Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 13

Глава 7. Сквозь линзы Эбина Хина наблюдает пейзаж

Мне ужасно не хотелось идти в школу. Точнее говоря, не хотелось идти в свой класс. Честно говоря, мне не хотелось встречать Хаяму Хаято. Если говорить ещё точнее, то мне до тошноты не нравилось, что несмотря на то, как мне сложно смотреть на его лицо, ему как будто всё равно.

Нет.

Положа руку на сердце, мне было неприятно, что хоть он и показал мне незаживающие шрамы на сердце, дал мне это понять, он вновь ходит со своим привычным выражением лица. Из-за того, что мы вчера разошлись, словно убегая друг от друга, я не могу узнать даже реакцию Хаямы. Хаяма ведь наверняка приоткроет рот с выражением лица, как будто увидел редкого зверька, но не поймёшь – не то он удивлён, не то разочарован, и, похоже, опять скажет что-то ужасно хлопотное, поэтому я и свалил.

Утром в классе я бросил быстрый взгляд на весело болтающего с друзьями Хаяму и завалился на свою парту. Ничего не изменилось. Ни лучи солнца, пробивающиеся сквозь окна, ни улыбка и яркие разговоры. Несмотря на это, в какой-то миг я уловил в его улыбке сожаление. Возможно, в его улыбке не было большого смысла. Но тогда сожаление, которое я увидел – не более чем интерпретация моих галлюцинаций, или же отражение моих собственных мыслей. Поэтому я не хотел разговаривать с Хаямой серьёзно. Как же было противно чувствовать спиной, что окружающие осознают, как я притворяюсь, будто ничего не было. Наверно, Хаяма чувствовал себя примерно так же. Даже если мы и начнём разговор, то это не приведёт ни к чему, кроме усиления непонимания между нами и срывания раздражения друг на друге. Именно поэтому я намеренно не смотрю в сторону Хаямы. Впрочем, не всё так плохо. Благодаря этому есть одна вещь, в которой я убедился. Я осознал цель, когда облёк её в слова. Хочется же заявить о мужской гордости. В итоге я за целый день так ни разу не посмотрел на Хаяму. Подняв голову с парты, я с ненавистью посмотрел на настенные часы. Сколько раз я уже тяжело вздыхал, глядя на них?

Странно, вроде бы сижу на своём месте, но почему тут так неуютно? Каждый миг я думал, когда уже, наконец, закончатся уроки?

Уроки, заканчивайтесь!

И вот, казалось бы, уроки закончились, и я выбежал из класса в сторону клуба игр, и, забежав внутрь, я всё-таки умиротворённо вздохнул. Всё началось с моего сообщения.

– ... ну, короче, Хаяма нам помогать не будет.

Снова вспомнив вчерашний день, я скривил лицо. Однако, искривились лица и у всех присутствующих.

– Э-э?

– Да блин.

– Мы испробовали все методы.

Сагами и Хатано явно недовольны, а Займокуза едва вздохнул. И лишь Юигахама старается их подбодрить натянутой улыбкой.

– Ну, мы ведь ещё можем поговорить со школой Кайхин-Сого, верно, Хикки?

– Да, именно. Для начала давайте с ними свяжемся, – сказал я и посмотрел на Юигахаму. Но она в ответ опустила руки под стол и непонимающе посмотрела на меня.

– Э? Чего? – склонила Юигахама голову вбок.

– Ну, связаться с ними.

– Что, я? Хикки, ты разве не знаешь? – опять склонила Юигахама голову, но уже на другой бок.

Повисла тишина.

Мы быстро обменялись взглядами. Я посмотрел на Займокузу, Займокуза посмотрел на Сагами, Сагами кивнул Хатано, и Хатано уже бросил в мою сторону косой взгляд. Круг завершен, поэтому я посмотрел на Юигахаму опять.

– Не знаешь, значит… Не хочу я им звонить. Они могут подумать, что я какая-то странная, – устало сказала Юигахама и достала из кармана телефон. Да ты не переживай, все парни проходят через это, что тебя так или иначе посчитают странным, любая девочка подумает: “С чего это вдруг он спрашивает меня о теме урока?” – сказал я ей тёплым взглядом, Юигахама же начала юлить взглядом.

– К тому же, Хикки, ты разве не знаешь номер этой… Оримото-сан?

– Я его удалил.

– Удалил?! – Юигахама осталась в шоке от того, насколько быстро я ответил.

– Ну, как правило ведь все номера удаляют сразу после выпуска из средней школы. Зачем память телефона забивать?

– Это совсем не “как правило”, знаешь! – не понравилось Юигахаме, что я бросил такую фразу, хотя все остальные не настолько резко реагируют, а скорее наоборот – поддакивают. Юигахама внимательно посмотрела на них всех.

– Э? Это что, со мной что-то не так? – сказала Юигахама, обняв свою голову руками.

– Кстати, ты ведь брала номер телефона у Оримото?

– Да, на Рождественском ивенте… Правда, так особо и не удалось поговорить, – сказала Юигахама грустно, особенно вторую часть, и опустила плечи.

Кстати, если я правильно помню, Юигахама тогда в основном помогала нам собирать контактные данные и работать с деньгами. Однако обычные разговоры с парнями из Кайхин-Сого не особо и проведёшь, поэтому Юигахама держалась девушек. Действительно, я несколько раз видел Юигахаму и Оримото вместе, но ни разу не видел, чтобы они весело беседовали. Даже наоборот, атмосфера была несколько накалённой. Что Юигахама, что Оримото – монстры общения и социализации, но, похоже, между собой им поладить не удалось. Впрочем, обстоятельства их встречи были не самыми радужными, так что тут уж ничего не поделаешь. Кто виноват? Хаяма виноват!

Я за!

Не, ну, я-то тоже нельзя сказать, что посторонний в этом деле…

Понимая это, я кивнул и выдвинул негромкое предложение:

– Ну, давай тогда я напишу.

Юигахама оторвалась от телефона, не успев набрать ни одного символа, и сказала, надув щёки:

– Хикки, у тебя же нет LINE!

Мне нечего ответить. Ох уж эта современная молодёжь со своими высокотехнологичными средствами связи… Честно говоря, я бы хотел использовать стикеры из Прекюр[37], но у меня настолько маленькая телефонная книжка, что LINE и не нужен…

Мне даже немного неудобно перед Юигахамой, что в итоге всё опять скинул на неё. Наблюдая за тем, как Юигахама начала что-то набирать наконец, я услышал какой-то шёпот с противоположной стороны.

– Как этот человек вообще живёт без лайна?

– Он, должно быть, питекантроп. Питекантроп Чибийский.

– Он так любил Чибу, что не смог эволюционировать из Чибийца.

– У него магнитные полюса до сих пор наоборот, поэтому он и лайном не пользуется, и в похожих приложениях сообщения писать не может. До сих пор СМС-ки пишет, прикинь?

– А вот и нет. Я и электронной почтой через веб-браузер пользуюсь, и короткие сообщения писать могу, – ответил я, когда они совсем вывели меня из себя. Но они в ответ посмотрели на меня с подозрением.

– Электронной почтой сейчас почти не пользуются.

– Человек периода Дзёмон[38]? Ты случайно не из кьёккенмединга[39] Касори[40] выполз?

– Хм, немного продвинулся в эволюции…Давай, может, пейджер тебе купим?

Три очкарика говорят всё, что им вздумается, едва сдерживая смех. Я знал, что Хатано грубый, но Сагами, ты жесток. Да твоя сестра по сравнению с тобой – милашка… а нет, вру. Так… некогда мне с ними развлекаться. Я посмотрел в сторону Юигахамы, мол, как там дела, и она в ответ промычала, что пока ничего, одновременно щёлкая по телефону.

– Так, эм… И что у них спрашивать?

– Прикрепи вложением наше предложение и скажи, что мы готовы его обсудить завтра-послезавтра. Побыстрее.

– Прикрепи? Вложение? Чего?

Юигахама пропела это! Мда, похоже, Юигахама не знает, как прикреплять файлы. Тогда и вовсе неясно, понимает ли она смысл этого действия.

– Постой, нужно сначала в облако залить. У тебя какой провайдер?

– Облако? Залить?

Юигахама отрицательно помотала головой, и Хатано глубоко вздохнул.

– Это никуда не годится. Она очевидно ничего не понимает. Использовать дропбокс или что-то такое.

– А не понятней отправить файл? Одной ссылкой.

– Ну да. Я одолжу компьютер.

Займокуза кивнул, и я пододвинулся к стоящему в клубе игр компьютеру. Я быстро создал файл и залил его на файловый сервис, заодно написав запрос на порядок работ. Всё это я отослал Юигахаме.

– Просто скопируй и вставь это.

– Ну, это уж я понимаю, – расслабившись, сказала Юигахама и слегка улыбнулась. Мы все внимательно смотрели за тем, как она что-то набирает на телефоне. Вскоре она остановилась и устало вздохнула.

– Отправилось?

– Да, похоже, – ответила Юигахама и смущённо погладила булочку, и в ответ парни тоже довольно улыбнулись. Что за чёрт, у меня появилось ощущение, что Юигахама стала королевой в кругу отаку. Даже Займокуза пытался выжать из себя какие-то знания, чтобы помочь ей! Гахама, ты меня пугаешь.

В любом случае нам остаётся только ждать от них ответа.

– Как круто! Очень круто, но хотелось бы посмотреть ещё хотя бы три паттерна. До понедельника всё будет готово! – раздавалась в этот промежуток времени игра ребят в страшного клиента.

Как вдруг телефон Юигахамы задрожал.

– Пришло?

– М… Нет. Это Юмико спрашивает, со скольки часов мы сегодня.

Юигахама прислонила телефон ко своему рту и посмотрела на меня. А-а, они по поводу фотосъёмок, которые мы запланировали на сегодня.

– Солнце садится около половины шестого, значит, в полпятого нужно собираться. Будем делать фотографии до заката.

– М, понятно, – сказала Юигахама и с маниакальной скоростью что-то ей отправила. Я посмотрел на Юигахаму и перевёл взгляд на окно позади неё. Вчерашний прогноз погоды не подвёл: сегодня на улице солнечно. Есть, конечно, немножко облаков, однако я более чем уверен, что они только украсят закат.

Посматривая на заходящее солнце, я начал подготовку к съёмкам.

Когда солнце начало заходить, прибрежный ветер стал холодней, а запах моря – отчётливей. Волны ударяются о берег и возвращаются назад, отражая солнечный свет. Прищурив глаза из-за ярко-красных бликов, я бросил вещи на пляже. Мы выбрали небольшую постройку неподалёку в качестве временной базы и начали подготовку. Вынули термосы и миски, которые одолжили у школы, и закупленные в магазине ширпотреба грелки. Здешний пляж летом превратится в место для купания, поэтому здесь установлен душ, но, само собой, в это время года мы им пользоваться не будем. Всё это – приготовления на случай, если кто-то испачкается или намочится, чтобы быстро отстирать морскую воду и песок. Тёплая вода нужна уважаемым моделям, поэтому её мы припасли достаточно. Я косо посмотрел на Займокузу, который это всё дотащил сюда.

– Ну у тебя и статы AD[41]…

– Не сказал бы. Как бы я хотел себе одеяло или длинное тёплое пальто.

Ага, или тент, ну или костёр… Может, и мне начать ходить в турпоходы соло? Хотя нет, холодный ветер сечёт девушек, поэтому на самом деле неплохо было бы иметь такого рода амуницию. Я хотел бы, чтобы мы были полностью защищены от мороза, однако у нас есть определённые ограничения по финансам. Стоило мне сообщить это Займокузе, как он сжал свои рукава.

– Не дам.

– Я и не прошу.

Мне самому это не нравится, тем более что мы имеем дело с девушками. Заинтересовавшись, как там дела у наших моделей, я посмотрел в сторону лавочки. Миура Юмико дрожала, сжавшись, и потирала друг о друга свои руки.

– Ух, какая холодина! Где там грелки, сюда их быстрее!

– На спину? Или на живот?

– И туда и туда, – Юмико ловко приподняла край рубашки и Юигахама наклеила туда грелку. Странно, у меня появилось ощущение, словно я увидел то, чего мои глаза видеть не должны были. Впрочем, я и не думал отворачиваться.

Да и они уже фактически готовы. Я оставил Займокузу смотреть за вещами, взял камеру и отправился к девушкам.

– Спасибо вам за помощь, – сказал я и слегка поклонился.

– Чё? – сделала она неодобрительное выражение лица, словно увидела мунтжака[42] в городе. Чего удивляешься, в последнее время в Чибе довольно много оленей развелось. Так много, что со всех сторон то и слышишь: Кён-кун, Кён-кун[43].

– И вам, – махнула рукой улыбающаяся Эбина, которая стояла рядом. Благодаря её голосу, Миура вскоре пришла в себя.

– А, ну… Нас просто Юи попросила, ­– недовольно сказала она, отвела взгляд в сторону Юи, как мне показалось, и начала ворочать свои локоны. Возможно, есть тут вина и заката, но мне показалось, что она слегка покраснела, мхе-хе… ладно, хватит уже смотреть на неё и улыбаться, закат длится не вечно.

– Ну что, начнём?

Юигахама кивнула мне в ответ, и, посмотрев в сторону Миуры и Эбины, она пошла вдоль берега. Я тоже решил снять свои туфли, словно пытаясь проверить, какой на ощупь песок, и пошёл вслед.

Дойдя до линии прибоя, я остановил их, достал камеру и сделал несколько шагов назад.

Сначала нужно выбрать ракурс. Раскрытие диафрагмы, панорама заката, линия раздела блестящего моря и закатного неба, центр чуть выше линии горизонта… Композицию завершают темнеющий песок на переднем плане, окрашенные в оранжевый волны и облака, переливающиеся оттенками алого. Спины Миуры и Юигахамы виднеются в правом краю фотографии, каждая по-своему уникальна.

Миура греет руки в карманах, увлечённо наблюдая закатное море, а Юигахама повернулась ко мне: беспокоится о том, что происходит тут.

Несколько раз я перемещал их, делал множество фотографий, иногда перемещался сам. Всё это время они были в джерсовых штанах под юбкой, потому что холодно ведь… Хотя это тоже по-своему неплохо. Словно я случайно оказался в компании старшеклассниц. Заглянув с этими мыслями в видоискатель, я увидел дрожащую от холода Миуру, которая повернулась ко мне.

– Хикио, давай быстрее, – сказала она, бормоча, как ей холодно.

– Ага.

Я вновь приготовился снимать.

Закатное солнце спряталось за облаком. Я, конечно, попробовал несколько фотографий сделать, но вот… Вроде бы и стараюсь делать как в фотографиях, которые использую как образец, но картина всё никак не получается. Всё просто до безобразия: закат на море и старшеклассницы в школьной форме на переднем плане, но всё никак не получается хорошее фото. Мне бы хотелось как на брошюрах от H.I.S. “Выпускное путешествие[44]” или как на обложке “Это были мы”...

Я стоял с камерой в руке и, непонимающе склонив голову вбок, размышлял над съёмкой, как вдруг сзади появилась Эбина-сан.

– Дай-ка мне, – сказала она и выхватила у меня из рук камеру.

– Здесь нужно сделать вот так и вот так.

Щёлкнув несколько раз, она вернула камеру мне. Я посмотрел на экран – и да, там была именно та картина, которую я хотел снять.

– Ух ты, прямо как профи, – не задумываясь, похвалил её я.

– А то! – гордо хмыкнув, ответила Эбина-сан.

– И ещё кое-что! – сказала себе под нос и, что-то напевая, рванула в сторону Миуры и Юигахамы. Она внезапно напала на них, срывая с них кофты и штаны.

– Ме-хи-хи-хи, так вам, так вам!

Эбина-сан сняла туфли сама и догоняет Миуру, чтобы и её разуть, прямо как эта, как её, Дацуэ-ба[45].

– Я сама сниму, я сама! – крикнула Юигахама и, удаляясь от них подальше, быстренько сняла свои туфли и бросила их на землю. Миура же оказалась завалена Эбиной-сан и разута ею. Прекрасные белоснежные ступни Миуры явили себя миру, и, кажись, под юбкой тоже что-то показалось, но я в ту же секунду отвернулся и, взяв камеру, сделал кадр. Нет-нет, вы неправильно поняли, это просто рефлекторная реакция, ничего такого.

– Холодно!

– Ай, как холодно, песок как будто ледяной!

Юигахама быстро перебирает ногами, а Миура дрожит, познав новую грань удивления.

– Хе-хе-хе, на пляже принято ходить босиком! – довольно улыбнулась Эбина-сан и подбежала обратно ко мне. Я ей кивнул, мол, понимаю. Она же протянула ко мне руку, мол, дай мне камеру. Я только за. Лучший вариант – положиться на человека, у которого есть вкус. Она начала смотреть в видоискатель, параллельно говоря о чём-то про синхронизацию с дневным светом, стробоскоп, глубину резкости…

– Я снимаю! – сказала она и две девушки замерли у моря. Похоже, из-за холода они подошли друг к другу близко, и Юигахама неожиданно сжала руки Миуры. Судя по всему, они о чём-то негромко говорят, но из-за ветра и расстояния ничего не слышно. Однако мне показалось очень красивым, как они секретничают о чём-то.

Короткий момент, когда заканчивается день и начинается ночь… Наверно, он так же короток, как время, в котором находимся мы сейчас.

Я зачарованно смотрел на работу Эбины-сан, и она вдруг вздохнула и опустила камеру.

– Вы себе играйтесь, а я буду снимать, – громко сказала она им и вернула мне камеру. Похоже, теперь придётся снимать мне. У меня не было иного выбора, как послушно продолжать съёмки.

– Не-не-не, стой, Юи, я же промокну!

– Подожди, подожди!

Юигахама с Миурой бегают вдоль линии прибоя, убегая с криками от каждой наступающей волны.

– М-м, хорошее фото, – сказала Эбина-сан. В какой-то момент она начала фотографировать на свой телефон, стоя подле меня.

– Между прочим, я позвал трёх моделей на съёмку.

– Хм-м? Двоих красавиц тебе мало разве? Фудзёси[46] тебе не нужно, – ответила Эбина, не отрывая взгляда от экрана телефона.

– М, ясно.

– Думаю, ты и Хаято-кун были бы неплохими моделями вместе! Уф, а потом Хикитани-кун и Хаято-кун… – сказала подозрительным голосом Эбина-сан, смотря в мою сторону и криво улыбаясь.

– Это называется сексуальное домогательство, вообще-то, – сказал я, сделав три шага в противоположную от неё сторону, и Эбина-сан ответила, выпятив грудь:

– Нет, потому что я совсем не сексуальная. Не могу себе представить, как может выглядеть сексуальное домогательство от человека, у которого нет сексуальной привлекательности.

– Сложно на это ответить. Наверно, это – тоже сексуальное домогательство.

Я ни разу не представлял Эбину-сан в этой роли, поэтому мне очень непросто ответить на подобный вопрос. Но с другой стороны, я только что начал представлять! Да и вообще, я до сих пор понятия не имею, как правильно реагировать, когда девушка жалуется, что она непривлекательная. В большинстве случаев это попытка вырвать у парня “нет, что ты, это неправда”, однако чутьё мне подсказывает, что в случае с Эбиной Хиной всё несколько иначе. Я не знал, что ответить, и Эбина-сан посмотрела куда-то в сторону горизонта.

Аккуратно придерживая руками подол юбки, она присела на корточки и положила голову на руки, уперев локти в колени.

– Как же это сложно.

– Ты о чём?

– Романтика, любовь, отношения.

– Ну да… Хотя мне очень стыдно разговаривать об этом, – я отвернулся от неё. Знаешь, какое неловкое чувство, когда тебе об этом говорят вот так прямо? К тому же мы говорим не о каких-то идеальных образах, это всё имеет ко мне прямое отношение. Поэтому я не хочу об этом говорить.

Но Эбина-сан засмеялась надо мной, судя по движению её плеч.

– Мы друг другу неинтересны, поэтому, может, у нас есть, о чем поговорить?

– Может…

Трудно отрицать, когда вопрос поставлен таким образом. В каком-то смысле я доверяю тому, как Эбина Хина умеет держать дистанцию. С ней просто общаться, потому что она не так близка, как друг, и не настолько далека, чтобы считать её посторонней, она сознательно стоит на расстоянии знакомого, соседа к примеру. И с этой же позиции Эбина Хина продолжила:

– Но в итоге что-то ведь да будет?

– Что будет?

Меня задело, что она говорит что-то без определённого смысла, что-то неоднозначное, поэтому я переспросил как можно короче.

– Потому что, получается, ты не такой как я, Хикигая-кун.

Я уже когда-то слышал этот низкий холодный тон её голоса. Хоть она и неотрывно смотрит в сторону Миуры и Юигахамы, я могу себе представить, что её глаза по ту сторону линз похожи на глубины моря.

– Ты что-то слышала? – спросил я, и Эбина-сан наконец-то повернулась в мою сторону.

– Что? От кого? – переспросила она с холодным взглядом, в котором отражался закат. В то же время её лицо было искажено так, словно она подшучивает надо мной. Неприятно это. Я пожал плечами и опустил взгляд на камеру в моих руках.

– А, нет, ничего, – сказал я, чтобы замять разговор, и Эбина-сан снова перевела взгляд на Юигахаму с Миурой, которые играют на берегу, словно резвые щенята.

– Мне всё и так очевидно. Как-никак, я не посторонний человек. Хотя Юи порой упоминает в разговоре.

Так всё-таки упоминает в разговоре, значит… Ты поэтому решилась со мной поговорить? Я не знаю, что она там говорила, но выяснять у меня желания нет. Меня больше интересует, что ей там очевидно? Я не считал себя настолько простым человеком, да и как-то неприятно, что нашу ситуацию можно понять с одного взгляда. Я тут обдумываю всё, что можно, а она мне рассказывает с понимающим видом.

Впрочем, говорят же, что для посторонних ситуация часто более понятна. Возможно, это действительно так, особенно если учесть, что этот посторонний – Эбина Хина. Однако я не решился уточнить интересующий меня момент напрямую, поэтому нацепил маску безразличия и, нажимая что-то на фотоаппарате, задал вопрос:

– И… это все так понимают?

– Хаято-кун – конечно. Тобеччи… ну, ты его знаешь, а остальным особо это не интересно. Вот Юмико… давай про неё не будем.

– Э? Да ну, какой ужас! – я совсем забыл держать маску и повернулся к Эбине-сан. Она многозначительно усмехнулась и посмотрела на меня, не поворачивая головы.

– Я не знаю, почему так вышло, и не мне здесь что-то говорить, но ведь есть методы попроще?

Я не смог сдержать кривую ухмылку.

Уверен, можно было бы решить вопрос всего парой слов, которых достаточно, чтобы всё описать. Но я не могу себе позволить такой простоты.

– Простой способ – самый сложный. Это было самым простым для меня, – сказал я, и Эбина-сан повернулась в мою сторону, внимательно на меня посмотрев.

– Хм, какая гадость, – ответила она безучастным тоном, и я опустил плечи. Хотя я и сам понимаю, что я противен, поэтому не стал с ней спорить.

– А-ага…

Но у Эбины-сан не было той ненависти, которая предполагалась бы в этих словах, и она мне слегка улыбнулась.

– Ну, я в целом тебя понимаю. Это пессимизм такой? Мне даже нравится.

Я ей кивнул в ответ и повернулся к закатному солнцу.

Наверно, в ней есть нечто схожее с нами, в части наклеивания на себя паршивого ярлыка, используемого как оправдание. Поэтому мы можем в некоторой мере друг друга понять. Ну да, следуя логике Эбины-сан, это можно назвать пессимизмом. Это не правильный ответ, но и не особо далёкий от правды. Но благодаря этой небольшой разнице я теперь уверен, что я и Эбина Хина – разные люди. Мы понимаем друг друга, но выводы у нас разные. В какой-то мере можно сказать, что такое же расстояние и между мной и Хаямой Хаято: пусть и похоже, и близко, но всё же выводы разные. Думаю, я приобретал уверенность в этом весь год. Скорее всего, как и она.

Я не стал поправлять Эбину-сан, а просто замолчал. Какой смысл поправлять слова аж сейчас?

Чей-то весёлый голос раздался из-за шума волн.

– Эбина, фоткай!

– Давай с нами! – Юигахама и Миура широко машут руками, зовя Эбину-сан к себе. Их лица слегка покраснели, видимо, потому что они бегали всё это время, но я бы не сказал по ним, что им холодно, скорее наоборот – жарко.

– Иду! – сказала Эбина-сан, глянула на меня и на камеру в руках, убрала распущенные волосы с плеч за уши и улыбнулась, мол, дерзай. Я же посмотрел, как она убегает, и приготовился снимать.

Следующим утром после съёмок погода была, как и раньше, ясная. Солнце поднимается уже выше, прожигая меня лучами, которые попадают сквозь щель в шторах.

Десять дней до выпуска, третье марта, суббота. И к тому же день рождения мировой сестрёнки Хикигая Комачи. И несмотря на это, у меня весь день оказался распланирован до самого вечера. Обычно я бы выделил деньги на хороший подарок и устроил пир на весь мир, но из-за поддельного прома, которым я занимался последние несколько дней, мне приходилось всё это откладывать на потом. Как же я ненавижу работу! Ненависть словно вырывается из меня, однако, раз уж заняться работой решил не кто иной, как я сам, я эту ненависть проглотил, обратив на самого себя. А затем повернулся на кровати. Не того я виню, не того… Поскольку я этим занимаюсь по своей воле, то и адресовать все жалобы и ропот, и рыдать приходится перед самим собой. Одна из негативных черт самозанятых людей. Я потряс серым от постоянной усталости лицом и направился в сторону ванной. Несмотря на потепление на улице, вода в ванной была всё так же ледяной, так что благодаря ей я смог нормально открыть глаза.

Я бросил взгляд на часы – там стрелки уже перевалили за девять часов утра. Если не потороплюсь – опоздаю на встречу.

Я бегом вернулся наверх в свою комнату, взял валяющуюся форму и быстрым шагом спустился назад. Перед тем, как покинуть дом, я заскочил в комнату с телевизором, посмотрел на расслабленно сидящую под котацу Комачи, которая смотрела телевизор.

Родители, похоже, всё ещё спят, а в этой комнате были только Комачи и сопящий Камакура.

– Я ухожу, – сказал я с плащом на плечах.

– Ага. Счастливо, – махнула рукой Комачи, даже не смотря в мою сторону, а Камакура шлёпнул хвостом о пол.

Всё точно так же, как и в любой другой выходной. Хоть у Комачи сегодня день рождения, не похоже, что она особо радуется. А вот я эмоциями переполнен! Настолько переполнен, что моими эмоциями впору разжигать костёр! Хотя это немного не нормально!

Но несмотря на эти эмоции, я не подготовлен к празднованию её дня рождения. В последнее время даже разговоры за ужином оскверняются рассказами о работе, и мне даже не удалось поговорить с Юигахамой насчёт подарка для Комачи.

Праздновать после того как вернусь домой, я не смогу ни финансово, ни эмоционально, да мне и времени не хватит. Возможно, Комачи про это и не беспокоится, но я должен хотя бы пару слов ей сказать.

– А… Комачи, с днём рождения, – сказал я, прокашлявшись. Хорошо, что Комачи на меня не смотрела, а то мне было бы слишком стыдно… подумал было я, как Комачи легла на пол и перевернулась на живот, подперев руками своё лицо.

– Братик, спасибо! – улыбнувшись, сказала она.

Секунду назад она даже не смотрела на меня и неясно было, слышит ли меня вообще, а теперь она выглядит счастливой. Я не смог сдержать улыбку на своём лице. В ответ Комачи гордо хмыкнула носом. Носом? Я с недоверием посмотрел на неё, и в ответ Комачи начала медленно говорить.

– Сначала сделать вид, что всё как обычно, а потом изобразить радость от слов братика… Как много очков я заслужила!

Угу… Много очков за то, что не предупреждала о том, что будешь делать… но я-то знаю, что это особый метод скрыть стеснение у Комачи. Из-за этого мне только сложнее стало продолжить разговор.

– По поводу сегодняшнего…

– Я всё понимаю, всё хорошо, – слегка кивнула Комачи и улыбнулась.

– Юи-сан ждёт ведь? Иди уже.

– Откуда ты знаешь? – удивлённо спросил я. Я ведь не рассказывал ей о своих планах. Комачи взяла в руки свой телефон и показала его мне.

– Ровно в полночь я получила поздравление, ну и мы начали общаться…

– А-а, ясно…

Из-за Комачи мне даже немного страшно стало. Страшно, что о моих планах моя сестра узнаёт из других источников. Или не страшно? К тому же, Гахама-сан, смотрю, ты довольно много всего рассказываешь Комачи… Как бы мне проверить, насколько широка сеть этих связей? Но, с другой стороны, это не сулит ничем хорошим, ах, что же делать… Услышав, как я умкнул, Комачи выпятила грудь и подняла палец вверх.

– Я, разумеется, буду рада празднованию и подаркам, однако лучше, когда мы все вместе соберёмся, – хмыкнув, сказала Комачи.

– Ага, ну да, – коротко ответил я и задумался о своём.

Все вместе… Я догадываюсь, о ком она говорит, но вот уверенности в том, что я смогу это желание исполнить, у меня нет. Комачи заметила, что тон моего голоса понизился, и посмотрела на меня. В её глазах я заметил, как она что-то высматривает во мне. Когда мы встретились взглядами, я виновато улыбнулся. Комачи, увидев это, опустила плечи.

– Ну, не обязательно прямо всем. В худшем случае и одного братика достаточно, – пробормотала она. Благодаря этому я смог расслабиться, и, слегка улыбнувшись, ответил:

– В худшем случае, значит…

– Неважно. Не заставляй ждать Юи-сан, – сказала она и помахала мне рукой, мол, иди уже давай. После этого Комачи снова улеглась, и я перед уходом уголком глаза заметил её сдерживаемый вздох.

Поскольку я потратил много времени, от велосипеда пришлось отказаться, и я решил воспользоваться автобусом и электричкой. Там у меня было время ещё раз пролистать документы, чтобы быть лучше готовым к переговорам. Удача улыбнулась, потому что благодаря Юигахаме мы смогли организовать встречу довольно быстро. Не могу сказать, что рад общению с Таманавой, но раз уж это работа, то я ознакомился со словарём бизнес-сленга, чтобы найти с ним общий язык.

Вот наконец я подъехал к станции у нужного бизнес-центра и быстро направился к месту встречи. Было бы проще организовать встречу в нашей школе, но у нас без разрешения посторонних не пускают. А разрешение получить мне, обычному ученику, даже не из учсовета, довольно проблематично. С другой стороны, в кафе встречу проводить было бы слишком грубо, учитывая, что фотографии со встречи мы будем выкладывать в соцсетях. Нужно было место с более официозной обстановкой. Нужно ведь придать вкус реальности этому фальш-прому.

Внезапно мой телефон завибрировал – это сообщение от Юигахамы. “Ты скоро?” – пишет она. Довольно необычно для Юигахамы писать настолько короткие сообщения, так что я тоже коротко ответил: “Подхожу”. Я и на самом деле уже вижу здание перед собой. Осмотрев вход, я не обнаружил ни Юигахаму, ни кого-либо ещё. Наверно, они уже внутри. Я тоже быстро заскочил внутрь и направился в сторону зарезервированной небольшой переговорной комнаты.

Мне даже не пришлось искать нужную табличку: из одной из комнат доносился голос Оримото. Я постучал и сразу же вошёл внутрь. Там уже были Таманава и Оримото, и напротив них сидела Юигахама.

– О, Хикигая, давно не виделись! – сказала Оримото с необычайно счастливым видом, маша мне рукой, а сидящий рядом со сложенными на груди руками Таманава кивнул мне взглядом, дуя на свою чёлку. Я слегка кивнул ему в ответ и пододвинул стоящий около Юигахамы стул. Юигахама беззвучно поздоровалась: “Я-хало!” Понимаю, стыдно такое говорить перед посторонними. Но и такого рода секретные разговоры перед посторонними – это тоже стыдно, знаешь ли. Чтобы хоть немного скрыть своё смущение, я пододвинулся поближе к уху Юигахамы.

– Мы разве тут договаривались встретиться?

– Ну, мы встретились у входа, но там было холодно, вот и решили ждать внутри.

Юигахама неловко потрогала свою булочку и усмехнулась. Скорее всего, это Оримото бесхитростно обратилась к Юигахаме и завела её внутрь. И всё это время, пока я не пришёл, им, почти незнакомым людям, было неловко сидеть в одном помещении… ой, ну вы извините.

– А-а. Извини, – сказал я и слегка кивнул головой. Юигахама помахала руками, мол, всё в порядке, и слегка улыбнулась. Оримото, видимо, поняла о чём речь, и громко хлопнула в ладоши.

– Ой, извините! Юигахама-сан хотела ждать снаружи, но там ведь холодно, поэтому я пригласила её внутрь, почему бы и нет? – извинилась Оримото, как она обычно делает. Она всегда то ли не обращала внимания на расстояние между людьми, то ли специально его так сокращала…

– А-а, ясно. Всё нормально, – сказал я, и Юигахама кивнула, а Оримото широко улыбнулась.

– Вот-вот, мне тоже было холодно, так что всё нормально!

– Ясно. Ну, тогда ладно, – сказала Оримото и потрогала свои завитые волосы. Что это за неловкая обстановка? Обычно, если я где-то встречаю Оримото, сразу в голове всплывает “блин…”, а сейчас, чувствую что-то наподобие “блин-блин-блин-блин”. Юигахама и Оримото странно улыбаются друг другу, но я не знаю, что за этим всем скрывается. Странная тяжёлая тишина провисела недолго, и Оримото коротко вздохнула.

– Кстати, Хикигая, а почему ты мне не позвонил? Знаешь, как я испугалась, когда получила сообщение от Юигахамы-сан? – спросила меня Оримото с недовольным видом, но в целом по тону речи казалось, что она не серьёзно.

– Ну… Как-то так получилось, когда-то телефон менял, ну и…

Само собой, я не смог прямо в лицо ей сказать, что удалил её номер, поэтому пришлось как-то выкручиваться. Она в ответ кивнула, видимо, что-то там себе поняла.

– А-а, поменял номер? Давай тогда запиши мой LINE.

– У меня нет его.

– Да ладно! Прямо какая-то девичья отмазка.

– Что ладно? А девушки страшны, когда отказывают…

Да, про отмазки – это очень в духе окружения Оримото. Как ту девушку звали, которая на встречу с Хаямой пришла? А, Накамачи-сан! Да, это на неё похоже. Вот так сам для себя я подумал довольно невежливые вещи, а Оримото помотала головой.

– Что тогда делать будем? – сказала Оримото, смотря куда-то вдаль, стуча своим телефоном по щеке. Рядом сидящий Таманава постоянно дул на свою чёлку, периодически кашляя. М, и всё-таки да, он сверлил меня взглядом. Я понял его намёк, кашлянул и достал из портфеля бумаги.

– Ладно, закончим на этом. Я сегодня пришёл как представитель нашего президента.

Я достал главную цель нашего сегодняшнего собрания, план фальш-прома. Хоть я уже и отправил им этот план, но всё-таки решил принести его и в распечатанном виде. Это, можно сказать, железный закон офисного планктона! Как понимать, что мы сокращаем использование бумаги?

– У нас сейчас происходит разработка прома, но мы бы хотели его увеличить в масштабе. Если даже не сейчас, то хотя бы начиная со следующего года, – сказал я, и Юигахама удивлённо на меня посмотрела. Я же кивнул ей в ответ. Хоть мы и планировали этот пром к выпуску только этого года, но применительно исключительно к школе Собу. По факту на сайте нет никаких дат, например, пром этого года или пром следующего года. Там есть только “новый пром”.

Я не думаю, что для Таманавы этот план выглядит готовым для выполнения прямо в этом году. Плюс, если есть время на обдумывание, то и согласиться с этим планом проще. Нет необходимости объяснять все детали. Однако для части говорливых членов совета попечителей существует лишь пром этого года. Поэтому, если всплывёт новый план ненавистного прома, да ещё увеличенный в масштабе, они, по идее, накинутся и на него.

Впрочем, Таманава и Оримото не обращают внимания на упомянутые мною сроки, возможно, они подумали, что пром будет со следующего года.

Оримото взяла в руки план и обескураженно вздохнула.

– А, это…

На обложке прома, который она держит в руках, крутым шрифтом выведено много непонятных слов. Ну а Таманава? А ты, Таманава?! Я посмотрел на него с надеждой.

Таманава медленно листал его, страницу за страницей, периодически останавливаясь на каких-то заинтересовавших его местах и делая сложное лицо.

Вскоре он глубоко вздохнул и сложил бумаги. Прочитал, похоже, и перевёл взгляд на меня.

– Спасибо, прочитал, – сказал Таманава, спокойно стуча пальцем по столу, и дунул на свою чёлку.

– Закладывание многообразности в базу – это хорошо. Но всё остальное слишком расплывчато, много лишнего, мало конкретики, – сказал Таманава, а я был настолько удивлён, что стоял с раскрытым ртом.

– Не может… быть…

Чтобы Таманава… не использовал непонятные слова?! Но Таманава продолжает, не обращая на меня внимания.

– Рекомендую обратить внимание на методы передачи информации, чтобы было видно главную нить. Я не исключаю возможность совместных ивентов, но не все пути к данному ивенту подготовлены, – медленно произнёс Таманава, двигая руками, как мастер Тайцзицюань, и под конец поправил чёлку правой рукой.

– Поэтому твой план не годится.

В глазах Таманавы было некое сожаление, мол, ты всё ещё не на той ступеньке развития…

Ну и ну! Я рефлекторно посмотрел на Юигахаму, мол, разве он был таким? Она в ответ махнула головой, мол, не знаю, не интересовалась. Я неловко глянул на Оримото, и она в ответ натянуто усмехнулась и почесала щеку. Судя по всему, господин Таманава в последнее время так себя ведёт. Правда, что такие люди, как он в прежние времена, подвергаются насмешкам с давних пор. Возможно, Таманава это осознал и решил меняться. В каком-то смысле он подрос. Как говорит одна хайку, оставь парня на три дня – и не узнаешь его потом. Если я настроюсь на его волну, то в итоге начну стонать от кайфа.

Впрочем, сейчас не время им восхищаться. Если Таманава откажет, то мой план канет в Лету. Я забеспокоился и начал нервно стучать коленями. Таманава же медленно стучит пальцем по столу в ожидании моего ответа. Юигахама с беспокойством смотрит то на меня, то на Таманаву, периодически вздыхая, а Оримото еле скрывает смешок. Весь этот шум сложился в какофонию, добавляя мне беспокойства, и я решил, что всё-таки должен что-то сказать, но всё, что приходит мне в голову – фристайловые фразы в заумной форме и с необычной совместимостью с японским языком.

– Тебя беспокоит бюджет? Но мы и так много чего делали без денег. Можно использовать гаджеты. Сделать аджаст[47] на масштаб. Вот мой саджест.

Не думая об отклике, Таманава прослушал мою фразу, ритмично кивая головой. После чего он покрутил рукой и ответил.

– Твой план наивен, а содержимое – призрачно. Мы падём на дно вместе, если начнём это с вами. Где направление плана? Без него весь план рушится, и нужно вместе об этом подумать, – уверенно произнёс Таманава, и я, запнувшись, ответил.

– То, что мы сделали – черновик, нужны дальнейшие разработки. Направление есть только примерное, но сам концепт – линкольн, с которого с нашей помощью всё взлетит. Если ничего не начать – ничего не будет. А бюджет… есть краудфандинг, заметят – проблем не будет, – сказал я и вытер пот с лица. Таманава же раскованно сел поближе, словно собираясь что-то спросить, и приподнял брови. Подождав, пока я закончу, он взял мой план, который я специально против Таманавы готовил, открыл и постучал по заумным фразам.

– Действительно, мне это интересно. Но что это за фразы? В плане важна лишь малая часть. Всё остальное – вода. Если делать вместе, то мы будем считаться командой. А сейчас мы как вода и кипящее масло, – Таманава начал ускорять темп, а под конец замер и показал в меня пальцем, словно выстрелил из пистолета. Несмотря на какой-то шутливый жест, его взгляд был серьёзен. Да, Таманава прав, я его недооценивал. Что говорить, я и писал этот план со словарём бизнес-сленга в руке, полагая, что Таманава купится на это. А он изменился… Может, это также и благодаря Юкиношите, которая сказала ему правду в лицо во время Рождественского ивента.

– Ну, вообще-то… – начал было говорить я, но остановил себя. Да ладно, всё, ты сильный, ты победил, признал поражение я, и Таманава довольно ухмыльнулся.

– Поэтому твой план не годится.

Я не смог на это ничего ответить. Меня обыграли в восемь тактов, два повтора. На третий я не выйду, у меня крит хит[48].

– Эм… и что теперь? – спросила о дальнейших планах Юигахама. Не смотря на Юигахаму, я приоткрыл рот наполовину с разочарованием, наполовину с досадой. Как тут вступила Оримото, вытирая прослезившиеся от смеха глаза, и глубоко вздохнула, и взяла в руки план.

– Но ведь интересно же.

– Ага, ещё как!

Оримото обратилась к Юигахаме, и та ответила ей с горящими глазами. Похоже, что Оримото сказала это просто из интереса, но Таманава-сан в тот же миг улыбнулся, как настоящий мужчина. Заодно он хрустнул пальцами и подмигнул.

– Ну да, согласен.

– Э…

Он что, секунду назад отказался, а теперь внезапно атаковал меня рукопожатием? Я издал какой-то звук и смотрю на него. Таманаве, разумеется, стало неловко, и он, кашлянув, перевёл взгляд на план.

– Разумеется, мы не против этого плана. Просто если изначально не расставить свои позиции, всё время будет возникать недопонимание. Я думаю, для начала нужно их укрепить, – сказал Таманава и мельком глянул на меня. Я слегка кивнул в ответ.

– Воспринимай этот план как черновик. Я просто хотел, чтобы он круто выглядел. Извини, что он стал трудночитаемым. Поэтому как насчёт обговорить его с нуля?

Я прикоснулся к коленям и слегка кивнул, извиняясь. Юигахама последовала моему примеру.

– Пожалуйста.

Таманава посмотрел на нас с интересом, а Оримото моргает. Возникла неловкая тишина, из-за которой мне стало неудобно сидеть, и Оримото издала звук “хе-е”, улыбаясь.

– Ну что, глава, давай будем делать? – сказала Оримото Таманаве и стукнула его локтем под бок несколько раз, и при каждом тычке Таманава мычал. Да, я понимаю тебя. В средней школе, помню, из-за этих же действий я думал, что сдохну… Таманава немного пострадал, и, когда это наконец закончилось, он продолжил, потирая побитое место.

– Конечно. К счастью, время у нас есть, поэтому и есть возможность для раздумий. Нужно будет достигнуть консенсуса к моменту реализации плана.

– Согласна! – сказала Оримото и подняла большой палец вверх. Таманаве это, похоже, пришлось по душе, и он расплылся в улыбке. Погладив себя по подбородку, он сложил пальцы рук и слегка пододвинулся к столу.

– Кстати, про цель. Есть один старый рассказ. Жили были в одном городе три каменщика. Как ты думаешь, что бы они ответили, если бы ты спросил их, что они делают? – Таманава опять хрустнул пальцем и указал на меня. Похоже, хочет, чтобы я ответил на этот где-то услышанный приём из бизнес-тренингов. Увы, но пока я искал информацию для плана, я этих историй ого-го сколько начитался, к сожалению.

– Строю великий собор, который останется будущим поколениям, – с некоторым сожалением дал я правильный ответ. Таманава быстро закивал.

– Ага, ага. Он сказал, что складывает камни один на другой. А что ответил второй каменщик?

На этот раз Таманава хрустнул пальцами обеих рук и указал на меня. Юигахама посмотрела на него с подозрением. Я махнул ей головой, мол, не обращай внимания. Кто обратит внимание, тот проиграл. Понимая, что Таманава не слышит, что я там говорю, я ответил ровно то же самое.

– Строю великий собор, который останется будущим поколениям.

– Да, он сказал, что делает свою работу. А что сказал третий? – после некой паузы спросил Таманава, посмотрев на всех присутствующих.

– Он сказал, что строит великий собор, который останется будущим поколениям.

– А-ага… – всё, что смог ответить я Таманаве, удивлённо смотря на его горящий взор. Не знаю, что он про моё удивление подумал, но он очень довольно вздохнул и продолжил.

– Нужно тщательно обдумать, какую цель мы перед собой ставим, – сказал Таманава, встал и повернулся к нам.

– Ты знаешь, как побеждать в Дестини Лэнд[49]? – спросил у меня Таманава, и, не дожидаясь ответа, начал стучать каблуками туфель, ходя кругами по залу.

– Действуя по правилам, нам не победить, потому что Дестини Лэнд совершенен, насколько это возможно. Поэтому нужно перевернуть воображение. Развлечение в том, чтобы создать что-то несовершенное.

Сделав два круга вокруг зала, Таманава подошёл к доске и начал чертить на ней какой-то загадочный график.

– Подумай, что принесёт тебе больше радости: тест, в котором ты всегда можешь набрать 90 баллов из ста, или тест, в котором ты раньше набирал 0 баллов, а теперь в силах набрать аж 50? Наша цель – не позвать десять тысяч человек, а придумать, как собрать десять тысяч человек! – Таманава постучал по доске, и Юигахама под его воздействием похлопала в ладоши, издав одобрительный звук.

– А-а! По-моему, я поняла! Ну… наверно… – под моим наполненным сомнением взглядом Юигахама отвернулась и дополнила свою фразу. А вот Оримото что-то делала на своём телефоне и воскликнула под конец его речи.

– Ага, согласна!

Эй, ты же не слышала даже. Ну да, Таманава не сильно ошибается… да и в его словах есть доля правды, поэтому можно согласиться, но вот… Мне сильно кажется, что это нужно адресовать именно тебе, Таманава. Наверно, очень умные люди в итоге заканчивают айтишниками. Ну, как если глава ИТ компании дёрнет за рычаг игровой машины, он выиграет одну звезду.

Похоже, хоть и перестал использовать англицизмы где нужно и не и нужно, по сути почти не изменился… Я уже слышал много раз эту историю о Кайхин. То, что для меня нет новшества – это своего рода признак роста.

Пока я об этом думал, Таманава, который выпаливал горячие речи, вдруг негромким голосом произнёс:

– Планировать дело следующих годов нужно начинать сейчас. Нужно собирать результаты один за другим, – сказал он и, повернувшись, горько улыбнулся. Должно быть, Таманава и сам осознаёт, что в его словах лишь пустота. Поэтому ему до сих пор приходится одалживать чужие фразы, надеясь на будущее. И только когда это принесёт плоды, эти слова смогут стать словами Таманавы по-настоящему. Давайте верить в будущее!

В прошлом у меня был с ним негативный опыт, но сегодня я даже рад, что мы с ним нашли общий язык. Не только в смысле основополагающего фактора в проекте с фальш-промом, а и в смысле надёжной подмоги для промов, который будет делать Ишики со следующего года и далее. Так держать, реп оф[50] Кайхин-Сого, хоми, подымающий свой худ, настоящий май мэн! Хочу с тобой сфотографироваться!

– Ты не против сделать фото для отчёта о совещании? А, ещё было бы неплохо опубликовать на сайте.

– Конечно, я не против. Но только сделай его более читаемым, – легко согласился Таманава и дописал несколько пунктов на доске. Маша руками, как будто делает горшок из глины, он начал что-то объяснять, а я его фотографировал в процессе.

Выделенное нам время этого зала подходит к концу, и Таманава, наконец, закончил свою лекцию. Когда мы покинули бизнес-центр, солнце уже достигло высшей точки, а улицы наполнились красками и шумом.

Перед дорогой к станции Оримото повернулась к нам.

– А вы куда дальше? По домам? Или пообедать куда-то?

– А, у нас ещё в школе дела…

– Ну, тогда в другой раз пообедаем вместе, – сказала с сожалением Юигахама, и Оримото сделала брови домиком. Юигахама слегка поклонилась, сложив ладони рук, и я тоже слегка кивнул головой. Таманава, который наблюдал за нами со стороны, кашлянул и поравнялся с Оримото.

– Ну, значит, на сегодня всё. Значит, эм… Оримото-сан, и у меня есть после этого немного свободного времени, если ты не против… – со слегка покрасневшими щеками и бегающим взглядом спросил Таманава. Начал он уверенным тоном, но уже к концу фразы его голос стал более тонким, а вот по Оримото неясно, слушает она его или нет. Не смотря на него, она кивнула и ответила.

– Хорошо, по домам, значит.

– А, м-м, ага, – выдавил из себя Таманава, несмотря на онемевшее лицо. Впрочем, он быстро восстановился и подошёл ко мне, дунув на свою чёлку.

– Как решишь с дальнейшими планами – дай знать, хорошо?

Честно говоря, такого рода планов у меня нет, но в этой ситуации другого выбора нет, кроме как утвердительно кивнуть. Не совсем понимаю, но… удачи тебе, Таманава.

В выходной день школа была бесшумной, и каждый звук эхом раздавался в пустоте. Впрочем, кто-то есть на спортивной площадке, поэтому с улицы доносятся кое-какие звуки, но как только входишь в школу, тебя словно отрезает от внешнего мира. И только в клубе игр характерная для азартных игр напряжённая атмосфера.

– Фух, закончили.

– Ну, теперь можно сделать тестовый аплод[51], – Хатано громко клацнул по клавише “Enter” и упал на клавиатуру, а младший брат Сагами подсовывает мне ноутбук с улыбкой на лице. Я пододвинул ноутбук поближе, чтобы разглядеть сайт, и да, там был почти что тот сайт, что был описан в техзадании: основная фотография на фоне, информация небольшим шрифтом, и за исключением аккаунтов соцсетей, больше ничего нет. По сути, обычный сайт-визитка, но, если учесть, что сделали его всего за пару дней, это уже можно назвать успехом.

– Займокуза, напиши что-нибудь.

– Ок-кей. Клёц, – Займокуза запостил какую-то тучу тегов с удовольствием на лице. Обновив страницу, я тут же увидел свежие фотографии с довольной рожей Таманавы и подпись, что-то типа: “Мы провели переговоры со школой Кайхин-Сого по поводу прома и вскоре сообщим школе!”

– Ого, круто! Мне нравится! – кто-то сзади меня заглядывает в экран, стуча меня по плечам. Я быстренько вернул ноутбук младшему брату Сагами, уклоняясь от рук Юигахамы.

– Окей. Сделайте перенос данных. Займокуза, займись обновлением соцсетей.

– Слушаюсь.

– Идёт!

Младший брат Сагами и Займокуза спокойно ответили, а Хатано смотрел на экран со сложным лицом.

– А… этого разве достаточно?

– Ну, всё, что надо опубликовать, мы опубликовали.

Разговор с Таманавой есть, намёк на дальнейшее вовлечение других школ тоже есть, задатки для того, чтобы в этот план вцепились, есть. Мы сказали “переговоры”, но не упомянули ни о чем конкретно, что в будущем, когда фальш-пром схлопнется, нам не нужно будет беспокоиться об отговорках. Слишком сильно на этот материал должны отреагировать только те, кому поперёк горла оказался основной пром. Только я собрался поведать об этом Хатано, как он склонил голову вбок и упёрся в меня взглядом.

– Нет, я имею в виду, что какое-то слабое распространение информации.

– Так и есть, но ведь наша цель – чтобы часть совета попечителей на него повелась, не более. С другой стороны, если об этом узнает слишком много людей – сложно будет разгребать потом. Думаю, этого вполне достаточно. Кроме того, я на всякий случай как бы случайно солью ссылку совету попечителей, так что реакция должна быть весьма скоро.

Хотя, если учесть, кому придётся сливать… я не смог не сделать кислую мину. Юигахама странно посмотрела на мой вздох, и я, чтобы отвлечь её, продолжил.

– Не могли бы вы последить сегодня-завтра, чтобы всё было нормально?

Хатано кивнул и повернулся к ноутбуку и Сагами, чтобы обсудить дальнейшие планы. Я посмотрел на ребят и слегка вздохнул.

Почти вся сложная работа на этом закончена. Было немало временных заплаток, неотложной работы, а низкое качество и дыры видны невооружённым глазом, но всё же я сделал всё, что мог. Точнее говоря, мне всё сделали. Осталось только как-то пережить эти выходные, а дальше всё разрешится. Я очень благодарен Займокузе и клубу игр.

– Если всё пройдёт как надо, в начале следующей недели будут результаты. А пока что спасибо. Вы очень помогли, – сказал я тихим голосом. Мне стыдно за самого себя, что я не смог сказать это громче. Я положил руки на колени и медленно поклонился. Ребята из клуба игр посмотрели на меня, как на диковинного зверька, и только Юигахама довольно улыбается. Мне стало неловко из-за того, что на меня все смотрят, и я прокашлялся.

– Ну, с благодарностями это такое. Извините, что вытянул вас в выходной. Можете закончить, как посчитаете нужным. А пока что… спасибо за работу, – быстро сказал я, собрал вещи и встал со стула. Как это обычно бывает – если начальник ещё работает, подчинённым неловко уходить раньше него. Какое благородство… Делайте, как я, все начальники мира.

– П-подожди… Спасибо, ребят! Потом отпразднуем вместе! – следуя за мной, вскочила и Юигахама и бодрым голосом обратилась к трём парням, высоко маша рукой.

– Ну, это…

– Подумаю.

– Угу. Скажу только, что, если получится, пойду, – Займокуза единственный из всех ответил уверенно. Мне что-то подсказывает, что эти слова говорят, когда не пойдут, однако кто-кто, а вот Займокуза почти наверняка пойдёт. Странно…

Заметив краем глаза, как у троих ребят на лице появилось чувство удовлетворения от завершения работы, и они начали о чём-то говорить, я закрыл за собой дверь в клуб игр. К сожалению, моя работа ещё далека от завершения. Я достал телефон и начал стучать по экрану на ходу. Юигахама тоже что-то делала на своём телефоне, посматривая на меня.

– Хикки, ты куда сейчас? Домой?

– Нет, сначала надо сделать один звонок, а потом по ситуации, – сказал я, но до сих пор не нажал на кнопку вызова. Посмотрев на изображение в записной книжке, я глубоко вздохнул. Возможно, мне следовало бы позвонить пораньше. Но ведь обычно мы откладываем звонки и сообщения, которые нам не нравятся. Например, когда нужно сообщить о ходе работы или об опоздании. В психологии пропащих людей заложено, что о таких вещах нужно сообщать как можно позже, чтобы можно было отложить душевные муки и неловкость на потом. В результате урон от таких действий усиливается во много раз. Хоть я это и понимаю, но остановиться не могу. Однако, в данном случае у меня есть всего лишь один вариант решения, поэтому как бы мне не было неприятно, придётся звонить.

Юигахама с подозрением посмотрела на то, как я хмурюсь, глядя на телефон, потом на мой телефон, потом опять на меня.

– Звонок? Кому?

– Тому, кто подсобит в сливе информации.

Я решился это сделать, только когда уже подошёл к проходу в коридор, соединяющий основной корпус со специальным корпусом. Ещё бы, Юигахама осторожно на меня смотрела всё это время, что уж тут поделать. Я глубоко вздохнул и бросил взгляд на Юигахаму.

– Извини, я сейчас позвоню.

– Ага.

Я имел в виду, что ты уже можешь идти, но Юигахама замерла на месте, давая понять, что будет меня ждать. Как-то сложно теперь сказать ей, чтобы шла уже домой…

Ну ладно. Я указал пальцем на стоящую в коридоре лавочку, мол, жди меня там, и нажал на кнопку вызова. Трубку на той стороне подняли всего лишь после двух-трёх гудков.

– Я-хало! Как дела?

– Нормально, благодаря вам.

Человек, которому я звоню, Юкиношита Харуно, ведёт себя так, словно и не было того разговора несколько дней тому назад. Я прямо почувствовал, как у меня застыло лицо. Наверно, поэтому и мой голос дрогнул, что, похоже, обрадовало моего собеседника и она весело мне ответила. Дабы избавиться от ощущения, словно меня видят насквозь, я быстрым темпом продолжил.

– Мне нужно кое о чём поговорить.

– Конечно, с радостью!

– Извини, что так внезапно, но мне срочно. Например, сегодня ночью, – сказал я, и по ту сторону послышался звук, словно она о чём-то задумалась.

– М… Да, действительно срочно. Ну ладно. Может, придёшь ко мне? Здесь около аутлета[52] есть кафе.

– А-а, там…

Хоть я её и поставил в слегка затруднительное положение, однако она в тот же момент ответила, что меня немного расстроило. Впрочем, я уже понял, где это находится.

Внезапно Юигахама, которая должна была бы сидеть на лавочке, прижалась к телефону с другой стороны, прислушиваясь, о чём мы говорим. Из-за этого я сильно удивился, аж сердце ёкнуло. Отодвинуть я её не могу, поэтому просто отодвинулся сам. Но не тут-то было, Юигахама недовольно умкнула и приблизилась опять. Харуно-сан по звуку заподозрила что-то неладное.

– Что такое?

– Да нет, ничего, – быстро ответил я, и, зажав телефон, посмотрел на Юигахаму.

– Чего тебе? Не видишь, я разговариваю? – тихо сказал я ей.

– Ты идёшь к Харуно-сан? – холодно спросила она с более напряжённым видом, чем обычно. Похоже, не выйдет уклониться или дать отговорку какую-то.

– Да, хочу, чтобы она слила информацию про тот сайт, – коротко ответил я.

– А можно я тоже пойду?

– Зачем? – спросил я, но Юигахама сильно сжала губы, явно не намереваясь отвечать. Единственное, что я почувствовал в её глазах – сильную волю идти, даже если я запрещу.

Откровенно говоря, не нравится мне это. Ещё ничего хорошего встречи с Юкиношитой Харуно не приносили. Не хочу я впутывать в это ещё и Юигахаму. Однако, стоило мне задуматься, как из трубки зазвучал надоедливый голос: “Алло, меня слышно?” Я быстро поднёс трубку к уху.

– Прошу прощения. Значит, я приду с Юигахамой.

–С Гахамой-чан? М, хорошо, – ответила Харуно-сан, даже не задумываясь. После чего мы договорились о времени и месте, и Харуно-сан положила трубку.

Опустив телефон, я мельком взглянул на Юигахаму. Она крепко сжимала лямки своего рюкзака, держа рот сильно сжатым.

– Пойдём, что ли… – коротко сказал я, и Юигахама кивнула, улыбнувшись. Но шла она не привычной бодрой походкой, а волочила ноги позади меня. Тихо, едва заметно. Наверно, этот звук похож на звук завершения.

Солнце уже зашло за морской горизонт, и на небе видны лишь остатки закатного зарева. Улицы освещают только фонари и свет из окон домов, превращая тени людей в фигуры множества гигантов. В указанном кафе довольно людно, но благодаря спокойной западной музыке атмосфера довольно успокаивающая.

Я сообщил, что меня ждут, и меня пропустили в открытую террасу. Пока что лишь начало весны, когда холодный ветер всё ещё больно щиплет кожу, к тому же после заката температура заметно снизилась, но, несмотря на это, посетителей здесь довольно много.

Однако же есть одно пустое пространство в углу зала, где находится Юкиношита Харуно. На ней была багряного цвета накидка, длинная юбка и полуботинки. На ногах у неё, наверно, предоставленное кафешкой небольшое тёплое покрывало. Так она и сидела под навес-обогревателем, читая книгу и периодически делая глоток из стакана для горячих напитков.

Я посмотрел на неё и на секунду остановился, прищурив глаза. С одной стороны, я уже давно не видел эту окружающую её атмосферу, а с другой, что-то она мне напоминает. Но в мире фантазий я пробыл лишь миг, пока Харуно-сан не заметила нас, улыбнулась и помахала рукой. Я слегка кивнул в знак приветствия и сел напротив вместе с Юигахамой.

– Будешь что-то пить? Здесь очень вкусные булочки.

Я хотел было заказать то же, что и она, чтобы разобраться с этим побыстрее, но передумал: похоже, у неё в руках был глинтвейн, и при каждом движении тёмно-красной жидкости в бокале аромат корицы распространялся вокруг.

– Кофе, пожалуйста.

– А мне чёрный чай.

Мы по-быстрому сделали заказ и ждём, пока нам его принесут. Харуно-сан заложила закладку в своей книге и спрятала её в сумку.

– Ну и о чём ты хотел поговорить? – спросила она, подвинувшись к столу, и подперла руками голову. Я уже знаю, что находится по ту сторону пристально смотрящих на меня глаз, как бы мне не хотелось обратного. Блестящие губки сложились в улыбку, а большие глаза смотрят напряжённо. Носком своих длинных ног, которые она одна на другую сложила под столом, Харуно-сан незаметно коснулась моих бёдер. Хотел я ей кое-что сказать, но проглотил со странным горьким привкусом.

Честно говоря, я бы не хотел разговаривать с ней. Дело не в том, что она мне противна, да и если девушка вроде неё может чем-то не нравиться, то мне бы ни одна девушка мира не понравилась. Я не вижу в ней ни одного качества, за которое она могла быть мне противна, даже наоборот – у неё множество и внешних, и внутренних качеств, за которые она может нравиться.

Мне просто страшно. Это тот страх непонятного или неизвестного, который появляется, когда смотришь в зеркало глубокой ночью, щель в двери в тёмной комнате, чувство, что кто-то находится сзади, когда ты сидишь в ванной. Так и когда разговариваешь с ней, возникает чувство, что скажи я слово – она поймёт из него даже то, что говорить не собирался, и выведает всё до самого дна.

– Это… по поводу прома, – я всё не решался сказать, поэтому начала Юигахама.

– А, про это? – счастливое лицо Харуно-сан внезапно потеряло свой цвет. Очевидно, потеряв интерес, Харуно-сан облокотилась на спинку стула.

– Обычно подразумевают разговоры о любви и отношениях, – шутливо сказала она и опустила плечи, а я, смотря на неё, слегка вздохнул.

– Обычно подразумевают какую-то просьбу, вообще-то, – сказал я в такт разговора, слегка смочив горло едва доставленным кофе. Харуно-сан в ответ усмехнулась.

– Какой деловой.

– Хотя на самом деле не люблю я работу, – пробормотал я, улыбаясь одной стороной лица, и внезапно ощутил, как атмосфера потеплела. Сидящая рядом Юигахама расслабленно вздохнула. Хоть это и некрасиво, но всё же я рад, что Юигахама пришла со мной. Если бы я был один, то всю встречу был бы на поводке у Харуно-сан. Снаружи может показаться, что я веду, но на деле меня крепко держат за самое сердце. Я кивнул Юигахаме, мол, всё нормально. Хоть я и не в силах так просто избавиться от неприязни к Харуно-сан, но всё же я не хочу показывать себя с плохой стороны.

Я сделал ещё один глоток кофе и достал свой смартфон.

– Мне нужно, чтобы эта страница была слита, – я показал ей едва запущенный сайт фальш-прома. Харуно-сан посмотрела внимательно и слегка вздохнула.

– М-м… Не знаю…

– Ну, у того прома есть противники, решили, что нужен другой план… – начала было объяснять Юигахама, и Харуно-сан ей широко ласково улыбнулась, тем самым остановив её.

– М, это я понимаю, не переживай.

Видимо, Харуно-сан поняла основную идею, просто взглянув. Хорошо, что она быстро всё понимает. Я хотел было облегченно вздохнуть, как заметил, что она смотрит на меня холодным взглядом, не издавая ни звука.

– Я не понимаю, почему ты это делаешь. Я ведь тебе честно сказала, как называются отношения вас троих, – шутливо сказала она с улыбкой на лице, но я всё равно слышу в её голосе печаль. Её слова, словно ковыряя ошибку, раздувая огонь промаха, словно ледяной водой по моим нервам, замораживают меня.

– Думаешь, ей это будет полезно?

– Юкиношита тут почти ни при чём. Она меня не просила, я всё делаю по своей прихоти. Наверно, просто чтобы доставить себе удовольствие, – произнёс я заранее заготовленные слова. Я понимал, что этого разговора не избежать, уже когда решил просить Харуно-сан об утечке. Поэтому и подобрал слова, в которых как можно меньше ошибок. Нет в них абсолютной истины, но и нельзя назвать это неправдой. По крайней мере, лично для меня доля истины в них есть. Но я сильно сомневаюсь, что её это убедит, поэтому и избегал встречи с ней до самого конца.

Харуно-сан сделала большой глоток глинтвейна и, водя пальцем по ребру бокала, начала говорить таким тоном, будто хотела поправить меня.

– Юкино-чан не просит, и ты делаешь это по прихоти… Выходит, что это не созависимость. Это ведь не более чем слова. По факту всё по-старому.

Я не смог сразу же опровергнуть её слова. Юигахама осторожно посмотрела на меня и на Харуно-сан. Ишики, Хаяма и, наверно, даже Юигахама всё понимают, но не говорят вслух. Я тоже осознаю, что это всего лишь игра слов.

– Юкино-чан выбрала стать самостоятельной и подвести конец этим отношениям. А Хикигая-кун может только наблюдать со стороны, – сказала она как можно более ласковым голосом, словно увещевая дитя.

Я не смог смотреть в её глаза и опустил голову. У меня возникает чувство, что Харуно-сан полностью права. Я заметил, что сжал рукава своего пальто.

– Думаю, это не так, – пробормотала Юигахама настолько тихо, что даже ветер мог бы её заглушить, однако слышно было отчётливо. Судя по тону голоса, она сдерживает эмоции, поэтому на её лицо смотреть смысла мало, но я всё же посмотрел на неё. В её глазах не отражался ни я, ни Харуно-сан: взгляд был сосредоточен на одной точке на столе. Я перевёл свой взгляд с Харуно-сан на Юигахаму и склонил голову, побуждая её продолжать. Она, похоже, заметила это и продолжила.

– Наблюдать – это, вроде бы, хорошо, но, по сути, значит просто уйти, избегать, отойти подальше. Но ведь если ничего не делать – ничего не изменится. Тогда, скорее всего, всё придёт в негодность и закончится… И мы, и пром…

Под оформленным в стиле ретро освещением кафе лицо её выглядит взрослым и призрачным. Из-за настолько красивого облика у меня захватило дух. Или же это потому, что мне не составило труда представить себе конец, который она обрисовала.

– Значит, нужно стать немного ближе, принять хоть какое-то участие. Это важно для того, чтобы всё как следует закончить. Поэтому… – сказала Юигахама, бубня, и закончила вздохом. Не знаю, собиралась ли она сказать что-то ещё: из-за того что она опустила голову, мне не видно выражение её лица. Но кое-что я понял. Хотя нет, я всегда это знал.

– Ну да… Нужно всё закончить… – сказал я в пустоту, и Юигахама тихо кивнула. Наверно, желание всё закончить – наше общее бремя. Ещё раз убедившись в этом, я нашёл в себе силы поднять голову и посмотреть на Харуно-сан. Заметив мой взгляд, она ласково улыбнулась и, слегка склонив голову вбок, прищурила глаза.

– Закончить как угодно? Даже если этот конец не устроит ни Юкино-чан, ни кого-либо ещё?

– Именно, – без промедления ответил я. Харуно-сан посмотрела на моё лицо и, словно найдя во мне брешь, задала вопрос низким тоном, убрав улыбку.

– Скажи, Хикигая-кун, почему ты всё это делаешь?

Я не смог сразу же ответить на этот вопрос. Дело не в том, что у меня нет ответа. Я просто не знал, как ещё сформулировать то, что уже несколько раз до этого говорил. Рядом сидящая Юигахама напряглась, навострив уши. Поэтому я постарался насколько возможно не лгать и быть последовательным.

– Желание помочь, наверно. Взаимовыручка. Разве нужна причина, чтобы помогать? – сказал я неуверенным тоном, и соседний стул дрогнул. Это у Юигахамы ушло напряжение с плеч. Харуно-сан же коротко вздохнула и посмотрела в небо.

– Ты такой забавный.

– Такие вещи лучше говорить с улыбкой.

Не знаю, заметила ли Харуно-сан, но её лицо не улыбалось, а голос был лишён всяких эмоций. Когда я на это указал, она снова включила улыбку.

– Ложь, одна лишь ложь… а правды ты не говоришь.

– Мне нечего сказать, ни правды, ни чего-либо ещё. Даже если бы и было… – я не сказал то, что хотел сказать, и изменил концовку фразы.

– Я не перед вами это бы сказал.

– ... Тоже верно, – Харуно-сан на секунду прищурилась, словно смотря на что-то яркое, но улыбку не убрала и шутливо мне ответила. Но в её голосе был холод, а последовавший вздох казался сухим. Харуно-сан, похоже, тоже это поняла и, взяв со стола полностью остывший глинтвейн, одним глотком осушила бокал. После чего она вытерла пальцем рот и, кивнув, снова посмотрела на нас. Словно начиная с самого начала, она ещё раз улыбнулась.

– Я постараюсь слить сайт как следует.

– Благодарю.

Мы с Юигахамой слегка поклонились, и Харуно-сан принялась что-то набирать на телефоне, всё ещё поддерживая голову рукой.

– Но ведь одного этого будет маловато, – сказала она без предисловий, из-за чего я не сразу смог отреагировать, и Харуно-сан насмешливо усмехнулась.

– Все компоненты собраны, но это ведь не те люди, на которых действует логика. Кроме того, с ними контактировать будет наша мама.

– А-а, ну да.

Вспомнив мать Юкиноситы, мы с Юигахамой переглянулись и криво улыбнулись. Если они и поймаются на мой фальш-пром, то разговаривать со мной будет именно она. С другой стороны окажусь я, как ответственный со стороны ученического совета. Вспоминая наш прошлый разговор, я очень сомневаюсь, что её можно победить логикой или лирикой. Я хмыкнул, нахмурив брови, а Харуно-сан безразлично зевнула.

– Впрочем, как-то, наверно, можно будет выкрутиться, зависит от того, как преподнесёте. Им ведь в принципе плевать на пром.

Я не сразу понял, к чему она клонит, и непонятливо склонил голову вбок. Но Харуно-сан не была заинтересована в том, чтобы продолжать, и начала рассматривать меню напитков.

– Ну, сделаю что смогу.

– Ага, удачи, – сказала она, не глядя в мою сторону. На этом разговор и закончился. Судя по всему, сейчас самое лучшее время, чтобы уйти. Я взглядом спросил Юигахаму, мол, пойдём уже? Она утвердительно кивнула.

– Спасибо и извините, что отнял у вас время.

– Спасибо большое.

– Ага, до встречи.

Мы встали, и Харуно-сан слегка помахала нам рукой. Судя по тому, как внимательно она изучает меню напитков, она тут ещё задержится.

Кивнув ей напоследок, мы вышли из кафе.

Кафе расположено очень близко от станции. В будний день здесь можно оказаться в потоке возвращающихся домой людей, но сейчас суббота, и никаких ивентов сегодня нет, поэтому и людей довольно мало.

Мы подошли к площади у станции, которая также используется как конечная остановка автобусов, и я посмотрел на Юигахаму, мол, что дальше делать будем. Всю дорогу от кафе Юигахама молчала, явно о чём-то размышляя. Когда я на неё посмотрел, она в ответ мне бессильно улыбнулась и остановилась.

– Скажи, а что это за созависимость, о которой говорила Харуно-сан? – словно выдавливая из себя, спросила она.

Хоть Юигахама и улыбается, взгляд у неё слишком серьёзный. Не в силах что-то выдумывать, я сел на ближайшую лавочку, подбирая нужные слова. Юигахама сняла рюкзак и, обняв его на уровне груди, села рядом со мной.

– Сложно объяснить. Ты ведь понимаешь, что такое зависимость? – спросил я, и Юигахама кивнула, опустив лицо на рюкзак. Я ей в ответ слегка улыбнулся и продолжил, стараясь избегать слишком сложных слов и формулировок.

– Если по-простому, то созависимость – это когда обе стороны устраивает эта зависимость. Тот, от кого зависят, находит в этом свой смысл, получает успокоение и удовлетворение. В результате оба не в силах выбраться из этого, – сказал я, замечая, как тон моего голоса с каждым словом становится всё ниже. Наверно, потому что я осознавал, что это применимо и ко мне. Юигахама, похоже, тоже о чём-то задумалась и прикусила губу.

– Это плохо, да?

– По крайней мере не здраво.

Поэтому всё-таки это ошибка. Из-за моего тихого голоса Юигахама тоже поникла. Словно чтобы избавиться от этой тошноты, я резко встал с лавочки.

– Не всё, что она говорит, верно. Можно сказать, что это лишь одна из точек зрения. Поэтому можешь не переживать, – кривовато улыбнулся я. Юигахама в ответ грустно улыбнулась и тоже встала.

Мы вместе подошли к турникетам, и Юигахама слегка приподняла руку.

– Пока, я на электричке еду.

– Ага, осторожней там.

– Угу. Увидимся в школе. Спокойной ночи, Хикки.

Юигахама слегка помахала рукой на уровне груди и ушла. Я её проводил взглядом и тоже пошёл. Пройдя немного, я обернулся назад и увидел, что Юигахама всё ещё около турникетов и смотрит на меня. Мы встретились взглядом, и она широко помахала рукой. Я ей помахал в ответ, но мне стало стыдно, и я покинул станцию. Я остался один и, продуваемый ночным ветром, быстро направился домой.

Все планы на сегодня сделаны. Всё, что мог подготовить, я подготовил. Осталось только закончить.