Меж Сциллой и Харибдой (СИ)

Глава 14 В ожидании чуда

Начинало смеркаться. Солнце неохотно продолжало заходить за горизонт, бросая напоследок чуть теплые лучи. Я ехал не спеша. Мне было о чем подумать: о ближайшем суде, которого мне так и не удалось избежать, о Натали, о Вивьен с ее любовью. Все так быстро и так стремительно навалилось на меня, что я просто не успевал все хорошенько обдумать. Меня все время гнали вперед. Я был на пределе своих возможностей, но, когда, казалось, сил уже не было, что-то внутри меня заставляло идти вперед, не смотря ни на что. Так было двадцать лет назад, так будет и сейчас. Я уже смирился с этим.

Вскоре городские улицы и многочисленные колонны автомобилей сменились на загородный пейзаж. Здесь все было так спокойно, так тихо, так непривычно. Дома, словно серые оловянные солдатики стояли на своих местах, как на боевых постах. Кое-где начал зажигаться свет. Дом Натали был уже виден, но я не спешил давить на газ, туда я все равно попаду, а вот когда еще мне предстоят так приятно насладиться таким, казалось, привычным для глаза пейзажам. Странно, почему я раньше этого никогда не замечал? Хотя, как тут можно что-то увидеть, что-то почувствовать, когда за всей этой суматохой иногда нельзя было вспомнить даже собственное имя. Дом был уже почти рядом, когда Натали вновь позвонила мне. Я взглянул на часы и убедился, что приехал вовремя.

— Я уже возле дома, Натали, не переживай.

— Поспеши, а то все остынет.

Заглушив мотор и выйдя из машины, я направился в дом. Эту дорожку, ведущую прямиком к крыльцу, за время всех посещений, я смог изучить досконально. В длину она была восемь метров, в ширину чуть более двух, наверное, это было сделано специально, чтобы здесь могли разминуться две пары. Выложенная из обтесанного природного камня, она буквально веяла средневековьем. Все эти подробности так сильно врезались в мой мозг, что я даже не успел заметить, как оказался внутри дома, а передо мной стояла Натали. Она все так же была прекрасна. Сняв с меня плащ и взяв под руку, она провела меня к столу. Здесь все так же пахло приятным ароматом, возбуждающий аппетит с каждым вдохом.

— Сигарету? — она протянула мне раскрытую пачку.

— Обычно я не курю до еды… но сегодня сделаю исключение.

Вытащив из пачки одну толстую сигарету, я непринужденно закурил. Она тоже последовала моему примеру и вскоре кухня наполнилась табачным ароматом со вкусом вишни.

— Ну как ты себя ощущаешь?

— Я что попал на прием к психологу? Вполне ничего, а что?

— Мне интересно как ты отреагировал на все это. Ты был спокоен, даже ни разу не выругался по поводу услышанного. Все было так, как будто ты был готов к этому.

Я выпустил серую струйку ароматного дыма и слегка наклонился вперед.

— Просто у меня работа такая: быть готовым к любым последствиям. За двадцать лет службы, я привык к мысли, что завтра мне могут сообщить страшную новость, и неважно как она будет относиться ко мне. Потому что если каждый раз все принимать слишком близко к сердцу, то можно сойти с ума. У нас так многие и увольняются, думаете, почему в полиции такая текучка кадров? Это ведь не каждому под силу выдержать такое. Десять, максимум пятнадцать лет и сотрудники уходят на пенсию, больше не задерживаются.

— Тогда почему ты столько времени провел в полиции.

Я немного поежился.

— Потому что из любого правила есть исключения. И я был таким исключением. Обидно, когда все тебя считают каким-то отклонением от нормы, сразу начинаются косые взгляды, закулисные интриги, сплетни и психические диагнозы. Я прошел через все это, а теперь понимаю, насколько люди лживые существа. И если взять в сравнение преступников и нас, то в принципе, большой разницы вы не увидите.

— Тогда зачем все это разделение на своих и чужих? Зачем говорить, что «это» преступник, а «это» не преступник, если как ты говоришь разницы практически нет?

— Да потому что всегда найдутся такие люди как я, которые буду слепо верить в выдуманные идеалы про честь, про служебный долг, про справедливость и мир без преступности. Но все намного страшнее, чем кажется на первый взгляд. Только когда я стал старше, я понял, что преступность — это как герпес, его нельзя вылечить. Ты борешься с ним, применяешь какие-то средства, а он, пропав на определенный срок, снова появиться. И в уже другом обличи, более серьезном и опасном. Это бесконечная борьба, как борьба снаряда и брони, она никогда не закончится. Она будет жить пока на земле ходят представители человека разумного и с этим ничего нельзя поделать.

Она изумленно посмотрела на меня и, раздавив остатки сигареты, принялась поглощать приготовленный ужин. Я не стал отставать от нее и тоже последовал ее примеру. Наконец, когда последний кусок прекрасно прожаренной говядины осел в моем желудке, я устало припал на спинку стула.

— Я сегодня звонила судье и объяснила ему всю нашу ситуацию и он готов начать процесс, сразу после твоего визита и дачи показаний.

— Тогда оттягивать просто нет смысла, я пойду завтра.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— Тогда я позвоню нашему общему знакомому, с которым ты сегодня виделся и все ему расскажу, пусть подготовить все документы.

Я одобрительно махнул рукой, после чего Натали выпорхнула в другое помещение. Теперь отступать было некуда, карусель завертелась, и мне осталось только дождаться окончания всего этого аттракциона. Билеты наверняка уже были проданы, а приглашенные гости заняли свои места. Я чувствовал себя цирковой лошадью, которая изо всех сил старается сбежать из этого проклятого места, не осознавая, что бежит по кругу и при этом развлекает всех зевак, находящихся на трибунах. Но скоро все закончится — я чувствовал это. Воображение рисовало огромный судебный зал, битком набитый репортерами и представителями разных структур. Вспышки фотоаппаратов, приглушенный гомон свидетелей и обвиняемых. Все это так было близко. Скоро, очень скоро эти яркие картинки материализуются во вполне жизненную ситуацию, но пока я должен полностью собраться, прежде чем окунусь в это болото с головой.

Натали как будто чувствовала мои размышления и вошла как раз в тот момент, когда я думал о ней. Она просто светилась от счастья.

— Я договорилась, Винсент. Судья обещал устроить тебе встречу и выслушать тебя. Но это будет завтра, а теперь пошли со мной.

Она взяла меня за руку и повела за собой на второй этаж. Медленно, не спеша, я шел с ней шаг в шаг, пытаясь не нарушить той обстановки, которая образовалась в этот момент. Мы остановились возле ее спальни. Натали повернулась ко мне и нежно поцеловала.

— За этой дверью время останавливается, Винсент. Я так долго ждала этого момента, что сейчас просто не могу выразить свой восторг. Но я не хочу давить на тебя — прими решение сам. Если ты скажешь да — я отдам себя полностью, но если — нет, я не обижусь, но после этого между нами не будет уже ничего, кроме деловых отношений. Выбор за тобой.

Она смотрела на меня, не отводя взгляд. Эти глаза, этот пронзительный светло-голубой цвет буквально гипнотизировал и не давал воли. По телу тут же пробежала волна судорог, а в душу залез холод. Я мог простоять так сколько угодно времени, но вот результат был уже очевиден. Она знала это и успешно пользовалась своими природными умениями. Каждое движения ее тела, каждый изгиб, все это работало исключительно на нее, и победа в любом споре была ей обеспечена.

— Ты знаешь мой ответ, Натали, ты знала его еще тогда, когда мы остались с тобой вдвоем в кабинете Люка.

Услышав мои слова, она тут же улыбнулась и снова впилась в мои губы, а затем, схватив, потащил за собой. Двери распахнулись и мы, практически не рассоединяясь, упали на широкую кровать. Я так давно не чувствовал этого, что слегка опешил. Плащ был сорван и сброшен на пол. Тепло ее тела будоражило и подстрекало меня. Сдерживаться больше не было сил. И вскоре я отдался этому порыву весь без остатка. Это было прекрасно! Мы были как Инь и Янь, такие разные, но вместе складывались в единое целое. Ее сердце билось в ритм моему, а дыхание щекотало шею. Я обхватил ее руками и стал прижимать к себе, пытаясь ощутить ее полностью. Она сделала глубокий вдох и закинула голову назад. Ее тонкие, но очень острые ногти буквально впились мне в плечи и стали тянуть к себе. Спустя мгновение я почувствовал, как по спине потекла капелька крови. Аккуратно, испытывая мои нервы, она спускалась вниз по спине, пока не остановилась возле моей талии. Я видел ее глаза, ее лицо, наполненное блаженством и удовлетворением, но просящие еще большего. Я видел как она пыталась забрать меня с собой, как не отпускала ни на секунду, словно боялась потерять что-то очень важное и драгоценное для нее. Натали, ты была как ангел, спустившийся с небес и подаривший мне надежду на избавление, пусть и такую призрачную, но все-таки надежду. Ты дала мне то, чего я так давно не знал в своей жизни, то прекрасное чувство, когда понимаешь, что не ради себя ты живешь на этой земле и, что есть кто-то, кто ждет и верит в меня. Это было намного важнее для меня, чем награды, медали, почетные грамоты или торжественные приемы. Все это так меркло по сравнению с тем, что ты мне подарила. Ты сдержала свое слово, Натали, ты дала мне себя, и я не останусь у тебя в долгу. Сердце стало биться сильнее, дыхание стало прерывистым и сильным, я вцепился в край постели и довершил начатое. Это было прекрасно! Казалось, сама душа на несколько секунд покинула мое тело и отправилась на небеса. Обессиленный, я лег рядом с ней, а она тут же обняла меня. Теперь ее было не узнать. Изнеможённая, растрепанная, она так приятно смотрела на меня. Я просто не мог оторвать от нее глаз, настолько прекрасно она выглядела в этот момент. По телу раскатилась волна слабости, и мне захотелось спать. Она увидела это и только сильнее прижалась ко мне.

— Так вот как выглядит эта Сцилла, — она нежно потирала мое правое плечо. — Она очень даже ничего.

— В этом нет ничего удивительного, ведь ее превратили в это чудовище, до этого она была прекрасной. Зависть — это все она сделала. Как в мифах, так и в жизни, всему виной зависть.

— Отдыхай, Винсент, завтра тяжелый день.

— Да, завтра он будет дьявольски тяжелым.

Я закрыл глаза. Мне так хотелось не просыпаться после всего этого. Все это было очень похоже на красивый сон, ты видишь его, но понимаешь, что вот-вот он закончится и ты снова окажешься в реальном мире. Это мерзкое чувство. Разум постепенно стал затуманиваться и, сопровождаемый таким приятным дыханием рядом лежащей женщины, он окончательно упал в темноту.