Мнимые люди

Мимикрид

Февраль, 20….г.

После того мракобесия, что на протяжении месяца, творилось в Москве, огромный город впал в оцепенение, всячески прекратив активную жизнь. И вскоре его медленно и верно укрыло снегом, погрузив в подобие сна. Только трассы федерального назначения и крупные магистрали, по-прежнему очищались коммунальными службами, да и то с грехом пополам. Остальная же часть столицы утопала в белой зимней шубе…

С введением в Москву войск «ВДВ», силами Кантемировской и Дзержинской дивизий, жители города, сомневающиеся или не желавшие, до сих пор, покидать своё имущество, но кому было ещё куда податься, второпях покинули злополучный город. Посольства многих стран, в основном западных, вообще отказались находиться на территории страны, и в том же темпе, похватав шмотки вылетели из страны. А кто, из послов, всё же не отказывался, но высказывал свой страх, по поводу пребывания в городе, в скором времени, в целях безопасности, были переведены в Петербург. Туда же вскоре и эвакуировали федеральное правительство. А уже за главами государства потянулись, банковские службы, биржевые, офисы и начальство крупных компаний — элита экономической мощи страны. И в самом городе вскоре осталась только мэрия и префектуры города…

И чтобы такой героический шаг не оказался безрассудным, оставшихся министров постоянно сопровождал вооружённый конвой, а сами улицы города, с недавних пор, патрулировались военными. И в местах наибольшего скопления людей постоянно присутствовало практически такое же количество солдат, какое и обычных граждан.

По ночам, в создавшейся истерической и напряженной обстановке, жителям города запретили выходить на улицу. Но несмотря на договорённость с гражданскими лицами, каждую ночь, на милиционеров и солдат-десантников, с пугающим постоянством, совершались нападения неизвестных. И вскоре патрули, постоянно находящиеся под жёстким прессингом, впредь стали открывать огонь на поражение не интересуясь личностью повстречавшегося гражданина. Возможно эта мера помогла патрулям избежать лишних жертв среди личного состава, но какой ценой… Очень часто, жертвами расстрела оказывались вполне обычные граждане: заблудившиеся, подвыпившие или не успевшие добраться засветло до дома, или влюблённые парочки, выбравшиеся погулять по вечерним улицам Москвы. Все эти люди не виноваты ведь, что зимой так рано темнеет, а просидев весь день на рабочем месте, разве неохота немного погулять на свежем воздухе, а уж тем более любящие сердца, разве когда-нибудь действовали они разумно. Но на жертвы беспощадной расправы вооруженных патрулей, вынужденно закрывали глаза, отмахиваясь, что мол сами виноваты, вас же предупреждали. Может и были правы, а может…

Второй месяц город походил на бомбу с таймером замедленного действия. Всеми силами, разведка скрывала факт о существование мутантов в городе, взяв под свой жёсткий контроль «СМИ». Наверно правильно, а то такие знания в руках обычного обывателя, повлекли бы за собой огромные жертвы среди всего населения города. Люди сразу же стали бы подозревать и своих ближних и соседей, и просто мимо проходящих субъектов, вынужденно сбиваясь в стаи и они стали бы нападать на всех попавших им на глаза.

Версия терроризма и так вызвала в умах людей немалый сдвиг по фазе на почве истерии, а узнай они о мутантах, и в городе началось бы, настоящая, гражданская война. Не буди лихо, пока тихо…

В Москве кипели страсти, а под ней тихо, и даже, как-то незаметно трудились люди. Спецлаборатория биохимии располагалась где-то под городом на глубине нескольких десятков метров и построена была ещё в советские времена, для быстрого изучения локальной зоны заражения и разработки соответствующих противомер, в случае нападения агрессора в лице империалистических государств, в особенности США и её союзников, на период холодной войны. В девяностые, во время перестройки, лабораторию законсервировали и забросили, как и многие, в то время, объекты стратегического назначения.

Ближе к двухтысячному, в связи с новой угрозой, теперь уже в лице террористов, коими силами могла свершиться атака главного города страны, с применением химического и бактериологического оружия массового поражения, лабораторию вынужденно расконсервировали. После чего оснастили современным оборудованием, как для работы проведения исследований, так и для защиты от утечек, как биологических, так и химических ядохимикатов. И защиту выстроили, надо сказать, на славу. Реальную картину контрмер, при возможной утечке, знали только два человека — начальник охраны и главный специалист, под чьим руководством работает весь персонал подземного учреждения.

Получив в своё полное пользование ультра современную лабораторию профессор Школяров никак не мог налюбоваться на её возможности.

«Какие исследования можно здесь проводить», — восторгался он, — «а какие открытия. Это тебе не какой-нибудь заштатный институт, где всё оборудование давно уже дышит на ладан и вполне могло быть лично знакомо с самим Менделеевым».

Удручал лишь один факт — лаборатория являясь режимной зоной сверхсекретности и выход на поверхность строго ограничивался, приходилось и жить и спать, и работать, только её на территории, в комнатках напоминающие бункеры — этакие каменные мешочки.

Но несмотря на всю уникальность лаборатории и возможности которые она преподносила своему обладателю, а дальнейшая работа по изучению новой формы жизни, у профессора Школярова, нещадно стопорилась — нужен был живой экземпляр, а его как назло всё не было. Генерал Звягинцев только всё обещает, мимоходом бросая: «ждите». И Школяров после пятой уже по счёту попытки поторопить генерала, бросил это бесполезное занятие, отдаваясь на волю случая.

А исследования между тем, с каждым днём, притормаживали свой бег. Трупы в итоге приходилось кремировать, как биологически опасный материал, а новые поступали очень редко, и если честно — всего один, за месяц. Собранные образцы тканей, учёные сохраняли по мере возможности и по ним удалось вскоре всё же что-то да выяснить. Оказалось, что мутация у полученных образцов, произошла на генном уровне, во всём организме, а не локально, как предполагалось ранее. Но вот что вызвало этот эффект и каким образом? Что послужило толчком для специфической реакции организма? Нет ответа. А ломать голову и строить всего лишь догадки — это не было в духе профессора Школярова. Пусть молодёжь этим занимается, а он прожженный специалист своего дела и несмотря на нереальность происходящего, со стороны здоровой логики, он не собирался на пустом месте лезть в дебри и строить там не менее фантастические гипотезы.

Наконец, ближе к вечеру среды, пришло сообщение, о поимке одного мутанта и завтра же с утра, люди генерала Прохорова, возьмут мутанта под свою опеку и доставят целёхонького в лабораторию. Узнав о столь радостной вести, профессор не на шутку разволновался и дальнейшая работа просто валилась из рук, и заместитель предложил Школярову отправляться отдыхать до-завтра. Тот пораскинув мозгами, неукоснительно подчинился…

На следующий день, порог секретной лаборатории пересекли четверо спецназовца, ведя под руки, в смирительной рубашке, обвитой цепью, человека со странно изогнутыми ногами. Но не смотря на явный дефект, в движениях человека чувствовалась какая-то особая и хищная грация.

Профессор Школяров, завидев вожделенный объект своих исследований, подлетел к спецназовцам, как подросток, получивший наконец долгожданный подарок:

— Ну наконец-то! Мы уж тут просто заждались. — И в запале приблизился к мутанту на не позволительное расстояние.

— Э… папаша! Ты того, поосторожней. — Отстранил здоровый спецназовец Школярова. — Эта тварь, прежде чем попасться, нам две капроновые сети порвала и снотворного столько проглотила, что «стадо слонов» можно положить, а ему хоть бы хны, уже через двадцать минут прочухалась. Еле скрутили. Двух наших, гадина, зацепила. Так что вы господа учёные не очень то к нему близко приближайтесь. Мало ли, что…

И в подтверждение, мутант резко рванулся на профессора, с такой силой, что четверо здоровых мужиков аж покраснели от натуги, пытаясь удержать того на месте.

— Да-да, конечно. Учтём… — отшатываясь проблеял Школяров, вытирая платком, выступившую на лбу испарину. — Давайте его сюда. — И более не мешкая, показал на стеклянный бокс с железным столом-каталкой внутри.

Спецназовцы с натугой затащили, упирающегося мутанта в бокс и крючьями пристегнули сковывающие цепи, к столу.

— А зачем вы, завязали ему рот? — поинтересовался Школяров, наблюдая за процессом, пленения. — Ругается?

— Если бы. Эта сволочь, любитель харкаться. Так и брызжет слюной, — отдуваясь, ответил здоровенный, под два метра, спецназовец, видимо самый главный.

— Да? — неподдельно удивился микробиолог. — Интересно, и с чего бы это?

— Не знаю. Не моё это дело. — Растёр затекшие руки, служивый после чего заспешил убраться восвояси. — Ну всё, пошли мы. И поосторожней с этим… — махнул он в сторону мутанта. — в случае чего, враз вам башку оторвёт, эта точно. — И вместе с остальными покинул лабораторию, а на их место встали два автоматчика, уже внутренней службы безопасности.

Разглядывая во все глаза оставленный презент, Школяров аж рот раскрыл от удивления, а когда его кто-то толкнул неосторожно, он придя в себя недовольно топнул:

— А ну все за работу, — разогнал он, столпившихся у бокса, сотрудников. — И чтобы срочно сделали томографию, рентген, УЗИ, и взяли пробу крови. И побыстрей, через три часа жду результатов.

«Наконец-то настоящая работа!», — воскликнула душа и потирая руки, Школяров отправился к себе, отзваниваться генералу Прохорову, с благодарственной речью…

Неделя пролетела незаметно, как один долгий день. Без сна и отдыха, работал Школяров не покладая рук, анализируя проведённые эксперименты, и всё больше убеждаясь, что мутация поступившего к нему пациента, была вызвана не естественным образом, а скорее всё-таки искусственно. Но как? Этот-то вопрос, больше всего и мучил. Понятно было, что «ДНК» мутанта не многим отличается от нормы. Но каким путём — это самое отличие произошло? Что вызвало мутацию генов? Загрязнение внешней среды, химическое отравление, радиационное облучение, неизвестная болезнь? Вопросы, вопросы, вопросы…

Тестируя очередные анализы, от экрана монитора, профессора, оторвал звонок чёрного телефона, внутренний связи.

— Слушаю? — недовольно бросил он в трубку.

— Профессор Школяров? — поинтересовались в трубке.

— Да.

— Зайдите ко мне в кабинет, есть разговор. Срочно.

— Сейчас буду, — буркнул Школяров кладя трубку. И зачем это он понадобился майору Чеботареву — шефу внутренней службы безопасности?

Через пять минут, гонимый своим же вопросом, профессор вошёл к майору.

— А… это вы. — Оторвался майор от бумаг, разложенных на столе. — Что-то вы быстро? Я ждал вас минимум через полчаса. Думал хрен два вы сразу оторвётесь от своих исследований. Присаживайтесь.

Школяров выдвинув стул из-под стола уселся и уставился на Чеботарёва красными, от недосыпа, глазами.

— Дело у меня к вам, вот какое, — издалека начал Чеботарёв. — Вы знаете, что пропали три ваших сотрудника и один мой?

— Да, — подтвердил Школяров. — Я слышал, что они вышли в город, после чего не возвращались. Может, они загуляли? Всё-таки две недели под землёй.

— Может и так… — не стал отрицать майор потирая выбритый до блеска подбородок. — Но вы знаете, какая чертовщина сейчас происходит в городе. Люди пропадают средь бела дня и потом их находят мёртвыми или обезумевшими. Поэтому я вот, что хочу вам сказать. — Школяров протёр глаза, и с интересом уставился на очень серьёзного майора. — С сегодняшнего дня, — продолжал Чеботарёв, — передайте всему персоналу, что выход на поверхность будет строго ограничен. А для того чтоб выйти из лаборатории, нужно отныне предварительно подавать заявку. После чего, к каждому сотруднику, выходящему на поверхность, будет приставлена вооружённая охрана. — И собрав со стола разбросанные листы бумаги, пояснил. — Я не знаю чем вы здесь занимаетесь. Но я уверен, что это очень важно. И я не могу допустить, чтобы с сотрудниками лаборатории происходили несчастные случаи или они без вести пропадали. Вы со мной согласны?

Школяров нехотя, но всё же утвердительно кивнул.

— Вот. — Расслабился Чеботарёв. — А почему это, я вам сначала говорю, а не по селектору громкой связи, сейчас объясню. Понимаете, люди работающие в нашей лаборатории, работают здесь недавно и потому полностью не приспособлены находиться в закрытом помещении, да ещё под землёй, в течение долгого времени. Поэтому узнав о моём распоряжении, они могут начать, возмущаться и докладывать вышестоящему начальству, люди-то они известные и неволить здесь их никто не имеет право. А мне бы не хотелось отвечать на нападки со стороны моего начальства, что мол, приняв меры, я превышаю свои обязанности, — майор улыбнулся профессору, как доброму и старому другу. — Но вы же подчиняетесь непосредственно генералу Овчаренко. И потому, если вы со мной согласны, вы могли бы поставить генерала в известность от своего собственного имени, что мол это ваша идея, и в целях безопасности вы бы лично хотели ограничить свободу сотрудников…

Школяров молчал, не зная как ему поступить. Но если честно, ему было глубоко наплевать на личные интересы сотрудников лаборатории и потому, в конце концов, он наверное и согласился:

— Хорошо. Я сегодня же позвоню. Мысль, кстати надо сказать, хорошая. Да и нечего, сотрудникам, делать наверху, у нас и тут работы полно, некогда им по городу шляться.

— Во! — Одобрил майор. — Сразу видно, что вы человек старой закалки, и потому знал, что мы поймём друг друга. Значит мы с вами договорились? — Школяров коротко кивнул головой. — В таком случае я больше не смею вас задерживать.

Выйдя из кабинета Чеботарева, микробиолог сразу же окунулся в результаты исследования своего любимого мутанта и вскоре напрочь забыл о разговоре и лишь ближе к ночи осознав свою ошибку, оставил для себя, на видном месте, записку с напоминанием.

Но один прискорбный случай, произошедший в лаборатории, вынужденно отложил профессорский звонок генералу. Зато, ответил на самый главный вопрос, мучивший Школярова на протяжении всей недели…

Школяров проснулся ближе к двенадцати, видно сказались напряжённые часы работы, и разбудил его не звонок будильника, а истеричный звук сирены, нещадно вывшей по всему комплексу лаборатории.

Ещё не проснувшись окончательно и не очистив голову от остатков сна, профессора сдуло с кровати, словно ветром и несмотря на своё заторможенное состояние, Школяров, даже в беспамятстве, четко сознавал, где сейчас находится. А на режимном объекте звук тревожной сирены, мог означать только одно — жизнь! — если быстро отреагировать на неизвестную опасность, или смерть! — если промедлить хоть секунду и упустить момент.

Натягивая белый халат, Школяров нёсся по извилистому коридору со скоростью болида. Противный халат никак не хотел застегиваться развеваясь парусом, позади профессора. Навстречу попадались встревоженные сотрудники ночной смены. Они выглядывали из жилых комнат в узкий коридор и сразу же шарахались от несущегося на них словно ведьма на помеле, главного координатора проекта.

А у профессора в голове металась только одна предательская мысль:

«Неужели мутант вырвался на свободу?! Бог мой! Сколько же он перебьёт людей, прежде чем его остановит служба безопасности».

Преследуемый образами, один кровавее другого, Школяров нёсся в главную лабораторию исследовательского центра и за поворотом в девяносто градусов, неожиданно врезался в двух вооружённых людей. От удара два спецназовца даже не шелохнулись, как стояли, словно изваяния из бронзы, так и остались стоять, а вот Школяров не ожидая никого за поворотом, глупо шлёпнулся на задницу.

— Сюда нельзя! Закрытая зона, вернитесь пожалуйста в жилой корпус, до прояснения обстоятельств происшествия, — продекламировал дежурную фразу, один из спецназовцев и не узнавая, грозно помахал автоматом на второе лицо лаборатории, показывая чтобы тот убирался.

— Я профессор Школяров, главный по проекту! Что здесь происходит?! — Отдуваясь, возбуждённо закричал Школяров и не дожидаясь ответа обречённо выкрикнул. — Он вырвался, да?!

В этот момент, из-за спин безопасников показался капитан Фёдоров, заместитель майора Чеботарёва:

— Профессор, хорошо что вы пришли. Пойдемте, — Федоров взял под локоть Школярова и повёл вглубь запретной зоны. — Что именно произошло я сразу толком объяснить не смогу. Сейчас всё сами увидите и сами сделаете вывод. Но по моему мнению, проект придётся закрыть.

Не успев возмутиться, профессор под ручку с капитаном, ступил на место происшествия, и обомлел. Это оказалась не главная лаборатория, как он думал ранее. А была это лаборатория исследования генов с дорогостоящим компьютерным спектрографом, на котором хромосома «ДНК», раскладывалась на составляющие. И сейчас перед его глазами, лаборатория предстала в разгромленном виде. Она напоминала настоящее место боя. Дорогостоящие оборудование разбито, столы перевёрнуты, стулья валяются вдоль стен, кто-то их с силой видать отшвыривал со своей дороги, на полу стеклянные осколки, и при каждом шаге они противно, как мелкие косточки, хрустят под ногами, а на стенах то и дело попадаются глубокие следы от пуль.

И чуть ли не лишившись ума, от варварского кощунства, Школяров задал глупый вопрос:

— Здесь стреляли? — В данный момент он не видел людей вокруг себя. Его больше волновала стена изрешеченная автоматной очередью. «Какой ужас стрелять в лаборатории, здесь же хрупкое, высокоточное оборудование, единственное в своём роде».

— Что здесь произошло? — наконец спросил он оборачиваясь к Фёдорову.

— Пойдёмте. — Капитан взял профессора под руку и любезно указал, на один из перевёрнутых столов. — Вот, взгляните сюда.

Последовав совету, Школяров заглянул… И сразу же, что ему бросилось в глаза, была кровь, сочившаяся из-под указанного стола. А нерешительно заглянув за препятствие, профессор наткнулся на молодого сотрудника лаборатории. Тот лежал в луже крови, и не просто луже, а целом озере. И тело его просто было разорвано автоматной очередью и судя по характеру повреждения, в лаборанта всадили не менее одного автоматного рожка.

Резко отстранившись от жуткого зрелища, Школяров с трудом подавил в себе рвотные позывы:

— Мама дорогая! Это что? — выпучивая глаза спросил он у Фёдорова.

Тот указал на молодую женщину:

— Вот, это одна из ваших сотрудниц. Она была здесь, когда всё произошло. Лучше спросите у неё. Правда в её теперешнем состоянии, добиться от неё вразумительного ответа будет довольно сложно.

Школяров повертел головой и заметил забившуюся в левый, от двери, угол молодую женщину, а рядом местного врача пытающегося привести девушку в чувство.

«Кажется это Надя Смирнова, а убитый, кажется её жених — Антон Воровский», — припомнил, сквозь чехарду мыслей, Школяров.

Не мешкая профессор подошёл к девушке, но расслышал лишь невнятное и безостановочное бормотание. Прислушался. Нет, ничего не разобрать…

— Она в шоке. Я вколола ей успокоительное, но оно ещё не начало действовать. Пострадавшей нужен отдых, а капитан нас не отпускает, до прихода Чеботарёва, — откидывая челку, пожаловалась подошедшему профессору, Антонина Петровна — местный врач.

— Она вам что-нибудь говорила о том что здесь произошло? — почему-то прошептал он, в ответ.

— Нет, — врачиха покачала головой. — Бормочет только и всё. У неё каталепсия, она сейчас не с нами, при этом, её мозг постоянно проигрывает момент пережитого ужаса.

Девушка беззвучно рыдая, продолжала постоянно бормотать что-то неразборчивое, и изредка всхлипывать.

— Когда два человека из службы безопасности ворвались в лабораторию, то увидели, как, кажется Воровский его фамилия, душил вот эту девушку, — тихо подходя пояснил капитан Фёдоров, смотря на бедную девушку. — Они попытались его оттащить, но Антон бросив девушку набросился на них самих… Похоже он сразу убил одного из наших, просто свернув шею. А второму ничего не оставалось как, получив страшный удар по голове и теряя сознание, открыть огонь на поражение. Скорее всего это спасло ему жизнь…

Вдруг девушка, по всей видимости догадываясь о чём сейчас говорили у неё над головой, прекратив невнятное бормотание, чётко сказала глядя на Антонину Петровну:

— Мы работали вместе с ночи. У Антона что-то там не выходило и он, всё больше раздражался. Я сначала успокаивала его, как могла, подшучивала, а потом под его настроение и сама стала злиться на Антона. Я накричала на него и сказала чтобы он шёл спать, а Антон весь затрясся… Я подумала от злобы и Он напал на меня… Напал!.. И стал душить, — девушка остановилась и разрыдалась в голос. А потом истерично, захлебываясь слёзами, добавила. — Его глаза… Глаза… В них было настоящие безумие, а потом… Потом, он отшвырнул меня, а потом… Его ноги переломились, как у того мутанта и Антон напал уже на кого-то другого…

— Что?! — страшно заорал профессор Школяров, уцепившись за слово «мутант». В три прыжка достиг перевернутого лабораторного стола и внимательно осмотрел труп Антона.

«Точно! Хоть труп и лежал в довольно вывернутой позе, похоже Антон отброшенный автоматной очередью, перелетая стол, опрокинул его, и сейчас напоминал матерчатую, скрученную куклу, Школяров таки разглядел странно изогнутые ноги. Хотя так сразу и не заметишь».

Тело микробиолога сковало льдом ужаса. Похоже он стал догадываться чем же на самом деле вызвана мутация.

«Вирусом! Но, как же так. Почему мы не проводили эксперимент на взаимосвязь поражённой ткани со здоровым образцом? — сокрушённо пробормотал себе под нос Школяров.

А тем временем, в лаборатории отключилась сирена и в помещение с угрозой в голосе, вошёл майор Чеботарёв:

— Что здесь у вас происходит?!

Майор мельком глянул на замершего профессора у перевёрнутого стола. Затем подошёл к девушке, скорчившейся в углу. Врач Антонина в двух словах изложила сбивчивый рассказ девушки о происшествии в лаборатории. Потом, выслушал доклад капитана Фёдорова, подошёл к Школярову. Постоял, поглядел, поводил бровями, а затем побагровев, заорал на служивых, в чьи обязанности входила охрана данного бокса, бешено выкатив глаза:

— Как это вашу мать называется! Где были вы! Почему покинули пост охраны! Каждая лаборатория должна всё время быть под охраной! Почему охрана главной лаборатории должна покидать свой пост и сломя голову нестись сюда, предотвращать происшествие. Где вы были, мать твою! — брызжа слюной на подчинённых, орал он.

— Мы это… — попытался оправдаться один.

— Ничего, блядь, не хочу слышать! — заревел в ответ Чеботарёв. — Рапорта на стол! Вы у меня под трибунал пойдёте! Я бы вас, будь моя воля расстрелял, блядь! Пойдёте дворы мести, вас не одна служба не возьмёт! Уж я то постараюсь…

— Майор, подойдите сюда, — перебивая гневную речь Чеботарёва, тихо прошептал профессор Школяров. И его шёпот был наполнен таким страхом и такой обречённостью, что сразу заставил всех замереть на месте.

Майор сделав шаг к профессору, вдруг снова обернулся к двоим провинившимся, стоящим как истуканы:

— Вы ещё здесь? — выпучил он глаза. — А ну пошли вон с глаз моих! Капитан, этих двоих под арест, я лично с ними разберусь.

Отчеканил и пошёл было к профессору, как один из спецназовцев, неожиданно выронил автомат, и тот, подскакивая, гулко ударился об кафельный пол. Странное поведение человека в форме сразу вызвало немую сцену и все кроме профессора уставились на спецназовца.

Майор оторопел, оборачиваясь:

«Что это с ним? Неужто настолько испугался? — подумал Чеботарёв и в его глазах промелькнуло удивление».

А в следующий момент, спецназовец нанёс майору сокрушительный удар в грудь, и Чеботарёв, отлетев на два метра, врезался, переломившись, в вмонтированный в стену, лабораторный стол.

Потом спецназовец, как в немом кино и при замедленной съёмке, повернул к напарнику, бессмысленное, похожее на маску лицо. Его ноги поочерёдно переломились. Сначала одна и спецназовец осел на один бок, затем вторая…

Хвала второму бойцу. Он сразу оценил обстановку и не раздумывая приставив дуло автомата к голове бывшего напарника, нажал на курок. Пуля пробив лоб, разворотила затылок, веером расплескав мозги по стене. Мутант по инерции покачнулся, сделал ещё два шага назад и, завалился.

Капитану Фёдорову показалось, что его ударили обухом топора. Всё произошло так стремительно и так нереально, что его разум просто отказывался во всё это верить… Он словно контуженный, стоял и просто смотрел дикими глазами на мёртвое тело спецназовца, прошедшее трансформацию, не слыша даже, как совсем рядом, в углу, визжали от страха женщины. Наконец наваждение отступило:

— Оцепить лабораторию! Никого не впускать и не выпускать! — проорал он команду, набежавшим, на выстрел, сотрудникам безопасности. — Всем сотрудникам свернуть работу и вернуться в жилой комплекс. Выполнять, живо!

Безопасники как табун лошадей бросились по узкому коридору, выполнять приказ.

— Профессор посмотрите, что с майором. Профессор! — переходя от слов к действию, крикнул Фёдоров. Школяров не отреагировал, а как сомнамбула продолжал стоять у тела Антона. — Черт бы вас побрал! — выплюнул он следом и обратился к врачу. — Антонина Петровна, гляньте, что с майором.

Антонина Петровна расцепив руки Смирновой, подошла к распластавшемуся у стены майору:

— Жив слава богу! — выкрикнула она. — Хоть и без сознания. Попробую привести его в чувство. Только, я одного только боюсь. Вполне возможно, что у майора внутреннее кровотечение.

— Понятно, действуйте… Профессор! Профессор, вы как? — Фёдоров потряс Школярова за плечи, возвращая в реальность, — очнитесь… в порядке.

— А! Да-да, спасибо я в порядке, — Школяров наконец очнулся. — Что с майором? Он жив?

— Слава богу жив, но вот надолго ли. Антонина Петровна говорит у него повреждены внутренние органы.

— Ужасно! Нужна срочная госпитализация. У нас здесь нет возможности его вылечить.

— Согласен. Носилки! — выкрикнул Фёдоров в коридор.

— Профессор, майор очнулся. Он требует вас, — Антонина Петровна привела в чувства Чеботарёва и он лежа у двери вдруг задвигал ногами, порываясь встать, но врачиха ему этого не давала сделать и с силой, как могла, удерживала, прижимая за плечи.

Школяров вместе с Фёдоровым подошли к лежащему на полу майору. Изо рта Чеботарёва с каждым выдохом вылетали капельки крови и его губы и подбородок постепенно окрашивались в ярко-алый цвет. Сомнений не было у майора внутреннее кровотечение. Глаза его при этом лихорадочно бегали из стороны в сторону, будто ища кого-то. Наконец взгляд остановился сфокусировавшись на подошедшем к нему профессоре Школярове.

— Школяров, почему среди наших людей оказались мутанты? — слова майору давались с огромным трудом и в основном он хрипел, нежели говорил, давясь собственной кровью.

— Майор, мы заблуждались. Мутация нашего пациента вызвана вовсе не внешними факторами окружающей среды, а вирусом. Вирусом, до сих пор, неизвестный науке, — зачастил профессор. — И я не исключаю, что лаборатория уже заражена.

— Что-о? — майор аж приподнялся не веря своим ушам, а потом с кашлем рухнул обратно. — В таком случае, капитан берёте командование на себя, — распорядился он. — Возьмите ключ с моей шеи, Школяров вам всё объяснит, — речь майора всё больше сбивалась и каждое новое слово становилось всё тише, тише и тише… — Профессор, вы слышите? Профессор… вы обязаны… заражение… карантин… срочно… — и майор замолчал навек.

Антонина Петровна ладонью закрыла ему веки и тихо прошептала: «ВСЁ…», потом сняла с шеи Чеботарёва пластиковый ключ и передала капитану Фёдорову.

— Он прав. Нам нельзя медлить, — согласившись с последними словами майора, Школяров подошёл к двери, приглашая двух автоматчиков внутрь. Потом сбоку от двери на кодовом замке набрал комбинацию, известную только ему и до не давних пор майору Чеботареву. Сверху от замка отъехала металлическая пластина, открыв взору отверстие для ключа. Школяров сдернул с шеи такой же пластиковый ключ, как и у майора, вставил в замочную скважину и повернул. В ту же секунду по всему лабораторному комплексу раздался тягучий, пронзительный вой сирены, сопровождаемый миганием включившихся красных ламп. А из многочисленных динамиков раздался голос автомата:

— Внимание! Всему персоналу! В лаборатории объявлен карантин. Во избежание утечки опасных веществ, лабораторный комплекс будет временно заблокирован. Всему персоналу оставаться на своих местах, до прибытия эвакуационной группы. Спасибо!.. Пятисекундная готовность до блокирования лабораторных отсеков: 5… 4… 3… 2… 1.

После того как голос из динамиков умолк, досчитав до нуля, дверные проёмы лаборатории перекрылись, упавшими с верху пуленепробиваемыми и огнеупорными, прозрачными панелями. А затем вокруг неожиданно погас свет, после чего включилось только аварийное освещение по торцам стен.

— Это что? — на лице профессора Школярова проступило неподдельное удивление. Он досконально зазубрил процедуру карантина, но чтобы вырубалось освещение, о таком он не знал.

— Это новая процедура. Вас разве не уведомили? — откликнулся на вопрос профессора, Фёдоров. — При введении процедуры карантина, лаборатория автоматически отключается от основного источника питания. Все приборы обесточиваются, во избежание возникновения возгораний, в лабораторных боксах. Работают только галогеновые лампы.

Дослушав, профессор взволнованно подскочил к телефону:

— Чёрт! — с досадой выкрикнул он. — Не работает. А мне срочно надо связаться с генералом. Где находиться рабочий телефон? Должен же, хоть один работать в экстренных случаях?

— В главном сервисном комплексе, — ответил Фёдоров, поглядывая на внутреннюю перегородку. — Там телефонная линия блокируется отдельно, от всего комплекса, там же находится главный компьютер, поддерживающий нашу жизнедеятельность здесь под землёй.

— Надо идти туда, срочно, — заспешил Школяров, порываясь отключить блокировку бокса.

— Но это запрещено инструкцией, — возмутился капитан Фёдоров отстраняя профессора от кодового замка. — Мы должны дождаться группы эвакуации…

— Молодой человек. Мне кажется что вы до сих пор не поняли с чем мы здесь столкнулись. Возможно эвакуировать будет уже некого, — раздражённо бросил Школяров, глупому капитану. — Мне срочно нужно связаться с генералом Овчаренко. От наших действий зависит не только, ваша и наша жизнь, а жизнь целого города. Вы понимаете это?

— Это настолько серьёзно?

— Да, чёрт вас возьми, серьёзней уже некуда! — выкрикнул Школяров брызжа слюной.

— Раз так… — капитан в задумчивости, помедлил с ответом, — хорошо, действуйте, но под вашу ответственность. Мы вас прикроем если что. Но я не знаю кода на выход.

— Зато я знаю. Ну-ка пустите, — профессор оттолкнул Фёдорова и набрал комбинацию на кодовом замке. Ничего не произошло. — Чёрт неужели Чеботарёв сменил коды доступа? — изумился Школяров, покрываясь испариной.

— Попробуйте снова и не волнуйтесь так, — посоветовал капитан, стоя рядом.

Школяров в ответ зло пожевав губами, снова, теперь уже не спеша и проговаривая заветные цифры в слух, повторно набрал комбинацию. В этот раз прозрачная панель стронулась с места. Приподнялась над полом и, замерла…

— Да открывайся же твою мать, гадина проклятая! — Школяров не на шутку разойдясь, стал с остервенением пинать ногами застрявшую панель. Панель, преграждающая выход, жалобно пшикнув серверным мотором, испуганно убралась обратно в потолок.

И в этот момент в коридоре, перекрывая вой сирены, раздались автоматные выстрелы и крики. Все находящиеся в помещении инстинктивно пригнулись, поглядывая друг на друга.

— Пропустите! — двое спецназовцев оттолкнув Школярова от выхода, профессионально выскочили в коридор, вскинули автоматы к плечу и приготовились открыть огонь по любому двигающемуся объекту, если тот не ответит на их предупреждения.

Один боец смотрел в одну сторону, другой в противоположную.

— Чисто, — бросил первый.

— Чисто, — вторя первому, ответил второй.

— Проклятие! — капитан Фёдоров схватился за рацию. — Группа «Альфа», группа «Бета», отвечайте, что у вас происходит! Почему открыли огонь? Отвечайте! — Рация молчала, слышны были только треск и шумовые помехи. — Чёрт! Похоже запахло жареным. Что ж я согласен с вами, профессор, нам надо срочно пробираться на второй ярус лаборатории. — Без раздумий принял Фёдоров, сторону профессора Школярова. — Кстати профессор, как вы думаете, что это были за выстрелы? Ещё одни мутанты?

— А кто же ещё. Мутация вызывается неизвестным вирусом. И вполне возможно, что мы с вами тоже уже заражены…

— Не может быть… — Фёдоров от такой мысли пришёл в ужас. — Значит весь лабораторный комплекс заражён и любой сотрудник на нашем пути может быть потенциальным мутантом.

— Вот именно! Поэтому мне срочно нужно связаться с генералом. Кто знает… Возможно я или вы в скором времени пройдёте трансформацию и важная информация, могущая спасти миллионы жизней, пропадёт. И в таком случае всё упирается, только во время.

Фёдоров не стал препираться, приступая к прямым обязанностям:

— В таком случае не теряем больше времени. Я, вы профессор и женщины идём в середине. Двое бойцов прикрывают нас спереди, двое сзади. Всем быть начеку. Пошли!

И в том порядке, каком приказал капитан Фёдоров, группа людей гуськом двинулась осторожно вдоль коридора. Впереди два спецназовца, в центре профессор с капитаном рука об руку, а чуть позади, почти что неся на себе Надежду Смирнову, шла Антонина Петровна. Замыкавшие процессию спецназовцы, пятясь задом, со скоростью основной группы, охраняли тылы.

После включение тревоги, в лаборатории стало сразу как-то тихо, безжизненно, и не считая монотонного звука сирены, в коридоре стояла ватная, давящая тишина. Свет маленьких галогеновых ламп, перебиваемый светом тревожных красных ламп, окрашивал коридор в мертвенно-красный цвет, нагоняя тревогу. И люди, двигающиеся по коридору, при таком освещении напоминали этаких крючковатых горгулий, пробирающихся по подземелью замка.

Когда двое бойцов, идущие во главе группы, поравнялись со следующим отсеком, забранным пуленепробиваемой, прозрачной панелью, чуть не забыв о преграде, хотели уже открыть стрельбу. В отсеке по хранению и изучению микробиологических образцов, находился мутант — бывший сотрудник лаборатории. Заметив людей, он всем своим телом, бросился на прозрачную панель. Преграда, под натиском мутанта, завибрировала, но выдержала. Спецназовцы от испуга отпрянули к противоположной стене коридора, наставив на мутанта оружие. Хоть они и понимали всю бесполезность попыток мутанта прорваться сквозь преграду, но видя как дребезжит пятнадцати сантиметровое стекло, всё-таки нервишки да зашалили.

Капитан Федоров приблизившись к двери бокса, мельком осмотрел отсек — увиденное ему очень не понравилось. В забранном отсеке, мутант расправился с двумя своими коллегами и их переломанные трупы валялись на полу как мешки, а сам бешено долбится в бронированное стекло завидев новую жертву. Зрелище, как это не ужасно, красочно подтвердило слова профессора, насчёт заражения всего комплекса.

— Идём дальше, — прошипел он. — Слава Богу он при введении карантина, оказался внутри, а не снаружи. А вот сколько сейчас, таких же как он, может находиться в коридоре? Даже и представить страшно… — Федоров, рукавом кителя, протёр взмокший лоб. — Предельная внимательность, если встретим кого, пусть сначала назовёт себя, прежде чем подходить. Если не назовётся, приказываю стрелять, без моей команды…

Следующие отсеки, мимо которых проходила группа, в основном были пусты. Основной состав сотрудников, при срабатывании первой тревоги, ретировался с рабочих мест в жилые помещения, где и застряли при включении карантина. В одном боксе всё-таки, наткнулись на живых. С трудом уверили, что в данный момент им лучше находиться на месте для их же собственной безопасности, за не пробиваемой перегородкой. Долго не хотели понимать, но потом всё же соглашаясь прильнули к перегородке провожая глазами удаляющуюся группу.

Подойдя к лестнице на второй ярус, группа наткнулась на мёртвых людей в форме вперемешку с мутантами.

— Это группа «Альфа», — глухо прогудел спецназовец, что шёл спереди. — Похоже это их выстрелы мы слышали. Ну и бойня здесь была…

— Возможно несколько человек трансформировалось во время боя, прямо среди них и те не успели ничего сразу понять. — Поделился своей идеей профессор Школяров, восстанавливая возможную картину трагического происшествия. — Видите? Среди них учёные есть и они, как и следовало ожидать, в основном все оказались заражёнными. Это «центровые», они работали напрямую с нашим «пациентом». Похоже «безопасники» сопровождали их в жилые отсеки, когда мы включили карантин.

— Внимание! Движение сзади, — доложил один из замыкающих бойцов, нацепив термо-очки. — Движутся в нашу сторону.

— Гражданские наверх! Двое их прикрывают! Мы прикрываем снизу, — приказал Фёдоров, следя за чистотой выполнения. Потом подошёл к двум оставшимся бойцам, для прикрытия. — Ну-ка, дайка гляну, — и взял термо-очки у замершего в стойке, для стрельбы с колен, спецназовца.

Разглядев в окулярах, приближающуюся, по длинному коридору, человеческую фигуру, капитан Фёдоров выкрикнул:

— Стойте на месте — это приказ! Назовите себя и свою должность. — Ноль реакции, человек продолжал медленно приближаться. — Так ребятки. Похоже это уже не наш кадр, приготовьтесь стрелять, — Фёдоров вытянул руку с табельным оружием, пистолетом «ТТ» и прицелился в человека. До замерших людей, тому оставалось менее семи метров и термо-очки уже не были не нужны, чтобы разглядеть человека. Фёдоров сдёрнул очки с глаз, а то они искажали реальность и повторил приказ, — Стоять на месте! Я повторяю, назовитесь и скажите свою должность! Считаю до пяти! Раз… два… три…

— Ещё один! Быстро приближается к первому, — доложил спецназовец, так и не снявший очки и потому видевший почти весь коридор вглубь. — Первый замер. Оборачивается.

Фёдоров обратно натянул прибор. Шедший к ним человек обернулся ожидая второго, что быстро нагонял. Когда до их сближения оставалось два метра, передний резко обернулся.

— О чёрт! Огонь! — заорал Фёдоров видя, как у переднего человека, находившегося всего в шести метрах от них, переломились ноги и с немыслимой скоростью бросился на «безопасников».

Спецназовцы отреагировали чуть раньше команды и коридор прорезал резкий кашляющий звук автоматов. Пули, словно рассерженные шмели, начинённые свинцом, обгоняя скорость звука, ринулись жужжащей стеной наперерез мутантам. В следующий момент, мутанты будто на что-то разом наткнулись, а потом это что-то отшвырнуло их уже растерзанные тела назад.

И только смолкли звуки стрельбы, как точно такие же раздались сверху, со второго яруса, куда ушла основная группа.

— Наверх! Живо! — дико закричал Фёдоров, после секундного замешательства.

Три пары ног, обутые в тяжёлые «берцы», загрохотали по металлической лестнице, ведущей на второй ярус лабораторного комплекса.

Рядом с лестничным пролётом никого не было.

— Вперёд, по коридору, — скомандовал Фёдоров, бросаясь первым на выручку.

Пробежав с десяток метров минуя заблокированные отсеки, команда Фёдорова нагнала основную группу у перекрёстка, расходящегося по четырём направлениям.

— Они сразу… С двух сторон… А мы решили вас не ждать… А они на нас… Мы их не видели… а они на нас… Антонина Петровна не успела… — нервно, скороговоркой и захлёбываясь на каждом слове, профессор Школяров бросился к Фёдорову, рассказывая что с ними произошло. От пережитого профессор сильно сдал, как-то сразу осунулся, волосы на его голове встали дыбом и от его былой боевой решительности не осталось и следа.

Спецназовец что было наставил автомат на приближающегося Фёдорова с прикрытием, опустил оружие и отошел к лежащему на полу, напарнику. Рядом оцепенев, сжавшись на коленях и обхватив голову руками, сидела Надя. Напротив неё лежала Антонина Петровна, без признаков жизни. Поодаль от группы, на полу распростёрлись два трупа мутантов, бывшие некогда «безопасниками».

Фёдоров мучительно застонал, оглядывая побоище, но на переживания у него не было времени:

— Успокойтесь профессор. Нам надо двигаться. Вы слышите? У нас есть задание и мы должны его выполнить, во чтобы-то ни стало — это наш долг. Слышите профессор? — стал он успокаивать расплакавшегося профессора, прижимая к груди и поглаживая по голове, как маленького испуганного мальчика.

Спецназовец, что прикрывал гражданских, подошёл к капитану и протянул личный жетон напарника:

— Их двое было. Мы просто не успели. В таком узком пространстве просто не развернуться, — без вопросов прояснил он ситуацию. — С начало на нас, слева выскочил один. Пока мы с ним разбирались, справа резко выскочил второй. Он то и прорвался сквозь нас, сразу нацелившись на профессора, а Антонина Петровна прикрыла его собой. Тогда эта тварь разбила ей голову об стену.

А мы с Лёхой — напарником не могли стрелять. Он сразу оказался между нами и гражданскими. И тогда Лёха, ринулся в рукопашную. Ну и скорость у этой твари, товарищ капитан. Я толком-то ничего не разглядел. Последнее что врезалось мне в память — эта то, как тварь ударила Лёху под грудь, оторвав его от пола, а сам её кулак полностью ушёл внутрь Лёхи. В общем Лёха пожертвовал собой ради нас. Пока тварь занимала Лёхой, я проскочил между ними, после чего, ударил тварь ножом в спину и как только она отбросил Лёху, я дал очередью. Долго гадина умирать не хотела, всё извивалась, — на последнем слове, спецназовец протёр увлажнившиеся глаза, поминая Лёху.

— Крепись солдат, — Фёдоров сильно сжал плечо спецназовца. — Лёха был герой… И Антонина Петровна… Но нам придётся их оставить, а самим двигаться вперёд. Я пойду с профессором, — сказал он. Потом посмотрел на Надю и бросил двум бойцам у себя за спиной. — Кто-нибудь, возьмите девушку, — а когда порядок группы был восстановлен, махнул рукой вперёд. — Всё двигаемся. Порядок тот же. Я с профессором сзади и со мной один свободный. Будем прикрывать наши задницы. Ты с девушкой идёте впереди нас, а ты, — капитан ткнул пальцем во второго свободного, не обремененного ношей, — идёшь чуть спереди них. Понятно? Отлично, вперёд. И да, последние — стрелять без предупреждения во всё что движется, — Фёдорову просто был вынужден произнести эти страшные слова. Надо было любой ценой сохранить жизнь профессора. И потому для успокоения души добавил. — Здесь больше нет людей, теперь мы сами по себе…

В лаборатории работало не так много народу, как могло бы показаться на первый взгляд, сопоставляя размеры всего лабораторного комплекса. И как это не странно научных работников в лаборатории было в два раза меньше чем «безопасников». И сейчас группа, под командованием Фёдорова, передвигалась именно по территории службы безопасности. Здесь находились: жилая зона, тренажерные залы, помещения для тренировок, брифинг зал и сердце лаборатории — главный компьютер с ограниченным допуском. Сейчас эти помещения конечно же были заблокированы и основная масса людей, заперты. Но, что на свободе осталось вполне достаточное количество, чтобы разорвать группу в клочья, капитан Фёдоров убедился лично, когда сзади их группу, стали нагонять с десяток мутантов, а не людей, что бесспорным фактом являлось их странное прыгающая походка. Фёдоров с холодком в душе понял, что им не успеть добраться до цели живыми, а если даже успеют, то ещё нужно время на разблокировку дверей, а времени-то как раз и нет.

Люди побежали, но мутанты передвигались слишком быстро, настолько быстро, что человеческий бег по сравнению со скоростью мутанта напоминал бег хромого калеки.

— Капитан! Мы их задержим! Спасайте гражданских, бегите! — Двое спецназовцев прикрытия, отсоединились от основной группы, встали на изготовку, оставаясь, ценой своих жизней, защищать остатки группы.

На прощание времени не было. Группа побежала дальше. Коридор, поворот, коридор… Дыхание со свистом вырывается из грудной клетки. Пот застилает глаза. У профессора всё чаще заплетаются ноги и он всё время норовит упасть и Фёдорову приходится практически уже нести его на себе. И вот уже, шаг за шагом, они с профессором медленно отстают от, впереди бегущих: спецназовца с девушкой на плечах, а сзади заговорили автоматы двух героев.

У них совсем мало времени. Сжав зубы, Фёдоров подхватил профессора и поволок вперёд.

Наконец показался заблокированный бокс серверного центра. Капитан поставил на ноги Школярова и подвёл к панели кодового замка. Снял с шеи профессора ключ и вставил в замочную скважину. Оставив профессора на месте сам отошел к противоположной, такой же панели и вставил свой ключ. И проделав несложную процедуру, закричал:

— Школяров набирайте код. Профессор, да скорей же! Очнитесь!

Школяров поняв, что это обращаются к нему, как будто вынырнул из воды, возвращаясь к реальности. Трясущейся рукой он ввёл двенадцатизначный код, заученный как таблицу умножения и синхронно с капитаном повернул ключ.

Когда оба ключа повернулись в замочных скважинах, выстрелы в коридоре резко прекратились, а из динамика над дверью раздался женский голос:

— Внимание, попытка проникновения в помещение главного компьютера. Внимание зона доступа, во время карантина, ограничена. Вход только по личным ключам…

Школяров Анатолий Борисович и Чеботарёв Иннокентий Павлович — проверка голоса, подтвердите свой статус, пожалуйста.

— Школяров Анатолий Борисович, ведущий специалист проекта. Личный код: «Кармен 22134БТ-ИР», — первым свой статус, подтвердил профессор. Но от волнения и скоростного спринтерского бега, больше прохрипел в микрофон, нежели проговорил.

На что женщина из динамика ласково ответила:

— Голос не распознан, повторите пожалуйста.

Профессор под уничтожающим взглядом капитана, прокашлялся, продышался и уже более уверенным голосом повторил свой запрос.

— Голос принят. Проверка отпечатков пальцев. Пожалуйста профессор, приложите руку на считывающую пластину.

Подчиняясь, Школяров приложил ладонь, на выехавшую из ниши, металлическую пластину, с сенсорными датчиками.

— Спасибо, статус подтверждён. Здравствуйте Анатолий Борисович. Следующий пожалуйста…

А вот Фёдорову пришлось сложней. В обычной ситуации код доступа имел только майор Чеботарёв и поэтому процедура распознавания, могла некстати затянуться.

— Внимание, код: «немезида» 12376ОТ-185ЧС — чрезвычайная ситуация, — произнёс он в микрофон. — Замена личного допуска майора Чеботарёва Иннокентия Павловича на код доступа капитана Фёдорова Евгения Константиновича. Личный код: «Фортуна 36756БС-КВ».

Несколько секунд компьютер молчал, анализируя полученные данные.

— Код доступа принят, голос распознан. Проверка отпечатков пальцев.

Капитан проделал ту же процедуру, что и профессор Школяров.

— Спасибо, статус подтверждён. Здравствуйте Евгений Константинович. Общий доступ подтверждён, начинаю процедуру разблокирование дверей.

— Наконец-то, — громко прошептал боец, не на шутку взволнованный, затянувшейся процедурой опознавания.

Бронированная дверь, могущая выдержать прямое попадание снаряда, медленно сдвинулась с места, поддалась назад и величественно отъехала в бок.

— Слава Богу, внутри никого нет. А то окажись там мутант, он бы нам всю аппаратуру в клочья разнёс, — с явным облегчением произнёс Фёдоров пропуская профессора с девушкой.

— Рано радуетесь, — зло процедил сквозь зубы спецназовец, вглядываясь вглубь коридора. — Они уже здесь!

— Чёрт! Все внутрь! Профессор закрывайте дверь! — нервно приказал Фёдоров.

Школяров оглядел косяк двери, в поисках тумблера закрытия. Не найдя его, он хлопнул себя по лбу:

— Проклятие! Совсем забыл. После экстренного открытия, закрыть отсек можно только через главный компьютер.

— Ну так живее! Шевелитесь! — теряя самообладание закричал Фёдоров. Добраться наконец таки до цели и так глупо погибнуть на пороге. Скорей всего они не отобьются от преследователей. Сколько их там ещё в коридоре, поди разбери?

Профессор сайгаком поскакал к главному пульту управления. Включил и быстро стал стучать по клавиатуре компьютера.

— Я снаружи, прикрою, — спецназовец выскочил обратно в коридор, видя что ситуация разыгрывается не в их пользу.

— Я с тобой! — Фёдоров последовал следом.

А оказавшись в коридор им пришлось сразу же открыть огонь. Четверо мутантов подобрались уже слишком близко, пока они канителились, внутри лабораторного бокса. Спецназовец очередью сразу срезал двоих. Но несмотря на точное попадание, мутанты ещё какое-то время продолжали шевелиться.

— Береги патроны! Стреляй им в голову! Их это сразу останавливает! — сквозь автоматную очередь, в ухо спецназовца прорвался голос, капитана. — Профессор! Долго ещё.

— Ещё минуту!

— Скорей же, чёрт бы вас побрал!

Между тем, в поле зрения военных показались ещё пять мутантов, и они неслись к людям со скоростью локомотива. В этот раз в коридоре, в целях экономии, зазвучали уже одиночные выстрелы. С этими мутантами управились чуть быстрее, чем с предыдущими. Но только перевели дух, как мутанты попёрли словно из рога изобилия. То ли они сбежались на резкие звуки выстрелов, то ли ещё по какой причине, но в узком коридоре, их показалось, жуть как много. Эти уже не неслись сломя голову на людей. Они шли плотной группой, медленно и расчётливо, словно примериваясь к броску. При слабом освещение и постоянном мерцании сирены, мутанты казались фантасмагорическими созданиями и не видя лиц, назвать их людьми было довольно сложно.

При появлении такой толпы, речь об экономии патронов была как-то уже неуместна, тут бы живым остаться. Капитан со спецназовцем открыли поочерёдный огонь. Пока один выпускает в толпу целый рожок, второй заряжал автомат. Люди уже оглохли от стрельбы, а мутанты всё пёрли и пёрли на пролом, не считаясь с потерями, словно в их головах отсутствовал разум. И они просто пёрли под пули. Узкий коридор заполнялся телами погибших, а мутанты пробирались через небольшие завалы и всё рвались вперёд. И если бы это были люди, то перебирались бы они через павших, довольно таки долго и возможно их атака в конце концов бы и захлебнулась и очень скоро. Но это были уже не люди. Они с нечеловеческой силой и проворством, перескакивали, пролезали, расшвыривая по сторонам своих павших коллег и с каждой атакой подбирались к людям всё ближе и ближе.

Двух автоматчиков могло спасти лишь чудо или скорое закрытие двери, рядом с которой они находились. Наконец чудо произошло…

— Получилось! Они закрываются! Забегайте внутрь, капитан! — послышался из отсека окрик Школярова.

Фёдоров продолжая поливать мутантов свинцовым дождём, отступил к косяку двери и высунувшись наполовину продолжил стрельбу, ожидая пока дверь закроется.

— Солдат! Отступаем!

— Рано! Дверь ещё и на половину не закрылась. Нельзя их подпускать!

Бронированная дверь ужасно долго вставала на место. Мощные сервомоторы, натужно хрипя, не спеша закрывали полутонную дверь. А мутанты уже на расстоянии пяти метров и не собираются сдаваться.

— Всё, пора! Отступай! — Фёдоров прекратив стрельбу, сменил позицию, освобождая проход. В дверном проёме ещё оставалась щель, как раз для одного человека.

Спецназовец не прекращая стрельбы бросился к дверям. И тут он совершил роковую ошибку. Отшвырнув очередной натиск, он вынужденно потерял при этом не мало времени и чтобы протиснуться в довольно узкую щель, спецназовцу пришлось на секунду отвлечься. Стреляя наобум и забыв с кем имеет дело, он рванул в щель, теряя на долю секунды, из виду мутантов. Но как раз за эти то, доли секунд, из общей толпы мутантов вырвался самый быстрый и в стремительном рывке, выдрал спецназовца из дверного проёма. Безопасник не успел даже ничего понять, как рядом с ним оказалась уже мутантов десять.

— Не-ет! — Федоров дал залп в щель, подбежал поближе и сразу же отскочил от двух пар рук, что протиснулись в щель в попытке его зацепить. Выстрелил. Руки с визгом убрались, а из самой щели на Фёдорова уставилась жуткая гримаса, подобие на человеческое лицо. Почему капитан не выстрелил, он и сам не знал, просто стоял и пялился в морду мутанта, пока смыкалась дверь.

Когда уже щель оставалась сантиметров десять, жуткая морда, резко качнулась назад, а потом вперёд, плюя в лицо капитан. Это был прощальный «подарок», так сказать…

Плевок метко угодил Фёдорову в лицо, в районе рта и носа, он аж закашлялся от отвращения, перегибаясь пополам. Потом бросил не нужный автомат и стал яростно вытираться рукавами спецовки. А вытерев лицо досуха, разразился гневной тирадой:

— Фу, мерзость! — Кривил рот Фёдоров. — Что это было, профессор? Зачем это дерьмо в меня харкнуло, своей вонючей слюной.

У Школярова глаза полезли на лоб. Он молчал, молчал, а потом прозрев азартно воскликнул:

— Так вот, как они инфицируют, посредствам слюны. А я то дурак сразу не догадался. — С досадой стукнул он себя по лбу. — Что же тогда получается… Когда к нам привели пациента, солдаты ещё сказали, что мутант плевался и поэтому ему заклеили рот. Но мутант не плевался, он пытался их заразить… Вот я дурак! Сразу не придал этому значение, — Школяров снял очки и протерев красные глаза, вдруг замер. Рука с очками мелко затряслась. — Это что же получается? Когда мы открыли рот мутанту, для кормёжки, он успел кого-то из сотрудников инфицировать, а дальше по цепочке и… Мамочки! Это… Это получается неизвестный вирус вырвался на свободу и вся лаборатория давно заражена! И я возможно тоже, а лекарства у нас нет… — последние слова Школяров произнёс шёпотом, потому что предназначались только ему. — Нет, нет, нет. Это невозможно… а с другой стороны, факты налицо. Невероятно… Какой маленький инкубационный период! — вдруг восхитился он, от бурчания переходя к конкретной речи. — Человек совсем за небольшой период, полностью перестраивается и его психика трансформируется и человек уже не человек… Бред! — Школяров раздражённо мотнул головой. — А с другой стороны… Происходящие сейчас прямо здесь говорит об обратном… Надо срочно связаться с генералом. — Профессор подведя свои умозаключения к логическому концу, взялся телефонную трубку.

— Я чего-то не понял, профессор? О чём вы сейчас говорили? — капитан окликнул Школярова, выслушав его так сказать короткую лекцию. — Вы что хотите сказать что я чем-то заразился? Профессор! — Фёдоров схватил, опять задумавшегося Школярова, за грудки и хорошенько его тряхнул. — Отвечайте!

— А! Да-да! — как во сне ответил Школяров.

— Что!!!

— То есть нет!

— Так да! Или нет! — перешёл на крик Фёдоров, требуя внятного ответа.

— Да не знаю я! — вторя капитану завизжал Школяров. — Я и сам толком ещё ни чего не понимаю. Чёрт! Нужны анализы, тесты! Я не могу точно прям счас вам ответить.

— Значит, возможно что нет и я не заражён, — Фёдоров с надеждой посмотрел на Школярова, ожидая что тот с ним согласится.

Профессор сокрушенно покачал головой:

— Скорее всего ДА, чем НЕТ! И только что вас инфицировали…

— Нет! — Фёдоров отстранился от Школярова, как от чумного. — Вы хотите сказать, что скоро я стану таким же чудовищем, как эти, что сейчас беснуются за дверью?

Профессор молча кивнул.

— Нет… нет, нет, — запричитал Фёдоров шарахаясь от профессора, и в его глазах читался настоящий ужас.

Школяров схватил капитана и быстро, быстро стал говорить, чтобы только успокоить, теряющего рассудок Фёдорова:

— Успокойтесь, капитан. Это только моё предположение. Возможно я ошибаюсь.

— Нет. Нет. — Фёдоров махал головой и слабо вырывался не реагируя на профессора.

— Да поймите же вы! — повысил тон Школяров. — Мы имеем дело с неизвестным вирусом и я не знаю как он действует. Возможно сейчас эта тварь вас не заразила, возможно она просто так в вас плюнула. Ну не понравились вы ей и всё тут. — Школяров говорил, говорил, лишь бы успокоить Фёдорова, хотя сам не верил в то что произносил. — Я не в чём сейчас не уверен. Я знаю лишь одно, вирус вырвался наружу и заразил лабораторию. Но возможно мы-то с вами до сих пор здоровые. Ведь будь по-другому, мы с вами сейчас бы не стояли здесь, а дико завывая носились бы по коридору вместе с остальными, сломя голову. А это значит, что мы пока здоровы. Вы слышите? — Школяров заглянул в глаза Фёдорову. — Скорее всего та тварь просто так в вас харкнуло, выражая своё недовольство. А пока мы живы и здоровы, мне нужно связаться с генералом Овчаренко и передать, что с нами случилось.

Фёдоров перестал упираться. Его взгляд прояснился и неимоверными усилиями, он взял себя в руки.

— Всё нормально? Вы верите мне? — проникновенно заглядывая в глаза капитана спросил Школяров.

— Да профессор, извините. Не знаю что на меня нашло, — извиняющимся тоном ответил Фёдоров.

Удовлетворённо кивнув, Школяров отпустил капитана из захвата.

— Только знаете что профессор. Окажите мне услугу?

— Конечно. Какую?

Фёдоров тяжело и как-то обречённо вздохнул:

— Если всё же я заражён и превращусь в чудовище, обещайте что вы пристрелите меня сразу, как только я перестану быть человеком.

— Хорошо, я обещаю. — не удивился просьбе Школяров, трезво понимая в каком состоянии сейчас находиться капитан..

— Вот возьмите, — Фёдоров подобрал с пола автомат и протянул его Школярову. — Мне он уже не нужен. Мутанты к нам не прорвутся. А вот, для вас я могу быть опасен. Берите.

Школяров без сопротивления взял в руки, тяжёлый как ему показалось, автомат:

— Обещаю, как только, так сразу, — заверил он «безопасника».

Фёдоров удовлетворённо кивнул:

— Он на боевом взводе. Так что просто наводите, и жмёте на курок.

— Договорились. Всё я иду звонить, а вы пока посмотрите что с Надей, а то мы тут с вами, совсем забыли про неё.

Школяров приложил телефонную трубку к уху и нажал на единственную кнопку.

— Диспетчер слушает, говорите…

— Говорит Школяров Анатолий Борисович из спецлаборатории, срочно свяжите меня с генерал-майором Овчаренко, у нас ЧП.

— Минуту, — и из трубки полилась не навязчивая мелодия.

Музыка резко прервалась и следом раздался гневный голос генерала:

— Профессор! Что у вас там, чёрт вас возьми, происходит! Мне доложили, что в лаборатории был введён карантин.

— Генерал нет времени объяснять. Время сейчас играет против нас. Внимательно выслушайте меня. Мифических террористов и сектантов за коими вы гоняетесь уже два месяца, не существует. В городе эпидемия…

— Что… — ошарашено переспросил генерал.

— Да вы не ослышались. Мутант, которого вы нам предоставили, заразил весь комплекс лаборатории и сейчас в данный момент десятки таких же мутантов бродит у нас по коридору. Группа безопасности выведена из строя. В живых только я и ещё двое: капитан Фёдоров и моя сотрудница Надежда Смирнова.

— Но при чём тут мутация и эпидемия?!

— Мутация вызвана неизвестным науке вирусом, а не внешними факторами окружающей среды, как мы сначала думали, — поделился Школяров своим предположением, а потом понизив голос, сказал. — Вирус скорее всего передаётся воздушно капельным путём, как грипп, но при близком контакте. Организм справиться с вирусом не в состояние, а на противовирусную сыворотку уйдут годы. Учитывая сложившиеся обстоятельства в лаборатории, я со сто процентной уверенностью могу утверждать, что в городе началась эпидемия и число мутантов в городе перевалило уже за тысячу.

— И вы хотите сказать, что это мутанты терроризируют целый город.

— Сложите все данные и факты, даже самые фантастичные и вы поймете, что я прав! Чёрт бы вас побрал! Мутанты обладают невероятной силой и выносливостью, а их немотивированная агрессия заставляет их убивать людей. От сюда горы растерзанных трупов. Что вам ещё надо? Зачем по-вашему террористам нужно убивать людей столь диким способом? Не легче ли взять автомат да и расстрелять сразу целую толпу, чем убивать людей по одиночке в каких то закоулках, куда порой не сунется нормальный человек.

В трубке на какое-то время воцарилась тишина.

— Чёрт! А если вы правы… Брр. Мороз по коже. Допустим… Последние, кстати, полученные мною данные, косвенно подтверждают вашу теорию, — согласился с доводами профессора, генерал Овчаренко. — Но что, в таком случае, вы предлагаете?

— Не допустим, а так оно и есть! — Закричал Школяров в трубку, злясь на генерала, за его тугодумие. — Хотите убедиться! Милости прошу к нам! И тогда я погляжу, как вы запоёте!

— Ну, ну, профессор. Не кипятитесь. Хорошо я полностью с вами согласен. Ваши предложения. Эту болезнь можно вылечить?

— Чёрт, генерал! Вы вообще меня слушаете! Я же сказал, вирус не известен науке. От него нет лекарства. Нужно срочно! Я повторяю срочно, ввести в город войска и начать эвакуацию.

— Что… — возмущенно протянул генерал. — Да вы понимаете чего хотите. Да это не возможно!

— Нет! Это вы не понимаете. Как вам ещё объяснит… — замешкавшись Школяров запнулся, подыскивая слово для сравнения. — Это чума! — выкрикнул он. — Чума двадцать первого века! И через месяц, два в городе уже не останется ни одной живой души. А если это, не дай Бог, вырвется за черту города, то, я вам обещаю, человечество существенно поредеет. Помяните моё слово. И пока количество мутантов мало, они прячутся и убивают неосторожных граждан, но число их с каждым днём растёт и вскоре вы и ваши люди воочию убедитесь в правдивости моих слов. А когда их количество перевалит за десятки тысяч, в мире случится катастрофа и остановить её уже будет почти невозможно…

— Хорошо, будь по-вашему, — сдался генерал. — Сегодня же доложу президенту, но предупреждаю, от меня ни чего не зависит. Но я постараюсь…

— Уж постарайтесь.

— На счёт вас. Профессор вы понимаете если, что вы сейчас мне сказали правда и в городе бесчинствует эпидемия, то после разбора полётов, ТАМ, захотят найти виновного, — высказав это Овчаренко сделал глубокомысленную паузу. — И то что вы только занимались исследованием, никого не будет волновать. Какой-нибудь выскочка обязательно обвинит нас с вами виновными во всех смертных грехах. Вы понимаете меня?..

— Да… — выдохнул Школяров, отлично понимая к чему клонит генерал.

— Отлично, — сухо бросил Овчаренко. — В таком случае, как вы уже поняли группы эвакуации не будет. Поэтому выбирайтесь своими силами, у выхода вас встретят. А вот лабораторию придётся уничтожить…

Школяров страдальчески улыбнулся, прикрывая глаза:

— Так точно товарищ генерал-майор, — отрапортовал он, отлично понимая, что на поверхность ему скорее всего не выбраться.

Но Овчаренко по всей видимости не догадывался, в каком состоянии пребывал профессора:

— Ну не надо так… Вы же всё отлично понимаете, — обиделся он. — А я, в свою очередь, сделаю всё что смогу. Удачи профессор! Да кстати. Перешлите в центр по закрытой линии все ваши исследования. Ну не тащить же их с собой, а то мало ли что, по дороге может случиться.

— Сделаю, — последовал короткий ответ и в трубке потекли гудки отбоя.

Школяров удручённо положил телефонную трубку и печальными глазами посмотрел, как капитан сидя на корточках, успокаивает молодую, красивую девушку. Генерал дал ясно понять, что он не хочет потерять своё место, когда поднимется шумиха и потому о спец лаборатории не должна прознать ни одна посторонняя душа.

Все результаты экспериментов строго заносились сотрудниками в личные компьютеры. В последующем, результаты сортировались, суммировались и пересылались в главный компьютер, откуда уже данные пересылались в центр анализа и в архив.

Отправив немногочисленные результаты и присовокупив к ним поспешно изложенные выводы по дальнейшим исследованиям, Школяров открыл строго секретный файл. Генерал Овчаренко даром времени не терял, программа «Ликвид» была уже запущена и требовала только подтверждения из самой лаборатории. Можно было конечно отказаться и ждать что будет, но профессор нутром чуял, вероятное развитие дальнейших событий. Генерал не дурак и скорее всего у него уже готов запасной план, на тот случай, если профессор взбрыкнёт. Так или иначе, но он взорвет лабораторию.

Школяров поводил компьютерной мышью, отыскивая курсор. Набрал код само распаковки файла и подтвердил, щелчком мыши, команду: «выполнить». На мониторе высветился циферблат с бегущими цифрами. На эвакуацию оставалось меньше десяти минут.

— Профессор! Надя пришла в себя, — окрик капитана, оторвал Школярова от мрачных раздумий.

— Это хорошо. Поднимайте её, нам надо выбираться.

— Не понял?

— А что тут не понятного. Группы поддержки не будет, приказ генерала: выбираться своими силами, — вздохнул Школяров.

— Чёрт! Но почему? — выкатив глаза удивился Фёдоров, придерживая за плечи девушку. — Это же безумие покидать помещение и идти прямо им в лапы.

— А я откуда знаю! — неожиданно для себя выкрикнул Школяров, потому как и сам уже был на грани истерики. «Шансов, на то, что удастся спастись — ноль». Но видя состояние Фёдорова, спохватился. — Они видите ли не хотят шумихи, которая в скором времени может подняться, — размахивая руками, повторил он слова генерала, немного утрируя. — Генералу не нужны лишние глаза. Нас с вами, тихо мирно подберут у выхода, если конечно, мы каким-то чудом выберемся, а затем спрячут до лучших времён… Так что, как сами видите, выход у нас всего один, нужно пробовать, или подохнем здесь раньше или позже.

Ответить капитан не успел. Мирно сидевшая на полу, Надежда, неожиданно извернувшись, повалила Фёдорова и с безумным видом усевшись верхом, методично принялась его обнюхивать.

— Надя! Надя, что ты делаешь? — под тяжестью девушки, пропищал капитан. А затем его глаза полезли на лоб. — О, нет! Профессор она заражена. Она мутант! — Фёдоров предпринял попытку сбросить с себя девушку, но куда там. Надежда вся, как будто налилась свинцом. И сейчас на нём сидела не хрупкая женщина, а настоящий стальной памятник. — Что она делает? Почему меня не убивает? — сдавленно прохрипел он, с ужасом глядя в бездушные глаза, склонившиеся над ним.

Школяров вжавшись в стену, просипел, враз пересохшими губами:

— Так вот почему её дружок не тронул её. Она уже была заражена, а мы сами притащили с собой чудовище в человеческом обличии.

Девушка услышав голос профессора, неожиданно потеряла интерес к капитану и повернувшись к Школярову страшно зашипела, отыскав новую жертву. Проворно встала и покачиваясь на жутко изогнутых ногах, пошла на профессора.

Фёдоров, враз догадавшись о причине странного поведения, побудившие Надежду оставить его в покое, с видом обречённого, не теряя не секунды драгоценного времени, подскочил к девушке сзади, обвил её руками и всем своим весом постарался задержать. Куда там, она пёрла словно танк.

— Профессор, хватайте автомат! Я долго её не удержу! — красный от натуги, закричал Фёдоров. — Профессор! Скорей же!..

Школяров, заставил таки себя отлипнуть от стены и взять трясущимися руками автомат. Тщательно прицелился, хотя можно было стрелять прямо на вскидку, и не смог нажать на курок. Он ещё не разу не стрелял в человека. И несмотря на то, что сейчас перед ним был вовсе уже не человек, Школяров побоялся таки задеть капитана и тем самым стать настоящим — убийцей, когда всего себя посвятил только — жизни.

— Да стреляйте же вы на конец! Я вам приказываю! Не думайте обо мне! Я заражён! Мне всё равно не жить! — орал Фёдоров, шага за шагом, приближаясь вместе с девушкой к профессору.

— Нам уже всем не жить… — Очередь из автомата опрокинула переплетшиеся в борьбе тела.

Отгремела канонада и оружие выскользнув из трясущихся рук профессора, с громким стуком упало на пол. Протерев слезящиеся глаза, Школяров медленно приблизился к мёртвой девушке. Капитан, слава Богу, был жив. И Школяров наклоняясь помог ему скинуть с себя мертвое тело:

— Как вы? Я вас не задел? — испуганно спросил он, стаскивая мёртвое тело.

Фёдоров простонал:

— Плохо… Но хочу вас поздравить, вы не промахнулись.

Освободив капитана, Школяров к своему ужасу заметил на его груди, расползающиеся, пятна крови. Две шальные пули, пронзив тело девушки насквозь, пробили грудь капитана, задев лёгкое. И Фёдорова силясь дышал часто и прерывисто, часто кашлял, и с каждым выдохом, выплёвывая маленькие капельки крови.

— Ну как же так… За что, Господи! — рыдая, Школяров бессильно опустился на колени рядом с капитаном.

— Не убивайтесь так, профессор. Кхе-кхе. Ничего страшного. Я даже вам благодарен. Кхе. — попытался улыбнуться профессору, капитан Фёдоров. — И если честно, даже рад, что умру именно вот так, а не превращусь, в одно из этих чудовищ. Кхе… Хотя бы, перед смертью останусь человеком, и моя душа попадёт в рай…

Профессор снял очки и тихо заплакал, опустив голову на грудь.

— А вы должны идти профессор. Кхе. Возможно вы спасётесь. Оставьте меня.

— Поздно уже мой мальчик. Поздно… — прошептал Школяров, вытирая лицо капитана. — Да и не выбраться мне…

Из динамиков на потолке, раздался громкий женский голос, оглушив людей:

— Внимание! Запущена программа самоликвидации. Всему личному персоналу срочно покинуть комплекс. Инициируется открытие всех дверей. До взрыва осталось десять минут.

— Вы запустили программу самоликвидации? — поинтересовался капитан, дослушав известие.

— Да, — качнул головой Школяров. — Приказ генерала. Уничтожить все улики. Он боится, что его могут обвинить в создании вируса, с которым мы здесь столкнулись.

— Но это же бред. Кхе. Вы же сами сказали, что вирус не известен науке и если бы знали, то не допустили бы того что здесь происходит.

— Бред, — безразлично согласился Школяров. — Но кому какое до этого дело. А скоро и в самом городе откроются врата в АД.

— Вы думаете, что в городе может произойти то же самое, что и здесь, у нас? — ужаснулся Фёдоров, позабыв о ранении.

Школяров утвердительно кивнул:

— Слишком поздно они очухались. Вирус как чума, и скоро он распространится среди людей, со скоростью ветра…

— Дверь открывается… — объявила девушка из динамика.

Профессор с испугом посмотрел на бронированную дверь. Он надеялся, что хотя бы, это помещение не будет разблокировано и им не придётся умирать в лапах мутантов. Но надежды не оправдались…

Школяров с кряхтением поднялся и отошёл к компьютеру. Где взял в руку автомат и вернулся к капитану. Положив оружие, профессор сел поудобней, облокотившись спиной о стену. Положил голову, умирающего, капитана себе на ноги. Взял автомат и стал ждать смерти, глядя на отъезжающую в сторону дверь, открывающую проход, для всей той нечисти, что бродила сейчас по коридору комплекса.

Дверь с натугой открыла и облегчённо зашипела…

— Странно… Никого нет. Кхе-кхе, — подивился Фёдоров.

— Вижу… Сейчас наверное придут.

Сидя в полной тишине, люди прислушивались к звукам, слабоосвещённого, коридора. Повсюду тишина, только красная тревожная лампа сирены, мигая, отсчитывает секунды жизни.

— Внимание! До взрыва осталось пять минут.

— Внимание! Отключение средств жизнеобеспечения.

— Вентиляторы отключились… — сказал капитан, слабея на глазах.

— И свет скоро выключиться… — Школяров поправил у капитана чёлку, чтобы волосы не попадали ему в глаза. Потом посмотрел в его синие глаза и печально улыбнулся, а у самого, в это время, текли слёзы и ручейком скатывались вниз по щекам.

Последние минуты их жизни прошли в молчании. У Фёдорова не было больше сил на разговоры, а профессор уставившись на дверь, молча вспоминал всю свою жизнь, прокручивая в голове самые яркие моменты.

— Внимание! До взрыва осталась — одна минута… — спокойным голосом сообщила девушка из динамика.

И из коридора послышались шаги… А вскоре в помещение, стоя на четвереньках, заглянул мутант.

— Пришли сволочи, по наши души, — прохрипел капитан, с усилием поворачивая голову в сторону незваного гостя.

Школяров не целясь вскинул оружие и дал очередь, мутант дернулся, вывалившись в коридор, а автомат сухо щёлкнул — закончились патроны. Профессор осторожно положил оружие рядом и по дружески похлопал тёплый ствол:

«Спасибо тебе друг за помощь, но больше ты ничего для нас не сможешь сделать. Отдыхай…».

Где-то через тридцать секунд в комнату на четвереньках вошли уже два мутанта.

— Похоже не дадут нам умереть спокойно, — заключил Школяров, обречённо смотря, как приближаются мутанты.

Вдруг две скрюченные фигуры замерли и, подались назад. Профессор аж не поверил своим глазам. Мутанты отошли к двери и там встали, как часовые, будто кого-то ожидая.

И дождались…

Из коридора вышел… ЧЕЛОВЕК. Мутанты даже не пытались напасть на него. Наоборот, они стали вести себя словно собачки, повстречавшие хозяина. Хозяин же этот, не обращая внимание на возню под ногами, медленно двинулся к людям. Мужчина в порванном белом халате шёл прямо к профессору и от человека его отличала, лишь безжизненная маска на лице.

В отличие от мутантов, у которых не лица, а морды диких зверей с маниакальными наклонностями, маска мужчины выражала лишь безразличие, а рот этакую брезгливость. Но вот его глаза… Такое ощущение, что в них тлела всего капля разума.

— Профессор кто это? — неподдельно удивляясь, отчётливо спросил Фёдоров, не смотря на своё плачевное состояние. — Неужели человек?..

Но Школяров, так не думал и когда получше разглядел прибывшего, покрылся инеем:

— О боги… — зашептал он. — Нет, это не человек. Это тоже мутант, а как похож на человека. Невероятно…

— Похоже он у них главный, — еле слышно заметил Фёдоров.

— Не может быть, — не расслышав слов капитана, Школяров продолжал шептать о своём. — Нет… но он передо мной.

— О чём вы профессор?

Мутант в этот момент остановился и как будто стал прислушиваться.

— Это тоже мутант, как и они, но мутант следующего поколения, — быстро ответил Школяров на вопрос капитана. Ему просто нужно было срочно, обязательно поделиться своими идеями. Учёный остаётся ученым, даже на пороге смерти.

— Как это? — не понял вначале Фёдоров, а потом предположил. — А… Это он просто недавно заражён, как и я.

— Нет, — шёпотом опроверг, слова капитана, профессор Школяров. — Вы не понимаете — это мутант следующего поколения. Эволюционная мутация вируса. Понимаете. Они враги для нас, а мы враги для них. Они слабы пока что перед нами. У нас оружие, а у них только инстинкты и не капли разума.

— Ха… Похоже у этого уже есть разум.

— В том то и дело — это их новый вид. Если ты проигрываешь противнику и выделяешься, отличаясь от него, слейся с ним. Стань как он, — объяснял профессор, от шока сняв очки и так с ними и замерев, — Это своего рода, мимикрия. Вирус пытается выжить. Он создаёт своего собственного человека, но… Это не возможно. БОЖЕ… — с диким ужасом глядя на создание прошептал Школяров. — Это не вирус — это что-то другое….

— Внимание, начинается десятисекундный отсчёт, — прервала рассуждения профессора девушка из динамика. — Десять, девять, восемь…

— Смотрите, профессор. Похоже эта тварь понимает, что сейчас произойдёт, — зло ухмыльнувшись, заметил Фёдоров.

И действительно, мутант задрав голову, внимательно прислушался к отсчёту, и на его лице появилось удивления, а потом оно сменилось настоящим страхом. Мутант действительно понял…

— Три, два, один. Спасибо что пользовались нашей лабораторией… — Сказала девушка из динамиков и свет, в помещении резко погас оставив людей в кромешной тьме. А из форсунок, расположенных под потолком, с резким свистом, пошёл газ: водород и чистый кислород.

— Прощайте профессор, — прошептал Фёдоров, теряя сознание.

Школяров на ощупь подтянул капитана и прижал его к себе, как сына:

— Прощай капитан…

А мутант в свою очередь дико заорал и было в этом крике столько боли, и отчаяния, только что рождённого существа, что разрывалось сердце.

Газ воспламенился и термический взрыв, температурой в три тысячи градусов, в закрытом пространстве, расплавил стекло, металл, камень, а уж об органике и говорить нечего.

Взрыв длился всего секунды. Потом всё стихло и только пепел, хлопьями гулял по коридору. А через минуту сквозь стены послышался гул бегущей воды. Открылись клапана и воды реки — Москва, ринулись в лабораторный комплекс. При попадании внутрь комплекса, вода перемешивалась со специальным реагентом, образуя пенистый бетон.

Спустя пару часов, всё было кончено. И на том месте где была лаборатории, если кто вздумает копаться, то наткнётся на монолитную, бетонную глыбу.