Моя прекрасная подружка

Глава пятнадцатая. «Собачья школа»

Игры — играми, но я понимал, что главное — дать Альме хорошее образование. С этой целью каждое утро, после завтрака и зарядки (легкой пробежки до леса), я садился на крыльцо террасы, Альма усаживалась на траву напротив меня и мы начинали занятия на открытом воздухе.

Я учил Альму разным командам — показывал мелкие вещи и просил ее принести их, учил писать лапой на песке буквы и считать до семи. Например, говорил: «два плюс три — будет пять», и по-собачьи лаял пять раз. Альма внимательно меня выслушивала, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, потом гавкала пять раз. У нее был исключительный слух, необыкновенная зрительная память и потрясающая сообразительность — она все схватывала на лету. Короче, Альма оказалась способной ученицей. Даже «способной» — не то слово, слишком маловыразительное для такой собаки. Сногсшибательно одаренной! — вот подходящие слова для нее.

Понятно, успехи Альмы я не оставил без внимания и, спустя несколько дней, расширил образовательную программу, ввел урок музыки и танца: выносил на террасу проигрыватель с пластинками, и мы с Альмой разучивали всякие «па». Сразу скажу, в танцах Альма проявила не просто одаренность, а самый настоящий талант — врожденную музыкальность, чувство ритма, пластичность. Она танцевала на задних лапах, а передние раскачивала в такт музыки; танцевала, как профессиональная танцовщица — спина прямая, голова откинута назад — и при этом улыбалась, высунув язык. Танцы доставляли ей невероятную радость. Через неделю мы уже свободно исполняли вальс и танго.

Ну и, само собой, у нас был уроки труда. Как же без них, если физический труд вылечивает от всех болезней. На уроке труда я пилил и колол дрова, Альма относила поленья под навес у сарая. Или я выкатывал из сарая тачку с баком, и мы резвым аллюром направлялись к водонапорной башне, а набрав воды, уже медленно, восстанавливая дыхание, возвращались на участок.

Однажды во время урока по математике, я заметил у изгороди дачницу с соседней улицы, рядом стояла ее собака — коричневый дог. И женщина, и пес со жгучим интересом наблюдали за нашими занятиями.

— Присоединяйтесь! — махнул я им рукой. — Лишние занятия не помешают.

— У меня совсем нет времени, — вздохнула дачница. — Меня ждут парники, грядки, а вот Эдик… Если он не будет для вас обузой… Он с удовольствием ходил бы на ваши занятия, правда, моя радость? — она обратилась к догу.

Пес кивнул, но без особого энтузиазма — то ли считал себя достаточно образованным, то ли просто был лентяем.

Так у меня появился еще один ученик. Эдик особыми способностями не блистал: за пять занятий он научился считать только до двух: один, два, а дальше уже просто много. Он приходил учиться только потому, что его заставляла хозяйка. На уроках он большей частью зевал и только что не говорил — И чего я здесь высиживаю, убиваю время? От уроков труда он вообще отлынивал, симулировал хромоту, а когда начинался урок музыки, сразу направлялся к калитке и там ждал хозяйку до конца занятий.

Позднее своих собак привели еще двое дачников и один парень из деревни Алехново — он привел дворняжку по кличке Эклер. Новые ученики занимались с охотой, усердно и добивались кое-каких успехов, но до Альмы им было далеко.

В общем, как вы, ребята, поняли, я открыл «Собачью школу» и был рад заниматься с необычными учениками. Согласитесь, приятно отдавать не только свои вещи, но и свои знания, свой опыт. Не раз хозяева собак предлагали мне деньги за обучение их питомцев, но я решительно отказывался:

— Об этом не может быть и речи, — говорил. — Даже не заикайтесь об этом. Отвратительно, что теперь в школах детей учат за деньги. В мое время и в школах, и в техникумах, и в институтах учились бесплатно. Образование и медицина должны быть бесплатными, это яснее ясного.

Однажды на наши занятия пришли Гришка с Мишкой и, развалившись на траве, стали посмеиваться над учениками. Я сделал им замечание, они на время притихли, потом опять взялись за свое. Причем если Мишка только подсказывал ученикам правильные ответы, то сорванец Гришка просто-напросто вел себя по-свински. Когда дог Эдик слишком долго соображал, сколько будет: один плюс два, Гришка захохотал и брякнул:

— Ну и придурок!

Тут уж я выпроводил мальчишек на улицу, сказав:

— Приходите только на урок труда. На участке всем работы хватит. Вот тогда посмотрим, кто над кем посмеется.

И, действительно, как только я начинал колоть дрова, четвероногие ученики все делали гораздо быстрее и лучше ребят: первыми хватали поленья и тащили их под навес, и складывали аккуратно в поленицу «колодцем», в то время как ребята просто кидали поленья в кучу. На этот раз и Эдик отличился. Забыв про свою «хромоту» он таскал в пасти самые большие поленья и бегал к навесу, как лось, а на обратном пути искоса посматривал на Гришку и усмехался.

За две недели мы с Альмой прошли школьную программу для ребят первоклассников. То есть, по уровню знаний Альма сравнялась с Мишкой и Гришкой, и уж точно превзошла их в старательном отношении к любому делу.

Теперь мы с Альмой вместе встречали рассветы, вместе выполняли работу по хозяйству, а по вечерам вместе слушали музыку по радиоприемнику или я читал ей что-нибудь вслух. И засыпали мы на одной тахте под кукование кукушки — далекое «ку-ку» было для нас лучшей колыбельной. За прошедшее время Альма распрямилась, в ее походке вновь появилась царственная осанка, которую я заметил когда-то в подъезде. Теперь, рассматривая что-либо за окном, она и в кресло садилась, как на трон.