Наездница

Глава 1

Ох, ну и ну!

Памела Малкольм во все глаза смотрела на высокого широкоплечего мужчину, в медвежьих объятиях которого барахталась смеющаяся женщина. Только этого мне и не хватало, подумала Памела. Ну и тип! В офисе не может держать себя в руках. Даже на службе так занят своим неуклюжим флиртом, что не замечает стоящего на пороге возможного клиента.

Правда, хмуро отметила Памела, женщина как будто и сама была не против. Конечно, большинство женщин на ее месте не возражали бы. При одном взгляде на этого великолепного мужчину — ростом в добрых шесть футов и четыре дюйма, темноволосого, с синими глазами — любая представительница прекрасного пола сочла бы за честь удостоиться подобных объятий. Любая, но не Памела Малкольм.

Но, к сожалению, Памела нуждалась именно в его помощи… В помощи Дейка Дальтона.

В кармане ее жакета похрустывало письмо Рэнсома и клочок бумаги с адресом детективного агентства Пэриша. Памела прислонилась к дверному косяку и, скрестив руки на груди, приготовилась ждать, пока Дальтон прекратит свои дурацкие заигрывания. В конце концов он, наверное, заметит, что за ним наблюдает совершенно посторонний человек, да еще потенциальный клиент, и в восторг от этого не придет. Памеле просто не верилось, что этакий увалень и был закадычным другом дядюшки Рэнсома. Неужели она проделала такой долгий путь в Лос-Анджелес ради встречи с подобным типом?

Наконец он выпустил женщину из своих объятий и чмокнул ее в лоб.

Почему в лоб? Памела удивленно приподняла бровь. Не очень-то романтично…

— Черт побери, Кэнди, да это же великолепная новость! — воскликнул Дальтон.

О Боже Всемогущий, какой голос! Словно обвал в горах. От низких, грубовато-рокочущих звуков по спине Памелы пробежала непонятная дрожь, но девушка поспешила прогнать охватившее ее странное чувство.

Значит, это Кэнди. Какое прелестное имя! Памела даже подивилась такому необычному сочетанию — сногсшибательный мужчина и невзрачная простушка. Казалось бы, этакий красавец должен быть обвешан красотками с обложек модных журналов.

Однако Памеле пришлось сознаться самой себе, что в этой женщине несомненно чувствовалась порода. Женщина была высокой — чуть ли не шести футов — и несла свой рост с изумительной грацией и достоинством, заставлявшими забыть о ее заурядной внешности. Да и ее глаза, вдруг поняла Памела, были необычайно хороши — серо-голубые, сиявшие таким счастьем, что Памела едва сдержала улыбку, но в следующее мгновение ощутила вдруг удивительную пустоту в своей душе, объяснить которую не смогла…

— Когда? — снова пророкотал голос. — Вы уже знаете, кто это? С тобой все в порядке? Что…

— Не спеши, — засмеялась женщина. — Отвечаю в обратном порядке: со мной все просто замечательно, мы решили, что не хотим знать, и произойдет это в феврале.

Дальтон расплылся в улыбке. Его искренность не вызывала никаких сомнений, но Памеле показалось, что в синевато-стальной глубине глаз Дальтона таилась какая-то тень. Девушка неожиданно подумала, что и он испытывает такую же непонятную пустоту, как она сама.

— Черт побери, — повторил он, удивленно покачивая головой. — Ребенок! Подумать только!

Памела судорожно попятилась, чувствуя себя так, словно ее поймали на самом что ни на есть постыдном подслушивании. В конце-то концов, имеет же человек право обнять свою жену, тем более когда она сообщила ему, что беременна, разве нет? Если бы у Памелы оставалась возможность незаметно улизнуть из комнаты, она незамедлительно воспользовалась бы ею.

— А что Джои думает? — осведомился Дальтон.

— Разрывается между восторгом и ужасом.

— Вы уже обнародовали вашу новость?

Кэнди смешно сморщила нос, и Дальтон расхохотался.

— Нет еще.

— Дорогая, тебе ведь не удастся долго скрывать это, — усмехнулся Дейк. Слабый техасский акцент Дейка лишь усиливал исходящее от него обаяние. — Первенец Лейрдов — это же сенсация.

Лейрды… Памела зажмурилась. Великий Боже, так это Кэнди Лейрд! Даже в своей глуши Памела была наслышана о романтической любви Джона Лейрда и его телохранительницы. Но лишь сейчас поняла, что жена Джона раньше работала именно в этом агентстве.

— Ой! — Высокая изящная брюнетка наконец заметила Памелу и лукаво улыбнулась ей. — Простите. Я и не знала, что Дейк ожидает клиента.

— Дейк и сам этого не знал, — вставил Дальтон.

Голос Дейка Дальтона приводил Памелу в трепет.

— Еще раз простите, — продолжала Кэнди, заливаясь краской. И только сейчас Памела увидела, какой красавицей была Кэнди. — Просто я… я сообщила Дейку приятную новость.

— Боюсь, я ее слышала. Примите мои поздравления. — К своему удивлению, Памела обнаружила, что говорит от чистого сердца. Да и трудно было бы говорить иначе, видя неподдельную радость в глазах Кэнди. — И клянусь, что не побегу в бульварные газетенки.

Глаза брюнетки потемнели, и Памела поняла, что случайно попала в больное место.

— Ей-Богу, — заверила она. — Я в эти газеты даже мусор не заворачиваю.

Кэнди улыбнулась ей.

— Спасибо. Я, знаете ли, всегда из-за этого переживаю.

— Могу представить, — горячо откликнулась Памела.

Кэнди снова улыбнулась. Памела удивилась, почему эта женщина ей поначалу показалась дурнушкой.

— Оставляю вас, — попрощалась Кэнди и вышла.

Глядя ей вслед, Памела тоскливо подумала, что с этой женщиной ей, пожалуй, хотелось бы подружиться. Но сейчас в ее жизни не было места никакой дружбе. Кроме Рэнсома, ей и поговорить-то было не с кем — разве что с лошадьми…

Именно из-за них она и пришла сюда. Девушка повернулась к Дейку Дальтону. Тот хмуро смотрел на нее. Надо сказать, с мрачной физиономией он выглядел довольно-таки устрашающе. Но Памела решила, что ее так просто не запугаешь. Если уж злющему жеребцу высотой в шестнадцать с половиной ладоней в холке это не удавалось, так этому верзиле не удастся и подавно.

— Вы хотели меня видеть? — спросил он спустя несколько секунд.

— Да, если вы Дейк Дальтон.

— Раз уж вы подслушали наш с Кэнди разговор, то, верно, поняли, кто я.

Памела вздернула подбородок. Куда девалось его очарование? — досадовала девушка. Но запугать себя она не позволит.

— Я вовсе не подслушивала. Я стояла тут, прямо в дверях, вам стоило только взглянуть в мою сторону. И потом, секретарша ведь предупредила вас, что я приду.

Не сводя с девушки глаз, Дальтон, тяжело вздохнув, взъерошил пальцами густые темные волосы. Еще один вздох — на этот раз совсем короткий, подавленный — и Дейк снова заговорил.

— Приношу свои извинения, мисс… Малкольм, я не ошибаюсь? Я выступил грубо и не по делу. Обычно мне хватает выдержки не вымещать свое дурное настроение на ни в чем не повинных посторонних людях.

Извинение Дейка Дальтона полностью обезоружило Памелу. Девушка молча коротко кивнула в ответ. Да она не могла произнести ни слова, поскольку была ошарашена неожиданно осенившей ее догадкой. Она и сама не знала, что натолкнуло ее на эту мысль. Быть может, промелькнувшее в глазах Дейка уныние.

Теперь Памела ни капельки не сомневалась в своей догадке — хотя Дальтон поздравлял Кэнди от чистого сердца, но душа его скорбела о потере. Он, видимо, любил эту женщину. Это открытие заставило девушку слегка изменить свое мнение о Дальтоне. Она и не предполагала, что мужчина с такой внешностью может увлечься самой обычной женщиной. Чувствовалось, что он любил Кэнди… А может, даже был когда-то ее любовником.

Памела пожалела его, как могла пожалеть человека, наделенного всем необходимым для того, чтобы порхать по жизни, не ведая забот: яркой внешностью, обаянием и такой необыкновенной улыбкой.

— Не желаете ли присесть? — обратился к ней Дальтон и указал на стул перед огромным письменным столом из темного дерева.

Памела села. Сиденье оказалось мягким и удобным. В кармане ее жакета зашелестело письмо Рэнсома. Она прикидывала, не пора ли уже отдать его Дальтону или лучше повременить.

Когда Памела села, письменный стол показался еще внушительнее. Этот стол да еще массивное, под стать ему, обтянутое кожей кресло Дейка были единственными по-настоящему дорогими вещами в скромном кабинете.

Когда Дальтон тоже сел, девушка поняла, что размеры кресла и стола как раз подходили широкоплечему и длинноногому владельцу офиса, вывеска на двери которого скромно возвещала: «Расследования».

И все-таки казалось, что сам хозяин кабинета выглядел здесь совсем неуместно. Не верилось, чтобы такой мускулистый здоровяк, как Дейк, проводил целые дни в этом замечательном кабинете. Он скорее походил на ковбоя из родео. Собственно говоря, по словам Рэнсома, раньше Дальтон именно им и был. Причем ковбоем достаточно упорным (правда, дядюшка Рэнсом называл это упрямством, а не упорством).

— Чем могу служить, мисс Малкольм?

— У меня гибнут лошади, — торопливо выпалила Памела.

Дейк недоуменно захлопал глазами:

— Что-что?

— Я выращиваю лошадей, — сделав глубокий вздох, пояснила Памела. — Породистых лошадей. Вместе с дядей. Мы владеем небольшим ранчо у восточного подножия прибрежных холмов, в окрестностях Окснарда. Вы же понимаете, в нашем бизнесе хорошая репутация — это главное. А за последние два месяца мы потеряли трех отличных лошадей.

— Отчего они умерли?

Дейк подался вперед, подняв свои черные брови.

— Две лошади умерли от колик. — В Памеле вновь поднялась былая ярость. Фразы стали короткими, рублеными. — Они сказали, недоброкачественный корм. Но это невозможно.

— Кто «они»? Полицейские?

— Нет. — Девушка нахмурилась. — Мы не хотим впутывать полицию. Не хватало еще попасть на страницы бульварных газет. И так уже ходят всякие слухи. — Она скривила губы. — А кроме того, пока не имеется никаких улик, чтобы к ним обращаться.

— Дорогие лошади?

— Две, — мрачно отозвалась она. — Третья не такая дорогая, но тоже застрахованная.

На лице Дейка появилось задумчивое выражение.

— Значит, расследование проводила страховая фирма?

Памела кивнула.

— Да, проводили представители от каждой страховой компании. Они прочесали наше ранчо до последней соринки.

— Я так и думал. Вероятно, они получают долю от суммы, сэкономленной для компании. Все лошади принадлежали разным владельцам?

Памела снова кивнула.

— Они застрахованы в разных фирмах.

— Было ли сделано какое-нибудь официальное заключение о причинах смерти?

— Да. Для Фрэнка Фоллса и Ника Престона. — Тут девушке пришлось на секунду остановиться, чтобы успокоиться. — Им принадлежали те две лошади, которым поставили диагноз колики. Представители страховых компаний провели вскрытие. Они сказали, будто в желудке одной из лошадей был найден недоброкачественный корм. — Подбородок Памелы воинственно взлетел вверх. — Но если и так, — добавила она непреклонно, — то это не наш корм. У нас проверяется каждая унция сена и зерна. Регулярно, и лично мной или моим дядей.

— А как они объяснили смерть второй лошади?

— В желудке ничего необычного обнаружено не было, но в целом симптомы те же.

— А что с третьей?

Памела стиснула зубы, стараясь обуздать свой гнев. Руки непроизвольно сжались в кулаки, и девушка спрятала их в карманы жакета; письмо Рэнсома снова зашуршало. Памела подавила вздох. Надо сохранять спокойствие, надо убедить этого человека помочь им — ради Рэнсома.

— Третьего коня пришлось пристрелить. Как раз на прошлой неделе. — От попытки говорить ровно голос ее потерял всякое выражение. — Он сломал ногу. Это был мерин, поэтому владелец решил, что пытаться его спасти вообще не следует.

— А как это произошло?

— Они, то есть представители третьей страховой компании, сказали, что он упал в пруд, потому что, видите ли, была сломана ограда на главном пастбище.

— А какая ваша версия?

Памела замерла. Сузив глаза, она напряженно вглядывалась в лицо Дальтона.

— Вообще-то ограда была новехонькой. Ее установили лишь год назад. — Голос девушки звенел и срывался.

— Так что вы предполагаете? Кто-то сломал ему ногу, а потом сломал изгородь, чтобы прикрыть это?

— На коне не было ни единого пятнышка грязи, только на ногах. — Ей вовсе не хотелось оправдываться, но так уж получалось. В устах Дейка ее теория звучала до неприличия неправдоподобной, притянутой за уши.

— А как они это объясняют?

Увы, девушке никак не удавалось раскусить этого человека. Верит ли он ей или просто смеется над ней, скрывая смех под маской серьезности? Что выражает его холодный взгляд? Вздохнув, Памела продолжала:

— Говорят, что конь поскользнулся и расшибся о нижнюю рельсу ограды, но не упал.

— А вы в это не верите?

— Этот конь, — негромко проговорила она, — боялся воды. Отказывался переходить даже узенькую речушку, протекающую вдоль северной границы нашего ранчо. Только к поилке и подходил. Он ни за что не приблизился бы к тому пруду.

— А они этому не верят?

Девушка пожала плечами.

— Они же из страховой компании, а не лошадники.

— Ну да, этим все сказано.

В голосе Дейка не было и намека на смех, но Памела чувствовала, что вот-вот взорвется.

— Послушайте, я пришла к вам за помощью. Мне надо, чтобы кто-нибудь отправился на ранчо и разобрался, что же там происходит. Вы же этим занимаетесь, не так ли?

Дальтон откинулся на спинку кресла. Выражение его лица не изменилось, но Памеле показалось, будто глаза Дейка потемнели.

— Нет.

Она растерянно заморгала.

— То есть как?

— Я этим не занимаюсь.

Памела непроизвольно огляделась по сторонам. Недаром, видно, ей показалось, что этот человек тут не на месте.

— Да, мисс Малкольм. Я занимаюсь лишь расследованиями, о чем вы могли прочитать на вывеске на двери, но не оперативной работой. Ни о каких выездах не может быть и речи.

Его тон не оставлял места возражениям. Теперь помощи от него ждать не приходилось, подумала Памела.

— Я очень сожалею, — стоял на своем Дейк, — но Венди, должно быть, ошиблась. Ей не следовало направлять вас ко мне.

— Она и не… — Памела с трудом удержалась, чтобы не признаться, что сама попросила направить ее именно к нему. Она почему-то не доверяла этому чересчур смазливому мужчине, будь он хоть десять раз другом Рэнсома. А если они и впрямь друзья — тем более: кто знает, удастся ли ей отступить с достоинством, если она упомянет имя дяди?

— Что вы хотели сказать о Венди?

— Она не знала, что мне надо. — Это, по крайней мере, было правдой. Памела не объяснила секретарше, какое у нее было дело. Но Дальтон, словно почувствовав ее уклончивость, сузил глаза, и девушка торопливо затараторила: — Наверное, мне следует поговорить с кем-нибудь еще.

Дейк, казалось, собирался что-то сказать, но потом передумал и просто пожал плечами.

— Буду счастлив найти кого-нибудь, кто вам подходит, мисс Малкольм.

Оно и к лучшему, подумала девушка. Скорее всего Рэнсом ошибся, утверждая, будто Дальтон — один из лучших детективов во всем округе. Должно быть, дядя давно не общался со своим старым другом или тот не сообщил ему, что стал запасным жокеем. Памела гадала, отчего Дальтон так переменился.

— Да, пожалуйста, кого-нибудь, кто знал бы лошадей, — уточнила она.

Дейк поднял бровь.

— Это будет трудновато. В большом городе таких людей мало. Кэнди, правда, помнится, пару лет назад работала в скаковых конюшнях.

Памела страшно обрадовалась. Подумать только — иметь возможность пообщаться с этой женщиной. Да просто пообщаться с кем-нибудь, кроме Рэнсома. Не то чтобы она не любила своего дядюшку, напротив. Но она и так проводила с ним слишком много времени вдали от мира. Да, Кэнди — это здорово. Еще лучше то, что не придется иметь дела с этим не в меру привлекательным ковбоем. А уж подружиться с Кэнди Лейрд…

— Мисс Малкольм?

Памела вернулась с небес на землю.

— Я… Ну… А сколько она берет за услуги?

— Триста долларов в день плюс расходы. Но теперь, когда она беременна…

Памела не знала, плакать ей или смеяться. Названная сумма настолько превышала их с дядей возможности, что Дейк мог бы с таким же успехом назвать и миллион долларов в час. В прошлом году они с Рэнсомом взяли в аренду новый участок земли и начали обучать своих собственных лошадей. Затраты на землю и коней пробили брешь в их бюджете, и последние несколько месяцев они с трудом сводили концы с концами. Конечно, со временем все это должно было окупиться, а сейчас…

Девушка поднялась. Дальтон тоже встал — то ли от природной вежливости, то ли от желания поскорее выпроводить ее. Памела снова сунула руку в карман и, нащупав письмо, еле удержалась от того, чтобы смять его. Напрасная поездка, бесцельные хлопоты… Она уже собралась было уйти, как вдруг низкий красивый голос Дальтона остановил ее.

— Если Венди не знала, какое у вас дело, то почему она направила вас все-таки ко мне?

— Я… — Дальнейшие увертки Памелы, как она со всей очевидностью поняла, были бесполезны. — Я сама попросила.

Он приподнял бровь, но не в знак удивления, а так, словно подозрения его подтвердились.

— Я… где-то слышала ваше имя и то, что вы разбираетесь в лошадях, потому что участвовали в родео, — быстро проговорила Памела, надеясь, что теперь он позволит ей уйти, и повернулась. За спиной ее раздался полувздох-полустон, и следующий вопрос буквально пригвоздил ее к полу.

— Как поживает Рэнсом?

Памела резко обернулась и уставилась на Дальтона. Тот просто пожал плечами, а глаза его потемнели.

— Я подумал о Рэнсоме в ту же секунду, как только услышал ваше имя, — тихо произнес он. — А когда увидел ваши глаза, то уже не сомневался. Вы Памела…

Она медленно опустилась на стул. Так, значит, глаза выдали ее этому человеку — глаза бирюзового цвета, такие же, как у любимого дяди.

Дальтон молча смотрел на нее, ожидая, что она заговорит. Но Памела, казалось, не могла найти слов. Смысла таить письмо Рэнсома больше не было, и она вытащила его из кармана, случайно прихватив вместе с ним и бумажку с адресом детективного агентства. Зажав бумажку в одной руке, а письмо — в другой, она никак не решалась протянуть его Дейку.

— Вы в самом деле собирались уйти, ничего не сказав, да?

Девушка оцепенело кивнула, крепко сжимая в руке конверт.

— Почему?

Ну что тут объяснишь? — растерянно подумала Памела.

— Почему, мисс Малкольм? Вы же племянница Рэнсома. Он наверняка рассказал вам обо мне, посылая сюда.

«Да, но он не рассказал мне, какой вы, — хотелось возразить ей, — не сказал, что вы — один из этих распроклятых техассцев, красивых, самоуверенных и обаятельных. Совсем как мой отец».

Памела поежилась. Высокая фигура Дальтона, казалось, угрожающе нависала над ней. И девушка ощущала на себе его давящий взгляд. Разозлившись, она ловким движением бросила листок с адресом агентства в корзину, полную ненужных бумаг.

— Почему вы не захотели признаться мне? — настойчивей повторил Дейк Дальтон.

— Потому что я не доверяю вам, — слетело у нее с губ, и ее щеки вспыхнули огнем.

Дейк неотрывно глядел на нее. Памела в смущении опустила глаза. О Боже, а что, если он потребует объяснить эти слова? Что она скажет? Что не доверяет ему, потому что он слишком хорош собой?

Наконец Дальтон сел в свое кресло.

— Вы мудрая женщина, — вымолвил он.

Удивившись услышанному, она вскинула взгляд. Глаза Дейка потемнели еще больше. В лице не было и следа усмешки.

— Я не имела в виду…

— Я приношу больше неприятностей, чем вам думается, знайте это, Памела Малкольм. Никогда не доверяйте мне. Целее будете.