Монеты - свидетели прошлого

Глава 3 ВОСТОК.
МОНЕТЫ САСАНИДСКОГО ИРАНА

Римское продвижение на Восток всегда встречало мощное сопротивление Ирана, объединенного под властью парфянских царей. В битве на берегах Евфрата при Каррах в 53 году до н. э. парфянская армия сокрушительно разгромила римские войска, и это надолго определило политическое размежевание сил на Переднем Востоке. Две великие державы древности, Рим и Иран, разделили сферы влияния. Мелким государствам ничего не оставалось делать, как лавировать между ними, отдавая себя под покровительство сильнейшего в тот или иной момент и угрожая перейти на сторону противника, добиваться привилегий. В I веке н. э. Рим и Парфия были вынуждены наладить совместное мирное, политическое существование. Но не раз вспыхивали войны, и, казалось, вот-вот развалится вся эта система политического дуализма в Передней Азии.

Конфликты обострились при Нероне в 60-х годах I века н. э. Римляне то грабят поселки парфян на Евфрате, то терпят поражение в армянских горах, то подавляют мятежи в Иудее. Парфянский царь Вологез требует признать своего брата Тиридата армянским царем. Рим соглашается в конце концов при условии, что Тиридат примет корону из рук императора. Нерон желает обставить эту церемонию как можно более парадно и помпезно - плохой актер на императорском троне, он сам встречает восточное посольство, устраивает празднества и бои гладиаторов в честь парфянского царевича и прибывших с ним трех тысяч парфянских всадников. Тиридата препровождают на Форум, и там император сам возлагает на него диадему, сняв ее со своей головы. Затем в театре Помпея, который был к этому дню весь позолочен, Нерон усаживает нового армянского царя по правую руку от себя. По окончании церемонии они приносят лавровые венки на Капитолий словно после триумфа, и император сам запирает заветные ворота храма двуликого Януса в знак того, что более нигде не ведется войн, во всех частях государства установился мир. Это событие было тут же запечатлено на монете Нерона: храм Януса, закрытый массивными окованными дверьми, и надпись «Принеся мир на суше и море, закрыл храм Януса».

Во II - III веках Рим потерпел ряд неудач на Востоке, где ослабевшая в то время, уже раздробленная Парфия уступила место новому Ирану, Ирану царей из династии Сасанидов. Эти цари объявили себя преемниками древних великих Ахеменидов, создавших когда-то мировую державу. Сасаниды способствовали объединению Ирана.

Теперь в Иране во всем чувствовалась тяжелая рука восточных деспотов. Особенно в грандиозных рельефах со сценами передачи верховным богом Ахурамаздой власти шахиншахам: два всадника, боги царь, тяжелой поступью своих гигантских коней попирая врагов, окруженные придворными и вельможами, торжественно съезжаются друге другом. Бог передает царю венец власти. Были рельефы со сценами триумфов и победоносных дворцовых охот на львов. Величие шаха превозносилось в хвастливых надписях, в которых строго соблюдалась титулатура.

Феодальные раннесредневековые государства Европы возникали на развалинах Западноримской империи как отдельные аморфные королевства варваров-победителей. Византийская средневековая империя была медленным «переживанием» Восточной Римской империи и постепенным превращением ее в феодальное общество, там сохранялись старые города, ремесла, столица и государственность. Сасанидский Иран был мощной средневековой централизованной державой, с единой династией, провозгласившей националистическо-монархические лозунги. Это была восточная деспотия, перенесенная в условия средневекового развития, в эпоху раннего феодализма. Монеты Сасанидов прекрасно отразили эту особенность государства, которое было антиподом как позднему западному Риму, так и вестготской и остготской, меровингской и лангобардской Европе.

В зарубежных музеях имеется около четырех тысяч монет Сасанидов. В музеях Москвы и Ленинграда их хранится еще несколько тысяч. Какой огромный отдел мировой нумизматики составляют эти монеты, как много их было выпущено за четыре с четвертью века правления этой династии!

Есть золотые, есть бронзовые, но главную долю составляют серебряные монеты. Названия - персидские и античные, греко-латинские: дахкан, или динар, для золота, дирам-драхма для серебра. Динар по весу равен римскому ауреусу III - IV веков. Серебряные монеты вначале чеканили по местным стандартам, но вскоре перешли на весовую норму аттической драхмы. Еще был данг, или даник (зерно), для обозначения 1/б части драхмы. На лицевой стороне сасанидских монет изображали «официальный портрет» шахиншаха, иногда с наследником престола, а в ином случае - с наследником и женой царя. Профили верховного царя и его жены повернуты вправо, наследника - влево. Идея и композиция группового портрета взяты с римских монет. Но там не было такой строгости в отношении поворота голов. А здесь царь глядит всегда вправо, наследник всегда влево - на протяжении почти полтысячи лет! Исключения только на золотых, подарочных монетах, очень редких: там правитель изображен и стоя и анфас. Строгое единообразие в повороте головы говорит о том, что ему придавалось большое значение. Это результат неукоснительного соблюдения местничества. Где сидит человек во время приема за парадным столом? Ведь это так важно для его положения в обществе! Когда-то из-за этого разгорались кровные обиды. За столом восточных владык гостей рассаживали так, что старшие чином и знатностью помещались правее младших, и, чтобы выслушать подобострастный шепот более младшего по пиршественному столу соседа, нужно было повернуть голову влево, а чтобы почтительно внимать речи старшего соседа, следовало повернуть голову вправо. В Турции этот обычай сохранялся кое-где до XX века.

Так и на сасанидских монетах. Царь поворачивает голову влево (для того, кто смотрит на монету, - вправо), а вассал царя - вправо (для зрителя - влево).

В круговой легенде - имя и титул. На оборотной стороне - алтарь огня в виде колонны с языками пламени над ней (табл. XI). Это алтарь из династического храма Сасанидов, возможно, персональный храм очередного шаха, где происходила его коронация. По одну сторону алтаря стоит божество, т. е. верховный благой бог Ахура-мазда, иногда Митра - старинный бог Солнца у иранцев или Анахит - богиня воды, плодородия. По другую - сам шахиншах. В Бишапуре раскопан такой храм с коронационным залом, где стоял алтарь огня, а по бокам его колонны, на одной, видимо, была статуя царя Шапура I, на другой, наверное, статуя Ахурамазды.

На ранних сасанидских монетах фигуры царя и божества ясно видны и отчетливо распознаются. Позднее их стали изображать условно и схематично. Но сцена всегда одна и та же - как это непохоже на разнообразие римских монетных типов! Однако самое яркое и глубокое различие - в портрете. На римских монетах портрет императора ярко индивидуален: цезарю как некогда эллинистическим царям, нужно было как бы самому присутствовать на монете, как бы воплощаться на ней со всеми характерными, часто уродливыми особенностями своей внешности. Важно было, что он, цезарь, правит, поэтому и изображен на монете именно он, его личность, его натура. Византийский портрет на монетах утратил этот натурализм, он был задавлен схематизмом и условностью христианского искусства. На солидах и милиарисиях мы видим не самого царя, а как бы его обозначение - в пышных одеждах, величественное, но не живое и не индивидуальное.

На сасанидских монетах представлен в полном смысле этого слова «официальный» портрет - все шахиншахи с одинаковыми примерно чертами и выражением лица, суровые и сильные. Каждому традиционно предъявлялось категорическое требование не иметь физических недостатков. Его слабость или уродство могли вызвать несчастья всей страны.

Различаются правители больше всего, пожалуй, бородами: то длинные «ассирийские», то короткие бородки. Отличаются у них также короны и знаки власти, да еще имеются некоторые нюансы титула. «Официальный» портрет был и на рельефах, только там кроме шахиншаха есть еще придворные и вельможи, но они тоже различаются не лицами, а шапками - кулохами и значками - эмблемами власти на них. Точная передача этих знаков - главное, что требуется от художника. Вся сцена трафаретна, сюжетов немного и все они точно определены, лица все одинаковы, все выражают одно и то же - полное отсутствие личности, т. е. ничего не выражают. Нет людей, а есть только бог, только шах, только государство и «табель о рангах».

А на шахе - роскошные одежды и самое важное - его корона.

«Тиара его из золота, украшенная яхонтами и окаймлена рядом жемчужин, которые блестели на волосах, смешивая свои лучи с прекрасным сиянием изумрудов, так что взгляд был поражен ненасытным удивлением», - писал византийский писатель VII века Феофилакт о сасанидском царе Ормузде IV.

Основное внимание на монетах было обращено на символы власти, и прежде всего на корону, а они иногда у одного царя менялись несколько раз. Чеканили в различных центрах, но всюду выпуски монет одинаковые, точно копирующие одни и те же государственные образцы. Централизм в денежном деле был полный. Изменялась официальная установка, и тут же всюду менялись знаки власти и титулы.

То, что для современников содержало огромный смысл, то, о чем они тайком переговаривались, рассуждая, что бы в их жизни эти перемены значили, сейчас представляет совсем другой интерес для историка, отделенного от сасанидских царей толщей времени. Короны на монетах стали предметом специального изучения, так как они дают, хотя и зашифрованную, но ценную и незаменимую информацию. Оказывается возможным построить хронологический ряд корон Сасанидов и точно определить, в какие годы какую корону изображали. А так как эти короны надеты на головы царей и на рельефах, то можно датировать эти рельефы часто с очень большой точностью, и не только рельефы, но и парадные серебряные сосуды с царской особой в короне. А если рельеф сопровождается надписью, датирующей его, то он сам становится средством уточнить дату корон на монетах.

Вот монеты первого сасанидского царя Арташира I. До коронации он еще в «шапке-ушанке» - кулохе, обшитом жемчугом - «перлами», со знаком полумесяца и звезды. На обороте портрет его брата Ша-пура, в таком же кулохе. На лицевой стороне титул владыки: «Арта-шир-царь», на оборотной - продолжение титула: «сын владыки Папа-ка царя». В 227 году состоялась коронация Арташира и титул его изменился: «Поклоняющийся [Ахура] Мазде владыка Арташир царь царей Ирана, происходящий от богов». Меняется и головной убор - на кулохе ленты. На оборотной стороне вместо портрета брата Ша-пура коронационный зал во дворце с алтарем огня. Туг же надпись «Огонь Арташира». Арташир все еще в старой короне, но с дополнениями. Он ведет войны, сокрушая мелких правителей, завоевывая новые города. И на короне появляются эмблемы этих земель и городов. Вот, например, кулох со знаком царя Месены. Видимо, этот город был захвачен Арташиром. На другой монете на кулохе орел с лентами на шее - можно предположить, что это знак Антиохии или Селевкии, вероятно, след войн с Александром Севером на западных границах Ирана.

Затем чеканятся монеты, где Арташир в кулохе с тремя зубцами. Он - глава религии и именует себя «поклоняющийся Ахурамазде», «происходящий от богов». Зубчатая корона была короной царей-жрецов. В ней на рельефах изображают верховного бога Ахурамазду. Шахиншах уподобляется богу, царское облачение становится одеждой бога.

Затем кулох исчезает, остается одна зубчатая корона. Потом и корона видоизменяется. Теперь на голове царя облегающая шапочка с большим шаром наверху. Иногда эта корона соединяется с башлы-ком-кулохом, имеющим наушники.

Монета Шапура I (увеличено).

«Официальный портрет» шахиншаха.

Наступает царствие Шапура. Его изображают в другой короне: зубчатый венец и большой шар над ним, с бантом. На монетах позднего Рима тоже были короны на головах императоров. Металлические обручи без всяких украшений с острыми зубцами, торчащими вверх. Как не похожи эти «терновые венцы» на сасанидские короны. На всех римских правителях они одинаковы и обозначают не высокий ранг цезаря, а номинал монеты: венец с зубцами - признак антонинианов.

Шапур - победитель римлян. Еще при Арташире он во главе войска овладевает городами Месопотамии, идет на Антиохию. Но решающие победы пришли позднее: над императором Гордианом в 242 году, над Валерианой в 256 году.

Недалеко от святилища персов «Каабы Зороастра» на скале в Накш-и-Рустам Шапур приказал выбить рельеф. Сам царь на богатырском коне и перед ним коленопреклоненный император и знатный римлянин. Какой изображен император, легко определить по римским монетным портретам. Это Валериан. Принадлежность рельефа Шапуру была определена по короне - такая имеется только на его монетах. Дата рельефа и его смысл были, таким образом, установлены нумиз-матически. Видимо, Валериан после поражения в 256 году выпросил какую-то передышку у Шапура. Известно, что он затем даже одержал над персами кое-какие незначительные победы и срочно выпустил по этому случаю монеты со своим именем, снабженным эпитетом «Parthicus», т. е. «парфянский» (традиционно все иранское римляне называли парфянским). Вскоре, в 260 году у Эдессы он снова проиграл битву, на этот раз решающую, и попал в плен. Тогда-то и был выбит этот рельеф.

На рельефе в Накш-и-Рустаме за шахиншахом Шапуром показана голова еще одного перса. Это Катир, верховный жрец при нескольких сасанидских царях, религиозный реформатор. В первые десятилетия правления Сасанидов в их заново сколоченном государстве существовало множество культов: древняя иранская религия пророка Зоро-астры, культы Митры и Геракла, Изиды и Аполлона, старых шумер-ско-вавилонских богов смешались с римскими обрядами, с иудаизмом, христианством и огромным множеством позднеантичных философских доктрин. Тогда же Мани начал проповедь новой религии. Катир понимал, что для сильного централизованного государства нужна единая религия. Он объявил обязательной официальной религией канонизированный им зороастризм. На монетах это отразилось в оформлении царских корон. Кулохи царя, царицы и наследника стали украшать головами коня, медведя, льва, кабана, птицы и фантастической собаки-птицы Сенмурва. Все эти животные - воплощения зороастрийских божеств, их символы. (Подробно раннесасанидские монеты изучены В. Г. Лукониным).

Пленив Валериана, Шапур послал во все соседние страны послов с вестью о своих завоеваниях. Царь Армении ответил: «Я радуюсь твоей славе, но боюсь, что ты не столько одержал победу, сколько посеял войны… Ты взял в плен одного старика, а все племена земли сделал враждебными себе».

И действительно, Сасанидскому царству предстояло еще несколько веков бурной и сложной истории: долгие войны с соседями - Византией, Средней Азией, мятежи знатных вельмож и религиозные волнения, восстания бедноты, трудные налоговые и военно-административные реформы. Но на монетах будут неизменно помещать строгий и суровый профиль царя, и все большая сухость и условность линий будет сковывать его лицо. И так будет продолжаться, пока не погибнет последний шахиншах Ездигерд III, преследуемый арабскими войсками. Без армии и оружия, но с прислугой, музыкантами, наложницами и танцовщицами бежал он в Мерв. Тамошний правитель, еще недавно льстивый сатрап, решил в угоду арабам убить царя. Царь, узнав это, ушел из города ночью, пешком и, выбившись из сил, зашел на какую-то мельницу отдохнуть. Мельник, прельстившись богатой одеждой путника, убил его, раздел тело и бросил в канал. Там оно зацепилось за корни и пролежало в воде, пока епископ Мерва не опознал в умершем персидского царя и похоронил его…