Мистер Писатель

Глава 11

– Подержи. – Такер передал Мейсону барабан измерительной рулетки, а сам растянул ленту вдоль сосновой доски, поставил метку и сунул карандаш в спутанные волосы за ухо.

«Чёрт, надо постричься».

Он также недооценил количество необходимой древесины: пришлось отодрать бόльшую часть старого пола, чем планировалось поначалу.

– Придётся заскочить на склад лесоматериалов.

Ремонт явно затянется, так как нужно продержать новые половицы в помещении хотя бы пять дней до того, как их укладывать.

– Завтра.

– Что?

– Заскочишь на склад лесоматериалов завтра.

– Они открыты до девяти. Сейчас только… – Такер посмотрел на задвинутый в угол стол и вспомнил, что убрал всю электронику в спальню, подальше от пыли и мусора. – Часов восемь, – предположил он, прищурившись на проникающий в окно тусклый свет.

– Сегодня вечер пятницы.

– И что?

– А то, что ты засел тут, как отшельник. Последние три дня только и делаешь, что стучишь по клавишам…

– Разве не ты жаловался, что я совершенно не продвинулся в задуманном?

– Хоть я и рад твоей производительности – а раз ты только чуть проворчал, когда я принёс еду к двери твоей пещеры, то, наверное, и в самом деле провёл время с пользой…

– Осталось ещё то блюдо с креветками и сосисками? – Разговоры о еде пробуждали аппетит. – И где ты их достал? Рестораны не запаковывают еду на вынос в контейнер «Таппервэр».

– Хоть я и рад твоей производительности, – словно не слыша его, продолжал Мейсон, – должен заметить, что ты три дня почти не спал. И вместо того, чтобы свалиться без сил, ты выполз из пещеры и решил сломать пол.

– Я повторяю: и что?

– Вот что. – Мейсон встал и стряхнул древесные опилки с коленей джинсов. – Мы с тобой сегодня идём гулять. Тебе надо выпустить пар.

– Я уже выпустил много пара. – Такер указал на кучу сгнивших половиц, которые вытащил с помощью молотка и лома.

Но даже погружение в работу на три дня не помогло успокоиться и выбросить происшествие с Сарой из головы.

Не просто тот случай, но и её саму во всей её раздражающей, назойливой, аппетитной красе.

– Пусть это… настоящее облегчение, но мы всё равно идём гулять, – весело настаивал Мейсон.

– Я не хочу. – Такер чуть не добавил «ты меня не заставишь», когда понял, что взвинчен намного больше, чем думал. Не лучшее время пользоваться инструментами с электрическим приводом. – У меня есть пиво в холодильнике, и чтобы его выпить, мне не надо ни с кем болтать.

Мейсон вздохнул.

Такер подошёл к мусорной куче, собираясь сгрести всё в контейнер.

И тут его схватили сзади.

Мейсон, на пять сантиметров ниже и на пятнадцать килограммов легче Такера, умело повалил того на пол.

Такер сплюнул опилки:

– Какого хрена, Армитейдж?

– Это я по дружбе.

И засранец ударил его в почку.

Такер разозлился и, воспользовавшись своим преимуществом в телосложении, взбрыкнул так, что Мейсон тяжело рухнул на пол.

Британец пробормотал проклятие, но готовый к драке и чертовски юркий, подвинулся, и Такер заехал ему в плечо вместо челюсти. Застонав, Мейсон перевернулся, ловко вскочил на ноги и принял боксёрскую стойку.

– Вижу, ты всё такой же неуклюжий. Никакой элегантнос…

Не успев договорить, он снова упал на пол. Такер сбил друга с ног приёмом «ножницы». Тот снова попытался встать, но сила следующего удара уложила его обратно.

Воздух сотрясался от ругательств. Друзья сцепились и покатились по полу. Такер пихнул Мейсона локтем и услышал хруст кости о кость.

В ответ получил удар кулаком, будто бейсбольной битой.

– Только не в лицо, тупица!

Такер встряхнул головой, чтобы разогнать звёздочки, и, заметив, что Мейсон утирает кровь со рта, пощупал левую скулу:

– Дерьмо. Извини. Кажется, ты мне фингал поставил.

– А ты разбил мне губу и едва не выбил зуб.

Такер оглядел Мейсона, свесившего покрытые кровью, пόтом и опилками руки между коленей, и вспомнил, что этому паяцу через несколько недель надо быть на сцене в приличном виде.

– Не переживай, Нэнси, ты всё ещё прекрасна.

– Да отвали!

Оба так и сидели, пытаясь отдышаться.

– Что за чертовщину ты проделал ногами? Приём из джиу-джитсу? – уточнил Мейсон.

– Элементарный приём уличного боя. Добиться цели можно и без всякой элегантности. – Такер поднялся и протянул руку. – Давай приведём себя в порядок, и я куплю тебе выпить.

– Куда ты денешься.

Он помог Мейсону встать, и они, чуть прихрамывая, поковыляли по коридору. Такер остановился у двери в свою спальню и поймал взгляд приятеля.

– Мейсон, спасибо.

– Всегда рад надрать тебе зад.

Сара увидела, как Ной сунул в карман записку с телефонным номером новой барменши. Непонятно, как ему это удается? Он ведь не писаный красавец, вроде Мейсона. Не особо общительный, не дамский угодник, не богач.

Ной по большей части молчал, однако если разговор заходил о рыбалке, моторных лодках и бейсболе, тогда только держись. Он спал со своей собакой, предпочитал мятые футболки и линялые джинсы и постоянно источал аромат соли.

Однако женщины велись на него, будто на единственного подходящего мужчину.

Приходилось признать, что в этом Ной пошёл в отца. Даже в тяжёлые времена, когда папа пил, не работал и погряз в горе, у него не было недостатка в женщинах, уверенных, что смогут заполнить собой дыру в его сердце, вызванную смертью матери Сары.

Никому из них это не удалось – по крайней мере, до тех пор, пока отец не привёл себя в порядок и не собрал в кучу остатки своего сердца и гордости.

«А Ной стал таким, каким был бы папа, если бы жизнь его так не потрепала или невзгод навалилось поменьше».

Брат обернулся, поймал взгляд Сары и довольно ухмыльнулся.

– Прощу прощения.

– Ой, извините.

Сара отодвинулась, пропуская официантку с полным подносом, и… плюхнулась на чьи-то колени.

– Если у тебя это вошло в привычку, мне придётся прикупить побольше одежды.

От неожиданности она подскочила.

А повернувшись, увидела сидящего на банкетке Такера. По его рубашке стекало пиво. Из-за чёрной ткани и тёмных волос в полумраке его было не разглядеть.

«Явно ведь сам не хочет привлекать внимания».

До такой степени, что Сара его вообще не видела с тех пор, как он ушёл из её дома в ту ночь.

Она убеждала себя, мол, это к лучшему. К лучшему, что Такер не заходит в магазин, не машет ей с крыльца, не выглядывает в чёртово окно.

Сара не нуждалась ни во внимании, ни в заботе, ни в вопросах. Ей не хотелось выглядеть жертвой.

Ну и что, что Такер увидел её не в лучшем свете? Он почти наверняка подслушал то, что ей не хотелось бы разглашать.

И если поэтому избегал её и не заходил в магазин – даже посылал Мейсона за целыми галлонами кофе, – значит, просто…

– Если не собираешься уходить, можешь сесть здесь же.

Вырванная из раздумий Сара прищурилась:

– Прости?

– Я достаточно знаю женщин, чтобы заметить, когда представительница прекрасного пола не в духе. Как нога?

Он сказал это так просто, что всё раздражение прямо… как рукой сняло. Чёрт.

– В порядке. Почти, – поправилась Сара, когда Такер посмотрел на туфли на плоской подошве, которые она носила всю неделю. – Немного побаливает, если весь день приходится бегать.

Он продолжал пялиться на неё и ждал.

– Ладно. – Сара хотела присесть напротив, но Такер ногой вытащил стул рядом и немного подвинулся.

Не зная, переживать или чувствовать себя польщенной, она решила подыграть. И с ледяным достоинством села на противоположный конец банкетки.

Такер глотнул пива, рассматривая Сару дымчатыми глазами, и её сердце ёкнуло.

– Этому учат девушек в местных школах? Как послать мужчину, не говоря ни слова?

– О, можно и словами. Но из вежливости мы, как правило, пользуемся эвфемизмами, например: «Дай тебе бог здоровья».

– А я думал, так вы выражаете сочувствие.

– И это тоже. А в некоторых случаях оно значит, что мы считаем человека тупым как пробка, но слишком воспитаны, чтобы высказаться напрямую. Или когда отказываем. Многогранная фраза. Наш вариант «алоха».

Обычно хмурый Такер ухмыльнулся.

Настоящее чудо. Крепкий и властный человек в мгновение ока превратился в страстного мужчину.

– Какая милая пещера, – сказала Сара, разглядывая тускло освещённую нишу. Она смотрела куда угодно, только не на Такера. На столе стояло несколько бокалов и пустых пивных бутылок. Если только он не способен выпить столько алкоголя, не пьянея, где-то поблизости определённо околачивался Мейсон. – Осталось только взять обожжённую палку для наскальной живописи, и ты почувствуешь себя как дома.

Такер не обиделся, лишь усмехнулся:

– Ты себе даже не представляешь насколько.

В замешательстве Сара схватила бутылку «Ньюкасла», которую он только что поставил, и принюхалась.

– Что-то не так?

– Просто пытаюсь понять, нет ли чего-то в этом пиве, что заставляет вести себя по-человечески.

– По-твоему, мне нужна химическая добавка, чтобы усилить природное очарование?

– По-моему, в тебе нет очарования, как природного, так и искусственного. Дай тебе бог здоровья.

Такер снова улыбнулся, и Сара почувствовала, как тело окутывает жар – до кончиков пальцев ног. Она склонила голову набок, размышляя, не показалось ли ей в полумраке.

– Похоже, кто-то нашёл тебя таким же очаровательным, как я. На дверь наскочил?

– На кулак Мейсона.

Сара изумлённо округлила глаза:

– Мейсон дал тебе по морде?

– Он быстрее, чем кажется на вид.

Благодаря брату, Сара немного разбиралась в мужских повадках.

– Зачем вы это делаете, ребята? Сначала дерётесь, а потом покупаете друг другу выпивку.

– А почему женщины ходят в туалет парами?

– Понятно.

Такер снова взял пиво и указал на неё горлышком бутылки:

– Итак, для тебя это была нелёгкая неделя.

– Очень нелёгкая, – согласилась Сара. – Я открыла дело своей мечты с лучшей подругой и пережила худший кошмар юности при посторонних.

– А я тут сижу и пытаюсь ничем тебя не задеть.

Он говорил небрежно, но глаза сердито поблескивали. Такер злился на её поведение. Что ж, это лучше, чем жалость.

– Такер, я наконец поняла, что прошлое не исчезнет, если не обращать на него внимания. – «Ну давай уже, скажи». – Спасибо тебе за помощь в ту ночь.

– Если увижу ублюдка рядом с твоим домом, надеру ему зад. И уверяю, что не стану потом покупать ему выпивку.

– О нет, не надо…

– Почему ты занялась книгами?

– Что?

– Ты сказала, что мечтала открыть книжный магазин.

Значит, тема закрыта. Какое облегчение.

– А почему нет? Они дают образование, развлекают, дарят возможности. Целые миры в твоём распоряжении.

Он несколько секунд смотрел на неё.

– «Читатель до смерти проживает тысячу жизней».

– Ты заметил вывеску на двери?

– Заметил. Тебя угостить?

– Что?

– Ты ужасно легко теряешь нить разговора. Хочешь выпить? – Такер поднял свою бутылку. – Я заметил, что у тебя ничего нет.

– Верно. – Эти незнакомые дружественные воды слегка тревожили. – Благодарю, но у меня уже всё схвачено. – Сара указала на Ноя, который болтал с одним из парней из бейсбольной лиги, позабыв, что в руках у него осталось пиво и содовая для сестры.

– Ты пришла сюда не одна. – Теперь раздражение пронизывало не только глаза Такера, но и голос. И на сей раз ей не пришлось выбирать между эмоциями. Сара неожиданно почувствовала себя польщённой.

Можно было бы поиграть с Такером, но это не в её характере.

– С братом Ноем.

– А. Тот самый мастер на все руки.

– Ну, есть такое, ведь женщины слетаются к нему как мухи на мёд.

Такер изумленно вскинул бровь:

– Я имел в виду то, что он построил тебе отличное крыльцо. – Однако подумал и кивнул. – Впрочем, говорят, что плотники обладают некой… сноровкой.

– Правда?

– Поверь мне. – И прибавил, когда Сара схватила его за руку: – Если хочешь, чтобы я продемонстрировал, просто попроси.

– Ха! Ты ведь дал Мейсону сдачи?

– Нет, просто стоял столбом и терпел.

Она с отвращением покачала головой, глядя на его разбитые костяшки. Затем перевернула руку и провела большим пальцем по ладони.

– У тебя мозоли. – Выпуклые, заметные. Такие, какие получаешь после систематической работы. У Ноя очень похожие. Чёрт. – Ты сам ремонтируешь дом.

– А ты думала, что у меня работают эльфы?

– Я имела в виду Мейсона, придурок.

– Мейсона. – Такер улыбнулся и хмыкнул, заметив её недовольный взгляд. – Мейсон хватает знания на лету и так же быстро разочаровывается в работе. Он лишь помощник, который не отличит ручную пилу от молотка с круглым бойком, даже если оба свалятся ему на голову.

Теперь понятно, почему Сара никак не могла даже мысленно связать элегантного англичанина с физическим трудом.

– Так и знала, что с ним что-то не так.

– Наверное, он плохо вносил лепту в совместные усилия.

– Что?

Такер отмахнулся свободной рукой. И тут до Сары дошло, что она всё ещё держит его ладонь. Но стоило попытаться высвободиться, как Такер с удивительной лёгкостью переплёл их пальцы.

– Ловко.

– У меня есть опыт в смягчении острых углов.

– И раз это ещё один незавуалированный намёк, рискну предположить, что ты – плотник. Либо был им в прошлом.

– Помимо всего прочего.

– А какие ещё профессии освоил? Пел на Бродвее? Ой, не смотри на меня так. Ты ведь сам решил попеть с открытым окном.

– Одним из первых моих занятий была постройка декораций для театра. Мюзиклы очень популярны, я запомнил пару-тройку песен.

– Но у тебя нет желания выйти на сцену?

– А ты как думаешь?

– Верно. Как глупо с моей стороны. Признаю, мне сложно связать твоё хмурое лицо с таким голосом, намного проще поверить, что ты таскаешь доски.

– Для создания декораций нужно не просто таскать.

– Ты знаешь, о чём я.

Хотя это объясняло его прекрасную физическую форму, которая привлекала Сару куда больше теперь, когда стало известно, что Такер получил её за работой, а не в спортзале с личным тренером.

– Расскажи, как так вышло, что Карлтон Такер Петтигрю Пятый заделался мастером, который вроде как не таскает тяжести в Нью-Йорке.

– Зарабатывал себе на пропитание. – Сара скрестила руки на груди, и он нахмурился: – Зачем ты суёшь нос в это дело?

– Ладно, больше не суну.

Она начала подниматься, но Такер вновь схватил её за руку:

– Опять ты меня вежливо послала. Наверное, усвоила эту науку на отлично. В чём дело? Ты случайно выдала свой секрет, и теперь я должен поделиться моим? Ладно. Но я уже как-то говорил: лишь то, что у нас со стариком одна и та же фамилия и общие гены, не значит, будто мы делим что-то ещё. Включая банковские счета.

Ну хорошо. Сара явно позволила себе несколько серьёзных предположений на пустом месте. Как ужасно сделать именно то, от чего в своё время сама пострадала. Она судила о книге по обложке. Вернее, в данном случае, скорее, по названию.

– Разочарована?

– Только тем, что не могу презирать тебя из принципа. Теперь придётся искать определённые черты.

– Ну что ж. – Такер поднял бутылку. – За местных женщин, обладающих здравым смыслом.

– Я бы поспорила, ведь мне удалось извлечь из внимания глупых местных дамочек финансовую выгоду. Желанный холостяк Петтигрю в соседях пошёл на пользу моему магазину.

– Рад помочь.

Уловив и оценив сарказм, Сара послала свои предубеждения лесом. Пора брать быка за рога.

– Ты меня раздражал по нескольким мелким поводам и одной серьёзной причине, в правдивости которой я ошиблась. Приношу свои извинения.

– Дай закажу шампанского.

– Ты язва, – продолжила она как ни в чём не бывало. – Хотя я вовсе не возражаю, ведь Александр Поуп глубоко ошибался, считая сарказм худшим видом юмора. Однако твой дедушка жадная сволочь.

– С последним высказыванием соглашусь. Знаешь по личному опыту? – В глазах Такера сверкнуло любопытство.

– Довольно. – Сара повернулась к нему лицом. – Раз ты с дедом… не особо близок, то почему приехал сюда? Зачем вернулся в Суитуотер?

– Хороший вопрос, – пробурчал Такер и сделал большой глоток пива. – Рискую показаться банальным, но мне захотелось узнать о своих предках.

– Забить сваи покрепче в старую почву родного города, – прошептала она.

– Что?

– Да так, я кое о чём в последнее время думаю. Почему сейчас?

– У тебя так много вопросов? – Он снова раздражённо забурчал, будто сторожевой пёс.

«На болоте требуется соблюдать осторожность», – напомнила себе Сара.

– Я знаю, что покинуть Чарльстон и вернуться домой меня заставил пресловутый «волшебный пендель», а ведь меня не было лишь десять лет. Просто интересно, что же побудило приехать ньюйоркца, который покинул город почти тридцать лет назад?

Такер побледнел:

– Умерла моя мама.

В порыве сочувствия Сара накрыла его руку своей:

– Соболезную.

Гром перекрыл музыку, грубо прерывая момент.

– Похоже, начинается гроза.

Понимая, что ещё одна тема беседы закрыта, Сара лишь кивнула:

– Добро пожаловать в летнюю Южную Каролину. Хотя непогода нагрянула чуть раньше обещанного. – А бедняжка Элли как раз проводит свою первую прогулку с привидениями. Оставалось надеяться, что подруга закончит до того, как пойдёт дождь. – Мне пора домой.

– Ты так ничего и не выпила.

Сара заметила, что Ной опять отвлекся – на сей раз на бюст вместо бейсбола. У него на руке повисла весьма фигуристая девушка.

– Не беда.

– У меня есть выпивка дома. А стук дождя по металлической крыше приятно успокаивает.

Глаза Такера были темнее, чем казалось. Почти угольно-чёрные и горячие.

Он внимательно оглядел лицо Сары, затем задержался на декольте, потому что она по глупости втиснулась в маленькое чёрное платье, тем самым продемонстрировав свои прелести во всей красе.

Желудок перевернулся, тело охватил жар.

– Ты со мной флиртуешь?

– И ты ещё спрашиваешь?

«Нет. Не спрашиваю».

– Я…

– Ну и ну. Так вот он, новый житель Суитуотера. И наша милая Сара держит его при себе.

Если гром всего лишь прервал их беседу, то эта реплика была откровенной грубостью.

– Виктория, – бесстрастно поприветствовала Сара бывшую жену Харлана.

Сногсшибательная блондинка с безупречной прической. Миниатюрная и фигуристая.

А также жестокая стерва.

– Ты нас не познакомишь?

– И как это в Суитуотере остались ещё мужчины, которых ты не узнала – в библейском смысле?

Такер поперхнулся, а Тори рассмеялась, будто не воспринимая сказанное всерьёз.

– Какая она шутница, – обратилась хищница к Такеру и протянула изящную руку с красными ноготками. – Меня зовут Виктория Хоубейкер.

Такер встал, не сумев скрыть удивления при упоминании фамилии.

– Такер Петтигрю. – Он вел себя безукоризненно вежливо, но не выразил удовольствия от знакомства. Сара оценила.

Тори склонила идеально причёсанную голову на бок:

– Я вас где-то видела.

«Возможно, потому что рассматриваешь каждого жителя Суитуотера как чековую книжку или пенис, в зависимости от того, где размер повнушительнее?» В сравнении с Кэролэнн, пустоголовой корыстной лицемеркой, Виктория была настоящим стервятником.

– Может, вы заглядывали в мой магазинчик «Хорошо на Юге»? – проворковала она.

Тори владела сверхсовременной фирмой по дизайну интерьеров, а ещё залом розничной торговли дорогим антиквариатом и качественными копиями фамильных ценностей. Те самые ценности она нежно полюбила во времена брака с Харланом Хоубейкером. А потом ободрала его как липку.

– Никак нет.

– Тогда обязательно заходите. Вам точно понадобится чем-то заполнить тот старый дом, что вы ремонтируете. У меня есть несколько вещей, которые я вам с удовольствием покажу.

– А как же, – пробурчала Сара, а Тори лишь улыбнулась.

– Как поживает твой отец?

Внутренности скрутило узлом.

– Он в порядке.

– Когда в следующий раз поедешь в Джексонвиль, передавай папочке привет. Право слово, мой двигатель работает не так с тех пор, как он им больше не занимается.

Сара понимала, что Тори говорит о моторной лодке, но от двусмысленности фразы просто затошнило. А в наличии оной можно было не сомневаться.

Отец совершил много ошибок, прежде чем изменил положение к лучшему, но теперь снова женился и наслаждался жизнью. Он слишком много работал, чтобы этого добиться, и не позволит кому-то вроде Виктории всё испортить.

– А это твой брат? – Тори игриво посмотрела на Ноя. – Надо бы с ним пообщаться. Я слышала, что он очень… способный молодой человек.

– Только попробуй, и умрёшь.

Гадюка снова улыбнулась:

– Заботливая старшая сестра? Дай тебе бог здоровья.

– Ещё одна отличница, – заметил Такер.

– Едва дотянула до тройки, – не согласилась Сара. – Слишком уж груба и неоригинальна.

– «Сердце». – Тори щёлкнула пальцами, не обращая внимания на их диалог.

– О чём это ты? – спросила Сара, пока Такер поражённо глазел на беспринципную хищницу.

– Вы его читали?

– И пришла в полный восторг. Я вас не узнала с отросшими волосами и щетиной. Однако вам идёт.

– О чём, чёрт побери, речь? – спросила Сара на сей раз у Такера.

– То есть ты не знаешь? – Тори округлила глаза, но под удивлением скрывалась радость. – Ты же работаешь в книжном магазине!

Сара не просто там работала, она им владела. По крайней мере, на пару с подругой. Она повернулась к Такеру.

– Я ведь уже говорил, что зарабатываю на пропитание разными способами? – наконец сказал он, заметив её вскинутую бровь. – Один из них – написание романов.