Место для неугодных

Глава 4

Невежливый чиновник, который выдал ключи, не смог испортить мне настроение. Я была рада, что пока все складывается очень удачно. Уточнив у секретаря, как попасть к коменданту, направилась туда. Комендатура находилась недалеко. Здание было большим, но здесь же размещались стражники. Внутри секретарь по-военному четко отрапортовал, что комендант лорд Амерлан начнет прием граждан через пятнадцать минут в своем кабинете, куда я могу пройти и обождать в коридоре. В этом здании было куда оживленнее. Всюду сновали мужчины в форме стражи, а также военные. По сути те и другие не очень отличались, но выполняли разные функции. Военных было гораздо больше. Гарнизон располагался в черте города, но на самой окраине с другой стороны от деревенских улиц. Гарнизоном командовал комендант. Здешний гарнизон насчитывал примерно тысячу воинов и ополченцев. По меркам границы — мало, а вот по меркам небольшого города — очень даже много. Правда, в основном преобладали ополченцы, которые нанимались за небольшие деньги служить. Офицеры, рядовые и стражники зарабатывали куда больше, да и по итогу могли рассчитывать на пенсию. Зато в ополчение брали даже ссыльных, если за них ручались мастера. И оплчение позволяло гораздо быстрее отработать свою меру наказания. Все это я узнала по дороге, слушая разговоры людей. Комендант фактически был вторым лицом города. Как правило, это был военный в довольно высоком чине. Вот только командовать гарнизоном в северном пределе возле маленького городка вряд ли престижно. Поэтому у меня в голове нарисовался этакий пожилой военный, уставший от службы с небольшим брюшком и добрым лицом. Каково же было мое удивление, когда постучав в кабинет коменданта, за дверью увидела высокого темноволосого мужчину с длинными волосами убранными в хвост и темными колючими глазами. Мужчина был широкоплеч и хорошо сложен, но взгляд у него был неприятным: изучающий, оценивающий и абсолютно равнодушный. Всего несколько секунд его взгляда и я почувствовала себя неуютно. — Добрый день, — робко поприветствовала я, не ожидая такого поворота между своими мыслями и реальностью. — Добрый, — хмуро ответил мужчина, коротко взглянув на меня из-под темных бровей. — По какому вопросу? — по-военному четко спросил комендант. — Меня зовут Алисия Норн, я переехала в ваш город издалека. Лорд Жилис сказал, что мне необходимо отметиться у вас и получить какой-то артефакт. — Ссыльная? — холодно уточнил мужчина. Даже не представился, не предложил присесть. — Нет, но лорд Жилис информировал, что вас обо мне предупреждали. — Хм, так вы та самая жена заговорщика, — быстрый взгляд на меня и снова вернулся к бумагам.

Непонятно, он специально так невежлив или это естественная манера лорда коменданта общаться с посетителями. Стою, как столб посреди комнаты. Я все больше чувствовала себя неуверенно и от этого начинала злиться. Я понимаю, что теперь мои права намного ниже, чем у него, но это вовсе не дает ему права так неуважительно разговаривать со мной. — Вдова, и фамилию я сменила. Меня полностью оправдали, хотя и обвинений не предъявляли. В этом городе мне остался в наследство дом, поэтому я сюда и переехала, — так же холодно, как и комендант, разъяснила я. — Это ещё время покажет, стоило ли вас обвинять или нет, — я аж задохнулась от такого предложения. То есть королевские дознаватели могли ошибиться, а вот этот вот вояка, прозябающий на задворках королевства, с блеском выведет на чистую воду негодяйку, скрывающуюся от правосудия? Ну и тип! Я уже не просто закипала, а по-настоящему разозлилась. — Я прошла ментальное сканирование, — ещё более холодно ответила на его выпад. Не стану поддаваться эмоциям, это ни к чему. На хамство и провокации лучше вообще не реагировать. Мужчина оторвался от бумаг, ещё раз кинул колючий взгляд, и полез в ящик. Оттуда вынул мешочек с чем-то и бланк. — Вот сигнальный амулет, внутри есть инструкция по использованию, рекомендую ознакомиться, потому что вызов без реальной опасности карается штрафом. — Это он сейчас на мое скудоумие намекает? — Заполните подробно бланк, чтобы мне не пришлось делать запрос в тайную канцелярию. Бланк отдадите адъютанту на этаже. Всего доброго. Я так разозлилась на его хамское обращение, что буквально выдернула из пальцев бумагу, схватила мешочек и, не прощаясь, вышла. А что? Если этот мужчина позволяет себе так обращаться с людьми, то почему я должна быть вежлива? Бумаги заполнила быстро, ничего там такого не было. Оставила документ у приятного молодого человека, который сидел за столом в коридоре и разбирал какие-то бумаги. Всё, теперь смотреть новый дом! Не буду расстраиваться из-за каких-то типов, которые нормально с женщинами не могут разговаривать.

Оказывается, пока я разбиралась с документами, наступил почти полдень. Часы показывали без четверти двенадцать. Весеннее солнце наконец начало пригревать, в отличие от тех дней, когда мы пешком прошли целую область. Я постояла и попыталась сориентироваться, чтобы не плутать по городу. Мне нужно выйти через восточные ворота, деревенские улицы как раз с той стороны. Сейчас я в центре, значит, если пойду вон по той улице, то должна выйти как раз к нужным воротам. Эх, жаль, что так и не спросила про работу. Но этот комендант меня так разозлил! Подхватив чемодан, зашагала по нужной улице. Злость улеглась, и я заинтересованно закрутила головой. На первых этажах зданий попадались лавочки и магазинчики. Во многие я бы с удовольствием зашла. Булочная источала умопомрачительные ароматы, в животе заурчало. Завтрак был скудным, в виде кофе и пары печенек в администрации, а обед у меня будет нескоро. Сначала нужно осмотреть дом, а потом до вечера думаю, что успею купить продуктов и хоть немного прибраться. Радол мне понравился, чистый, спокойный, по своему красивый. Прохожих попадалось немного, но может просто все заняты. До городской стены добралась довольно быстро, по пути приметив несколько лавок, куда стоит зайти. Через ворота меня пропустили быстро, бдительный стражник только раз оглянулся на скучающего молодого человека в военной форме с нашивками мага, но тот не изменил ни позы, ни выражения лица осмотрев меня, поэтому город я покинула никем не задержанная. Деревенские улочки как то удивительно отличались от всего города. Здесь по-особенному мило пахло сеном и слышалось кудахтанье кур. За заборами виднелись клумбы с цветами при входе и разбитые грядки огорода в отдалении. Я шагала по улице Камнетесов, ища свой дом. Солнце припекало, было уже даже жарко в плотном платье. Руки устали от чемодана, но я с каким-то восторгом ждала этой встречи со своим наследством. Его я узнала ещё издали по заросшему травой палисаднику. Дом не выглядел заброшенным, скорее немного неопрятным. Одноэтажный, но большой, наверное, на три комнаты. Я остановилась у калитки. Забор неплохо бы покрасить, краска кое-где облупилась, но в целом он выглядел крепким. Толкнула калитку, она увязла в высокой траве, но приоткрылась достаточно, чтобы можно было пройти. Подхватив подол, пошагала, приминая траву к крыльцу. У крыльца оказался замощённый пятачок ровными пятиугольными плитками. Я вставила большой ключ, выданный в городской администрации, в замочную скважину, он, на удивление, легко провернулся, и дверь без скрипа открылась. Из коридора пахнуло затхлостью. Света из одного окна и дверного проема хватило, чтобы разглядеть следующую дверь. Ключ от нее торчал в замке. Я оставила в коридоре чемодан и подошла к внутренней двери. За ней оказался проход в сам дом, неожиданно светлый и просторный в отличие от полутемного коридора. Вокруг стояла пыльная мебель, висели картины и столы украшали вязанные салфетки. Обстановка была простой, но уютной, хоть по модным журналам, которые я иногда читала там, в прошлой жизни, безнадежно устаревшей. На одной из стен висел небольшой портрет. Я узнала прабабушку, хоть здесь ей было не больше чем мне. Осторожно сняла со стены и протёрла. Девушка, изображённая на холсте, мило и немного ехидно улыбалась, будто задумала каверзу. Красивая и гордая, чем-то неуловимо похожая на меня: те же светлые вьющиеся волосы, только немного светлее моих собственных, темные брови и голубые глаза, правда сами черты лица отличались. — Спасибо, — прошептала тихо, — жаль, мы больше не встретились. Бабушка Янира запомнилась мне четким строгим голосом, который поначалу напугал меня пятилетнюю, но потом оказалось, что она очень смешливая и добрая, рассказывала сказки и истории. А ещё я помню, как она ругалась с папой, своим внуком. О чем они спорили, не помню, но помню, что она ничуть не уступала отцу и стояла на своем до последнего. Осторожно вернула портрет на место. Огляделась, и ещё раз с чувством поблагодарила прабабушку, так выручившую свою правнучку. Мебель вся присутствовала, нужно только убраться. А это не так и сложно!

Несложная уборка далась мне вовсе непросто. Я знала, что работа горничных не сахар, но не думала, что они так упахиваются. Или это я с непривычки? Пусть слуг в моем прошлом доме было мало, но домашней работы я практически не касалась, готовила иногда по желанию, остальное делали другие. Но, как бы то не было, а за несколько часов мне удалось привести дом в относительный порядок, чтобы в нем можно было жить. Проветрить, перетрясти постель и белье, протереть пыль, вымыть пол. Конечно, это далеко не все, но хотя бы сегодня я смогу спать в своем доме и одна. Затопила печь, благо в усадьбе, где я жила было печное отопление, поэтому для меня проблем не составило. Дому нужно просохнуть. Покрутила ручки современной плиты на магическом плетении, из трёх нагревательных кругов работал только один. То ли заряд на орте ослаб, то ли и вовсе сломана. Но хотя бы один работает, ужин смогу себе приготовить. Порадовало, что холодильный шкаф работал исправно. Наверное, и ему нужно будет подпитать накопитель, но это попозже. В коридоре нашла корзину для продуктов. При свете магического светильника, а в доме был и водопровод и освещение, основанное на магии с использованием накопителей из орты, в коридоре оказалось много нужных хозяйственных вещей. Большой стол у стены, ларь-сундук для хранения овощей, стеллаж для круп, ведра, тазы, закуток для стирки, швабра, веник и многое другое. Из коридора вела ещё одна дверь, которая вела на заднее крыльцо. Там к дому был пристроен сарайчик с висячим замком, наверное, там хранится садовый инвентарь. Заднее крыльцо как раз вело в огород, заросший бурьяном. Две яблони образовывали над крыльцом небольшой полог. На веточках я с радостью заметила небольшие пока ещё завязи. Из плодовых была ещё молодая вишенка и слива, на которых тоже виднелись несколько будущих плодов. Это хорошо. Дальше идти не было смысла, все в высокой траве. Займусь этим вскоре. Вернулась в коридор, подхватила корзинку с удобной ручкой и поспешила за едой, а то останусь без ужина. Дверь закрыла на ключ и прошла по примятой мной траве до калитки. — Это кто тут? — старческий голос немного напугал, потому что раздался неожиданно и сходу я не увидела говорившего. Я увидела пожилую женщину, которая смотрела на меня через забор соседнего дома. — Добрый день! — вежливо поздоровалась и улыбнулась. — Меня зовут Алисия Норн, я правнучка госпожи Яниры. — Правнучка говоришь? — женщина немного нахмурилась. — Что-то такое Яна говорила перед смертью, — она помолчал секунду, а потом продолжила, — что ж будем знакомы, меня зовут Дора Ивар, соседка буду твоя. Мы с Янирой дружбу водили, заходи на чай как-нибудь, расскажу про нее. Ты ведь раньше тут не была? — Нет, — покачала головой, — не было возможности. — Ага, оно и понятно, — прищурилась госпожа Дора, — ты дом то продавать будешь? — Нет, тут жить останусь, — коротко ответила, непонятно, как ещё сложатся отношения с этой женщиной, поэтому сходу всю свою историю расказывать пока не буду. — Аа, ну тогда точно приходи на чай как-нибудь, — и она улыбнулась, от чего ее, сначала показавшееся строгим лицо, стало очень милым с ямочками на морщинистых щеках, и пошла потихоньку к своему аккуратному домику. Снова прошла через те же ворота. По дороге к дому приметила несколько лавок. Конечно, лучше бы попасть на сельский рынок, но думаю здесь он не каждый день, да и вечер уже. Солнце клонилось к закату, нужно поторопиться, а то придется возвращаться в темноте, а я пока побаиваюсь, так как город совсем не знаю. В первой лавке тренькнул на входе колокольчик, оповещая хозяина или продавца о посетителе. Я оказалась среди огромных стеллажей, заполненных всевозможными товарами, от отрезов тканей до кусков копчёного мяса, от которого шел соблазнительный запах, жаль, что оно мне пока не по карману. — Добрый день! — поздоровался пожилой мужчина. — Что желаете? — Здравствуйте, — ответила улыбкой на улыбку, — мне бы прикупить немного продуктов. Мужчина стал предлагать сначала дорогие деликатесы, вроде рыбы и того самого копчёного мяса, но я пришла за конкретными продуктами, за тем, что пока мне по карману. Поэтому я вежливо прервала торговца и перечислила то, что сейчас мне необходимо. А взяла я по мере двух видов круп, меру картошки, по половине лука и моркови, соль, сахар и специи. Все, что было у бабушки, пришлось выкинуть, всё-таки прошло несколько лет с ее смерти. Ещё взяла небольшую бутыль масла, совсем чуть-чуть травяного сбора, а то чай оказался дорогим, и краюху хлеба. За все это отдала два серебряных. Торговаться не стала, пока не знаю, как здесь принято, да и цена не высокая, в городе, где я раньше жила, вышло бы дороже, а в столице ещё больше. Так что все очень даже неплохо. Поблагодарила торговца и отправилась во вторую примеченную лавку. Там продавали мясо и молочную продукцию. На хороший кусок мяса у меня денег не было, но на суповую курицу, небольшой кусочек масла и десяток яиц хватило. Корзина оттягивала руку, а на улице начало смеркаться. Довольная я шла обратно, мысленно уже приготовив ужин и наконец-то поев от души. Ворота почему-то оказались закрыты. — Господин, не подскажете, почему ворота закрыты? — обратилась к стражнику, который стоял под козырьком караулки. — Так на ночь закрыли, — простовато ответил молодой рыжеватый стражник, уже другой, не тот, что был днём. — Но я живу на улице Камнетесов, как же мне попасть домой? — я переложила тяжёлую корзину, запрещая себе паниковать. — Простите госпожа, но до утра никак. — Но этого не может быть! Я вышла только за продуктами! — Так комендантский час, местные все знают. Так вот почему вечером было так мало людей, а через ворота и вовсе я прошла одна. — И что же мне делать? Я только вчера приехала, ваших порядков пока не знаю. — Так в комендатуре должны были предупредить. — Меня никто не предупредил. Стражник сочувственно посмотрел, вздохнул и, смягчившись, посоветовал, посмотрев на заходящее солнце, край которого ещё было видно из-за городской стены. — Госпожа, сходили бы вы до коменданта, лорд Амерлан в это время ещё работает, может он вам выпишет разовый пропуск. — Спасибо, — искренне поблагодарила парня и поспешила к центру, надеясь эту ночь всё-таки провести в своем доме. Улицы города были практически пусты. Зажглись фонари, хотя ещё не совсем стемнело. Я торопилась, как могла, очень устала, корзина неудобно болталась на локте. Хоть бы комендант ещё работал. Денег на ночлег у меня нет, оставаться на улице страшно. К тому же с заходом солнца стало гораздо прохладнее. Вот уже показалось здание комендатуры, ни одного окна не горело. Моя отчаянная надежда стала угасать, я даже шаг замедлила. В голове билась только одна мысль: "Что же делать?" Но тут входная дверь открылась и показалась фигура в темном плаще и шляпе. Комендант? Секретарь? Я кинулась к фигуре, вдруг мне повезло. — Господин, простите, могли бы вы мне помочь? — человек вздрогнул от неожиданности и повернулся ко мне, свет от уличного фонаря осветил лицо коменданта. — Лорд Амерлан? Это вы? Подождите! Помогите, пожалуйста, — затараторила я, — дело в том, что меня никто не предупредил о времени закрытия ворот. Я только успела прибраться в доме и вышла за едой, а оказалось, что ворота уже закрыли до утра! Но мне очень нужно домой! — Ничем не могу помочь, — равнодушно прозвучал голос коменданта, в темноте его лицо не было видно. — Пожалуйста, лорд комендант, мне некуда идти, у меня было всего несколько монет на еду. Я планировала устроиться на работу, чтобы обеспечить себя, и денег на ночлег в гостинице совсем нет. Пока я говорила, казалось, что мужчина совсем не слушает. Он закрыл ключом дверь и собрался уходить. — В городе действует комендантский час, ворота закрываются в восемь вечера и открываются в пять утра. Он начал спускаться со ступенек. Моя надежда умирала, а в душе поднималась злость. Вот же! — Вы идете? — обернулся мужчина.