Начать заново

Глава 9

Марко Торренс

— Единый, почему ты не можешь нормально к ней относиться? — недоумевал я, зайдя в «мастерскую», что скрывалась за фальш-стеной.

— Она чужачка, ей и останется. — ковырялся Каир в механизме.

— Просто ты не можешь смириться, что Ворн относится к ней как дочери.

Каир лишь фыркнул и продолжил свое дело. — Или… — я задумался, навязчивая мысль жужжала назойливой мухой, почему брат так странно ведет себя с девушкой. Ведь обычно он сласть как хорош и обходителен, — она отказала тебе? Так? — у брата дрогнула рука, тонкая проволока расплавилась, попав в сердцевину артефакта, отчего он зло ударил по столу, а в комнате запахло плавленым металлом.

— Не говори под руку! — раздраженно бросил он и тряпкой быстро впитал в себя плавленый материал.

— Я прав? — больше утвердил, чем спросил. Мысль меня насмешила, но она была самой правдоподобной из того, что я мог предположить. — Неужели малышка Айрис не повелась, забавно…

Он стал упрямо соединять шурупы в артефакте, игнорируя мои рассуждения, а потом ровным тоном проговорил:

— Вряд ли меня можно в серьез заинтересовать лишь смазливой мордашкой, Марк. Это несложно.

— Что?

— Заполучить ее.

— Считаешь? — чуть удивился. Обычно Каир хорошо оценивал женщин. И за то время, что я прожил и прообщался с этой девчонкой мне стало ясно, что с ней не все так просто.

Губы брата дернулись в подобии улыбки.

— Вопрос желания. — поддел он пинцетом новый «переходник».

— Ты ведь хочешь ее. — утвердил я и оперся на стол, желая почему-то откровения.

— Хочу. — подтвердил очевидный факт брат, вызвав во мне непонятный сноп чувств. Хотя с чего бы им быть? — Уверен, не я один. — хмыкнул он, бросив быстрый взгляд на меня, намекая на… других мужчин?

Я пожал плечами и принял задумчивый вид, не желая признаваться, что, она цепляет и будит инстинкты неандертальца. К тому же живет рядом — это удобно. Проклятый прагматизм, но это факт!

— Пари? — лениво протянул Каир, перетирая громовый корень.

— Три месяца. — задумчиво обозначил цифру.

— Месяц.

— Ладно. — медленно согласился с вечно самоуверенным братом. — Ставлю золотой, что у тебя ничего не выйдет. Слишком быстро. — на что он лишь приподнял брови, удивляясь ставке, но ответил:

— Поверь, она сама придет ко мне.

— Играем честно. Без обидняков. — протянул я ладонь, и брат, крепко пожав мою руку, разбил спор второй и продолжил ковыряться в «парализаторе», пытаясь заложить «смесь» внутрь.

Эверис Фэлс

Я помогала Ворну в его гончарной лавке и испытывала сущее удовольствие от таких уютных чайных наборов, пузатых горшков, плоских тарелок. Он был педантом и все делал исключительно ровно. Да так, что хотелось трогать и гладить изделие, словно кошку.

Как-то я застала его за очередным изделием и, когда он закончил, а клиентопоток иссяк, старый мастер спросил:

— Хочешь попробовать? — указал он на гончарный круг, вытирая руки ветошью.

— Очень! — слишком экспрессивно ответила и смутилась своей порывистости, а его безмятежное лицо озарила приятная улыбка.

На всякий случай осмотрела еще раз зал, но клиентов не было. Мастер выдал мне фартук и указал на низкий стул подле круга.

— Техника не сложная, — он отрезал тонкой струной для резки кусок глины от большого бруска и начал мять в крепких руках шар, а затем резко кинул его в центр железного круга. В этот момент из подсобки поднялся Каир. На удивление змей подколодный сегодня был благодушный, поздоровался и даже пригласил на чай, от которого я благополучно отказалась. Какая муха его укусила? Учитывая, что мы держали холодный нейтралитет.

— Учишь Айрис искусству Земли? — мужчина отряхнулся от извести и жадно отпил воды прямо из кувшина. Кадык на крепкой шее задвигался в такт глоткам.

Рядом с Ворном, я так не напрягалась, как рядом с ним. Но подумала, что девушки, наверное, клюют на эдакую мужскую бесстрастность и ладную слаженность, возможно даже интеллект. Хотя последнее утверждение спорно. Потому что когда Каир не открывал понапрасну ехидного рта, то был весьма привлекательным мужчиной, особенно в такой расхристанной ипостаси. А вот когда говорит… тут я лучше промолчу.

— Как видишь. Все перетаскал? — спросил мастер.

Тот, не отпадая от горлышка, кивнул.

— У вас дар? — не преминула спросить мастера. — В смысле к магии… То, что у вас талант — это очевидно. — искренне похвалила гольда и посмотрела открытую полку рядом, где стояла статуэтка дракона, сделанная с особой кропотливостью и вниманием к деталям.

— Можно и так сказать. — не спешил раскрывать все карты Ворн.

— Хочешь я покажу? — неожиданно предложил воспитанник. На что я опешила.

А мастер посмотрел на него странно, но, когда я несмело пожала плечами и закатала рукава, черты лица Ворна разгладились и стали задумчивыми.

— Айрис, закроешь тогда. — обратился ко мне гольд Грам.

— Конечно.

— Каир… — Строго обратился мастер к воспитаннику, как будто хотел сказать что-то наставительное, но лишь добавил: — Завтра в шесть.

— Понял.

Что они собирались делать так рано, оставалось для меня загадкой. Мастер тихо собрался и ушел, оставив меня наедине с глиной и мужчиной, с которым было непросто. Согласилась лишь ради мастера. Ведь он просил меня наладить контакт, говоря, что мне проще подстроится. В какой-то мере это так. Он сравнил меня с глиной, хотя я никогда не держала ее в руках.

— Ну что, готова?

Я угукнула, он надел фартук и закатал рукава еще короче.

— Сядь удобно и ближе к кругу. — скомандовал он и придвинул еще один табурет, усевшись сзади меня. Я вздрогнула от неожиданности.

— Что ты делаешь? — обернулась к нему.

— Проще показать. — бесхитростно улыбнулся, пожав плечами, и настроил артефакт-круг.

Мои щеки заалели. Хорошо, что я сидела спиной к нему. От мужчины остро пахло его запахом: резким, дерзким. И я точно зверь принюхивалась к такому странному соседству, не понимая, как себя вести. Дистанция резко была сокращена, и я не понимала еще, как на это реагировать.

Налив воды, чтобы глина была податливой, он прижался теснее и обхватил мои руки, нажав ногой на педаль, медленно раскручивая диск. Я вся напряглась, на что он тут же отреагировал.

— Расслабься.

— Ты слишком близко. — засопела я, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Ворн бы тоже показал тебе на примере, чем комментировать твои действия вслепую. — перебил он мою мысль. — Так быстрее.

Мне не нашлось, что ответить. И я почему-то не вмазала нахалу этой самой глиной по лицу.

Он вжался крепкой грудной клеткой в мои лопатки, наклонился вместе со мной, заставляя повторить движение и упереться своими локтями в бедра. Почему-то мне стало трудно дышать.

— Ты должна иметь опору… Хм, дыши, Айрис. — усмехнулся горец низким голосом с хищной хрипотцой.

— Я…кхм…дышу. — недовольно пробурчала под нос.

Он пропустил комментарий и продолжил, как ни в чем не бывало.

— Надо отцентровать глину, вытянув ее в ладонях, и большими пальцами примять обратно. Вот так. — его руки, которые я даже не представляла, что могут так сноровисто управляться с глиной, ловко сделали все то, о чем он только что сказал.

Я невольно перевела внимание на его ладони, которые переходили в красивые сильные предплечья с темными волосками, плечи с натянутым свернутым рукавом рубашки и несомненно твердые мышцы корпуса. Точно говорю, так как они беззастенчиво прижимались к моим лопаткам какое-то мгновение.

Я с удивлением обнаружила, что у Каира были красивые длинные пальцы с аккуратными подрезанными дужками ногтей и при этом ладонь была крепкой и даже крупной под стать обладателю, с мозолями на внутренней стороне. Эти руки явно держат рукоять оружия каждый день, а не мягкий податливый материал глины.

— Давай сама. — он убрал ногу с педали. И я повторила за ним движения, взяв бразды правления в свои руки. Он подливал воду, чтобы глина не высыхала. Его лицо было слишком близко к моему затылку, наблюдая за тем, что делают мои руки из-за плеча. Дыхание будоражило шею так, что проклятые волоски вставали дыбом и полчища мурашек маршировали по нежной коже, выдавая истинные чувства. Это отвлекало. Он скользнул губами по шее, когда очередной раз налил воды. От неожиданности я нажала со всей дури на педаль, и глина в купе с водой просто разметалась и забрызгала нас ошметками.

— Ты что это сделал⁈ — вскочила, сдув с лица прядь, выпавшую из пучка на затылке. И нервно стерла, а точнее размазала глину с лица.

— Я? — удивился он, кажется, смеясь надо мной. — Ты зачем нажала на педаль?

— Ты… — я замялась. Было странно обвинять в этом человека, который просто на дух меня не переносил. Хотя последние дни Каир вел себя вполне приемлемо, если это слово вообще к нему применимо. Мне показалось, Ворн с ним поговорил, поэтому и оставил нас в некотором роде заключать мирный пакт.

— Что? — с искренним непониманием спросил горец.

В его волосах застрял ошметок глины, и я подавила улыбку, удивление и нелепую мысль. Этого просто не может быть. Просто случайность.

— Ничего.

— Еще раз?

Кивнула.

— Только… ты не будешь больше так мне показывать.

Он изогнул смоляную бровь, а красивый рот в улыбке.

— Айрис… я тебя волную?

— Да. То есть нет. — запуталась в показаниях и своих чувствах. — В смысле, я слышала, что гольды у вас могут быть слишком раскрепощенные в таком плане, но для меня это дикость! — выразила наконец свою мысль.

— Находишь дикостью обучение гончарному мастерству?

Это он так называет?

— Просто покажи и отойди.

— Как скажешь. — легко согласился шельмец и бросил новый скатанный шар на диск.

— Вот так. Теперь сделай форму.

Я отцентровала с его помощью и вытянула изделие в высокую «чашку». Его пальцы стали углублять полость и передали это дело мне. Время шло, а Каир все не отстранялся, но больше таких «случайностей» себе не позволял. За исключением…

— Давай я. — мужчина практически обнял меня и выровнял изделие до идеальной формы руками, инструментом и губкой. — Возьми. — протянул мне деревянную палочку. И обхватив крепко, но бережно мою ладонь, сделал более тонкий край. — Теперь идеально.

— Даже слишком. — прокомментировала я.

— Не нравится?

— Я бы сделала так. — нажала слегка на педаль и искривила кружку легкой волной.

Мы замерли, и я чуть обернулась. — Так, пожалуй, лучше.

Странная близость заставляла сердце быстрее отбивать ритм, и я поспешила отвернуться и встать.

— Пожалуй… в этом что-то есть. — мы оба склонили в разные стороны головы и улыбнулись, встретившись взглядом. Наверное, лед наших отношений резко треснул и сейчас я ощущала странное потепление.

— Надо сделать ручку.

Каир отщипнул небольшой кусочек и велел мне скатать «колбаску». Мы переместились за высокий стол, над которым горело единственное освещение. Я уперлась в поверхность локтями и раскатала глину по инструкции. Он встал рядом изогнул ее и подтесал специальным скребком, тонкой леской снял чашку с «круга».

— Нацарапай места соединения вот этим. — дал мне игольчатый инструмент.

Мы наметили «царапки» и, достав баночку с более жидкой глиной, мужчина вручил мне кисть с жесткой щетиной.

— Шликер позволит соединиться двум разным частям.

Я послушно выполняла все, что говорил этот удивительно благодушно настроенный сегодня мужчина и это было странно, но приятно. Или мне просто понравилась работа с глиной?

— Даже если они совсем разные? — вырвалось у меня помимо воли и кажется, Каир понял, что речь идет не о глине.

— Ну если одна часть слишком жесткая, всегда есть способы смягчить глину. — выделил он последнее слово.

— Разве это возможно? — улыбнулась одними губами, продолжая округлять стесанные края ручки.

— Как видишь. Дай-ка. — он зачем-то встал позади меня и, взяв скребок в мою руку, углубил дно, выскребая лишнее. — Можешь поставить тут свое клеймо, госпожа Вайос.

Недолго думая, я приложила большой палец ко дну чашки, оставляя отпечаток, а затем взяла палец мужчины под его удивленным взглядом и поставила рядом его след.

— Думаю так будет справедливо. — его удивление сменилось теплой улыбкой и момент был действительно располагающий к миру и, кажется… он смотрел на мои губы… В груди сделалось жарко, а в висках запульсировало. Мужчина слегка наклонился…

— Айрис? — раздался голос Марко в глубине темной залы. Я тут же опустила взгляд и смутилась. Секунда и включился полный свет. Приятель вошел в мастерскую, а я, остро почувствовав неловкость, сделала спешный шаг назад и споткнулась, снося железное ведро, издав такой шум, что местные собаки в соседнем доме истошно залаяли, точно сигнальная тревога. Сцена не укрылась от Марка, и он неудовольственно (слегка, но уловимо) поджал губы.

— Ты в порядке? — спросил младший Торренс

— В полном! — выставила я руку, упреждая дерганье мужчин, синхронно двинувшихся в мою сторону. Поправила волосы и уловила странные переглядывания братьев. Каир сложил руки на груди, посмотрев с недовольством на Марко.

— Я был недалеко, подумал тебя проводить. — сунул руки в карманы внезапный гость.

— Ворн тебя послал? — зачем-то спросил Каир.

— Нет, но вряд ли Айрис стоит ходить вечером одной после случившегося.

— Так, я бы проводил.

— Кто же знал, что ты решил изменить своим принципам.

Старший сузил ястребиные глаза на выпад брата.

— Каким принципам? — вставила я фразу в странный диалог мужчин.

— Не важно. — отмахнулся Каир и аккуратно убрал кружку на полку, раздраженно снял фартук и сдернул куртку с рогатой вешалки. — Пожалуй, пойду. — и быстро вылетел из мастерской.

— Что это с ним? — недоумевала я. Хотя намерения его были более чем прозрачны, да и я… Что же это я? Как лицеистка, право слово. Я и Каир? Это же смешно.

— Кто знает, у огненных случается, когда дар поздно открывается.

— Каир огненный маг? — удивилась я, моя руки в маленькой раковине. И тут же вспомнила, как он потушил мой запал во время Ночи Благодарности. Как я могла забыть. Ведь не будь он одаренным, то получил бы не шуточные ожоги.

— Да, инициированный, можно сказать, не так давно. — подтвердил Марко, разглядывая кружку. — Ты училась «кругу» с Каиром?

Тут я заметила, что, смывая глину, открыла брачную метку. Вот морлок! Забыла! Кинула беглый взгляд на мужчину, но он был увлечен моим творением и стоял ко мне спиной.

— Что? А, да. Ворн предложил твоему брату показать мне работу с глиной на круге. — спешно оттерла полотенцем мокрые руки и опустила рукава. И поняла, что Ворн этого не говорил, Каир сам предложил…

— Ворн, значит? Ну и как? Наладили отношения?

Странный вопрос со вроде бы не сильно интересующейся интонацией, но что-то царапнуло. Не поняла только, что. Пожала плечами. Не описывать же странное поведение его старшего брата, как будто он… флиртовал и действительно хотел меня поцеловать? Но ведь такого просто не может быть! Не после его практически враждебного отношения. Уверена Ворн просто настоял, чтобы тот был со мной мил. На последнюю мысль я практически фыркнула. Каир и мил. Но ведь он был… И… Я запуталась.

Марк снял с вешалки плащ и галантно помог мне одеться. Я повернулась и Торренс склонился, тронув меня за скулу, словно хотел поцеловать. Действие ввергло меня в шок, отчего я отшатнулась, не понимая, что на него нашло? Мужчина усмехнулся.

— Да не бойся ты, у тебя щека вся в глине. Хочу помочь.

На меня напал какой-то ступор. Ситуация была странной донельзя. Двое мужчин в один вечер ведут себя особо «внимательно». Может, фаза луны у цыган сейчас какая-то особая?

Он взял чистый отрез хлопка и, смочив, хотел было стереть мне со щеки, но я упредила чересчур близкую заботу Марко. Мне хватило уже одного «помощника».

— Я сама. — мой настороженный взгляд мужчина смягчил беззаботным тоном.

— Как скажешь. — отозвался он в точности, как его брат. И когда я закончила, открыл дверь, пропуская вперед.

Марк, насколько я успела его узнать, достаточно просто проявлял обходительность к женщинам любых возрастов. Поэтому меня хоть и настораживали его действия, но не так сильно, как поведение его старшего брата. В целом, Марко ничего не стоило отвесить комплимент Тиль, открыть дверь незнакомке или полюбезничать с Борзае. И тетка хоть и была кремень, но с горцем кокетничала, если можно так назвать ужимки «старой перечницы», как отзывалась о ней Джиа.

Ночь обещала быть по-осеннему прохладной и по-настоящему черной. Яркие краски дневного пожара превратились в невыразительные сизо-серые тени, которые расползались, пугая изломами-форм. Фонарщик зажег теплое освещение, которое придавало хоть немного уверенности в пугающих темных заломах, но и то зачарованный огонь горел не везде ввиду нестабильности магии.

Мы шли по улице Мастеров, и я утыкалась в шарф крупной вязки, чтобы сохранить ускользающее тепло. Честно говоря, когда начинает краснеть кончик носа, а руки леденеть, то уже не хочется гулять допоздна, а желание забиться в теплое нутро дома и завернуться в плед с книжкой накатывает все чаще. Хорошо, что мы пошли короткой дорогой.

— Понравилось работать с глиной? — завел разговор Марко.

Мне тут же вспомнилось, как его старший брат обучал этому процессу и щеки заалели, хорошо, что я пряталась в шарф. Но в целом, отогнав мысли о Торренсе старшем, я кивнула.

— Да, ощущения приятные.

— Понятно. — протянул он, но быстро проговорил дальше, меняя тему: — Как идут делать с гольдским?

Можно подумать, он что-то видел и сделал свои выводы. Хотя что мне до его выводов собственно.

— Честно говоря, медленно, но я стараюсь. Ворн объясняет мне по ходу работы много слов, когда приходит в мастерскую.

На остановке, скрипнув колесами, остановился дилижанс, и мы забрались внутрь, не желая студить уши и носы, хотя Марко демонстрировал удивительную теплокровность, вышагивая в распахнутом плаще.

Все места были заняты и пришлось встать в проходе. Рядом с нами стоял мужчина в сером пальто и котелке и, точно его совсем не смущало шатание транспорта, читал газетный лист в скудном освещении. Мой взгляд зацепился за крупный заголовок «Магмобиль — прорыв Золотого века!». Строчки плясали перед глазами, как и сам дилижанс на колдобинах неудачного участка дороги. Когда лошади резко затормозили, я впечаталась в господина в сером плаще и поспешно извинилась, но уловить главное мне удалось. В статье говорилось о гениальном изобретателе Виллиаме Вертексе, который представит первый лимитированный ряд нового вида транспорта в столице Мангольдии уже через месяц. Средство передвижения работало на двигателе, хитрость которого держится в строжайшей тайне. Но мысль меня захватила, а когда я посмотрела на Марко тот лукаво улыбался.

— Поедем? — спросил он меня, хитро стрельнув глазами, указывая на газетный лист.

— В столицу?

— На презентацию! — разулыбался он. — Я достану приглашения.

На что я изогнула бровь.

— Насколько я понимаю это закрытая вечеринка. — указала я ладошкой на газету, и мужчина в котелке посмотрел на меня с укоризной: «мол, леди, не пристало зачитываться газетами из чужих рук».

— У меня свои каналы. — загадочно произнес горец.

На что я хмыкнула и отвернулась, ухватившись за поручень. А парень перехватил меня за талию, когда чересчур проворный дилижанс сделал резкий поворот. Отстранившись, я представила себе изображенный в газетном листе мобиль и тут же захотелось увидеть его вживую. Наверное, это нечто! Мой папа был изобретателем и похоже слабость ко всему новому и необычному передалась мне, как потомку славной крови Вергарта Вермхольда.