Мой порочный отчим

Глава 5

Валерия

Лекция по земельному праву проходит мимо. Мыслями я далеко-далеко. В той Вселенной, где матери не приводят домой сексуальных самцов. Занятия заканчиваются, а понимания, как жить дальше не наступает. Домой возвращаться вообще неохота.

Приглашаю Лизку, Алёнку и Маринку поужинать. В деньгах меня никогда не ограничивали. Поэтому могу позволить себе угощать подруг. Марина отказывается, сославшись на работу. В наш город приехал её постоянный клиент.

Мы с Лизой и Алёной садимся в мою машину.

— Чёт ты сегодня какая-то загруженная, - замечает Лиза.

— Да… Мама замуж собралась, - говорю с напускной небрежностью, не отвлекаясь от дороги.

— Ничего себе! Вот это новость! – наперебой кричат девчонки. – За кого?

— За того чувака, который мне в клубе в субботу понравился, - скрывать, что моим отчимом станет Арс, не вижу смысла. Всё равно, когда подружки придут в гости, увидят его.

— Охренеть! Как так? – у Лизы отваливается челюсть.

— Вот так. Сама в шоке.

— Хорошо, что ты не дала ему. А то был бы номер! – Лизавета ошарашено качает головой.

— Угу, - бурчу хмуро.

Не признаваться же девчонкам, что в новой роли Арс не перестал мне нравится как мужчина. И проблема заключается в том, как теперь искоренить в себе влечение к нему?

— Народ, куда едем? – меняю тему. – В «Сушку» или в «Сицилию»?

— В «Сушку», - единогласно принимают решение подруги.

Мы заваливаемся в суши-бар. Лиза с Алёной стрекочут без остановки. Обсуждают предстоящие зачёты в мае, у кого какие остались долги по предметам, одногруппницу, которая залетела, судя по сплетням, от одного из преподов, новый фильм с Джонни Деппом.

Я жую еду и не принимаю участия в дискуссии. Обычно нежно любимые роллы сегодня не доставляют мне удовольствия. Даже вкус не различаю.

В конце ужина Алёну из бара забирает её любовник. У подруги жаркий роман с каким-то статусным женатым мужчиной. Мы с ним не знакомы. По понятным причинам он не хочет пересекаться с подружками своей пассии. Город у нас не маленький, но по закону подлости обязательно найдутся друзья друзей, которые сдадут с потрохами влюблённую парочку жене.

— И чё ты делать теперь будешь? – спрашивает Лиза, когда Алёна уходит.

— Ничего. Жить дальше, - тяжело вздыхаю. – А что мне ещё остаётся?

Подвожу Лизавету до её квартиры. Нарезаю несколько кругов по городу. Отчаянно хочется выпить. Останавливаюсь около паба. Заказываю бокал вина. В двенадцатом часу подруливаю к дому.

— Валькирия, а не поздновато ли твои уроки заканчиваются? – в проёме коридора появляется Арс.

— Лера. Меня зовут Лера, - раздражённо бросаю. Думала, наш новый жилец уже дрыхнет без задних ног.

— Ты на часы давно смотрела?

— А твоя какая забота? – вскидываюсь. - Примеряешь амплуа строгого папочки? Не старайся, тебе до него примерно как до Луны.

— Ты со всеми такая дерзкая? Или только со мной? – Арс, подперев стену плечом, мажет по мне ленивым взглядом.

Так называемый отчим одет в обтягивающую майку и домашние штаны. Мышцы бугрятся на руках. Чёрная татуировка – полинезийский орнамент, украшает плечо. Ноги босые. Невозможно сексуальный мужик!

— Где мама?

— Она уже спит. Кстати, твоя мама знает, чем ты промышляешь в ночных клубах? – он приподнимает уголки губ в ироничной усмешке.

— А чем ты промышляешь, она знает? – не остаюсь в долгу и отбиваю подачу.

— Ну, я уже взрослый мальчик. В отличие от тебя.

— Надо же какой ты наблюдательный, - язвлю. - Заметил, что я не «мальчик».

— На сцене это было сложно не заметить. И в машине тоже, - во взгляде Арса вспыхивает огонь, от которого у меня во рту становится сухо, как в пустыне. По низу живота пробегает сладостный спазм.

— Что тебе от меня надо? – спрашиваю воинственно. Агрессия – единственный способ, чтобы не выдать свои настоящие эмоции. На досуге надо будет подумать над другими вариантами защиты. Потому что постоянно пикироваться и хамить – затея не из лучших, если ты живёшь с человеком под одной крышей.

— Чтобы ты перестала светить в клубах голыми сиськами. Это неприлично и ставит под удар мою репутацию, как мужа твоей матери.

— Ты пока ещё ей не муж.

— Вопрос формальностей, - отмахивается с вальяжной уверенностью.

— А трахать тёлочек на стороне женатому мужчине прилично, по-твоему? – напираю на него.

— Я тебя не трахнул. Слава богу.

Его «слава богу» очень задевает. Он произнёс эти слова таким тоном, что я моментально почувствовала себя униженной. Какой-то второсортной бабёшкой. Мол, ты недостаточно хороша для моего члена, девочка.

— Потому что я не дала. Но стояк у тебя на меня был конкретный.

Вадим

Уела. И не поспоришь. Стоит, глазищами своими фиолетовыми гневно сверкает. Линзы что ли носит? Такой цвет глаз в природе вряд ли встречается.

Маленькая, едва мне до груди достаёт на каблуках. Злющая и горячая. Даже в обычных джинсах и блузке смотрится о*уенно. Вся такая ладненькая. Схватить бы её вот так и перекинуть через колено. Отшлёпать по круглой заднице за дерзость. За то, что шляется непонятно где до поздней ночи. А потом, намотать на руку хвост и … Мля! Опять пошлые фантазии! Да твою мать!

— Ты пила? – внезапно улавливаю слабый запах алкоголя. Чуйка у меня на спиртное, как у собаки. Спасибо родителям. Лучше любого алкотестера определяю пил человек или нет.

— Бокал вина. Это что? Преступление? – продолжает ехидничать Лера.

— Да, если ты за рулём.

— Ой, не душни! – морщится пренебрежительно.

— Валькирия, я запрещаю тебе пить, когда ты на машине. Себя не жалко, о других подумай, - говорю строго.

— Так -так… - подбоченивается она. - Записываю: стриптиз танцевать нельзя, вино пить тоже. Что ещё? Огласите весь список, пожалуйста!

— Не беси меня! – взрываюсь. Я не привык, что женщины разговаривают со мной в таком тоне. И честно терпел из вежливости сарказм и под*бки Леры. Но надо поставить её на место. Дальше так продолжаться не может. Пигалица должна уважать меня. Не захочет – заставлю.

— Больно надо! Кто ты есть, Балалайкин? Первый день в доме, а уже правила устанавливаешь! За собой лучше следи!

— Валерия…- растягиваю её имя, чувствуя, как вскипает кровь. Эта мелкая борзота даже не представляет на кого "батон крошит".

— Дай пройти! – толкает меня в грудь и пулей несётся по лестнице на второй этаж.

Медленно выдыхаю. Закрываю глаза и считаю до десяти. Адреналин шпарит в венах в дикой концентрации. Сжав челюсти до крошащихся зубов, спускаюсь в подвал. Делом займусь, потому что уснуть сейчас всё равно не получится.

Ольга любезно разрешила переоборудовать подвальное помещение в мини-спортзал. Я перевёз из квартиры всю свою приблуду для тренировок, без которых не могу прожить ни дня.

Спорт и тренер по боксу сделали из меня человека. Не дали пропасть на социальном дне, откуда я родом.

Мои родители пили по чёрному. Все воспоминания из детства сводятся у меня к перманентному запою матери и отца, их дракам, потасовкам с собутыльниками и ором на таком отборном мате, который нормальные люди и не слышали никогда.

В восемь лет я впервые попал в детдом. Потом отца посадили за поножовщину. Мама вроде как закодировалась и забрала меня, но быстро взялась за старое. Только стало ещё хуже. Наша убитая в хлам однушка превратилась в бордель. Я «прописался» на лестничной клетке, потому что мешал матери зарабатывать деньги.

Иногда меня на ночь пускала к себе сердобольная соседка. Время от времени другие соседи выносили еду в подъезд. Примерно как бездомному коту или собаке. Но я был благодарен, потому что дома есть было нечего. Весь заработок мать тратила на спиртное и сигареты.

С тех пор я ненавижу запах табака и дешёвого алкоголя. Сам пью крайне редко. Всего пару глотков.

Через какое-то время меня к себе забрала тётка, седьмая вода на киселе по линии отца. Она была относительно нормальной. Со своими тараканами в голове, но, по крайней мере, не била, покупала одежду, регулярно кормила. Через год тётя Катя познакомилась с мужчиной из другого города и уехала к нему. Я снова оказался в детдоме.

Однако до этого Катя успела пристроить меня в спортивную секцию. За недолгие полгода тренер по боксу заметил потенциал во мне или просто сжалился. Не знаю. Когда я перестал посещать занятия, Роман Викторович забеспокоился. Позвонил моей тётке, а потом приехал в детдом.

Так, с двенадцати лет я стал жить в семье тренера. Они с женой усыновили меня. Условий, разумеется, не ставили, но я понимал, что обязан вести себя хорошо. Стараться и не подводить приёмных родителей. И я старался. Собрал все возможные чемпионские титулы по боксу в городе, области, регионе. На международных соревнованиях также показал отличные результаты. Но желание зарабатывать и ни от кого не зависеть победило стремление покорять вершины мирового спорта. Я начал принимать участие в подпольных боях без правил. На этом и сколотил свой первый капитал.