Мой друг

Глава 12

Спойлер:

Наслаждаюсь моментом, растворяясь в его руках…

Милана

— Привет, хулиганка, — бросает ехидно, но вместе с тем с каким-то теплом в голосе.

Распаляет моментально. Стараюсь не смотреть на его покусанную шею, но стоит Артёму перехватить мой взгляд и недвусмысленно ухмыльнуться, меня сразу же заливает диким смущением.

— Привет, Тём, — произношу с напускным спокойствием.

— Что ты тут делаешь? К Сане приехала?

Пространство между нами вибрирует, атмосфера накаляется, лишь стоит ему будто бы невзначай озвучить свой последний вопрос. Сложно не заметить, как при этом сам напрягается, сжимает челюсти, дожидаясь моего ответа, с которым я не спешу. Намеренно.

— Ты даже не спросил, как прошло мое свидание, — замечаю с притворной обидой, игнорируя его вопрос.

А ведь и правда! Даже не поинтересовался… Неужели совсем не любопытно? Или, быть может… Все же безразлично? Проглатываю неприятный колючий осадок в горле.

— А есть, что рассказать? — интересуется невозмутимо, словно знает наперед, что и рассказать-то мне особо нечего.

— На самом деле нет. Встреча не состоялась, я не приехала, — отвечаю с предельной искренностью. Провожу работу над ошибками, так сказать.

С минуту сканирует меня изучающим взглядом, закусывая нижнюю губу, размышляет о чем-то своем.

— Я в курсе, — выдыхает протяжно. — Знаю, что тебя там не было, — отвечает с той же честностью. Вот только откуда знает? — Зато ты приехала сейчас, — замечает, недовольно хмурясь. Как ни пытается скрыть эмоции — выходит плохо.

— Чтобы извиниться, — остаюсь откровенной до конца. — Ну так что? Пойдешь туда или подвезешь меня до дома?

Думает не долго, и это несомненно радует. А в особенности — промелькнувший в глазах воодушевленный блеск.

— Предупрежу парней, подожди пока в машине, — протягивает ключи. — Включи обогрев.

Довольная собой запрыгиваю на пассажирское сиденье и, убедившись, что Артём зашел в дом, откидываю козырек с зеркальцем. Сняв куртку, складываю горловину водолазки вдвое, прохожусь влажной салфеткой по шее, удаляя остатки матирующего средства, заправляю прядь волос за ухо и откидываюсь на кресле, беззаботно копаясь в телефоне.

На возвращение Тёмы не реагирую, направляю все свое внимание на экран мобильника, даже глаза начинают слезиться.

Хлопок двери, шуршание одежды, щелчок ремня безопасности и… Затишье. Лишь отчетливый стук в висках и тихий шум двигателя. Считаю до пяти и плавно поворачиваюсь к нему лицом, сталкиваясь с голодным тяжелым взглядом.

Мои манипуляции перед зеркалом достигли заветной цели. Стены трещат, затаенный огонь в глубине его глазах разгорается, воспламеняя тем самым и меня.

— Что-то не так? — невинно хлопаю ресницами.

— В норме, — хрипит едва различимо, но глаз не отводит.

— А знаешь… не хочу домой! — улыбаюсь как можно шире.

Артём меняется в лице. Вскидывает вопросительно бровь, удивленный моим боевым запалом.

— Езжай, покажу дорогу, — шепчу заговорчески.

Натужно переводит дыхание, силится разгадать, что я задумала, но спустя несколько долгих секунд, не добившись результата, сдается и переключается на дорогу, плавно выкручивает руль и отъезжает от дома.

До места назначения добираемся быстро. За всю дорогу Артём не проронил ни слова, я тоже не пыталась завязать диалог, лишь периодически указывала направление.

— Приехали! — радуюсь я, едва не хлопая в ладоши.

— И где это мы? — выдает напряжено.

— Не догадываешься? Пошли скорей! — на энтузиазме шустро выскакиваю из машины, но и шага сделать не решаюсь. Жду Артёма.

На самом деле храбрюсь. Потому как мне до жути страшно! Когда меня сюда пыталась затащить Ника, у меня был такой смертельный шок на лице, что она тут же бросила эту затею. Уж слишком пугают все эти районы с паранормальными явлениями, даже если не верить в это.

Артём подходит вплотную и, вглядываясь в лицо, вмиг считывает мое встревоженное беспокойное состояние. Усмехается, но притягивает ближе и успокаивающими движениями гладит по спине.

— Ну и зачем мы сюда приехали, Ми? Трясешься как кролик, — выдыхает в волосы.

— Скажи спасибо, что не поехали на могилу колдуньи к призраку какой-то там Марфы!

— Ох, ну спасибо! Мне и одной ведьмы достаточно, — посмеивается друг.

Не реагирую на его замечание, поскольку сказано оно с такой нежностью и необъяснимым трепетом. Наслаждаюсь моментом, растворяясь в его руках, кайфуя от сладострастных объятий и отсутствия ненавистных сантиметров между нами.

Разнежившись в заботливых руках, забываю обо всех страхах, что еще мгновение назад переполняли меня, заставляя лихорадочно дрожать. А ведь успела пожалеть о своем минутном порыве притащить его на эту фабрику… Но сейчас уже ни о чем не жалею.

— Ну что, зайка, идем? Или поедем домой? — все так же смеется Тёма.

А я, прикрывая глаза, отражаю эхом в голове ласковое прозвище, множу на копии, впитываю под кожу, запечатываю в душе. Понимаю, конечно, что сказал так скорее в сравнении меня с трусливым животным, но моему влюбленному сердцу на это глубоко плевать. Оно воспринимает по-своему, так как всегда хотело слышать от него.

Не могу оторваться, не могу произнести и слова, и даже когда спустя долгие минуты становится неловко от затянувшейся близости, я не в силах разорвать этот контакт. На помощь как всегда приходит Артём.

— Домой?

— Нет, — отвечаю не так уверенно, как бы того хотелось. — Пошли, раз уж приехали.

С трудом отклеиваюсь от него и иду к заброшенному зданию фабрики игрушек. Пока добирались сюда, начало смеркаться, и теперь я совсем не рада своей спонтанной идее приехать сюда вдвоем. Несмотря на то, что рядом с Артёмом я чувствую себя гораздо спокойнее, меня все же пробирает озноб от слухов, что ходят вокруг этого места.

— Говорят, здесь есть призраки, — шепчу взволнованно.

— Да брось, трусиха, ты в это веришь? — отмахивается друг.

— А ты нет? Не знаю, как-то не по себе, тут даже тишина давит на уши, — вздрагиваю, обхватывая себя руками, но продолжаю идти вперед.

— Додумалась же нас сюда притащить, — улыбается мягко. — Или рядом со мной не так страшно? — подмигивает нахально, тем самым смущая меня. — Держись около меня, не отходи далеко, — заключает уже на серьезе и берет за руку.

И только стоит ему озвучить последнее, как я совершаю то, что идет в абсолютный разрез со здравым смыслом…

Под действием порыва безрассудной храбрости теряю способность к мышлению. Гонимая нахлынувшим чувством раззадорить Артёма и острым желанием снова оказаться в его руках, я срываюсь с места и бегу…

— Блядь… Мила! Стой! — кричит в спину.

Мозг отключается, мысли путаются, эмоции захлестывают, накрывает безумной лавиной необъяснимого восторга и предвкушения в перемешку со страхом.

— Милана! Кому говорю, тормози! — беснуется друг. Он, конечно же не боится каких-то там мистических выдумок, а я сейчас, кажется, начинаю бояться его. Понимаю же, как раздраконила…

Но я не останавливаюсь. Бегу, не разбирая дороги. Несусь прямиком к обветшалому зданию, осознавая, что он непременно догонит.

Чудом успеваю влететь первой в двухэтажную кирпичную постройку с царящей в ней разрухой, благо здесь нет дверей — все выбиты. Скрываюсь на полуразрушенной лестнице, что ведет куда-то вниз, и замираю.

Приклеиваюсь спиной к холодной облезлой стене, даже не пытаясь выровнять дыхание — бесполезно. Взбунтовавшееся сердце так и рвется из груди. Вслушиваюсь в звенящую тишину, но кроме своего рванного дыхания ничего не распознаю.

— Ми-ла… — тут же зовет Тёма, вбежавший следом. — Охренеть, ты выбрала место для пряток…

Тихий хруст разбитых стекол и треск груды досок сигнализирует о неумолимо приближающихся шагах друга. Цепенею от ужаса. Прикрываю рот рукой, глаза в панике расширяются. А затем все звуки стихают. Остановился — делаю вывод я.

Судорожно выдыхаю и перевожу внимание вниз. До моего заторможенного сознания запоздало доносится слабый писк под ногами, неизвестный шорох, а потом что-то быстро проносится в критической близости от меня.

В диком припадке истерично взвизгиваю, захлебываясь от шока, и тут же оказывают в крепких руках друга, что чудесным образом оказался в шаге от меня. А он… особо откровенным, бессовестным и наглым образом разражается гомерическим хохотом, угорая надо мной.

— Милка, бля… — дробит сквозь неутихающий смех. — Ну ты чудная… В последнее время удивляешь с каждым днем все больше, — прижимает к себе. — Чего так испугалась?

— Там, кажется, мыши… — шепчу задушено.

— Боишься мышей? — и снова смеется.

Не пойми откуда взявшаяся злость требует выхода, и я срываюсь. Начинаю молотить его руками по плечам и груди, выплескивая наружу свои неуправляемые эмоции.

Артём теряется лишь на мгновение, а в следующее — прижимает к стене и припечатывает испытующим взглядом.

— Тих, тих… Бунтарка… Ты что творишь?

— Мне больше нравилось «зайка», — шепчу незапланированно и прикусываю свой длинный язык.

Тёма ожидаемо усмехается и, склоняясь ниже, так же тихо заверяет:

— Я учту.

Взбушевавшиеся гормоны уносят меня в совершенно противоположную сторону. На смену недовольства приходит пьянящее чувство влечения. В памяти флешбеками вспыхивают все моменты близости и в особенности — кадры из клуба. Не успев толком отдышаться, начинаю бессвязно тараторить то, что рвется наружу.

— Я должна признаться… — взгляд Артёма становится настороженным. — На самом деле… Там в клубе…

— Не продолжай, — обрывает резко.

Недовольно хмурюсь. Слова и без того даются не легко, так он еще и усложняет задачу! Но я настроена стереть всю недосказанность между нами.

— Не могу. Я… Я обманула тебя. Сказала неправду. Я притворилась…

— Не говори, — шипит приглушенно.

— На самом деле… Я… Я все пом…

И все же ему удается сделать так, чтобы я замолчала.

Я лишена способности говорить физически, но я обретаю возможность ощутить снова его губы на своих губах. И в этот раз он не нежничает.

Отбирает вместе с воздухом всю мою энергию и возвращает в двойном объеме. Содрогаюсь, когда проходится языком по губам и врывается в мой рот, разбивая меня на мелкие пульсирующие частицы, что разлетаются по всему организму.

Заряжаясь вибрациями хриплого стона, что посылает на выдохе, отвечаю с неменьшей отдачей. Переплетаемся влажными языками, обмениваясь впечатляюще частыми, невозможно тяжелыми и судорожно прерывистыми вздохами.

Выгибаюсь в его руках, прижимаясь тем самым еще ближе. Его запах, его вкус, его дыхание дурманят и затаскивают на самую глубину истинных и порочных желаний.

Ныряя под куртку, скользит руками под водолазку, ощупывает каждый сантиметр кожи, вызывая стремительную волну мурашек.

Качнувшись в мою сторону бедрами, прижимает ближе к стене. Внизу живота простреливают жгучие спазмы, воспламеняя каждую точку на теле. Оно отзывается ему.

Воздух трещит, наэлектризованное пространство коротит, пронизывая нас высоковольтными разрядами.

Артём отстраняется лишь на мгновение, сталкивает нас лбами, пытаясь отдышаться. И я наконец выдыхаю:

— Я все помню…