Младший наследник. Том 2

Глава 18

Примечание: никаких гейских намёков, серьёзно. У Таро просто шарики за ролики заехал. И маленькая ремарочка для тех, кто ещё не понял: да, всем детям Орочи ни с генетикой, ни с воспитанием не повезло.

Жизнь Кикучи Таро сильно изменилась в тот самый момент, когда он впервые увидел имя своего глупого младшего брата в новостях.

С тех пор он постоянно искал любой намёк на Сабуро в сети, лихорадочно рассматривал его фото, сделанные китайскими журналистами, и никак не мог совладать с беспорядочным клубком навязчивых мыслей в своей голове.

Его это ужасно раздражало. Бесило до трясучки. Подумать только, в жизни Сабуро что-то происходит — какой абсурд! Таро уже сделал так, чтобы слова «Сабуро» и «жизнь» едва ли могли стоять рядом. Сабуро всегда существовал.

И что теперь — его усилия пошли прахом?

Кикучи Таро скрипнул зубами. Ситуация, в которой оказался его младший брат, с каждым днём была всё страннее и страннее. Сначала князь Вяземский, отец бывшей невесты Сейичи, объявил, что этот чудак Сабуро — его будущий зять. Большего бреда Таро в жизни не слышал: никто в своём уме не захотел бы породниться с его младшим братом, да и ситуация странная. Отвергнуть старшего сына семьи, чтобы выбрать это ходячее ничтожество?

Это уж не считая того, что Сабуро — дерьмовая партия для чьей-нибудь единственной дочери. Уж Таро, самая частая причина попадания этого убожества в больницу, был осведомлён — иметь детей эта ошибка природы никогда не сможет. Если Вяземские действительно надеются на брак, они ужасно просчитались.

Таро был полностью уверен: что-то тут нечисто.

Но этим ситуация не ограничилась. Пока Таро был в поместье отца (не потому что ему хотелось — но хоть один умный человек должен проконтролировать, что тупица Сабуро не наломает дров, разве нет?), он был осведомлён обо всех новостях, которые не просачивались в СМИ, но напрямую касались Орочи.

Например, появление таинственного четвёртого брата.

Всё началось с людей в чёрных костюмах, заявившихся в поместье одним поздним вечером. Сейичи в доме не было, а отец на свои обязанности плевал с высокой колокольни. Конечно же, гостей встречал Таро. Кто ещё, если не он? Сам Таро искренне считал, что раз уж он соизволил принять посетителей, те должны быть благодарны и кланяться ему в ноги. Он, а не его глупый отец или тупые братья! Да им невероятно повезло!

Только вот сами гости никакого интереса к Кикучи Таро не проявили. Всё, что они сделали — спросили, могут ли увидеть главу семьи, потому что разговаривать ни с кем, кроме него, не намерены. Таро всегда нравилось, что европейцы всегда прямо говорят, что им нужно — по его опыту, они никогда не начинали издалека и не говорили загадками, как оясимцы. Но, когда с голове Таро было приставлено дуло пистолета, он был ужасно разочарован.

Что ж, хотят отца — будет подан на блюдечке с голубой каёмочкой, Таро не против. Правда, будит его он не собирается — а как старый кабан засыпает после своих попоек, он знает.

Впрочем, гостям и до этого не было дела — они зашли в комнату Кикучи Орочи, закрыли дверь и никого туда не пускали. С таким даже скудная охрана поместья не справится.

Но у Таро были и свои методы. О маленьком окошке в бумажной перегородке, спрятанном за комодом в отцовской комнате, он знал лет с шести. Ему ничего не стоило подобраться к нему и тихонько присесть, подслушивая разговор.

Тогда-то Таро и узнал несколько вещей. Для начала, Орочи получил лёгкие деньги — а он не из тех, кто откажется от лишней иены. Его всегда мог легко подкупить любой человек, имеющий пачку денег в кармане. Во-вторых, ему пришлось что-то подписать — к своему стыду, первую часть разговора Кикучи Таро прослушал, поэтому не знал, что именно это было.

Зато прекрасно понял, что это как-то связано с передачей прав на воспитание какого-то ребёнка Сабуро. Что за чёрт?

Ребёнок, видимо, должен был быть сыном Орочи — по крайней мере, степень родства этого малолетки и Сабуро была достаточно высокой, чтобы это подтвердить, но для достоверности кто-то выдрал у Орочи клок волос — явно больше, чем нужно. Сам отец этого то ли не заметил, то ли предпочёл промолчать. «Конечно, — подумал Таро с ноткой самодовольства. — Он всегда был трусом. Я бы не дал им так с собой обращаться».

Но слова и действия частенько так отличаются, что даже нельзя сказать, что они принадлежат одному человеку, так что это ещё предстояло проверить. Но в глубине души Таро надеялся, что ему никогда и не придётся.

Кикучи Таро никак не мог перестать об этом думать. Сабуро, его идиотский младший брат, откопал какого-то бастарда, возможно, ещё более ущербного, чем он сам. Это не секрет, что по всей Оясиме могло ходить хотя бы несколько единокровных братьев и сестёр Таро, но никто никогда и не думал давать им фамилию Кикучи и принимать их в семью.

С другой стороны, больной разум Сабуро — потёмки. Кто знает, что у него в голове? Иногда Таро казалось, что эта ходячая креветка окончательно сошла с ума.

Таро всегда был одержим Сабуро. Ему никогда не нравился его младший брат, жалкое и слабое существо; Таро чувствовал к нему сильнейшее отвращение и искренне хотел, чтобы он поскорее умер. Но всё это как-то уживалось с навязчивым желанием Таро следить за каждым шагом Сабуро, наблюдать за ним и всегда знать, чем и как он занимается. Таро был тем, кто инициировал своеобразное заключение Сабуро. С тех пор, как третьему сыну Орочи исполнилось двенадцать, он перестал быть таким слабым и хрупким, чтобы заболевать от каждого дуновения ветра, и отец уже был готов записать его в обычную школу и позволить ему выходить из поместья.

Таро был против. Он внушил Сейичи, этому тупому барану, имеющему только мышцы, мысль, что слабый и глупый младший брат должен носа во внешний мир не высовывать. Сейичи тоже был странноватым, любил распускать руки и вёл себя, как какой-то дикарь, но почему-то легко поверил Таро, стоило тому сказать, что это ради безопасности самого Сабуро.

Да уж, Орочи не повезло с детьми — наверное, потому что пить надо меньше, прежде чем делать их с какими-то шлюхами, вроде выкупленной проститутки или той болезненной дурочки из семи Минами. Таро был уверен, что он чудом родился в этой ужасной семейке — сам он считал себя настоящим алмазом в куче дерьма.

Сабуро всегда был заперт. Глупый, безвольный мальчик — Таро мог крутить им, как хотел, и тут он вдруг начал творить, что вздумается? Достаточно того, как Таро рассердился, когда узнал, что после похищения Сабуро посмел спровоцировать Сейичи на драку. Всё это было обставлено, как нападение этой гориллы на невинного младшего братца, но Таро не дурак — он знал, что прежде чем бить, Сейичи убедился бы, что никто, кроме прислуги или членов семьи об этом не узнает. Уж на что-то настолько простое у старшенького хватало мозгов.

Значит, проблема была именно в Сабуро — и это было тем, что бесило Таро больше всего. Братец, всецело принадлежащий ему, вырвался из-под опеки и даже начал что-то планировать, и это заставляло Таро бесконечно размышлять и нервно выкуривать сигарету за сигаретой.

Оказывается, у Сабуро появился хребет — Таро был уверен, что в последний раз, когда он видел эту мямлящую лужу жалости, ничего подобного не было и в помине. Сабуро был пугливым и внушаемым, у него никогда не было собственного мнения. Ничего, кроме: «Брат, не бей меня! Пожалуйста, не надо!» Что изменилось, он вдруг поумнел? Да это даже звучит смешно!

Запершись в своей комнате, Таро принялся мерить её шагами, пытаясь хоть что-то понять. Что произошло на самом деле? Неужели кто-то надоумил Сабуро поднять этот глупый детский мятеж? Против отца? Нет, дело не в отце — наверняка против него, Кикучи Таро. Того человека, который всегда возвышался над Сабуро, контролировал его и знал как облупленного.

Таро был уверен — все действия Сабуро направлены против него. Жалкая псина скалится на своего хозяина и норовит его укусить; Таро этого так не оставит.

«Да, — он удовлетворённо кивнул, приняв решение. — Он не сможет тягаться со мной. Как заботливый старший брат, я ему это докажу».

Таро знал, что должен делать: втоптать Сабуро в грязь, сломать его напополам, чтобы вернуть в прежнее состояние. Или даже лучше — сделать так, чтобы жалкий младший брат больше никогда не посмел и слова против него сказать. Он покажет псине, где её будка.

Сломать Сабуро. Сделать из него покорного раба. Может, Таро будет великодушен и заберёт его обратно в САСШ, чтобы держать на коротком поводке. Ему вообще не стоило его здесь оставлять. Сделал брата и отца ответственными за Сабуро, а они только наломали дров.

Таро улыбнулся, направляясь к двери. Краем глаза он заметил что-то странное: мечей на стойке было меньше, чем он помнил. Одна из подставок была угнетающе пустой.

Почему-то Таро это напрягло, но он решил не придавать этому значения. Кого волнуют глупые мечи? Он даже не оммёдзи — эта глупость точно не для него. Но слуг, ответственных за его комнату, стоит хорошенько отхлестать или забить палками, чтобы не забывали, кто их господин. Вот ещё, выдумали — своровать что-то из его комнаты! Да пусть бы его хоть сто лет здесь не было, это знание стоит вбить в их тупые головы.

Кикучи Таро вылетел из своей комнаты, отправляясь на поиски Сейичи. Он уже должен был вернуться домой — где он был, Таро не знал и знать не хотел. Играми на деньги Сейичи не увлекался, но любил проводить время в барах или борделях и частенько захаживал в места проведения подпольных боёв — обычно чтобы стать их участником. Таро это не интересовало — он всегда хотел знать, что творится с Сабуро, но Сейичи и Орочи… они волновали его только тогда, когда были ему нужны.

Сейичи был у себя. Он сидел в одних спортивных штанах; мужчина стирал кровь с тела влажным полотенцем. Рядом с ним стоял таз, полный мутной воды. Таро поморщился — как и ожидалось от кого-то, вроде его старшего брата, этот человек вызывал у него невероятное отвращение. Обычно Таро не хотел быть рядом с ним, но Сейичи был ещё послушнее Сабуро — если подобрать правильные слова, он делал для Таро что угодно.

Особенно сильно на него воздействовали заверения, что всё, что предлагает Таро, принесёт их семье благо. Сейичи вообще едва ли понимал концепцию семейной любви и блага для других — он был тупым, как пробка, удобным инструментом и крайне странным человеком.

Поэтому Таро и считал, что это всё вина их папаши — ну не могло у нормального человека родиться это.

Сейичи всегда был несколько… агрессивным. Распускал руки он по поводу и без повода — нравилось ему, вот и всё. Отца он не трогал, почему-то считал его авторитетом. Таро же доставалось. До того самого момента, как он, едва ли уступающий брату в росте, откусил ему часть мочки уха и сломал нос и ребро в свои семь лет. Тогда они ещё были равны — вскоре Сейичи начал набирать массу, да и совершенствовался он не плохо, но к Таро всё равно больше не лез — видимо, признал его, или что-то вроде того. Таро предпочитал думать о старшем брате, как о какой-то глупой зверюге, и не придавал этому особого значения.

Впрочем, сыграло роль и то, что Таро всегда был намного умнее Сейичи — помогал ему по мелочам, вытягивал по учёбе. Сейичи проникся, решил, что интеллект Таро, даже бывшего полным нулём в совершенствовании, ставит их на одну ступень, так что целью для сбрасывания напряжения брата не считал.

В отличие от Сабуро. С ним другая история — кому может не понравиться избивать это убожество? Таро не мог винить Сейичи в желании поднять на него руку.

Хотя, где-то в глубине души он хотел, чтобы это было только его право.

— Таро, — приветственно кивнул Сейичи, заметив брата в дверях. — Редко ты ко мне заходишь.

— Да, пожалуй, слишком редко, — согласился Таро. Он прошёл внутрь и сел за низкий столик — по правде говоря, они всегда невероятно его раздражали. — У меня есть к тебе разговор, старший брат.

— Разговор? — дёрнул бровью Сейичи. — Ну, времени у нас полно, давай поговорим.

— Это о Сабуро, — не стал тянуть Таро. — Скажу прямо: я думаю, наш младший брат в опасности. Им манипулируют. Произошло что-то плохое, и теперь он бунтует. Разве ты не думаешь, что нужно вернуть его домой?

Сейичи нахмурился. Таро почувствовал укол тревоги. Уже много лет старший брат не поднимал на него руку, но никто не знал, о чём думает эта безмозглая гора мышц — он в любой момент мог сорваться, а быть избитым Таро не хотел. Она всегда знал, что не создан для драк с кем-то сильнее его.

— Что с ним случилось? — спросил Сейичи, человек, который никогда ничего не знал. — Я слышал, что он отправился в Китай, но…

— Но потом его забрали в Российскую империю. Помнишь Вяземских? Да, тех самых. Они хотят забрать его — я не знаю, для чего, но они используют Сабуро. Они даже заключили новую помолвку. Мы должны показать им, что ничего не выйдет. Нужно разрушить всё, что строит наш убогий братец — только так мы его защитим. Ты ведь понимаешь, верно?

Сейичи заторможено кивнул.

— Я мог бы переломать им всем шеи! — взревел он.

— Но ты не станешь, — мотнул головой Таро. — Нам не нужен международный скандал. Наша цель — глупый младший брат, помнишь? У меня уже есть пара мыслей. Я плохого не посоветую, верно?

— И что ты придумал?

— Один действенный метод заставить кого-то стать послушным. Я связался с одним человеком — он готов помочь за умеренную плату. Нам только нужно схватить Сабуро и растоптать некоторые его усилия. Мы можем начать с этого малявки, которого он пригрел. Скажи, у тебя ещё есть люди, готовые проехаться до села и кое-что забрать?

— Что за малявка? — хрипло спросил Сейичи.

Таро махнул рукой.

— Всего лишь ещё один младший брат. Сабуро зачем-то притащил его — наверное, подобное притягивается к подобному. Ты можешь забрать его, когда закончим — делай с мальчишкой, что хочешь, мне без разницы. Ты ведь всегда хотел большую семью, не так ли? Вспомнишь старые добрые времена — раньше в детстве Сабуро был не очаровательным?

Оскалившись, Сейичи откинул полотенце и ответил:

— Я согласен. Нет ничего проще, чем выкрасть какого-то ребёнка. Просто дай мне пару дней, и малявка будет у нас в руках. Но что на счёт отца?

— Забудь об этом. Ты же не хочешь его обременять, верно? — протянул Таро, широко улыбнувшись; в самом деле, почему его брат такой простак? — С маленькой проблемой мы можем справиться сами.

— Ты прав. Сабуро не стоит его усилий, — фыркнул Сейичи. — В этом ребёнке и правда прибавилось смелости. Я не понимаю, как мы это допустили! Думаю, он давно не сидел в инвалидном кресле.

— Ты прав, конечно, это так, — принялся поддакивать Таро. — Он такой глупый, ничего не может сам — нужно его контролировать. А теперь послушай меня: мы выкрадем мальчишку и заставим его расторгнуть все договорённости с Вяземскими и кем-то ещё. Стоит использовать и эту светловолосую сучку, Рико. Отец уже не заметит — она всё равно не смогла заменить свою сестру.

— Думаешь, клюнет?

— Он всегда был слишком глупым — прибежит, как миленький. У Сабуро нет никакой воли, как он сможет переступить через этих людей, чтобы чего-то добиться? — хихикнул Таро. — Нужно только немного надавить. Затем нужно припадать ему урок. А потом отвезём к Иори.

— Иори? — чуть не подавился Сейичи. — Лечебница Иори? Что ты хочешь сделать?

— Что-то очень незаконное, — отозвался Таро. — Но ведь ты знаешь, что это только на пользу Сабуро. Может, тогда он наконец обретёт здравый смысл.

— Здравый смысл… — повторил Сейичи. — Должно быть, ты прав.