Мишки-гамми и Невезучки

Глава семнадцатая СОЛНЫШКО ПРИХОДИТ НА ПОМОЩЬ

Дверь в камеру отворилась, и мишки-гамми зажмурились, чтобы не видеть полицейских.

– Эй, друзья! – неожиданно услышали они чей-то знакомый шепот.

Ворчун открыл глаза и увидел... Солнышко.

– Как ты сюда попала? – изумился он.

– Я шла по вашему следу, – тихо сказала Солнышко. – И вот, кажется, вы попали в переплет...

– Да! Нам необходима волшебная мазь, которая находится в соседней камере, – произнес Ворчун. – Только как ты открыла дверь?

– Дежурный полицейский дрыхнет, как сурок, – пояснила Солнышко, – я подкралась к нему и вытащила ключи.

– Отлично! – похвалил ее Ворчун. – Проберись тогда в соседнюю камеру и попроси у мальчика по имени Вольдемар баночку мази. Она сиреневого цвета...

Солнышко так и сделала. Но когда она открыла ключом дверь соседней камеры, то оторопела: вместо мальчика по имени Вольдемар она увидела мирно дремавшего огромного медведя.

Солнышко была находчивой. Она проползла возле самого носа спящего медведя, открыла сумку и достала заветную баночку с сиреневой мазью.

Всего через несколько минут мишки-гамми снова превратились во взрослых сыщиков.

Но тут в коридорчике проснулся дежурный полицейский, потянулся, хватился ключей и громко засвистел в свисток. Он рванулся к камере, в которой находился Вольдемар, глянул в глазок и оторопел: на месте мальчика он увидел какое-то бурое животное. Поднятые по свистку полицейские вбежали в коридорчик.

– Т-там спит м-медведь! – пролепетал дежурный полицейский, указывая свистком на дверь камеры.

– Ты что, шампиньонов объелся? – не поверили напарники. – Дрыхнул, небось, всю ночь, вот и причудилось...

Но когда они сами заглянули в глазок, то увидели, что в камере действительно находится медведь, который, правда, уже не спал, а подходил к двери.

Сильный удар когтистой лапы – и от двери отвалилась одна доска. В образовавшемся отверстии показался злобный глаз свирепого зверя.

– Медведь! Гризли! – завопили полицейские и бросились наутек.

Но медведь успел просунуть лапу в отверстие и подцепил когтями сразу двух полицейских.

Комиссар Регенбоген схватился за голову, узнав о задержании Вольдемара и трех сыщиков. Сообщение об этом легло ему на стол только на второй день. Конец недели, нерасторопность чиновников, то да се. Подумать только, в такой цивилизованной стране ребенка содержат в деревенской каталажке!

Скандал! Какое мнение может сложиться о местной полиции в соседних странах? Конечно, только отдельные полицейские могут позволить себе арестовывать детей. Если уволить всех нерадивых полицейских, то кто же тогда будет работать? Кто будет бороться с преступностью? Словом, комиссар сам решил отправиться в горную деревушку, чтобы освободить мальчика.

Когда автомобиль комиссара полиции подъехал к полицейскому участку, в котором находилась каталажка, оттуда один за другим начали выскакивать полицейские с криками: «Медведь! Медведь! Громадный гризли!»

Оторопевший комиссар на всякий случай расстегнул кобуру пистолета и бесстрашно вошел в помещение.

Ему навстречу выбежал еще один полицейский и заорал:

– Медведь!!!

Этот полицейский буквально обезумел от страха: медведь острым когтем разорвал ему совершенно новенькую форму.

Комиссар Регенбоген в нерешительности остановился. «Какой гризли? – подумал он. – Неужели в полицейский участок может забраться медведь? Откуда в нашей стране гризли?»

В это время кто-то внутри здания вновь закричал во все горло:

– Помогите, спасите! Он схватил меня! О!!!

Только перед лицом смерти человек может издавать подобный рев. Тот, кто кричал, очевидно, находился в большой опасности, и ему необходимо было помочь. Но как? Полицейские отбежали от здания, но, видя, что их начальник, комиссар Регенбоген, не теряет присутствия духа, вытащили свои револьверы и вернулись.

– Вы что, действительно видели медведя? – спросил у них комиссар.

– Да! – ответил один из сержантов. – И это был настоящий гризли. Ума не приложу, как он мог очутиться в нашем участке?..

– Ладно, – произнес комиссар. – Давайте попытаемся выгнать его на улицу и как-нибудь наденем наручники...

– Наручники? Вы что, господин комиссар, шутите? – отозвался сержант. – Ничего не выйдет. Гризли настолько могуч и свиреп, что сладить с ним мы не сможем... Гризли состоит в родстве с вымершим пещерным медведем и скорее принадлежит первобытным временам, чем современной эпохе.

– Тогда давайте угостим его, например, медом, – предложил комиссар, прислушиваясь ко все еще доносившимся крикам. – Кстати, он большой или так, не очень?..

– Да он величиной с доброго быка! Разворотил весь участок... – с ужасом в голосе сказал сержант.

– Сейчас я его усмирю! – воинственно воскликнул комиссар и решительно направился внутрь здания. – Больше он не будет портить имущество департамента полиции!

К его удивлению, никакого медведя он не увидел. В одной из камер, забившись в угол, как затравленный зверь, сидел Вольдемар, а в другой камере почивали на нарах трое его друзей – бородатые сыщики. Подруга мишек-гамми Солнышко к тому времени уже успела выбраться на свободу через форточку в коридоре.

– Вольдемар, с тобой все в порядке? Добрый день, – любезно произнес комиссар. – Все свободны! Простите моим орлам за излишнее усердие. Кто-то позвонил в участок и сообщил, что Квазио превратился в таракана.

Тем временем полицейские, не дождавшись своего начальника, начали заглядывать в помещение. Разумеется, медведя-гризли они тоже не увидели.

– Где ключи? – заорал комиссар Регенбоген на своих подчиненных. – Немедленно выпустите детей на свободу!

Быстро завершив необходимые формальности и в кратких, но энергичных выражениях сообщив местным стражам порядка все, что он о них думает, комиссар поспешил за жертвами полицейского произвола. Полицейские обещали перевоспитаться и вперед хорошо себя вести.

– Ну, друзья, рассказывайте! Удалось вам что-нибудь выяснить? – начал разговор Регенбоген. Вольдемар кратко, но исчерпывающе изложил все, что удалось узнать от Квазио. На всякий случай он умолчал о том, что Квазио превратился в таракана.

– Ну, и что вы об этом думаете? – спросил Регенбоген, когда Вольдемар закончил свой рассказ.

– Девочка у Фернандо! – твердо сказал Ворчун.

– Вы в этом уверены?

– На все сто процентов! – без тени сомнения отчеканил юный сыщик.

Комиссар Регенбоген был опытным полицейским. Он прекрасно понимал, что ни Вольдемар, ни его симпатичные помощники не могли выдумать всего того, что с ними произошло. И звонок в полицию, на двое суток изолировавшую компанию, был отнюдь не случайным. Жаль, что остальные законопослушные граждане не проявляют такой бдительности. А то с преступностью было бы уже давно покончено. И он остался бы не у дел. Но пока работа есть, ее надо делать. Комиссар Регенбоген не исключал, что Фернандо уже знает о том, что разузнали юные сыщики, поэтому он решил нагрянуть в кемпинг, выпытать у мамаши Дармштадской, где прячутся ее сыновья-разбойники, и арестовать подозреваемого.

Фернандо действительно знал, что похитители Квазио освобождены. Конечно, ему не было в точности известно, что успел разболтать Квазио, однако в любом случае он решил удрать из лачуги на Лысой горе. Но едва он выскочил на поляну, как увидел полицейских, выходящих из подъехавшей автомашины. Фернандо понял, что сопротивление бесполезно, и дал надеть на себя наручники. Остальные братья Дармштадские выскакивали из лачуги, как перепуганные кролики. Их всех переловили и тоже надели наручники. Следственная бригада осталась проводить в лачуге обыск.

– Так их, так их! – возбужденно кричал Вольдемар, наблюдая, как полицейские хватают братцев Дармштадских и запихивают их в полицейский фургон. – Будут знать, как воровать принцесс!

– Вот и отлично! – сказал комиссар. – Спасибо частным сыщикам, а особенно юному следопыту Вольдемару! Дальше мы справимся сами, а вы отправляйтесь отдыхать.

– Но я хочу присутствовать при первом допросе! – потребовал Вольдемар.

– Не беспокойтесь, я, как только что-ни-будь выясню, немедленно вам позвоню, – обещал комиссар. – Надеюсь, что Фернандо не будет запираться относительно похищенной девочки. Словом, думаю, к вечеру я буду знать о Николь столько же, сколько знает Фернандо, и непременно свяжусь с вами, а пока идите отдыхать.

Комиссар был совершенно прав, и, окрыленные надеждой, компаньоны отправились в городишко.