Мешок неприятностей (СИ)

Глава 21

Драгунский унтер приходил в себя медленно. Сначала он почувствовал неприятное жжение по всему телу, но как только пошевелился, то в рот стала литься вода и он, закашлявшись, стал поднимать голову над болотом. Где-то рядом билась в воде лошадь, и по её испуганному ржанию можно было понять, что это её последние мгновения жизни. Окончательно придя в себя, унтер резко поднялся на ноги и осмотрелся по сторонам. Обожжённые кочки свидетельствовали о недавнем огненном шквале. Отдельные кочки ещё дымились, но дышать уже можно было свободно. Лошадь ещё раз заржала и резко затихла. В голове унтера промелькнуло — «сожрали!» Простое с первого взгляда задание перешло в разряд трудно выполнимых. Провёл ладонью по лицу, стряхнул несколько пиявок, которые уже напились до состояния толстых колбасок, ощутил под рукой короткую щетину вместе бровей. Повертев головой в разные стороны, хриплым голосом позвал на помощь.

— Туточки я и Морис Лошадник — отозвался кто-то рядом, — Только лошадей у нас больше нет. Которые разбежались и пропали.

— Сожрала их тварь кочкообразная, — голос невидимого собеседника был хриплым и каким-то упавшим, даже безнадёжным.

Унтер, вспомнив свои обязанности спросил:

— Что с оружием? Не растеряли?

— Что смогли, то собрали. Только ходить боязно. Тут каждая кочка может оказаться смертельной ловушкой.

— Раз князь со своими прошёл, то и мы пройдём. — унтер поднялся на ноги и проверил своих солдат. Отряд уменьшился до трёх человек.

— Славно поработала тварь, наелась до отвала!

Унтер определился с направлением и пешком пошёл первым по следам уходящих от погони. Растерянные драгуны, стараясь идти след в след, поспешили за ним. Унтера вперед гнало упрямство и желание выбраться из этого проклятого болота, а ещё и обещанная награда за голову князя. Унтер поправил пустую сумку, которую приготовил для этого трофея, но теперь он не был так уверен в своей победе. Численный перевес был на стороне князя, даже если и не считать женщин.

Они уже выбрались из болота, уже увидели руины, но осторожность не позволила унтеру сразу направиться к стенам. Он опасался засады, поэтому затаились в кустах и стали вести наблюдение. Первичное обследование развалин издалека, показало, что там нет никого. Унтер уже собрался продолжить движение, как из развалин вышел отряд во главе с князем, что стало уж совсем неожиданным. Связываться с превосходящими силами унтер не рискнул, но проследить их движение не преминул.

Робер

Сверившись с картой, князь выбрал направление на ближайший населённый пункт. Отряхнули пыль и засохшую болотную грязь с себя все быстро построились в походный ордер. Кристиан занял место разведки, следом шли Барри и Шкет, женщины в середине, а Жером и князь замыкали процессию. Кристиан, как разведчик, выходил вперёд, осматривал местность впереди и пропускал товарищей мимо себя. Для полной уверенности, что за ними никто не идёт, он задерживался и внимательно осматривал местность.

В очередной раз проверив тылы Ламбрехт догнал группу и отозвал Барри для разговора:

— У тебя ещё остались бомбы? А то мне кажется за нами кто-то идёт.

— Кого видел.

— Да, в общем-то, никого, но птицы тревожатся позади, а это всегда неспроста.

Барри достал бомбу и протянул Кристиану.

— Сейчас догоню Камиллу и возьму ленточку, которой волосы подвязывает.

Камилла разговаривала с Жеромом и на просьбу Барри просто стянула ленту. Барри заозирался и воскликнул:

— А Нинель где?

Жером испуганно посмотрел на князя, на Барри и прошептал:

— Не заметил, когда она исчезла. Признаю, это моя ошибка.

Осознав, что Нинель воспользовалась подходящим моментом и сбежала, князь строго посмотрел на Жерома.

— Эта ошибка может нам дорого стоить. Она была с нами, пока не стала уверена, что сможет скрыться. Усыпила наше внимание общим участием в побеге, и пока было выгодно, поддерживала нас.

Кристиан, заметив, что у Барри затряслись руки, сразу предложил:

— Давай я сам установлю растяжку. Я охотой промышлял, могу поставить хорошую ловушку.

Очередные грабли

Осторожно преследуя князя, унтер не мог не заметить поперёк тропы узкой, но довольно яркой ленты.

— Стоять! — прошипел он и стал обходить ловушку, а то что это ловушка он не сомневался. Осторожно перемещаясь с места на место, он упустил из виду своих попутчиков, которые шли следом, но не так осторожно как он. Хрустнула ветка под ногой, освобождая следующую ветку, а вслед за ней под ноги выкатился слегка дымящийся шар. Унтер среагировал быстро, отвалившись в сторону за ствол дерева, чего не скажешь про его спутников. Взрыв разметал остановившихся солдат. Отплевавшись от крошева листьев, унтер встал и подошёл к лежащим.

— Были дураками, и умерли по дурацки.

Продвигаясь по следам князя и его спутников, унтер догадался, что они направляются в ближайшую деревню. Приложив все свои силы, он постарался прийти туда первым и ему это удалось. В трактире он пересёкся с проезжими молодыми дворянами, с которыми чуть было не подрался, но слава богу всё оказалось более менее хорошо. Дворяне прослышали о покушении на князя и спешили поучаствовать в дележе пустого трона. Убедить их в том, что привезённая голова князя значительно увеличит их шансы в получении преференций, не составило труда.

Опять грабли

Дворянчик, разгорячённый алкоголем, приплясывал от возбуждения. Красуясь перед присутствующими девицами, расстегнул колет, демонстрируя богатые кружева своей рубахи, поддернул рукава до локтей, показав несколько цветных плетёных браслетов, которые были свидетельством благосклонностей нескольких женщин и судя по цветам нитей и по узору плетения занимавших не последнее положение в иерархии княжества.

— Готовься к смерти, я граф дю Марси Лё Хулаб Клери вызываю тебя на дуэль за оскорбление благородного меня, которому нанесено оскорбление твоим мерзким видом.

Князь передёрнул плечами и взмахнул правой раненной рукой и набрал воздуха в грудь, собираясь ответить обидчику, но посчитал, что не должен называться и просто сообщил:

— Согласен.

Дуэль превращалась просто в избиение, учитывая раненную руку и общую усталость. Жером пытался отговорить князя от предстоящего противостояния, но князь был непреклонен.

— Он кичится своим родом, своими победами, а что я могу противопоставить этому. Моё положение не даёт мне права сносить обиду просто так. Как к этому отнесётся Лига дворянства? Они же запишут это в летописи. Как вы себе представляете, мой сын будет читать летопись и думать, что его отец трус.

— Если вы согласитесь, то сына может и не случиться.

Кристиан Ламбрехт слушал эти слова и морщил лоб в размышлениях. Придя к какому-то заключению, он шагнул вперёд и бросил в лицо дворянчику.

— Пирим!

Дворянчик ощерился в нехорошей улыбке, осмотрел Ламбрехта с ног до головы. Отметил его драгунский палаш и, как ему показалось, несерьёзный и несуразный самострел, с улыбкой ответил:

— Пирим!

Это было нововведение столичной молодёжи в дуэльный кодекс. Вызов на дуэль с последующей заменой бойца на другого из компании или секундантов. Дуэль переходила в разряд боя до смерти и проводилась всем наличным оружием, бывшим у бойцов-дуэлянтов перед началом боя.

Дворянчик окончательно снял колет и продемонстрировал кожаный жилет с отделениями для метательных ножей. Ламбрехт снял драгунский камзол без знаков различия, нисколько не смущаясь своей грязной рубахи без всяких кружев, перевесил гранатомёт с плеча на плечо, под удобную руку. Дворянчик не придал этому значения, а Шкет с Барри заулыбались от предвкушения предстоящей комедии, пусть и со смертоубийством.

Обе компании и просто любопытные вывалились во двор и застыли в ожидании начала дуэли. Секунданты формально спросили про завещания и подписали грамоты о передаче победителю всего имущества. Ламбрехт со смехом подписал своё завещание, справедливо полагая, что его имущество всё с ним.

Граф дю Марси картинно, одним движением, взмахнул своей шпагой в ножнах и в сторону полетели пустые ножны, чем вызвал вздох восхищения у присутствовавших дам. Сделал парочку выпадов для разогрева, взял в левую руку метательный нож и сообщил, что он готов. Ламбрехт убедился, что граната заряжена в ствол гранатомёта и без предупреждения выстрелил. Бочка для воды у коновязи разлетелась на куски в страшном грохоте. Лошади от испуга рванули с места, ломая балку привязи. В следующий момент и лошади и телега сбили остолбеневшего графа и протоптались по нему, втаптывая в землю.

Ламбрехт не спеша вынул стрелянную гильзу, спрятал её в карман, дунул в ствол выдувая остатки дыма и зарядил следующую гранату, и только после этого спросил.

— Кто ещё желает пирим?

Секунданты, мотая головой от временно наступившей глухоты, подошли к растерзанному телу дворянчика.

— Мёртв, — констатировали они и, повесив головы, подошли к секундантам Ламбрехта.

— Все формальности должны быть соблюдены. Обратитесь к отцу погибшего за частью наследства — протянули документ о наследовании имущества, который подписали до дуэли.

Один из секундантов покосившись на гранатомёт спросил.

— Где вы такое приобрели? Надо это запретить для дуэлей.

— Пирим, он и в Африке пирим. — Барри поднял богато украшенную, слегка гнутую проехавшей телегой, шпагу граф дю Марси и протянул Кристиану:

— Это теперь ваше по праву.

— Как и имение возле столицы и парочка-тройка селений в герцогстве Сортога. Отец погибшего не сможет оспорить итоги дуэли, так как все условия пирима соблюдены.

Князь Робер, стоящий рядом, рассматривал наследную грамоту и немного подумав, достал свой карандаш и под подписью дворянчика написал — «сим подтверждаю», и поставил малую походную печать. Секундант прочитав оторопело смотрел на Робера и окончательно узнав, кто перед ним, впал в прострацию. Второй секундант проговорил:

— Это то, что оспорить невозможно. Да и оспаривать никто не будет. Записать в летописи своего рода, что сын дрался на дуэли с самим князем, пусть и по правилам пирим, это прославиться.

Князь Робер, совсем по простонародному, послюнявил карандаш и записал в свою книжку:

— Унтер-офицеру Кристиану Ламбрехту присвоить внеочередное звание есаул.

Барри заглянул князю через плечо и с улыбкой на лице кивнул спутникам:

— Есаул!

Компания разразилась смехом, на что и Робер стал смеяться вместе с ними.

— Судя по всему нам тут не рады, — князь отметил, что к ним приближается отряд воинственно настроенных оборванцев, вооружённых чем попало, — надо уходить по быстрому.

Однако уйти по быстрому не получилось. Сначала решили заполучить лошадей дворян, для чего князь быстро выписал расписку о покупке. Затем возник вопрос, кто поедет верхом, так как лошадей на всех не хватало. В конечном итоге всё решилось предельно быстро только когда засвистели стрелы самострелов.

Ламбрехт неожиданно споткнулся и опустился на одно колено. Из его бедра торчала стрела.

— Вперёд! — закричал Кристиан — Я их задержу.

Компания не стала сопротивляться, вскочили на лошадей и с места взяли в карьер. Барри оглянулся на Ламбрехта, с которым уже успел подружиться и чтобы облегчить ему работу прямо с лошади прицелился и выстрелил из своего автоматического самострела. Грохот очереди заставил присесть не только людей, но и лошадей, которые после этого понеслись быстрее ветра.

Кристиан, прихрамывая на простреленную ногу, отошел за изгородь и направил на толпу свой гранатомёт. Выстрел и последовавший за ним взрыв рассеял толпу по канавам. Решив, что он своё дело сделал, Ламбрехт похромал в сторону кабака, когда ему в спину влетела стрела, сбившая его с ног.

Всадники уехали уже достаточно далеко от деревни, когда Жером стал сползать с седла и Камилла, скакавшая рядом, стала его поддерживать.

— Что с ним? — князь придержал свою лошадь и обратил внимание на большое пятно крови на боку Жерома.

— Ему нужна помощь, он не сможет продолжать скачку — Камилла умоляюще посмотрела на князя и он, поняв её молчаливую просьбу, кивнул ей:

— Оставайтесь с ним. Впереди деревня, просите помощи там. — сам же направил лошадь в сторону города. Шкет и Барри проследовали за ним.

Когда лошади выбились из сил, пришлось перейти на шаг. Барри, получив возможность говорить нормально, подъехал к князю.

— И что дальше?

— Прямо в город ехать опрометчиво. Рядом находится полк графа Монморо, будем просить помощи там.

Однако помощи просить не пришлось. Граф Монморо не стал дожидаться, когда в городе всё встанет на свои места и дал команду на выступление полка. После вдохновенной речи командира и его уверенности в том, что князь жив, солдаты рвались в бой. Вот с ними и столкнулись князь и его спутники.

Увидав князя граф выхватил свою шпагу и прокричал:

— Да здравствует Лё Пети Робер Третий!

Его солдаты дружно грянули:

— Виват!

Князя окружили верные солдаты и, потрясая оружием, вернулись в расположение. Командир полка сразу назначил совещание для координации действий по возвращению князя в город.

В этой суматохе Барри и Шкет были оттеснены от князя, а дальше сказалась армейская дисциплина. Их, как гражданских, в расположение не допустили, а князь их отсутствие сразу и не заметил.

— Ну, что? Кажется, наше присутствие больше не требуется. — Барри похлопал Шкета по плечу — Надо продолжать жить, пойду искать свой баркас и Корнелиуса.

— Мне немного необычно, после всех странствий и приключений, вот так вот сразу окунуться в мирную жизнь. Пойду в полицейский участок. Там, наверное, про меня уже и забыли.

— Это уж врятли, всего несколько дней прошло. Думаю, что ещё и выволочку получишь за отсутствие на рабочем месте. Это мне хорошо, никому ничего не должен. Хотя нет, Корнелиус мне всё выскажет, да и ребятам за шхуну нужно отчитаться.

Барри поправил автомат на плече и зашагал в сторону Меликова моста.

Князь вышел из зала приёмов, раскланиваясь с послами, сгрудившихся у выхода и ожидающих неформальных аудиенций после официальной части, поманил секретаря:

— Все приёмы в неофициальной обстановке перенесите на завтра.

Послы, переварив полученную информацию, потянулись к выходу из дворца, соблюдая негласный табель о рангах, негромко переговариваясь, оглядываясь на секретаря и кивая ему, подтверждая ранее обговоренные договорённости. Дело обыденное, на которое закрывал глаза князь, так как знал о щедрых подношениях от послов и их доверенных лиц за предоставление возможности быстрого доступа к аудиенциям, и не просто знал, а разрешил ему делать такой гешефт, но очерёдность для послов устанавливал всё равно сам.

Князь проследовал в свои покои, где сбросил с себя парадно-церемониальную сбрую с роскошной шпагой, прошёлся по комнате, примеряясь сменить ли башмаки на более удобную, домашнюю обувь. Позвонил в колокольчик и сказал немедленно возникшему секретарю:

— Пригласите в комнату для отдыха наших героев.

— Все уже находятся там. Ждут!

Князь подхватил со стола свой бювар, пройдя через анфиладу комнат, свернул в неприметную дверь, ведущую в покои княгини, пригласил с собой супругу, княгиню Анжелу и проследовал в комнату для отдыха.

— Добрый вечер, господа!

Присутствующие вскочили со своих мест и поклонились. Лё Пети Робер Третий махнул рукой:

— Довольно церемоний! Мне уже хватило на аудиенции с послами. Все как один выразили свою решительную поддержку нашим действиям. Они, правда, не догадываются, кто внёс основной вклад в расстройство враждебных планов инсургентов. Но мы не оставим вас без наград.

Робер присел за столик, на котором секретарь сервировал небольшое угощение, самолично наполнил бокалы красным вином и поднялся.

— Учитывая особые заслуги перед государством, мы, правитель государства князь Лё Пети Робер Третий, повелеваем. — Он открыл папку и стал читать.

— Первое. Господину Жерому де Моновилю даровать графство Моновиль, со всеми правами, обязанностями и привилегиями.

Моновиль с удивлением посмотрел на Робера и усмехнулся, так как самого владения с названием Моновиль не существовало уже боле ста лет. На месте усадьбы давно уже рос фруктовый сад и большой виноградник, принадлежащий купцу-виноделу Алуазье. Князь продолжал:

— Второе. Наградить графа де Моновиля орденом «За заслуги перед короной» третьей степени.

Моновиль встал, а князь взял бордовую коробочку с орденом и прикрепил звезду на камзол. Небольшая звезда, украшенная россыпью драгоценных камней, заметно оттянула ткань.

— Третье. Камиллу Комтуа, — при этом Камилла попыталась вставить слово, но князь, поняв это по своему, остановил её взмахом руки и продолжил. — Наградить, согласно секретного уложения.

— Четвёртое. Шевалье Мозесу Терсену даровать звание — барон. Наградить барона Терсена орденом «За заслуги перед короной» третьей степени.

— Пятое. Гражданину Барри Каннасону даровать звание — шевалье. Наградить шевалье Каннасона орденом «За заслуги перед короной» третьей степени.

— Шестое. Драгуну десятого драгунского полка Кристиану Ламбрехту, посмертно даровать звание — шевалье, с переходящим правом на всех его наследников, подтвердить его право на владение, по законам пирима, имением графа дю Марси Лё Хулаб Клери, в качестве майората и соответствующие селения в герцогстве Сортога.

Закончив чтение княжеского рескрипта, Робер поднял свой бокал:

— За новых кавалеров и кавалерствующих дам.

Все поднялись со своих мест и подняли свои бокалы. Молча выпили и поставили на поднос свои бокалы. Камилла загадочно переглядывалась с Жеромом, который улыбался непонятно чему.

— Робер, а не огласите ли секретную часть рескрипта? — Камилла с улыбкой посмотрела на князя.

— Я уверен, что присутствующие тут заслуживают моего доверия, — князь не стал даже заглядывать в рескрипт, и стал по памяти декламировать. — Баронессу Комтуа наградить орденом «За заслуги перед короной» второй степени, насколько я помню, у вас уже есть орден третьей степени.

Князь повернулся к появившемуся секретарю и протянул бювар.

— В секретариат.

Камилла уже стала откровенно смеяться.

— Подождите, Робер. Рескрипт придётся переделать.

Робер с удивлением посмотрел на Камиллу.

— Это почему? Да и снимите эти рожки. Не нужно уже продолжать маскировку и изображать смеску.

— Не могу! Мне муж не разрешает, они ему очень нравятся, — рассмеялась Камилла.

Князь удивился ещё больше, его супруга Анжела, которая была уже в курсе, разразилась нервным смешком. Рядом стоял Жером с открытым ртом.

— Камилла, вы вышли замуж? И кто этот счастливчик? Мне потребуется специальный указ о даровании ему баронского звания.

— Это совсем не потребуется. — Камилла ещё больше веселилась, а вместе с ней в весёлое расположение пришли и Шкет с Барри. — Мой муж — граф.

Князь удивлённо покачал головой, затем посмотрел на улыбающегося новоявленного графа Моновиля и протянул:

— Теперь всё понятно. Поздравляю вас обоих.

Князь присел за стол и пригласил всех последовать его примеру. Анжела присела возле Камиллы и стала с ней перешёптываться. Жером, поняв, что все протокольные мероприятия закончились и можно вести себя немного раскрепощённым. Сделал выбор из большого набора бутылок, и открыв бутылку коллекционного вина, понюхал пробку. Робер прокомментировал с улыбкой:

— С подвалов господина Алуазье, в чьей собственности произрастает множество виноградников, из винограда которых делали отменное крепленое вино. Совершенно восхитительное белое вино. А эта бутылка ещё и коллекционный год. Очень рекомендую. Кстати! Я решил выкупить виноградники и внести их во владение графа Моновиль. Господин Алуазье милостиво согласился продать их и, что самое главное, дальше обслуживать виноградники, за долю в урожае. Надеюсь, вы не против такой моей инициативы?

Князь повернулся к Барри:

— А вы, шевалье Каннасон, присоединяйтесь к нашему столу.

— Да я, как-то больше привык по-простому.

— Ну, что вы! Вы же теперь миллионЭр. Привыкайте к изысканному.

При этих словах Барри поперхнулся вином и стал с опаской смотреть на князя.

— Ну-ну! Не надо напрягаться, — князь решил веселиться по полной программе, — Мы решили конфисковать все бумаги и деньги заговорщиков в казну государства.

Барри совсем поник головой, но князь с улыбкой продолжил:

— Мы решили наградить вас точно такой же суммой, за исключением долговых расписок. Ими займётся службы безопасности. Камилла также предоставила нам «кулон эльфа». Он займёт достойное место нашей в сокровищнице, а вам будет выплачена его стоимость. Так что ваше состояние гораздо больше миллиона, скорее к двум.

Князь встал, потянулся, прислушиваясь к поведению совсем недавно травмированному тела, поморщился, ощутив тупую боль в затылке и спинных мышцах, прошёлся по кабинету, проверяя двигательные рефлексы, вернулся к столу и стал шуршать обёрточной бумагой.

Он достал свой портрет в стеклянной раме и протянул Моновилю.

— У меня для вас, господин граф, есть небольшой подарок, — загадочно проговорил князь и перевернул портрет на оборот. На обороте была нарисована мишень. Присутствующие прыснули со смеха.