Метеор

I

Резкий ветер налетает порывами, гнет деревья в больничном саду. Деревья страшно волнуются, они в отчаянье, они мечутся из стороны в сторону, как толпа, охваченная паникой. Вот они замерли, дрожа: ого, как нам досталось! Тише, тише, разве вы ничего не слышите? Бежим, бежим, сейчас он налетит снова…

Молодой человек в белом халате прохаживается, покуривая, по саду. Скорее всего это молодой врач.

Ветер развевает его красивые волосы, белый халат плещется, как флаг. Трепли, ерошь их, буйный ветер!

Ведь девушки тоже любят растрепать эту пышную гриву… Какая уверенная посадка головы, какая молодость и нескрываемое самодовольство!

По дорожке бежит молодая сестра, платье липнет под ветром к ее красивым ногам. Обеими руками она придерживает волосы, глядя снизу вверх на растрепанного, рослого врача и что-то быстро говорит ему. Ну, ну, сестра, зачем же такой взгляд и эти волосы…

Молодой врач эффектным жестом отбросил сигарету и, прямо по газонам, зашагал к корпусу. Ага, кто-то из больных умирает! Потому и надо идти тем самым медицинским шагом, в котором есть поспешность, но нет растерянности. Медицинскую помощь требуется оказать быстро, спокойно и рассудительно.

А поэтому, молодой человек, не спешите чрезмерно к ложу умирающего! Ты же, сестричка, беги скорей, беги легким шагом, в котором чувствуется забота и усердие. Кстати говоря, от этого несколько выигрывают твои прелести. Хороша девушка, скажут люди, жаль, что пропадает такая в больнице.

Значит, там кто-то при смерти. Под вой ветра и шум мечущихся в ужасе деревьев умирает человек.

В больнице привыкли к смерти, но все-таки… Горячая рука шарит по белому одеялу. Жалкая, беспокойная рука, за что ты хочешь ухватиться, что хочешь оттолкнуть? Что, никто тебя не берет? Ну, ну, ладно, я здесь, не бойся, не ищи, тут уже нет того страшного одиночества, которое тебя так пугает. Молодой врач наклоняется над больным, волосы падают ему на лоб, он берет встревоженную руку, щупает запястье и бормочет:

— Пульс нитевидный, агония. Поставьте здесь ширму, сестра.

Ну нет, мы не посадим этого легкомысленного юнца, к постели человека, умирающего под раскаты небесного органа, под звуки vox coelebis, vox angelica[1] и скорбных людских голосов. Нет, сестричка, это не exitus, это только припадок, скажем сердечный. Холодный пот и беспокойство — это лишь признаки страха, вызванного удушьем. Вспрыснем ему морфий, и он уснет…