Пибоди тянула время, как только могла, – ей очень не хотелось возвращаться в комнату, где проходило совещание, и объяснять присутствующим, почему Ева не взяла ее с собой. Однако настал момент, когда уворачиваться от неизбежного стало уже невозможно. Сделав глубокий выдох, она дернула на себя дверь и вошла в комнату.
На переносном экране луч проектора высвечивал какую-то запутанную схему, рядом с указкой в руках хлопотал Фини. Он был так возбужден, словно на экране красовалось изображение обнаженной полногрудой красотки.
– Привет, Восхитительная! Какие-то проблемы? – обратился к Пибоди Макнаб.
– Нет, просто переменились планы. Мне велено остаться на совещании.
– Даллас решила не ехать за Клуни? – вмешался Фини.
– Да нет, поехала…
Стараясь не смотреть на Рорка, Пибоди долго выбирала стул, затем села и внимательно уставилась на экран. Однако эта уловка не помогла.
– Она поехала одна? – не оборачиваясь, спросил Рорк.
От этого вопроса по коже Пибоди побежали мурашки, но она сделала равнодушное лицо и передернула плечами:
– Нет, взяла с собой кого-то. Вы можете мне объяснить, что изображено на экране? Я не разбираюсь в этих иероглифах.
– Кто же с ней поехал? – спросил Рорк, и Пибоди показалось, что он заранее знал ответ на этот вопрос.
– С ней? – Пибоди попыталась изобразить из себя дурочку, но поняла, что выкручиваться бесполезно, и призналась: – Вебстер.
На комнату темным покрывалом опустилась тишина. Все замерли. Пибоди зажмурилась и приготовилась к взрыву, однако его не последовало.
– Понятно, – сказал Рорк и снова повернулся к экрану.
Пибоди не знала, что ей делать: то ли расслабиться, то ли умереть от страха.
Вебстера распирало от желания отпустить какое-нибудь ехидное замечание относительно роскошной машины, в которой они ехали, но он подавил его и, откинувшись на сиденье, расслабился. По крайней мере – попытался, поскольку нервы его были на взводе.
– Давай-ка расставим некоторые точки над i, Даллас, – заговорил он наконец. – Во-первых, я не человек Рикера в отделе внутренних расследований. Я предполагал, что он подкупил кого-то из наших, хотя до сих пор не знаю, кого именно. Но я обязательно выясню. Я выволоку этого гада из норы!
– Вебстер, на самом деле у меня и в мыслях не было, что ты связан с Рикером. В противном случае ты бы сейчас корчился на полу управления и плевался собственными зубами.
Вебстер заставил себя улыбнуться:
– Для меня это очень важно!
– Ну вот и радуйся.
– Это еще не все. Я действительно лазил в твои файлы. Можешь потом набить мне за это морду. С помощью Бейлиса мне удалось раздобыть твой компьютерный пароль и код доступа. Да, да, я не имел права это делать и все такое, но я это сделал! Я проследил ход твоего расследования шаг за шагом. Отличная работа!
– По-твоему, я теперь должна расцвести от удовольствия и поблагодарить тебя за комплимент? Только попробуй сделать что-нибудь в этом роде еще раз – и действительно останешься без зубов!
– Что ж, это справедливо. Насколько я понимаю, у тебя нет ордера на арест?
– Правильно понимаешь.
– Вот тут твое слабое место. Почему ты не получила его? Учитывая то, сколько у тебя собрано улик, любой судья, не задумываясь, выписал бы ордер на арест Клуни.
– А мне не нужен ордер. Я хочу, чтобы Клуни явился к нам по собственной воле.
– Бейлис ненавидел копов вроде тебя. – Вебстер смотрел из окна на кишащий людьми, разноцветный и самодовольный Нью-Йорк. – Я уж и забыл, что значит работать на улицах, – задумчиво проговорил он. – Но теперь уже до конца жизни не забуду.
– Тогда слушай мой план. У Клуни – квартира в Вест-сайде. Раньше он жил в загородном доме, но после гибели сына переехал в эту квартиру.
– Сейчас разгар рабочего дня, – заметил Вебстер. – Его наверняка нет дома.
– Ты недостаточно хорошо изучил график его работы. Сегодня у него выходной. Если его нет дома, мы будем звонить во все двери подряд, пока кто-нибудь не скажет нам, где его можно найти. Если этого нам не скажет никто, мы будем его дожидаться возле дома. Вот так все и произойдет.
– Даллас, не забывай, он ведь убил трех копов!
– Пятерых. Опять ты недоработал, Вебстер. Проявляешь невнимательность, а невнимательный коп, считай, почти что покойник.
Ева подъехала к нужному им дому, хотела было припарковаться в неположенном месте, но потом вспомнила, что она не на служебном автомобиле, а на машине Рорка, и по этой причине у нее нет с собой полицейского проблескового маячка. Выругавшись сквозь зубы, она медленно поехала по улице. Ей пришлось миновать два квартала и завернуть за угол, прежде чем она нашла место для стоянки.
– Гляди, здание – под охраной, – проговорила Ева, когда они вернулись к дому Клуни, и указала на камеру видеонаблюдения, установленную над подъездом. – Ну ничего, мы с этим как-нибудь справимся. Я хочу застать его врасплох.
Вебстер открыл было рот, чтобы напомнить своей спутнице об отсутствии у них официального ордера, но затем передумал. В конце концов, это ее шоу!
С помощью универсального ключа, встроенного в ее полицейский значок, Ева открыла кодовый замок. К счастью, охранная система была не самой современной, иначе она обязательно запросила бы у Евы, по какой причине ей необходимо проникнуть в данное здание. Ничего подобного не произошло – замок равнодушно щелкнул, и дверь отворилась.
– Нам на четвертый этаж, – сообщила Ева, направляясь к дверям единственного лифта. – Ты вооружен?
– Да.
– Странно! А я думала, что парни из вашего отдела носят с собой только блокноты, чтобы записывать туда кляузы стукачей. Держи оружие наготове.
– Черта с два! Так и мечтаю затеять стрельбу прямо у входной двери! Ты что, за кретина меня держишь, Даллас?
– Признаться, никогда не могла уловить разницу между кретинами и сотрудниками отдела внутренних расследований. Ну, ладно, хватит трепа! Встань в сторонку; я не хочу, чтобы он увидел тебя в дверной «глазок».
– Тебе он может не открыть, – заметил Вебстер.
– Откроет! Я ему нравлюсь. – Ева надавила на кнопку звонка и стала ждать. Зная, что за ней наблюдают, она пыталась вести себя как можно естественнее.
Прошло несколько секунд, и Клуни открыл дверь.
– Лейтенант, я не… – В дверном проеме рядом с Евой возник Вебстер, и Клуни, на секунду замолчав от неожиданности, закончил: – Я не ждал гостей.
– Сержант, можем мы войти и поговорить с вами?
– Конечно, разумеется! Не обращайте внимания на беспорядок. Я как раз готовил себе сандвичи по-холостяцки.
Клуни отступил в глубь прихожей. Внешне он выглядел совершенно спокойным, и именно поэтому реакция Евы немного запоздала. Как она могла забыть, что он – умный полицейский, настоящий профессионал? Клуни выхватил нож мгновенным, почти неуловимым движением, и, полыхнув голубым светом, лезвие устремилось к ее горлу. Однако Ева тоже была умным полицейским и настоящим профессионалом. Наверное, ей удалось увернуться, хотя ни в тот момент, ни после Ева так и не сумела понять, что произошло. Вебстер оттолкнул ее в сторону, да так сильно, что она не удержалась на ногах и грохнулась на пол. А его грудь оказалась на пути клинка.
Брызнула кровь, и Ева что-то закричала. Рядом с ней грузно упало тело Вебстера. Она поднялась на колени и уже тянулась за оружием, но в этот момент Клуни сделал гигантский прыжок через комнату и метнулся к окну. Если бы Ева выстрелила ему в спину без предупреждения, она наверняка попала бы в него, но она заколебалась, и это секундное промедление позволило ему уйти. Через мгновение Клуни уже был за окном и карабкался вниз по пожарной лестнице.
Ева подбежала к лежащему Вебстеру. Его дыхание было прерывистым и слабым, а из длинной раны, протянувшейся от плеча по всей груди, струилась кровь.
– Господи! Господи!
– Я в порядке… Догоняй его…
– Заткнись! Заткнись и не двигайся! – Она рванула из кармана телефон и, набрав номер, подбежала к окну. – Офицер ранен! Срочно нужна помощь! – Ева диктовала адрес, а сама следила глазами за Клуни. – Немедленно пришлите карету «Скорой помощи»! Ранен офицер полиции! Преступник убегает в западном направлении. Он вооружен и очень опасен! Мужчина, белый, возраст – шестьдесят лет. – Не переставая говорить в трубку, Ева сбросила пиджак и метнулась в ванную за полотенцем. – Рост – около ста восьмидесяти сантиметров, вес – приблизительно девяносто килограммов, волосы с сильной проседью. Объект подозревается в совершении многочисленных убийств. Держись, Вебстер, глупый ты сукин сын! – крикнула она раненому. – Если ты помрешь, я из тебя отбивную сделаю!
– Прости… – хрипло выдохнул Вебстер, когда она разорвала рубашку на его груди и прижала сложенное в несколько раз полотенце к ране. – Черт, как больно-то! – Он прилагал неимоверные усилия, чтобы оставаться в сознании. – Что это за нож у него был?
– Откуда мне знать? Большой и острый!
Слишком много крови… Ева сейчас могла думать только об этом. Полотенце уже пропиталось ею насквозь. Плохо! Ах, как плохо!
– Не горюй, ты теперь станешь героем, – говорила Ева, чтобы только не молчать. – За эту жалкую царапину тебе вынесут целую кучу благодарностей, а ты потом сможешь хвастаться шрамом перед своими бабами, и они будут от этого млеть.
– Чепуха! – Вебстер попытался улыбнуться, но перед глазами у него уже померкло, и он не видел Еву. – Он вскрыл меня, как лягушку…
– Заткнись! Я же велела тебе заткнуться!
Вебстер дышал тяжело, со свистом. Ева прижала его голову к груди и прислушивалась к звукам приближавшихся сирен.
Уитни нашел Еву в комнате ожидания при хирургическом отделении больницы. Ее блузка и брюки были пропитаны кровью Вебстера, лицо – бледно, как смерть.
– Мне нет прощения! Я была уверена, что смогу урезонить Клуни, достучаться до его здравого смысла и убедить поехать со мной по доброй воле. И что из этого вышло? Он – в бегах, а хороший полицейский – при смерти.
– Каждый из нас сам отвечает за себя, Даллас. Нам теперь остается надеяться на врачей.
– Зачем я только согласилась взять его с собой?! – в отчаянии произнесла Ева, и тут же в голове ее родилась не менее страшная мысль: «А ведь вместо Вебстера со мной могла оказаться Пибоди!»
– Он сам вызвался поехать с вами. Как бы то ни было, вы великолепно провели расследование и сумели вычислить преступника. Сержант Клуни окажется у нас в руках очень скоро. Нам известно о нем абсолютно все. Под ним горит земля, у него нет ни денег, ни возможности скрываться в течение длительного времени.
– Опытный коп всегда сумеет залезть под корягу, откуда его будет не так-то просто выудить. А я не воспользовалась шансом догнать его, даже не попыталась.
– Если вы снова окажетесь перед альтернативой преследовать преступника или оказать помощь раненому товарищу, как вы поступите?
– Точно так же. – Ева бросила взгляд в сторону операционной. – Человеческая жизнь всегда важнее.
– Вот и я так думаю, – кивнул Уитни. – А теперь, лейтенант, отправляйтесь домой и поспите. Вам понадобятся все ваши силы, чтобы довести это дело до конца.
– Сэр, я хотела бы подождать здесь, пока врачи не смогут сказать что-нибудь определенное.
– Хорошо. Тогда давайте вместе выпьем кофе. Думаю, здесь он не хуже, чем у нас в управлении, потому что хуже просто не бывает.
Когда Ева притащилась домой, она была настолько измотана, что голова отказывалась ей повиноваться. Она снова и снова проигрывала в уме сцену, разыгравшуюся возле двери Клуни. Ведь наверняка в его глазах сверкнул некий опасный огонек, который должен был заставить ее насторожиться! Как она могла быть такой самоуверенной?! А если бы Вебстер не толкнул ее вбок, сумела бы она увернуться от ножа? Впрочем, какой смысл искать ответы на эти вопросы? Теперь все равно ничего не исправишь!
– Ева! – окликнул ее Рорк.
Оказывается, он ждал ее прямо здесь, в вестибюле. Ей и раньше приходилось возвращаться домой и покрытой кровью, и измученной, и в состоянии крайнего отчаяния, теперь же все это присутствовало одновременно. Ева стояла посреди вестибюля, не в силах двинуться с места, и смотрела на мужа.
– О, Рорк… – только и сумела вымолвить она.
– Мне очень жаль, что так случилось. – Он подошел к жене и обнял ее. – Мне очень жаль!
– Врачи думают, что он вряд ли поправится. Они не говорят этого напрямую, но это написано на их лицах! Огромная кровопотеря, серьезные повреждения внутренних органов… Лезвие задело сердце и легкое. Врачи вызвали в больницу его родных, причем советовали им поторопиться.
Пусть это было эгоистично, но Рорк был способен думать только об одном: «На его месте могла оказаться Ева! Сейчас она могла бы лежать на операционном столе, а мне позвонили бы и посоветовали поскорее приехать в больницу!»
– Пойдем наверх, тебе нужно принять душ и поспать.
– Да, теперь уже не остается ничего другого, кроме как спать… – Ева начала подниматься по лестнице, но на полпути остановилась, опустилась на ступеньку и спрятала лицо в ладонях. – О чем я только думала?! За кого себя принимала?! Это Мира – психоаналитик, а не я! Почему я решила, что смогу залезть в душу этого человека и понять, что там происходит?..
– Потому что ты действительно можешь это. Но нет людей, которые никогда не допускают ошибок. – Рорк потер шею. – Теперь тебе надо постараться понять, о чем он думает сейчас.
– Нет, – покачала головой Ева и поднялась. – Не могу. Я слишком устала.
Волоча ноги, она поднялась на второй этаж и направилась в спальню, раздеваясь на ходу. Она хотела принять обычный душ, но Рорк заставил ее лечь в ванну.
– После горячей ванны ты быстрее заснешь, – пояснил он, добавляя в воду пенящейся ароматной жидкости. Затем он и сам разделся, залез в ванну вместе с женой и крепко прижал ее к себе.
– Он поступил так, спасая меня, – пробормотала Ева, положив голову ему на плечо. – Клуни целился мне в горло, а Вебстер сбил меня с ног и сам подставился под нож!
Рорк прижался губами к ее темечку, а потом сказал:
– Значит, теперь я перед ним в неоплатном долгу. А твоя задача – довести это дело до конца. Только так ты сможешь отблагодарить его.
– Да, знаю. И я это сделаю.
– А теперь отдыхай.
Усталость навалилась на Еву плотным темным одеялом. Она перестала сопротивляться ей и закрыла глаза.
Ева проснулась от яркого света и душистого аромата свежесваренного кофе и тут же увидела Рорка, сидящего на краю постели с дымящейся кружкой в руке.
– Сколько ты готова заплатить за этот напиток богов?
– Назови свою цену. – Она с благодарностью взяла из его рук кружку и сделала глоток. – Вот что нравится мне в институте брака больше всего! – Она чувствовала, как под воздействием горячего тонизирующего напитка ее организм начинает оживать. – Секс, конечно, тоже неплох, но кофе… Кофе – это просто потрясающе! Да еще когда его приносят тебе в кровать! Спасибо.
– Не стоит благодарности.
Прежде чем Рорк успел встать, Ева взяла его за руку и крепко сжала ее.
– Если бы не ты, я вряд ли смогла бы так хорошо выспаться. А теперь, – она повернулась к телефону, стоящему на тумбочке, – мне нужно позвонить в больницу и справиться о состоянии Вебстера.
– Я уже звонил. – Рорк знал, что Ева не любит уверток, и поэтому решил без утайки рассказать ей все, что услышал от врачей. – Ночь он продержался, хотя дважды балансировал на грани смерти, и его дважды привозили в операционную. Сейчас он по-прежнему находится в критическом состоянии.
– Понятно… – опустошенно пробормотала Ева, поставила кружку на тумбочку и потерла лицо ладонями. – Понятно… Знаешь, мне показалось, что он хочет доказать свою порядочность, посчитавшись с бандитами. Мы должны ему в этом помочь!
«Чистилище» в полной мере обрело свое прежнее великолепие и вновь представляло собой смесь изысканного шика и легкого порока.
– Быстро ты тут все привел в порядок, – похвалила Ева, осматривая спиральную лестницу, ступеньки которой были подсвечены вмонтированными в них красными лампами, а тонкие бронзовые перила выкованы в виде змей, глотающих хвосты друг друга. – Интересно!
– Да, мне тоже так кажется, – кивнул Рорк, поглаживая ладонью голову одной из рептилий. – И практично. Ну, давай поднимайся.
– Зачем?
– Сейчас увидишь.
Пожав плечами, Ева поднялась на первые три ступеньки.
– Ну, и что?
– Фини! – громко позвал Рорк. – Детектор оружия что-нибудь показывает?
– А как же! Пистолет полицейского образца в наплечной кобуре и еще один – в кобуре на ноге, – прогрохотал голос Фини из спрятанных настенных динамиков.
Ева посмотрела в сторону контрольного пункта, улыбнулась и обернулась к Рорку:
– Такой сканер действует только на этой лестнице?
– Нет, точно такие же установлены на всех входах и выходах, а также в туалетах.
– А что еще они определяют? Шокеры? Ножи?
– И шокеры, и ножи, и вообще любое металлическое оружие, и даже взрывчатку. За час до открытия мы еще раз проверим на предмет оружия все здание от пола до крыши – вдруг кто-нибудь попытался протащить его сюда заранее.
– Где ты собираешься провести встречу?
– Мы разбили все помещение на двадцать два сектора, и для каждого предусмотрена своя система безопасности. Но сигналы будут поступать на главный контрольный пункт. А встречу я устрою в отдельной кабинке в секторе двенадцать, вон там.
Проследив взглядом за его рукой, Ева увидела столик у края сцены, на которой высились красные и позолоченные шесты, а также сияющие хромом клетки в человеческий рост.
– Возле самой сцены?
– Да здравствует шоу! Эта кабинка специально оборудована для нашей операции. Скрытые камеры должны записывать и транслировать на центральный пункт все, что будет происходить за столиком.
– А ты не думаешь, что у Рикера тоже окажутся какие-нибудь приборы для выявления потайных камер и «жучков»?
– Это не страшно. Моя система устроена таким образом, что подавляет сигналы любой другой сканирующей техники.
– Ты удивительно самоуверен!
– Не самоуверен, а просто уверен. Я знаю, что говорю, лейтенант, ведь эта система уже неоднократно опробована. Кроме того, во время нашей встречи на сцене будут выступать мои лучшие агенты.
– В твоей службе безопасности работают стриптизерши? – изумилась Ева.
– Не стоит недооценивать их только потому, что они красивы и на первый взгляд кажутся хрупкими. Если возникнут какие-либо проблемы с людьми Рикера, они справятся с ними.
– Но мы не договаривались о том, что в операции примут участие какие-то головорезы из числа штатских! Здесь и без того будет полным-полно переодетых полицейских.
Рорк отвесил жене элегантный поклон.
– Я мог бы задействовать своих собственных телохранителей, даже не поставив тебя в известность об этом. Но, будучи «временно прикомандированным», как выражается твое начальство, я счел своим долгом доложить об этом руководителю группы.
– Все-таки ты настоящая задница!
– Я тебя тоже люблю.
К ним подошла Пибоди, задыхаясь от восторга.
– Мама родная! – воскликнула она. – Видели бы вы, какие тут сортиры! Каждый умывальник – величиной с озеро, на стенах всякие эротические картинки, а по углам – ди-ва-ны!!! – Заметив неодобрительный взгляд начальницы, она одернула себя, откашлялась и доложила: – Мы с Макнабом закончили осмотр помещения. Все системы безопасности – видеокамеры, микрофоны и сканеры – работают нормально.
– У вас расстегнут китель, сержант Пибоди.
Пибоди окинула себя взглядом, ойкнула и залилась краской до корней волос, а затем торопливо принялась застегивать пуговицы, которые расстегнулись в результате неуместных приставаний Макнаба.
– Послушай, Пибоди, ты что, крольчиха, что ли? Пойди куда-нибудь, приведи себя в порядок и утихомирь свои гормоны хоть на некоторое время!
– Да, лейтенант… Извините, лейтенант…
Пибоди проворно улизнула, оставив рассерженную Еву наедине с Рорком.
– Ну, чего ты ухмыляешься? – набросилась она на мужа. – Тебя так забавляет то, что этот мозгляк Макнаб трахает мою помощницу?
– В качестве «временно прикомандированного» к нью-йоркскому Управлению полиции я нахожу подобное поведение недопустимым. – На губах Рорка действительно заиграла плутовская улыбка, от которой его лицо помолодело и стало еще красивее. – Даже безобразным. Я полагаю, мы должны сами проинспектировать отдельные кабинеты…
– Извращенец! – отрезала Ева.
Она сунула руки в карманы, повернулась и уже была готова направиться в контрольный пункт, но тут распахнулась дверь, и вошла Ру Маклин. Поймав на себе ледяной взгляд Евы, она вздрогнула и замерла, но затем расправила плечи и пошла через зал.
Они встретились у стойки бара, за которой Коли смешал последний в своей жизни коктейль.
– Лейтенант, я прекрасно понимаю, что вы думаете обо мне, и вы вправе высказать это мне в лицо.
– Зачем мне тратить свое время, мисс Маклин! Я ходила по этому полу, когда он был залит кровью полицейского, и этим все сказано.
Рорк прикоснулся к плечу жены.
– Ева… – Затем он повернулся к Ру: – Ты виделась с Рикером?
– Да. Он…
– Не здесь!
Рорк повел их к дальней стене клуба. Там, в настенной росписи, изображавшей изгнание Адама и Евы из Эдема, была спрятана панель, с помощью которой приводился в движение лифт. Дверь бесшумно отъехала в сторону, они вошли в кабину и молча поднялись в частные апартаменты хозяина клуба.
Рорк подошел к холодильнику, стоявшему за дымчатым зеркалом, вынул оттуда две запотевшие бутылки с минеральной водой и разлил ее по бокалам.
– Почему бы тебе не присесть, Ру? Разговор с Рикером обычно стоит больших усилий.
– Да, благодарю.
– Какие мы вежливые! – вспылила вдруг Ева и оттолкнула руку Рорка с бокалом. – Какие мы цивилизованные и любезные! Если ты решил довериться ей, дружок, это твое дело, но меня – избавьте! Она же подставила тебя!
– Это верно. А теперь она хочет искупить свою вину, да еще и рискует при этом.
Он взял руку Маклин, расстегнул манжету и закатал рукав. Вся рука от запястья до локтя была покрыта уродливыми фиолетовыми кровоподтеками.
– Он причинил тебе боль… Я сожалею, Ру!
– Ему нравится делать людям больно. Но это ерунда, синяки со временем пройдут. Наверное, твоя жена права: я действительно заслужила куда более суровое наказание.
– У него пальцы как крючья, – сказала Ева. В душе ее шевельнулась жалость к этой женщине. – Почему он сделал это с вами?
– Наверное, просто потому, что у него была такая возможность. Если бы он не поверил мне, я бы так легко не отделалась. Когда я передала ему все, что ты велел мне сказать, он прямо-таки расцвел. – Женщина сделала глоток из бокала и отставила его в сторону. – Все прошло в точности так, как ты рассчитал. Я пришла к нему и сказала, что готова продать кое-какую информацию. Он, разумеется, разозлился и начал выкручивать мне руки, и тогда я якобы рассказала ему все бесплатно. Это тоже подняло ему настроение. – Маклин машинально застегнула манжету на рукаве. – Я сказала Рикеру, что ты находишься в угнетенном состоянии, в отвратительном расположении духа и очень торопишься открыть клуб, поскольку несешь огромные убытки. Сказала, что копы изрядно потрепали тебе нервы, да и сейчас продолжают дышать в затылок, а под конец сообщила, что подслушала вашу с женой ссору.
– Отлично! – Рорк потер руки и присел на подлокотник кресла.
– Ты якобы упрекал ее в том, что она тебя ставит в двусмысленное положение, ведя это дело. Ты бесился и требовал, чтобы она вообще ушла из полиции. Короче, вы разругались вдребезги.
Ру немного помолчала, собираясь с мыслями, а затем продолжила:
– Из моего рассказа следовало, что вы наговорили друг другу много обидных слов и оказались фактически по разные стороны баррикады. Надеюсь, ты, Рорк, не обижаешься за то, что я изобразила тебя таким… отчаявшимся? Я долго расписывала, как тебе надоело быть пай-мальчиком и терять огромные деньги из-за того, что, будучи мужем лейтенанта полиции, ты вынужден беспрекословно соблюдать закон. А вы в конце концов заплакали, – добавила Ру, обратив на Еву взгляд, в которой она уловила мстительный огонек.
– Ну спасибо!
– В этой части мой рассказ особенно ему понравился. После того как вы, разругавшись, разошлись, я якобы подошла к Рорку, изображая сочувствие и понимание. Мы выпили с ним по паре коктейлей, и он признался мне, что по горло сыт добропорядочной жизнью, что ему скучно, одиноко, что его брак непрочен. Что он в принципе любит жену, но нуждается в клапане, чтобы выпустить лишний пар. – Маклин повернулась к Рорку. – В общем, ты подумал о том, что можно убить сразу двух зайцев, предложив Рикеру сделку – элегантный и спокойный совместный бизнес. Большую часть дохода получит Рикер, а взамен оставит твою жену в покое. Ты якобы собираешься заставить ее уйти из полиции, а то она норовит превратить тебя в домашнюю собачонку и водить на поводке. Я посочувствовала тебе, а потом предложила поговорить об этом с Рикером, и ты согласился. Вот этому он, правда, поверил не сразу.
Ру погладила пальцами ноющую руку.
– Думаю, он проглотил наживку только потому, что очень хотел в это поверить и никак не мог предположить, что у меня хватит смелости врать ему в глаза,
У Маклин пересохло в горле. Она снова взяла свой бокал и сделала несколько глотков.
– На самом деле все прошло гораздо более гладко, чем я предполагала, – сказала она. – Адвокату, этому Кенарду, такой план пришелся не по душе, но Рикер велел ему заткнуться, а когда тот начал возражать, Рикер запустил в него пресс-папье. В адвоката не попал, зато разбил большое зеркало. После этого Кенард умолк, и Рикер принял окончательное решение. Он приедет. Он не упустит шанса унизить тебя, насладиться твоим поражением. Однако Рикер заявил, что, если почувствует угрозу, поймет, что адвокат был прав, он уничтожит тебя, убьет прямо здесь. Это его точные слова.
– Ну, вот и замечательно! – подвел черту Рорк, чувствуя, как в его жилах разгорается азарт охотника.
– Не совсем! – Ева мотнула головой и, засунув большие пальцы за пояс, повернулась к Ру: – Почему, позвольте узнать, вы не сообщили Рикеру, что Рорк рыдал, как младенец?