Мешок неприятностей (СИ)

Глава 10

Шкет

Раздражение, начавшееся рано утром, не проходило. Шкету очень хотелось наорать на кого-нибудь, но он себя сдерживал и от этого раздражался ещё больше.

Нагруженный своими вещами Шкет пришёл к дому Камиллы. На стук молотка вышла молоденькая горничная.

— Госпожа Камилла предупредила нас о вашем приходе. Комната подготовлена. Я провожу вас.

Горничная пошла впереди, показывая дорогу. Шкет залюбовался её фигуркой, а горничная несколько раз оглянулась на него, с еле заметной улыбкой. Настроение постепенно выровнялось.

Камилла была столь любезна, и выделила большую, светлую комнату с отдельным входом и большими окнами. Едва разложив свои вещи, как Шкет увидел идущего по дорожке Жерома.

— Принесла нелёгкая. — Буркнул он и стал приглядывать пути незаметного ухода. Ещё раз выглянул через щель в занавесках и увидел Жерома с Камиллой, которая собиралась куда-то ехать, но остановилась для разговора с инспектором. Коляска с возницей уже стояла у ворот. Посмотрел, как после разговора Жером взглянул в сторону комнаты, где предстояло проживать Шкету, уселся вместе с Камиллой в экипаж и неспешно уехали.

Шкет быстро собрался и рванул в участок, стараясь успеть до приезда Жерома, но учитывая, что они направились в другую сторону, он успел раньше.

Жерома, естественно, на рабочем месте ещё не было. Вспомнив о допуске, Шкет прошёл в помещение архива. Архивариуса на месте не наблюдалось, и Шкет решил обследовать спецхранилище. Правда, допуска туда ему никто не давал, но ведь интересно! Ключи от двери лежали на столе и так и подталкивали — открой дверь. Осмотревшись по сторонам, выглянув в коридор, Шкет открыл дверь и прошмыгнул в спецхран.

Обилие непонятных вещей, громоздившихся на стеллажах и стоявших просто на полу, его удивило. Назначение многих предметов даже не поддавалось объяснению. Пройдя вдоль стены, он наткнулся на полку с предметами явно оружейного назначения. Длинные изделия из металла и дерева указывали на их сходство с самострелами. Рядом лежали непонятные стрелы в виде бутылочек с острыми пробками. Взяв одну стрелу, он рассмотрел её и даже попробовал отделить наконечник, который с трудом вырвал из бутылочки зубами. Стрела оказалась совсем короткой, а из бутылочки высыпался серый порошок. Собрав порошок на папиросную бумагу, Шкет спрятал его вместе со стрелой и бутылочкой в нагрудный карман. Пытаясь пройти дальше, он споткнулся на непонятную конструкцию на трёх колёсах. Боясь попасться в неположенном месте, он быстро зарисовал конструкцию в блокноте со стихами, и осторожно выглянув из-за двери, вышел из архива. Его никто не видел. Ну и хорошо, решил он. Насвистывая и сделав совсем глупое лицо нашкодившего мальчишки, пошёл по коридору.

Жером обнаружился в кабинете и сразу набросился на Шкета, что он забросил наблюдение за арсеналом мэрии. Буркнув в ответ на замечание:

— Да иду я, иду. — Шкет отправился к мэрии, где уже находились стражник и младший «контрик» Жан.

Посещение спецхранилища заинтриговало Шкета и разбудоражило его воображение. Достав блокнот, он долго всматривался в свой рисунок. Заглянувший через плечо стражник усмехнулся:

— Какая смешная тачка. Как на ней что-то можно возить?

Что это транспорт, Шкет догадался и сам, но для чего. Постепенно до него стало доходить, это транспорт не для перевозки чего-то, а для перевозки кого-то. Чем больше он смотрел на рисунок, тем больше понимал, что такого в их мире ещё нет. Ему не давало просто жить непомерное честолюбие. Он хотел не просто разбогатеть, а хотелось оставить след в истории

— Это «золотое дно»! — невольно вырвалось у Шкета. Стражник недоумённо посмотрел на него, а потом вынес своё решение:

— Это оборудование для добычи золота? А я-то думал, для чего такая странная конструкция?

— Ты знаком с золотодобычей?

— Нет. Но ты же сам сказал — золотое дно, вот и решил, что для золота. Хотя и непонятно как его добывать.

Шкет понял, что стражник не разобрался с конструкцией и решил его не разубеждать.

«Контрик» Жан в это время шикнул на них и обратил внимание, что к арсеналу приближаются люди. Шкет с удивлением увидел в группе подходивших Али-духанщика и Айгора Лекса. Этим то, что тут нужно? Тем более, Али в розыске. На крыльцо вышел мэр, и они перебросились парочкой слов и разошлись в разные стороны.

— Надо проследить, где они прячутся, — шепнул Жан.

Барри

Барри, как обычно в последнее время, неотягощённый добыванием денег, вышел на утреннюю прогулку. Безуспешно попытался сдвинуть ногой с дороги обожравшегося Корнелиуса, которому тоже перепадало хорошей еды, переступил через кота и вышел на палубу.

— Утро доброе! — пробормотал он, подставляя лицо солнцу, которое уже подходило к полудню. Вдохнув влажный воздух реки, стал озираться, выбирая в какую сторону сегодня идти.

— Хорошо-то как.

Но эта фраза у него вышла совсем не убедительно, так как он увидел трёх человек на мосту и среди них были Айгор Лекс и Али-духанщик.

Под ложечкой неприятно засосало. Возможны неприятности. Стараясь стать неприметным он закрылся импровизированными флагами, что последнее время развевались на его баркасе. Похоже на него не обратили внимания. Выдохнув, Барри вновь удивился, увидев вторую тройку людей и среди них узнал Шкета.

— Что такое происходит?

Заметив за собой слежку, Али и Айгор остановили извозчика и уехали, бросив короткую фразу своему спутнику, который оглянулся и кивнул головой.

Шкет не раздумывая побежал по мосту, но догнать коляску не получилось. Дорогу заступил чернявый спутник Али. Подпустив Шкета ближе он побежал в сторону входа в канализацию. Шкет припустил за ним, по пути крикнув своим догнать коляску. Однако это стало проблематично, так как она уже скрылась в одном из переулков. Тогда они бросились догонять Шкета. Барри решил помочь новому другу и припустил за всеми, но немного запутался и потерялся в катакомбах канализации.

Шкет

Шкет старался не отстать от подозреваемого, но и держал дистанцию. Мало ли что может приключиться. «Чернявый» свернул в боковой проход и затих. Вбежав в комнату Шкет увидел в каждой руке «чернявого» по самострелу.

— Это полиция, вы арестованы! — выкрикнул Шкет, сорвавшимся от волнения голосом убегавшему.

«Чернявый» остановился и, посмотрев на Шкета, который был один, криво усмехнулся:

— Зря ты так, мог бы ещё и пожить.

— Вы арестованы, — более уверенным голосом воскликнул Шкет, так как услышал шаги за спиной. Это был отставший во время погони стражник.

«Чернявый» вскинул две руки сразу и выстрелил из двух самострелов одновременно. Шкет рванулся в сторону и стрела, предназначенная ему, прошла мимо, а вот стражнику не повезло. Оперение стрелы торчало из его предплечья. Одежда вокруг неё стала темнеть. Стражник коротко вскрикнул и стал заваливаться вперёд, рухнул на колени, а затем упал лицом в пол. Шкет с ужасом наблюдал за тем как из спины медленно появляется наконечник стрелы, которую протолкнул стражник своим весом при падении.

Страх сковал мышцы, а сердце пропустило пару ударов. Третьего самострела у него нет, пришла в голову мысль, значит ещё не всё потеряно. Оружия Шкету ещё не доверяли, опасались неприятных ошибок. «Чернявый» понял, что его противник безоружен и достал тонкий кинжал. Стилет, определил оружие Шкет. Таким убили возницу с сеном.

Подхватив спинку от сломанного стула, Шкет стал бестолково размахивать им. «Чернявый» ухмылялся, предчувствуя свою победу в этом поединке и не торопился. Выждав удобный момент он взмахнул стилетом, и Шкет дёрнул пораненной рукой, его импровизированное оружие стало вываливаться из рук. Противник отскочил немного назад, поигрывая стилетом и примеряясь повторить атаку. Шкет стал отступать к двери, всё ещё держа спинку стула в здоровой руке. Всё произошло одновременно. «Чернявый» сделал выпад, а Шкет метнул ему под ноги стул. Запутавшись в стуле «чернявый» споткнулся и упал прямо на тело лежащего стражника, с торчащей из спины стрелой. Не раздумывая, Шкет всем телом упал на спину противника и по дёрнувшемуся телу понял, что достиг своего. Стрела проткнула и «чернявого», он немного подёргался, но Шкет ещё пару раз навалился на него и наконец, противник заскрёб рукой по полу и замер.

— Неужели я его убил? — Сожаления Шкет не испытывал, так как на кону была его собственная жизнь. Адреналин схватки схлынул и его затрясло. Дрожащими руками достал сигарету и сидя на поверженном противнике, стал прикуривать. Долго не мог справиться с зажигалкой, потом сломал сигарету и только с третьего раза прикурил. Выпустил дым и после этого осознал, что сидит на трупе, порывисто вскочил и услышал слабый стон.

В дверном проёме неслышно появился младший «контрик» Жан. С ходу определив диспозицию, деловито убрал свой самострел, явно позаимствованный из спецхрана, спросил у дрожащего Шкета:

— Мертвы?

— Кто-то стонал.

Стали вдвоём переворачивать тела. Наконечник стрелы, пробившей насквозь стражника, воткнулся в грудь «чернявому» в области сердца. Переворачивая тяжёлое тело, стрелу случайно обломали, на это он не отреагировал, так как был мёртв, а вот стражник на это застонал. Его перевернули на спину, он задышал прерывисто, но без крови на губах. Стрела вошла в плечо полностью по самое оперение.

— Его надо к врачу! — Шкет ещё не оправился от дрожи в теле, так как его голос вибрировал на грани истерики. Контрразведчик кивнул и отправил Шкета за коляской, но заметив его окровавленный рукав, остановил и, достав из кармана перевязочный пакет, перевязал руку и вышел искать коляску сам. Вернулся он через несколько минут в сопровождении трёх стражников, которые без слов подхватили своего раненного товарища и стали выносить на улицу, спотыкаясь о тело убитого и не обращая на него никакого внимания. Они были привычны к виду крови.

Прибыв в отделение полиции, Шкет нарвался на Жерома, который озверел от того, что подозреваемый убит, а сам Шкет ранен.

— Ты зачем подозреваемого убил?

— Это случайность.

— Случайность, что ты выжил. Но зачем ты его на стрелу уронил.

— Я и говорю, это случайность.

— Что я скажу твоей матери? Она меня разорвёт в клочья.

Шкет стоял как нашкодивший мальчик, а сам думал, вот и хорошо. Мама сама решит вопрос и Жером никогда не дождётся от него, что он назовёт его…

— Ты меня слушаешь? — Жером совсем вышел из себя.

— …папа. — Проговорил Шкет и сам испугался своих слов, — Тьфу-тьфу-тьфу…

Когда Шкет демонстративно плевался капли слюны долетели до Жерома, который просто остолбенел. Рванулся уходить. Вернулся. Беззвучно открывал рот и, судя по артикуляции, беззвучно матерился. Потом стал снимать с себя ремень. Резко отбросил от его от себя, как бы защищая себя от необдуманных действий, посмотрел на Шкета. Тот заметил, что Моновиль собрался в него плюнуть, прикрылся первым, что попалось под руку. Попался горемычный портрет князя и плевок попал в него.

Жером

Контрразведчик Жак сидел за столом как хозяин кабинета, закинув ноги на столешницу.

— Что вы можете сказать по происшествию?

Жером прохаживался по комнате с мыслями, когда дверь резко распахнулась.

— Госпожа Комтуа!? — контрразведчик с удивлением стал привставать из-за стола, за которым, до этого, он сидел развалившись. Камилла быстро махнула рукой замысловатый жест, смысл которого был непонятен Жерому, но контрразведчик, похоже, его узнал. Он сделал простое лицо и плюхнулся обратно в кресло, но ноги на стол не стал класть.

— Дорогой Жан, — Камилла с улыбкой смотрела на «контрика».

— Я Жак, госпожа Комтуа. — Стал оправдываться «контрик».

— Мне без разницы. Как так получилось, что господина Шкета ранили? И не надо говорить про случайность. Господин Шкет, в некотором роде, является моим подопечным и мне хочется его видеть живым и здоровым, а не истекающим кровью. Как вы смогли это допустить? И это в присутствии сотрудника спецслужбы.

Жером с удивлением смотрел на происходящие с «контриком» метаморфозы. Только что это был зазнавшийся столичный чиновник, потом провинившийся мелкий клерк, затем обратно чиновник, но без гонора и опять провинившаяся мелкая сошка, которая вдруг осознала глубину своего проступка.

Жером деликатно покашлял, Камилла обернулась.

— И вы здесь! Может, вы мне объясните, как это произошло?

Жерому подумалось — «А чего она тут раскомандовалась?» Пока он собирался с мыслями, Камилла удивительным образом из разъярённой фурии превратилась в скучающую горожанку.

— Господин инспектор, так как так получилось, что ваш подопечный получил такое страшное ранение?

Моновиль даже подпрыгнул при этом.

— Страшное? Да он получил просто порез на руке. Доктор уже обработал и зашил. Всё нормально.

Дверь во второй раз резко распахнулась и в комнату вбежала Анна Терсен.

— Жером! Как вы смогли допустить, что моего мальчика чуть не убили?

Анна опять расплакалась. Камилла посмотрела на неё и распрощалась с Жеромом, при этом даже не взглянула на контрразведчика. Контрразведчик привстал при её уходе, но проследив за её мимикой, спокойно сел за стол и приготовился слушать объяснения Жерома.

Что-то сказать вразумительное не получалось.

— Странное стечение обстоятельств. Мозес был направлен в самое спокойное место, подальше от опасностей. Я специально направил его туда.

— Специально!? — Анна Терсен пришла в ужас, — Так вы хотели убить моего мальчика?

— Убить? Я хотел его уберечь от опасностей.

— Как вы могли? — Не слушая его слова, плакала Анна, — Мой мальчик, весь в крови…

— Весь в крови? — Жером был уверен, что кровью Шкет почти не заляпался.

— …доктор даёт прогноз, что он может поправиться…

— Может поправиться? Он здоров как бык!

— …но может и не поправиться. Как я буду жить после этого?

Под шум и рыдания Жак покинул кабинет, а вместо него пришёл на крики шеф полиции. Увидев картину рыдающей Анны, шеф подошёл к ней и стал успокаивать. Анна ещё больше разрыдалась и уткнулась ему в грудь. Руки шефа автоматически легли ей на плечи, он стал поглаживать плечи и шептал успокаивающие слова. Потом шеф сделал зверское лицо и Жером тут же ретировался из комнаты.

Выйдя в коридор, Моновиль подошёл к окну и наблюдал картину, как «контрик» Жак, с выражением преданности на лице, поддерживая за локоток, помогал Камилле сесть в экипаж.

— А ты, что так перед ней лебезишь? — буркнул себе под нос Жером.

Шкет

Получив у доктора необходимую медицинскую помощь, Шкет ходил по управлению героем. Слежка, погоня, схватка, ранение и победа в этой схватке. Его распирало чувство значимости. Сослуживцы, даже не успевшие узнать его имя, подходили знакомиться и трясли руку, выражали восхищение его подвигом. На землю его опустил Жером, которого он встретил в коридоре.

— Ты чего тут шляешся? Марш домой и три дня не появляйся.

— А что так? Я на работе. — Отбрехался Шкет.

— Доктор сказал три дня постельного режима. Полежишь, мамкиного бульончика попьёшь и тогда уж давай, приходи работать.

— Я дома не живу.

По коридору стал распространяться аромат свежего кофе. Жером посмотрел в сторону кабинета шефа и понял, тот успокаивает госпожу Терсен.

— Тогда сам, как нибудь, за собой поухаживаешь, — хохотнул Моновиль, а Шкет на его слова зло зыркнул.

Жером подошёл к окну и стал смотреть сквозь занавески на происходящее на улице. Праздно шатающиеся горожане мало привлекали его внимание, он переключился на наблюдение за экипажем Камиллы, продолжая удивляться поведением контрразведчика, который стоял и пристально наблюдал, как уезжает Камилла. Чуть ли платочком не помахал во след. Шкет тоже выглянул в окно, ничего интересного не заметил, повернулся к Жерому.

— Какие будут указания?

— Тебе уже было сказано — домой! Отдыхать и выздоравливать.

— Что мне там делать? Соревнования на ипподроме еще не скоро. Скучно.

Правда, Шкет представил молодую горничную госпожи Камиллы и предался мечтаниям. «Вот бы она за мной ухаживала. Я бы изображал смертельно раненного, а она меня жалела». Фантазия Шкета иссякла. Что делать дальше он знал только в теории.

Глядя на его мечтательное выражение лица Жером подтолкнул его в спину.

— Мечтается лучше всего лёжа в кровати.

Шкет подарил ему ещё один злой взгляд. Жером в недоумении уставился на Шкета, а он, в свою очередь на него. Молчание растянулось до того момента, как открылась дверь кабинета и оттуда вышли Анна в сопровождении шефа. Шеф заливался соловьём, а госпожа Терсен просто млела от его комплиментов. Шкет в недоумении взглянул на Моновиля, тот просто пожал плечами.

— Так вы не вместе? — прошептал Шкет.

— А с чего ты взял? Просто встретились пару раз на входе. Да ты и сам всё видел.

Шеф и Анна прошли мимо них. Шкет услышал, как его мать приглашала на чашечку кофе вечером, а шеф стал рассказывать какие сладости принесёт с собой.

— Похоже, они нашли общий язык, — Моновиль посмотрел на Шкета и увидел радостную улыбку. — Ты чего лыбишся?

— Так я радуюсь за маму. — Шкет почти пританцовывал — ей будет не просто одной без меня. А шеф мужчина видный, порядочный.

— Ты хочешь сказать, я не такой? — фыркнул Жером.

— Вы старший товарищ, мой наставник. Ну, никак на роль моего нового папы не подходите.

— Ещё скажи, портрет слишком мал и слюна может попадать не только на него, но и куда точнее.

— Это вообще другой разговор. Не я придумал плевать на точность, да ещё по портрету нашего князя.

Жером был непреклонен, и Шкет отправился на новую квартиру, но по пути вспомнил про своего приятеля и свернул к Меликову мосту, около которого был пришвартован баркас Барри. Барри обрадовался своему другу, вытащил из каюты небольшой столик и парочку шезлонгов. Они уселись на палубе за столик, на который поставили бутылку красного вина, которое рекомендовал пить врач, пару фужеров и тарелку со скромной закуской. Разговор крутился вокруг ранения и других подробностей происшествия. Барри внимательно слушал и делал свои выводы, в результате которых получалось, что и Али-духанщик и Айгор Лекс причастны к убийствам и оружию, а главное к наркотикам.

Оставшийся наркотик из мокрого мешка был просушен и отдан на исследования врачу. В результате выяснилось, что это «чайным дракон». Так назывался наркотик, который добывался из растений, растущих только в эмиратах. Процесс выращивания и приготовления был сложным, наркотик был дорогим. Отличался быстрым «приходом», а главное остаточным действием — сильной агрессией. По сведениям от Жерома выходило, что наркотик особой популярностью в княжестве не пользовался, именно по его остаточному действию. В самих эмиратах «чайный дракон» использовали в основном в армии и исключительно перед сражением. Кому понадобилось столько наркотика в княжестве, было совсем не понятно. Ведь не собирался же Али везти наркотик обратно в эмираты.

Друзья мирно сидели, перетирая как новости, так и старые истории. Из благодушного настроения их вывел голос Камиллы:

— Господин Шкет, вам прописан постельный режим, так что прошу в экипаж. Я направляюсь домой и с удовольствием отвезу вас. А по пути вы со мной поделитесь подробностями боя и своими умозаключениями по всем происшествиям, которые произошли с вами.

— Ты меня не забывай, — Шкет стал прощаться с Барри, — тем более я помню, что ты тоже бросился тогда мне на выручку. Такие поступки о многом говорят.

Барри заверил друга, что непременно навестит его в доме Камиллы. Уже совсем уходя, Шкет шепнул:

— У меня есть интересная задумка, я приглашаю тебя поучаствовать в этом.

Заинтриговав, таким образом, своего приятеля Шкет уехал.