МОЯ. Я тебя присвою (СИ)

Глава 19

Таша

Вспыхиваю негодованием. Зорин не отпускает.

Взгляд становится колким, более темным. Он меня сканирует им и одновременно давит.

— Я не люблю ждать, Таша. Но проявил недюжинное терпение с тобой. Может быть, зря?

Отпускает меня.

Отворачивается.

Но у меня нет чувства, что он меня отпустил. Совсем нет!

Напротив, как-то резко на сердце стало тяжело.

Атмосфера в салоне стала напряженной.

Я злюсь. Ждет он. Терпение проявляет?!

Впрочем, даже если Назар тоже недоволен исходом нашего разговора, внешне он это никак не демонстрирует. Ни жестами, ни повадками. Он обходит автомобиль и галантно распахивает дверь передо мной, даже руку протягивает.

Я выбираюсь, у него жесткая хватка пальцев. Лицо горит от темного взгляда. Вот и разница: теперь он хватает взглядом губы, шею, грудь.…

Жалею, что надела платье. Надо было выбрать какой-нибудь закрытый брючный костюм и высокую водолазку с горлышком!

— Нам сюда, — указывает на центральный вход, идет быстро.

Сапоги на тонкой подошве немного скользят, приходится цепляться за Зорина изо всех сил. Уверена, он идет быстрым шагом нарочно. Буквально тащит меня за собой.

— Где же твое терпение? — вспыхиваю.

— Ваше, — резко одергивает. — И ты его только что скушала своим глупым упрямством!

Перед нами автоматические двери и обычная.

Делаем шаг вперед, потом резко отталкиваю Зорина и выбегаю из ресторана. Мчусь на парковку.

В уши прилетает мат Назара. Он спешит следом за мной, но прежде, чем он меня догнал, я успела добежать до машины отца и несколько раз пнуть по ней. Разумеется, сразу же сработала сигнализация и начала громко верещать!

— И что это значит, глупая? — рявкает Зорин. — Ты, кажется, совсем не ценишь хороший уход и внимание?

Пинает его по колену сапогом.

— Хороший уход — это когда ты меня босиком по снегу гонял?! Или…. Или когда под кайфом трогал?!

— Но не трахнул, — рычит в губы.

Замечаю, что у него довольно острые клыки… Брррр… Да он точно настоящий зверюга! Отвратительный!

— Теперь уже не уверен, что поступил правильно. Надо было отыметь тебя в задницу, которой ты так усердно перед членом крутила.

— Это была не я, а.…

Ссоримся под вой сигнализации.

Папа установил на свою машину самую мерзкую и громкую.… Помню, как Мария всегда закатывала глаза…

Слышится пиликанье брелка, машина больше не вопит истошно.

Становится тихо. В этой тишине я выглядываю из-за плеча Зорина и…. к своему огромному сожалению вижу не отца, но его жену. Марию!

С брелоком в руках.

— Это ты?! — спрашиваю гневно. — Ты и машину его взяла! И меня.… меня этому ублюдку продала! Девочек никто не похищал, ты…

Зорин удерживает меня за плечо, но потом резко отпускает, даже подталкивает.

Налетаю на Марию, сбив ее с ног.

Она явно не ожидала такого, покачнувшись на высоченных шпильках, и падает прямиком в сугроб. Я, выдернув у неё брелок из пальцев, бью по носу гадину и зачерпываю кучу снега, швырнув ей в лицо.

— Убери! Убери её! — верещит, отплевывается.

Снова сыплю ей снег в рот, оттаскала бы ее за волосюшки, выдернув все по одной.

Но в нашу сторону направляется кто-то ещё. Судя по звонким голосам, подружки Марии.

— Довольно, Таша! — трогает меня за плечо Назар. — Встань. Здесь холодно.

Гнева больше нет. Как-то резко опустело. Поэтому протянутую ладонь Зорина я не игнорирую и встаю, он поправляет на мне одежду, отряхивает.

Кладу брелок от машины в карман своей шубки.

Мария поднимается с воем. Макияж поплыл, из разбитого носа течет кровь.

— Она украла ключи!

— Я бы сказал, добыла в честном бою.

— Тебе смешно?! — взвизгивает Мария.

— Нет, но думаю, ты зря возмущаешься.

— Это не ее машина!

— И не твоя! — парирую я. — А где папа? Может быть, ты и его тихонько сплавила?

Догадка, которая вылетает из моего рта совершенно случайно, внезапно становится такой яркой и правдоподобной, что мне даже понадобилось схватиться за Зорина, приобняв его.

С трудом удержалась на ногах: по голове будто ударили пыльным мешком!

Эта гадина могла так поступить? Папа начал ошибаться, его отовсюду теснил Зорин, и Мария подсуетилась! Что, если именно так все и было? Избавилась от отца, наврав, что он слег в больницу, избавилась от меня, теперь жирует припеваючи на оставшиеся деньги, никуда не лезет! А потом ещё и имущество, то, что не продали, все ей достанется?! Ну уж нет.… Я с ней судиться буду! Я…

Почему-то забываю, в пылу гнева, о маленькой, но безумно важной детали, которая все перечеркивает: сам Зорин.

— У нас заказан столик, Таша. Пошли. Мария, — кивает. — Рад был повидаться.

— Пусть отдаст ключи.

— Пусть скажет, что она сделала с моим папой.

— ЧТОООО?! — ахает Мария, изобразив изумление.

Фу, актриса… Не верю ее эмоциям.

— Девушки, вызовите своей подруге такси. В таком виде в ресторан ее уже не запустят, — обращается Зорин к подругам мачехи, они жмутся друг к другу, как две перепуганные куропатки.

Внутри все ещё бурлит. Зорин смотрит на меня иначе, даже как будто повеселел, когда сдает нашу одежду в гардероб и прячет номерок в карман пиджака.

— А ведь я говорил, ты что-то задумала. Могла бы просто спросить, насчет машины. Твоего папаши здесь нет. И ты ошибаешься, решив, что Мария от него избавилась. Думаю, он просто поступил, как настоящий трус… Бросил свою женщину и дочерей и сбежал, — добавляет он. — У Марии кишка тонка провернуть такое.

— Кишка тонка? Такое чувство, будто ты ее хорошо знаешь! — восклицаю.

— Достаточно, чтобы составить о ней некоторое впечатление, — хмыкает.

Как-то пошленько хмыкнул.

Неужели…

— Ты с ней спал, что ли?! — ахаю и перевожу взгляд на поджарые, узкие бедра мужчины. — Фууууу…

Представила, как он — её….

— А теперь ко мне лезешь! — добавляю возмущенно. — После нее!

— Не переживай, с той поры я много раз мылся, — хохочет неожиданно громко.

— Все равно, фу. Теперь я тебя ещё больше… ненавижу!

— На твою любовь я как-то не рассчитываю. Знаешь, как говорят? Люби меня меньше, но дольше.…

Опять темный, будоражащий взгляд в глаза, и по мне бегут крупные мурашки.

Сердце екает.

У меня появилось чувство, будто Зорин открыл на меня охоту и не отступит, пока не получит своё..