Глава 3. Олимп: посторонним вход воспрещен


Отсюда, со дна сумрачного лабиринта Нижнего Города, подсвеченного розблесками неона и стробоскопическими фантомами рекламных экранов, Старые Врата выглядели как башня. Огромная круглая башня из серого индестракта, вершина которой терялась в белесой мгле.

Мгла. Забавно, ведь этот саван, напоенный смертельной отравой, должен был угнетать жителей Нижнего, но нет — он вселял надежду. Правда, совсем не ту надежду, апофеоз которой — светлое будущее и счастье для всех, даром. Это было сильное, отвратительно липкое чувство, в мгновение ока облегающее разгоряченное ночными кошмарами тело. От этой надежды хотелось избавиться, но никак не получалось.

Кто-то даже верил, что эта густая бледно-молочная тьма, заменявшая Нижнему небо, — вовсе не причуда местного микроклимата, а сознательное решение проектировщиков Полиса. Ведь если бы люди видели высоко над собой индестрактовые перекрытия и пэсовые опоры, едва ли это могло бы их к чему-то мотивировать. Но призрачный таинственный туман — другое дело, он вселял подсознательную уверенность, что за ним есть что-то кроме влажной стены, навсегда отделившей одних от других по воле… да, в общем-то по воле тех самых — других.

Миллионы мечтали попасть туда, за эту непостижимую завесу. И кому-то даже удавалось — одному из сотни. Сотни тысяч. И Гор с друзьями оказались в числе счастливчиков. Но именно те, кто сумел преодолеть эту величайшую из границ, лучше других понимали, насколько иллюзорны надежды граждан Нижнего и насколько реальна индестрактовая стена за пеленой тумана. Насколько она НЕПРЕОДОЛИМА.

Что до Старых Врат, то на самом деле это была вовсе не башня, а труба, поделенная на тридцать две ячейки — шахты вакуумных лифтов. Двадцать четыре грузовых и двенадцать гражданских. Из гражданских уже много лет работал только один, грузовые же трудились без перерыва, ежеминутно отправляя наверх товары, произведенные на бесчисленных фабриках и заводах Клоаки. Ага, так нелицеприятно граждане Верхнего Города называли мир, живущий буквально под их ногами.

— Слушайте, а почему ее называют Старыми Вратами? — неожиданно спросил Леха. Разумеется, этот вопрос мог задать только коренной житель Верхнего, который в непостижимости своей мятежной души решил не пользоваться личным ап-каром, а пропутешествовать вместе с товарищами на общественном транспорте. И теперь он ошалело таращил глаза в прозрачные стены монорельса на торсионной подушке, доставая попутчиков дурацкими вопросами. Благо, в вагоне кроме них никого не было, что неудивительно — работяги уже на своих местах. Это в Верхнем утро начинается в десять, здесь встают не позже шести.

— Ты действительно не знаешь? — Ким поднял на него красные глаза. Легкая щетина на опухшем лице шамана в эту минуту выглядела особенно агрессивно и даже отвратительно. — В школах патров вообще историю родного Полиса не преподают?

— Ой, иди ты в задницу, — скривился Леха. — Можно хоть раз без этой вашей классовой ненависти обойтись, а?

— Ее так называют с тех пор, как в Хай-Плазе поставили новую станцию, — Исибэйл поспешно вступила в разговор, удержав Кима от язвительного ответа. Она хорошо знала, что после перепоя даже двойная доза «Ноостима» едва ли способна привести его в благоприятное расположение духа. Леха, разумеется, тоже это знал, а потому — не могу упустить случай побесить друга.

— Это… — единственный коренной патр в их компании призадумался, что само по себе нечасто случалось. Не то чтобы не умел, скорее не любил. — Это лет тридцать назад? Еще до нашего рождения, верно? — он с кривой улыбкой покосился на Аки. — Ну, кроме тебя, здоровяк. Ты тогда уже под стол пешком ходил, не?

— Верно, — буркнул Ким, хмуро уставившись в окно. — В семьдесят шестом новую построили. Напрямую из Хай-Плазы в Прима Сегментум. А на эту стали потихоньку забивать со временем.

— А новую вы как зовете? — продолжал расспросы Леха. — Новыми Вратами? Ха!

— Ты удивишься, — шаман посмотрел ему прямо в глаза и улыбка медленно покинула лицо трика.

— Да ладно? — Леха задумчиво почесал бровь. Сегодня глаза у него были ярко-зелеными, в цвет ирокеза Кима, о чем Иса уже успела пошутить. — Не густо у вас с фантазией, ребят. Вот при всем уважении.

— Не в фантазии дело, — вздохнул Гор, с самого утра проронивший не более пары фраз. Само собой, причиной тому было неожиданное приглашение наверх и его гипертрофированное чувство ответственности.

Все удивленно посмотрели на конст-лидера. Тот вовсе не смутился под гнетом всеобщего внимания, попросту не заметив его. Он смотрел сквозь вагон и его взгляд скользил по гладким и влажным стенам высоток, будто напечатанных по одному трафарету. По сути, так оно и было. И это навевало щемящую грусть, только усиливавшуюся от вездесущего гула трансформаторной будки, которую не мог перекрыть даже монотонный писк торсионной подушки.

— Даже само название — Врата — говорит об отношении людей к этому месту. Это эмоции, которые они испытывают, мечты, которыми они живут. Готов спорить, ни одному патру не пришло бы в голову назвать так Конверсионную станцию вакуум-перехода. — он оторвался от созерцания города и посмотрел на трика. Взгляд его был туманен и далек, но мысли — кристально чисты. — Как вы их называете, Лех?

— Так и называем, Конверсионные станции, — пожал плечами Леха. Он честно пытался понять, о чем говорит его друг. Пытался и не мог, смутно осознавая, какую чудовищную пропасть выстроило между ними общество.

— Вот именно, — Дима вновь глубоко вздохнул и мотнул головой. Взгляд его прояснился.

— Святой Маск, что же творится в твоей башке после перепоя! — покачал головой Леха. Друзья шумно загоготали, напряжение мгновенно улетучилось. Все стало как прежде — легко и понятно.

— А теперь ты ответь, — Иса озорно посмотрела на трикстера. — Давно хотела спросить, я то тебя знаю меньше, чем остальные. Так что, наверное, уже задавали тебе такой вопрос. Но даже если задавали…

— Ну рожай, а! — Леха поднялся со своего места, доставая из кармана пачку сигарет. Штатный трик консты намеревался выйти в тамбур, так как курить в вагонах запрещалось, а он был бунтарем до известной степени.

— Почему не тусишь со своими, из Верхнего? — Иса улыбнулась, инстинктивно попытавшись сгладить неудобный вопрос. Но Леха лишь сунул руки в карманы и выпятил нижнюю губу, на которой повисла незажженная сигарета.

— Честно? — он обвел друзей взглядом. — Потому что подавляющее большинство из них — тупорылые НПЦ, и живут они по трем скриптам — пожрать, посрать, потрахаться. А, ну еще денег заработать побольше на плебах[36], неважно зачем — просто побольше. Не знаю, может солят и хавают потом, но это у них на уровне инстинкта.

— Слушай, — Ким с напускной серьезностью посмотрел на Леху. — Да ведь ты себя описал! Один в один!

— Вот знаешь, — процедил трик, когда стих дружеский хохот и Дима тоже поднялся, чтобы составить ему компанию в тамбуре. — Мне очень не хочется это признавать, но у нас с тобой есть кое-что общее.

— О как! — Ким даже не стал имитировать удивление. — И что же?

— Мы оба — раки, — бросил Леха, удаляясь вдоль ряда пэсовых кресел. — Только я рак — по знаку зодиака.

Но его триумф длился недолго, точнее — Леха недолго помнил его, потому что едва они вышли из вагона у подножия Старых Врат, мысли парня заняли совсем другие вопросы. Вопросы, которые (естественно!) показались несусветно глупыми его друзьям-плебам. К слову, из уважения — пусть и тщательно скрываемого — он ни разу их так не назвал.

Леха никогда не путешествовал между уровнями Полиса на вакуумных лифтах Конверсионных станций. Для его ап-кара с корпоративными номерами существовал прямой туннель из Прима Сегментум — пользоваться им могли только коренные граждане Верхнего города, чьи семьи имели платиновый рейтинг. Так что это спонтанное путешествие с друзьями стало для него настоящим откровением.

Разумеется, он рассчитывал увидеть охрану — наряд милиции, может два, учитывая, что технические лифты работают в полную мощность. Но перед входом на Станцию их ждала не просто охрана — это был мобилизованный кордон быстрого реагирования. Тридцать силовиков Корпорации Прайм с АКМ-7[37] наперевес. Как минимум у двоих ИКСы[38], у всех на поясах — портативные генераторы альфа-щитов[39].

Друзья молча предъявили гражданские идентификаторы и личные коды доступа, по очереди приложив левое запястье к влажной и холодной поверхности такт-сканера. Затем под рокот крови в висках прошли через сканирующие барьеры, и не нужно было быть матерым комбатантом, чтобы понять — это не стандартное милицейское, а военное оборудование.

Кроме квадратного амбала, который проверял данные сканирования на голографическом экране своего МАРСа и габаритами превосходил даже Акихиро, остальные оперативники за все это время не пошевелились, застыв, точно изумительно детализированные изваяния. Казалось — их абсолютно не заботит раздражающая морось и невыносимая духота. Хотя вполне возможно, что форма бойцов была снабжена ИКМами — индивидуальными климат-модуляторами. Леха слышал о подобном, но не знал — действительно ли есть такая технология. С другой стороны, если ИКМы существуют — у силовиков Корпорации будут лучшие модификации.

— Стойте! — скомандовал амбал. Голос у него был грубый, но звучал эмоционально-нейтрально, глаза скрывались за непроницаемой чернотой тактических очков. Уставившись в голографический экран, он прогонял данные, полученные с имплантов Кима, через корпоративную базу. Шаман проходил пост крайним.

— Проходите! — кивнул амбал спустя минуту напряженного ожидания. Казалось бы, здесь просто не могло быть проблем, ведь все они — валидные граждане Полиса 13, ни у кого не было трений ни с Корпорацией, ни с Налоговой. И все же, под физически ощутимыми взглядами частных законников неизменно поднималось в душе гаденькое такое чувство, будто ты априори в чем-то виноват, осталось лишь понять — в чем именно. Как там было, в одном шедевре до-виртуальной эпохи? Невиновных нет, если лишь разные степени вины.

Кроме акустического дуэта «Стойте — Проходите» они не услышали от силовиков ни единого слова. Да и сами молчали, как рыбы, даже Леха держал язык за зубами. Тишину нарушали только отдаленные крики и вой сирен, метавшийся по улицам соседнего квартала, как луч стробоскопа в ночном клубе. Пару раз слышались приглушенные расстоянием выстрелы.

Друзья позволили тискам напряжения ослабить хватку лишь когда створки вакуумного лифта сошлись перед ними, шипя гидравликой. Кабина беззвучно поползла вверх — о ее перемещении в пространстве говорила только пульсирующая руна на голографической шкале над дверью. Ребята переглянулись, а потом дружно покосились на Леху.

— Неожиданно, — буркнул тот, буравя пустым взглядом свое отражение в зеркале напротив.

— Надо думать, в Верхнем у станций нет охраны? — улыбнулся Дима.

— Неа, — подтвердил Леха. — Я был однажды у той, что в Прима Сегментум. Там пара милиционеров с кибер-псами для виду. Все сканеры на автоматике, да и они непонятно зачем. Кто в Нижний пешком пойдет? Транспортные туннели ж есть.

— То-то и оно, — Аки сложил руки на широкой груди. — Представь себе, в обратном направлении все с точностью до…

— Понял я, понял, — Леха сокрушенно покачал головой. — А я ведь действительно никогда не думал об этом, этой… разнице между нами. И все же — зачем столько охраны?

— Значит не понял, — Аки презрительно фыркнул.

— Не вини его, — вступился Дима. — Он иначе мыслит, потому что живет иначе. Ему это непросто осознать, — он перевел взгляд с Акихиро на насупившегося Леху. — Ты верно заметил, что из Верхнего никто в Нижний не стремиться попасть. А как думаешь, многим ли отсюда хочется выбраться?

— Да это ясно! — резко ответил Леха. — Я может, как ты сказал, мыслю иначе. Но я не тормоз! Так охрана то к чему, блин? Не будете ж вы штурмом брать Конверсионные станции…

Он осекся. В молчании смотрел на друзей и не мог поверить в то, что до него пытаются донести. Его разум просто отказывался принять такую возможность.

— Знаешь, в чем парадокс Клоаки? — Акихиро с прищуром посмотрел на своего друга из Верхнего города. — У нас меньше прав, но мы свободнее. Нас сильнее прижимают, но контролировать нас все равно сложнее. И особенно это касается СМИ. Само собой, тотальная цензура Корпораций, как и наверху, как и везде. Но тут каждый месяц закрывают одну-две коротковолновые станции. И сажают периодически за публикации в Сети. Готов спорить, вы о таком и не слышали.

— Удивлен? — Ким посмотрел на Леху. Он ощущал подавленность друга и ему было искренне жаль его.

— Ага, — рассеяно ответил тот. — Но мы ведь не первый год знакомы, я часто к вам приезжаю. А и мысли не было. Об этом. Вообще — об этом.

— Так вот кое-что к нам все же просачивается. Что каналы Верхнего никогда не пропустят, — продолжил Аки. — Пять лет назад в Полисе 7 едва не началась гражданская война, Леш. Некая группировка из Нижнего взяла под контроль Конверсионные станции, у них их три, и стала пропускать всех желающих. Само собой, желающие нашлись только в одном направлении. За два часа через захваченные станции прошло больше ста тысяч человек, не являющихся гражданами Верхнего города. Корпорация Спектра, владеющая всеми восточными Полисами, мобилизовала Службу Безопасности и через восемь часов Конверсионные станции вернули под контроль властей.

— Восемь часов? — присвистнул Леха. — Это невозможно. Солдаты из СБ с военными имплантами, подготовленные убийцы, заряженные стимуляторами, которые официально запрещены. Против тощих работяг с фабрик? Это бред.

— Ты плохо представляешь себе, кто на самом деле составляет населения Нижних городов, — не согласилась Иса. Она с семьей переехала в Полис 13 с севера пятнадцать лет назад. — Но ты прав, они сопротивлялись слишком долго.

— Больше никакой информации, — резюмировал Акихиро. — Но там точно были не «тощие работяги с фабрик». По крайней мере, не только они. Скорее всего, отставники из СБ. Ты, кстати, знаешь, что это в милицию набирают только патров?

— Разумеется, — кивнул Леха. — В СБ Корпорации предпочитают брать граждан Нижних городов. Или вообще сирот из Пустошей. Им после службы дают гражданство и льготы. По-моему, идеальный симбиоз. Корпорации получают преданных солдат, которые чувствуют себя обязанными, а те взамен становятся частью элиты.

— Уверен, именно так Корпорации и думают, — Дима горько усмехнулся. — А ты ведь любишь историю, да? Почитай на досуге в Сети о том, кто такой Арминиус. Сам сказал, что не тормоз, так что должен понять.

— Да и пора прекращать этот разговор, — Ким кашлянул в кулак. — Мы почти наверху.

Руна достигла крайней правой точки голографической шкалы и ее цвет сменился с красного на зеленый. Послышалось тихое шипение и створки лифта разошлись, стальная коробка тут же наполнилась цинково-желтой волной ослепительного света. Щурясь, друзья вышли в просторный холл Конверсионной станции Верхнего города.

Холл был стерильно пуст, только у выхода стояли два милиционера в черных плащах с желтыми рунами на лацканах, обозначавших звания. Чуть поодаль ребята увидели двух кибер-псов — один дремал у панорамного окна с функционалом расширенной реальности, другой степенно прогуливался вдоль стены, водя из стороны в сторону биомеханическими вибриссами.

— Рады приветствовать вас в Верхнем городе, вард Дмитрий, — милиционер широко улыбнулся Гору, когда тот приложил запястье к такт-сканеру. — Желаем приятного дня!

— Благодарю, — пробормотал Дима, натягивая дежурную улыбку. Вард. Это уважительное обращение, бытовавшее среди граждан Верхнего, отчего-то вызывало у него инстинктивное отвращение. Та самая классовая ненависть, упомянутая Лехой? Да ну…

— Рады приветствовать вас в Верхнем городе, варда Исибэйл, — девушка в отличие от Гора даже не попыталась ответить милиционеру взаимно-лицемерной любезностью. Она молча пошла мимо, не удостоив стража порядка и взглядом. Ким что-то прошипел ему в ответ, вполне возможно — проклятие. Акихиро сдержано кивнул. Леха же, все еще пребывавший в некотором шоке, рассеянно «агакнул». Но когда они вышли на улицу, весь негатив как рукой сняло.

О Верхнем городе можно было говорить что угодно — хорошее, плохое, жуткое, отвратительное. Но ему нельзя было отказать в одном. В красоте. В математическом великолепии, какое природа так и не сумела создать за эоны нескончаемой эволюции. В безупречном пафосе, какой мог измыслить лишь человеческий разум, а воплотить — лишь человеческие руки.

Перед ними до самого горизонта раскинулась паутина монорельса и многоуровневых трасс для ап-каров, границы которых были обозначены гравитационными маяками, отливавшими на солнце всеми цветами радуги. Меж наземных дорог тут и там клубились островки бушующей зелени, где по берегам невыносимо-синих водоемов высились угловатые колоссы из перламутрово-серого индестракта с гротескными барельефами цвета золота и полированной стали. Дома, представлявшие собой наслоения всевозможных геометрических форм, уходили в прозрачно-голубое небо, очищенное от смога и облаков терраформинговыми комплексами[40], что стояли на границе Полиса.

Солнечный свет, проходивший через искусственные озоновые поля, заливал широкие проспекты, радиальные развязки и невозможной величины площади мягким и теплым сиянием. Отражаясь от навигационных пилонов из пэса, он обретал розоватый оттенок, который придавал синтетической траве и деревьям сюрреалистичный облик.

Голографические экраны размером с целые здания, стоявшие на земле и плавно курсирующие высоко в небе, вещали тысячами голосов, предлагая все — от котика-синта модной версии до вечной жизни. И здесь это было метафорой лишь отчасти, ведь средняя продолжительность жизни гражданина Верхнего города составляла почти 250 лет.

И везде были люди — огромное количество людей. Тут и там сновали ап-кары разных моделей (в основном — представительского класса, грузовые ходили за третьим радиусом). Все утопало в голосах, в бесконечном разнообразии голосов, порожденных в равной степени человеческими ртами, синтетическими речевыми аппаратами и громкоговорителями голо-экранов. Но все эти голоса сливались вовсе не в хаотичную какофонию, а в нечто непередаваемое, но абсолютно точно — гармоничное.

Так Верхний город выглядел днем. Но после заката он не становился менее оживленным, лишь ласкающий свет солнца, просеянный через модулирующие фильтры, установленные на низкой орбите, сменялся синеватой иллюминацией войд-сетей и многоцветьем рекламных экранов, которые в сумраке ночи становились особенно яркими и живыми.

До штаб-квартиры Корпорации Прайм, находившейся в Прима Сегментум — центральном районе города, они добирались целый час. Сначала на монорельсе, потом, от Новэм Сегментум, на рейсовом ап-басе. Почти не говорили, только Леха трещал, как заведенный. Оказавшись в родной стихии, он быстро забыл о смурных размышлениях, овладевших им в лифте. Расслабился, вновь завернулся в плащ из дерзкой самоуверенность со шлейфом из сальных острот.

Но даже его всю дорогу не покидали шальные мысли о том, насколько все это неправильно. Тем, кто впервые здесь оказался, Верхний город давал шанс на лучшую жизнь, сулил новые возможности, шаблоны для потенциалов всех мастей. Но очень скоро становилось ясно, что как бы великолепна ни была сцена, занавес лучше не поднимать. Потому что за ним — тьма, бездонная пропасть человеческой низости. В это не хотелось верить, но так было.

А потом они вышли на остановке прямо перед штаб-квартирой Корпорации. По фасаду здания, чьи верхние этажи утопали в сине-золотом мареве невообразимой выси, располагались шестигранные колонны из пэса, выкрашенного в матовую сталь. Барельефы, изображавшие великие деяния ученых и полководцев прошлого, разделяли ровные ряды прямоугольных окон с тонированными стеклами.

На здании не было информационных голо-экранов и маркерных рун, обозначавших его позицию в административно-территориальной системе города. На нем не было ничего, что указывало бы на одну из крупнейших транс-организаций на планете. И это — подумал Дима — идеальная демонстрация силы. Корпорации не нужны вывески, указатели, пестрый фасад. Ей не нужно никому напоминать о себе и своем значении.

Апофеоз власти. Её эйдолон.

У широкого крыльца с массивными ступенями, украшенными неброской угловатой гравировкой, не было даже охраны. Не было ее и внутри, в громадном минималистично обставленном зале.

— Интересно, — пробормотал Леха. Отчего-то трик инстинктивно стал говорить тише, хотя в отличие от друзей он раньше уже посещал штаб-квартиру. — Если я сейчас достану ствол, через сколько наносекунд тут будет рота СБшников? Или автоматика предпочтет не рисковать и сходу выжжет напалмом нижний этаж здания?

— У тебя ствол? — глаза Акихиро округлились. Он замедлил шаг, схватив Леху за плечо. Шедший впереди Дима резко обернулся и строго посмотрел на друзей.

— Да ну, ты че! — прошипел Леха. — Это я… гипотетически.

— Ребят, — процедил Дима сквозь зубы. — Ну вот сейчас точно не время.

Аки понуро склонил голову, Леха с виноватым видом прикусил губу. Иса и Ким синхронно покачали головами. Дима еще раз обвел их взглядом, прежде чем направиться к единственному свободному администратору.

Это была статная красотка с пышной копной черных волос и надиктованной трендами вызывающе-пурпурной помадой на пухлых губах. Кожа у нее выглядела настолько безупречно, что не возникало сомнений — это биосинт[41]. Радужка глаз тоном соответствовала помаде, девушка лучезарно улыбалась.

Дима не сразу заметил тонкие нити проводов, что тянулись от тыльной стороны ее шеи к стене позади стойки администратора. Оба зрачка девушки постоянно меняли размер, то уменьшаясь до едва различимых крапинок, то почти полностью заполняя глазное яблоко, причем независимо друг от друга и с головокружительной скоростью. Это говорило о двух вещах. Первое — она ежесекундно обрабатывает сотни эксабайт входящих данных. Второе — у нее в голове промышленные тех-импланты, из-за которых понятие «человек» уже не в полной мере применимо к ней.

Но Леху это, разумеется, не волновало. Он в последний момент ловко обогнул Гора и деловито оперся на стойку, склонив голову на бок и уставившись на девушку своим самым проникновенным взглядом. По мере того, как его глаза спускались по ее декольте, улыбка на лице трика становилась все шире и откровеннее, казалось — еще миг и он самым бесстыдным образом облизнется. Но упершись в крепкую четверку, над которой явно потрудились умелые кибер-хирурги, он тут же вернулся к пурпурным глазам и тихонько кашлянул в кулак.

Зрачки девушки перестали бесноваться и сфокусировались на Лехе. Никто из друзей этого не знал, но она уже успела в деталях рассмотреть каждого из них и отправила соответствующие запросы на квантовый кристалл административного конфигуратора. Детальная информация по каждому ID пришла через мгновение. Красотка хлопнула ресницами.

— Дима. Дима Горный, — Леха томно прищурил глаза и небрежно мотнул головой в сторону друга. — Запись на его имя. Он у нас главный. Что до меня — ответственность, скажу честно, не мой конек. Я по другой части. Если вы понимаете…

Он бессовестно подмигнул девушке-администратору и только теперь сподобился прочесть ее имя на голо-бейджике.

— Виолетта, — протянул он. Словно окунул маффин в сгущенное молоко. — Безупречное имя, и так подходит ваши глазам, в которых будто таится целая Вселенная. Не меняйте оттенок в следующем сезоне, наплюйте на моду! Можете мне поверить, я лицензированный…

Аки мягко положил руку на плечо Лехи и сжал ее с такой силой, что трик тут же понял — вырваться самостоятельно не получится. Акихиро потянул его прочь от стойки администратора и Лехе пришлось подчиниться, чтобы сохранить лицо. Напоследок он метнул в Виолетту полный слепого обожания взгляд, но девушка ответила шаблонной улыбкой. Или в ее глазах все же мелькнули искорки любопытства? Нет, показалось.

— Прошу прощения, — Дима развел руками и поджал губы. Мол, такая вот херня, но что поделать.

— Ничего страшного, — Виолетта смотрела на него, не моргая. — Ваш друг предоставил верную информацию? Вы — Дмитрий Горный?

— Так точно, — кивнул Гор. За его спиной Леха и Аки тихонько переругивались. — Нас ждет исполнительный директор…

— Подтверждено, — девушка мягко перебила его, по-прежнему не моргая и вообще не двигаясь. Шевелились лишь пурпурные губы. — Скоростной лифт в зоне «С», это прямо через холл до конца. Корпорация Прайм рада приветствовать вас.

— О, а как мы рады! — Леха все же вывернулся из стальных объятий Аки. — Жаль, что наша встреча была столь мимолетна! Но я буду вспоминать эти мгновения…

Ким подоспел на выручку Акихиро и, подхватив трика под руки, друзья повели его вслед за Гором. Иса шла сзади, опустив голову, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Девушка подумала о том, что тестостероновый балагур придавал их компании особый колорит. И пусть порой он заставлял их краснеть, ребята понимали — без Лехи все было бы… иначе, слишком иначе.

Зона «С» располагалась в противоположной от входа части зала, и добраться до нее оказалось непросто. Им пришлось буквально протискиваться меж курсирующих во всех направлениях клерков разного калибра, чье положение в структуре Корпорации выдавала вовсе не форма, а лицо. Чем суровее — тем выше должность. Надо думать, дядьки из Совета Директоров вообще не улыбаются. Даже дома. Даже во время секса с женой.

Как только друзья оказались перед лифтом, количество клерков вокруг стремительно сократилось до нуля. Двери бесшумно разошлись в стороны, приглашая их в полированное до зеркального блеска чрево, из которого пахло бинарным кодом и дорогим фероколоном[42]. В этом мире так пах бизнес. Бизнес с многоквадрилионным доходом и мириадами рабов, большинство из которых даже не способны нащупать на собственной шее стальной обруч с хозяйским клеймом.

Лифт оказался не вакуумным, как почему-то подумал Гор, а обычным — войдовым. На противоположной от входа стене висел экран «Старфайра», чтобы посетителям (гостям? коллегам? просителям-нищебродам?) было, чем заняться, пока кабина плавно несет их к 214 этажу на скорости около 25 метров в секунду.

— Ты смотри, что делается, — Иса покачала головой, глядя в экран «Старфайра», где по Первому национальному транслировали сюжет о восстании в рабочей колонии на Хароне. Система отреагировала на его слова и увеличила звук.

— Террористическая организация «Слабоумие и отвага», запрещенная на территории Полиса 13, взяла на себя ответственность за взрывы на добывающей станции «Фаргус 7», что повлекло череду стихийных волнений и локальных стычек с местным контингентом Службы Безопасности Корпорации Энигма, — холодно вещал диктор. Визуальный ряд представлял сборную солянку из горящих заводских цехов, зацензуренных трупов на фоне суровых пейзажей Харона и «ответственных лиц», дающих экспертные и такие нужные комментарии.

— Колония на Хароне — энигмовская? — Акихиро почесал подбородок. — Я думал Плутон и все, что дальше, Бен-Давиду принадлежит.

— Так и есть, — кивнул Гор. — Но колонию на Хароне у них Энигма отжала в конце того года. Хотя, как видишь, точку рано ставить.

— И это все, что вас волнует? — всплеснула руками Иса. — Там вообще-то работяг поубивали! Из-за ублюдочных разборок корпоративных!

— Это дерьмо не первый век бурлит, — парировал Леха. — Но народ — терпила, так что ничего не поправить. Нервы побереги, забей! — он хлопнул девушку по плечу и посмотрел на Гора. — Так к кому мы конкретно, Дим?

— К исполнительному директору, — Гор обернулся и посмотрел на руну, обозначавшую положение лифта. Еще 5 секунд… 4…

— Не понял, — глаза Лехи непроизвольно расширились. — Ты же сказал, «какая-то там шишка из Корпорации». А теперь вот оказывается — сам Исполнительный?!

— А что это меняет? — с вызовом спросил Ким. Почему-то удивление друга показалось шаману странным. Похоже, Леху волновал вовсе не статус человека, пригласившего их в штаб-квартиру. Здесь было что-то другое, возможно — личное?..

— Это все меняет, — чуть слышно прошептал Леха. Он хотел что-то добавить, но двери лифта открылись и Гор вышел. Остальные последовали за лидером. Трик еще несколько мгновений переминался с ноги на ногу, а потом, спохватившись, выскочил из лифта и засеменил вслед за друзьями.

Высокий статный клерк в форме Старшего помощника поздоровался с ними и проводил в дальний конец огромной залы, сводчатый потолок которой терялся высоко над головой, так что приходилось запрокидывать ее до боли в шейных позвонках. Потолок поддерживали шестигранные колонны, расходившиеся к стенам концентрическими кругами. Все вокруг — пол, потолок, колонны — было выполнено из серого, матово поблескивающего материала, напоминавшего велитовое волокно[43].

У дальней стены залы, перед панорамным окном во всю стену, располагался полукруглый стол, а над ним — несколько десятков экранов. Некоторые транслировали новостные программы, другие — передачи по финансовой аналитике, третьи выдавали сплошные полотна цифр и рун, в которых сходу невозможно было разобраться.

За столом сидел невысокий мужчина среднего сложения с темными волосами, уложенными в молодцеватый гранж, который никак не вязался с классической черной тройкой. Носил ли он при этом галстук — было не разобрать, мужчина сидел к ним спиной на узком высоком кресле с обивкой из кожи. Гор мог бы побиться об заклад, что это была кожа не с какой-то синтетической зверушки, а с живой, настоящей, каких в мире осталось, может, тысяч двадцать, потому что сами они уже почти не давали потомства, а клоны по непонятным причинам дохли в объеме 99 % от каждой репродуктивной партии.

Кроме стула, на котором сидел Исполнительный директор, и стола перед ним, другой мебели не наблюдалось. Да и к чему? Вряд ли в этом «кабинете» разговоры длятся достаточно долго, чтобы собеседники успели устать.

Клерк тем временем беззвучно растворился в воздухе, буквально. Друзья переглянулись. Только Леха ни на кого не смотрел — он стоял позади и чуть в стороне от остальных, прислонившись к колонне и что-то бурча себе под нос. Такое поведение выглядело по меньшей мере необычно, но сейчас не было времени разбираться с причудами его экспрессивной натуры.

— Добрый день, Марк Алексеевич, — начал Гор, кашлянув. Он сильно смущался, но этикет требовал от него начать разговор. — Вард, — добавил он, спохватившись. Все же, он не так часто бывал в Верхнем городе, чтобы рефлекторно использовать речевые обороты, принятые здесь.

— И вам добрый. Варды, — мужчина развернулся в кресле и встал. Гор не ошибся — действительно невысок, а вот что касается возраста… Возраст было непросто определить, и вовсе не из-за косметологических процедур, которые едва ли угадывались в его красивом, но отнюдь не холеном лице.

Мужчина выглядел молодо для гражданина Верхнего города — не больше сорока, но его глаза — они были естественного карего цвета. Это удивляло, ведь естественность и патры — вещи исконно несовместимые. Именно взгляд выдавал его возраст. Слишком тяжелый. Слишком усталый. Такого взгляда не может быть у молодого.

— Дмитрий Горный, Акихиро Волчек, Исибэйл Макгиллиган, Ким Байкалов, — Исполнительный медленно обвел их взглядом, остановившись на Лехе, который так и не поднял глаз. — И Алексей Дарвин. Просите мне эту слабость — не обязательно было приглашать вас сюда, но я не устоял. Ведь в Реальности Докинза вы все — живые легенды.

— У вас есть персонаж в Вардистрикте? — удивился Ким. Шаман не знал, что этикет Верхнего не допускает, чтобы он говорил с Исполнительным директором без непосредственного разрешения Гора, который сейчас представлял их всех.

— Но есть и другая причина, — Исполнительный проигнорировал вопрос. Он прошелся вдоль стола и остановился у панорамного окна, за которым в лучах охряной платины утопало великолепие Верхнего города. — Конфиденциальность. То, о чем я хочу с вами поговорить, не должно покинуть этих стен и, — он вновь обвел друзей взглядом. — Вашей группы. Вашей… консты.

— Вы можете не сомневаться в этом, — сдержано кивнул Гор. Он пока совершенно не понимал, как вести себя с этим человеком. Вообще, Дима планировал, что Леха поможет ему в этой ситуации, но трика, похоже, придется сбросить со счетов.

— Конечно, — Исполнительный вновь посмотрел в окно. Его покровительственный взгляд говорил больше тысячи слов. Да и что тут скрывать — Полис 13 действительно принадлежал ему. Ни Губернатору, ни Президенту Объединенного Севера, а ему — Исполнительному директору Корпорации Прайм. А еще ему принадлежали третий, восьмой и девятый Полисы. А также с десяток внеземных колоний в пределах Солнечной системы.

— Если позволите, я сразу перейду к делу, — вслед за его словами голо-экраны над столом погасли, но тут же вспыхнули вновь. Теперь все они показывали одно и то же — локации и персонажи менялись, но суть происходящего оставалась прежней. Это были сцены гибели игроков в дезах Вардистрикта.

Звуковой ряд, сопровождавший отнюдь не жизнеутверждающие картины, заставил Ису и Кима скривиться. Леха наконец оторвал взгляд от пола и исподлобья посмотрел на экраны. Сглотнул, уже начиная подозревать, почему на самом деле их сюда пригласили.

— Полагаю, все вы отлично знаете, что такое Мертвятник, — голос у Исполнительного был четкий, с легкой хрипотцой. Можно сказать — красивый голос, но говорил он практически без эмоций, всегда на одной высоте, с одним тембром.

— Тем не менее, для себя я хочу сразу уточнить определение этого явления у вас, как у специалистов в данном вопросе, — он посмотрел на экраны, продолжавшие транслировать невиртуальную смерть в виртуальном мире. — Насколько мне известно, Мертвятник — это гипотетическая реальность внутри Реальности Докинза. В нее якобы попадают игроки, погибшие в так называемых дезах Вардистрикта, где уничтожение виртуального аватара влечет за собой полную остановку жизненных функций в физическом теле. Это верно?

— Верно, — Дима всеми силами старался сохранить самообладание, физически ощущая повисшее в воздухе напряжение. Он не понимал, к чему ведет Исполнительный, и никто из них не ожидал, что разговор пойдет об этом. — Но вам… вам нужно понимать, что все сведения о Мертвятнике…

— …существуют только на уровне слухов, — продолжил за него глава Корпорации Прайм. Вроде бы перебил. Вроде бы среди патров так не принято. Но очевидно в этом кабинете действовали иные законы. — Я это понимаю, не сомневайтесь. Но что на самом деле известно об этом Мертвянике? Что говорят слухи, Дмитрий?

— Предполагается, что там совсем другие правила, не такие, как в Вардистрикте и вообще — в Реальности, — Дима справедливо рассудил, что с этим человеком не стоит юлить, даже если не понимаешь, чего от тебя хочет. Поэтому решил отвечать прямо и честно. — Также есть мнение, что в Мертвятнике не работает система уровней и даже классовая система, или же работает как-то иначе. Но главное, — Дима кашлянул и опустил глаза. — Главное…

— Оттуда не возвращаются, — помог ему Леха. Он так и стоял, опершись спиной на колонну позади остальных. Дима посмотрел на него через плечо и благодарно кивнул.

— Что ж, мои сведения не расходятся с вашими, — Исполнительный бросил на Леху короткий взгляд, который никто из друзей не сумел прочесть. — Похоже, это единственный факт о Мертвятнике — если он существует, то возвращение из него невозможно. А еще ходит упорный слух, что там есть некий РБ. Единственный рейд-босс в Вардистрикте, которого до сих пор никто не победил.

— Бытует такое мнение, — согласился Дима. — Даже были те, кто ушел в Мертвятник ради победы над ним.

— Инцидент Спаркса, — вступил в разговор Ким. Акихиро покачал головой — шамана хлебом не корми, дай поговорить о всяких тайнах, да «тонких материаях».

— Массовое самоубийство тридцати трех игроков одной из лучших фракций, — кивнул Исполнительный. — Да, мне это известно. Достигли они успеха?

— Никто не знает, — пожал плечами Ким. — Они ведь не вернулись. И связи с Мертвятником нет.

— А слухи? — хозяин кабинета поднял бровь, впервые с начала разговора продемонстрировав пусть не эмоцию, но ее тень. — Слухи ведь откуда-то берутся, так?

Ким молча развел руками.

— Инцидент Спаркса произошел полтора года назад, — припомнила Иса. — Если бы они одолели того РБ — что-то да всплыло бы. Это логично, учитывая, что костяк слухов о Мертвятнике статичен.

— Возможно, — кивнул Исполнительный, складывая руки за спиной. — Возможно. Но ведь некоторые, по моим данным — едва ли не половина игроков, регулярно посещающих дезы, считают, что Мертвятник — миф. Что гибель в смертельных зонах — это действительно конец, — внезапно он бросил на Диму острый пронизывающий взгляд. Гора буквально пришпилило к полу, мышцы свело судорогой, он перестал чувствовать собственные ноги.

— А что вы думаете? — вкрадчиво спросил Исполнительный директор. — Вы верите в то, что Мертвятник существует? Дмитрий?

Мгновение Гор был абсолютно уверен, что каким-то образом этот человек все знает. Знает об угловой комнате на втором этаже его квартиры. О той самой комнате, где когда-то была их спальня. И где теперь у него что-то вроде рабочего кабинета, где стены с пола до потолка обклеены распечатками — постами с форумов, вырезками из сетевой периодики, цитатами из чьих-то интервью. Где за минувшие два года он собрал все — все, что ему удалось накопать о Мертвятнике. Потому что он отказывался верить. Не хотел принимать, что она уже не вернется.

— Да, — он поднял потемневшие глаза на Исполнительного, удивившись жестокости собственного голоса. — Я верю, что Мертвятник есть. Я знаю это.

— Хорошо, — кивнул мужчина, ни капли не смутившись под пылающим взором Димы. — Вероятно, мои эксперты правы и ваша группа оптимальна для этой миссии. Хотя мне их позиция неясна, ведь вы одни из лучших, но — не лучшие, — его взгляд промелькнул по лицам друзей в попытке уловить реакцию на колкую правду. Реакция была, но отнюдь не единодушная.

— А теперь мое предложение, — Исполнительный подошел к столу и оперся о край. Экраны за его спиной вернулись к прерванным трансляциям. — Я хочу нанять вас, как раннеров. Чтобы вы отправились в Мертвятник, сразили непобежденного РБ и собрали с него дроп. Дроп — ваша цель. Как я его получу — уже моя проблема. Оплата — 12 миллионов кинов каждому. Получите деньги, как только согласитесь, сумма будет переведена на указанный счет или распределена между любым количеством счетов. Вознаграждение не будет облагаться Налогом на добавочную стоимость.

Дима никогда не думал, что тишина может быть такой ошеломляющей. Но сейчас в кабинете Исполнительного директора Корпорации Прайм повисла именно такая тишина — она будто остановила течение времени, выбив друзей из реального мира. Ребята глупо таращились друг на друга, открывая рты, но не могли вымолвить ни слова.

Первым пришел в себя Леха.

— Это шутка такая? — он истерически хохотнул, покосившись на Исполнительного.

— Я похож на человека, который шутит? — резко ответил тот. Теперь уже всем стало ясно, что они с Лехой знакомы, но природа этого знакомства однозначно не пестрела тривиальностью. Прошло мгновение, и владыка полумира смягчился. — Нет, это не шутка. Предложение неофициальное и вам запрещается о нем упоминать, вне зависимости от того, согласитесь вы или нет.

— Даже если бы мы были достаточно безумны, чтобы согласиться, — протянул Ким, почесывая двухдневную щетину. — Что вы предлагаете? Нам броситься на собственные клинки? Как это сделали люди Спаркса? Хотя причиной их неудачи могло послужить что угодно, есть одна версия на этот счет. Точнее две и…

— Это ваши версии, насколько я понимаю? — перебил Исполнительный. Ким смущенно кивнул. Мужчина кивнул в ответ, позволив ему продолжить.

— Я думаю, что в Мертвятнике они зареспаунились не вместе, вполне возможно — на большом расстоянии друг от друга. В отсутствие связи и без знания локации это критично, — Ким напряженно прокашлялся. Он еще ни с кем не делился этим предположением. Кроме Гора.

— А вторая версия? — директор покровительственно посмотрел на шамана.

— Они теряют память, — ответил тот. — Это мне кажется даже более вероятным.

— А если я скажу, что можно попасть в Мертвятник, не умирая? — Исполнительный не отрывал взгляда от собеседника, даже не моргал.

— Тогда… — Ким запнулся. — Тогда я отвечу, что это не делает задание менее самоубийственным, но в корне меняет расклад. Возможно даже дает шанс.

— Не может этого быть, — Исибэйл насупилась. — Если бы такая лазейка существовала, о ней бы знали все. Вардистрик огромен, но ему ни один десяток лет, и за это время тысячи тысяч отчаянных голов облазили его вдоль и поперек. В том мире не осталось секретов.

— Старых — вполне вероятно, а что насчет новых? — Исполнительный посмотрел на девушку и она тут же отвела взгляд. — «Лазейка» появится в следующем обновлении и только вам будет известно — где именно.

— Но Корпорация не предупреждает об обновлениях, — буркнул трик из-под своей колонны.

— И в этот раз не предупредит, — слова мужчины, адресованные конкретно Лехе, снова были резче его обычного тона. — Но вы, если согласитесь работать на меня, будете знать, когда оно произойдет. Мои эксперты полагают, что проход просуществует короткий период времени. Всего несколько секунд игрового времени. Не скажу — баг ли это или сознательное решение разработчиков, просто не знаю. Да и не важно. Важно, что группа из шести человек сможет пройти в Мертвятник, не погибая.

— Только из шести? — уточнил Гор.

— Но наши физические тела все равно погибнут? — одновременно с ним спросил Аки.

— Ответа на второй вопрос нет, — Исполнительный качнул головой. — Но полагаю, что для ваших реальных тел это будет эквивалентно стандартной гибели в дезах. Потенциально можно надеяться на гипотетического РБ, кто знает — быть может дроп с него позволит вам вернуться. Или вообще откроет двери Мертвятника. Для всех.

И тут Гор понял, что на самом деле волновало этого человека. Он тоже потерял кого-то в дезах, и тоже отказывался смириться. А когда увидел проблеск надежды, решил провести разведку, отправив туда людей, которые лучше всего справятся с подобным заданием. Профессиональных раннеров.

— Что касается первого вопроса, — продолжил директор. — Шесть — приблизительная цифра, так говорят мои эксперты. Вас пятеро, еще с вами пойдет мой человек…

— А если Мертвятника вовсе нет? — неожиданно перебил его Леха. Впервые с момента начала этой странной беседы он смотрел на Исполнительного, не пряча глаз. И в его взоре пылал гнев. — Тогда к чему нам ваши деньги? Если мы просто умрем! И не будет никакого мира смерти!

— Тогда вы просто умрете, — спокойно ответил мужчина, но было видно, что внутри него что-то происходит. В нем боролись эмоции, но он не давал им выхода. — И не будет никакого мира смерти.

Леха зло фыркнул, отделился от колонны и стал медленно обходить ее по кругу.

— И вы больше ничего нам не скажите? — Дима с прищуром посмотрел на Исполнительного, готовый подмечать малейшие детали, лишь бы понять — что еще он скрывает.

— А что вы хотите услышать? — директор тряхнул головой. — Я сказал все, что знаю сам. Нет смысла утаивать информацию, которая может вам помочь, ведь я очевидно заинтересован в успехе миссии. И сумма, которую я готов заплатить, хорошо это демонстрирует.

— Вот только мертвым деньги не нужны, — донесся из-за колонны надтреснутый голос Лехи. Иса подошла к нему, они стали тихонько переговариваться.

— Почему-то мне кажется, что времени для раздумий у нас нет, — Дима смотрел мимо Исполнительного, в окно, на раскинувшийся под ними город. Мысли текли спокойно, даже вяло. Для себя он уже все решил.

— Это так, — согласился собеседник. — Ответ мне нужен сейчас. Вы вольны отказаться, проблем не будет — даю слово. Но предложение не повториться.

— Тогда нам нужна минута, — Дима поймал кивок директора и повернулся к друзьям. Он махнул Аки и Киму, призывая их следовать за собой, и направился за колонну, где уже стояли Исибэйл и Леха.

— Тебя я даже спрашивать не буду, — бросил он Киму. Шаман осклабился и активировал голографический интерфейс своего МАРСа, проверяя только что родившуюся догадку. И он не ошибся — кабинет Исполнительного директора глушил весь исходящий лэнс[44].

— А ты что скажешь? — Дима обратился к Акихиро, отчетливо понимая, перед каким выбором ставит друга. Ведь Аки видел это по его глазам — он уже принял решение и не отступит. И для других это было не менее очевидно.

— Все это дурно пахнет, Дим, очень дурно, — здоровяк покачал головой и положил руку ему на плечо. — Но неужели ты думаешь, что я оставлю тебя одного? Пусть даже в столь безумной затее? Я с тобой, друг, конечно.

Гор положил свою руку поверх руки Акихиро и тепло улыбнулся ему. Затем перевел взгляд на Леху.

— Это что еще за дерьмо, Лех? — он нагнулся, заглядывая в глаза трику, который опять смотрел в пол. — Я тебя таким никогда раньше не видел.

— Забей, — резко выдохнул тот, поднимая взгляд. Чтобы там не случилось с ним пару минут назад, чтобы не связывало его и Исполнительного, все это отступило. Перед Гором вновь стоял задиристый и пошлый балагур, которого друзья так хорошо знали и любили.

— Я иду, без вопросов, — Леха склонил голову набок, точно пес, и высунул язык. — Или ты ждал от меня другого ответа?

Гор покачал головой, обещая себе позже выпытать у друга этот его секрет. Он не имел привычки лезть в душу к людям, особенно близким. Но в этой ситуации и без того хватало переменных.

Все посмотрели на Исибэйл. Девушка устало вздохнула.

— Знаете, что вы сейчас делаете? — она уперла руки в бока и обвела их взглядом. — Коллективно призываете меня к суициду, вот что.

— Если ты… — начал было Гор.

— Разумеется, ты в своем благородстве не посмеешь меня об этом просить, — насмешливо перебила Иса. — Бла-бла-бла! Успокойся, Дим. Я не пропущу, возможно, самое эпическое приключение в своей жизни. Пусть даже этим приключением моя жизнь и закончится.

Ребята инстинктивно обнялись и вместе вышли из-за колонны. Так удивительно было ощущать все это! Они ведь только что приняли, мягко говоря, непростое решение. Поставили на кон свои жизни, буквально. И совсем не из-за денег, ведь, как сказал Леха, деньги мертвым ни к чему. А если у кого-то и были сомнения, они быстро рассеялись под тяжестью дружеской руки на плече.

— Мы согласны, — провозгласил Дима с улыбкой, которая пусть и казалась неуместной, зато была искренней. — Но есть одно условие.

Исполнительный с каменным лицом смотрел на него, ожидая продолжения. Друзья же не скрывали удивления, потому что никаких условий вроде бы не обсуждали.

— Вы сказали, что шестым с нами пойдет ваш человек, так? — Дима неожиданно понял, что взгляд директора больше не пронизывает его до мозга костей. И он знал, в чем дело. В тех, кто стоял у него за спиной.

— Верно, — подтвердил Исполнительный. — Но это будет не игрок, а военный спец. Мы не знаем, с чем вы столкнетесь в Мертвятнике. Такая помощь может быть уместной.

— Я тоже так подумал, — кивнул Гор. Его улыбка стала шире, в ней появился подтекст. — Спец будет кстати. Но это будет не ваш человек, а мой. По рукам?

Уголки губ Исполнительного дернулись и чуть приподнялись. Интересно, какие усилия ему пришлось приложить? Или в кои-то веки вышло само собой?.. Ким ощутил, как что-то в этом человеке изменилось прямо на их глазах.

— По рукам, — зародыш улыбки умер нерожденным. — У вас сутки на подготовку. Не больше, иначе не успеете.

— Даже так? — удивленно хмыкнула Иса. — А если бы мы не согласились? Маловато времени на поиск альтернативы.

— Я не рассматривал альтернативу, — ответил директор, усаживаясь в кресло и разворачиваясь к ним спиной.

Перед друзьями вновь возник клерк в форме Старшего помощника. Голограмма молчала, но ее взгляд был на удивление красноречивым. Аудиенция окончена, говорил этот взгляд, пора спускаться с Олимпа.



Загрузка...