Мишки-гамми и Невезучки

Глава пятнадцатая НЕБОЛЬШАЯ ВЕЛОСИПЕДНАЯ И БОЛЬШАЯ АВИАЦИОННАЯ КАТАСТРОФЫ

Велосипедисты разогнались до сумасшедшей скорости, потому что дорога шла вниз, но на одном из поворотов Вольдемар неожиданно не смог справиться с рулем и – бац! – растянулся на асфальте. Велосипед Ворчуна налетел на велосипед Вольдемара. Словом, случилось небольшое транспортное происшествие. Когда юные сыщики, потирая ушибы и синяки, попытались рассоединить велосипеды, у них ничего не получилось.

– Что? Придется топать пешочком? – вздохнул Толстяк, который не любил ходить на своих двоих.

– Что поделаешь! Ведь среди нас – невезучка! – простонал Ворчун, кряхтя поднимаясь с асфальта.

Некоторое время мишки-гамми, Вольдемар и арестованный ими разбойник сидели на обочине дороги. Вдруг Квазио, у которого был очень острый, как у настоящего разбойника, слух, произнес:

– Послушайте, кажется, нам повезло!

Все замерли, напрягая слух. Действительно, со стороны городка доносился слабый рокот мотора. Все ожидали, что на шоссе через несколько минут появится машина, а Квазио даже вскочил на ноги и, прихрамывая, выбежал на середину шоссе, размахивая руками, чтобы привлечь к себе внимание. Видимо, ему не терпелось скорей заполучить свой золотой брегет. Однако на горизонте появилась... колдунья Степурочка собственной персоной.

Дело было в том, что она только что забрала из починки свою метлу и испытывала над безлюдным шоссе ее работу. Колдунья Степурочка летела невысоко над асфальтом. Она еще издалека увидела разбойника Дармштадского, который голосовал обеими руками, попробовала свернуть с шоссе, но не тут-то было. Метла не слушалась ее рук. Колдунья попробовала сбавить скорость, но метла опять отказалась ей повиноваться. Ничего удивительного, что госпожа Степурочка на полной скорости врезалась в разбойника.

Квазио отлетел в одну сторону, колдунья – в другую. Непослушная метла, так и не сбавив скорости, полетела дальше.

Степурочка завопила, вскочила на ноги и попыталась догнать метлу, но напрасно – метла скрылась за горизонтом.

– Ты убил меня! Ты убил меня! – кричала колдунья на перепуганного Дармштадского. Она топала ногами, рвала на себе волосы и беспрерывно причитала:

– Этой метле триста сорок восемь лет! Она, что и говорить, не новая, но столько раз выручала меня! Как ты посмел выйти на проезжую часть дороги, грубиян и невежда! Разве в школе тебя не научили правилам уличного движения?!

– Госпожа, успокойтесь! – пытался урезонить колдунью растерявшийся разбойник. – Мы поймаем вашу убежавшую метлу!

– Нет, лучше я превращу тебя в та-ра-ка-на! – заревела разъяренная ведьма.

– Сплошные неприятности, – пробубнил Ворчун, – я знал, что этим все кончится.

Колдунья Степурочка волчком завертелась на месте и начала произносить слова заклинания:

– Эне, бене, рас! Чуки, буки, квас! Эне, бене, раба...

Тело Квазио задергалось и на глазах у мишек-гамми и Вольдемара начало покрываться хитиновым панцирем. Руки и ноги у разбойника стали усыхать и превращаться в цепкие черные лапки. Вдобавок у сынка мамаши Дармштадской выросла еще одна пара неизвестно чего – то ли рук, то ли ног.

От крутившейся волчком ведьмы пошел дым, она перепрыгнула придорожную канаву и скрылась в кустах.

Прошла минута.

– Что с ним? – спросил Вольдемар, с ужасом наблюдая за превращениями Квазио Дармштадского. – Он что, умер?

Ворчун вздохнул:

– Почти... Может, это навсегда, а может, и ненадолго, всего на пару часов... Я не расслышал последних слов заклятия...

– Так это же таракан! – закричал изумленный Вольдемар. – Это же обыкновенный таракан, только гигантских размеров.

– Подведем итог, – печально произнес Ворчун. – Вместо Квазио у нас громадный таракан, а девочка, которую мы ищем, находится неизвестно где у какого-то Фернандо.

Ворчун уселся рядом с тараканом и с чувством полной безнадежности подпер голову рукой.

Прошел час. Таракан, который лежал на асфальте кверху лапками, шевелил усами. Он несколько раз попытался перевернуться со спины на лапы, но это ему не удавалось. Солнце нещадно палило. В горах стояла угрожающая тишина. Ни одна машина не проехала по шоссе.

– Вставайте, друзья, – сказал Ворчун. – Под лежачий камень вода не течет.

– Зачем вставать? – уныло спросил Вольдемар. – Велосипеды у нас испорчены, а до городка очень далеко...

– Что значит далеко? Мы пойдем в город пешком. Хочу вам всем напомнить, что мы не завтракали, и у меня так урчит в животе, что в горах скоро отзовется эхо...

– Ты еще способен говорить о еде? – по лицу Вольдемара было видно, что перспектива тащиться по жаре пешком и без воды его не вдохновляла.

– Может, останемся? А вдруг кто-нибудь будет ехать? – промямлил мальчик. – Надо же позаботиться об этом... вещественном доказательстве, – кивнул он в сторону таракана.

– Никуда он не денется! Вряд ли кому придет в голову мысль утащить таракана. Вот велосипедов жалко... Кроме всего прочего, надо полицию вызвать. Так что в путь!

Вольдемар вынужден был согласиться.

– Не отчаивайся, парень, – пробурчал Ворчун. – До ближайшего дома, где может быть телефон, нам топать километров двадцать. Пошли!

В это время таракан так отчаянно зашевелил лапками и усами, что Ворчун не выдержал и подошел к несчастному. Таракан уставился блестящим глазом на карман Ворчуна, в котором лежал золотой брегет.

– А, понимаю, – вздохнул Ворчун. – Ты хочешь получить свои часики. Что же, ладно, бери. Ты их честно заработал...

Он вынул из кармана часы и нацепил их на одну из лапок таракана. Тот удовлетворенно зашевелил усиками.

– Итак, в путь! – воскликнул Ворчун, и компания тронулась в путь. Впереди шагал Ворчун, за ним Толстяк и Малыш, а сзади едва переставлял ноги Вольдемар.

Слева и справа высились покрытые бурым мхом скалы. Каждый пройденный километр ничем не отличался от предыдущего, разве что казался длиннее. Чтобы поддержать бодрость духа в напарниках, Ворчун рассказывал леденящие душу истории о привидениях.

Вольдемар слушал байки Ворчуна вполуха. Возможно, он мучительно искал и не находил ответа на очень важный для него вопрос.

«Почему мои напарники такие сильные? – думал Вольдемар. – Стоит им подкрепиться из бутылочки, как они начинают камни ворочать.»

Ворчун словно прочитал мысли парня и шепнул своим друзьям, чтобы они в пути не подкреплялись соком-гамми, иначе Вольдемар раскроет их секрет.

Они шли уже целый час.

Сил у мишек-гамми почти не осталось. Путники представляли собой странную компанию. Впереди, еле передвигая ноги, тащился Вольдемар. Он, казалось, злился на весь свет. На нем восседал Малыш. Следом, с трудом отрывая ноги от асфальта, плелся Ворчун, на закорках которого сидел Толстяк.

Вольдемара очень огорчало мрачное настроение, внезапно овладевшее его подчиненными. Он понимал, что это сомнительное удовольствие – тащиться по горной дороге с грузом на плечах.

– Не унывайте, ребята! Право, не стоит так расстраиваться. Я тоже огорчен, что наш план сорвался, – Вольдемар хотел подбодрить павших духом друзей. – У нас еще будет шанс. Вот найдем Николь, сдадим ее с рук на руки папаше и устроим такой праздник!

– Да провались ты со своим праздником! – взорвался Ворчун. – Мы еле живы, а ты какими-то праздниками душу бередишь... Никудышный из тебе сыщик, верблюд тебя забодай...

– Надо веселее смотреть на жизнь, Ворчун, – не обиделся Вольдемар. – А насчет сыщика ты не прав. Ведь Квазио нашел я. Если бы не тот случай на пристани, когда я свалился в воду, мы бы никогда не узнали, что Николь похитил именно Квазио. Если бы у меня не украли сумку, мы бы никогда не вышли на мамашу Дармштадскую...

Выслушивать упреки сына аптекаря было тем более невыносимо, что на них нечего было возразить. Но и согласиться с ними Ворчун не мог. Каждое слово Вольдемара словно доказывало теорию отца Доминика.

– Я умею думать, Вольдемар, – проворчал мишка-гамми. – Жизнь научила меня трезво смотреть на вещи. Не верю я в твою невезучесть. Ну не верю – и все!

Едва Ворчун произнес эту фразу, как Вольдемар ойкнул. Ворчун оглянулся. Парень держался за голову. Рядом с ним на асфальте валялась громадная шишка. Оказалось, что на большущей сосне сидела белка и запустила шишкой именно в голову Вольдемара.

«А что если отец Доминик прав? – подумалось Ворчуну. – Ведь белка могла выбрать кого угодно из нас четверых. Нет, ей подавай именно сынка аптекаря. Он действительно невезучка!»