Надушенный рукав

27

Словно в насмешку над угрозами войны, в приемном зале поместья главного старейшины Макино этим вечером царил праздник.

Кохэйдзи играл на сямисэне и пел, слуги били в барабаны. Окицу и две служанки танцевали в круге и пьяно подпевали, хихикая. Другие служанки наливали саке стражникам-самураям, которые слонялись по комнате, смеясь, подбадривая выкриками танцующих и чокаясь друг с другом. Вдова с фрейлинами сидели в уголке и выпивали. Глаза у Агэмаки были стеклянные, она раскачивалась взад-вперед. Ярко горели фонари. В воздухе витало отчаянно-тревожное веселье.

Рэйко, ускользнувшая из кухни, подсматривала в щель между бумажными перегородками. Вдруг дверь напротив нее с треском распахнулась. Влетел Тамура. Он мрачно хмурился.

— Прекратить разгул! — крикнул первый вассал главного старейшины.

Кохэйдзи извлек из сямисэна последние нестройные ноты. Пение утихло, барабаны замолчали. Окицу с двумя служанками, нервно хихикнув, застыли на месте. Стражники поставили чашки и сели прямо, радость на их лицах сменилась тревогой. Кутилы изумленно уставились на Тамуру.

— Что вы себе позволяете? — возмутился Тамура, презрительно оглядывая нарушителей спокойствия.

Рэйко обрадовалась появлению Тамуры, с которым ни разу не столкнулась после случая в комнате Макино. Ей порядком прискучило наблюдать за пьяным весельем.

После короткой неловкой паузы Кохэйдзи сказал:

— Мы просто понемногу развлекаемся.

— Развлекаетесь? Когда после смерти досточтимого главного старейшины Макино прошло всего четыре дня? — не поверил своим ушам Тамура. Его суровое, лоснящееся лицо побагровело от гнева. — Стыдитесь! Какое неуважение к господину! Вы нарушаете правила приличия! — Он ткнул пальцем в стражников: — Бегом на посты!

Те вскочили на ноги и, мешая друг другу, в спешке кинулись вон из комнаты. Тамура выгнал служанок с фрейлинами и принялся за Агэмаки, Кохэйдзи и Окицу:

— Что до вас, больше никаких развлечений!

Он стоял к Рэйко спиной, и она не видела его лица, зато прекрасно могла рассмотреть трех других участников сцены. Лицо Окицу выражало чувство вины, Агэмаки — безучастие, Кохэйдзи — обиду.

— Эй, ты не можешь нам приказывать! — возмутился Кохэйдзи. — Ты не наш хозяин. Мы будем делать что захотим.

— Пока что здесь распоряжаюсь я, — заявил Тамура. — Моего господина больше нет, и мне не надо мириться с вашими выходками ради него. С этого момента вы будете вести себя достойно. А теперь марш по своим комнатам!

Рэйко заметила, как безучастие на лице Агэмаки сменилось злобой. Окицу оскорбленно ахнула.

— Разве может он нас заставить? — спросила наложница Кохэйдзи.

— Конечно, нет! — зыркнул Кохэйдзи на Тамуру, задыхаясь от гнева. — Я никуда не пойду.

— И я, — поддержала Агэмаки неверным от выпивки голосом.

— Посмотрим! — бросил Тамура. Он подошел к Агэмаки, схватил ее за руку и рывком поднял на ноги.

— Пусти! — закричала она. — Как ты смеешь так обращаться с вдовой своего господина?!

— Ты всего лишь шлюха, которая воспользовалась слабостью старика, — сказал Тамура. — Я видел, как ты ластилась к главному старейшине Макино, а потом сплевывала у него за спиной. Я предупреждал его, что ты эгоистичная, жадная ведьма и ничего хорошего от тебя не жди, но разве он послушал? Нет — этот дурак все равно на тебе женился. Ну, ты выжала из него последнюю монету. Твои дни здесь сочтены.

Агэмаки возмущенно кричала и царапалась, но Тамура упорно тащил ее к двери. По пути он схватил Окицу.

— Нет! — завизжала Окицу. — Помоги мне, Кохэйдзи-сан!

Наложница протянула руку к актеру. Кохэйдзи и Тамура принялись дергать ее в противоположных направлениях.

— Пусти ее! — крикнул Кохэйдзи.

— Вы двое — отбросы общества! — обвинил Тамура, борясь с Агэмаки. — Я видел, как вы играли в свои грязные игры с моим господином, отвлекая его от долга, заставляя опускаться все ниже. Ни один из вас его не уважал и не любил. Вы всего лишь паразиты, сосавшие из него деньги!

— Эй! А как же ты? Думаешь, ты лучше нас? — возмутился Кохэйдзи. Они с Тамурой тянули Окицу каждый к себе, та пищала. — Ты тоже наживался на Макино. Без него ты был бы никем. И все знают, что ты ненавидел его, потому что он не такой добродетельный самурай, каким ты его хотел видеть.

— Ты пожалеешь, что посмел говорить со мной с таким неуважением! — прошипел Тамура, его глаза почернели от ярости. — Особенно если я выясню, что один из вас убил моего хозяина.

Тамура двинулся к выходу, таща Агэмаки. Неимоверным усилием он повлек за собой Окицу вместе с Кохэйдзи.

— Тогда во исполнение своей мести заставлю вас заплатить собственной жизнью за его смерть.

— О, я уверен, ты с удовольствием повесил бы убийство на одного из нас, — ответил Кохэйдзи, упираясь ногами в пол и не отпуская пищащую, всхлипывающую Окицу. — Так ты сам соскочишь с крючка, верно? Но знаешь, что я скажу? Я скажу, что это ты убил старика Макино! — Дерзкий от гнева и страха, актер ткнул указательным пальцем в Тамуру. — Ты хотел избавиться от него и от нас. Ты убил четверых одним ударом.

Рэйко задумалась: а действительно, не прикончил ли Тамура Макино именно по этой причине? Она вспомнила странное поведение первого вассала в потайной комнате. Может, он хотел очистить дом, клан и себя от дурного влияния, убив Макино и выгнав его прихлебателей? Но Рэйко тут же припомнила свои подозрения относительно других трех.

Внезапно размышления Рэйко прервала чья-то грубая рука. Девушка резко повернула голову и уткнулась взглядом в уродливое лицо Ясуэ.

— Ха! Поймала! — возликовала домоправительница.

Четверо в комнате повернулись на громкий голос. Они оставили свои распри и стали смотреть в их сторону.

— Что там происходит? — спросил Тамура.

Рэйко вывернулась из рук Ясуэ. Рванулась прочь, но старуха поймала ее за рукав. Борясь друг с другом, они натолкнулись на перегородку. Хрупкая бумага не выдержала, решетки проломились, и Рэйко с Ясуэ вывалились в приемный зал. Тамура, Кохэйдзи, Агэмаки и Окицу изумленно уставились на них.

— Ухты! — воскликнул актер.

Он отпустил Окицу и подошел к Рэйко с Ясуэ. Злобная улыбка осветила его лицо. Актер радовался вторжению, которое не дало Тамуре и дальше помыкать им. У Рэйко опустилось сердце — удача Кохэйдзи грозила ей гибелью.

— Ты новая служанка, верно? — спросил ее актер. — Что ты замышляла?

— Она подглядывала, — сообщила Ясуэ, не выпуская запястье Рэйко. — Я второй раз ее ловлю.

— Убери ее отсюда, — приказал Тамура. — Не нагружай меня домашними проблемами.

Потом наклонился к Рэйко поближе. Она шарахнулась прочь. Тамура нахмурился.

— Странно, — протянул он. — У тебя выбриты брови. А зубы…

Рэйко сжала губы, но он раздвинул их сильными пальцами.

— Ты их красила, — сделал вывод Тамура. — Ты не крестьянка… ты госпожа.

Актер моргнул.

— И не старуха притом, — добавил он, пропуская прядь волос Рэйко между пальцами. — Это не седина, это сажа. Я должен был догадаться — сам пользовался такой уловкой в театре.

— Кто ты? Что ты здесь делаешь? — с враждебным подозрением спросил Тамура.

— Бедная женщина, для которой наступили не лучшие времена, — кротко, словно простолюдинка, ответила Рэйко в отчаянной попытке скрыть свою настоящую личность и цели. — Здесь я зарабатываю себе на жизнь.

На лицах вокруг отразилось недоверие.

Ясуэ сказала:

— С ней что-то не так, я с самого начала знала. Странно, что ее нанял управляющий поместьем, она ведь ни дня в жизни не проработала.

Встрял актер:

— Я помню, как ты прислуживала нам с Окицу вчера. По моему, мы излишне сильно тебя интересовали.

— И я тоже, — добавила Агэмаки. — Принеся мне еду, она осталась в комнате, хоть и было совершенно понятно, что она мне не нужна.

— Наверное, шпионка, — догадался Тамура.

Воцарилась тишина. Рэйко показалось, что слова Тамуры впитали весь воздух из комнаты. Она чувствовала, как они гадают, сколько она видела и чем может навредить.

— Чья ты шпионка? — спросил Тамура. Он больно схватил Рэйко за подбородок, задрал ее лицо и злобно уставился в глаза. — Ты работаешь на властителя Мацудайру? Он послал тебя следить за домочадцами главного старейшины Макино?

Пораженная его ошибочным предположением, Рэйко молчала. Он быстро ее ощупал. Нашел кинжал, прикрепленный к бедру под юбками, сорвал и отбросил в сторону. Потом задумался на одно ужасное мгновение.

— Ладно, не важно, на кого ты работала, — решил он. — Что бы ты здесь ни увидела, ничего ты никому не расскажешь.

Он выхватил короткий меч из ножен на поясе. Рэйко обуяла паника. Он собирался убить ее! Ясуэ схватила Рэйко за волосы, вынудив задрать голову и подставить горло под меч Тамуры. Окицу и Агэмаки смотрели, как Тамура приближается к Рэйко. На их лицах застыло выражение потрясения и страха. У Рэйко стремительно забилось сердце, накатила тошнота, предварявшая каждое наваждение. Перед мысленным взором пронеслись сцены засады на дороге, в ушах отдались крики. Рэйко попыталась задавить воспоминания, в ужасе, что приступ настиг ее именно сейчас, когда ей больше всего нужны сила и ум. Она двинула локтем в живот Ясуэ. Старуха застонала и разжала руки. Но не успела Рэйко броситься к двери, как ее поймал Кохэйдзи.

— Эй, Тамура-сан! — сказал он. — Может, мне с ней немного позабавиться, пока ты ее не убил?

В его веселом голосе звучала злоба. Он рванул на Рэйко одежду. Тонкая хлопковая ткань поддалась, обнажив плечи и живот. Рэйко ударила актера, но тот лишь рассмеялся, увернувшись. Он обхватил Рэйко и крепко прижал к себе. Хищная рожа оказалась совсем близко от ее лица. Рэйко отвернулась, пихая Кохэйдзи в грудь, и увидела, что остальные собрались вокруг них.

Окицу с закрытыми глазами прижимала кулак ко рту. Тамура хмурился в отвращении, но молчал. Агэмаки смотрела с безразличием. Маленькие глазки Ясуэ блестели от возбуждения. Никто не собирался останавливать Кохэйдзи.

— Помогите! — крикнула Рэйко в отчаянной надежде, что поблизости есть сыщики Сано, которые придут ей на выручку.

— Когда ты вчера наблюдала, что я делал с Окицу, тебе хотелось того же, правда? — прошипел актер задыхаясь. — Ну так получай! Ты умрешь счастливой.

Рэйко почувствовала, как в нее уткнулся твердый член. Она вонзилась ногтями в руки Кохэйдзи, но он держал крепко, он был слишком силен. Рэйко тошнило от перегара и жара чужого тела. Она в ужасе завизжала, когда актер повалил ее на пол. Этого она боялась больше всего — повторения кошмарной сцены во дворце Короля Дракона. Красивое жестокое лицо Кохэйдзи растворилось, принимая странные, безумные черты Короля Дракона. Мысль о Макино, беспощадно забитом насмерть, сверкнула в помутившемся сознании Рэйко.

Главного старейшину убил Кохэйдзи? Мужчина, насилующий ее, — убийца, которого они с Сано искали?

Кохэйдзи разорвал на ней юбки. Паника и тошнота ослабили сопротивление Рэйко. Но инстинкт самосохранения не дал опустить руки. Желание снова увидеть мужа и ребенка, твердая решимость не сдаваться прибавили ей сил. Она подалась вперед и головой ударила Кохэйдзи в лицо. Во лбу взорвалась боль. В глазах на миг потемнело. Кохэйдзи вскрикнул, и она тут же пришла в себя. Тошнота прошла, в голове было ясно. Рэйко увидела, как отшатнулся Кохэйдзи. Кровь текла у него из носа и рта.

— Эй, любишь жесткие игры? — улыбнулся Кохэйдзи, слизывая кровь с разбитых губ. — Я тоже.

Когда он снова на нее взобрался, Рэйко с силой ударила его в пах. Кохэйдзи взвыл от боли, откатился прочь и свернулся калачиком, зажимая промежность. Рэйко вскочила на ноги. Тамура скорчил зверскую рожу и встал между ней и дверью с мечом наготове.

— Держи ее! — взвизгнула Ясуэ.

Рэйко заметила рядом угольную жаровню. Подхватила ее и швырнула в Тамуру, попав по коленям. Тамура зашатался. Сажа и живые красные угольки вылетели из жаровни. Одежда Тамура начала чернеть от огня там, куда попали угли. Он выронил меч и принялся хлопать по себе руками, сбивая пламя. Рэйко бросилась к двери.

— Остановите ее! — крикнул Тамура, кашляя в клубах дыма.

Окицу упала в обморок, но Ясуэ и Агэмаки метнулись за

Рэйко. Агэмаки поймала беглянку за рукав. Рэйко схватила вдову за руку, провела кругом и отбросила. Агэмаки кубарем полетела на пол. Ясуэ устремилась на Рэйко, раскинув руки, каркая, словно обезумевшая ворона. Рэйко подняла лакированный поднос и ударила им старуху в лицо. Та свалилась без сознания. Тамура снова держал в руках меч. Рэйко опрометью вылетела в дверь.

— Она уходит! — надрывно завопил Кохэйдзи.

Несясь по коридору, Рэйко слышала за собой топот Тамуры. Она вырвалась из дома и по ступенькам скатилась в сад. Деревья, кусты и валуны были однотонными силуэтами на фоне темно-серебряного неба в поздних сумерках. На Рэйко обрушился ледяной дождь, холод тотчас сковал тело.

Тамура позвал патрульных, затем крикнул Рэйко:

— Тебе не сбежать! Из эдоского замка ты живой не выберешься.

К счастью, Рэйко не надо было выбираться из эдоского замка — она летела домой, в чиновничий квартал, всего через пару улиц. Откликнулись патрульные, их поспешный топот приближался. Рэйко нырнула между зданиями, свернула за угол, ощупью пробираясь почти в полной тьме. Во дворе приметила согнутую сосну. За ней маячила внешняя стена поместья. Рэйко подтянулась на нижних ветвях и полезла вверх сквозь холодные, колючие иголки. Вскарабкалась на стену, свесила ноги с другой стороны и прыгнула вниз.

В личных покоях своего поместья Сано с Хиратой пили в кабинете горячий чай. Снаружи храмовые колокола сзывали священников, монахов и монахинь на вечернюю молитву. С наступлением темноты утихли далекие выстрелы. Сторожевые псы оставили Сано, чтобы доложить обстановку властителю Мацудайре и канцлеру Янагисаве, но их люди не покинули дом. Через отодвинутые перегородки, которые разделяли несколько комнат, примыкающих к кабинету, Сано наблюдал, как служанки кормят Масахиро ужином. Рядом сидели двое бандитов. Маленький мальчик не смеялся и не болтал, как обычно, и он, и служанки хранили серьезное молчание. Сыщики стояли в коридоре, готовые защищать обитателей поместья от непрошеных гостей. В доме царила зловещая атмосфера.

— Что ты узнал? — тихо спросил Сано Хирату, чтобы не услышали бандиты в детской и снаружи.

Хирата так же тихо рассказал о своих встречах с Тамурой и Кохэйдзи.

— Потом я проверил их алиби на время убийства Даемона. Актеры в Накамура-дза сказали, что прошлой ночью Кохэйдзи отсутствовал в театре больше часа. Он не говорил им, куда и зачем уходит.

— Значит, он лгал, что всю прошлую ночь был на репетиции, — подытожил Сано.

— Да. У него хватало времени убить Даемона, — согласился Хирата. — И у Тамуры алиби слабое. Его люди подтвердили, что он отлучался в военный лагерь, но, думаю, они лгали.

— Ты проверил, видел ли его кто-нибудь в лагере?

— Когда я туда приехал, все солдаты уже были на поле боя. Но ни Тамура, ни Кохэйдзи ничего не добавили к прежним показаниям. И нет никаких улик, которые бы привязывали одного или другого к убийству Даемона.

На Сано давил груз разочарования и усталости, смешанной со страхом за Рэйко.

— С женщинами то же самое. — Сано поведал Хирате результаты своих допросов. — Агэмаки по-прежнему утверждает, что проспала убийство Макино. Окицу присовокупила историю о Даемоне, который якобы стоял над телом Макино с орудием убийства в руках, но, по-моему, она это выдумала.

— Сама или с чьей-то помощью? — уточнил Хирата.

— Подозреваю, что последнее, и даже догадываюсь с чьей.

Хирата кивнул. Сано продолжил:

— Остаток вечера я проверял, где были женщины прошлой ночью. Носильщики паланкина Агэмаки говорят, что сначала возили ее по городу, а потом завернули в чайную. Агэмаки отправилась пить, а они заскочили в игорный дом за углом. Через час отвезли ее домой. Чайная недалеко от Символа Ослепления.

— Агэмаки могла улизнуть туда, пока носильщики играли, — заметил Хирата.

— Я допросил хозяина чайной. Агэмаки их постоянная посетительница. Она на какое-то время выходила — владелец решил, что в уборную, — сказал Сано. — Позднее я наведался в Символ Ослепления, несмотря на недовольство сторожевых псов. Владелец не признал Агэмаки ни по имени, ни по моему описанию. Если Даемон встречался с ней, она позаботилась о маскировке. Но вот что интересно: служанка видела там девчонку, похожую на Окицу.

— Значит, Окицу могла быть любовницей Даемона, — сделал вывод Хирата.

Девушка приехала в паланкине. Вошла в одну из комнат — служанка не уверена, что к Даемону. Зато уверена, что девушки уже не было, когда Даемона нашли мертвым и подоспела полиция.

— Что говорят носильщики Окицу?

— Прошлой ночью они возили ее в четыре разных дома, — ответил Сано. — Во все из них она заглядывала ненадолго. Они не знают, что Окицу делала, и не могут точно указать здания.

Эдо походил на лабиринт с одинаковыми домами, в которых запросто запутается даже искушенный горожанин.

— Завтра я прикажу сыщикам проследить путь вместе с носильщиками, может, те вспомнят, куда заходила Окицу. Лучшее, что мне сегодня удалось, так это измотать Отани и Ибэ походом по городу и не совершить под их давлением преждевременный арест. — Сано выдохнул сквозь сжатые зубы. — Сейчас я как никогда уверен, что женщины скрывают от меня подробности смерти Макино. А их алиби на ночь убийства Даемона так же подозрительны, как у Кохэйдзи и Тамуры. Но если есть хоть какие-то улики против них, мне еще предстоит их найти.

— Я уже кое-что нашел, — признался Хирата и рассказал о втором доме Даемона. — Закончив с Тамурой и Кохэйдзи, я съездил туда посмотреть. С виду там пусто, но я не стал заходить внутрь. Решил, что лучше сначала доложу тебе.

— Хорошо, — одобрил Сано. Он приободрился в надежде на новый источник зацепок. — Ты принял мудрое решение.

Хирата предпочел посоветоваться с ним, прежде чем действовать, а значит, самодисциплина для него не пустой звук.

— Я хотел бы осмотреть дом, но вопрос — как?

Они с Хиратой взглянули на головорезов, которые не спускали глаз с Масахиро. Отани и Ибэ ни за что не позволят Сано исследовать ниточку, которая связана с Даемоном и может привести к властителю Мацудайре или канцлеру Янагисаве. А если Сано улизнет из дома без них, им доложат.

Тут в коридоре послышались легкие шаги и отрывистое, хриплое дыхание. В кабинет ворвалась Рэйко. Глаза у нее были безумные, волосы и одежда растрепались.

— Рэйко-сан! — воскликнул Сано. Он был так рад видеть жену, что вначале не заметил ее состояния. — Слава богам!

Он подпрыгнул и заключил ее в объятия. Рэйко тряслась от холода, с нее текла вода. Приглядевшись, Сано понял, отчего сыщики так и не смогли найти ее в поместье Макино: Рэйко настолько хорошо замаскировалась, что они ее просто не узнали. Теперь радость Сано сменилась тревогой.

— Что случилось? — вопросил он.

Рэйко задыхалась после безумной гонки по чиновничьему кварталу и не могла вымолвить ни слова. Пытаясь отдышаться, она прижималась к Сано, обрадованная, что снова рядом с ним, снова дома. Тут она услышала голосок Масахиро:

— Мама!

Маленький мальчик уже бежал к ней из примыкающей комнаты. С радостным криком Рэйко отстранилась от мужа и кинулась к сыну, но при виде двух незнакомых самураев в детской встала как вкопанная. Масахиро врезался в Рэйко и обхватил ее за колени. Обнимая сына, Рэйко недоуменно повернулась к Сано и Хирате.

— Кто эти люди? — спросила она. — Что они здесь делают?

— Я объясню, — пообещал Сано, однако вначале осторожно отнял у нее Масахиро. — Иди готовься ко сну, Масахиро. Мама придет к тебе позже.

Мальчик ушел с няньками. Двое незнакомцев последовали за ними. Сано усадил Рэйко возле угольной жаровни в своем кабинете и закутал в теплое одеяло. Хирата налил чашку чая. Пока Рэйко цедила горячую, бодрящую жидкость и грела руки о чашку, Сано вводил ее в курс дела. Рэйко потрясенно слушала.

— Но что случилось с тобой? — повторил Сано с тревожной озабоченностью.

— Я сбежала из поместья главного старейшины Макино, его люди вычислили во мне шпионку, — сказала Рэйко.

Она поведала, как Ясуэ застигла ее за подслушиванием. Но не уточнила, что Кохэйдзи пытался ее изнасиловать, а Тамура убить. Не стала Рэйко и упоминать, что ей пришлось спасаться бегством и она едва успела заскочить в ворота своего дома, как по улице за ней пронеслись солдаты Тамуры. Если Сано узнает, он больше никогда не позволит ей шпионить. Не то чтобы Рэйко хотелось повторения, но в будущем все может случиться.

— Подозреваемые выяснили, кто ты или что ты работаешь на меня? — спросил Сано.

— Нет, — ответила Рэйко. — И мне удалось подсмотреть кое-что перед уходом.

Сано и Хирата жадно слушали, Рэйко рассказывала, как нашла склад интимных вещей Макино и как Тамура подложил в сундук нефритовый фаллос, который Рэйко сочла орудием убийства. Еще она передала подслушанные разговоры.

— Возможно, Тамура прятал улику, — подытожил Сано. — А связь между Кохэйдзи и Окицу — самая правдоподобная причина, почему они желали смерти Макино.

— У Агэмаки тоже был повод, раз она ревновала к Окицу и боялась, что Макино женится на наложнице, — добавил Хирата. — То, что ты слышала, противоречит образу вдовы, которую Агэмаки играла перед нами.

— А еще между Кохэйдзи, Окицу и Агэмаки определенно есть уговор о молчании, — сказал Сано.

— Мне все больше и больше кажется, что убийца среди домочадцев Макино, — заметил Хирата. — Не исключено, виноваты все трое.

— Не думаю. Они настолько недолюбливают друг друга, что я не представляю, как бы они могли договориться. Может, двое, но не все сразу.

— Мы и раньше их подозревали, но без тебя у нас не было доказательств, — похвалил Сано жену.

Его теплый, одобрительный взгляд вознаградил Рэйко за все пережитые трудности. Она жадно спросила:

— Теперь вы можете вычислить убийцу?

Сано и Хирата задумались, потом рассказали Рэйко о собственных изысканиях. Она с разочарованием поняла, что хоть каждый из них и обнаружил недостающую часть мозаики, цельной картинки все равно не получилось. Подозреваемых, мотивов и теорий море, а преступника нет.

— Жалко, что я не осталась там подольше, — посетовала Рэйко.

— Ты могла шпионить вечно, но так ничего и не доказать, — успокоил Сано. — Вспомни, властитель Мацудайра, канцлер Янагисава и их фракции все еще в числе подозреваемых. Мы их не оправдали.

— Покуда Ибэ с Отани будут продолжать в том же духе, мы их не осудим, даже если они виновны, — мрачно пробурчал Хирата.

— Что будем делать? — спросила Рэйко.

Сано рассказал ей, что недавно выяснил Хирата.

— Раз Даемон держал дом вне поместья Мацудайры, значит, у него была личная жизнь, которая могла иметь отношение к его смерти.

— Но ты не можешь расследовать жизнь Даемона с Отани и Ибэ на хвосте, — напомнил Хирата. — Хочешь, я один обыщу дом?

После долгого молчания Сано просветлел лицом.

— У меня идея.

Он поделился с ними своим планом. Рэйко и Хирата одобрительно кивнули, хотя Рэйко и упала духом, потому что больше ничем не могла помочь. Вдруг ее осенило.

— Даже если Отани и Ибэ запрещают тебе искать женщину Даемона, это могу сделать я! — воскликнула она. — Меня даже не заметят.

Сано в испуге воззрился на нее. Рэйко знала — он гадал, что еще случилось с ней в поместье Макино, о чем она предпочла умолчать, и не хотел втягивать ее в дело.

— Что у тебя на уме? — спросил он.

— Я поспрашиваю у друзей, может, кто-то расскажет мне о пассии Даемона, — ответила Рэйко. — Женские сплетни. Такому важному человеку, как Даемон, трудно скрыть романтическую связь. Кто-то да узнает.

— Хорошо, — решил Сано. — Вроде бы это не слишком опасно. Только будь осторожна.