный чемпион, наплевавший на своего покровителя! И несмотря на это, Хор почему-то цепляется за тебя! Почему-то он выбрал тебя! Того, кто в него даже не верит! Это ли не признак… отчаяния? Чего бы там не пытался добиться Хор, его силы, похоже, совсем на исходе, раз он делает ставку на такого неблагодарного идиота как ты! И раз уж твой бог, судя по всему, отчаялся… Нужно сделать так, чтобы ты ему соответствовал!

В следующую секунду меня пронзила нестерпимая боль.

Не знаю, сколько продолжалась пытка. Агония приходила и уходила волнами, давая лишь ненадолго оклематься, ровно настолько, чтобы следующий приступ нестерпимой боли снова ощущался адом, чтобы я не мог привыкнуть.

Я лишился чувства времени, чувства собственного тела, чувства реальности происходящего… в какой-то момент я начал галлюцинировать. Видеть своё прошлое, так ярко, словно проживал его заново. Первые детские воспоминания, первое сентября в первом классе, первая драка, первая дружба, первая любовь, первая работа, первые свои деньги…

Вдруг, всё резко прекратилось. Я снова осознал себя посреди странного чёрно-серого пространства, опутанный тёмными клинками-лентами, впивающимися в тело повсюду. Боль утихла, разум снова стал ясным.

— Если ты думаешь, что я позволю тебе умереть, то ошибаешься, — сказал Мист, — Я буду вливать в тебя жизненную силу и не давать твоему телу умереть до тех пор, пока ты не сойдёшь с ума, пока твоя личность не распадётся, а твоя воля окончательно не сломается. Однако, чтобы этого не произошло слишком рано… Я приведу тебя в тонус немного другим типом страданий, чемпион Хора.

Мист, который всё это время держал Майю в руках, поднял мой меч.

Нет. Нет-нет-нет-нет-нет…

По клинку пошли трещины. Одна за другой… они становились всё больше и больше, пока через несколько секунд Майя просто не развалилась на куски, вскоре ставшие просто пылью. Я такое уже видел. Когда «пробуждал» и поглощал другие мечи.

Внутри меня что-то надломилось. Я почувствовал исчезновение связи с живым мечом…

— Крепкая сучка. Так и не смог заставить её разблокировать вашу связь, чтобы ты послушал её предсмертные крики… Но это не страшно. У тебя ведь ещё много друзей там сейчас сражается с людьми Бэроуза, да? А у этого смертного весьма неплохой развлекательный комплекс оборудован, с пыточными и всем необходимым… нужно только помочь ему выиграть.

И вот тут меня окончательно прорвало. Несмотря на шип, пронзавший мою челюсть, я заорал, выворачивая собственную плоть.

Меня переполнила такая сумасшедшая ярость, такое сильное желание вырваться и отомстить за Майю, что это невозможно было описать словами…

Мист Делароза, или, скорее, существо, когда-то называвшее себя этим именем, ощутило внезапную опасность. Попытка сломать чемпиона Хора обернулась непредвиденными последствиями. Вместе с криком человека, Мист ощутил всплеск чуждой божественной силы.

Живая тьма, бывшая частью Деларозы, и удерживавшая жертву, внезапно развеялась. Изолированное пространство, это карманное измерение для дуэлей, резко изменилось.

Тёмный туман рассеялся, грязно-серая палитра прояснилась, вернулись нормальные цвета... Мист и Александр оказались на простирающейся во все стороны равнине, кажущейся бесконечной. Сверху появилось тёмное небо, усеянное звёздами…

Мист слишком поздно понял, что происходит. Чемпион Хора каким-то образом всё-таки смог дозваться своего покровителя, и тот вмешался, хотя это должно было быть невозможно. Нокуна и другие боги, противостоявшие Хору, должны были надёжно отрезать его от этого места. В отчаянной попытке если не спасти себя, то хотя бы выполнить задание, Мист атаковал Александра. На этот раз атаковал по-настоящему, со всей силы. Александр, потерявший сознание и лежавший без движения, должен был стать лёгкой мишенью…

Делароза ударил обоими своим двуручниками, разрезая саму реальность, обращая всё перед собой в пустоту. Абсолютно всё — равнину, воздух, небо, звёзды, само пространство и время…

Но на пути разреза вдруг возник кто-то.

Молодая симпатичная девушка, зеленоглазая шатенка в скромном сером платье до колен. Низкая, хрупкая… Она остановила атаку Миста даже не каким-то движением, приёмом или заклинанием. А просто своим присутствием. Страшный удар, рассекавший саму реальность, превращавший небольшой кусок пространства и времени вместе со всем что в нём находилось в абсолютное ничто, просто исчез, сам обратившись пустотой. Всё, что было рассечено, вернулось к изначальному состоянию.

— Ты? Я же тебя только что уничтожил! — воскликнул Мист, узнав в девушке дух меча Александра.

Мист, однако, не был бы божественным чемпионом и крайне опытным бойцом, если бы это его по-настоящему смутило или отвлекло. Говоря это, Делароза анализировал окружение, возникшую перед ним сущность, и просчитывал варианты. И едва закончив говорить, телепортировался.

Клоны Миста атаковали потерявшего сознание Александра со всех сторон, появившись в разных точках пространства. И каждый из них ничего не добился. На их пути появлялись всё новые и новые образы людей. Мужчина, женщина, старик, старуха. И каждые из них одним своим присутствием развеивал клонов. Пока наконец, настоящему Деларозе не преградил путь… он сам. Вернее, образ того, каким он был до того, как посвятил себя Нокуне. Прошлый Мист отбил меч Миста нынешнего, заставив его отступить. Шестеро образов переместились, встав в ряд между Мистом и Александром.

— Значит, решил-таки вмешаться, Хор? — зло прошипел Мист.

Образы всех этих людей были пропитаны маной Хора, которую Мист не без труда, но всё же опознал. Да и какой ещё бог мог прийти на помощь Александру? К тому же, использовать такие иллюзии…

— Вмешаться? — усмехнулся образ старика, — Нокуна и Антара довольно сильно вмешивались в ход событий, чтобы убить нашего чемпиона.

— Да и до этого боги вашего мира пакостили нам как могли… — продолжил образ мужчины.

— Должки накапливались не первый год, — сказала старуха.

— Мы просто решили, что пора реализовать наше право на компенсацию и принять ответные меры, — закончила женщина.

— Ха! — Мист усмехнулся с нарочитым презрением, пусть и понимал, что скрывать свой страх от божества бесполезно.

— Если ты убьёшь меня и спасёшь его, — продолжил Делароза, — то сильно превысишь свой лимит на «ответные действия». Ответ Нокуны и остальных тебя окончательно выдавит из нашего мира. А если ты ограничишься исцелением и усилением своего чемпиона… твоего лимита не хватит, чтобы сделать его сильнее меня. Не говоря уже о том, что он этого не выдержит. Он и так перешагнул свой предел, выжег себе всё духовной силой, и жив только благодаря мне… Так что ты уже проиграл, Хор! Что бы ты не сделал, все пути к продолжению твоего существования в нашем мире и влияния на него перерезаны!

— Нокуна хорошо тебя проинформировала, — хмыкнул образ Майи.

— Потому что это и есть Нокуна, — сказал образ молодого Миста, — Это она говорит с нами. Это создание даже не марионетка… а просто сосуд. Аватар, формально являющийся смертным. Его разум давно потерян, а душа… ну, она ещё где-то там. Продолжает мучаться в бесконечной агонии, подпитывая свою хозяйку, пока так управляет телом, заставляя оставшееся подобие разума совершать нужные ей действия через болевые стимулы.

— Мерзость, — сказал образ старика.

— И как мы это проглядели? — вздохнул образ женщины.

— Это мелочь, — сказал образ молодого Миста, — Миста Деларозу в это состояние привели его собственные амбиции и стремления. Не заслуживает вмешательства само по себе.

— Такие вещи нужно решать общим советом, — поморщился старик, — Но раз уж это ты сам говоришь… И, кстати, Нокуна. В одном ты не права. Мы — не иллюзии.

— Хор — это манифестация воли разумных существ. Всех разумных существ… Или, скорее, каждого из них. Мы появились во Вселенной вместе с первым разумом… И каждый разумный — часть нас, — продолжил образ Майи.

— Глупость! Это потребовало бы от тебя поглощать все души после смерти… А души Майи и Деларозы — в моих руках! — воскликнуло существо, представлявшее Нокуну, перестав скрывать свою сущность даже в собственных мыслях.

— Души, Нокуна, не тождественны разуму. Существуют неодушевлённые разумные и неразумные одушевлённые. К тому же, разумы и личности одной и той же души в разных инкарнациях зачастую различаются столько разительно, что между ними буквально нет ничего общего. Мы — не души. Мы воля. Мы амбиции. Мы стремления. Мы след, который каждое разумное существо оставляет во Вселенной.

— Это невозможно! Разумные, даже в рамках малого общества, хотят зачастую диаметрально противоположных вещей! Сущность, включающая в себя ВСЕХ просто, не может существовать! Тебя бы разорвало от внутренних противоречий!

— Но общества, в которых все члены хотят разного, прекрасно существуют в твоём же мире, Нокуна, — усмехнулся образ молодого Миста.

— Так существуем и мы, — сказала Майя.

— Мы единство противоположностей и противоречие единств…

— Мы всенаправленный хаос, упорядочивающий сам себя…

— Кто-то считает нас волей Вселенной…

— И, хотя они неправы, мы — самое близкое к ней из возможного, — закончил новый образ, появившийся перед сосудом Нокуны.

Образ Александра.

— Да какая разница? Чем бы ты ни был, тебе не обойти и не нарушить фундаментальные законы реальности, — сказал сосуд Нокуны, — И эти законы диктуют твоё неизбежное поражение… в нашем мире. Твоего вмешательства либо не хватит на то, чтобы победить меня, либо ты дашь мне и остальным богам огромный простор для ответных действий. В любом случае, ты проиграешь. А ты ещё и потратил часть своих прав на вмешательство чтобы устроить это театральное представление… Глупец.

— Мы не будем усиливать Александра… или уничтожать тебя, — сказал образ Майи, — Ты ведь уже заметила, что твоё карманное измерение изменилось? Наше вмешательство будет ограничено им, и не превысит лимита ответных действий, данного тобой и Антарой. На ближайшие пять минут, мы сделаем так, чтобы здесь не работала Система. Никакие её бонусы… и никакие её ограничения.

— Что? И чего ты этим добьёшься, сумасшедший? — расхохотался сосуд Нокуны.

В этот момент, Александр, валявшийся без сознания, вдруг поднялся. Раны на его теле зажили… Мужчина размял шею, покрутив головой, подошёл к образам, пройдя сквозь них.

— Привет, мам. Па, деда, ба, — кивнул Александр женщине, мужчине, старику и старухе.

— Делом займись, оболтус, — сказал образ старика, отвесив внуку неощутимый подзатыльник.

Остальные улыбнулись… Улыбнулся и Александр.

— Оборви страдания того, чем я стал, — сказал молодой Мист, — пожалуйста.

После этого все образы, кроме Майи, исчезли. Александр прошёл дальше, войдя прямиком в свой собственный образ, и слившись с ним. Майя подошла к Александру, они взялись за руки… И образ девушки исчез, снова став мечом. Одушевлённым разумным мечом, который Нокуна не так давно уничтожила… Богиня страданий и кошмаров поняла, что захваченную душу этого артефакта умыкнули из её лап, причём так, что она это заметила только сейчас.

— Знаешь, Нокуна, — начал Александр, — я слышал весь ваш разговор, и вот что ты упустила из внимания… Сущность Хора означает, что ты со своими стремлениями и желаниями тоже в какой-то степени его часть. И если Хор полностью отожмёт у тебя это карманное измерение и отключит в нём Систему… На реальность здесь будем влиять, в сущности, только мы сами. Мы, как два разумных существа.

Сосуд Нокуны расхохотался.

— Щенок! Ты хоть представляешь, НАСКОЛЬКО любой бог превосходит любого смертного? Система — единственное, что тебе позволит хотя бы секунду продержаться против любой мельчайшей частицы меня! Сдохни!

Внезапно проявившаяся тьма ударила по Александру со всех сторон… и тут же рассеялась, не причинив никакого вреда смертному.

— Что за…

Нокуна, смотревшая на происходящее глазами своего сосуда, не понимала, что только что произошло. Это было не божественное вмешательство Хора. Не магия, и не какая-то атака…

— Ты так и не поняла, да? — усмехнулся Александр, — Ты черпаешь силу из людских страданий. Хор — из людской воли, стремлений и амбиций, какими бы они ни были. А место, в котором мы сейчас находимся — по сути мини-домен Хора. И ты, как разумное существо, пусть ты и богиня, тоже в какой-то мере часть Хора, вместе со своими стремлениями и амбициями. Всё вместе это означает, что на ближайшие пять… нет, уже четыре минуты, здесь имеет значение только наша с тобой воля. Знания, умения, сила, магические трюки — не имеют значения. Победит тот, кто больше хочет победить, кто сильнее верит в себя и свою правоту. Знаю, звучит бредово, но такова уж реальная сила Хора. И, знаешь, Нокуна, никогда в своей жизни я так сильно не верил в свою правоту и никогда ничего не хотел так же сильно, как размазать тебя по стенке. Четырёх минут мне более чем хватит.

Александр встал в боевую стойку, и атаковал…