Молох Империи. Книга 1

ГЛАВА 5/ Планета Нишитура

Гулкое эхо от шагов и разговоров разносилось по всему Залу Присяги. Следуя Великому Закону Нишитуран, две сотни высокородных нишитов-текронтов собрались во дворце Текрусии на торжественное традиционное мероприятие – присягу трех новых ее членов, среди которых находился и молодой Кагер.

Зал Присяги был выстроен в форме амфитеатра: огромная мраморная арена с мозаичным гербом Текрусии и восходящие вверх в форме спирали ряды для зрителей. С потолка свисали штандарты почти всех двух сотен знатных родов Нишитуран. По окончании церемонии к ним вновь присоединятся три 'новых'.

Над ареной, в самом центре зала на высоте трех-пяти метров, закружился фейерверк лазерных анимаций. Одновременно зазвучала тихая монотонная мелодия, заставившая всех присутствующих замолчать. Трехмерные лазерные фигуры начали собираться в осмысленные образы и, наконец, выстроились в виде человекоподобной фигуры. Миллисекунды спустя, анимация все больше стала приобретать человеческое подобие и теперь любой мог признать в ней обнаженного нишита-великана с древним ритуальным горном со словно развивающимся на ветру вымпелом, на котором пылал завещанный предками девиз: "ГОСПОДСТВО ИЛИ СМЕРТЬ!" Великан приставил горн к губам и на весь зал грянул оглушительный гимн Нишитуран. Все, кто находились в зале встали.

После того как стихли последние ноты величественного гимна, изображение великана начало меркнуть, пока и вовсе не растаяло. Из открывшихся дверей рабы выкатили на арену огромную старинную трибуну, на которой могло разместиться полтора десятка человек сразу. Трибуна была смонтирована из сверхпрочного пластика и облицована золотыми пластинами. На каждой пластине был выгравирован герб определенного текронтского рода – каждого члена Текрусии. В самом центре лицевой стороны трибуны был изображен ее собственный герб: крылатый воин в древних облачениях с занесенным над головой мечом.

Под звуки энергичного и торжественного марша на трибуну вышел герцог Мунтэн – пожизненный председатель Текрусии.

– Благородные мужи Нишитуры, – разнесся по залу его голос, подхваченный усилителями, – для меня великая честь объявить вам о великом событии, которое происходит здесь сегодня… Сегодня благородная Текрусия принимает в свои ряды трех новых соратников, трех новых достойных сынов империи, удостоившихся этой великой чести согласно законам наших великих предков. Нет нужды перечислять все заслуги новых членов нашего…

'Какие же заслуги имеет в виду этот старый маразматик Мунтэн? – подумалось Кагеру. – Единственная заслуга Дэфуса в том, что он старший среди братьев и стал главой рода после подозрительного несчастного случая с его отцом. Заслуга Ферона в том, что он принял управление делами семейства Феронов после того как его двоюродный брат пропал без вести год назад, оставив малолетних детей. Моя же заслуга в том, что я единственный сын своего отца'.

– …достойно чтить Закон Нишитуран. Стоять на страже… – продолжал Мунтэн, все больше и больше распаляя себя собственной речью. -…и доказательством тому будет древняя клятва нишитов, которой свяжут себя благородные Кагер, Дэфус и Ферон.

Председатель Мунтэн сошел с трибуны под гром марша и сдержанных рукоплесканий.

Неожиданно для себя Виктор почувствовал необъяснимое волнение. Он не мог понять, что его беспокоило, уж явно не атмосфера торжества, царящая вокруг, и не переполняющая радость сегодняшнего события. Возможно, его сердце замерло от того, что он теперь полноправный хозяин опетского сектора. Хотя, по сути, он вот уже полтора месяца единолично управляет Опетом, но все таки, сегодня его власть станет общепризнанной, законной.

Кагер поднялся на трибуну, минуя жребий, решив первым принести священную клятву. Вновь, как и прежде, зазвучала музыка, но теперь она была какая-то трогательная, берущая за душу, с элементами психоделики. На Текрусию снизошла атмосфера таинства.

Следуя древнему ритуалу, Виктор положил правую руку на левое плечо и четырежды во все стороны слегка поклонился всему залу. После этого две сотни мужей, вершащих судьбы империи, встали.

Наступила абсолютная тишина, прерванная вскоре низким голосом присягающего, разнесшегося по залу.

– Я, Виктор Валерий Кагер, потомок славного рода Кагеров, мужественных и славных защитников Великого Закона Нишитуран, ревностных поборников силы и чести Великой Империи, вступая в управление вверенных мне миров, по праву крови и в соответствии с Великим Законом, перед лицом благородной Текрусии, клянусь: быть достойным славы своих великих предков и всей расы Нишитуры… – Виктор продолжал клятву одной частью сознания, одновременно украдкой, не меняя положения головы и не изменяя благоговейного выражения на лице, наблюдал за будто окаменевшими текронтами, на лицах которых застыла маска торжественности.

'По крайней мере, большинство из них верят в святость этой церемонии. А сам-то я не чувствую и крупицы этой святости. А эти кретины Ферон и Дэфус буквально излучают подобострастное волнение, как будто это они сейчас стоят вместо меня…'

Виктор продолжал клятву, а когда закончил, опустился на одно колено. На специальной антигравитационной платформе от свода дворцового купола медленно спустился Крылатый Воин – герб Текрусии. Новоиспеченный текронт склонил голову и биомеханическая рука опустила меч на плечо Кагера. Грянули торжественные аккорды, нового текронта окутало кровавое сияние.

И вот минуту спустя Виктор неторопливо покинул трибуну.

Следующим был Дэфус, потом Ферон. Когда последний сошел на арену, вновь зазвучал имперский гимн. На этом церемониальная часть была завершена.

Виктор Кагер занял свое наследное место на зрительских трибунах. Близость или отдаленность места от арены не имела никакого значения, все места были давным-давно разыграны по жребию и навсегда закреплены за каждым родом.

Отворились ворота, открывшие доступ из нижних помещений дворца на арену зала. На мраморный пол выкатили гусеничные роботы и принялись разбрасывать вокруг себя песок, разлетающийся мощным напором, словно водяной, струи.

Все вокруг одобрительно зашумели, предвкушая предстоящее действо. Однако Кагер не разделял радости своих коллег – через несколько минут на арену выйдут свирепые и голодные существа, выйдут гладиаторы, прошедшие специальные тренировки с холодным оружием и в искусстве единоборств, и станут убивать друг друга на потеху зрителям. Он считал гладиаторские бои отжившим обычаем, в его секторе подобные зрелища были запрещены еще при отце.

Мраморный пол покрылся слоем песка. Роботы убрались, на арену выбежало крупное, похожее на кошку, шестилапое существо. Кагер узнал зарка, похоже Кюдерион уже успел воспользоваться щедротами Транцетии. Зарк обежал арену по кругу и остановился, обнюхивая воздух и порыкивая. С противоположной стороны открылись другие ворота, на песок выскочило бронированное существо, немного уступающее зарку размерами. Панцирные щитки покрывали спину и бока, над верхней губой торчал единственный мощный рог. По бокам безумно-уродливой головы дико вращались в разные стороны маленькие красные глазки. Еще один глаз не мигая таращился с центра лба. Зарк пристально наблюдал за появившимся незнакомым ему врагом. Пятнистая переливчатая шерсть транцентийского хищника вздыбилась.

Странное существо застыло на месте и, казалось, заснуло стоя. Но неожиданно оно сорвалось с места и со всей прытью помчалось в атаку на зарка. Шестилапое 'кошачье' по-видимому не ожидало столь стремительного нападения, ведь на родной планете у него почти не было врагов, но все же, успев презрительно фыркнуть, зарк отскочил от броненосца далеко в сторону. А тот, потеряв свою цель, начал крутить уродливой головой и медленно разворачиваться. Минуты две броненосец продолжал неотрывно смотреть на врага и снова стремительно сорвался с места в атаку. С диким визгом и шипением ловкий зарк одним прыжком перемахнул через врага, острые когти вонзились в жесткие кожаные пластины.

От созерцания дальнейшего побоища Виктора отвлек сигнал видеофона. Вытащив его из кармана, он намеревался совсем его отключить, но заметил ряд символов на маленьком экране. Этот код сообщил ему Канадинс. Кагер набрал код подтверждения и активизировал прием. Вместо самого маршала на экране появилось сообщение: 'ВСТРЕТИМСЯ ПОД АРЕНОЙ У ЗВЕРИНЦА ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ МИНУТ'.

Виктор спрятал видеофон и рассеянно продолжил наблюдение за дракой, симпатизируя 'бедолаге' зарку.

Левый бок и лоб над левым глазом шестилапого хищника уже покрылись небольшими кровавыми пятнами. Его враг лишился одной пластины на спине, под которой кровоточила незащищенная кожа, уродливая голова была вся исполосована когтями.

Со взаимным ревом звери сцепились вновь, зарк умудрился оседлать броненосца и принялся рвать мощными лапами его массивную шею и морду. Визжа от боли, броненосец оттолкнулся задними лапами от арены и ударом собственного зада подбросил зарка в воздух, после чего взметнул вверх свой единственный рог. Зарку удалось сгруппироваться в воздухе и частично уйти от смертоносного оружия. Рог рассек кожу у ребер и сломал пару из них. В следующую секунду проворный шестилапый оказался под броненосцем и, изловчившись, с невероятной скоростью стал раздирать задними и средними лапами плохо защищенный живот врага. Броненосец громко визжал, но дрался до последнего, не понимая, что жизнь уже уходит из него вместе с кровью и вывалившимися кишками.

Израненный, но гордый зарк выбрался из-под поверженного врага и стряхнул с себя его внутренности, потом принялся выкатываться по арене, до тех пор пока весь не облепился песком.

Двадцать минут прошли и Кагер покинул свое ложе. Он прошел по широкому, устланному длинным ярким ковром проходу и очутился у ведущего вниз эскалатора, который в миг опустил его на нижний уровень амфитеатра.

На арену, тем временем, давно вышли и ожидали сигнала два гладиатора-человека, вооруженные длинными палками, окованными стальными шипастыми набалдашниками. На каждом был сверкающий легкий стальной шлем, щит из кожи и ничего более, кроме набедренной повязки.

Канадинс встретил Кагера в одном из темных уголков зверинца. В нос бил острый запах фекалий животных, собранных здесь из всех концов галактики. Отовсюду доносились шорохи, рычания и тысячи других всевозможных звуков.

Маршал заметил явные сомнения графа.

– Здесь никого нет, мой друг, кроме милых уродцев и тупорылых роботов-смотрителей, бесстрашно подставляющих свои бронированные бока этим очаровательным тварям. Прах побери этот дворец! Здесь совершенно негде нормально поговорить.

'Как и на всей планете', подумал Кагер.

В руках маршал держал искривитель, до неузнаваемости искажавший их разговор, делая бесполезными все возможные 'жучки' и параболические микрофоны.

– Ивола перешел к активным действиям, – начал Канадинс. – Прибрал к себе голоса неопределившихся, щедро подсластив пилюлю будущих выгод. Еще два текронта резко изменили свои намерения не получив ничего взамен.

– Меня это нисколько не удивляет. Этого следовало ожидать, маршал. Ивола оперативно принял контрмеры и несомненно готов ответить на все наши ходы.

Канадинс кивнул и продолжил:

– Не скажу, что все это было для меня неожиданно. Но не это меня тревожит. Куда девался Вернер? Сегодня вместо него присутствовал его младший брат. Как вам это нравиться?

Кагер едва скрыл свое изумление. Во-первых, он не знал об отсутствии текронта Вернера. Мало того, обычай позволяет замену текронта представителем рода лишь в связи с чрезвычайными обстоятельствами. Во-вторых, само его отсутствие на важном официальном мероприятии, когда, к тому же он является главным претендентом на пост эфора, могло сказать о многом. Могло, но не более. Это было неслыханно, ведь в подобных случаях 'громогласно' объявлялось об отсутствии текронта и причины оного. Должен был быть официально назначен представитель рода. Вместо этого сегодня присутствовал никем не представленный младший брат, то есть регламент Текрусии был грубо нарушен. Создавалось впечатление, что либо сам текронт Вернер, либо кто-то иной желал скрыть его отсутствие. Кагер склонялся ко второму варианту.

– Разделяю ваши опасения, мой друг. Я неприятно поражен этой новостью.

Канадинс опять кивнул и стал нервно расхаживать из стороны в сторону.

– Ивола зарвался. Он перешел границы дозволенного. Я попытался связаться с Вернером и оказался заблокированным. Посланные мною люди были схвачены и я больше ничего не знаю о них.

Маршал остановился, на его лице появилась холодная улыбка.

– Потом я получил угрозу.

– ?

– Оставленное сообщение на моем личном персональнике, источник которого отследить невозможно. Взломаны все мои коды и базы данных, причем грубо, чтобы сразу бросалось в глаза. Ничего ценного я там не храню, но сам факт… Что касается угрозы, то она довольно вежливо завуалирована.

Виктор поджал губы, он вполне разделял настроение Канадинса.

– Я намерен добиться аудиенции у императора, – поделился маршал. – Кстати, от этого меня тоже предостерегали.

– До голосования осталось очень мало времени, успеете ли вы остановить Иволу?

Канадинс повел плечами, словно что-то на них давило.

– Не знаю, мало шансов. Если я не смогу убедить императора, остается только действовать как прежде… Моя честь не позволит мне перенимать грязные методы этого ублюдка.

Канадинс вытащил и закурил сигару.

– За двадцать четыре члена я ручаюсь, – сказал Виктор. – Их сторону разделили еще двенадцать. Сегодня и завтра я проведу успешные, не сомневаюсь в этом, переговоры с еще семью текронтами. Сорок три человека – сорок три голоса, принадлежащих друзьям моего отца.

Маршал уставился в одну точку и весь окутался табачным дымом.

– За своих союзников я почти не беспокоюсь. Но эти разжиревшие индюки из центральных миров и независимые герцоги – темные лошадки. Пользуясь ними, Ивола может победить и тогда этот псих начнет строить новые лагеря и новые корабли, и вместе с Савонаролой вдохновит нашего 'наимудрейшего' на новые подвиги во славу империи и Закона. И тогда самые жесткие меры не смогут подавить восстания в тылах, если, не допусти священные предки Нишитуры, они развяжут новую галактическую войну.

Союзники еще некоторое время продолжали обсуждать сложившуюся тревожную обстановку. Обговаривали некоторые детали совместных действий и возвратились за четверть часа до окончания боев.

Шло время, предпринимались новые действия и контрмеры, велись тайные и явные переговоры. Час голосования стремительно приближался.

На кануне, за сутки до него, маршал Канадинс связался с Кагером и поведал о результатах приема у императора. Вернее об отсутствии результатов. Улрик IV остался глух к его обиде и доводам, сухо заметив, что эфор безопасности Ивола является человеком компетентным и чрезвычайно полезным для империи. Что, вероятно, маршал был введен в заблуждение по поводу виновника, оскорбившего его.

Когда же наступило время голосования, внезапно выяснилось, что текронт Вернер пропал без вести и в настоящий момент ведутся активные поиски. Поскольку, по обычаю такое обстоятельство, как выбывание одного из претендентов, не могло перенести дату голосования, то оно произошло в строго запланированный час. Разрозненные группировки не смогли договориться о выдвижении нового неиволовского кандидата. Эфором промышленности стал текронт Туварэ.

Кагера и его союзников утешало лишь то, что поддерживаемый Иволой Карбо проиграл, эфором транспорта и торговли стал Соричта – компетентный и независимый от спецслужб империи управленец, разделяющий неприязнь методам Иволы и Савонаролы.

Двухчасовое совещание в конференц-зале замка Алартон подходило к концу. По обе стороны длинного стола из черного дерева собрались десять чиновников секторального уровня, все внимание которых было сосредоточено на Кагере, занимавшем отдельное кресло в оглавлении. Обсуждались текущие дела сектора. Это было уже пятое совещание, которое Виктор проводил в своем новом качестве текронта. Все намеченные вопросы уже были рассмотрены, оставалось принять решение по прошению Ролана Аранго, который, оставаясь директором экономического департамента сектора, несколько месяцев назад был назначен Валерием Кагером управляющим 'Опетскими Киберсистемами'. Аранго не раз высказывался, что такое разрывание на два кресла не лучшим образом сказывается на эффективности его работы. Он был прав и Виктор признавал это. Решение было принято.

– Господин Аранго, я удовлетворяю ваше прошение. Отныне вы занимаетесь только делами 'О.К.'. На место директора экономического департамента я назначаю вашего заместителя – господина Куренного… Так, пожалуй на этом и поставим точку на сегодня. Все могут быть свободны кроме барона Маригнана.

Сохранявшаяся до сих пор тишина оказалась нарушенной неизбежной возней. Чиновники торопливо покидали конференц-зал. Вскоре Кагер и Маригнан остались один на один.

Маригнан происходил из малоизвестного разорившегося баронского рода. Его самая обычная нишитская внешность в купе с фигурой атлета и приветливым лицом всегда производила должное впечатление на женщин. Лицо барона, на котором можно было прочесть и мягкость, и безобидность, многих вводило в заблуждение – характер этого человека был жестким и деспотичным. В канцелярии Кагера он занимал пост личного советника и директора Центра общественных исследований. Этот Центр, имея тривиальное название, занимался многими не афишируемыми в империи делами – и прежде всего стратегическим анализом политической и экономической конъюнктуры. С самого основания Центра между ним и Шкуматом регулярно происходил обмен информацией. Это сотрудничество приобрело столь плотный характер, что Центр общественных исследований в пору было бы объявить структурным подразделением опетского разведкорпуса. Впрочем, Кагер как и Шкумат, и Маригнан на это никогда не пошел бы. Центр работает в тени, что является залогом его эффективности. Лучше не возбуждать внимания Центрального Управления СРИН и БН.

То что Маригнан остался после совещания было явлением обыденным. Так происходило каждый раз, когда Кагер хотел обсудить какой-нибудь вопрос детально и послушать взвешенное и скрупулезно продуманное мнение своего советника. Обычно Виктор сам был инициатором этих бесед 'с глазу на глаз'. Сегодня же инициатива исходила от Маригнана и от Шкумата(!). Разговор, судя по всему, предстоял особо важный.

Из конференц-зала Кагер провел советника коридором мимо парадной лестницы к гравилифту. Вместо обычного пути на верх в рабочий кабинет, лифт опустил их на минус второй уровень, где в специально оборудованной защитой от всех возможных пакостей комнате ждал Шкумат. Генерал нередко бывал в Алартоне, но на людях с Кагером появляться избегал, да и в замке его никто никогда не видел.

– Давно ждешь, Антон? – поинтересовался Виктор, когда открылась бронированная дверь.

– С четверть часа, ваше высокопревосходительство.

В комнате был необходимый минимум мебели – четыре кресла и низкий столик с подносом, на котором дожидался своего часа свежезаваренный шенж – травяной тонизирующий напиток, импортируемый с плантаций Новой Русы. Генерал, взяв на себя роль хозяина, разлил шенж из заварника по чашкам, поставил каждую на блюдце и протянул их Кагеру и Маригнану.

– Ну, с чего начнем, господа? – спросил Виктор, зная что ни советник, ни генерал не станут с ходу выбрасывать козыри.

Сделав первый глоток, Шкумат начал:

– Совсем недавно я узнал, что император послал инвективу* герцогу Азароксу и в выражениях он не стеснялся.

'Инвектива, значит', – подумал Кагер. Интересная информация, наводящая на размышления. Герцог Азарокс – эксэфор промышленности был отправлен императором в отставку и прибывал в опале. Это был своевременный шаг со стороны Улрика IV. Будучи эфорами, герцог Азарокс и граф Вилц – на посту эфора транспорта и торговли, проявили некомпетентность, больше занимаясь извлечением собственных выгод и зачастую пуская дела на самотек. Их деятельность грозила вылиться в кризис в сложной и противоречивой экономике империи. Бездарным Азароксом и инертным Вилцем была крайне недовольна Текрусия и в конце концов их невзлюбили остальные эфоры. Улрик их вышвырнул из коллегии, в Текрусии прошли выборы новых эфоров, казалось, все улеглось и кризиса удалось избежать. И тут император шлет Азароксу инвективу. Выходит, не все так гладко, как выглядит внешне.

– Азарокс и Вилц из трупов политических могут стать трупами реальными, – предположил Кагер. – Стоит только императору намекнуть Иволе.

– До этого не дойдет, ваше высокопревосходительство, – возразил Маригнан. – Эта парочка потеряла вес и лишилась зубов чтобы кого-то укусить.

– Да, но император снизошел до них. Для Улрика это равносильно эксгумации. И если он их до сих пор помнит, значит дела не из лучших. Не так ли, барон?

– Так и есть, ваше высокопревосходительство. Туварэ и Соричта конечно оберегают свои секреты, но об общем положении можно судить по принимаемым ими мерам. Их предшественники успели немало нагадить. Запустили козлов в огород, как говорят на Владивостоке III.

– Кого запустили?

– Прошу прощения, это я так, к слову, ваше высокопревосходительство. На коллегии эфоров принято решение о снижении налоговых ставок в казну империи в индустриальном секторе от двух до четырех процентов в зависимости от отрасли. Рекомендовано также снизить аналогичные налоги в провинциях. Повышены налоги с граждан и неграждан на доход, подушные налоги на рабов и земельно-приписанных. Увеличены таможенные пошлины. Скоро эти циркуляры будут разосланы. Естественно, реальная картина дел коллегией эфоров скрывается, но эти решения по налогам говорят сами за себя.

Маригнан замолчал, акцентируя паузу.

– Что дальше, барон? Горькие пилюли еще не закончились?

– Нет, ваше высокопревосходительство, – ответил Шкумат вместо советника. – По своим каналам я узнал об еще одном решении коллегии. Император его уже одобрил и через стандартный месяц оно вступит в силу. Решение таково: опетская группировка с шестидесятипроцентного секторального содержания переводится на уровень шестьдесят шесть – семьдесят. Через месяц станет известно точно.

'Хорошенькое дело, – прикинул Виктор, – выходит все-таки лихорадит империю'. В свое время император Улрик III возложил часть финансового бремени по содержанию самых мощных в галактике военно-космических сил и планетарных войск на провинции, в пропорциях которые мог обеспечить каждый сектор. Этим предыдущий император не ограничился, полицию он вообще передал на стопроцентное содержание регионов. Естественно, БН, СРИН и контрразведка так и остались на довольствии имперской казны.

– Это решение только по нашему сектору?

– Да, ваше высокопревосходительство.

– Что ж, быть по сему, если мы самые богатые в империи. Но если у нас убывает, то куда прибывает?

– Тут снова возникает Азарокс, – Маригнан поджал губы и сделал быстрый глоток шенжа. – Только нельзя сказать, что к нему прибывает. Его герцогство погружается в кризис. Генштаб был вынужден пойти на кадрирование и консервацию части сил дислоцированного там 2-го флота.

– Н-да, удивляюсь, что Улрик ограничился только инвективой, а не, скажем, кастрацией, – вслух подумал Виктор. – Такие как этот Азарокс просто гробят все к чему прикасаются… Когда уже там на Нишитуре поймут, что в империи должны быть единые налоги и строго централизованное управление экономикой?

Кагер вспомнил о шенже и в несколько глотков выпил чашку.

– Что насчет БН?

– Ивола усиленно делает вид, что нет ничего важнее борьбы с контрабандистами и сепаратистскими организациями, – ответил Шкумат. – Скоро надо ожидать его ревизоров в 'О.К.'. Ревизоры также нагрянут в финансовые структуры некоторых других текронтов.

– Ну, пусть рыщут. У нас все чисто.

– Ивола и не надеется что-то раскопать, его цель – потрепать нервы своим врагам. Это только начало, пробный шаг. Как известно, вода камень точит. Последуют и более изощренные удары. И далеко не о каждом его шаге мне удастся узнать своевременно.

Наступила пауза. Маригнан и Шкумат не стали ее нарушать, давая Кагеру подумать. Он думал о перспективах. И тенденции оценивались им со знаком 'минус'. У него систематически подрывали почву под ногами. Это были и недавно введенные ограничения на грузоперевозки, и тотальный контроль за внешнеторговыми операциями и трансфертами со стороны БН, и аресты некоторых лидеров бывших подпольных, а ныне легализованных организаций, и, наконец, недавнее смещение командующего опетской группировкой маршала 1-го ранга Сгибнева на должность начальника штаба группировки. Эфор-главнокомандующий Навукер имел давнюю неприязнь к Сгибневу по причине не только того, что маршал был единственным в этом звании ненишитом в империи. Сгибнев был героем ассакинской войны, а сам Навукер стал генералиссимусом путем интриг и карьеризма. Это была обыкновенная ревность к чужой славе.

– Что там этот шут Дилэйро? – спросил Виктор.

Маршал 2-го ранга маркиз Дилейро был назначен Навукером на место Сгибнева и уже успел заслужить в среде военных репутацию 'бумагомарателя' без царя в голове. Причем по установленным правилам, Сгибнева должны были либо отправить в отставку, либо перевести в другое место на равнозначную должность. Навукер же его фактически понизил, желая еще больше досадить и унизить.

– Дилэйро каждый день строчит депеши Навукеру, – сказал Шкумат. – Он создал канцелярию из привезенной с собой банды прихлебателей. Устраивает банкеты, третирует подчиненных, спускает по инстанции потоки нелепых циркуляров. Для него порядок – это блеск в казармах, блеск надраенных кораблей, бесконечные строевые смотры и репетиции парадов.

– Разгулялся, крыса канцелярская, – скривился Кагер. – Ничего, мы этого идиота еще выживем.

– К Сгибневу приставлены соглядатаи. Маршал на волоске.

Кагер повертел в руке пустой чашкой и поставил ее на стол. Потом с уверенностью сказал:

– Сгибнев не дурак, чтобы позволить себя дискредитировать. А не имея ничего серьезного, Навукер не осмелится его тронуть. У Сгибнева не только награды и большие заслуги. У него огромный авторитет. И только идиот не станет с этим считаться. В Академии генштаба преподают его труды по большой стратегии и по проведению оборонительных операций в масштабах ТВД, а также ряд других монографий. Навукеру он не по зубам… Но вот Дилэйро может бед натворить. Он уже начал ставить своих людей?

– Пока нет, ваше высокопревосходительство. Присматривается, но скоро начнет.

– Ничего, пусть ставит. При ближайшем благоприятном моменте добьемся проведения больших маневров и командно-штабных игр, под этим предлогом сместим всех его ставленников и бездарных выдвиженцев. Опетская группировка самая сильная в империи, она таковой и останется!

Виктор, конечно, имел долю сомнения в собственных словах, в конце концов не он командующий группировкой. И все же он имел высшее военное образование, что было обязательно для каждого наследника текронта. А главное – по Закону Нишитуран он был ответственен за моральное состояние и боеспособность дислоцируемых в секторе войск.

– Это будет проблематично, – произнес Шкумат. – Навукер не даст в обиду Дилэйро.

– И будет продолжать ставить палки в колеса. Как и другие, – добавил Маригнан.

Кагер уловил подтекст в словах барона. Он понял, что его зондировали.

– К чему вы оба клоните?

Немедленного ответа не последовало. И тогда Кагер догадался, что его подвели к водоразделу, ради которого был затеян этот разговор.

– Вижу, господа, у вас обоих вызрела какая-то идея.

– Да, ваше высокопревосходительство, – Маригнан смотрел ему в глаза. – Реформы вашего отца и внедряемые вами – это большая острая кость в горле для многих в империи. И настроения оппонентов вашей политики со временем выльются в открытый конфликт, где останется только один победитель.

Кагер молчал, его вдруг сковало оцепенение. Последнее замечание советника – озвучивание очевидного, с не менее очевидным выводом – это неминуемое столкновение. Его подталкивали к решению уже сейчас, хотя будущее противостояние только вызревало. Он понял о чем ему намекали, но о чем не решались высказаться прямо. 'Неужели все так плохо?' – задал он себе вопрос.

– Ваше высокопревосходительство, – обратился Маригнан внимательно изучая лицо Виктора, – вы когда-нибудь задумывались о запасном варианте?

'Вот оно!' Кагер видел как старательно барон скрывает свое напряжение, видел и непроницаемое выражение генерала. Он слишком хорошо их знал. Как и они его. Он им доверял. И они ему. Но в известной степени они рисковали, затеяв все это, как рисковал и он… Непреложная истина – до конца нельзя доверять никому, даже себе.

'Запасной вариант? Может быть сыграть дурака и притвориться, что я это понял, как дать задний ход?… Не поверят они мне. И разочаруются'.

Эта очередная пауза сильно затянулась, Кагер выдавил:

– Это государственная измена.

– Как посмотреть, – сказал Шкумат. – Если от стаи хищников во время охоты отбился один и не смог найти свою стаю, а потом нашел одинокого сородича и основал новую стаю, то с позиции его прежней стаи – он конкурент, а по человеческим понятиям – изменник. А вот с позиции его самого – это вопрос выживания.

Аналогия была натянутой, генерал понимал это.

– В нашем случае – это самоубийство, – устало ответил Виктор.

– Главное – начать первыми, – отпарировал Шкумат. – И кроме того, я прозондировал настроения Сгибнева и людей из его окружения. Они готовы к крайним решениям.

Кагер молчал. Он чувствовал себя загнанным в ловушку, расставленную стечением обстоятельств и ходом событий. Решись он сделать шаг вперед – путь его будет обагрен кровью. Сделай он шаг назад – и все достижения собственные и отцовские канут в Лету, тоже через кровь. Какая цена дороже? Очень трудно сделать выбор. Он знал одно, двигаясь вперед у него есть возможность победить.

Кагер переводил взгляд то на Маригнана, то на Шкумата. Потом встал и прошелся по комнате. Генерал и советник терпеливо ждали его ответа. Наконец, он остановился и дал ответ:

– Начинайте работу по этому направлению. Но пока что этот вариант пусть остается запасным.

____________________

*Инвектива императора – гневное, обличительное выступление против кого-нибудь