Наемник

ГЛАВА 64

— Его возле гостиницы какой-то мужик вырубил и в номер втащил. Там еще парень был. Молодой за нами на «Жигуле» Глобуса покатил. А мужик того всю ночь водкой поил, — потушив окурок сигареты двумя пальцами, бородач выкинул его в окно. — Я сначала думал, что это приятель твоей подруги, который Оленя с Дирижером отделал. Но, выходит, нет, — с сожалением качнул он головой. — Тот по времени не успевал парня на машину посадить.

— Какой номер в гостинице? — требовательно спросила Маркиза.

— Не помнит. Всю ночь водку хлестал.

— Интересно, — усмехнулась женщина. — Как же его тот мужчина в милицию отпустил?

— Связал его и ушел. Глобус развязаться сумел.

— Почему же он в милиции про угон от ресторана заявил?

— Говорит, пугали, — взглянул на Марию Барон. — Мол, скажешь — семью вырежем.

— Ты сам в это веришь?

— Хрен его знает, — неопределенно отозвался бородач. — Что напуган здорово, это точно! Но какой идиот, продержав всю ночь хозяина угнанной машины, оставит его в номере, куда может уборщица или еще кто запросто войти? Тем более, если его напарник на захваченной машине уехал.

— Куда тот, второй, делся? — внезапно спросила Мария.

— Может, как ниндзя, в землю ушел? — зло проворчал бородач. — Парни каждый метр серпантина до приезда легавых облазили! Все обшарили! — он грубо выругался. — И никаких следов!

— Странно, — негромко заметила женщина и бросила быстрый, недоверчивый взгляд в его сторону.

Заметив и поняв этот взгляд. Барон едко улыбнулся.

— А ты что со своей подруженькой решила? — Он засмеялся. — Тяжелая у нее ручка! — насмешливо посочувствовал Барон. — Щека у тебя вро...

— Заткнись! — гневно выкрикнула она. Шагнув вплотную к бородачу. Маркиза цепко схватила его за бороду. — Вот что, Барон! — вкрадчиво начала она. — Ты в мои личные дела не лезь. Понял? — Сильно дернув его за бороду, Маркиза ударила Барона коленом в пах. Презрительно посмотрев на замычавшего от боли и присевшего на пол Барона, она негромко произнесла:

— Запомни мои слова, Федор! Я не люблю повторять! — Не дожидаясь ответа, Мария быстро вышла из комнаты.

— Сука! — прошипел ей вслед Барон.

Совершенно голая Тамара стояла перед невысоким пожилым мужчиной в белом халате.

— Ничего страшного, — улыбаясь, сказал тот. — Синяки, небольшие царапины. Вот только на левом плече довольно глубокая рана. Я ее обработал. И через три дня особого беспокойства она тебе доставлять не будет. И чем это она тебя? — с явным интересом спросил пожилой.

— Зубами, — кратко отозвалась Царица.

— Я с самого начала ставлю на тебя, — врач поднялся со стула и взял небольшой чемодан. — Имей это в виду. Сегодня ты молодец, — поощрительно похлопав женщину по тугим ягодицам, он вышел в открытую кем-то дверь. Бросившись на небольшую кровать, уткнувшись лицом в подушку, женщина громко заплакала.

Высокая мускулистая особа в короткой кожаной юбке и таком же лифчике, поддерживающем ее тяжелую грудь, с усмешкой смотрела на лежащую на животе Жанну. Пожилая полная женщина старательно промокала тампоном большую кровоточащую царапину на ее спине.

— Ну вот и все, — приклеив пластырь, выпрямилась женщина и, опасливо взглянув в сторону мускулистой, быстро вышла.

— Чего ты не можешь эту чернявую прибить? — хрипловатым голосов спросила «кожаная юбка». — Ты же здоровая деваха. А уже два раза мужиков потешаете!

— Иди ты! — огрызнулась Жанна.

— Чего?! — угрожающе привстала мускулистая.

— Бомба! — остановил ее сердитый голос входящей в комнату Мария.

— А чего она...

— Позлорадствовать пришла? — сверкая злыми глазами, вскочила Жанна.

— Успокойся, Русалка, ты ведь со своей «подругой» — только начало моего большого шоу, — весело засмеялась она. — К тому же я предложила вам выбор. И вы обе согласились на второй пункт. Но если передумала, — Маркиза чуть пожала плечами. — Пусть будет первый. Мои ребята побалуются с тобой, пока не надоешь, а потом пристрелят. Решай, пока я добрая.

— Если я убью Тамару, ты отпустишь меня? — недоверчиво посмотрела на нее Жанна.

— Я же говорила, но для тебя повторю, — презрительная улыбка скользнула по губам Гончаровой. — Кто из вас победит, сразу может уехать. Мне вполне хватит вашего унижения и смерти одной из вас. Ведь убийцей будет другая! — засмеялась Маркиза. — Так что кем будешь ты, зависит только от тебя, — снова презрительно улыбнулась Гончарова.

Выходя из комнаты, она строго посмотрела на сидевшую у двери Бомбу.

— Доиграешься! На ринг пойдешь!

Надежда, уткнувшись в подушку, тихо плакала. Она не думала, что будет с ней. Не жалела себя. Что будет с Алешкой? Ведь его убьют! А если нет, вырастет садистом.

— Господи, — тихо прошептала женщина. — Спаси. Защити Алешку, если ты есть!

Когда она ударила и сбила Марию на пол. Надежда не думала об этом. Ею руководило отчаяние и горячая злость. Чем это кончилось... Соколова тяжело вздохнула. Откуда-то появившиеся парни, заломив руки, легко оторвали ее от Маши. Женщина зябко поежилась, вспомнив их сильные жесткие пальцы, глумливые взгляды и намеки. Но тут же вмешалась Маркиза, которая потом молча проводила Надежду до комнаты и сразу ушла. И вот уже почти сутки не показывается. В комнате у двери постоянно находится сильная рыжая женщина. Когда Надежда выходила, та не останавливала ее, а молча шла следом. Сегодня утром какой-то парень, встретив Соколову, остановил ее и громко, грубо обругал. Она ударила его сильно, наотмашь. Заматерившись, тот бросился на Соколову. Но тут вмешалась рыжая. Быстрым, почти неуловимым движением, схватив нападающего за руку, она легко перебросила его через себя.

Перестав плакать, Надежда горько улыбнулась. Кто же она здесь? В этих владениях своей старой и, как считала Надя, верной подруги. Почетный гость или же пленница? Женщина снова подумала об Алешке. Из пятнадцати дней, отпущенных ей Андреем для разговора с Марией, прошло уже пять. Она вскочила и быстро заходила по комнате. Что же делать? О попытке побега не могло быть и речи. Она убедилась в этом, когда как бы из праздного любопытства обошла почти весь дом. На лестнице, у дверей, весело переговариваясь, сидели пятеро вооруженных пистолетами парней. Со второго этажа, из окна большой и, по мнению Нади, прекрасной библиотеки, она видела небольшой, рабочий поселок. Бульдозеры, автомашины, снующие по своим делам люди, играющие дети. Все это очень удивило Соколову. Кто же ты теперь, Мария Гончарова? На первом этаже таких, как ходившая следом за ней рыжая, Надежда видела еще пятерых. Сильные, крепкие женщины, в вызывающе коротких кожаных юбках. Как она поняла, у «служащих» этого дома имелась своя униформа. Женщины делились на две категории. «Кожаные юбки», по мнению Надежды, охраняли пленниц. Они же были секундантами Жанны и Тамары. Высокие крепкие молодые мужчины в камуфляже были сторожевой охраной дома. Как внутри, так и снаружи.

В здании Надежда встречала нескольких мужчин и женщин в рабочих спецовках. На втором этаже находился довольно комфортабельный даже по европейским меркам бар, барменом которого был гибкий высокий мужчина с тонкой полоской черных усов. Бармен, говорящий с едва уловимым кавказским акцентом, предлагал немногочисленным посетителям бодрящие, продлевающие жизнь и дарящие радость коктейли.

Комната, в которой жила Надежда, была на первом этаже. Дна больших окна смотрели в противоположную от поселка сторону. За высоким, метров в пять, бетонным забором сплошной зеленой массой круто уходила вверх небольшая сопка. На окнах не было решеток и они легко открывались. Как ни старалась Надя заметить какую-либо охрану с этой стороны дома, ей это не удавалось. Она даже подумывала, что если оглушить рыжую, то, выскочив в окно, можно попытаться убежать в поселок. Но ее удерживала не столько высота забора, сколько вопрос: а что потом? Что это даст Алешке? Ответить Надежда не могла, но и бездействовать, когда ее сыну грозит опасность, тоже нельзя. Необходимо поговорить с Марией. Не может быть, чтобы Маша все забыла и не помогла ей спасти сына.

— Слушай, — обратилась Надежда к рыжей. — Позови Марию. Мне нужно с ней поговорить.

— Когда Маркиза захочет с тобой поговорить, тогда и придет, — низким, почти мужским голосом сухо ответила та.

— А мне она нужна сейчас, ясно? — разозлилась Соколова. — Зови Машку! — Она резко шагнула к рыжей.

— Не ори, — вскочила та и, чуть присев на сильных, мускулистых ногах, согнула в локтях крепкие руки. — Не вздумай ударить! — предупредила она. — Изувечу.