Мы будем дома на Рождество

Глава 6

На следующий день Спенсер осматривал главный домик на базе отдыха. Он был тем самым, в который Лила в конечном счете вселится, вполне возможно даже быстрее, чем он подумает, что это разумно и необходимо, поэтому он хотел, чтобы дом был хорошо подготовлен. Никаких дешевых материалов. Никакой работы на скорую руку. Не идти в обход правил.

Не то, чтобы он не занимался другими вещами в любом случае, но он проводил последние четыре часа сдирая шкуру с его работников, чтобы убедиться, что ничего из этого здесь не случится. Он также дернул двух парней со склада и другого от огромного Рождественского дерева в теплице, чтобы помочь с проектом здания.

Глухой стук двери автомобиля заставил его двигаться к фасаду домика. Трэвис снял перчатки, когда спрыгнул со своего грузовика вниз на тропинку, и обошел вокруг штабеля дров и самодельной скамейки, которую они установили во внутреннем дворе перед полукругом обрушивающихся построек. Гудела пила, а постоянный грохот наполнял воздух.

Трэвис не обращал на все это внимания, когда присоединился к Спенсу. Даже не искал Лилу, что, по мнению Спенса, было умным ходом.

Двигаясь вслед за ним, Трэвис вытащил пачку квитанций и передал их Спенсу.

— Нам повезло. До тех пор, пока мы ремонтируем, а не перестраиваем, мы можем избежать процесса получения разрешения на подготовительные строительные работы. Нам будут нужны всевозможные проверки на окончательном этапе, до того, как она сможет открыться, но, по крайней мере, сейчас мы можем с этим повременить, выполняя фактически необходимую работу.

Спенс оглянулся вокруг, ругаясь от того, что он слышал древесный скрип и треск всего лишь от небольшого порыва ветра.

— Догадайся, что полностью исключит подобный стук и начинай заново.

Что было досадно, поскольку Спенс искренне верил, что все будет быстрее и проще.

Он послал Трэвиса перепроверить разрешающие требования, прежде чем рискнуть нарваться на штраф и правительственную волокиту, потому что Трэвис был тем, у кого был строительный опыт, прежде чем тот получил работу в теплице. Его навыки столяра соперничали с большинством профессионалов, и он строил мебель лучше, чем вы могли бы купить в любом дорогом магазине Вашингтона. Его основные сантехнические и электротехнические навыки также пригодились бы, вот почему Спенс именовал Трэвиса неофициальным руководителем проекта.

Спенс разложил бумаги на доске и пролистал их, мысленно рассчитывая стоимость реконструкции. Он уже оплатил рабочим обычной зарплатой тепличного сотрудника, но оставалась стоимость материалов, которая не была незначительной. Он перевел часть денег с его сберегательного счета на текущий счет оплаты, который он создал для этой работы. Выглядело, будто нужно больше.

— Спасибо, что делаешь это.

— Это моя работа.

— Не совсем.

Не то, чтобы Трэвис жаловался. Парень никогда не ныл, что было одной из причин, по которым Спенсу он нравился, и предоставил ему небольшой кабинет в задней части теплицы, как вознаграждение за хорошую работу. Они были обязаны сделать Трэвиса счастливым и сохранить в штате сотрудников.

— По-твоему, я собираюсь оставить ее здесь без помощи? — Он огляделся вокруг, явно разыскивая Лилу на этот раз.

Спенс не утруждался помочь ему с ее местонахождением.

— Не твой стиль.

Они не произнесли ни слова, пока Спенс листал страницы. Затем Трэвис заговорил:

— Ты ведь понимаешь, что я ничего не предпринимаю, да?

— Что, прости? — О, Спенс точно знал, о чем говорил Трэвис, но решил не поднимать головы и держаться в стороне от этой темы.

— Можешь расслабиться. Она вся твоя.

Рука Спенса замерла. В этот раз он посмотрел вверх, буровя Трэвиса взглядом «мы закончили говорить об этом».

— Она не моя.

Трэвис проигнорировал предупреждение... как и следовало ожидать.

— Ты уверен?

Спенс сделал глубокий вдох, даже добавил небольшое рычание на его фоне.

— У нас было кое-что быстрое и страстное месяцы тому назад.

Трэвис засунул руки в задние карманы и помялся на месте.

— Угу.

— Что? — Спенс оставил бумаги в покое.

— Ничего.

— Почему теперь уклоняешься? Говори то, что хочешь сказать.

— Честно? У тебя постоянно происходит что-то быстрое и страстное. Я удивлен, что не выполняю какой-то работы для всех женщин из твоего списка. — Трэвис щелкнул пальцами несколько раз, будто внезапно у него в голове появился ответ. — Ох, точно! Ты ведь никогда не заходил достаточно далеко, чтобы представить кого-то из нас тем женщинам.

— Я могу уволить тебя, между прочим. — Спенс не стал бы, но было полезно время от времени повторно устанавливать, кто был за главного, так как иногда ему и самому хотелось знать.

Трэвис лишь покачал головой.

— Это не пройдет.

— О чем ты сейчас говоришь?

— Что бы ты ни хотел сделать с ней. — Трэвис бросил взгляд за спину Спенса и улыбнулся.

Даже не поворачиваясь Спенс знал, что приближается Лила. Вокруг них, все мужчины замешкались в своей работе, чтобы воздержаться от улыбок. Что-то в том, что она была на месте, приводило в порядок их речь и останавливало слабое внятное ворчание, которое часто совмещалось с пребыванием снаружи на холоде в течение длительного периода времени.

— Трэвис? — Лила спустилась с крыльца главного домика и подошла как раз к середине разговора. — Квитанция, которую ты оставил сегодня утром? Она не включает сумму за рабочую силу.

Она протянула листок бумаги, сунула его прямо Трэвису под нос, а затем показала его Спенсу. Ответил он, потому что Трэвис, по-видимому, был слишком занят ухмылками, чтобы придумать ответ.

— Все правильно. Трэвис дал то, что тебе нужно.

Она повернулась к Спенсу.

— Но как я должна вести подсчет, если я смогу позволить себе предварительную оценку, когда вы забываете про огромные куски расходов?

— Ты и не должна.

Она просматривала листок, будто он и не сказал ни слова.

— Такие как электричество и расходы на заработную плату и... здесь хоть есть количество необходимых материалов? Похоже, я обязалась заплатить за какие-то случайные поставки, но не более того.

— Ты единственная, кто настаивает на квитанции об уплате.

Она вскинула голову вверх.

— Ну, да, я не гений, каким, кажется, ты являешься.

— Это не так.

Любопытно, насколько она не верила тому слуху. Это было единственным, что, по крайней мере, основывалось на обрывках правды, хоть он и делал все возможное, чтобы избежать темы его IQ, в то время как Остин заводил об этом речь при любой возможности.

— Тем не менее как мне вам платить без сведений?

— Тебе и не нужно.

Она скомкала листок в руке.

— Какая глупость.

Спенс пробежался сердитым взглядом по своим рабочим. Они, должно быть, поняли намек, так как снова начала жужжать пила, а через секунду тихий гул разговоров и звуки ударов начались снова.

Он снова посмотрел на нее.

— Слово, которое тебе нужно, «по-соседски».

— Это выходит за пределы помощи соседу, тебе так не кажется?

— Нет.

Когда она бросила взгляд на Трэвиса, он пропищал:

— Нет, мэм.

Она закатила глаза, а затем перенесла свое внимание снова на Спенса.

— Хочешь сказать, что ты заплатил за дом Клео или Дарлы?

Он оплатил один или два счета за электроэнергию для Клео после смерти ее мужа, и когда ей понизили пенсионное пособие, но Спенс не рассказывал об этом, потому что даже Клео не знала, откуда взялись эти заначки. Дарла нашла способ заставить пожилую женщину принять деньги как временное решение и согласилась сохранить его секрет. Ему не было нужно, чтобы весь город стоял у его парадной двери с протянутой рукой, но иногда он мог помочь. Для Лилы он делал больше, и он отказывался думать об этом так же.

— Тебе нужна помощь. Если твой дядя Нед был единственным, кто пытался снова возродить это место, то и я бы сделал то же самое, — сказал Спенс.

Она бросила на него хмурый взгляд, намекая спуститься на землю.

— Мне трудно в это поверить.

— Послушай, Нед неоднократно спасал мою задницу в детстве.

— Как?

Не то, чтобы Спенс хотел быть вовлеченным в это, но это определило выражение на ее лице, говорившее ему, что он должен.

— Я был типичным подростком. Делал глупости. Я увлекся тем, что пропускал школу...

— Потому что это было слишком легко? — улыбнулась она.

— Что-то типа того. В итоге твои тетя и дядя дали мне место, куда я мог приходить, когда мне это было нужно. Я в свою очередь должен вернуться в школу, по словам Неда, кстати, и пойти в класс. Если бы я не перестал заниматься фигней, он бы сам потащил мой зад в школу и опозорил бы перед всеми. — Спенс упустил часть о том, как его мать оставила его и как эта потеря причинила вред его отцу. Как дядя и тетя Лилы дали ему возможность приходить в «нормальную» семью, когда Спенс жаждал одного, и пока его отец снова не обрел эмоциональное равновесие.

Голова Лилы наклонилась в сторону, пока ее взгляд изучал лицо Спенса.

— Но этим ты обязан Неду, а не мне.

Спенс видел это не так. Он жил в оплаченных домах и хорошо в финансовом отношении. Деньги были единственным, что он имел и должен был погасить перед Недом, не важно, напрямую или через его племянницу, обязательством, которое он серьезно брал на себя.

— Ты спросила, и я ответил. Теперь нам следует вернуться...

— Нет. — Она сжала челюсть так сильно, что ему показалось, будто он услышал, как та треснула.

— Прости?

— Ты не можешь сказать мне, что это не имеет отношение к сексу. — Она практически прокричала последнее слово.

Трэвис указал в направлении домика дальше всех.

— Я пойду поищу какую-нибудь работу там.

Спенс подождал пока они остались одни, или настолько наедине, насколько могли быть, пока стояли среди восьми работяг. Он повернулся, пока не встал спиной к работникам.

— Ты пугаешь ребенка.

Она фыркнула.

— Ох, я тебя умоляю. Он взрослый мужчина, и я держу пари, его сексуальная жизнь заставит нас обоих краснеть.

— Почему ты думаешь о его сексуальной жизни? — Это было последней вещью, о которой Спенс хотел думать. Объявить об этом — последняя вещь.

Она помахала рукой напротив его лица.

— Останься со мной на секунду, Спенс.

Будто он мог проигнорировать ее, с ее полностью розовыми щеками и глазами, сверкающими огоньком. Ему никогда не нравились женщины в гневе, но от Лилы он отказаться не мог. А страстная сторона... ну, он провел большую часть часов, с ее прибытия в город, представляя, как вернуть ее в постель.

— Я понимаю твою дружбу с Недом, но ты делаешь все за бесплатно.

— Не все. — Он планировал взимать очень справедливую, очень номинальную, почти несущественную плату.

Вместо благодарности ему, она скрестила руки на груди и пристально взглянула на него.

— Почему?

— Почему?

— Этот вопрос на повестке дня. Что ты имеешь с этого?

— Я только что сказал тебе. — Он удерживал свои указательный и большой пальцы в дюйме друг от друга. — Это возможно, только возможно, что я не абсолютный мудак?

У нее отвисла челюсть. Ей потребовалась доля самообладания чтобы произнести следующее:

— Я никогда так тебя не называла.

— Лила, да ладно, — он оглянулся, чтобы убедиться, что его люди хотя бы делают вид, что не подслушивают. — Ложь о моей личности во время нашей первой встречи. Я признаю, что заслуживаю прозвище, которым ты хочешь меня называть.

Она выглядела так, будто собиралась улыбнуться, затем сомкнула свои губы вместе.

— Я думала, нам запрещено упоминать подмену имен.

— Это мое право, да.

— Но ты можешь говорить об этом.

— Я извинился.

— Если ты понимаешь, что тебе нужно по-прежнему дискутировать, но хорошо.

Он решил проигнорировать это.

— Некоторые думают, что я немного люблю контроль.

Ее брови взметнулись.

— Немного?

Парень, работающий с пилой, использовал этот момент, чтобы снова ее выключить. Ребята приближались или так по крайней мере, казалось, Спенсу. Внезапно открытое пространство и площадь земельного участка сжались вокруг него.

— Я хочу сказать, что вдобавок к части про Неда, я хочу сделать что-то хорошее для тебя, чтобы исправить то, что сделал раньше. — Надо же, он произнес это тихо и чуть менее уверенно, чем ему хотелось, но он сказал это.

Правда была в том, что что-то в ней пробуждало чувство нужды по нему. Он хотел помочь, защитить, может быть, быть вместе не только на обеде. Он не понимал и отказывался анализировать это, но он был достаточно умным чтобы понять, что с ней ему хотелось улыбаться. Для парня, который постоянно работает, было новым то, что в его жизни появился человек, ради которого хотелось, хоть и на некоторое время, сбросить с себя эту ответственность.

Она встала руки в боки.

— Ладно.

Он торопился озвучить слова до того, как они бы застряли у него в горле.

— Неужели это так сложно... подожди, ладно?

— Я сказала хорошо.

Она улыбалась. Смотрела на него и улыбалась, все намеки на спор исчезли.

— Это все?

— Да.

Он понятия не имел, что только что произошло. Его желудок продолжал сжиматься, хоть и битва, казалось, была завершена.

— После всей этой борьбы ты просто уступаешь?

— Я знала, что ты был хорошим парнем с самого начала. Я задавалась вопросом, знал ли ты об этом. — Она пожала плечами. — Хотелось бы надеяться, что после всего такого ты-таки понимаешь это.

Это не прояснило ситуацию ни на каплю.

— Так это была своего рода игра?

— Нет. Идея позволить тебе оплатить материалы делает меня раздражительной, поэтому я выплачу тебе все обратно. Со временем.

— Нет никакой необходимости.

— Но, на самом деле, я была обеспокоена насчет нас, сведенных вместе, что ты путаешь секс и помощь.

Он даже не понимал, что означал этот последний комментарий. Она говорила в своеобразной женской манере, от которой его мозг взрывался.

— А сейчас?

Она подошла ближе к главному домику и прислонилась спиной к заново смонтированному почтовому ящику на крыльце.

— Я осознала, что умная женщина не отказывается от бесплатной помощи.

Он шел следом, так как надеялся, что передвижение пригонит кровь к его мозгу и поможет ему с этим справиться. Логичный ответ осенил его, когда он разместил свою руку на почтовом ящике за головой Лилы.

— Теперь ты ведешь себя как Дарла.

— На самом деле, эту мудрость ты унаследовал от отца.

— Что?

— Он звонил сегодня утром, чтобы проверить меня. Он очень милый.

— Не этим бы словом я его описал.

Жесткий, справедливый и трудолюбивый, да. Милый? Никогда.

— Он объяснил, что дружил с Недом годами и настаивал на том, что семья Томас многим обязана ему. — Она провела своей рукой вниз по руке Спенса, пока он не зацепил ее пальцы своими. — Честно говоря, я не поняла этой части, но твой отец сказал, что вы делаете правое дело помогая, и что мне стоит выполнить свою часть любезно это приняв. Я отметила, что собиралась отплатить тебе, но он и слушать не хотел. Одного поля ягода.

Разумеется, он не обращал на нее внимание, потому что знал своего отца, он здесь не просто так, и Спенс боялся того, что догадывался из-за чего именно.

— Что еще говорил папа?

— Что, волнуешься?

Спенс перевернул ее руку, прикасаясь большим пальцем к ее мягкой ладони.

— Мужчина жаждет внука.

— Он упоминал это.

Спенс знал, что должен отпустить ее руку и отойти. Должен, но не сделал этого.

— Игнорируй его сватовство.

Ее пальцы сжали его большой палец, прежде чем переплестись с его.

— Что заставляет тебя думать, что он пытался?

Разговор имел значение, но он не мог сосредоточиться. Его внимание было направлено на нежность ее кожи и запах ее волос. Стоя всего в нескольких дюймах друг от друга, он жаждал притянуть ее ближе. К черту его работяг, и Трэвиса, и все сплетни, что пронесутся после своего рода жаркого, выбивающего из твоих легких весь воздух, поцелуя, который он хотел ей дать. Только кашель Трэвиса остановил Спенса совершить этот шаг.

— Хочешь сказать, папа не навязывал тебе замужество?

Она подняла свободную руку и слегка коснулась пальцами его щеки. Эти глаза сверкали озорством, в то время как она касалась его и говорила с ним. Она точно знала, как действовала на него. Это было ясно по греховной понимающей улыбке.

— Не все касается тебя, Спенс.

Он охватил ее блуждающую по его лицу руку и поцеловал ее ладонь.

— Я отказываюсь в это верить.

Даже с красным от холода носом ее лицо напоминало ему о долгих страстных поцелуях и смятых простынях. Его желание владеть ею орала, разнося жар по всему телу.

— Пора вернуться к работе. — Она опустила обе его руки и оттолкнула от почтового ящика.

Он позволил ей дойти почти до двери, прежде чем снова заговорил:

— Ты ошибалась, знаешь ли.

— Ты о чем?

— Все твои рассказы о незнании того, что делать с лагерем и строительными работами. Это не то, что я вижу, когда смотрю на тебя. — Он так сказал, потому что это нужно было озвучить. Ей было нужно это знать.

Она оборачивалась так медленно, будто на каждый дюйм уходила целая минута, пока не оказалась лицом к нему.

— А что видишь ты?

— Силу и уверенность в себе. Слабую неуверенность, которой ты позволила раздуться, пока воин внутри тебя не взял верх.

Она заправила волосы за ухо, когда порыв ветра разбросал их по сторонам.

— Потому что я распоряжалась Трэвисом этим утром и спорила с тобой сотни раз в течение пары часов?

— Потому что ты сама знаешь, чего хочешь, и задаешь исключительно правильные вопросы, чтобы это получить.

Потому что она сражалась с ним, чтобы не дать ему принять руководство, и тем самым отталкивала его от себя, что было для нее благом. Если бы Спенс так хорошо этого не знал, то сказал бы, что она была знатоком переговоров.

Она наклонила голову на бок, и ее шелковистые волосы спадают ей на плечи.

— Почему, Спенсер Томас. Если ты не прекратишь делать такие комплименты, то я начну думать, что ты довольно приличный парень.

— Это возмутительная ложь, — сказал он, подмигивая.

— Пойду я погуляю, зная, что в тебе есть больше, чем секс и бизнес.

Та лучезарная улыбка вскружила ему голову, пусть думает, что хочет.