Между нами искра

Эпилог

Когда много лет назад Джордж начал работать в школе, он узнал, что теперь ни одно его действие не останется незамеченным. Он идет домой, думая, что будет есть вечером, или покупает чашку кофе, или завязывает шнурки на улице, — и вдруг раздается леденящее сердце «Здравствуйте!» — и прощай тайна частной жизни.

Став учителем, он приобрел статус местной знаменитости (хотя и самого малого значения), к которой постоянно пристают школьники, намекая своими улыбочками, что застали его врасплох, что они знают о его существовании за пределами школы, — даже если он всего лишь относил сломанный стул на помойку.

Часто после таких случаев ученики задавали ему во время уроков специфические вопросы.

Многозначительная улыбка. «Любите шоколадные батончики?»

Убийственно невинный вид. «Собираетесь заказать новые очки?»

И каждый раз класс принимается хихикать. Джордж знал, что по школе ходят слухи, и был принужден догадываться какие именно.

«Я видел Мандани в очереди за билетами на „Разрушителей планет", стоял там один как сыч с похоронным видом. А в руках — шоколадный батончик. А кофе принес с собой из дома».

«Я видел мистера Мандани в оптике — он примерял оправу, и все выбирал дерьмо какое-то».

Правильного ответа на вопросы школьников не существовало. Если он отвечал просто: «Да, я люблю шоколадные батончики, а вы?» — половина класса начинала улюлюкать, словно выиграла приз, а вторая презрительно смотрела на него, словно говоря: «Вот придурок, ходит один в кино и жует батончики».

Джордж всегда считал, что самая унизительная из возможных неожиданностей в супермаркете — это наткнуться на своего ученика.

Но однажды, через несколько недель после вечеринки у Маргарет, он узнал, что встреча с учеником — еще не самое страшное.

— Потому что ты никогда не ешь ягоды, а малина испортится за день. Лучше взять яблоки, они гниют не так быстро, и тебе не будет стыдно.

— Я планировал на этой неделе перейти на здоровую пищу.

— Верю, только не торопись поздравлять себя заранее.

Джордж с раздражением прищелкнул языком.

— Просто я думаю, — продолжала Стелла, — тебе нужно осознать, что ты за человек.

Джордж прижал упаковку малины ближе к сердцу — и в буквальном, и в переносном смысле.

— А я думаю, тебе нужно осознать, что ты деспотичная стерва, и перестать мешать мне совершенствоваться.

— Ну, возьми свою малину и… — Стелла вдруг перестала улыбаться.

— В чем дело?

Она выпрямилась.

— Грейс! Прячься!

Джордж немедленно нырнул за стенд с туалетной бумагой, все еще прижимая к груди корзинку малины, и застыл там, прислушиваясь к предательскому стуку сердца. Наверняка его все слышат. Последний раз он испытывал такое напряжение, когда во время мальчишника проходил через лазерный лабиринт.

В конце концов Джордж выглянул из-за рулонов туалетной бумаги.

Стелла осталась с тележкой в отделе овощей и фруктов. Она с особой тщательностью рассматривала грейпфрут, а когда наконец подняла голову от завораживающего плода, то вскинула брови в поддельном удивлении.

— Здравствуйте, Грейс!

Психолог шла по проходу вместе с мужчиной намного моложе ее и ребенком лет двух. В тележке лежали хлеб и яблоки, а также упаковка из двадцати четырех бутылок «Гиннесса» и несколько бутылок пино-гриджио.

Любопытно.

— Здравствуйте, — не останавливаясь, любезно произнесла Грейс.

Стелла обратилась к молодому человеку:

— Ой, а мы с вами незнакомы. — Она усиленно заулыбалась. — Я Стелла, одна из тех недотеп, которые посещают Грейс.

Психолог замедлила шаг.

— Я использую слово «клиенты».

— Я шучу. — Стелла перестала улыбаться. — Послушайте, Грейс, прошло уже несколько недель, и я знаю, что вы пытались связаться со мной. Я собиралась вам позвонить, но…

— Прекрасно. — Грейс ответила ни к чему не обязывающей улыбкой. — Позвоните мне на работу, чтобы договориться о встрече.

Джордж случайно задел ухом стенд с туалетной бумагой и столкнул с полки один рулон, который откатился в аккурат к ногам Грейс.

Психолог подняла его, шагнула к стенду и вдруг остановилась.

Не меняя выражения лица, она поставила рулон на полку рядом с головой Джорджа.

Джордж прочистил горло.

— Грейс, — произнес он будничным тоном. Грейс мимолетом встретилась с ним глазами.

— Здравствуйте, Джордж.

Он вышел из-за стенда и указал на ее тележку.

— Вижу, вы любите выпить. Приятно узнать такое о психологе, это придает человеческие черты.

Грейс ничего не сказала.

Стелла шагнула к Джорджу.

— Думаю, мы должны вам все объяснить.

Грейс обвела рукой торговый зал:

— Не здесь.

Стелла выставила ладонь в сторону ее спутника.

— Одну минутку. Видите ли, — она переводила взгляд с Джорджа на Грейс, — вечеринка была совершенно кошмарной, но она сблизила нас с Джорджем. Потому что семья у меня с большими странностями и мы поняли, что очень подходим друг другу. Понимаете?

— Здесь не место для таких разговоров. — Психолог стала толкать тележку вперед. — Хорошего дня.

Джордж и Стелла посмотрели в спину Грейс, одетой в полупальто. Она спешно свернула в следующий проход, молодой человек и ребенок шли чуть позади нее.

— С ума сойти. — Джордж повернулся к жене. — Грейс в кроссовках. Я и представить себе не мог, что она носит спортивную одежду.

— Думаешь, она обиделась на нас?

Джордж почесал в затылке.

— Ей не положено испытывать такие эмоции? Это непрофессионально. К тому же не все ли нам равно? Мы к ней не вернемся.

— А мне все-таки кажется, что Грейс обиделась, — проговорила Стелла.

— Она бы сказала, что ты судишь по себе.

— Точно-точно, и сопроводила бы это своим высокомерным взглядом. — Стелла покачала головой. — Как будто с ней такого никогда не случается.

— Вот видишь, как хорошо мы поднаторели в психологии.

— А это значит, что нам нечего больше у нее делать: мы уже всему научились.

— Согласен. Я предпочитаю ругаться с тобой без свидетелей и бесплатно. Кстати, я намерен взять эту малину. — Джордж бросил корзину в тележку.

Стелла посмотрела туда, где стояла Грейс.

— И все равно я чувствую себя неловко. Она ведь пыталась нам помочь. Может, поблагодарить ее?

— Полагаю, она бы предпочла, чтобы мы этого не делали.

Стелла оперлась локтями о ручку тележки.

— А как ты думаешь, Грейс считает, что нам не нужно было снова сходиться?

Джордж мысленно взвесил вопрос жены.

— Это не ей решать, так ведь?

— Так, — задумчиво произнесла Стелла. — Решать не ей. А что, если она права? Что, если мы ничему не научились и все опять повторится?

Джордж подумал.

— Это неважно. Я все равно хочу быть с тобой. Стелла некоторое время постояла неподвижно, потом снова покачала головой.

— Какой же ты теленок!

— Ты первая начала!

— Нет, ну в самом деле, — она одарила его возмущенным взглядом и двинулась дальше, толкая впереди себя тележку, — мы ведь в супермаркете.

Джордж пошел за ней мимо полок с фруктами. По пути он потянулся было за ананасом, но потом передумал: хорошенького понемножку.

Стелла остановилась и развернулась к нему.

— А ты видел, сколько Грейс набрала выпивки?

— Может, у нее намечается вечеринка?

— Там только «Гиннесс» и пино-гриджио, а для вечеринки покупают разные напитки.

— Ты права: это была тележка пьянчуги.

— И такой молодой бойфренд, — продолжала Стелла. — А может, это вообще не ее парень. Если старший сын, то она или родила его в раннем подростковом возрасте, или не вылезает от пластических хирургов.

Они продолжили выбор покупок.

Когда свернули в отдел консервов, Стелла сказала:

— Вон она!

Грейс складывала в тележку тушенку.

Стелла и Джордж многозначительно переглянулись.

Так-так, Грейс.

Джордж улыбнулся Стелле, и она улыбнулась в ответ.

Джордж наконец понял, какое удовольствие получали его ученики, когда подлавливали его в городе, а потом приходили в школу со своими убийственными вопросами.

«Любите шоколадные батончики?»