Младший сын князя. Том 7

Глава 7

— Позволь задать тебе встречный вопрос: а где и от кого ты это услышал? — спросил я, чувствуя, как всё это может вылиться в неприятности.

— А ведь даже не стал отрицать, — по лицу Рязанского было видно, что он сдерживал себя, чтобы вслух не рассмеяться.

— Гин, я не шучу, — увидев мой взгляд, парень всё-таки перешёл к серьёзному тону.

— Ты уж прости, но тут грех было упускать возможность пошутить, — сказал парень, после чего добавил: — Тебе кратко или в подробностях?

— Давай второе, — не раздумывая, сделал я выбор.

— Ну, тогда начнём с того, что слухи о ваших отношениях уже давно гуляют по Академии. Где-то полгода или даже год уже, — видимо, по выражению моего лица парень понял, что я вообще впервые слышу об этом. — Что, вообще никто не рассказывал?

— Я не самый общительный человек в Академии, если ты не знал. Да и вряд ли незнающие люди могли предугадать мою реакцию, — вздохнув, по привычке развёл я руками. — Вряд ли кому-нибудь захотелось бы сразиться со мной в дуэли или того хуже, испортить отношения со Львовыми. Тут уж лучше помалкивать.

— От тебя другого ответа я и не ожидал услышать, — вновь повеселел Рязанский, правда, очень быстро вернул себе прежнее выражение лица. — Ладно, шутки в сторону. Все эти слухи поползли из-за того, что вы со Снежаной очень много времени проводите вместе.

— Ну, так мы оба члены клуба теоретической магии, — я сложил руки на груди и приподнял левую бровь. — Кроме меня и неё туда почти никто не ходит. Ясное дело, что я с ней буду проводить много времени в Академии, это же логично. С чего бы вдруг пускать слух, что мы встречаемся?

— Так вы, кроме вашего клуба, вместе обедаете, вместе гуляете по академическому парку, ты её в больнице больше всех навещал, да и со стороны выглядите как сладкая парочка, — возразил Гиневард, при этом получая удовольствие от моей реакции.

От последнего высказывания мне захотелось закатить глаза. Нет, я бы мог понять молодых студентов, если бы приходил со Снежаной на все светские мероприятия ну или хотя бы одаривал подарками.

Они из простой дружбы слепили демоны его знает что. А ведь, казалось бы, взрослые люди, часть из которых будет руководить страной в том числе. Я даже не знал, как мне реагировать на их действия.

— Ладно, допустим, со стороны оно всё выглядело именно так. И смею предположить, что поднял ты эту тему из-за «свидания», — я пальцами показал кавычки. — У меня, если честно, язык не поворачивается назвать это свиданием, но, видимо, кто-то считает иначе. И этот кто-то Снежана, я прав?

— В большей степени — да, — очень странно ухмыльнулся Гиневард, и спустя пару секунд я понял почему. — Спасибо, Евгений, благодаря тебе я выиграл пари. Теперь Светлане придётся исполнить одно моё желание.

— Вы ещё и пари заключить умудрились… — демонстративно потёр я большим и указательным пальцем переносицу. — И оно тебе надо было?

— Так почему бы и нет? — по хитрому взгляду Рязанского я понял, что сейчас у меня начнётся настоящая головная боль. — Тем более Снежана сама приходила ко мне за советом. Ну или, точнее, к Светлане и Софии, а я так, оказался за компанию и рядом. Айрис и Владислав тоже в курсе, так, к слову. Поэтому всё и пошло дальше — слишком много людей в курсе.

— Я уже начинаю жалеть, что мы подняли эту тему, но всё же спрошу, — спокойно произнёс я, совершенно не удивляясь тому, насколько это всё далеко зашло. — Как Снежана отнеслась к этим слухам, особенно про свидание? Что она думает?

— Евгений, я не эксперт по любовным делам. Это тебе саму девушку надо спрашивать, — покачал головой Рязанский.

— Ну да, она возьмёт и прямо ответит, — с неприкрытым ничем сарказмом ответил я. — Зная ее, она сначала застесняется, а затем попытается перевести тему разговора. Или Снежана просила тебя ничего не рассказывать мне?

— Попроси она об этом, и в таком случае я бы даже не затронул эту тему, — с этими словами он подошёл к столу и сел на напротив меня. — Я всё равно придерживаюсь мнения, что тебе стоит с ней поговорить.

— И этим я ничего не добьюсь, только всё усложню, — сказал я, сев напротив парня. — Спрашивать у Айрис или сестёр Друцких я не горю желанием, поскольку они наверняка поймут ситуацию по-своему. Так что, может, ответишь на вопрос?

— Упёртость, похоже, у всех Львовых в крови, — пошутил Рязанский, не скрывая своей ухмылки.

— А я думал, ты давно догадался, — моё лицо невольно расплылось в улыбке.

— Я это и так знал, просто лишний раз констатировал факт, — таким, видимо, образом Гиневард вновь попытался увернуться от вопроса, но по моему взгляду он понял, что так просто я его не отпущу. Тем более он сам поднял эту тему. — Я ж не просто так советую со Снежаной поговорить. Она сама запуталась в своих чувствах и не знает, как ей воспринимать сложившуюся ситуацию.

— Вот так бы сразу, а то ходил вокруг да около, молча, как партизан, — довольно сложил я руки на груди, радуясь своей маленькой победе. — Думаю, ей стоит дать время. Если это не просто симпатия, а любовь, то она поймёт. А там видно будет.

— А ты-то сам чувствуешь к ней… любовь? — как ни в чём не бывало поинтересовался Гиневард. Хотя нет, он слегка перестал щуриться, будто собрался внимать каждому моему слову.

— Не сказать, чтобы я когда-то сильно задумывался об этом, — сдержанно ответил я. — Мне нравится проводить с ней время. Но сейчас я точно не готов к отношениям. Слишком много людей хотят моей смерти. Я не хочу, чтобы кто-то использовал её в планах против меня.

Я не стал добавлять, что отношения, в целом, штука непростая. Оба партнёра должны стать опорой друг для друга. Причём не просто опорой, а на которую в случае нужды будет желание опереться.

— Евгений? — Рязанский как-то странно посмотрел на меня. — Не будь таким понурым. Выше нос.

— Да я так, задумался о своём, — спокойно ответил я своему другу. — Зная мою семью, вообще непонятно, стоит ли пытаться задумываться об отношениях или тем более о браке. Тут всё в один миг может переиграть отец, и я не уверен, что смогу в полной мере противиться воле главы рода.

— Как же я тебя понимаю, — соглашаясь, кивнул Гиневард, принявшись, как обычно, щурить глаза. — Хотя, если любишь, то для тебя не будет преград. Вот пример Айрис и Владислава. Оба любят друг друга и почти этого не скрывают. А ведь вряд ли два рода смогут вот так просто договориться и заключить брак. Слишком большая разница в статусах, несмотря на то, что Айрис — двустихийный маг.

— Не забывай, что Айрис ко всему прочему иностранка, — решил добавить я от себя. — Вряд ли японского императора порадует мысль, что Российская империя может обзавестись столь сильным магом.

— Вот ты считал и подтвердил мои слова, — ухмыльнулся Гиневард, не догадываясь, куда я собираюсь завести разговор. — Так что для любви и впрямь нет границ.

— А что насчёт тебя и Юлии Смирновой? — стоило мне произнести имя главы студсовета, как глаза парня слегка открылись. Но надо отдать должное — истинных эмоций этот хитрый лис всё же не показал, пусть я его и подловил. — Ты с ней уже четвёртый год учишься, а всё никак не признаешься.

— Что ж, ты поймал меня на очень неловкой теме, — хмыкнул на мой вопрос Рязанский, после чего облокотился о кресло. — Будь моя воля, я бы так и поступил. Однако не могу. Погоди немного, я хотя бы заварю нам чай. Привёз его из Британской империи, кстати. У них очень хорошие сорта чая. Пока что лучше, чем получаются у нас.

— От чая отказываться я точно не стану, — ответил я, понимая, что таким образом он лишь оттягивает время.

На приготовление чая ушло не так много времени. Гиневард дал ему недолго настояться, после чего разлил по чашкам. При этом мне стало казаться, что он получает удовольствие от самого процесса. Кто знает, может, оно так и было.

Закончив со всеми приготовлениями, парень сел обратно в кресло, отпил немного из чашки, после чего начал свой рассказ.

— Начну с того, что я главный претендент на становление главой рода, — в голосе Гиневарда появилась усталость, будто он и вовсе не хотел затрагивать эту тему. — У меня есть братья и сёстры, но они из… побочных ветвей. Ко всему прочему, их талант не сравним с моим. Из-за этого вся семья возлагает на меня большие надежды. И как сам понимаешь, сильно давят на меня во всём.

— Приходится быть образцом для подражания? — спросил я, поднося чашку с чаем к губам.

— Не то слово. За каждым моим шагом род внимательно следит. Хотя я позволяю себе иногда своевольничать, — на этих словах Гиневард, как мне показалось, искренне улыбнулся.

— Это ты про то, что второй турнир подряд сдаёшься третьему принцу? — поинтересовался я.

— И это тоже. Отец относится к моему выбору с уважением, но всё равно настаивает, чтобы я дал принцу поединок, — тут улыбка Гиневарда померкла. — Я имел в виду отказ сражаться с Юлией под предлогом, что мне её не победить.

— А насколько это вообще правда? — не мог не поинтересоваться я. — Из всех встреченных мной магов, ты самый сильный на своём круге, и это факт, с которым сложно спорить. А ведь ты мне так ни разу не раскрыл всю свою силу.

— Должны же у нас двоих быть свои секреты, — усмехнулся в ответ на это Рязанский. — Если использовать ту силу, которую я показываю тебе — она меня победит. Начни я сражаться без сдерживания — кто знает. И мы с тобой немного отвлеклись.

— Я слушаю… дальше, — быстро ответил я.

— Как ты уже понял, за моими действиями внимательно следят. Из-за этого возникают проблемы с общением с Юлией, — Гиневард скрывал свои эмоции за маской, но я всё равно видел, что эти слова даются ему непросто. — По-хорошему, я вообще должен избегать с ней любого контакта.

— С чего бы вдруг? — удивлённо спросил я.

— Рязанские на протяжении двухсот лет враждовали со Смирновыми. Перемирия мы достигли чуть больше восьмидесяти лет назад, но сам понимаешь, вражду забыть непросто, — покачал головой парень. — Особенно после того, как и мы, и они вырезали целые ветки побочных родов при первой же возможности. Между нашими родами взаимная ненависть, поэтому на публику мы демонстративно не замечаем друг друга, если только это не касается делового разговора.

— Я могу тебе только искренне посочувствовать, потому что ситуация мягко скажем, не из приятных, — вздохнул я.

— Да я-то что. Хуже Юлии приходится — она у нас ко всему прочему глава студсовета, — на мгновение я почувствовал от Гиневарда жажду крови, направленную просто в воздух. — Некоторым из студентов очень на руку тот факт, что мы с ней тайно дружим. Они пользуются этим, чтобы её шантажировать. Ничем хорошим для них это не заканчивается, конечно, но для моей подруги это большая головная боль.

— Выходит, ты ей так и не собираешься признаться? — я решил, что пора бы прямо спросить это у Рязанского.

Всё-таки и ему мог требоваться тот самый толчок к действию, тем более он сам начал меня к подобному подталкивать. Иначе парень мог потом всю жизнь сожалеть об упущенном выборе.

— Кто знает, — абсолютно спокойно ответил Гиневард, из-за чего я не мог прочесть его настоящую интонацию. — Если я пойду и признаюсь ей в любви, то ничего не изменится, даже если эта любовь взаимна. Я должен стать гораздо сильнее и возглавить род. Только тогда я смогу повлиять на наши отношения друг с другом и изменить то, что происходит между нашими родами.

После услышанных слов я ещё сильнее зауважал Гина. По сути, у нас с ним было схожее мышление. Хотя в одном я с ним был не согласен.

— Ты прав, но есть одно, но — сколько лет уйдёт у тебя на это? — по лицу парня я понял, что ему очень неприятно слышать горькую правду. Он и сам прекрасно понимает, что в этом самая большая проблема. — А что, если Юлия найдёт себе к этому моменту возлюбленного? Или же вовсе сразу откажет тебе? Что тогда ты почувствуешь, как не образовавшуюся пустоту в своей душе? Стоит ли оно того?

— Если Юлия будет счастлива без меня, то я не стану этому препятствовать. Это в первую очередь её выбор, а не мой, — после этих слов он демонстративно сжал кулак. — Однако если кто-то решит принудить её к чему-то, то ему в первую очередь придётся встретиться со мной.

После его слов я молча кивнул, не став задавать новых провокационных вопросов. В конце концов, я для себя убедился, что Гиневард пойдёт на всё, чтобы его подруга была счастлива. А это многое говорило о нём как о человеке с твёрдой волей и характером.

— Даже забавно, к чему нас в итоге привели разговоры о любви, — решил я увести эту тему в сторону. — Ты ведь, кстати, хотел стать сильнее. Как насчёт ещё одного спарринга?

— Спрашиваешь тоже, — ответил Гиневард и залпом опустошил остатки напитка. — Пошли, я тут выучил одну интересную комбинацию атак, которую нужно отработать.

После этого разговора прошёл ровно день, и скоро должны были начаться зимние каникулы. Я уже было стал выбирать места для отдыха, куда бы пригласил всех друзей отдохнуть, но война с родом Дакров мне всё испортила.

А всё потому, что мне приказали участвовать в войне. Вот тебе и не трогают наследников.