2

Когда мы с Уолкером явились на вечеринку, там было полно ребят из нашей школы. Родители Ли развесили оранжевые и черные ленты серпантина по всей гостиной. Три здоровенных джека-фонаря ухмылялись нам с подоконника.

Разумеется, первой же встреченной мною персоной оказалась Табби. Даже в костюме ее было нетрудно узнать. Благо костюм был — принцессы.

Идеальный? Еще бы!

Розовое платье с оборочками, длинными пышными рукавами и высоким кружевным воротником. А на белокурых волосах красовалась высоченная тиара с блесками.

Она улыбнулась мне накрашенными губами.

— Это ты, Дрю? — спросила она, делая вид, что не узнает меня. — Кем это ты вырядилась? Мышкой?

— Нет! — возмутилась я. — Никакая я не мышка. Я Клингон. «Стар Трек» что ли не смотрела?

Табби прыснула.

— А ты уверена, что ты не мышка?

Она повернулась и отошла. На лице — блаженная улыбка. Ей одно удовольствие меня оскорблять.

Я тихо зарычала и отправилась на поиски компании. У камина обнаружились Шейн и Шейна. Их тоже было легко узнать. Оба нарядились большими толстыми снеговиками.

— Отличные костюмы! — сказала я.

Костюмы состояли из двух «снежных» шаров: большой — для тела, маленький — для головы.

На маленьких шарах имелись прорези для глаз. Но я не могла сказать, кто из них Шейн, а кто — Шейна.

— Из чего снег? — спросила я.

— Из пенопласта, — ответила Шейна. Голос у нее высокий и пронзительный. Так, теперь я знаю, кто есть кто. — Мы их вырезали из больших блоков.

— Круто, — сказала я.

— Мировецкая вечеринка, да? — вмешался Шейн. — Тут все наши одноклассники. Видали костюм Брины Морс? Вся обрызгалась серебряной краской! И лицо, и волосы!

— И кем она должна быть? — спросила я, выискивая ее взглядом в толпе. — Серебряным Сёрфером?[1]

— Нет. Подозреваю, что Статуей Свободы, — ответила Шейна. — Она и пластиковый факел держит.

В камине треснуло полено, заставив меня подскочить. Верхний свет был потушен, погружая комнату в полумрак и придавая ей хэллоуинскую атмосферу. Из-за огня в камине на полу плясали длинные тени.

Я повернулась и увидела, что сквозь толпу к нам проталкивается Уолкер. Все тело он обмотал бинтами. Мумия, дело ясное.

— У меня беда, — заявил он.

— В чем проблема? — спросил Шейн.

— Мама ужасно со мной замоталась… то есть, ужасно меня замотала, — пожаловался Уолкер. — Все у меня сползает. — Он подергал болтающиеся на шее бинты.

— Ааааа! — вскричал он от досады. — Щас все свалится!

— Ты там под ними хоть одет? — спросила Шейна.

Мы с Шейном расхохотались. Я представила, как Уолкер ежится посреди вечеринки в одних трусах, тоскливо взирая на кучу бинтов у ног.

— Да. Я пододелся под костюм, — ответил Уолкер. — Но если эти бинты развяжутся, я запутаюсь ногами и расквашу физиономию!

— Эй, как делишки? — вмешался подошедший Ли. Он оделся Бэтменом, но я сразу узнала его темные глаза под маской. И голос тоже.

— Потрясная вечеринка, — сказала Шейна.

— Ага. Потрясная, — поддакнула я.

Ли собрался было что-то ответить. Но тут раздался такой оглушительный треск, что все ахнули.

Мы оцепенели.

— Что это было?! — воскликнул Ли.

В переполненной комнате повисла гробовая тишина.

Я снова услышала треск. Бумканье. Низкие голоса.

— Это… это из подвала! — выдавил Ли. Он стянул маску Бэтмена. Его густые волосы падали на лицо, но я все равно видела, что оно искажено ужасом.

Все как один повернулись к открытой двери в конце гостиной. Лестница за нею вела в подвал.

— О! — выдохнул Ли, когда снова раздался треск.

А потом — медленные, тяжелые шаги вверх по подвальной лестнице.

— В доме кто-то чужой! — заверещал Ли. — К нам кто-то вломился!

Загрузка...