Мастер меча рассечет тьму!

Глава 14. Боги и смертные

Сражаться без Системы и её способностей было странно и непривычно.

Сражаться, используя чистую волю и уверенность для манипуляции реальностью было ещё более странно и ещё менее привычно.

Марионетка тёмной богини атаковала меня всем, чем могла. Свистели двуручники, пытаясь рассечь то меня, то Майю, то саму реальность, летели во все стороны волны энергии…

Тьма Нокуны бурлила, расходясь во все стороны от марионетки, то закручиваясь вихрем и атакуя меня множеством отростков, то пытаясь окружить и ударить со всех сторон.

И все эти атаки лишь бессильно разбивались о кокон чистой воли, окружавший меня.

Я же каждым ударом заставлял марионетку богини отступать и залечивать раны. В моих атаках не было никакой духовной или божественной силы, или магии, они не сопровождались никакими визуальными эффектами. Я просто хотел ударить. И бил. И попадал. Потому что хотел достаточно сильно. Потому что был уверен, что достану тварь, был убеждён, что должен её достать. Всё моё существование сейчас было посвящено тому, чтобы победить. Мои мысли, желания, моя воля, моя душа. Я вкладывал всего себя в каждый удар.

И хотя это были просто обычные удары мечом, пусть и довольно техничные, навык-то, вшитый системой в мозги, никуда не делся, эффект от них был ошеломительный.

Я одним шагом преодолевал любое расстояние. Не потому, что телепортировался — а потому что должен был пройти это расстояние.

Одним взмахом развеивал сложнейшие и мощнейшие заклинания, едва Нокуна начинала их подготавливать. Не потому, что использовал какую-то системную способность или направлял энергию — а потому что должен был их развеять.

Одним ударом пробивал любую защиту и резал плоть марионетки, укреплённую духовной энергией и высокоуровневыми чарами. Потому что должен был достать врага. Должен был победить.

Это не была в полном смысле этого слова магия, или сила Хора… Просто сами законы реальности в этом карманном измерении стали такими, что воля в нём превратилась в первичную силу. И, несмотря на полное отсутствие любых магических энергий несмотря на то, что я не творил «чудеса» и не призывал силу Хора, но сейчас я был как никогда близок к своему богу-покровителю. Теперь я действительно был чемпионом Хора… Нет, я был частью Хора.

Слившись с тем слепком моего собственного разума, который представлял меня и мою же волю внутри Хора, я не только получил огромное количество знаний, но и осознал себя как часть чего-то большего. Часть Вселенной, как бы пафосно и банально это не звучало. Раньше мне бы и самому это показалось бредом, но теперь я отчётливо понимал, что отныне верю в Хор…

Потому что верю в себя.

— Бесполезно… — зашипела марионетка, — Бесполезно, бесполезно, бесполезно! БесполезнобесполезнобесполезнООО!!!

Шипение перешло в бормотание, а бормотание в крик, когда я в очередной раз пробился через защиту, и рассёк худощавое белое тело надвое.

Марионетка тут же срослась и отступила.

— У тебя не хватит сил уничтожить… это тело, — прошипела Нокуна.

Хватит. Но если бы я хотел просто уничтожить марионетку, то давно бы это сделал… Нет, моя победа будет заключаться в совершенно другом.

Я ничего не ответил, даже не хмыкнул, и это взбесило богиню. Её ярость прямо физически ощущалась в исходящих от марионетки волнах духовной энергии. Кукла бросилась в атаку… На этот раз без дистанционных ударов.

На меня со всех сторон сыпались атаки двух мечей, марионетка со сверхъестественной скоростью кружила вокруг, сливаясь в сплошную мглу и атакуя со всех сторон под всеми возможными и невозможными углами. Я не мог различить ни единого движения… но отбивал каждый удар. Мой меч просто в нужный момент оказывался в нужном месте.

Наша с Майей воля стала единой, наши голоса пели в унисон, наши движения были музыкой наших душ, и яростные вопли Нокуны не могли её заглушить.

Спустя, наверное, сотню ударов, слившихся в одну долгую секунду, мы с Майей контратаковали. Рассечённая на куски марионетка отлетела на несколько метров вперёд, тьма, окружавшая её, рассеялась. И тут же принялась собираться заново, как и само тело.

— Время… скоро выйдет… и тогда… ты будешь страдать… — хрипел голос богини, транслируемый через тело, когда-то бывшее человеческим.

Сложность ситуации для меня заключалась в том, что как бы я не старался, что бы я не делал, я не смогу серьёзно навредить самой Нокуне, и уж тем более убить её. Я могу в любой момент уничтожить эту марионетку, но это примерно, как миллиметр ногтя человеку отрезать — вроде какую-то часть себя потерял, но её отсутствия даже не заметишь.

Я дерусь с марионеткой. И хотя восприятие, воля и разум богини здесь, достать её саму через эту марионетку невозможно. Ну, то есть, в теории, я бы, конечно, мог ударить через канал связи, которым она пользуется чтобы управлять телом, но этот канал уходит во внешний мир, а затем и в домен Нокуны. А там уже вся эта штука с первичностью воли не действует. Ну а своих родных силёнок у меня слишком мало, чтобы замахиваться на божество…

Мы сошлись вновь, обмениваясь ударами.

И каждой атакой, каждый раз, когда Майя сталкивалась с вражескими мечами, или когда кромсала плоть марионетки, мы с моим клинком направляли нашу волю внутрь. К духам мечей Миста, мучающихся в бесконечной агонии, и снабжающих энергией марионетку за счёт своих страданий. К душе и остаткам личности самого Миста, запертым в этом искажённом теле.

Чего так и не поняла Нокуна, и чего я намеренно ей не сказал — в созданных Хором условиях в этом карманном измерении ЛЮБАЯ воля имеет способность напрямую искажать реальность вперёд любых других сил. Не только моя или её, но и Майи, и Миста, и его мечей. Мне нужно только достучаться до них, дать им понять, что сейчас они могут освободиться от оков Нокуны, вырваться из своей бесконечной агонии и перестать снабжать эту мерзость энергией.

Наверное, мы с Майей могли бы напрямую вырезать эти три души из рук Нокуны и отправить их на перерождение… но ни я, ни она, не уверены, что получится.

Наши атаки и наша защита работают, потому что мы железобетонно уверены в себе, своей правоте, наше желание победить абсолютно. Нокуна же продолжает полагаться на магию, на свои знания, на силу… на что угодно, кроме собственных убеждений и стремлений. Она отрицает Хор и его силу, и так уж получается, что через это отрицает важность собственных эмоций и стремлений. Нокуна всё ищет и ищет какой-то трюк, какой-то подвох во всём происходящем, и из-за этого сомневается. И покуда она сомневается, я буду сильнее.

Возможно, через эти сомнения мы с Майей могли бы вырвать пленные души из лап Нокуны, но моя уверенность в этом может оказаться куда меньше, чем уверенность Нокуны в том, что эти трое принадлежат ей.

Осознав себя частью Хора, я, в числе прочего, узнал историю Миста Деларозы. Откровенно говоря, он был далеко не хорошим парнем. И пускай его низвели до нынешнего состояния обманом, пускай он за все свои грехи с лихвой отмучался, я не уверен, что его стоит спасать. Поэтому, я готов лишь попытаться дать шанс.

Мы продолжили обмениваться ударами, кружа по бесконечной равнине под звёздным небом. Нокуна всё сильнее бесилась от собственного бессилия, одновременно излучая нездоровое предвкушение по мере того, как отведённое мне Хором время истекало. И вот, когда оставалось уже всего ничего, это случилось.

Тело марионетки вдруг замерло. Дёрнулось. Задрожало.

— Нет... Что? Как… Стой! — прорычала Нокуна.

— Уйди… уйди…

Эти слова вылетели из того же самого рта, но принадлежали уже не Нокуне, а Мисту. Он смог. Теперь ему остаётся только победить, ну а мне… наслаждаться шоу.

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ! ТЫ МОЙ!

— Лживая… сука… тварь… УЙДИ!

— НЕВОЗМОЖНО!

— НЕНАВИЖУ! ПРЕЗИРАЮ!

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ!!!

Тело Миста дёргалось в конвульсиях, кричало двумя разными голосами, спорившими друг с другом. Воля смертного боролась с волей богини… и выигрывала. С каждой секундой, Мист возвращал себе всё больше и больше контроля, изгоняя Нокуну. Марионетка выдёргивала ниточки, вновь обретая независимость.

Агония разумных мечей Миста прекратилась, и их духи активно помогали хозяину. Три воли, три голоса, стали единым целом, противостоя Нокуне. Будучи неспособной сразу подавить этот порыв, богиня начала сомневаться в собственном контроле над ситуацией… и окончательно упустила три души из своих рук.

Вот это — моя победа. Не просто уничтожить марионетку, или вырвать души из рук богини, а добиться того, чтобы рабы Нокуны сами восстали против неё и своей же силой воли освободились. В ситуации, которую создал Хор, когда на первый план вышла воля и сила личности, обычные смертные на голом упорстве победили богиню, питающуюся страданиями… Уж не знаю, как такое существо можно унизить сильнее.

Мист окончательно вернул контроль над телом, и просто развалился на земле, раскинув руки и ноги в стороны. Присутствие Нокуны исчезло.

Последние секунды влияния Хора истекли. Перед глазами замельтешили Системные уведомления, на которые я не обращал внимания. Пейзаж вокруг начал меняться. Снова исчезали краски, снова вокруг всё затягивал тёмный туман…

Я поднял меч, взглянул на Майю…

— Я никуда не исчезну, дурак, — сказала девушка, проявив свой образ рядом со мной.

Я с облегчением выдохнул. Это было, пожалуй, самым большим моим страхом, который я задвинул куда поглубже на время сражения. Ведь Нокуна уничтожила Майю на моих глазах…

— Сам же размышлял о том, как воля каждого имела значение. Ну вот моя воля и позволила мне возродиться. Моё желание быть с тобой сильнее магии Нокуны…

— Очень романтично, но давай потом? Нам ещё надо как-то выбраться отсюда, там снаружи хрен знает, чем закончился бой с людьми Бэроуза, и закончился ли вообще, а у меня силы вообще на нуле, — сказал я.

И в этот момент само пространство дрогнуло. У меня по спине пробежали мурашки. Что-то было не так. Вдруг, всё вокруг пошло трещинами. Раздался оглушительный грохот… и словно стекло, часть пространства развалилась на мелкие кусочки, обнажив стену бесконечной черноты. И оттуда к нам потянулся бледный палец с уродливым жёлтым ногтем. Просто титанических размеров палец — не меньше целого горного хребта между Санаском и родиной Софьи, который мы пересекали не так давно…

Но титанические размеры были не главной проблемой. Аура существа, вторгшегося сюда, была настолько сильной и плотной, что меня парализовало. Я вообще не знаю, почему был ещё жив… Ведь эта аура принадлежала Нокуне. На этот раз не марионетке. К нам пришёл полноценный аватар богини, воплощавший всю её силу.

— Глупые смертные… Моё. Все… мои…

Голос богини, кажется, заполнял собой всё, включая мой разум. Он вытеснял любые мысли, он подавлял, он подчинял… Меня хватило лишь на долю секунды сопротивления. Но прежде, чем я пал, произошло ещё кое-что.

На пути приближающегося к нам пальца возникла новая, незнакомая сущность. Судя по ауре, тоже божественная. Сразу после её появления, давление Нокуны исчезло — похоже, нас экранировали от божественных аур. И хорошо, потому что я еле стою. Всё тело страшно лихорадило, Майя тоже дрожала… К сожалению, реальность не работает по тем же законам, которые здесь недавно создавал Хор. Какой бы волей и решимостью ты не обладал, сами по себе они не могут превозмочь запредельную магическую силу чёртовых богов.

Немного отойдя от воздействия божественной ауры, я смог рассмотреть происходящее.

Между мной, Майей, Мистом, и аватаром Нокуны возникла уже целая толпа. Обычный с виду брюнет в чёрном плаще, с золотым копьём в руках. Летающий комок пурпурных щупалец. Полуголый качок с волчьей головой. Старик в белой тунике… и Антара. Богиню «милосердия», запершую нас с Софьей и Томой в подземелье, я хорошо запомнил.

— Предатели! Решили встать на сторону Хора?! — зашипела Нокуна.

Всё большая часть её гигантского аватара проявлялась из темноты, и… ух, лучше я не буду туда смотреть. Отвратительное нечто, невозможное переплетение бледных многосуставчатых рук, вызывающее тошноту и головокружение одним своим видом.

— Это ты даёшь ему право на ответное прямое вмешательство, — пробулькала масса щупалец, — не говоря уже обо всём прочем.

— Ты рискуешь спровоцировать катастрофу ради мести парочке смертных. Одумайся, — прорычал волкоголовый.

— Серьёзно, старая, свали откуда выползла, а то я сам воплощусь и засуну тебя обратно в твой домен, — сказал копейщик, — сами мне все мозги прополоскали своими правилами и законами, и вот нате, чуть что — творите такую дичь.

— Ладно… — с разочарованием сказала Нокуна, — я отступлю. Но я это запомню…

— Нокуна, — сказал старик, — наш договор о сотрудничестве с тобой и другими тёмными строился на том, что обе стороны не будут выходить за определённые рамки. Мы позволим вашим культам сосуществовать с нашими, а в ответ вы будете действовать более сдержанно. Создание из смертных таких источников силы, когда душа запирается внутри тела в бесконечной агонии, а тело служит марионеткой… Это выходит далеко за рамки допустимого. Совет богов единогласно принял решение исключить тебя. И договор о взаимной терпимости на тебя больше не распространяется.

— Вы пожалеете… все пожалеете!

С этими словами аватар Нокуны исчез, растворившись в черноте. А реальность начала по кусочкам собираться обратно, восстанавливаясь в изначальное грязно-серое пространство, окружённое тёмным туманом.

Исчезли, не сказав больше ни слова, аватары богов. Исчезли их ауры… А я едва не рухнул на землю, устояв только благодаря тому, что упёрся в меч. С одной стороны, всё, кажется, кончилось. С другой…

Я взглянул на Миста, оценил свои силы, и понял, что, если хоть что-то пойдёт не так, мне писец. А ведь ещё, может, бой против Бэроуза продолжается… Ух, жопа полная.

— К сожалению, — вдруг сказал Мист, поднимаясь с земли, — действие артефакта можно отменить только убив того, на кого он был направлен. Или хозяина. Другими словами, из нас двоих отсюда выйдет только один.

С этими словами тощая белая фигура внезапно атаковала. Я даже не успел подумать о том, какой он неблагодарный выродок. Тело действовало само, на рефлексах, и на импульсе воли Майи.

Всё произошло быстрее, чем я успел осознать. Майя встретилась с двуручниками Миста, и… разбила их на мелкие осколки. После чего мой клинок рассёк самого Миста. Деформированное тело рухнуло вниз.

— Хорошие рефлексы… спасибо, — прохрипел Мист, и затих.

Светящиеся алые глаза погасли. Передо мной лежал уродливый труп, сжимающий два мёртвых, сломанных клинка…

— Он поддался! — рядом возник образ негодующей Майи, — он спровоцировал и поддался!

Я и сам понял. Мист проявил жёсткое намерение убийства, заставив меня и Майю среагировать на автомате. Но при этом всю свою энергию он использовал не для атаки, и не для защиты, и даже не для снятия защиты. Он пустил её на саморазрушение, идеально высчитав всё так, чтобы мой удар даже без духовной силы разбил его мечи и прикончил его самого. Запредельное мастерство… Что ж, в каком-то смысле, я даже понимаю такое решение.

Карманное измерение вокруг нас с Майей начало сворачиваться. Туман рассеивался, цвета постепенно становились насыщенными, и рядом проявлялась местность, из которой Мист, ну, вернее, Нокуна, меня выдернула своим артефактом. Вижу очертания поместья Бэроуза, людей…

Посреди этого перехода вдруг случилось ещё кое-что неожиданное. От трупа Миста ко мне потянулся поток энергии, а от сломанных мечей такие же потоки потекли в Майю. Это длилось всего пару секунд, и я вдруг почувствовал резкий прилив сил. Моя духовная энергия восполнилась до самого максимума…

— Считай это моим подарком… — послышался тихий шёпот в ушах.

Я так и не понял, кому принадлежал голос. Мисту? Хору? Мисту, который часть Хора?

Реальность, покинутая, казалось целую вечность назад, проявлялась вокруг всё сильнее и сильнее. Выход из карманного измерения был уже совсем рядом, и тут на меня свалился ворох Системных сообщений, которые я тут же скрыл, не став читать. Не до того.

Глаз зацепился только за два.

Получено 10,000,000 опыта

Ваш контракт с духом (Майя) достиг 18-го уровня.

Текущий опыт духа: 5,560/18,000

Ну нихрена себе. Это ж насколько, получается, Мист сам по себе был крут, что за него десять лямов экспы дали? И насколько развиты были его мечи, что, поглотив их Майя скакнула на четырнадцать уровней вверх?

— Часть. Я поглотила только малую часть. Столько, чтобы мне это не навредило… хотя я всё равно чувствую себя очень странно. Словно пирожков обожралась, — сказала Майя, после чего послышался звук громкой отрыжки.

Я покачал головой. Меч, блин, великий, легендарный…

Чувствуя, что возвращение в нормальный мир уже совсем близко, я решил воспользоваться моментом и спросить у Майи кое-что. Может она и воскресла, но то что с ней сделала Нокуна…

— Больно было? — спросил я.

— Очень, — ответил голос Майи, — зато, когда появится тело будет не страшно с тобой девственность потерять. И в попку тоже…

— Дура пошлая.

— Эй, ты только что испортил мне один очень романтичный момент своим прагматизмом, не жалуйся теперь!

И вот как с ней жить, а?