Мир растений: Рассказы о кофе, лилиях, пшенице и пальмах

Те и другие — водные жители. Многолетние травы. Живут в обоих полушариях почти повсеместно: в умеренной и тропической зонах, в субтропиках и субарктике. В глубине воды или на ее поверхности. Если в глубине, то соцветие может подниматься над водой. Другие цветут прямо в воде. У таких пыльца часто вытянута длинными ниточками.

Водные травы разрастаются густыми подводными чащами. Размножаются семенами, но еще лучше вегетативно. Вмешательство человека в жизнь природы переносят по-разному. Если оно невелико, способны разрастаться. Захватывают плесы новых водохранилищ. С помощью человека попадают из одного полушария в другое и там теснят аборигенов. Загрязнение вод переносят болезненно, гибнут массово и быстро. Восстанавливаются с трудом или уходят навсегда.

Первый из порядков представлен одним семейством водокрасовых. В нем около ста видов. Самый видный род — элодея. Во втором порядке ведущее семейство — рдестовые. Тоже сто видов. Самый важный род — взморник, зостера.

Старт и финиш элодеи

Старт элодеи был пугающим. Уроженка канадских водоемов неожиданно и неизвестно как форсировала Атлантический океан и появилась в тридцатых годах прошлого века в реках Великобритании. Английские ботаники поначалу даже обрадовались обогащению флоры. Куратор Кембриджского ботанического сада раздобыл веточку элодеи и бросил ее в Кондуит-канал, который когда-то подавал воду в центр города. Оттуда по лабиринту дренажных систем канадская травка проникла в речку Кэм. Вот тут-то и началось.

Элодея пошла гулять по водным путям. Она разрасталась с поразительной быстротой, тесня местные водные травы. Она сразу же уменьшила рыбный промысел, сократила число купающихся. Затрудняла движение барж. Заставляла реки разливаться, как в половодье. Очень быстро стала классическим примером водного сорняка и была наречена водяной чумой.

Внешне водяная чума выглядит совсем не страшно. Нежные гирлянды яркой прозрачной зелени. Листья собраны по три вместе. Здесь же торчат маленькие красные цветочки. И только в тех случаях, когда элодея переполняет реки и выпирает из воды, нежные листочки сворачиваются, буреют, и водоем кажется грязной, загаженной помойкой.

Итак, переполох в Англии продолжался. На речке Кэм, с которой все началось, чтобы волочить баржи, пробиваясь сквозь элодейные сети, приходилось нанимать специальных лошадей. Правительство Великобритании выделило эмиссара по делам элодеи. Он должен был найти способ обуздания водного паразита. Если бы в те годы существовал ДДТ, эмиссар, конечно, не преминул бы им воспользоваться. Но, по счастью, о ДДТ тогда еще не знали, и никакого средства эмиссар не нашел.

Тем временем надобность в этом отпала сама собой. Грозное растение прекратило свой натиск. Снова людям стало свободно купаться и ловить рыбу. Правда, совсем из водоемов чума не исчезла. Осталась равноправной гражданкой водного царства. А в некоторых местах, там, где недавно она заполняла все, теперь с трудом можно было отыскать ее зеленую гирлянду.

С тех пор прошло много лет, но и теперь не совсем ясно, что случилось. Какая сила остановила грозную лавину водного чудовища?

Предположения. Домыслы. Догадки. Обратили внимание на цветки элодеи. Водяная чума двудомна. На одних экземплярах мужские цветки. На других женские. В Англии мужских экземпляров до последних лет не находили. Они остались в Канаде.

Без мужских элодея не дает плодов. Правда, размножается неплохо вегетативно. Отламываются зимующие почки. Вырастают в новые гирлянды. Отрываются кусочки гирлянд и начинают вести самостоятельную жизнь. Могут расти, прикрепляясь ко дну корнями. Могут плавать по воле волн. И все же без плодов растение не в силах процветать вечно. Как стареет и вырождается картофель, если его слишком долго размножают клубнями, так прошла свой жизненный путь и состарилась на чужбине канадская элодея. Так думают сейчас многие ботаники.

Однако в 1879 году под Эдинбургом нашли и описали мужские экземпляры. Значит, появилась возможность получения плодов. Но о новых вспышках водяной чумы пока не слышно. Не помогли, значит, и плоды.

Заокеанская гостья продолжала свое турне по водоемам Старого Света. Уже в 1860 году она появилась во Франции и Бельгии. Через пять лет — в Германии. До конца прошлого века пробралась в Швецию, Венгрию и достигла Западной Сибири. Говорят, что в этом повинны водные птицы. Но иногда и ученые. По крайней мере, в свое время был пойман с поличным некий профессор Шейдвейлер, который потихоньку завез элодею из Англии в Бельгию. Из Тасмании с партией свежей рыбы водяная чума переехала в Новую Зеландию, где тоже наделала немало шуму.

Весь подводный переполох связан с элодеей канадской. Однако в этом роде есть и другие виды. Всего их 17. Распределение по лику Земли странное. Восемь видов — жители Южной Америки — встречаются к югу от Панамы. Остальные девять — в Северной Америке, к северу от Мексики. Ни одного вида — в Центральной Америке. Агрессивна пока только канадская элодея. Прочие ведут себя по меньшей мере скромно. Два южноамериканских вида, у которых есть и мужские и женские цветки, могут давать сколько угодно плодов, но они очень редки и встречаются единично. У элодеи линейной даже на родине не удалось пока отыскать женских экземпляров, а у элодеи колумбийской — мужских. Где уж тут говорить об агрессивности.

Можно было предположить, что станет водным наваждением элодея густая из Аргентины. Именно ее так любят разводить в аквариумах. А долго ли выбросить излишки зелени из аквариума на свалку, куда-нибудь на берег водоема, откуда недалеко и до воды? Но нет, пока только редкими островками растет аргентинская родственница водяной чумы в теплой части Европы. И даже птицы не помогли ей расширить границы своих плацдармов.

Рожденные в бурунах

Зоологи встревожены. Гусей на планете все меньше. Численность их в последнюю четверть века стремительно ползет вниз. Уже созывают специальные совещания по гусям. Особенно не везет черной казарке. Ее стаи поредели чуть ли не вдвое. Причин много. Отчасти виноваты охотники. Но главное в другом. В Северной Атлантике погибла водяная трава — зостера морская — любимая пища казарок. Исчезла внезапно в тридцатых годах нашего века. Причину не успели точно определить. Предполагают, что виноват слизистый грибок лабиринтуля.

Морская трава не блещет красотой. Узкие, длинные листья. Длиннее, чем у злаков. И толще. Соцветие невзрачное: тонюсенький колосок закутан в один из листьев. Одна тычинка. Один пестик. Ни лепестков, ни чашелистиков. Зато заросли зостеры под водой так же густы, как на хорошем заливном лугу. В шторм волны срывают космы листьев, скатывают в рулоны и швыряют на пляж. Они громоздятся за линией прибоя длинными темными валами. Лежат долгие годы зыбкими подушками. Тянутся вдоль берега на километры, исчезая за горизонтом.

На мелководьях, где обитает зостера, она никогда не растет одна. Листья ее постоянно увешаны всевозможными сожителями. Одних только мелких водорослей не то сто, не то двести видов. А сколько мелких животных, особенно моллюсков! Рыбы, например, зостерой пренебрегают. Это гуси ее едят. Рыбы же питаются разной мелочью, которая обитает на зостеровых листьях. На их верхней поверхности. Здесь всегда самая нежная пища, потому что на зостеровых листьях селятся самые молодые, а следовательно, самые нежные организмы. Станут чуть постарше, покидают листья и живут самостоятельно. Недаром с гибелью морской травы упал и рыбный промысел. А кое-где и вовсе прекратился.

Началось с того, что на листьях зостеры появились маленькие коричневые пятнышки. Их становилось все больше. Пятна темнели. Покрывали все большие участки. Листья становились коричневыми. Опадали. Морская трава вначале сопротивлялась болезни. От корневища выгоняла новые листья. И жила еще год. Но и новые листья были обречены. Они тоже бурели. И тогда растению приходил конец.

Начавшись в Северной Америке, эпидемия перекинулась через Атлантику в Южную Европу и покатилась на северо-восток. В шестидесятых годах добралась и до наших границ и опустошила Белое море. Сказать обо всем земном шаре трудно, потому что человечество не удосужилось вовремя провести инвентаризацию своей планеты: определить, где растет зостера, а где не растет. В западном полушарии встречается от Аляски до Мексики. А что делается южнее тропика Рака, известно, пожалуй, только одним рыбам. Европа, конечно, изучена получше. Во Франции откопали в архиве карту зарослей зостеры, снятую в 1909 году. Сравнили с тем, что уцелело. Ужаснулись. Почти все исчезло!

Почему? Ведь грибок лабиринтуля всегда сопутствовал морской траве и не губил ее. Что заставило его в тридцатые годы стать паразитом? Голландцы заподозрили свой залив Зюдер-Зее. В 1932 году его перекрыли, уровень воды поднялся на 20 сантиметров. Конечно, такая пертурбация могла ослабить морскую траву. Они тоже раздобыли карту 1908 года. Сравнили: что было — что стало. Увы, результат тот же, что и во Франции. Перебирая возможные причины, вспомнили о лебедях. Эти птицы любят зостеру не меньше гусей. Едят не только листья, выдергивают с корнями. Заросли редеют под натиском лебединых стай, однако обновляются. И, наконец, осталась последняя, самая вероятная причина— общее загрязнение прибрежных участков Мирового океана. Реки несут все больше сточных вод. Т. Хейердал ловил нефтяные сгустки посредине Атлантики. Всем памятна история с гибелью кораллов под натиском морских звезд. Это тоже последствия загрязнения океана. Так думают многие биологи. Натиск лабиринтули можно связать с этим же.

Но довольно мрачных красок. Кое-где зостера начинает восстанавливаться. Правда, не так быстро, как хотелось бы. Конечно, только там, где уцелели кое-какие колонии. Плоды морской травы сами плавать не могут. Поэтому во время созревания от растения отделяются побеги, на которых они выросли, и отправляются в путешествие. Падают на дно. Прорастают, хотя и не очень хорошо. И не все.

Но это еще полбеды. Самое главное в том, что после гибели зостеры море разрушает почву, на которой растет морская трава. Уносит ил и мелкий песок. Оставляет грубый гравий, камень. Сколько лет нужно, чтобы почва восстановилась. И как она восстановится без самой зостеры. Возникает порочный круг, из которого, кажется, нет выхода. Есть только одно растение, которое способно удержаться там, где смыта почва, где волны рушатся, разбиваясь о подводные скалы. Это растение — филлоспадикс. Оно приходится близким родственником морской травы.

Филлоспадиксом зовут его ученые. Остальные — травой прибоя. Зеленые нити ее похожи на зостеру. Они цепко держатся за рифы, устилая их, точно матрацами, переплетенными корешками. Но одно дело — уцепилась за камень взрослая трава, совсем другое— всходы. Им бы никогда не справиться с грохочущими горами воды, если бы не одно очень важное обстоятельство. Плоды филлоспадикса не покидают материнского початка, пока окончательно не поспеют. Наконец все готово, и ярко-пурпурный плодик пускается в самостоятельное путешествие. Попадает в буруны, которые тут же срывают с него цветистый наряд. Потеряв внешнюю оболочку, плодик становится буднично-серым. Зато обнаруживается, что под красным жакетом таились два длинных выроста. Они похожи на раскинутые в стороны руки. Да еще снабжены целой бахромой щетинок, крепких и загнутых внутрь. Эти приспособления точно нарочно призваны для того, чтобы уцепиться за неровности скалы или за веточку коралловой глыбы. А дальше все идет как по маслу. Очень быстро вырастает всход, и уж тогда трудно оторвать от скалы траву прибоя.

Остается добавить: в семействе рдестовых 5 родов и 100 видов. Самый главный род, а точнее — самый крупный по числу видов — рдест, который повсюду разрастается в наших новых водохранилищах.

Рдест — существо земноводное. Заякоривается в илистом грунте, а побеги и листья колышутся в воде. Листья прозрачные, узкие, оливково-зеленые, точно прихваченные морозом. Только на краткий миг поднимется над водой колос соцветия. Отцветет и уйдет в глубину. Плоды зреют уже под водой. Есть, правда, рдест плавающий. У него два вида листьев. Одни обычные, прозрачные, другие жесткие, широкие, как у ландыша, плавающие по поверхности.

Ботаники до сих пор не пришли к единому мнению: полезен рдест или вреден. С одной стороны, он существо очень полезное. Ему обязаны пропитанием утки. И дикие и домашние. Стоит только нырнуть, и добудешь крахмалистый клубень, либо зимнюю почку, либо каменистой твердости плодик. Утки особенно охотятся за плодиками. Едят их в несметных количествах.

Зачем? Зоологи расходятся во мнениях на этот счет. Большинство полагает, что плодики заменяют уткам камушки и нужны для перетирания пищи. Другие возражают: зачем так много? Бывает, что и желудок ими забит, и зоб. Столько камней ни одна птица не заготавливает. Очевидно, что не ради забавы глотают. Какая-то польза есть, но какая?

Иной раз выуживают рдестовые клубни домашние хавроньи. Едят и зелень и плоды. Другие четвероногие обходят стороной. Даже всеядная коза.

Иное дело рыбы. Эти используют рдест комплексно. Едят зелень, клубни, плоды. В зелени прячутся и мечут икру. Тут же выводятся и мальки. Они сглатывают разную мелкую живность, которая живет и пасется на рдестах. Выходит, что надо разводить рдест ради рыбы? Или ради уток? Наши зоологи так и поступают. Американские тоже.

И вот тут-то выясняется, что рдест — существо вредное. Первым сообщили об этом болотоведы. По их сведениям, водоем, в котором заселился рдест, рано или поздно сменяется болотом. Происходит это довольно просто. Рдесты накапливают, отмирая, растительные остатки. Дно поднимается выше и выше. Затем рдесты сменяются плавающими кувшинками. Те, в свою очередь, тростниками, осоками и так далее. Был водоем, стало болото. Начало ему положил рдест.

Что и говорить, перспектива невеселая, в особенности для водохранилища и его заливов. Можно, конечно, с помощью техники убрать рдесты из водохранилищ, но тогда уйдет и рыба. А что делать с утками? Да к тому же на рдестах кормятся моллюски, а они очищают, фильтруют воду. Следовательно, рдест еще и винтик в водоочистной системе водоема. Нет, не надо убирать рдесты. Если они и прибавляют хламу на дне, то уж не так много, как кажется. Может быть, за тысячу лет накопят много. А это большой срок.