— Но, — сипло начал Смит, — они… Артур сильно ударил его рукояткой пистолета по голове. Стоявший в метре от Смита парень в милицейской форме удивленно обернулся. Артур вскинул пистолет. Раздался быстрый шелестящий звук, и «милиционер», сдавленно икнув, повалился лицом вперед. Меж лопаток удивленный Артур увидел рукоятку финки.

Нашел взглядом лежавшего в траве Волчару и показал большой палец. Тот, оскалясь, подмигнул.

— Слушай сюда, — угрожающе прозвучал усиленный мегафоном голос Артура, — ублюдки! Даю три минуты! Если хоть одна сволочь будет здесь, перестреляем!

Махнул рукой Волчаре и, выстрелив вверх, прыгнул в сторону и снова нажал на курок, — Кто это? — удивленно спросил Медведев. — Может, пытаются…

— Полковник, — ответил Жуков. — Я его по голосу узнал. Поддержим, — бросил он.

Коротко простучала автоматная очередь. Стоявший между угловыми окнами Медведев выстрелил сразу из двух лежавших на подоконниках автоматов. Боевики, огрызаясь во все стороны короткими очередями, перебежками начали отступать к дороге. Евгений и Матвей били по ним прицельными очередями.

Вдруг в рощице простучала автоматная очередь. И тут же вспыхнула короткая перестрелка.

— По-моему, настоящая милиция прибыла, — усмехнулся Матвей. — Я ушел.

— Это милиция! — услышал он радостный голос Маши.

— Нашла чему радоваться, — хмыкнул он и, забравшись на подоконник, прыгнул на клумбу. Перекатившись, вскочил и побежал к воротам.

— Уходим. — Артур и Денис бросились назад.

— Милиция, — кивнул на три микроавтобуса Артур. — Выстрелы кто-то услышал и вызвал. ОМОН, кажется. — Сзади раздались шаги бегущего человека.

Артур, перевернувшись на спину, вскинул руку с пистолетом.

— Артур! — крикнула Жанна.

— Артур! — словно эхо повторил его имя мужской голос. — Я Медведев, приятель Жеки. В «Космосе»…

— Ложись. — Артур сбил Жанну с ног, Медведев мгновенно лег. — Ползком за мной! — приглушенно скомандовал Артур.

— Шофер уехал, — услышал он шепот Жанны. — Как стрельба началась, сразу и уехал. Чуть меня каким-то ломиком не ударил.

— Тогда за мной, — махнул рукой Матвей. — Вон озерко. У меня там катерок стоит, в камышах. Пока с этими милиция разбираться будет, уйдем. От озерка протока есть, до дачного поселка. Оттуда можно уехать…

— Молча и быстро, — перебил Артур, — вперед, к озерку.

— Я ничего не знаю, — всем своим видом выражая растерянность, проговорил Жуков. — Мы телевизор смотрели, и вдруг стрельба началась. Я ружье схватил, все-таки жена и сын, и приготовился отбиваться. Кто там кого бил и за что, не знаю.

— Понятно, — сумрачно проговорил Альберт. — Думаешь…

— Здесь и думать нечего, — нервно и довольно зло проговорил Араб. — Он, видать, обелиться захотел. Иначе откуда так…

— Все, — прервал его Кононов. — Разберись с ним.

— Спасибо, — кивнул Владимир Иванович. — Я, собственно, дома уже порядочно не был. И не знаю, когда бы там появился. Еще раз спасибо.

— Не за что, — вздохнул стоявший перед ним молодой мужчина в джинсах. — Это вам спасибо. Здорово вы нас гоняли. Я же в Чечне в СОБРе был. Если бы не ваша школа… — Он вздохнул. — По поводу Зарилова подозрения были. Уж больно быстро разбогател. Какое-то наследство его жена получила. В общем, его рано или поздно все равно взяли бы. Но сейчас глубже копнем. А вообще-то у нас к вам дело… — Он потупился.

— Замахнулся, так бей, — понял его Иванов.

— Да не помню я, как они выглядели, — с сожалением проговорил сидевший за столом перед майором милиции водитель. — Сели трое. Все кавказцы. Сказали — поехали. Я вообще-то не хотел, но один мне тысячу дал, вот я и поехал. Потом говорят — жди здесь. А я слышу — там стрелять начали, и газанул от них сразу. Как ваших увидел, остановился и сказал.

— Может, узнаете кого? — Майор положил перед ним несколько фотографий.

— Я уж смотрел, — махнул рукой водитель. — Здесь нет ни одного.

— Вот это влипли! — Качая головой, Альберт выругался. — Почему вы решили, что Жанна там? — заорал он. — И почему не смогли… — Не договорив, махнул рукой. — Эту гниду, — процедил Кононов, — раздавить. Немедленно. — Он с силой ударил по столу кулаком.

— Где вы были? — сдерживаясь, спросил Владимир Иванович. — Я же все подробно объяснил… — Извините, Владимир Иванович, — виновато сказал Артур.

— Случайное совпадение. Его величество случай. Но с другой стороны…

— Кто этот молодой человек? — взглянул на стоявшего у двери Медведя старик.

— Матвей Медведев. — Шагнув вперед, тот протянул руку.

— Владимир Иванович, — пожав ее, кивнул Иванов. — Но имя молодого человека мне ни о чем не говорит, хотя есть предположение. Вы не были у меня на квартире, молодой человек, когда ко мне пожаловали непрошеные гости? — Увидев кивок Медведя, улыбнулся. — Тогда вопросы сняты. Но это вас, — он сердито посмотрел на Артура, Жанну и курившего Дениса, — оправдывает только в малой степени. Утешьте старика. Противник понес ощутимые потери?

— Весьма, — заверил Артур.

— Это в какой-то мере успокаивает, — пробормотал Иванов.

— Что в вами? — Артур пристально взглянул на него.

— Вот. — Иванов отдал ему листок. — Здесь все о твоей дочери. И слава Богу, что журналист просто ошибся, увидев похожую на твою дочь пугану.

Медведь непонимающе взглянул на Дениса. Артур, не читая, сложив листок, сунул в карман.

— Не уходите от вопроса, — негромко проговорил он. — Что произошло?

— Вам это знать не обязательно, — недовольно бросил Иванов и ушел в другую комнату.

— С ним что-то случилось, — сказал Артур.

— Я тоже заметила, — согласилась Жанна.

— Ребята, — смущенно начал Медведев, — я понимаю, что это не совсем вовремя, у вас свои дела, но как вы посмотрите на то, что я поживу у вас некоторое время?

— Положительно, — кивнул Артур.

— Ты хоть глянь, что о дочке написали, — буркнул Волчара. — А то мотался здесь, а когда про нее ксива пришла, в карман сунул, и все дела.

— Сейчас взгляну, — сказал Артур. — Если откровенно — боюсь.

Плотный молодой мужчина остановил «фольксваген».

— Извините, — подошла к нему молодая женщина, — Вы Зарилов Геннадий Анатольевич? — Да, — улыбнулся он. — А в чем дело?

— Вот, просили вам передать. — Она протянула ему конверт.

— Спасибо. — Взяв, он снова улыбнулся. — От кого это? АПК… Не знаю— Женщина отошла.

Зарилов открыл пакет, достал листок бумаги. «Сдохни», — успел он прочитать. Коротко простучал автомат. Попавшие в левый бок пули бросили его на капот машины. И снова прозвучала автоматная очередь. Взревев мотором, мощный мотоцикл, приподнявшись на заднем колесе, рванулся с места, унося двух парней в шлемах с закрытыми затемненными щитками лицами. Парень, который сидел сзади, бросил короткий автомат.

— Он ни в чем не виноват! — со слезами воскликнула Маша. — Мы были дома, когда неожиданно начали стрелять…

— Мария Павловна, — вздохнул майор, — мы это уже слышали. Но многое нам непонятно. Есть свидетели, которые утверждают, что слышали выстрелы от вашего коттеджа несколько раньше, чем началась перестрелка. К тому же убитые в вашем доме… — Он кашлянул. — Кто-то был еще и стрелял из пистолета, марку мы установим, тогда как ваш муж, да и вы, уверяете, что стреляли только из именного револьвера деда Жукова и из охотничьего ружья.

— Не знаю я. — Она громко заплакала. — Все было, как мы говорим — Женя стрелять стал, когда к нам в дом ворвались какие-то люди с оружием. Но они, кажется, и между собой стрелялись. Нашего сына чуть не убили, — всхлипнула она.

— Он в туалет спрятался. Пули в стену попали, и ему щеку расцарапало.

— Успокойтесь, — наливая воды из графина, попросил майор, — все будет хорошо. Мы задержим вашего мужа до выяснения некоторых обстоятельств. Через пару дней он будет дома.

— Но я боюсь, — призналась Маша. — Ведь они снова могут появиться. А я с сыном…

— Все будет хорошо, успокойтесь.

— Вам легко говорить! — гневно крикнула она. — Вам…

— У нас вчера двух товарищей убили! — повысил он голос. — Около вашего коттеджа. Я, кстати, — усмехнулся он, — такого не имею. В кабинет вошел полковник милиции.

— Товарищ полковник, — встав, вытянулся майор. — Вот…

— Вас отвезут домой, — не обращая на него внимания, обратился к Маше полковник. — И с вами будут двое наших сотрудников. Мешать они вам не станут.

— Но, товарищ полковник, — начал майор. — Ведь все люди…

— Только что сообщили — убит Зарилов. И послание оставили, гниды. Пугать решили. Черную метку скоро будут присылать. — Полковник спохватился и взглянул на окончательно перепуганную женщину. — Успокойтесь. Сейчас вас с сыном отвезут домой. Вашего мужа тоже отпустят, но позже.

— Артур, — Жанна вышла из комнаты Владимира Ивановича, — я узнала, что произошло.

— Я надеялся на это. И что же?

— Владимиру Ивановичу пришла телеграмма, — взволнованно проговорила она.

— От дочери. «Немедленно приезжай. Вы очень нужны. Зоя».

— Судя по обращению на ты и на вы, не похоже, что телеграмму выслала дочь.

— Но тем не менее он поедет.

— Черт возьми, не вовремя. Я хотел после того, как выяснится ситуация с тобой, поехать к дочери. И предложить тебе. — Он вздохнул. — Но я не могу отпустить Владимира Ивановича одного. Черт возьми, — повторил Артур.

— Там, наверное, что-то очень серьезное, — предположила Жанна.

— Я это понял. А почему он сам мне не сказал?

— Он понимает, что ты сейчас думаешь о встрече с дочерью.

— Так оно и есть. А как попала к нему телеграмма?

— Он просил какого-то знакомого найти твою дочь. Дал данные, которые собрал. Тот пришел к нему домой, и соседка, какая-то пожилая женщина — Владимир Иванович говорит, что она получает почту, когда его не бывает, — отдала этому парню телеграмму. Она пришла вчера. Владимир Иванович сегодня как раз позвонил этому мужчине по сотовому, вот и…

— Не вовремя, — вздохнул Артур.

— Может, там что-нибудь с мужем дочери? Помнишь, Владимир Иванович говорил, что он парализован. Или, может, она себя плохо почувствовала? Тем более ты сам сказал, что телеграмма послана не дочерью Владимира Ивановича.

— Но все равно, — буркнул Артур. — Одного я его не могу отпустить.

— Почему одного? — вздохнула Жанна. — С ним поеду я. Мы возьмем с собой Дениса. Он, по-моему, в обиду нас не даст. Если там что-то серьезное, договоримся, как сообщить тебе.

— Это мысль, — немного подумав, согласился он. — Впрочем, с вами, наверное, и Матвей отправится. Я с ним поговорю.

— Он мне не нравится. Какой-то самодовольный тип. Строит из себя супермена, что ли. Денис и то лучше.

«Знала бы ты, — мысленно возразил Бонич, — кто убил твоих работников, по-другому бы говорила». А вслух заметил:

— Иногда первое впечатление о человеке бывает неверным. Например, мне он… — Подыскивая подходящее слово, замолчал. — Я ему доверяю, — наконец сказал он.

— А про Дениса ты говорил сразу, значит…

— Ты скоро будешь профессиональным разведчиком. — Смеясь, Артур обнял ее.

— Знаешь, как бы я хотел не расставаться с тобой, но не могу. Я привык жить один. Я люблю тебя.

— Нет, полковник. — Жанна помотала головой. — Я тебк никуда не отпущу.

Отстранившись, Артур некоторое время смотрел ей в глаза.

— Я солдат удачи, — чуть слышно проговорил он. — Моя работа — воевать.

Я не умею, да и не хочу жить так, как сейчас живут в России. Сейчас ради денег люди идут на все. Правда, те, кто умеет что-то делать законно, могут жить по-человечески. Я ничего не умею. Только воевать. Ты понимаешь? А жить на деньги, что зарабатывает женщина, не смогу. Извини, что…

— Ты удивительный человек, — улыбнулась она. — Я таких, как ты, не встречала. И все понимаю. И знаю, что ты сможешь найти дело по душе в России и зарабатывать деньги. Я люблю тебя, Артур.

— Ты замечательная. — Артур обнял Жанну. — Но ты забыла, что у тебя тоже не все в порядке. Ты сама слышала, что…

— Я слышала и еще кое-что. Что они мне не сделают ничего плохого.

— Это только слова, — заметил Артур.

— Знаешь, я поняла вот что: меня в последнее время стали как бы опекать. И все время была какая-то недоговоренность. Я сначала не обращала на это внимания, считая, что это в память о папе, который очень много сделал для Карла Игоревича. Кстати, имя свое он получил в честь Маркса.

— Ты сказала об этом очень вовремя, — недовольно отметил Артур.

Жанна улыбнулась:

— Тебе совсем не идет быть сердитым.

— Да я беспокоюсь за тебя. События этих дней показали, что поводов для этого больше чем достаточно. А тут еще телеграмма.

— Я поеду один, — услышал он голос Иванова. — Ты приехал ради дочери и поедешь к ней. Со мной поедут Денис и Матвей. Я с ними говорил, оба согласились. Ты, — он повернулся к Жанне, — поедешь с Артуром. Его нельзя отпускать одного. — Владимир Иванович вышел.

— Если хоть один из твоих заговорит, — кричал Аркадий, — я с тебя с живого кожу сниму! Понял?! — Шагнув вперед, потряс кулаком перед носом Араба. — Почему…

— Смита нужно спросить, — пробурчал тот.

— Смит убит, — заметил куривший в кресле Устранитель. — Мусора взяли пятерых. Семеро убиты. Я говорю о группе Смита. Ранены двое омоновцев и один убит. С ав…

— Что случилось с Нонной? — вопросом перебил его вошедший Абрам.

— Подожди ты с Нонной, — отмахнулся Бакин. — Здесь…

— Из сейфа пропали договоры с прибалтами, — нервно заговорил Абрам, — и наши счета в банках Грузии, Украины, Армении и Молдавии. Ты понимаешь, что это такое?!

— Тогда был кто-то третий, — опешил Аркадий. — Мне Альберт сказал…

— Альберт сам ничего не знал! Об этом знают Кардинал, я и Карл. Вы сами постановили, что бумажная волокита вам ни к чему. Помнишь, как ты возражал против вкладывания долларов в банки бывших советских республик? Но мы это сделали и получаем неплохую прибыль, потому как там доллар дорожает гораздо быстрее, чем у нас. Если эти счета попадут в органы, нам конец. Всем конец, — чуть слышно произнес Абрам. — Я спрашивал всех о Глобусе, — немного помолчав, продолжил он. — Никто ничего не знает. Кроме того, что он кого-то где-то встречал. Нонна была у себя на даче. Ей кто-то позвонил, и она уехала. Одна уехала. И я понимаю почему. Она давно хотела прибрать к рукам эти счета и тогда держала бы за горло всех, включая своего мужа. Бросьте все дела. Необходимо найти эти бумаги. Опросите всех, кто мог что-то видеть. И найдите эти бумаги!

— А Жанна? — напомнил Аркадий. — Ведь она тоже…

— Ее поисками занимаются мои люди и уголовники. Я сумел договориться с Косым, Днепром и Вялым. За деньги их парни перевернут всю Москву и Московскую область и найдут ее. Они умеют работать.

— Но они могут ее убить, — сказал Аркадий.

— Исключено, — заверил Абрам. — Они просто найдут ее и сообщат нам. При этом постоянно будут держать в поле зрения. Если, конечно, будет возможность захватить Жанну, сделают это. У них, кстати, неплохие парни работают. Сейчас нет явных исколотых уголовников. Тренированные, крепкие ребята. Так что ваша задача, — строго обратился он к Устранителю и Арабу, — узнать все, что можно, о бумагах. Кому они могли понадобиться? И кто эта баба, которую убила Нонна? Кто убил ее и Глобуса? Как открыли сейф? Сплошные вопросы и ни малейшей зацепки.

— Что решили с Жекой? — неожиданно спросил Устранитель.

— Решать будешь сам, — буркнул Абрам. — Он ваших боевиков бил.

— Ясно, — довольно улыбнулся Устранитель.

— Я — за, — кивнул Волчара. — Поеду. Хоть куда покачу. Мне без…

— Надолго? — спросил Медведь.

— Мы уже говорили об этом, — заметил Иванов. — А ты снова спрашиваешь. Почему?

— Потому что чем дольше меня не будет в столице, тем лучше, — улыбнулся Матвей.

— Я не знаю, — признался Владимир Иванович. — Все выясним на месте.

— Отлично, — довольно улыбнулся Кардинал, погладив тонкую кожаную папку. Стоявшие перед ним Клещ и Рекс недоуменно пере-глянулись. — Вы даже не заглянули в нее. Я бы на вашем месте, наверное, не упустил шанс стать сказочно богатым. Здесь, — он хлопнул ладонью по папке, — счета восьмерых человек, и от каждого имеется чек на предъявителя. Абрам и я решили, что, как только дело запахнет жареным, мы покинем Россию, прокатимся по странам ближнего зарубежья, соберем деньги и уже оттуда — куда-нибудь в Пакистан. Это всего лишь разговоры, что страны Азии нищие. С деньгами даже в России живут прекрасно. Но потом я подумал: а почему я должен делиться с Абрамом? — Он усмехнулся. — И решил это до гениальности просто. Правда, сейчас сюда нужно ожидать гостей. Хотя, кроме вас, против меня свидетелей нет. Но я надеюсь, вы останетесь по-прежнему верными мне?

— Конечно, — за обоих ответил Клещ.

— Тогда возьми в баре бутылочку коньяка и съездим на речку, — улыбнулся Кардинал. — Обмоем это дело. Впрочем, — он взглянул на часы, — сначала обмоем, а потом поедем.

Раздался вызов сотового телефона. Подмигнув боевикам, Кардинал приложил его к уху.

— Да.

— Эдуард, — взволнованно сказал Абрам, — произошло ужасное. Похищены бумаги из твоего сейфа.

— Когда? — стараясь, чтобы голос прозвучал испуганно, крикнул Эд.

— Вчера. Убиты Нонна, Глобус и какая-то женщина. При ней не обнаружено никаких документов. Я пытаюсь найти того, кто это сделал. Ты мне вот что скажи: ты посылал в Москву кого-нибудь из своих парней?

— Разумеется, нет. А почему ты спросил?

— В Москве кое-кто из парней видел Рекса. Он где сейчас?

— Сейчас узнаю, — кивнул Эдуард. Подмигнув ничего не слышавшим парням, быстро вышел. — Лад! — громко спросил он. — Где Рекс? — И затряс головой.

Сидевший в машине парень удивленно посмотрел на него.

— Ты его не видел уже сутки, — прошипел Кардинал.

— Куда-то уехал, — сообразил парень. — Уже сутки нет.

Подмигнув парню и вытащив из кармана сотню долларов, Кардинал положил ее на пенек, кивнул парню и вернулся в комнату.

— Его уже сутки нет, — ответил он. — Если…

— Я слышал, — перебил его Абрам. — Значит, он приложил к этому руку. Если сможешь, перехвати его и сразу же свяжись со мной. Я тоже буду его искать.

— Отлично. — Кардинал отключил телефон. Посмотрев на молча стоявших боевиков, рассмеялся. — Абрам, — сказал он. — Пропажа обнаружилась. Никаких зацепок — думают на Шакала. Я поддержал их подозрение. Поехали. — Шагнул к двери, но остановился. «Как же я мог забыть? — подумал он. — Что делать? Убивать? Нельзя. Но что-то предпринять надо. Что? — посмотрев на сидевших в джипе парней, усмехнулся. — С вами будет все просто. А вот с ним… — Сплюнув, махнул рукой. — Надеюсь, в ближайшие полчаса у него разговора с Москвой не будет. А если?.. Тогда все».

— Парни, — позвал он. — Я совсем забыл, — с деланным огорчением проговорил он, — у меня очень важный разговор. Идите, отметим удачное дело здесь.

Рекс и Клещ уже не в первый раз удивленно переглянулись. Шеф никогда не был так радушен и приветлив. Они пошли к дверям двухэтажного охотничьего домика. Кардинал наполнил рюмки. Повернувшись, кивнул.

— Спасибо, и давайте за то, чтоб и дальше все было удачно. Парни, подойдя, взяли рюмки.

— Новостей никаких не узнали? — чокаясь с ними, поинтересовался Кардинал.

— У него сын родился, — кивнул на Рекса Клещ.

— Сын? — Эдуард поставил рюмку. — Пьянка отменяется, — твердо проговорил он. Боевики тоже поставили рюмки. — Вы сейчас же отправляетесь в один город, — быстро проговорил Кардинал. — Немедленно, и вот что вы там должны сделать…

— Ему паралитик Яковлев топором всю тыкву размолотил, — посмеиваясь, говорил Родион. — Его туда сунули, чтоб баба на работу к нам вышла. А тут Наседина в эту же клинику отвезли. Потом чухнулись — он же всех вломить может.

Ну, двое мусоров, которые на нас вместе с Насединым пахали, поехали туда. И так, словно нечаянно, меж собой базарок пустили: Наседин Зойку Яковлеву вместе с дочкой хотел завалить. И вроде кого-то крепко подранил. Это под балконом, на котором калека в кресле сидел. Тот, говорят, чуть с балкона не упал. Они и свинтили сразу. А тут медсестра в палату Яковлеву таблетки принесла. Он ее и спрашивает про Наседина. А та в масть попадает. Да, говорит, здесь он. Какую-то женщину с ребенком хотел убить. И все. — Родион захохотал. — Калека на свой самокат — и вперед. С пожарного щита топор хвать, и старшую медсестру на гоп-стоп: где Наседин лежит? Та топор увидела, полные штаны наложила и сказала.

Он закатился туда и по раненой ноге ему хрясь. А затем давай череп кромсать. В общем, все ништяк вышло.

— Нормально, — усмехнулся Фалин. — А что теперь с женой?

— Она мастер отличный, — вступил в разговор Валерий. — Ее давно в цех хотели заиметь. Она — ни в какую. Я даже предлагал в каторгу ее спустить. Но муж, сука, заяву бы написал. А тут прихватили: у нее дочка в деревне у свекрови. Туда и поехали наши. Сейчас уже три дня работает. — Он засмеялся.

— Пашет, как пятилетку за два года.

— А чего она не шла-то? — удивился Шустрый. — Ведь деньги хорошие платят. И «крыша» была бы.

— У нее пахан воду мутил, — объяснил Ниндзя, — против директоров наших. Телеги катал в суд, ментовскую и прокуратуру. Но у тех везде блат, так что ни хрена у него не получалось. Он тогда прессу на уши хотел поставить. Его вовремя тормознули. Она, видимо, поняла, что наших рук дело, ну и завыпендривалась.

— А сейчас будет работать? — спросил Шустрый. — Свекровь, наверное, прикатила вместе с внучкой.

— Нет. Внучка там под бдительным оком наших. Кто там сейчас? — поинтересовался он у брата.

— Четверых каких-то Стилист отвез.

— А шум баба не поднимет? — спросил Фалин. — Дочь на похороны не приехала.

— Бабка говорит, что с расстройства внучка слегла, — засмеялся Валерий.

— Ведь понимает, что ее сразу шлепнут, если шум какой поднимется, — добавил он.

— Собственно, насчет Наседина интересно, — опомнился Фалин. — Хоть спокойнее стало. А эта баба, — он махнул рукой, — это ваши дела. Сейчас Атамана надо как-то выкурить. Мусора сняли бы посты, вот бы класс был.

— Есть идея, — сказал Валерий.

— Какая же? — в один голос спросили Шустрый и Фалин.

— Двоих, хоть чем-то похожих на Атамана и его братка, засветить в соседней области, — усмехнулся Ниндзя. — Пусть мусора какого-нибудь подстрелят. Менты, мне кажется, клюнут. Какого хрена им людей в районе держать, если Атаман с братцем в соседней области загуливают?

— Точно, — немного подумав, согласился Фалин. — Чего же ты раньше молчал?

— Мне Лолка эту идейку подкинула.

— А где найдешь таких, — засомневался Шустрый, — чтоб на Атамана с братом похожи были?

— А тут очень красиво мусоров обуем, — засмеялся Валерий. — В Рязанской области, в Туме, у нас небольшой филиал есть. Так что свидетелей набрать — дело плевое. К тому же есть один мусор. Он хоть что скажет. Вот в него и его напарника Атаман и стрелять будет. Там же человека четыре увидят это. И в ментовскую они звякнут. Потом в один голос пропоют приметы. И мусора поймут, что Атаман обул их и уже в Рязанской области гулеванит.

— Точно, — энергично кивнул Шустрый. — Ох и головушка у твоей женушки, — подмигнул он Валерию.

— Так. Кого пошлем?

— Я поеду, — сказал Родион. — Все равно надо внешние данные Атамана давать. Приметы, — уточнил он. — И братика его. Я им фотки покажу, чтоб каждый из свидетелей те же приметы описывал.

— Вот это класс, — снова восхитился Фалин.

— Ты чего меня звал? — Войдя в охотничий домик, Семенов хмуро взглянул на шагнувшего навстречу Кардинала.

— Просто выпить, — протягивая руку, улыбнулся тот. — И еще кое-что. В общем, часов восемь ты будешь нужен.

— Не могу, — покачал головой Игорь, — сына встречаю.

— Как сына? — Кардинал заметно растерялся.

— Сегодня Алешка приезжает. Я позвонил и сказал, что мама уехала. Ты почему еще здесь? — усмехнулся он. — Или она там жилье обихаживает? А может, ты ее не для себя нашел?

— Подожди, — остановил его Кардинал. — Мила уехала? Куда? Когда?

— Хватит, Эдик, — поморщился Семенов, — из меня дурака делать. Мало того, что ты мне рога наставил, так еще…

— Постой. Я тебе серьезно говорю, что не знал о том, что она куда-то собирается. А вот насчет сына ты меня огорошил. Я думал, он у тещи твоей.

— Тебе-то какая разница, где он.

«Если бы ты знал, как ты вовремя появился», — мысленно усмехнулся Кардинал.

— Я сейчас. — Он вышел.

— Мне нужно уезжать, — громко проговорил Семенов. — В семнадцать двадцать пять самолет из Москвы. Я Алешку встретить должен.

— Умница! — услышал он громкий веселый голос Эдуарда.

Нахмурился и бросился к выходу.

Кардинал, стоя у джипа с двумя парнями, что-то им говорил.

— Я поехал, — бросил Семенов, направляясь к своей машине.

— Взять! — услышал он голос Кардинала.

На него бросились четверо. Он успел ударить одного кулаком в лицо и упал.

— Не трогать! — крикнул Эдуард. — Свяжите — и наверх.

Семенова подняли, нацепили наручники и поволокли к дому.

— Сына тронешь, — крикнул Семенов, — я тебя убью! Всю вашу организацию сдам!

— Ничего ты не сделаешь, папашка, — улыбнулся Кардинал, — потому что дороже сынка у тебя ничего нет. Да. — Взмахом руки он остановил парней, тащивших Семенова к двери. — Хочу тебя обрадовать: ты вдовец. Твоя женушка оказалась агентом вражеской стороны и хотела похитить счета нашей фирмы. Убила мою жену, своего сообщника и погибла сама. Так что к тебе возможны претензии со стороны центра. Но, надеюсь, ты сумеешь выкрутиться. Если хоть слово вякнешь, Алешка умрет, — жестко добавил он.

— Гнида! — пытаясь вырваться, заорал Семенов. — Сволочь! Я тебе кишки выпущу! Мразь!

Кардинал с улыбкой слушал оскорбления в свой адрес. Затем коротко и резко ударил Игоря кулаком в живот.

— Заприте его наверху, — бросил он державшим обмякшего в их руках Игоря парням. — И глаз с него не спускать. Как все удачно получилось. — Он засмеялся.

— К турниру все готово, — довольно улыбнулась Алиса.

— Когда он будет? — спросил Пряхин.

— Ниндзя сказал, дня через три.

— Ставить на кого-нибудь будешь?

— Конечно.

— В йогурт ни с кем не собираешься? — Пряхин игриво хлопнул ее по ягодицам.

— Собираюсь, — засмеялась она. — И не в йогурт. С Лолкой разобраться хочу. — Вот это вечер будет, — рассмеялся Григорий.

— Как дела, подружка? — насмешливо спросила вошедшую в раздевалку Светлану Екатерина.

Не отвечая, та подошла к своему шкафчику.

— Да ты никак на меня обиделась, — засмеялась Екатерина. — Кончилась ваша любовь, — ехидно констатировала она. — Скоро я твое место займу.

Не успев увернуться, вскрикнула. Резиновая дубинка, впечатавшись в лоб, бросила ее затылком в дверцу шкафчика. И тут же сползавшая по шкафчику на пол женщина получила еще один удар дубинкой по голове. Светлана изо всей силы ударила бывшую подругу в живот. Та взвизгнула и, согнув ноги, прижала их к груди. Светлана снова ударила дубинкой. И еще два раза. Затем начала бить каблуками. Повернувшись, шагнула к выходу, но остановилась, бросила дубинку и, подхватив табурет, изо всей силы опустила его на окровавленное лицо лежавшей без сознания Екатерины. Сплюнув, швырнула табурет и вышла. Увидела, как Пряхин хлопает улыбающуюся Алису по заднице, горько улыбнулась и пошла к лестнице.

— Светка! — закричала Алиса. — Пора…

— Да иди ты, шлюха, — не останавливаясь, громко ответила та. — Я у вас больше не работаю.

Рутина бросилась за ней. Светлана повернулась.

— Сюда! — закричал Пряхин. — Остановите ее! — тыча рукой в сторону дерущихся женщин, потребовал он.

Трое в черном, подскочив, начали избивать упавшую Светлану. Через несколько секунд ее уже нельзя было узнать. Пряхин, увидев окровавленное и обезображенное лицо женщины, которой он еще пару дней назад клялся в любви, отвернулся.

— Здесь еще одна, — заглянув в раздевалку, хмыкнул парень в черном. — Прилично она ее…

— Обеих в бетон, — отрывисто бросил Григорий.

— Твоих рук дело, — подходя и потирая пальцем слегка припухшую скулу, сказала Алиса.

— Молчи, — буркнул он. — Кто же думал, что так получится.

— Ангелина довольна будет, — усмехнулась Алиса.

Увидев здоровяка с окровавленным лицом, с начавшими темнеть следами ударов на теле, Ангелина, ахнув, покачала головой.

— Он его секунды за три сделал, — буркнул стоявший рядом Геннадий. — Потом просто добивал. Мы не рискнули входить, — признался он, — пока он его не добил.

— Эй! — услышали они. — Может, еще парочку подкинете? Размялся неплохо. Но…

— Скоро разомнешься, — огрызнулся Геннадий. — Через пару дней. Посмотрим, чего стоишь.

— А ты сейчас узнать не желаешь? — насмешливо спросил Федор из-за закрытой двери. — Хозяйка здесь? Вот и оценит мои данные. Я ей товар лицом покажу. Ангелина приказала открыть дверь. По пояс голый Русич лежал на топчане и курил.

— Салют, госпожа, — насмешливо приветствовал он. — Видела творение моих рук?

— Надеюсь, ты не разочаруешь меня на турнире.

— Постараюсь, — кивнул он и быстро сел. Она испуганно отскочила назад.

Двое парней и Геннадий вскинули пистолеты.

— Боитесь, — довольно кивнул Федор. — Значит, уважаете. — И снова лег на топчан.

— Яковлева не вышла на работу, — процедил Лобов. — А у нас заказ на вазы с ее орнаментом. Мужика похоронила, какого хрена сидит? Пошлите к ней кого-нибудь. Напомните, если не хочет и без доченьки остаться, пусть…

— Позавчера на похоронах его матери, — перебил его Возин, — с сердцем плохо стало.

— Подожди, — спросил Лобов, — как он с собой-то кончил?

— Таблеток горсть проглотил, — ответил Возин. — Пытались откачать, но бесполезно. Какие-то сильнодействующие. Как поняли, он их собирал: медсестре говорил — если и у вас ноги не оживут, убью себя.

— Как все удачно с Насединым вышло, — подмигнул ему Лобов. — Говорят, и Атамана вот-вот шлепнут.

— Скорей бы, — поморщился тот. — А то надоело ночью от каждого шороха вздрагивать. Форточка скрипнет, а думаешь, Степка уже в дом лезет.

— Мне тоже порой страшно бывает, — согласился Лобов. — Ночью Антон вернулся и звонит. Я думал, все, сердце остановится. Так что дай Бог, если у Семенова все получится.

— Игорь сломался в последнее время. Раньше другой был, уверенный, плевал на все…

— Милка укатила куда-то, — объяснил Василий. — Да еще он узнал, что Кардинал с ней спал. Прямо на его глазах, можно сказать, вот и задергало. Если бы не Алешка их, Игорь точно чего-нибудь выкинул бы. А так ради сына он и терпит все.

— Мы тоже с Нинкой ждем не дождемся, когда дочь, Анка, институт закончит да замуж выйдет, — признался Возин. — А то ведь если сейчас меня упрячут, то… — Не договорив, махнул рукой.

— Не каркай, — испуганно попросил Лобов. — У меня Антон еще с этими связался. Того и гляди…

— Сам виноват, — перебил его Возин. — На кой хрен допустил, что он рэкетом начал заниматься? Связался твой Антон со Стилистом этим. Да еще Мишка Бугор, бандюга высшей марки. А смотри-ка ты — за деда на смерть пошел. Хотел бы я такую дочь иметь. А то ей на нас с матерью плевать. Когда деньги нужны — звонит. А так даже с праздником не поздравит.

— Как думаешь, получится чего у Семенова с самостоятельностью или нет?

— Скорее всего он не будет ничего делать. Ведь убьют, и вся недолга. У центра разговор короткий.

— Надо было на машине ехать, — недовольно проворчал шагнувший на трап Волчара. — Я без «дуры» себя как в трусах в ресторане чувствую.

— А чего молчал? — зло спросил Матвей.

— Хватит, — не оборачиваясь, попросил Владимир Иванович. — Мне не нужны лишние неприятности. Поэтому я и избрал для поездки во Владимир самолет. Ребята вы крепкие. Если что, защитить себя сможете и без стрельбы. А то у вас, мой юный друг, — он бросил быстрый взгляд на Дениса, — есть плохие привычки. Чуть что — сразу… — Не договорив, усмехнулся.

Денис и Матвей, заметив, что к их разговору прислушиваются другие пассажиры, тоже замолчали. За ними спускался мальчик лет шестнадцати в белых шортах и ослепительно белой майке.

— Вон он, — кивнул стоявший в небольшой толпе встречавших Антон. — В шляпе.

— Давай его в машину, — сказал Клещ и неторопливо пошел к джипу.

Выбросив окурок, за ним двинулся Рекс. Мальчик внимательно всматривался в лица встречавших.

— Алексей, — услышал он. Обернулся и увидел приветливо улыбающегося Антона, — отец занят, просил тебя отвезти к нему. Он очень по тебе соскучился.

— А что с мамой? — отдав ему сумку, спросил мальчик. — Куда она уехала?

— О таких вещах, — хмыкнул Антон, — нужно отца спрашивать. Я, например, ничего не знаю.

— Куда вам? — встретил Иванова и идущих за ним явно недовольных Дениса и Матвея невысокий мужчина. — Домчу быстренько и недорого.

— Недорого, это сколько? — остановившись, взглянул на него Владимир Иванович.

— Смотря куда, — улыбнулся таксист.

— Моторная, двадцать один.

— Семьдесят.

— Даю пятьдесят. Если нет — значит, нет.

— Поехали.

— Что с бабушкой? — взволнованно спросила девочка.

— Все путем с ней, — усмехнулся сидевший у окна Стилист. — В больничку отвезли. Твой папаня, козел, топором одного под фарш разделал. А сам таблеток хапнул — и привет. И вообще, — он зевнул, — заткнись. Похороны — скучное дело, мы тебя от плача уберегли. Спасибо сказать должна.

— Я домой хочу. — Оля тихо заплакала. — К маме…

— Тебе уже почти семнадцать, деваха видная, все при тебе, а пищишь. «К маме», — передразнил он. — Лучше давай бухнем по-малому. Помянем твоего папаньку. Все-таки калека-паралитик, а по-мужицки из жизни ушел, грех не помянуть, — подмигнул он трем сидевшим в комнате парням. Те понимающе усмехнулись.

— Нет. — Оля быстро ушла в другую комнату.

— Не надо на нее наезжать, — посоветовал рослый парень с короткими светлыми волосами. — Все-таки отец умер. Бабка в больничке. Да и маман там сейчас слезами исходит.

— А ты. Кулик, добренький, — ухмыльнулся Стилист.

— Я недавно стариков похоронил, — угрюмо отозвался тот. — Так что знаю, что это такое. К тому же Ниндзя предупредил, чтоб с ее головы волоска не упало.

— Насчет головы будь спок, — ухмыльнулся Стилист. — А за остальное ручаться не могу.

Двое других засмеялись.

— А чего? — кивнул крепкий рыжий парень. — Она очень даже ништяк. И, может, сейчас в утешении нуждается. Так что все путем, — посмеиваясь, кивнул он. — Утешать мы умеем.

— И жопка у нее ништяк, — заглянув в дверь, увидев уткнувшуюся в подушку, вздрагивающую от плача девушку, хмыкнул другой.

— Никуда я не пойду! — с яростью крикнула Зоя. — Никуда.

— Ну, зачем же так, — хмыкнул Родион. — Понятное дело, мужа закопали, но у тебя доченька живая есть. Ее кормить, одевать нужно. А ты уперлась. Зря…

— Ольгу не трожьте! — закричала Зоя.

— Короче, — зло бросил он, покатили в цех. Не дай Бог, сучка, — он схватил ее за горло, — заказ не сделаешь. Я сам твою Оленьку на кусочки порежу. Поняла?

— Но как вы не понимаете, — несмело вмешалась Ксения, — ведь только позавчера она…

— Завянь, — не глядя на нее, бросил Родион. Четверо парней, которые приехали с ним, усмехнулись.

— Короче, так, — сказал Родион с ненавистью смотревшей на него Зое, — даем пять минут. Не поедешь — пеняй на себя. — Он направился к двери.

— Я поеду. — Зоя вскочила с пола. — Сейчас же поеду.

— Другой разговор. — Родион повернулся. — А то чего ломаться-то? Тебе же только хорошего желают. Мы в машине подождем. — Он вышел.

— А ты чего не поехал в Рязанскую область? — спросил его один из парней.

— Говорили…

— Лолка покатила, — буркнул Родион. — Она баба с башкой и все сделает как надо. Тем более мусорок там ее знакомый.

— Ясно, — кивнул сержант милиции и поправил галстук на форменной рубашке.

— Аесли онперестарается ивлепит мне…

— Не бойся, — улыбнулась Лола, — ты нам живой нужен.

— Буду бить аккуратно, — басом, пародируя Лелика из «Бриллиантовой руки», усмехнулся невысокий молодой мужчина, — но сильно.

— Назови место, — сказала Лола, — где будешь с напарником. Там должны быть свидетели. Не забудь еще одно: ты услышишь, как второй крикнет: «Не надо, Степка!»

— Да не забуду, — кивнул он. — Может, прибавишь трохи? — вздохнул он. — А то за тысячу баксов пулю получать…

— Две, — засмеялась она.

— Завтра поеду на разведку, — сказал Робинзон. — Ведь не могут они, значится, везде своих людишек понаставить. Может, и найду дырочку. Только вам мой совет, значится. — Он посмотрел на Виктора. — Расставайтесь. Тебя ведь домой тянет. Оно и понятно — на Ритку зараз нажимают и менты, и эти, с мафии. Только я вот что скажу, — вздохнул он. — Убьют тебя сразу, как появишься. Пока твоих чего не убивают? Надеются на него через Ритку выйти. А ежели ты объявишься, убьют тебя.

— Так что же делать-то?! — воскликнул Виктор.

— Я не знаю, где сейчас они. В милиции или, может, их уже… Завтра все разузнаю.

— Куда вы меня привезли? — обернувшись, удивленно спросил Алеша. — Где папа?

— Скоро появится, — усмехнулся Рекс. Выйдя, хлопнул дверью.

Мальчик осмотрел небольшую комнату. На двух окнах были решетки. Он пожал плечами.

— Жрать будешь? — услышал он голос. Обернувшись, увидел низкорослого угрюмого вида мужчину в камуфляже.

— Где папа? — уже испуганно повторил мальчик.

— Захочешь жрать, — буркнул угрюмый, — стукнешь. — Он закрыл дверь.

— Где папа? — Подскочив к двери, Алеша застучал в нее кулаками. — Папу позовите!

— Заткнись, щенок! — услышал он раздраженный голос. — Или враз успокою!

— Папу позовите! — Алеша заплакал. Дверь открылась.

— Вы знаете, кто мой папа?! — закричал он. Сильный удар в грудь отбросил его назад.

— Еще раз вякнешь, — показал кулак низкорослый, — пришибу.

— Сволочь ты, — процедил привязанный к стулу Семенов. — Но запомни, Эд, — он плюнул в сторону Кардинала, — через час у меня встреча с…

— Через десять минут, — спокойно проговорил Кардинал, — ты будешь свободен. А запоминать нужно тебе. Сделаешь все, как скажу я. Если нет — твой Алешка сдохнет. Восемь минут на то, чтобы обдумал услышанное. И предупреждаю, — жестко добавил он, — больше оскорблений не потерплю.

— Ее уже увезли! — отскочив от двери, крикнула Ксения. — Что вам еще нужно?!

— Кого увезли? — растерянно посмотрел на нее вошедший Волчара. — Ты мне вот что скажи, Зоя Ивановна Яковлева здесь живет?

— А вы кто? — тоже растерянно спросила она.

— Дед пихто, — огрызнулся Волчара. — Ты мне…

— Я Зоин отец, — войдя, сказал Владимир Иванович. — Я получил телеграмму от нее и…

— Господи! — она всплеснула руками. — Телеграмму я давала. Знаете, что здесь происходит?!

— Я не начну работать, — твердо сказала Зоя, — пока не поговорю с Олей.

— С этого бы и начинала, — усмехнулся Родион. Достав мобильный, прожал номер. — Позови девку, — велел он и отдал телефон Зое.

— Доченька! — прижав к уху закричала она. — Оленька!

— Мама! — услышала она плачущий голос дочери. — Забери меня! Мама! Они ко мне пристают!

— Все будет хорошо, доченька! — попыталась успокоить ее мать. — Сейчас, не клади трубку.

— Повернувшись к Родиону, она гневно проговорила:

— Они пристают к ней! Где же твои…

— Дай-ка! — Он вырвал у нее телефон. — Пусть возьмет Стилист, — буркнул он. Услышав небрежное: «Ну?», заорал:

— Ты чего делаешь, падла?! Если еще хоть раз взглянешь на нее не так, ты покойник!

— Ты на меня не наезжай! — услышал он злой голос Стилиста. — Я…

— Сейчас с тобой Валерка побазарит, — пообещал Родион и сказал Зое:

— Позвоним через пять минут. Ее больше словом не обидят.

— Пока не поговорю с дочерью, к работе не приступлю, — твердо заявила Зоя.

Он выругался и прожал другой номер.

— Когда она вернется? — посмотрев на часы, спросил Владимир Иванович.

— Базарил я, — счел нужным высказаться Волчара, — надо было на машине катить, тогда… — Мы уже были бы в тюрьме. Видел, что на дорогах? Пока от аэропорта ехали, я насчитал пять усиленных постов.

— Здесь бандита ищут, — сказала Ксения. — Он в Москве убил милиционеров и здесь тоже с кем-то стрелялся. Вот поэтому…

— Иваныч, — не слушая ее, обратился к Иванову Матвей, — у тебя наверняка здесь знакомые есть. Может, давай возьмем хотя бы…

— Так во сколько Зоя вернется? — спросил Иванов.

— Обычно часов в шесть дома бывает, — ответила Ксения. — Но сегодня ее только перед вами забрали. Приехали…

— Вы нам это говорили. А не знаете, где она работает?

— Довольно мрачное на вид здание, — услышали они голос за окном.

— Полковник! — Волчара бросился к окну.

— Я опередил вас, — кивнул сидевший под окном на лавке Артур. — Видел, как красивую молодую женщину сажали в машину. И решил проследить. Но если бы я даже был уверен в том, что эта женщина дочь Владимира Ивановича и ее сейчас там убьют, не вмешался бы. По той простой причине, что считаю — один мертвец лучше двух.

— Совершенно правильно, — сказал вышедший на крыльцо Иванов. — Но в этом случае я придерживаюсь другого мнения, ведь Зоя моя дочь. Ты отвезешь меня туда, — не терпящим возражений голосом добавил он.

— И не подумаю, — мотнул головой Артур. — Я не хочу, чтобы вас убили.

— Там моя дочь! — впервые за все время Иванов повысил голос. — И ей нужна…

— Живой вы для нее сделаете гораздо больше, — перебил его Артур.

— А какого черта ты здесь делаешь? — опомнился Иванов.

— Мы поругались с Жанной, — спокойно ответил Артур. — Я взял вашу машину, написал доверенность — и вот я здесь.

— Какую доверенность? Ведь я сам езжу по доверенности.

— Вы забыли свои слова, — весело напомнил Артур.

— Главное, чтобы были документы, — проворчал старик. — А сделать их себе не сможет только дурак. — Вздохнув, покачал головой. — Ты хороший ученик, — буркнул он. — А почему ты уверен, что она вернется?

— Я слышал, как говорила женщина в доме.

— Значит, ты поэтому и не поехал провожать нас в аэропорт, — понял Иванов. — Пока мы добирались, пока ждали самолет, ты уже ехал. Жанна сообщница или вы действительно поссорились?

— Поссорились, — кивнул Артур. — Я посчитал, что необходимо ехать во Владимир. Она сказала, что мы должны ехать к…

— Ссорились вы не долго, — усмехнулся Иванов.

— Я просто сказал и уехал.

— И не побоялся оставить ее в Москве одну?

— Она уверена, что с ней ничего не случится. К тому же у меня не было выбора.

— Выбор всегда есть, — поправил его Владимир Иванович. — Ладно, будем ждать Зою. Но предупреждаю, — он посмотрел на Артура, Дениса и вышедшего из дома Матвея, — без боя я дочь не отдам.

— Придется охотничий магазин на уши ставить, — буркнул Волчара. — Там ничего стволы есть. И карабины даже. Можно, конечно, тот, где и «дуры» продают, но там охраны битком.

— Я привез ваши стволы, — сказал Артур.

— Вот это ништяк, — обрадовался Денис. — Теперь готов к труду и обороне.

Матвей, вздохнув, опустил голову.

— Ты че? — заметил это Волчара.

— Так Жека говорил, — прошептал он, — убьют его.

— Ты? — услышали все изумленный голос Ксении, которая во все глаза глядела на Артура.

— С женщинами ты, по-моему, преуспел, — удивленно отметил Иванов.

— Что? — удивленно переспросил в телефонную трубку полковник милиции и покрутил головой. Потом снял фуражку и вытер вспотевший лоб.

— Что случилось? — взглянул на него стоявший у карты Акимов.

— Атаман с братом в Рязанской области убили милиционера и ранили другого, — пробормотал обескураженный полковник.

— Сработало, — сказал смотревший в бинокль молодой парень. — Те, которых вижу, собираются.

Отстегнув обмотанный вокруг ствола широкий пояс, начал слезать с березы.

Услышав скрип поднимавшейся доски, Атаман вскинул пистолет.

— Я это, — сказал Робинзон. Кряхтя, забрался в схрон и сел. — Менты, значится, уходят. Но это странно. Что-то не то.

— Не понял… — нахмурился Степан.

— Вроде как… где-то ты объявился, — вздохнул старик. — Не могли они иначе уйти. Ведь по тебе их камеры слезьми плачут. Столько времени комаров кормили и вдруг нате, ушли. Умные тебя, видать, парни ищут, обманули ментов.

— Что не дураки, — усмехнулся Атаман, — точняк. Думаешь, капкан отмочили?

— Вот что, — сказал старик, — ежели они думают тебя здесь найти, черта им лысого. — Он усмехнулся.

— Так почему ты думаешь, что знают о нас? — испуганно спросил Виктор.

— Видать, узнали, — вздохнул Робинзон. — Топорик не выдержал. Помните, говорил я тогда? Видать, сдал меня старый приятель. Может, внука пожалел.

— И как же мы отсюда сдернем? — спросил Атаман. — Сейчас, наверное…

— За ментами, — кивнул Робинзон. — Хвостиком за ними двинемся.

Вылазьте, — кивнул он. — Я разведаю обстановку, а вы следом, значится.

— Если его там нет, — усмехнулся Фалин, — я нам не завидую. А тебя, — посмотрел он на мордатого парня, — сам…

— Да не я говорил, — перебил его тот. — Харя базарил, что голос узнал. А…

— По-моему, вы с ним как близнецы, — усмехнулся Фалин.

— Так, — сказал вошедший Ниндзя, — минут через сорок двинемся.

— Ты где был? — спросил Родион. — Звонил Стилист…

— Да, — кивнул Валерий. — Я ему, когда все уладится, пасть на портянки порву. Строит из себя, паскуда.

— А если мусора там посты оставили, — сказал Шустрый, — то можем крепко влипнуть.

— Всех убирают, — усмехнулся Валерий. — И с дорог блокпосты поснимали, так что скоро двинемся.

— Ты думаешь, он там? — спросил Фалин.

— Даже место знаю, — улыбнулся Ниндзя. — Я пять часов просидел с биноклем, за домом наблюдая. Что может делать старик по сорок минут в погребе? — спросил он. — И видел, как он ведро помойное оттуда вытаскивал. Там они.

— Чего ты хочешь? — спросил Кардинала Семенов.

— Чтобы ты вел себя как обычно. Забыл о том, что Мила уехала после встречи со мной. И еще. Через два дня будет турнир. Наверняка приедет кто-то из центра. Ты встретишь их, как обычно. Скажешь, что я болен, и привезешь сюда.

— Чего ты хочешь? — зло повторил Игорь. — Отдай мне сына, и я сделаю все…

— Об этом не может быть и речи, — возразил Кардинал. — Ребенок любящих родителей, находящийся в чужих руках, заставляет идти на все. Но тебе ничего ужасного делать не придется. Лишь то, что я сказал.

— Отдай Алешку, — вздохнул Игорь. — И я сделаю все, что ты захочешь.

— Так ты сделаешь даже больше, — усмехнулся Кардинал. Посмотрев на часы, укоризненно проговорил:

— Езжай. У тебя скоро будет встреча. С кем?

— С покупателями из Грузии. Они приезжают за партией хрусталя;

— Папа? — Перешагнув порог, Зоя удивленно остановилась.

— Узнала, — улыбнулся Владимир Иванович.

— Почему ты здесь?

— Потому что тебе плохо.

— Извини, Зоя, — смущенно пролепетала Ксения, — я выслала телеграмму, когда узнала об Андрее. — Она заплакала.

— Сейчас ты мне все подробно расскажешь, — сказал Иванов.

— Папа, — Зоя обняла отца, — они бьют Олю.

— Мы поехали, — шагнул к двери Бонич.

— Возьмете такси, — проинструктировал Иванов. — Мою машину куда поставил?

— В гараже, — улыбнулся Артур. — Денис, оказывается, открывает любой большой замок почти запросто. Всего лишь пилкой по железу перепиливает.

— Ты слишком много стал говорить, — упрекнул его старик.

— Поехали, — виновато посмотрел на него Артур. Матвей и Денис шагнули за ним.

— Ты здесь, — остановил Медведева Иванов.

— Адрес деревни забыли, — бросилась за ним Зоя.

— Нам сказала Ксения. — Иванов поймал ее за руку.

— Пропусти ты его, — усмехнулся капитан ГИБДД. — Это Робинзон. Давай, дед. — Он махнул жезлом. Сидевший за рулем своей старой «Волги» Робинзон благодарно улыбнулся и остановил машину.

— Поймали бандюков? — спросил он. — А то я уж привык, что меня вроде как охраняют ваши.

— Езжай, дед, — повторил капитан.

— Мясца не купишь? — спросил Робинзон. — Порося завалил, вот и везу в город. Продам, коли хочешь, — кивнул он головой на закрытое мешком заднее сиденье. В левое окно упирался кусок мяса.

— Да езжай ты, — засмеялся инспектор.

— А куды лучшей сдать? — спросил Робинзон.

«Конспиратор хренов», — мысленно обругал старика лежавший между задним и передним сиденьями Атаман. Он чувствовал неприятную влажность пропитанной поросячьей кровью рубашки. Кабанчика Робинзон зарезал, как он выразился, чтобы, значится, конспирацию соблюсти. Атаман, чувствуя, как в носу защекотало, стволом пистолета прижал ноздрю. «Как там Витька в багажнике?» — вспомнил он брата.

— Ну, покедова, — услышал он голос Робинзона и мысленно, но уже облегченно выругался.

— Во, — кивнул сидевший рядом с водителем четырехдверной «Нивы» Родион, — «Волга» «двадцать первая». По-моему, там этот старый хрыч. Тормозни-ка, — бросил он водителю.

Тот прижал машину к обочине. Идущие за «Нивой» «девятка» и микроавтобус тоже остановились.

— Ты чего? — недовольно спросил подошедший к «Ниве» Фалин.

Родион молча кивнул на тронувшуюся «Волгу».

— Он, — узнал Фалин. — Значит так. Мы с Шустрым его выхватим, а ты давай в деревню. Только поосторожней там, — предупредил он.

— Все путем, — усмехнулся Родион, — сделаем мы Атамана. Фалин быстро пошел к двум остановившимся за «рафиком» мотоциклам.

— Ты давай с ними, — кивнул он сидевшему позади Шустрого парню. — А мы с тобой дедка хапнем. Узнаем, где там у него Атаман сидит.

— Слышь! — раздался вслед за стуком в окно громкий пьяный голос. — Открывай, бабка Нина, это мы! — И снова раздался стук в окно.

— Кто там еще? — недовольно спросил сидевший перед телевизором Стилист.

— Алкашня какая-то, — отозвался подошедший к окну рослый парень.

— Наладь их, — велел Стилист.

— Валите отсюда, — открыв окно, сказал парень.

— Хорош, земеля, — пьяно улыбнулся мужчина под окном. — Нам бабка Нина пузырек должна. Мы ей огород пололи. Где она есть-то?

— Свали на хрен, — рыкнул парень.

— Че? — Пьяный вызывающе вскинул голову. — Заершенный, что ли? Или заблатненный крепко? Канай сюда, побазарим.

— Проводи ты их, — приглушенно бросил Стилист. Парень, а за ним еще двое вышли.

— Ты где срок тянул? — услышал Стилист пьяный голос и увеличил громкость. Услышал шаги, повернулся. — Ну… И замер. Ему в нос уперся ствол пистолета.

— Тоже заблатненный? — криво улыбнулся державший.

— Где Оля? — спросил Артур.

Стилист молча мотнул головой на дверь. Бонич, подойдя, негромко постучал.

— Ну что вам? — услышал он раздраженный голос.

— Если ты ей что-нибудь сделал… — бросив на Стилиста угрожающий взгляд, процедил Артур. — Мы от мамы, — спокойно проговорил он. — Она тебе сейчас позвонит. А лучше ты позвони. Где сотовый? — спросил он Стилиста.

Тот, не отводя наполненных ужасом глаз от лица Волчары, скосил глаза налево. Артур взял со стола сотовый. Подумав, набрал номер.

— Да, — сразу же ответила Зоя.

— Мы здесь, — сказал он. — Сейчас передаю телефон Оле. Оля, — позвал он, — мама с тобой поговорить хочет.

Из комнаты осторожно выглянула девушка. Артур резко ударил сидевшего Стилиста в лоб. Тот вместе с креслом упал. Волчара, повернувшись, взглянул на Олю.

— Иди. — Отдав телефон, Артур легко подтолкнул ее в комнату. — Мы сейчас…

— Сволочь! — Оля, держа телефон левой рукой, правой схватила стоявшую у печки кочергу и сильно ударила Стилиста по плечу. Заплакав, убежала к себе в комнату.

Артур, подойдя к Стилисту, присел. Вытащил из сумки скотч. Плотно обмотал ему кисти заведенных за спину рук и крест-накрест переклеил рот.

— Дай воды, — услышал Волчара.

От окатившей его лицо холодной воды Стилист, замотав головой, фыркнул и открыл глаза. Увидев сидевшего перед ним на корточках мужчину, испуганно дернулся и с ужасом почувствовал, что его руки связаны сзади. Хотел заорать, но лишь замычал.

— Вот что, молодой интересный, — услышал он, — я предскажу тебе судьбу.

Сейчас я задам тебе несколько вопросов по теме. Если ответишь честно и сразу, умрешь легко. То есть не больно. Будешь выпендриваться, примешь такие муки, какие не испытывала и твоя мать, когда ты появился на свет Божий. Пугать нас не надо. Я знаю, у тебя есть такое желание. Так вот, гаденыш, мы не мафия, мы хуже. А сейчас приступим.

Он рывком отодрал скотч.

— Нас эти догоняют, — услышал Атаман голос Робинзона. — Я эти мотоциклы видал. На них, значится, мафия катается.

— Где мы? — спросил Атаман.

— Я завернул с асфальту на грунтовку. Все, они догнали. Атаман услышал треск мотоциклетных моторов. Чуть подался вперед и, подтянув ноги, встал на колени, — Чего надобно, хлопцы? — спросил Робинзон подошедших к машине четверых мотоциклистов.

— Вылазь, дедок, — усмехнулся Фалин, — разговор имеется.

— Разговоры, они разные бывают, — усмехнулся Робинзон и чуть приоткрыл свою дверцу. Фалин, Шустрый и еще двое подошли к «Волге». Повинуясь кивку Фалина, двое обошли машину с другой стороны.

— Атамана везешь? — спросил Фалин.

— Его, — кивнул Робинзон, — вона, под мясом сидит. Степан приготовился вскочить и услышал смех.

— Его сейчас в погребе зажаривают, — весело сообщил Фалин. — Что же ты, старый, себе такой конец в жизни выбрал? Мог бы пожить последние деньки по-человечески. А ты… — Он покачал головой. — Твой приятель Топорик с внуком тоже выпендривались. И что? — Он усмехнулся. — Но они быстро сдохли, а ты помучаешься.

— Значится, Топорика вы вбили, — кивнул Робинзон. — Я же грешил на него. Думал, не сдюжил старый хрыч и сдал. Значится, не сдал. — Он улыбнулся. — Что касаемо смертушки, так мы зараз на равных, значится.

— Чего? — шагнул вперед Шустрый.

— Ты сюды глянь, — кивнул вниз Робинзон. Шустрый, бросив взгляд в окно, увидел в руке деда противотанковую гранату.

— А вот колечко. — Старик выбросил в окно чеку. — И бегать бесполезно, — улыбнулся он. — Вся машина такими набитая. Ежели рванет — на добрых метров двести все осколками посечет.

Дернувшийся назад Шустрый замер. Фалин выхватил пистолет.

— А теперича я команды, значится, подавать стану, — сказал Робинзон. — Положьте свои пукалки и на два шага назад.

Фалин и Шустрый переглянулись. Что граната настоящая, они были уверены.

Но правду ли дед сказал про взрывчатку в машине? И если бежать, в кого он швырнет гранату? А стрелять? Вдруг действительно машина набита взрывчаткой?

Стоявшие с той стороны парни, направив пистолеты на Робинзона, тоже не знали, что делать.

— Это немецкая, — улыбнулся Робинзон. — До четырех досчитать не смогешь, бабахнет.

Атаман выпрямился. Мелкие куски мяса вылетели в окно. Он дважды выстрелил в стоявших справа у машины парней. Один упал. Второй успел нажать на спусковой крючок и, получив пулю в висок, упал. Выпущенная им пуля прошла через открытые окна машины и, свистнув рядом с ухом Робинзона, пробила солнечное сплетение Шустрого. Падая, он выстрелил. Фалин, дО тоже выстрелив, отпрыгнул влево и, пригибаясь, побежал к лесополосе. Атаман выскочил и трижды спустил курок. На третьем выстреле Фалин, как бы споткнувшись, упал вперед. Степан бросился к нему. Виктор, придавленный кусками мяса в багажнике, лежал, боясь пошевелиться.

— Ты охренел, старый! — вернувшись к машине, зло сказал Атаман. — А если бы эта хреновина бабахнула? Они бы тебе пулю влепили, и на ход. А…

— Человек глуп тем, — спокойно улыбнулся Робинзон, — что размышлять могет. Вот они и думали: успеют тикать али нет. Если бы не думали, застрелили бы меня, а уж с вами как получилося бы. — Он вышел, оставив гранату на сиденье.

— Сдурел, старый, — рванулся в сторону Атаман. Упав, закрыл голову руками.

— Вот видишь, — усмехнулся Робинзон, — думать могешь. И по кино знаешь, что граната ой как рвется. А она пуста. Вроде и тяжесть имеется, и чека, значится, есть, но толку мало. Я ей картошку толку, — беззубо улыбнулся он.

Выматерившись, Степан встал. Отряхнул джинсы и рубашку, покосился на хитро улыбавшегося старика и расхохотался.

— Меня-то выпустите, — услышали они голос Виктора.

— Куда мясо денем? — спросил Атаман, подходя к багажнику.

— Ты не торопися, — остановил его Робинзон. — Надобно еще нам, значится, ехать. Залазь назад. Я тебя прикрою.

— В Бога мать, — сплюнул Атаман. — Сейчас этих жмуриков уберу. — Он взял одного из парней за ноги и потащил к заросшей травой глубокой канаве. — Слышь, — оттаскивая другого, бросил Степан, — ты прав был насчет того, что эти суки нарисовались бы вот-вот. Они сейчас там. Представляю, что с твоим домом сделают.

— С домом ничего, — хитро улыбнулся старик. — Вот погреб, значится, придется новый делать. Ежели, конечно, живой остануся.

Раздался приглушенный хлопок. Идущий первым Родион, дернувшись, прыгнул назад и попал ногой на доску. Сразу с двух сторон разорвались хлопушки, и его, и приготовившихся стрелять восьмерых парней засыпало разноцветными конфетти.

Родион, скрывая смущение, выматерился. Из подъехавшего «рафика» вышли еще пятеро парней.

— Спецом наставил, сука, — буркнул Родион. — Вперед. — С пистолетом в руке бросился к дому. За ним рванули остальные.

— Чего это за хлопки? — спросил половший картошку мужчина.

Выпрямившись, приложил ладонь к глазам.

— У Робинзона что-то, — ответила женщина. — Дай попить, Зин, — вытирая пот, буркнул он.

— Ничего не вырастет, — со вздохом подавая ему банку с водой, сказала она. — Солнце палит и палит. Даже яблони…

Ахнул громкий взрыв, и тут же еще, несколько потише. Выронив тяпку, мужчина, прыгнув, сбил с ног женщину.

— Тудыть твою мать. — Он прижал ее к земле, закрывая собой. — Никак война началась!

И тут раздались громкие, полные боли и страха крики.

— Это у Робинзона, — пытаясь освободиться, сказала женщина.

— Тушить надо! — кричал бегущий к дымящимся развалинам погреба пожилой мужчина.

— Ой! — раздались испуганные женские голоса. С глухим воем по земле катался парень. Из оторванной по колено ноги хлестала кровь. Другой, уткнувшись лицом в землю, лежал неподвижно. Его спина была иссечена в кровь. «Рафик», взревев мотором, чуть не сбил нескольких бежавших к дымящемуся погребу людей и, набирая скорость, начал удаляться.

— Скажите на почте! — закричал кто-то. — Пускай в милицию звонят!

В это время из-под развалин погреба захлопали выстрелы.

— Ложитесь, мать вашу! — заорал какой-то мужчина. Завизжав, женщины попадали на землю.

— Вот туточки посидите немного, — сказал остановивший «Волгу» Робинзон.

— А я, значится, поеду мясо сдам на рынок. Тамочки перекупают по дешевке.

— Мне в речку нужно, — вылезая из-под кусков мяса, проворчал Атаман. — Я сам как евин зарезанный. — Сплюнув, начал стягивать прилипшую рубашку.

Робинзон открыл багажник. Оттуда выбрался Виктор.

— Думал, помру, — жадно хватая воздух, проговорил он.

— А что за хата? — увидев, что машина стоит во дворе небольшого домика, поинтересовался Атаман.

— Мое жилище, — сказал Робинзон. — Я сюды, бывает, как, значится, приболею, переезжаю. Газ есть, ванна. Вода. Иногда квартирантов пущаю. Но редко, так что будьте спокойны. Тут вас никто не найдет.

— Чего же ты молчал, старая кочерыжка, — недовольно проворчал Атаман, — куда едем?

— Все знать, — усмехнулся старик, — жизнь неинтересной кажется.

— Ну ты, старый, и перекручен, как поросячий хвостик.

— Оля! — Зоя бросилась к вошедшей дочери. Владимир Иванович, довольно улыбнувшись, кашлянул.

— Слышь, — кивнув Артуру на дверь кухни, сказал Матвей. — Зайди-ка, разговор есть.

— Что это за пушка такая? — смущенно спросил Медведев, протянув короткий автомат Артуру. — «Галил CAP», — ответил он. — Калибр пять пятьдесят шесть. Два магазина. На тридцать пять и пятьдесят патронов. Может стрелять одиночными и, разумеется, очередями. Прицельная дальность стрельбы четыреста пятьдесят — пятьсот метров. Но при стрельбе дальше чем на сто метров ствол нужно чуть приподнимать. Ничего машинка, Израиль делает. Но в основном идет на экспорт. У них пользуются «Галил АРМ». В России, насколько мне известно, патроны к нему достать очень сложно.

— У меня восемь магазинов, — ответил явно довольный техническими данными оружия Медведев.

— Я в сумку твою не заглядывал, — усмехнулся Бонич. — Но понял, что там оружие.

— Там еще один есть, — кивнул Матвей. — Нужен — бери.

— Конечно. Похоже, мы попали в зону боевых действий.

— Сколько их там было?

— Четверо. Волчара сыграл под пьяного. В общем, все произошло быстро и очень спокойно. Я многое узнал. Здесь наши знакомые. То есть их филиал. Разветвленная организация. Похоже, действительно мафия.

— Мы не мафия, — подмигнул ему Матвей, — мы хуже.

— В чем-то да.

— А ты с Жанной действительно поссорился? — поинтересовался Матвей. — Зря, — увидев утвердительный кивок Артура, сказал он, — баба хорошая…

— У каждого свое мнение. Но не мог же я взять ее с собой сюда. К тому же подумал, что он права и серьезная опасность в Москве ей не угрожает. Да и вообще надеюсь вернуться прежде, чем они узнают, что она в Москве.

— Спасибо, — заглянула на кухню Зоя, — вы…

— Мы просто выполнили приказ, — перебил ее Артур, — и не более.

— Все равно спасибо. — Улыбнувшись, Зоя вытерла глаза. — А Ксения узнала вас, — улыбнулась она снова. — Говорит…

— Давайте не будем об этом вслух, — весело перебил ее Артур.

— Извини, доченька. — Оттеснив Зою, на кухню вошел Владимир Иванович. — У нас военный совет. А ты чего расселся? — Он строго посмотрел на разговаривающего с Ксенией Дениса. — Особое приглашение надо?

Тот вскочил и вошел вслед за ним. Закрыл дверь.

— Что узнал? — усаживаясь на стул, спросил Иванов. — Но сначала, — опередил он Артура, — давайте все расставим по своим местам. Пока с Зоей не будет все нормально, я не уеду. Разумеется, для этого нужно будет повоевать. Я не могу просить вас о помощи, но…

— Слишком долгое вступление, — усмехнулся Медведев. — Лично я — за войну. Тем более здесь эти же гниды парадом командуют. Я остаюсь.

— Я тоже, — кивнул Волчара. — Правда, от меня помощи хрен да немножко, но хотя бы парочку завалю.

Артур, улыбаясь, молчал.

— А теперь давай сведения, — посмотрел на него Иванов. — Надеюсь, ты допросил старшего по полной программе?

— Вот это да! — шагнувший в комнату милиционер, отшатнувшись, вытаращил глаза. — Подталкиваемый сзади, он сделал шаг вперед, шумно выдохнул. Второй посмотрел в комнату. На полу, в углу, привязанный к батарее, сидел Стилист. Во рту он держал «лимонку». Шея и плечи были залиты идущей из отрезанных ушей кровью.

— «Лимонка»! — заорал второй и бросился назад. — И чека выдернута!

Первый в прыжке выбил окно и вылетел на улицу.

— Разойдитесь! — Пригнувшись, первый милиционер бросился к забору. — Сейчас рвануть может!

Второй выскочил из калитки и тоже закричал:

— Расходитесь! — Упал и обхватил голову руками.

— Рудик туда с парнями спустился, — возбужденно рассказывал бледный парень. — Мы стояли у «рафика», смотрели — вдруг менты появятся. Около погреба двое остались. А тут как ахнуло! — Он вздрогнул. — И сразу еще несколько раз.

— Где Рудик?! — схватив его за грудки, заорал Валерий.

— Там. Их…

Валерий отбросил парня и выхватил пистолет.

— Не надо, — подскочила к нему Лола. — Что бы они сделали? Сейчас там, наверное, уже милиции полно. Если бы они задержались, их бы взяли.

Выпустив пистолет, Валерий тряхнул головой.

— Я этого старикашку, — процедил он, — своими руками пополам разорву.

— А он в городе, — сказал парень. — Мы его машину у ГИБДД видели. За ним москвичи на мотоциклах поехали. Валерий схватил сотовый телефон.

— Это что? — Робинзон удивленно смотрел на взятую у убитых сумочку-кошелек.

Вызовы раздавались снова и снова. Остановив машину, он подтянул сумку к себе. Вытащил мобильный телефон.

— Парнишка, — обратился он к проходящему мимо бородатому молодому мужчине, — сын вот, значится, дал, а что, не пояснил.

— Телефон это. — Усмехнувшись, бородач включил телефон. — На, говори сюда, — улыбнулся он в бороду. — Слушать — вот.

— Спасибочки, — вздохнул Робинзон. Поднес к уху.

— Фалин! — услышал он разъяренный голос. — Где вы? Мне старикашка живой нужен!

— Значится, этот Филин уже не нужен, — усмехнулся Робинзон.

— Кто это? — услышал он после небольшой паузы.

— Тот, кто тебе надобен, — хмыкнул старик.

— Ты! — Мобильный взорвался яростным рыком. — Я тебя…

— Значится, сработала моя задумка, — выбросив телефон на асфальт, хмыкнул Робинзон. — Погреб, конечно, жалко, значится. Но живой буду — сделаю.

— Так, — кивнул Владимир Иванович. — Разумнее было бы, конечно, обратиться в милицию. Или в ФСБ. Но, учитывая размах этих преступников… — Он покачал головой. — У них хорошо налаженные связи. И упреждающего удара не получится. Если начинать самим, нас слишком мало.

— У меня есть здесь один знакомый, — сказал Артур. — Я его по тем местам знал. За деньги он поможет.

— Один вопроса не решит, — сказал Владимир Иванович. — Но зайди. Может, у него тоже найдутся друзья, которые умеют драться. Только вот насчет зарплаты у меня…

— С этим вопросов нет. — Артур поднялся и вышел. Матвей проводил его взглядом.

— Теперь вы. — Владимир Иванович повернулся к женщинам. — Вы поедете…

— Никуда мы не поедем, — прижимая к себе Олю, возразила Зоя. — Потому что они… Это они убили папу, — добавила она. Матвей и Денис удивленно переглянулись. — Прости. — Зоя виновато посмотрела на отца.

— Я только дал тебе жизнь, — сказал он. — А воспитывал тебя другой, и ты по праву называешь его отцом. Я ушел от мамы потому, что туда, куда посылали нашу группу, отправляли только тех, у кого в России никого не осталось. Поэтому я и развелся. Очень быстро. Деньги высылал и считал, что этим вполне исполняю свой долг перед вами. Прости, ведь в тебе все-таки живет обида. И больше об этом говорить не надо, — остановил он пытавшуюся что-то сказать Зою. — Я рад, что у тебя дочь, а у меня внучка. Потому что она не будет солдатом. Это жуткая профессия, воевать. Ты сейчас нарисуешь план здания, в котором работаешь. Как сможешь, — сказал он, увидев растерянность в глазах дочери. — Если так будет легче, я буду задавать вопросы, а ты отвечать.

— Наверное, так действительно будет легче, — кивнула она.

— Отлично. Куда въезжает машина? Впрочем, это знает Артур. Ты подошла к зданию. Поднимаешься или спускаешься по лестнице?

— Вот кого не ожидал, — удивился лысый детина в безрукавке. — Какими ветрами занесло, полковник?

— Есть предложение. — Артур бегло осмотрел комнату. — Красиво живешь.

— Надеюсь, ты появился не для этого, — усмехнулся детина.

— Сейчас надо навестить Бугая. — Растоптав окурок, Атаман левой рукой осторожно погладил раненое плечо. — Жжет, сука, — буркнул он.

— Кого? — машинально спросил думающий о чем-то Виктор.

— Костолома, — ответил Степан. — У нас его Бугаем звали. Давно он с этими козлами снюхался?

— Не знаю, — пожал плечами Виктор. — Я спокойно жил, никуда не лез, никого не трогал. Правда, сначала, когда только начал заниматься продажей хрусталя, Костолом от рэкета меня освободил. Он о тебе все время хорошо говорил. Вроде…

— Да, — кивнул Атаман. — На зоне кентами были. Вот я и хочу ему, сучаре, в глаза заглянуть. Ссучился, паскуда. Шестеркой заделался.

— А сам-то? Ведь ты тоже на мафию работал. Сам так говорил.

Атаман, не зная, что ответить, вздохнул.

— Короче, вот что, — решил он. — Сейчас приедет Робинзон, и покатим к Костолому. Я ему скажу пару ласковых. А тебе отчаливать пора. Иди…

— Нет, — покачал головой Орехов. — Я с тобой до конца пойду. Пока в погребе сидел, понял, что хватит бояться. Они видал чего, суки, делают, им все можно. Хорошо все это не кончится. Или милиция заберет, либо эти гниды доставать начнут. Что получится, то и получится, — махнул он рукой. — Хуже все равно уже некуда.

Услышав шум подъехавшей машины, Атаман вскочил и, пригнувшись, подошел к окну. Осторожно выглянул.

— Вроде один, — увидев Робинзона, сказал он. — Подфартило нам со старым, а то бы давно похоронили или…

— Сработало мое устройство, — входя, довольно проговорил Робинзон. — Ты сумку этого, которого застрелил, значится, в машину бросил, а тамочки телефон был. Современный. Вот один и звонил по нему. Филину какому-то. Он прям бешеный от ярости. Наверное, какой-то родственник тамочки попался. — Он довольно хихикнул.

— А чего ты там сделал-то? — поинтересовался Орехов. — Копался минут десять, пока мы хряка резали. Какие-то ящики таскал.

— Гранаты укладывал. У меня штук пять. Я, когда на острове жил, попрятал. Сохранились. И противопехотная мина. — Он потер руки. — Думал, не получится.

— Где ты все взял-то? — пораженно спросил Атаман.

— Так тогда с цыганами и привез. На островке все запаял в коробки и закопал. Освободился — приехал, еле нашел. Мало ли что, думаю. Вдруг пригодится, значится. И пригодилось.

— Ну ты и мочишь капканы, — окончательно изумился Степан.

— Что о моих узнал? — нетерпеливо спросил Орехов.

— Дома они. Какую-то, значится, подписку взяли.

— О невыезде, — пояснил Степан. — Ну, вроде бы как с подозреваемых. Но это уже мура. Тем более когда докажут, что этот мент…

— Кто докажет?! — заорал Виктор.

— Успокойся, — буркнул Робинзон. — Говорят, участковый вроде как в себя приходит. А он, значится, что-то против этого милиционера и говорил.

— Ладно, — прекратил разговор Атаман. — Надо к Бугаю скататься. Я у него все узнаю, а потом и будем думать. Я этот рамс разберу.

— Значит, договорились, — улыбнулся Артур.

— О'кей, — кивнул лысый. — Я соберу парней. Стволы у нас есть, — предупредил он вопрос Артура. — Тут многим давно хочется с этими хрустальщиками разобраться. Они, суки, вообще приборзели, — добавил он.

Артур рассмеялся.

— Сразу видно, что ты и в России недобропорядочный гражданин. И это утешает. Сколько у тебя парней?

— Как в старые добрые времена, — усмехнулся он и, пригладив лысину, усмехнулся. — Троих я обещаю точно. И еще человека четыре. Они семьями обзавелись, но кто-то…

— Семейных не надо. Выплачивать пособия семьям погибших нечем, а возможно, и некому будет.

— Успокоил, — усмехнулся детина. — Впрочем, у меня один родственник дальний тоже раз говорил, что поквитаться желает. У него эта команда какого-то приятеля угрохала. А у него пареньки есть. Их если не убьют, то посадят. Та еще публика.

— Эти подходят. Как у них с оружием?

— Есть.

— Соберешь к пяти утра. — Какого принесло? — открывая дверь, недовольно спросил крепкий молодой мужчина.

От резкого тычка стволом пистолета в живот, охнув, согнулся, но, шумно выдохнув, отскочил назад и впрыгнул в комнату. Прыгнувший следом Атаман выстрелил. Чуть слышный хлопок пистолета с глушителем перекрыл его злой рык.

— Куда, сучара! Бугай! Я тебя…

— Атаман?! — удивленно крикнул Бугай из комнаты. — Ты?!

— Выходи, сучонок! — Держа пистолет в вытянутой руке, Степан шагнул к двери.

— Только не шмаляй. — Из комнаты вылетел выброшенный «Макаров». — Я без «дурочки».

В дверь осторожно вышел Бугай. Вытянул руки.

— Ты охренел, что ли? — косясь на ствол пистолета, боязливо спросил он.

— Я…

— Ты, сука, — зло повторил Степан, — сдал…

— Хорош! — опустив руки, заорал Бугай. — За суку и спросить могу! Ты чего от лепилы свинтил?! — зло спросил он. — Я же ему цинканул — как Витек, брат Атамана, нарисуется, цинканешь мне! А ты его сделал и бабу его! Крыша, что ли, съехала?! А на меня наезжаешь! Я же…

— Не вешай лапшу на уши! А то…

— Степка, — вбежал Виктор. В его руке был пистолет. — Там джип подъехал.

— Сюда, — приглушенно бросил Бугай, махнув на дверь в комнату. — И под кровать. Сидите как мыши…

— Если сдашь, сука…

— Шустро! — Подняв свой пистолет. Бугай толкнул Виктора в дверь.

Степан бросился следом. Оба залезли под широкую кровать.

Шагнувший следом Бугай, спустив до пола покрывало, улегся.

Атаман охнул. Пружины, вдавленные сильным телом Бугая, прижали его к полу, и он почувствовал боль в раненом плече.

— Открыто у тебя, — раздался насмешливый голос.

— А кого бояться? — поднимаясь, лениво спросил Бугай. — Живем один раз, и побаиваться понту нет. Привет, кучерявый, — звучно хохотнул он.

— Ты как? — спросил вошедший.

— Помаленьку, — ответил Бугай. — Ты чего притопал?

— Слышал, у тебя канитель была с хрустальщиками, — проговорил вошедший.

— Вроде они на Атамана бочку катили, а ты…

— Давай ближе к телу, — усмехнулся Бугай.

— А дело, Павел, простое, — хмыкнул вошедший. — Если имеешь желание, можешь поквитаться с хрустальщиками. Ну как?

— Не понял?

— Понялка ослабла, — хмыкнул незнакомец. — Имеешь возможность кайф им по крупной подломать и бабок прилично цепануть.

— Прилично, это сколько?

— Полторы в «зелени». А главное — настроение им подпортишь.

— С чего это вдруг ты такой смелый стал? — усмехнулся Бугай. — Ведь когда меня отоварили, ни одна падла не влезла. Все по норам…

— Ты меня со всеми не равняй, — усмехнулся вошедший. — Ты мне шел и ехал. Просто сейчас парни нужны. А я слышал, как ты…

— Годится, — кивнул Бугай. — Когда и где? Кого конкретно делать будем?

— Поодиночке их нельзя. С ними надо скопом кончать. В пять утра ко мне подкатишь. Парнишек захвати, которые у тебя остались. Разумеется, стволы. И еще — не дай Бог кому…

— Ты за кого меня маешь?! — разозлился Бугай. — Один прикатил — сучит. Теперь ты.

— Кто это один? — нервно спросил вошедший.

— Вылезайте, — услышали братья. Атаман со стоном вылез из-под кровати.

Лысый амбал коротким резким ударом отправил Бугая к стене и жестом фокусника выхватил у него из-за пояса пистолет.

— Руки! — рявкнул он. — Чтобы я их видел!

— А хрена не хочешь? — зло спросил Атаман и от сильного удара в грудь отлетел на кровать. Ударившись раненым плечом, потерял сознание.

Виктор выбросил руку с пистолетом. Лысый пинком выбил оружие и приставил ствол пистолета к его горлу.

— Замри, — посоветовал он. — Кто та…

— Опусти свою пукалку, — услышал он за спиной. Рывком переместившись к стене, прикрываясь Виктором, повернулся. Увидел стоявшего у двери невысокого старика с гранатой.

— Отпусти, — спокойно проговорил Робинзон. — Или всех похороню. Будет братская могила.

— Ты, Итальянец, охренел! — поднимаясь, заорал Бугай. Тряхнув головой, сплюнул кровь. — Это же Степка Атаман! — кивнул он на застонавшего Степана.

— А это Витек, братан его. Слышал базар-то? Их…

— Я другое слышал, — возразил Итальянец, — что Атаман с братом в Рязанской области мусора убили и подранили одного.

— Знать, слышал и что кто-то подорвался в Погорелках, — усмехнулся Робинзон, — И это слышал. А…

— Так это там, где братаны сидели. Мы так и поняли — что-то придумали они, значится. У меня приятель, Топорик, был. Так они его, сучары, значится, убили.

— Точно, — отпустив Виктора, кивнул лысый. — Вместе с Мишкой Бугром. А ты Робинзон. Тебя сейчас брат Рудика, Валерка, по всей области шарит.

— Ясен хрен, — довольно согласился Робинзон. — Ежели братана тама похоронили, будет искать.

— Сука поганая! — зарычал поднимавшийся Атаман. — Я тебя…

— Осади, — засмеялся Итальянец, — легендарная личность. Я не зря пришел. Есть возможность попортить кровь этим хрустальщикам. Надеюсь, присоединишься? — спросил он разъяренного Атамана.

— Кто такой Семенов? — заглянув в комнату, где дочь с внучкой никак не могли наговориться, спросил Владимир Иванович.

— Он у них главный, — ответила Зоя. — Это он, Семенов, с московскими договорился. Вот и начали они хрусталем заниматься.

— Это мне Ксения рассказала. Продолжай.

— Он раньше заместителем директора ЖБИ работал. А потом вроде свое дело начал и хрусталем занялся. Все говорят, что за ним московская мафия стоит. Отца они убили.

— Где он живет?

Семенов, выпив стакан, поставил его на стол. Бессмысленным взглядом уставился на стоявшую на столе бутылку водки. Пустая стояла у ног.

— Алешка, — прошептал он, — что с тобой? Он тяжело вздохнул. Раздался вызов сотового телефона. Семенов схватил его.

— Да! Говорите!

— Семенов, — услышал он, — сколько ты готов отдать за сына?

— Кто это?! — громко спросил он.

— Пап! — раздался в телефоне голос Алешки. — Это я. Они говорят…

— Слышал? — спросил мужчина.

— Алешка! — словно тот мог услышать его, закричал Семенов. — Я…

— Ты не ответил на вопрос, — перебил его звонивший.

— Сколько вы хотите?

— Сто тысяч в баксах.

— У меня нет таких денег! Я…

— Даем двадцать минут. Подумай. Может, и наберешь. Золото или драгоценности нас тоже устроят.

И телефон на том конце отключили.

— Алло! — кричал Семенов. — Слышите? Я все отдам, что есть! Вы слышите?

— Положив телефон на столик, обхватил голову руками и тяжело вздохнул. — Я не наберу такой суммы, — прошептал он. — Самое большее — тысяч семьдесят. И то если все продам. Впрочем, если вообще все, гораздо больше. Но где найдешь покупателя? — простонал он. Схватив телефон, прожал номер.

— Илья Анатольевич, — быстро проговорил он. — Помнишь, ты хотел взять у меня джип и дачу?

— И что?

— Отдам все, дай мне сейчас сто десять тысяч долларов.

— Ты в своем уме? — насмешливо поинтересовался голос. — Где я тебе сейчас возьму такие деньги? Что за срочность такая? И почему ты…

— Мне деньги нужны в течение часа, а утром заберешь все, что…

— Много выпил? С чего ты такой добренький стал?

— Я тебе серьезно говорю! Дай сто тысяч и утром возьмешь все! Илья…

— Утром поговорим. — Телефон отключился.

— Сволочь, — рыкнул Семенов. — Когда на коне, все ноги лизать готовы! Гады!

Отбросив телефон, подошел к столу. В это время позвонили дверь. Он рванулся к ней. Подскочив, не спрашивая, открыл замок и распахнул ее.

— Здравствуйте, — улыбнулся стоявший перед дверью крепкий пожилой мужчина. — Можно?

— Вы кто? — удивленно спросил Игорь.

— У меня к вам очень серьезный разговор. — Незнакомец шагнул вперед.

— Чего надо?! — Игорь размахнулся.

Из-за спины пожилого выскочил рослый мужчина и, перехватив руку Игоря, завернул ее за спину. Семенов взвыл. Короткий рубящий удар по шее выбил из него сознание.

— Думаешь, клюнет? — спросил Клещ.

— Сто процентов, — ухмыльнулся Рекс. — Он ради пацаненка что хошь сделает. Возьмет бабки из общей кассы и привезет. Можно, конечно, было бы Кардинала завалить, но у него парни крепкие, не справимся. А так бабки хапнем, и тело Семенова куда-нибудь закуркуем. Пусть Кардинал думает, что с пацаном Делать. Если он куда-то покатит и нас с собой цепанет, мы его по Дороге сделаем, и все, — подмигнул он пившему пиво низкорослому. — Ты, Пятак, будешь баскетболисток дрючить. Ведь все время мечтаешь с высоченной переспать. — Он засмеялся.

— Есть такое, — кивнул тот.

— Звони, — кивнул на часы Клещ. — До утра ему время подбрось. Если, конечно, упрашивать начнет.

— Я все сделаю, — быстро говорил Семенов. — Обзвоню всех и соберу.

Только ради Бога, — умоляюще простонал он, — у меня сына похитили. Сейчас звонили и требовали сто тысяч долларов. Сейчас у меня таких денег нет! Я бы за два дня на…

— Жалко сынишку, — усмехнулся Матвей. — А чего же ты паскуда, других не жалеешь? — зло спросил он.

— Я ничего не знаю. — Семенов затряс головой. — Это все Ниндзя со своей Лолкой. Это…

Раздался вызов сотового. Семенов, умоляя взглядом не мешать, схватил телефон.

— Да!

— Ну что? Как дела?

— Я прошу вас, умоляю, — быстро проговорил Семенов. — Давайте…

Владимир Иванович, протянув руку, отключил телефон.

— Ты чего? — бросился на него Семенов. Артур отшвырнул его на диван.

— Они сейчас позвонят, — спокойно проговорил Иванов. — Скажи, что деньги будут через полчаса. И делай все так, как они скажут. Едва он проговорил это, снова прозвучал вызов сотового.

— Ты что, сука?! — зло спросил мужчина. — Сына…

— Я задел антенну. Деньги я привезу. Через полчаса. Скажите куда.

— Мы будем у тебя. Приедет один. Отдашь ему баксы. И не вздумай сажать кого-то на хвост, сынку сразу хана придет.

— Не заманивает он нас? — недоверчиво спросил Клещ. — А то влипнем. У него…

— Сейчас у него никого нет, — усмехнулся Рекс. — Семенов с Москвой канитель начал. Сейчас от него как от бешеной собаки шарахаются. А деньги он наверняка в своей кассе возьмет. Полчаса — это как раз до завода скататься и обратно. Не будет Семенов сыном рисковать. Так что, считай, мы в барышах, — подмигнул он. — Сейчас завалим Семена, если, конечно, бабки будут, а потом пусть Кардинал решает, что с сынком делать.

— Привет. — Итальянец вошел в комнату, где сидели трое крепких молодых мужчин в камуфляже. — Все прибыли? Те молча кивнули. — Инструменты взяли?

— Хорош тебе. Итальянец, нас за пацанов держать, — недовольно буркнул один. — Лучше насчет получки уточни. Сколько каждому причитается?

— По полторы. И все, что возьмем на месте, наше. Если кого-то убьют, то его доля делится на всех.

— Кто хозяин? — поинтересовался мужчина со шрамом на щеке.

— Вам это знать не обязательно, — улыбнулся Итальянец. — Мужик деловой и будет с нами. С ним его люди. Вопросов не задавать. Работаем под началом хозяина. Он опытный вояка, поэтому самодеятельность не проявлять.

— Привет, — шагнул в комнату Атаман.

Трое одновременно выбросили вперед руки с пистолетами.

— Эти тоже с нами, — кивнул Итальянец. — И еще Костолом с парнями.

Команда нормальная. Так что все будет о'кей.

— Наконец-то мы этих хрустальщиков, — усмехнулся человек со шрамом, — тряхнем. А то уже достали по самое некуда.

— Посчитаем силы, — сказал Итальянец. — Нас четверо. Атаман. Полковник с двумя. Костолом. С ним трое. Вполне.

— А Шакал? — спросил загорелый мужчина. — Он что, так и будет отсиживаться…

— Шакал? — яростно выдохнул Атаман. — Где он, сучара?!

— Спокойно, — одернул его загорелый. — Ты особо не выставляйся. Шакал — свой парень. Он знает, где…

— Где он? — перебил его Атаман.

— Утром будет, — сказал Итальянец. — У тебя к нему, как я понял, вопросы имеются. Предупреждаю: Глеб — свой парень. Не хочешь иметь неприятностей, не наезжай.

— Да в гробу я вас всех видел! — заорал Степан. — Вы, видно, такие же псы, как и он! Шакал в услужении у Кардинала был!

Вскочив, трое направили на него пистолеты. Виктор выхватил свой. Павел, тоже с пистолетом в руке, напряженно смотрел на Итальянца.

— Он ушел от Кардинала, — спокойно проговорил тот, — и знает, где…

— Да из-за него, козла, — воскликнул Атаман, — я в эту канитель попал! Я его, суку…

— Успокойтесь, — бросил своим людям Итальянец. — Придет Шакал, пусть разбирается сам. Мне, например, не ясно, почему он вдруг ушел от Кардинала. Кто знает почему? Что люди Кардинала разыскивают Атамана, знают все. Так что проблемы нет — придет Шакал, все выяснится.

— Я с Шакалом в Чечне был, — бросил загорелый. — И…

— Я там тоже с тобой был, — перебил его Итальянец. — И многие там побывали. Но Чечня не делает всех кристально чистыми. Может, даже наоборот. Нам всем предлагали работать на Мафию. Кто согласился? — Он вновь осмотрел всех. — А Шакал пошел. И вдруг сейчас готов всадить нож в горло своему бывшему хозяину. А кто даст гарантию, что он так же не поступит с нами? Ты, Турок, можешь ручаться за него? — взглянул он на загорелого. Потом усмехнулся:

— Дед, убери ты свою гранату. А то, не дай Бог, взорвется.

— И то правда, — кивнул стоявший у двери Робинзон. — Тильки я вот что вам, значится, скажу. Атаман — мужик супротив той мафии. Если вы за деньгу с ней воевать хотите, то Атаман — за брата своего и за семью его. Я, конечно, человек старый, и можете думать, что с головой уже непорядок, но Шакал — тварь неблагодарная даже по природе. Ходють за львом и падалью питаются или на слабых нападают. Так что, мужики, расклад простой. Шакал, он везде шакал. Ходил за львом, тот ему, видать, лапу отдавил, он к вам переметнулся. А потом будет кто посильнее, значится, он и вас предаст. И еще. Я, значится, со счетом не согласный. Выходит, что меня в расчет не берете. Я на этих гадов с голыми руками пойду. И в тягость, — увидев насмешливые взгляды мужчин, сказал он, — никому не буду. Сам иду, сам и воевать стану.

— Двое, — отошел от окна Артур. — На джипе. Есть еще кто? — спросил он в микрофон «уоки-токи».

— Вышли оба, — услышал он в наушниках голос Иванова. — В машине никого.

— Работаем, — кивнул Артур. Взглянул на Дениса. — Твой последний.

Можешь бить сильно. Он не нужен. Первый мой, и он скажет все.

— Один остался у подъезда, — сказал Иванов.

— В спальню, — приказал Денису Артур. — И не высовывайся. — Он взглянул на бледного Семенова. — Скажите, что нашли денег пятьдесят две тысячи. Позвали, чтобы сказать, что остальные будут завтра. Но сначала отдадите как гарантию, что деньги будут, двенадцать тысяч, которые я вам дал. И не мешайте. Говорите как всегда. Вы перепуганы и, естественно, очень взволнованны.

В дверь позвонили. Артур пошел в ванную. Не спрашивая, Семенов открыл дверь.

— Привет, — усмехнулся Клещ. — Ты один?

— Чего тебе? — думая, что его послал Кардинал, недовольно спросил Семенов. — Я сейчас занят.

— Баксы где? — перебил его Клещ.

Семенов, открыв рот, отступил на два шага назад.

— Так это ты? — ошеломленно прошептал он.

— Где бабки?

— Вот. — Метнувшись к столу, Игорь взял деньги. — Двенадцать тысяч. Остальные…

— Ты чего, гнида? — Сильным ударом в живот Клещ согнул его — шугать вздумал? Да я тебя, падла… — Присев, вытащил пружинный нож. Но больше ничего сделать не успел. Вздрогнув, упал на пол.

— Работаем, — бросил в переговорное устройство Артур. — Один наш.

Рекс посмотрел на часы.

— Чего он канителится? Взял деньги, ножом в пузо — и свинтил.

— Пора-пора-порадуемся на своем веку, — услышал он фальшивое пение. — Красавице и кубку… — Рекс увидел, что к нему приближается, шатаясь из стороны в сторону, пьяный. — Счастливому клинку. — Остановившись перед ним, пьяный начал шарить по карманам. — Нету ни хрена, — недовольно проворчал он.

— Вот это хибара! — Качнувшись, уставился на двухэтажный особняк. — И ворота открыты. Может, дадут задымить. — И мотнулся к открытой калитке.

— Свалил отсюда, — шагнул ему навстречу Рекс и тут же упал вперед.

Дробящий удар в подбородок отбросил его к забору. Прыгнув за упавшим, Матвей добил его ударом в горло.

— Нет! — услышал он громкий отчаянный крик. — Нет!

— Что там? — спросил подошедший Иванов.

— Без понятия. — Матвей пожал плечами.

— Так, — поправляя галстук перед зеркалом, кивнул Кардинал. — Значит, все получилось. Ну что же. — Он посмотрел на часы. — Значит, так тому и быть. Семенов уже труп. Скоро появятся Клещ и Рекс. Они, разумеется, не откажутся выпить. — Он взглянул на стоявшего у двери Пятака. — Ты возьмешь рюмку, которую я налью последней, — предупредил он. — Тогда их спас Семенов своим сообщением о приезде сына.

— Понял, — кивнул тот.

— Почему ты решил все так, — спросил Кардинал, — как будто знал, что в Москве все утрясется? Почему?..

— Кто они? — хмыкнул Пятак. — А у вас голова. Даже возьми мы эти бумаги, ничего бы не вышло. Рано или поздно остальные нас нашли бы и убили.

— Почему тебя зовут Пятак? — полюбопытствовал Кардинал.

— Я в детстве все время собирал пятикопеечные монеты. Не знаю зачем. Но у меня они были постоянно. Вот и прозвали.

— Где пацан? — вспомнил Кардинал.

— В надежном месте.

— Он не утопился с горя? — тихо спросил стоявший у двери ванной Матвей.

— А то…

Дверь открылась. Из ванной вышел Семенов с окаменевшим лицом. Не обращая ни на кого внимания, подошел к столу и набрал номер телефона.

— Алиса, завтра утром, к семи, мне нужны все. В офисе при заводе. Обзвони их. Очень важный вопрос. — Он положил трубку. Обвел взглядом Артура, Иванова, Волчару и Матвея:

— Я готов. Поехали. Сейчас покажу все. Вот ключи от сейфа. Бумаги, которыми можно воспользоваться против всех, в бархатной папке. Но обещайте — его я убью сам.

— Об этом мы уже говорили, — кивнул Иванов.

— А не зря ты позвонил секретарше? — спросил Артур. — Ведь она может…

— Она позвонит только членам нашего совета директоров и всем остальным. Я говорю про охрану.

— Поехали. — Иванов встал.

— А с этим что? — Денис кивнул на лежавшего Клеща.

— Пленных не берем, — сказал Владимир Иванович.

— Можно я? — бросив на замычавшего Клеща яростный взгляд, быстро спросил Семенов.

— Начинать когда-то надо, — кивнул Владимир Иванович.

Семенов, взяв со стола большую хрустальную вазу, подошел к дергающемуся Клещу. Поднял ее над головой обеими руками и с силой бросил вазу на голову боевика.

— Если думаешь, что этого хватит, — покачал головой Матвеев, — то зря.

— Вполне. — Подойдя, Артур взглянул в разбитое лицо валявшегося Клеща.

— Сломан нос, порезов глубоких полно. Умирать долго будет.

— Зря ты Кардиналу позвонил, — недовольно буркнул Аркадий. — Ведь он…

— Я хочу, чтобы он приехал в Москву, — перебил его Абрам. — Он знает, где похищенные бумаги. В этом я абсолютно уверен.

— Вот почему ты сказал, что все прекрасно, — усмехнулся Аркадий. — И когда он появится?

— Очень скоро. Я сообщил ему о том, что мы готовим дворцовый переворот.

А Кардинал всегда рвался наверх. И я позабочусь о том, чтобы он был как можно выше. Его вздернут на самой высокой березе в его же владениях.

— А вдруг он не возьмет с собой бумаги?

— Возьмет. Он все свое возит с собой. А такие документы — тем более. На что он рассчитывал, когда задумал все это? Ведь ясно, что это дело его рук. Но кто та женщина? При ней ничего не обнаружено. В милицию мы, разумеется, не обратились. Я имею в виду настоящую, — насмешливо уточнил он.

— Понимаю, — кивнул Аркадий. — А что намерены делать с Жуковым? Его сегодня выпускают.

— Решение принимает председатель. Я думаю, Жуков будет убит. На него очень злы наши боевики. Альберт просто обязан дать «добро», ведь почти все приятели Жукова убиты.

— А тот, кто все это начал — Артур, — жив, и неизвестно, где он. Я уверен, он был в коттедже Жукова!

— В этом убеждены все.

— А где может быть Жанна? В коттедже ее не было. Значит, она не с Артуром! Где же?

— Черт ее знает. Что ее в коттедже не было, точно. Ты уверял, что она с ним. У тебя сейчас есть гарантия, что Малкина не в Риме?

Аркадий растерянно посмотрел на него.

— Карл вообще уже трое суток не связывается с нами. Почему? — снова спросил Абрам.

— Ты думаешь, — начал Аркадий, — что Жанна…

— И не я один, — отрезал Абрам.

— Нет, — возразил Аркадий, — она в Москве. А что уголовники? Ведь ты говорил…

— Ищут, но безрезультатно. Я думаю, она в Риме.

— Да перестань ты, — отмахнулся Аркадий. — Софи постоянно сидит дома, ждет звонка. Жанна скоро, я в этом совершенно уверен, объявится.

— Но только что ты не был так уверен.

— Я всего лишь слушал тебя. Жанну нужно искать в Москве. И я убежден, она вот-вот позвонит Софи.

— А не могла она сама поехать за деньгами в Ярославль? — неожиданно спросил Абрам. Аркадий уставился на него.

— Господи. Вполне возможно. Жанна всегда сама объезжала своих продавцов. Она, видимо, позвонила Софи от отчаяния. Ну конечно. Она сама поехала в Ярославль. А мы…

— Она просто обвела нас вокруг пальца. — Абрам схватил сотовый телефон.

— Надо посылать парней в Ярославль.

— Почему мы не сделали это сразу? — простонал Аркадий. — Ведь знали, что Жанна в ссоре с Софи. Кретины.

— Да ну их на хрен, — махнул татуированной рукой бритый наголо здоровяк.

— Что мы, мусора, что ли, бабу какую-то искать? Если завалить кого или наехать — другой базар. — Он выматерился.

— Хорош тебе, Днепр, — бросил Косой, — А то довякаешься — как Моряка, шлепнут, и все дела. Атаман молодчина. Хрен на всех забил. До сих пор никак не выловят.

— Так о чем базар? — хмыкнул Днепр. — Объяви этим крутым, мать их, войну. И хрен с ним со всем. Они нам быстренько место на кладбище выделят, ллп — Я, например, — сказал Косой, — буду от них ноги делать. Цепану бабок поприличней — и рвану когти. А то, по натуре, как в шестерки записался. Они, сучары гребаные, нар не нюхали, а пальцы веером. Блату полные штаны.

— Так потому, что у них бабок полные карманы и запазухи. И знают, куда и кому сунуть. И знаешь почему? Как раз потому, что они нар не нюхали. Сейчас и наших полно, я про тех, кто срок тянул. Просто они не подстраивались ни под кого, а свою копну молотили, и весь базар. А мы так, в шестерках у жирнень-кой кормушки пасемся. А линять от них поздно. Пенсию государство нам не выпишет. Тюремный стаж не в счет. А мы все-таки не привыкли на спичках экономить. Да и помнишь, когда последний раз на свое дело ходил?

— Не-а, — честно ответил Косой.

— Так что и базарить не надо. Увязли мы в болоте этом по самое некуда. А если к кому-то из настоящих воров канать, они нас пошлют куда подальше. Так что сопи в две дырки и не пускай пузыри. Мне пожить хочется. Тем более бабки все-таки они нам клевые гонят.

— Но уж больно строят из себя, — буркнул Косой.

— Что? — нахмурился Альберт. — Точно случайно?

— Сто процентов. Просто они проверять тщательно стали. Водила задергался. В общем, все, хана. Боец, что с водилой ехал, пытался сдернуть. Ствол выхватил. Пулю в ляжку слопал, и все. Взяли обоих.

— Ясно, — кивнул Альберт. Отключив сотовый, громко позвал:

— Лось!

В открытую дверь заглянул парень.

— Свяжись с Устранителем.

— Отлично. — Довольно улыбаясь, Падишах отпил глоток пива из банки и поставил ее на подоконник. — Лично мне в кайф, что у них проблемы начались. Я товар выцеплю и на хренушку их видал. — Сев в кресло, положил ноги на столик.

Молодая полная женщина, потушив окурок в пепельнице, посмотрела на часы.

— Мне скоро уезжать. Меня просили узнать с кем дело иметь. С тобой или…

— С кем же еще? — хмыкнул он. — Они в это не лезут. Только по телефону с поставщиками говорят. Это я как загнанный мотаюсь туда-обратно. А они…

В дверь позвонили.

— Вот так всегда, — подмигнул он женщине, — без меня ничего не решается. Нет покоя ни днем, ни ночью.

Встав, пошел в прихожую. Она услышала, как он, не спрашивая открыл дверь. Затем что-то тяжело упало. Женщина испуганно замерла. Услышав стук закрывшейся двери, осторожно выглянула в прихожую и увидела лежавшего на спине Падишаха. Закричав, бросилась к двери. Вспомнив о сумочке, вернулась назад.

— Жуков, — открыв железную дверь камеры, лениво проговорил милиционер, — на выход.

— Наконец-то. — Поднявшись с пола и отряхивая джинсы, Евгений вышел из камеры.

Милиционер захлопнул дверь.

— Сейчас выйдет, — кивнул молодой капитан милиции. — Получите своего муженька в целости и сохранности.

— Здравствуй, Маша. — Улыбаясь, к жене подошел Жуков. — У тебя все в порядке? А где Мишка? — не увидев сына, заволновался он.

— Он у мамы. — Маша обняла его и всхлипнула.

— Перестань. — Улыбаясь, он поцеловал ее в щеку. — Все хорошо. Сейчас поедем домой. Ты борщ сварила? — Он засмеялся. — Всю кастрюлю слопаю.

— Конечно, — кивнула Маша. — Все готово. Мама твоего любимого бутылочку передала.

— Теща у меня золото, — подмигнул милиционеру Жуков.

— Вас проводят, — без улыбки сообщил тот.

— Это еще зачем? — недовольно спросил Евгений. — Дорогу я знаю. Вы мне здесь во, — он провел ребром ладони по горлу, — как надоели.

— Приказ, — буркнул подошедший милиционер в штатском.

— У нас на квартире двое, — поспешно сказала мужу Мария. — Они не мешают. Нам звонили, — добавила она. — Сказали, что… — Не договорив, вздохнула.

— Вот паскуды.

— Может, все-таки скажешь, — счел нужным вмешаться милиционер, — с кем у тебя…

— Я уже сто раз говорил, — раздраженно перебил его Жуков, — ничего не знаю: кто там, чего хотел, кто вообще с кем воевал, как они ко мне попали.

Точнее, как попали, знаю. Видать, со страху, убежища искали. Впрочем, уже не раз это говорил. Давай охрану — и поехали. Домой к сыну и к борщу хочу.

— Пустой номер, — недовольно проговорил сидевший на заднем сиденье мощного мотоцикла парень в шлеме с закрывающим лицо щитком. — Он с бабой, и мусоров трое.

— Уезжайте, — услышал он в наушниках. — За ними не идите. Парень щелкнул висевшим на груди маленьким передатчиком и хлопнул сидевшего за рулем по плечу.

— Гони. В другую сторону.


* * *

— Двоих на мотоцикле, — сказал в переговорное устройство подполковник милиции, — проводите до места. Как войдут, берем. С вами будет на связи опергруппа. Вообще обнаглели, сволочи, — отключив передатчик, недовольно буркнул он. — Все свою силу показывают. Мы им тоже покажем, — пообещал он.

— У него покупательница была из Воронежа, — сказал Араб. — Ее мы не тронули. — Правильно, — кивнул Павел. — Зачем покупателей отпугивать?

— В Ярославль поехал Молчун со своими.

— Как же мы сразу об этом не подумали? — недовольно проворчал Павел. — На Софи понадеялись.

— Может, Абрам прав и Жанка уже в Риме?

— Типун тебе на язык. Хотя для нас это было бы лучше. Уж лучше под Кардиналом ходить всю жизнь, чем под конвоем.

Отключив телефон, Альберт опустился на стул. Взял сигарету, сломал ее в пальцах и выматерился. Сидевшие перед ним Навруз и Чарли переглянулись.

— Двоих, — негромко проговорил Альберт, — которых послали к милиции, взяли на квартире. Они и выстрелить не успели. Там были еще трое. И покупатель из Курска. За оружием приехал. — Подрагивающими пальцами взял новую сигарету.

— А кто их туда послал?! — заорал Навруз. — Ты! Силу решил показать. Вот и показал. Неужели менты — дураки неотесанные? Они сразу этих двоих срисовали и на хвост им сели. А теперь нам претензии от курских будут! Ты виноват! Собирай совет, — потребовал он. — Немедленно!

— Ты на меня не ори, — приподнимаясь, бросил Кононов. — Я тебе…

— Заткнись! — крикнул Навруз. — Ты виноват! Возомнил себя крестным отцом!

— Ты заткнись! — проорал Альберт. — Не смей на меня пасть раскрывать! Ты чего, сука…

Навруз, ухватив край столика, перевернул его на Альберта, схватил стул, размахнулся. Чарли успел поймать стул за спинку и, вырвав, отбросил его в сторону. Встал между разъяренным Наврузом и Альбертом.

— С ума посходили! — заорал Шарлин. — Вы чего?! Пацаны, что ли, в камере?! Хватит!

— Ты мне за это ответишь, — тихо, со сдержанной злостью проговорил Навруз. — Меня никогда никто не смел оскорблять. Я тебе припомню. — Он быстро вышел.

— Ты чего? — посмотрел на разозлившегося Альберта Чарли. — Чего взбеленился? Это уже совсем плохо, если мы меж собой грызться начнем. Карл никогда этого не допускал. Вы взбесились, что ли, все? А насчет твоей вины любой скажет, что зря ты это сделал. На кой черт посылать парней к милиции? Тем более это уже раз было. Вот теперь и расхлебывай кашу. С кем встречались покупатели?

— С Наврузом.

— Вот отчего он взбесился. Они его запросто заложить могут.

— Но я не думал, что парни поедут на квартиру, где оружие!

— Теперь это уже прошлое. Надо о будущем думать. Какое отделение их взяло? — достав сотовый, спросил он и прожал номер.

— Наверное, Петровка, — буркнул Альберт. — Эти по «хвостам» великие мастера. И берут сразу.

— Тогда ничего не поделаешь. — Чарли отключил телефон. — Остается призрачная надежда, что продавцы и покупатели будут говорить только о себе.

— А эти двое, мотоциклисты? — нервно напомнил Альберт. — Вдруг они…

— Мой тебе совет, — выходя, проговорил Шарлин, — молись, чтобы они не заговорили, а прошли просто как продавцы оружия. А еще лучше, если бы им предъявили незаконное хранение оружия.

— Час от часу не легче, — сокрушенно сказал Абрам. — Что за чертовщина какая-то началась? Во всем у нас провалы. Впрочем, со стрельбы в баре началась невезуха. Кажется, надо упаковывать чемоданы и покидать Русь великую, — пробормотал он по-еврейски.

— Что? — спросил Аркадий.

— Да когда невесело на душе, — вздохнул Абрам, — по-еврейски говорю. Помогает. Вроде на душе легче делается.

— А почему ты в Израиль не уехал? Многие из ваших умотали.

— Моя родина — Россия. Я родился в Москве. Здесь мои родители похоронены. Да и не столько в этом дело, сколько в том, что там не Россия, а следовательно, жить так, как я живу здесь, там невозможно. Я привык к русской доброте, к простодушию. Да и какой, в сущности, я еврей — воспитание советское, родной язык — русский. Все здесь для меня родное. Я понятно ответил?

— Еще как понятно.

— Дурят нас, простофиль, все, кому не лень. И никак мы не научимся жить хорошо. Вот я не пойму стариков, которые ратуют за возврат к прошлому, поддерживают коммунистов. Ну что видели мы, когда жили в СССР? За колбасой в Москву ездили. И за апельсинами. Весь мир объедался нашей икрой, а мы ее даже в глаза не видели. Я уж не говорю о другом. Да, — вздохнул Абрам, — сейчас многие живут за чертой бедности. Это так. Но…

— Ты, похоже, готовишься к выборам в Госдуму, — рассмеялся Аркадий.

— А что? — усмехнулся Абрам. — Неплохая мысль.

Зазвонил телефон.

— Слушаю. — Абрам поднял трубку.

— Это я, — услышал он голос Шарлина. — Тут дело к крови. Слышал о задержании курских?

— Разумеется. А что еще?

— Навруз с Альбертом сцепились. Хорошо, я был. Навруз ушел в ярости. Альберт, по-моему, собирает боевиков…

— Черт возьми! — воскликнул Абрам. — Час от часу не легче! Немедленно обзвони всех. Собираемся через полчаса у меня.

— Да, — поднял трубку Евгений.

— Слушай и запоминай, — услышал он угрожающий голос. — Никому ни слова. Держишься своей версии. Если хоть слово лишнее скажешь, твоя жена и сынишка умрут. Вечно их менты охранять не будут.

И сразу раздались гудки отбоя.

— Женя, — спросила Маша. — Кто звонил?

— Номером ошиблись, — беспечно отозвался он.

— Ее не было в Ярославле, — сказала Софи. — Только что звонила Тамара. Жанна с ней разговаривала два дня назад. Сказала обо мне.

— Так чего ждешь? — услышала она в трубке раздраженный голос Павла. — Немедленно отправляйся в Ярославль.

— Кардинал — сволочь, — вздохнул Абрам. — Бумаги с чеками на предъявителя. Его надо вызывать в Москву. Скажем, что решили устроить дворцовый переворот и кандидат на пост папы — он. Но надо говорить так, намеком. Он может почувствовать западню и не приехать. Посылать боевиков туда нет никакого смысла.

— А что с Карлом? — спросил Чарли.

— Он звонил в последний раз два дня назад и спрашивал о поставке золота. Я объяснил ему ситуацию. На этом разговор закончился. Что самое странное — он не поинтересовался Жанной. Потому у меня и появилась мысль, что она в Риме. Не знаю…

— Чушь, — усмехнулся Аркадий. — Она в России. Даже в Москве. Просто очень напугана и поэтому боится объявиться.

— Ее необходимо найти как можно скорее, — сказал Абрам.

— Ее не надо было пугать и доводить до того, — проворчал Аркадий, — что она начала скрываться. А с Карлом действительно надо что-то решать. Мне кажется, он ждет доставки золота и, так как дела ведет сам, возьмет все деньги. А мы и так потеряли крупные суммы. Еще этот Падишах… Хорошо, что за машиной наблюдали наши люди. В этом, слава Богу, мы идем на два шага впереди милиции.

— Ты хотел, чтоб я женился на Малкиной? — поразился Лев и подошел к теннисной сетке. — Но…

— Так было нужно, — кивнул, отдавая ракетку охраннику, Карл. — Потом, когда бумаги оказались бы у нас, с ней могло случиться что угодно.

— Подожди, — помотал головой Лев, — но ведь…

— Если Жанна во второй раз выйдет замуж, она получит приличное наследство и документы.

— Папа, я сделаю все, как ты скажешь.

— В каких ты отношениях с Эдуардом?

— Нормальные отношения. А почему ты вдруг спросил об этом? При чем здесь Эд?

— Он, кажется, начал свою игру, — задумчиво пробормотал Карл. — Убита его Нонна. Пропали какие-то бумаги. Я звонил своему человеку в Москве, он подробностей не знает, но постарается все выяснить. Я вызвал тебя очень своевременно. Конечно, мы потеряем вложенные в недвижимость деньги, но, как говорится, Бог с ними. Жизнь дороже. Тем паче мы с тобой далеко не нищие, — подмигнул он сыну. — Может, еще одну партию? — подкинув теннисный мячик, спросил он.

— Значит, ты отходишь от дел?

— Я этого не сказал. Но некоторое время буду, если так можно выразиться, в стороне. Теперь о Кардинале. Ты свяжешься с ним и постараешься выяснить, на чьей он стороне. Потому что в центре сейчас начинается мышиная возня вокруг первой скрипки. Не дирижера, коим являюсь я, а первой скрипки. Эдуарду не понравилось, что сейчас руководит Кононов. Он начнет свою игру. И здесь ему необходимо подсказать, на чью поддержку он может рассчитывать. Всего лишь намекну ему.

— Понятно, — положив телефон, усмехнулся Кардинал. — Значит, Карл начинает искать союзников. Мне это очень выгодно. У Карла связи по всей Европе. Но он может решить все очень просто — убить меня где-нибудь в Италии, и все. Хотя шансов Умереть в России у меня гораздо больше. Но сначала нужно все решить здесь. Пусть сумма не очень и велика, но оставлять деньги, которые я могу взять сам, глупо. Где же эти кретины? Прошло уже семь часов. Наверное, хотят получить с Игорька деньги, потому и не торопятся ко мне. Сволочи, как все обдумали — поставить меня перед выбором: Игорь мертв, сын его тоже. Пятак оказал мне неоценимую услугу, сообщив об этом. Но предавши раз, предашь и второй. Поэтому он тоже попробует моего коньяку. — Кардинал подошел к бару и достал бутылку. Посмотрел на нее, усмехнулся. — Если бы Семенов тогда опоздал, многое было бы по-другому. Рекс и Клещ были бы сейчас далеко отсюда, а вернувшись, сообщили бы, что сына Игоря там нет. Они его отблагодарили по-черному. Но где они?

— Непонятно, — зевнул Пятак, — где они есть-то? Наверное, сдернули, суки. Хапнули у Семена деньжат прилично — и укатили. Надо было с ними ехать. — Снова зевнув, поднялся. Услышал стук в дверь. — Явились. — Усмехнувшись, пошел к двери. — Что задерживаетесь? — открыв замок, буркнул он.

Сильный удар двери сбил его на пол. Вскрикнув, он попытался встать.

Пинок в лицо опрокинул Пятака на бок. Артур еще раз ударил его ногой. Мимо, шатаясь, вытянув руки вперед, словно слепой, в комнату прошел Семенов. За ним — Волчара и Матвей. Артур услышал сдавленный крик и грохот упавшего тела.

Заглянув, увидел посиневшее лицо висевшего на веревке мальчика.

— Пацана вздернул, сука, — отвернувшись, буркнул Волчара. Присев рядом с неподвижно валявшимся Семеновым, Артур приложил два пальца к сонной артерии.

— А чего ты два пальца приложил? — спросил Матвей.

— На кончиках пальцев, — поднимаясь, объяснил Артур, — своя пульсация, и поэтому можешь обмануть себя. Два пальца ощущают биение чужого пульса наверняка. Особенно на сонной артерии.

Позади раздались шорох и звук удара. Артур и Матвей прыгнули в прихожую.

— Очухался, падла, — сказал Волчара. — Ствол выхватить хотел. — Он вытащил из-за пояса Пятака пистолет.

— На веревку его, — буркнул Артур. Волчара и Матвей потащили Пятака к дверному проему, над которым проходила труба отопления.

— Мальчишку снимите, — похлопав Семенова по щекам, велел Артур.

Замычав, Игорь открыл глаза и сел. Остекленевшим взглядом уставился на Алешу, которого Матвей положил на пол.

— Сынок, — прошептал он. По его щекам катились крупные слезы. — Прости меня, сыночек.

— Просить прощения нужно у живых, — сказал Артур. — За убитых мстят. Мужчины, разумеется. И мстят своими руками.

Семенов медленно поднялся. Увидел, как Матвей, привязав к батарее веревку с петлей на конце, надевает ее на шею замычавшему Пятаку.

— Быстрее, — поторопил Медведя Волчара. — Он, псина, маленький, а тяжелый.

— Не торопись, — остановил его Артур. — Он должен почувствовать это.

— Времени нет, — недовольно сказал вошедший Владимир Иванович. — Вешайте, и поехали. Ты, — он посмотрел на Артура, — едешь к Итальянцу. Они уже должны быть готовы. Ты, Денис, едешь. с ним. Но до прибытия подкрепления никаких действий, — строго предупредил он. — Посмертно награждать не будут.

— Салют, мужики, — войдя в комнату, кивнул Шакал. За его спиной появился вышедший из туалета Атаман. Резким ударом рукоятки пистолета он сбил Шакала на пол. Остальные спокойно наблюдали происходившее.

— Узнал, сука? — Присев, Атаман приставил нож к горлу лежавшего без сознания Шакала. — Ты, гребень, помнишь, как ты меня, — он надавил на нож. лезвие пропороло кожу, и по шее побежала тонкая полоска крови, — лаял? Из-за тебя, су…

Резкий удар кулака лежавшего, казалось, без сознания Шакала пришелся по раненому плечу Степана. Тот, побледнев, стал заваливаться. Шакал вскочил.

Блокировал удар Костолома и ударил его ногой. Тот сумел остановить ее локтем и с силой ткнул Шакала головой в лицо. Он упал. Со стоном поднялся Атаман.

— Сука. — Промычав, поднял здоровой рукой нож и, опустившись на колени, вогнал лезвие по самую рукоятку в шею Шакалу. Выдернул и ударил еще раз.

Брызнула кровь.

— Когда хочешь убить, — спокойно заметил закуривший Итальянец, — сначала бей, потом высказывай свои обиды.

— Так спокойнее, — согласился с ним Турок. Вошел Артур.

— Поехали.

Поднявшись, девять мужчин деловито проверили, как выхватывается оружие.

Застегнули пуговицы и завязали шнурки.

— Время пять ноль три, — сообщил Артур.

Четверо подвели часы. Артур положил на стол толстый пакет.

— Делить будем потом, — небрежно бросил Итальянец. — Сколько нас останется, никто не знает. Остальные молча согласились.

— Где работаем? — спросил мужчина со шрамом.

— Все потом, — сказал Артур, — на месте. — Увидев шагнувшего к двери Робинзона, удивленно посмотрел на Итальянца. — Здесь не пенсионный фонд, — резко бросил он.

— А ты, мил человек, не волнуйся, — возразил Робинзон. — Мне твоя пенсия, значится, ни к чему. Я, мил человек, сам кому хочешь, значится, пенсию платить стану. У меня другой интерес имеется. К тому же лишний человек, какой бы он ни был, в таком деле, значится, помехой не будет.

— Разумные слова, — кивнул Артур. — Троих отправь с ним, — сказал он Итальянцу, кивнув на Матвея.

— С чего это Семенов нас собирает? — позевывая, пробормотал пивший кофе Пряхин.

— Там и узнаешь, — гладя его брюки, ответила молодая женщина в коротком халате.

— Ладно. — Он встал. — Мне пора.

— Так пусть посохнет. — Улыбаясь, она подошла к нему. — Когда придешь?

— Не знаю. — Он ткнулся губами в ее щеку. — Как время выпадет.

— Да успокойся ты, — вздохнула Лола. — Что теперь сделаешь?

— Мне этот старый козел нужен, — зло процедил Валерий. — Сука старая! Менты говорят, что ему и не предъявишь ничего. — Он саданул кулаком в стену. — Скажет — откуда я чего знал, что там в погребе есть? А так бы его в камере придавили. Ну ничего, похороню козла. Живого закопаю в навоз. — Закурив, посмотрел на часы. — Готова?

— Давно, — улыбнулась Лола. — Не знаешь, почему он всех вызвал?

— Скорее всего от Москвы получил «добро» на отделение. Теперь вроде как самостоятельный будет. — Он криво улыбнулся.

— А как же твоя каторга?

— Сейчас все узнаем. Если они хотят умыть руки, то хрен получится. Я их всех за горло держу. Все о них знаю. О каждом.

— Машина готова? — спросила вышедшая из комнаты Ангелина. Геннадий хмуро кивнул. — Все обижаешься, — улыбнулась она. — Не надо. Зря ты все это затеял. Светка, видимо, действительно полюбила Гришку, а вот ты Катьку не любил.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Я все знаю, — сказала Ангелина, — мне муж рассказал. Ладно, пойдем сходим к нашему гладиатору, и проводишь меня, Семенов, как я поняла, собирает всех. Видно, все-таки решился стать самостоятельным.

Загрузка...