Мы были высоки, русоволосы…

Ты пишешь мне в письме, дружище,

Что сад стал гол и нелюдим,

Что ветры северные рыщут

и громко буйствуют над ним.

И туча дымом нависает,

дожди свой сказ к концу ведут.

Березка под окном косая

сгибает голову к пруду.

И ей бы вместе с листопадом

хотелось к косогору лечь.

А ночью встретиться за садом

и клен обнять у самых плеч.

Но нет: ветра упрямо клонят

ее к холодному пруду,

а так не хочется в прогоне

стоять у всех ей на виду!

И скоро инеем затянет

у берегов блестящий лед.

Ей станет холодно. Устанет —

и на колени упадет.