Метка демона

Глава 28 Призраки прошлого

— Это всё связано, — медленно произнесла я, когда последние частицы заклинания Авы рассеялись. — Бессмертные артефакты. Проклятия, наложенные на Беллу и Стэша. Кража Нектара и Яда. Таинственные божества, отбирающие контроль над мирами у богов и демонов. Это всё один большой запутанный клубок. И если мы хотим распутать его — если мы хотим спасти Беллу и Стэша — нам придётся начать распутывать этот узел и посмотреть, что выйдет.

— Ты говоришь так, словно знаешь, с чего начать, — сказал Неро.

— Да, — подтвердила я, поворачиваясь к Зейну. — Некоторое время назад ты рассказывал мне о своём квесте по спасению Теи.

— Я отправился с Беллой и Харкером в мир под названием Дейн. Эйрилин тоже была там. И Халон.

— А сам мир? — спросила я. — Ты сказал, что люди там поклонялись божеству, которого никто из вас не знал?

— Да, божеству по имени Париса. Халон называл её «ложным божеством».

— Значит, он слышал о ней?

— Мне так не кажется, — ответил Зейн. — Вот почему он назвал её ложным божеством.

Конечно. Демоны и боги считали себя всемогущими, поэтому всё, чего они не знали, немедленно объявлялось «ложным» или «неправильным».

— Итак, что ты знаешь об этой Парисе? — спросила я у него.

— Очень мало. Тея сказала нам, что Париса была её похитительницей. И что она — бог.

— Что? — Каденс ахнула. — Она одна из богов?

— Мы предположили, что она богиня-изгой, — сказал Зейн. — Очень старая богиня-изгой. Вот почему никто из нас никогда о ней не слышал.

— Или, может быть, люди не знают её, потому что она была стёрта из истории, — у меня случился один из тех моментов озарения. — Как Солариана. Как и всех остальных безымянных богов, захвативших миры, где хранятся Нектар и Яд, — я посмотрела на Зейна. — Тея сказала, зачем Париса захватила её в плен? Она говорила, чего хотела богиня?

— Тея сказала, что Париса интересовалась расположением армий богов, — сказал мне Зейн. — В частности, армии Фариса.

Все кусочки мозаики складывались воедино.

— Фарис и его совет знают, кто эти боги, но они хранят всё это в тайне. И я думаю, что наконец-то знаю, почему, — я взглянула на Неро. — Дорогой, как ты смотришь на то, чтобы похитить богиню-изгоя?

— Если это поможет Белле и Стэшу, я согласен, — в его зелёных глазах горел золотой огонь.

— Мы тоже, — сказала Каденс, когда они с Дамиэлем встали по обе стороны от Неро.

— Мы вернёмся в мгновение ока, — Дамиэль подмигнул мне, и они втроём исчезли.

Они вернулись быстрее, чем я ожидала. С ними был Харкер. В руках он держал цепь. Другой конец этой цепи был обмотан вокруг шеи женщины. Она была высокой — выше всех здесь присутствующих — и даже будучи в цепях, она улыбалась так, будто всё это было частью её плана. И вот это вызывало у меня беспокойство.

— Итак, вот Париса, — Харкер подтолкнул её ко мне. — Теперь ты объяснишь, зачем Неро оторвал меня от очень важной миссии, чтобы я помог им схватить сумасшедшую сучку?

Париса сверкнула зубами. Они были перепачканы кровью.

— От какой важной миссии? — спросила я Харкера.

— Спасение Беллы, конечно же.

— Из замка богов?

— Да, — в его глазах вспыхнул вызов.

— И как ты планировал пробиться через Небесную Армию? — поинтересовалась я.

— Очень свирепо.

Хорошо, что Неро вмешался. Это была самоубийственная миссия. Харкер явно не мог трезво мыслить.

— Как тебе удалось убедить его пойти с тобой? — спросила я Неро.

— Я сказал ему, что мы собираемся поймать богиню-изгоя. И что мы могли бы отдать её Фарису, обменяв на свободу Беллы.

Умно. Но с этим планом имелась только одна проблема.

— Белла сама сдалась Фарису, — напомнила я им. — Она хочет остаться запертой в темнице богов.

— Она просто боится, что её проклятие заставит её причинить боль кому-то ещё, — на лице Харкера отразилось отчаяние. — Но Неро сказал, что вы подбираетесь к решению проблемы. Он сказал, что её поимка поможет нам спасти Беллу, — он указал на Парису.

Богиня одарила меня надменным взглядом.

— Что бы вы ни сделали, это нас не остановит.

Я подавила желание закатить глаза.

— Что планирует твой отец? — вместо этого спросила я у неё.

— Мой отец? — она выглядела удивлённой. — Как ты…

— Люди в тех мирах, которые вы захватили, — перебила я её, — они все время говорили о новых богах, которые пришли к ним, но никаких новых богов нет. Боги не вырастают из земли просто так, как грибы после дождя. Вы, ребята, совсем не новые. Вы стары. Очень стары. Просто никто вас не помнит, потому что ваш отец был стёрт из истории. И с точки зрения остальной вселенной ни ты, ни твои братья и сёстры никогда даже не существовали.

Зашипев, Париса бросилась на меня, как резвая собака, но Харкер дёрнул её за цепь, оттаскивая назад.

— Не так уж много богов были настолько ужасными, настолько отвратительными, что совет богов полностью стёр их. На самом деле, я могу вспомнить только один пример.

— Реджин, — осознал Дамиэль.

Я кивнула.

— Бинго.

Дамиэль подошёл к пленённой богине.

— Так это одна из отпрысков Реджина.

Париса зарычала на него.

— Другие мои кузены мне нравятся больше, — заявила я.

Реджин был братом Фариса и Зариона. Он манипулировал законами магии, чтобы преодолеть естественное бесплодие богов. У него было десять отпрысков, и он бы продолжал жить, вот только остальным богам не очень понравились массовые жертвоприношения, на которые он пошёл, чтобы создать этих отпрысков. Ещё меньше их впечатлила конечная цель его эксперимента: собрать армию, преданную только ему и достаточно могущественную, чтобы свергнуть других богов.

— Реджин и его потомство были отправлены на одиннадцать бесплодных лун, — сказала Каденс. — Они были отрезаны от мира и друг от друга, чтобы они не предприняли ещё одну попытку завоевать мировое господство.

— Да, похоже, эта выбралась, — ответила я. — И хочешь поспорить, что этот Солариан, о котором мы слышали несколько недель назад — её брат?

Париса начала насвистывать весёлую мелодию. Неро обменялся многозначительным взглядом со своими родителями, после чего все трое исчезли, очевидно, отправившись осматривать луны-тюрьмы.

Тем временем, я должна была попытаться получить ответы от Парисы.

— Каков твой план? Ты работаешь с Авой? Или со Стражами? Что ты хочешь сделать с Нектаром или Ядом? И зачем проклинать Беллу и Стэша?

Париса просто улыбнулась мне.

— Ладно, — я полезла в карман. — Будь по-твоему, — я достала телефон и позвонила Фарису.

Удивительно, но на этот раз он действительно ответил.

— В чём дело? — хрипло спросил он.

— Ты занят? — спросила я.

— Нет, мне как Королю Богов, мне абсолютно нечего делать, кроме как ждать твоих звонков.

Это был сарказм? От Фариса?

— Мне нужно, чтобы ты пришёл в Чистилище. В дом Калли, — уточнила я.

— С какой целью?

— У меня тут есть кое-что, что ты потерял.

Он нетерпеливо фыркнул, как будто не верил, что у меня есть что-то, стоящее его времени.

— Богиня-изгой по имени Париса, — добавила я.

В трубке на несколько секунд повисла тишина. Затем Фарис сказал:

— Я сейчас приду.

И он не шутил. В следующее мгновение входная дверь открылась, и Фарис вошёл внутрь.

— У тебя на службе есть джинн? Или бессмертные артефакты, которые позволяют тебе телепортироваться? — поинтересовалась я, когда он шагнул ко мне.

Он не ответил. Вместо этого его взгляд метнулся к Парисе, затем ко мне.

— Где ты её нашла?

— Ну точно не на луне-тюрьме, куда её сослали, — ответила я. — Но, полагаю, ты уже знал об этом?

— Я знаю всё.

— Ну, очевидно, не всё. Иначе ты бы меня не спрашивал, — я понизила голос, подражая ему, и передразнила: — Где ты её нашла?

Фарис, похоже, был не слишком впечатлён моим подражанием ему.

— Неро, его родители и Харкер похитили её из мира под названием Дейн, — сказала я. — Итак, теперь, когда шило выпало из мешка — или, думаю, мне следует сказать, когда сумасшедшая богиня вырвалась из своей тюрьмы — может быть, ты наконец перестанешь мне врать, и мы сможем работать вместе, чтобы найти выход из этого дерьма, в котором мы оказались.

— У меня есть решение, — Фарис вытащил пистолет и приставил его к голове Парисы.

— Подожди-ка минутку, ковбой, — я осторожно отвела его руку с пистолетом от Парисы. Мой взгляд зацепился за руны, выгравированные на гладком металле. — Это бессмертный артефакт?

— Да, — он снова направил на неё пистолет.

— Хорошо, значит, ты можешь застрелить её…

Фарис бросил на меня раздражённый взгляд.

— Мне не нужно твоё разрешение, чтобы вершить правосудие богов.

Я вздохнула.

— Или, вместо того, чтобы убивать этот ценный источник информации, — сказала я, махнув рукой в сторону Парисы. — Мы могли бы, ну не знаю, может быть, допросить её и выяснить, что она планирует?

Фарис нахмурился, глядя на меня. Он не опустил пистолет.

— Просто предложение, — сказала я, поднимая обе руки в воздух и отступая назад.

Его взгляд метался между мной и Парисой. Он проделал это несколько раз, прежде чем, наконец, убрал оружие. Конечно, именно в этот момент Неро и его родители телепортировались обратно в комнату с довольно громким хлопком и клубами дыма. Так что Фарис, естественно, снова схватился за пистолет.

— Он очень дёрганый, не так ли? — прокомментировал Дамиэль.

— Что вы нашли? — быстро спросила я, пока Дамиэль не спровоцировал Фариса застрелить его. Не так в моём понятии должны проходить семейные собрания.

— Тюремные луны пусты, — Каденс произнесла это таким тоном, словно говорила над могилой. Я только надеялась, что эта могила не окажется братской могилой, в которую сложат нас всех.

— Все одиннадцать? — переспросила я.

— Да. Реджин и все его отпрыски сбежали, — сказала Каденс. — Они на свободе.

Я повернулась к Фарису.

— Ты знал?

На этот раз он не стал утверждать, что знает всё.

— Нет, — произнёс он, и его голос звучал довольно шокированно. — Мы знали только о Солариане. И о Парисе. Они не были деликатными или тихими. Совету было очень трудно держать их деятельность в секрете.

— Я сомневаюсь, что это вообще секрет.

Его глаза сузились.

— Коралия сообщила мне, что знает, что происходит, — сказала я. — Она, должно быть, рыскала где-то поблизости.

— Коралия, — Фарис произнёс её имя так, словно это было самое отвратительное ругательство. — Я ненавижу эту женщину.

По крайней мере, в этом мы оба были согласны.

— Что она знает? — спросил меня Фарис.

— Я не уверена. Она лишь намекала на то, что ей известно. Она не стала бы разглашать какую-либо реальную информацию, если бы я не согласилась поддержать её игру и помогла завоевать место Зариона в совете.

— Коралия? — это имя снова прозвучало как ругательство. — В совете богов? Нелепо. Эта вероломная богиня погубит нас всех.

— Возможно, нам стоит побеспокоиться о той вероломной богине позже? И вместо этого сосредоточился на этой? — я указала на Парису.

— Действительно, — Фарис убрал пистолет и повернулся к Парисе. — Где Реджин?

Из её уст вырвался смех.

— Ты расскажешь мне, — заверил он её.

Она сердито посмотрела на него в ответ.

— Мой отец прав насчёт тебя, дядя.

Фарис не стал спрашивать, что она имела в виду. Её ответ не имел бы значения. Очевидно, она всего лишь пыталась манипулировать им, чтобы одержать верх. По крайней мере, Фарис достаточно одержим манией величия, чтобы понять это.

— Что Реджин планирует? — спросил он её.

Она сжала губы и ничего не сказала.

— Неважно, — беззаботно ответил Фарис, как будто ему было все равно, заговорит она или нет. Чтобы подчеркнуть это, он повернулся к ней спиной. — Реджин и остальные выбрались и, как и следовало ожидать, вернулись к своим старым дурным привычкам.

— Вселенское господство, — сказала я.

— Господство, — согласился он. — И месть.

Дамиэль присоединился к нему.

— Реджин хочет отомстить другим богам, особенно своим братьям.

— Реджин винит нас в своём заключении, — согласился Фарис. — Хотя на самом деле ему следовало винить только себя. Он думал, что его хилые дети смогут победить армию истинных богов, — его смех был пренебрежительным и язвительным.

— Мы не хилые! — закричала Париса. Она схватила цепь, удерживавшую её, и сильно дёрнула.

Но Харкер удержал её на месте.

Фарис повернулся ровно настолько, чтобы бросить на богиню холодный взгляд.

— Не будь ты хилой, ты смогла бы одолеть ангела. Реджин утверждал, что вы все чистокровные боги, но у меня всегда были сомнения, — он отвёл от неё взгляд. — И, похоже, я был прав.

Париса выла, дёргалась и брыкалась, но эта цепь, видимо, тоже была бессмертным артефактом. И она приглушала её силы. Фарис, конечно, это знал. Он просто пытался вывести её из себя, заставить сомневаться в том, кто она такая… нет, что она такое.

— Мой отец убьёт тебя! — Париса рычала на него, яростно, но бесполезно дёргая за свою цепь. — Он убьёт тебя!

— Ну что ж, — сказал Фарис, скривив губы в дикой улыбке. — Похоже, мы можем начинать, — он протянул мне руку.

— Начинать?

— Мы с тобой допросим её, — сказал он мне. — Вместе.

— Ты хочешь объединить нашу магию, — осознала я.

Его голос понизился до ужасающего, испепеляющего шипения.

— Вместе мы с лёгкостью проникнем в её сознание.

Когда я взяла его за руку, то почувствовала мощный прилив магии, как будто только что схватила молнию.

— Ого, — ахнула я.

— А теперь мы завоёвываем, — заявил Фарис, грубо схватив Парису за запястье.

Её мысли обрушились на меня, как лавина, погребая под разрозненными воспоминаниями, которые я не узнавала, и мыслями, которые я не могла связать воедино. Но постепенно поток превратился в тонкую струйку. Воспоминания и мысли расплывались, отслаиваясь, оставляя её разум незащищённым, созревшим для сбора урожая.

Неужели я только что так подумала?

«Нет, — я покачала головой. — Это, должно быть, Фарис. Это больше похоже на Фариса».

«Мы не такие разные, как ты думаешь», — произнёс его голос у меня в голове.

Я не хотела рассматривать такую возможность.

«Давай просто покончим с этим», — сказала я ему.

«Прекрасно».

— Расскажи мне про них, — сказала вслух Фарис, указывая на браслеты на запястьях Парисы.

— Это бессмертные артефакты, — монотонно ответила она.

Она больше не обладала свободой воли. Мы разрушили её защиты. Я должна была испытывать больше терзаний по этому поводу, но не испытывала. Я должна спасти Беллу. И Стэша. И, возможно, всю остальную вселенную заодно.

— Эти бессмертные артефакты функционируют? — спросил её Фарис.

— Нет. Цепи блокировали всю мою магию. Я не могу ими воспользоваться.

— Но я могу, — Фарис расстегнул застёжки на браслетах.

Париса не пыталась его остановить.

— Подожди, — сказала Каденс, подходя поближе, чтобы рассмотреть браслеты. — Я узнаю их.

Я тоже узнала.

— Мы видели их в сокровищнице Зариона. Или точно такие же, — я посмотрела на Парису. — Вот откуда они у тебя?

— Нет, — сказала она. — Они достались мне от моего отца.

Даже вопреки сокрушённой силе воли богиня продолжала играть в игры.

— А он их где взял? — спросила я.

— Мой отец обладал ими много лет, ещё до нашего заключения.

Фарис провёл кончиком пальца по гладкому металлу, и руны засветились жутким голубым сиянием.

— Да. Я помню, как давным-давно видел Реджина с такими браслетами. Я знал, что это бессмертные артефакты — мой брат был страстным коллекционером бессмертных артефактов — но когда после его изгнания я отправился в его замок, чтобы забрать их, они все пропали.

— Это потому, что он их спрятал! — радостно выпалила Париса.

Фарис прищурился, глядя на неё.

— Где?

— В Городе Праха.

— В Горохе Праха, — я взглянула на Неро. — Где ты проходил испытания архангела.

— Ангелы всегда проходили там свои испытания, — нараспев произнесла Париса. — Мой отец знал, что другие боги придут за нами, поэтому он спрятал свои бессмертные артефакты в хранилище.

— Хранилище, которое открыли мы, — сказала я Неро.

Париса кивнула, как маленькая марионетка на ниточках, не обладающая собственной волей.

— Мы так долго были заточены в изгнании. Отец сказал, что артефакты были заколдованы, чтобы телепортироваться к нам, когда хранилище наконец откроется. И тогда у нас будет всё необходимое, чтобы осуществить нашу месть. Он собрал так много бессмертных артефактов. Мы продолжали ждать, пока кто-нибудь откроет хранилище, — она выдавила улыбку. — И потом вы это сделали! Так что, думаю, я должна поблагодарить вас.

Фарис искоса взглянул на меня.

— Эй, мы с Неро не знали, что твой сумасшедший братец спрятал в этом хранилище целый клад бессмертных артефактов! — запротестовала я.

— Но вы же сломали печать, — возразил он. — Потому что вы не следовали правилам.

— Твои правила означали бы мою смерть, — парировала я. — Ты действительно этого хотел?

— Нет, — Фарис потёр подбородок. — Тем не менее, из-за вашего нарушения правил мы оказались в неприятной ситуации. В очередной раз, — его взгляд метнулся к Парисе. — А что делают артефакты Реджина?

— Много чего, — ответила она. — Их очень много.

— Что насчёт этих? — он показал ей браслеты, которые забрал у неё. — Для чего они нужны?

— Это оружие против богов и демонов, — она с тоской посмотрела на браслеты в его руке. — Они способны убить и тех, и других, в зависимости от того, как их использовать.

— В зависимости от того, как их использовать? — переспросила я.

— Видишь эти символы?

Я присмотрелась к браслетам повнимательнее.

— Это символ Бури Дракона?

Она кивнула.

— Буря Дракона, Прикосновение Фейри, Чары телекинетика… все они там есть. Всё это активные магические способности. И можно переключаться между светлой и тёмной магией.

— Значит, эти браслеты обладают такой силой?

— Да, и, если их активировать Нектаром или Ядом, ими сможет воспользоваться даже человек, — добавила она.

— Воспользоваться, чтобы убить божество, — я поднесла руку к браслетам, и они засветились.

— Хм, похоже, им нравится твоя магия, Леда Пандора, — Париса облизнула губы.

Я проигнорировала её.

— Эти браслеты, — сказала я Фарису, — они были встроены в дубинки, которые мы забрали у людей, захвативших твоих солдат.

— Да, — медленно кивнул он. — Я узнаю их.

— Сколько всего этих артефактов у Реджина? — спросила я Парису.

— Тысячи, — её глаза заблестели от восторга. — Достаточно, чтобы снарядить армию, способную соперничать с армией богов. И демонов тоже.

— Они собираются использовать людей, вооруженных бессмертными артефактами, активируемыми Нектаром и Ядом, чтобы те уничтожили богов и демонов, — сказала я Фарису.

— Это никогда не сработает, — ответил он.

— Эти артефакты так же стары, как и сами древние Бессмертные, — с гордостью сказала Париса. — Бессмертные поручили легендарному Санфайру изготовить их на тот случай, если боги и демоны когда-нибудь выйдут из-под контроля и бросят вызов их власти.

Дамиэль и Каденс переглянулись.

— Чтобы боги и демоны захотели власти и вышли из-под контроля? Да, как будто такое когда-нибудь могло случиться, — сказал Дамиэль с нескрываемым сарказмом.

— А теперь Бессмертные исчезли, — продолжила Париса.

— Не все мы исчезли, — сказала ей Каденс, и это умерило улыбку на губах богини.

Но эта ухмылка быстро вернулась.

— Однако мой отец нашёл этот древний склад оружия. И теперь, спустя столько времени, он использует его, чтобы уничтожить вас всех, — заключила Париса со злобным восторгом.

— Это оружие, — произнесла я, — вы давали его не только своим солдатам-людям, не так ли?

— Да, — подтвердила она. — Не только.

— Вы отдали один из бессмертных артефактов Аве, и она каким-то образом передала Белле убивающую богов силу артефакта.

Вероятно, потому, что магия Беллы была тёмной. Как и Яд, активирующее вещество.

— И ещё один бессмертный артефакт вы отдали Зариону, который использовал его, чтобы проклясть Стэша, наделив его способностью убивать демонов, — я потёрла виски.

— У тебя болит голова? — спросил Фарис, и в его голосе действительно звучало беспокойство.

— Не особо.

— Значит, наша магическая связь для тебя не слишком мощна?

— Нет.

— Хорошо, — он кивнул. — Я не хочу прерывать этот допрос, пока мы не выясним у неё всё.

Вот и всё беспокойство обо мне.

— Ты снова это делаешь, — сказал Фарис, когда я потёрла виски.

— Я пытаюсь выбросить эти мысли из головы.

Он моргнул.

— Магия так не работает.

— Это не магия, — сказала я. — Это просто небольшое движение, чтобы освободить мои мысли. Знаешь, это как выжимать сок из апельсина.

— Значит, твоя голова — апельсин, — спокойно заявил он.

Тесса фыркнула.

— Да, я апельсин, — ответила я ему.

Он, не мигая, встретил мой взгляд. Затем, наконец, сказал:

— Я создавал тебя чем-то большим, а не каким-то фруктом.

На этот раз фыркнули и Тесса, и Джин.

Я пожалела, что у меня при себе нет фруктов, которыми можно было бы швырнуть в моих глупых сестричек.

— Думаю, нам нужно сосредоточиться на допросе, — сказала я Фарису.

— Согласен, — он повернулся к Парисе. — Ты сказала, что когда печать на хранилище в Городе Праха была сломана, бессмертные артефакты телепортировались к Реджину.

— Да, — подтвердила она.

— Значит, Реджин воспользовался ими, чтобы сбежать из тюрьмы?

— Да. И нет. Без демоницы Авы артефакты принесли бы ему мало пользы.

— Объясни.

— Много лет назад Ава искала информацию о том, как заставить её сестру зачать ребёнка от бога, — Париса сморщила нос. — Поэтому она навестила моего отца, чтобы узнать, как ему удалось обратить законы магии в свою пользу и произвести на свет десятерых детей. В обмен на эту информацию демоница дала ему две порции Нектара. Одну он выпил сразу же. Вторую оставил на потом.

— На потом? — повторила я, обдумывая это слово. — Ты имеешь в виду, на тот момент, когда артефакты телепортируются к нему?

Она кивнула.

— Эта вторая порция Нектара в сочетании с мощью артефактов дала ему силу призвать тех немногих верных последователей, которые остались верны ему. Он рассказал им, где совет богов спрятал нас. А потом они пришли, чтобы освободить нас из наших тюрем.

Мы с Неро сломали печать на склепе пять лет назад. Реджин и его потомство были на свободе несколько лет.

— Когда ты узнал? — спросила я Фариса. — Что Реджин сбежал?

— Когда вы вернулись с моими солдатами и упомянули имя Солариана, — напряжённо произнёс он. Признание в невежестве, должно быть, причиняло ему боль.

— Солариан, — Париса закатила глаза, услышав имя своего брата. — Отец учил нас быть осторожными в наших действиях, но Солариан никогда не был силён в этом.

— Тебя тоже нельзя назвать деликатным краснеющим персиком, милая, — сказал ей Харкер. — Твоё имя было высечено большими буквами на фасаде огромного обелиска.

— Но я не убивала и не похищала солдат армии богов, — подчеркнула она, как будто это означало, что она проявляла огромную сдержанность.

Но тут я была на стороне Харкера. В понимании Парисы быть деликатной — это остановиться на самом пороге кровопролития. Не то чтобы я удивлялась. Ну то есть, посмотрите, кем был её отец. Реджин убил тысячи людей, принеся ритуальные жертвы, только чтобы иметь возможность делать детей. Безумие у них явно семейное.

— Каков план Реджина? — спросил Фарис Парису.

— Я думала, это очевидно. Мой отец собирается править вселенной, — она одарила его кровавой улыбкой. — И он убьёт любого — человека, сверхъестественное существо, ангела, бога или демона — кто встанет у него на пути.

— Что ж, это было поучительно, — сухо произнесла я, посмотрев на Фариса. — Так, я полагаю, мы закончили?

— О, нет, дочь моя. Мы только начали, — а потом, ага, он буквально засучил рукава. — Расходуй силы экономно. Это будет очень долгая ночь.